Помощница Темного Графа

Глава 7

— Почему кровью? — поежилась Амалия.

— Я же злодей.

— Я не считаю вас злодеем.

— Другие считают. За глаза меня зовут Темным Графом. Не знали?

— Нет.

— Итак, чтобы вы потом не разочаровались во мне: я — злодей, интриган, шантажист и мерзавец. Это не пустые слова. Просто предупреждаю. Я требователен к сотрудникам, безжалостен к жертвам и вообще редкий негодяй. При этом по возможности действую в рамках закона, за это враги ненавидят меня еще больше. Ненавидят и боятся. Кстати, врагов у меня очень много. И явных, и тайных.

— Вы шутите? — с надеждой посмотрела на графа Амелия.

— Его светлость шутит очень редко. Особенно в последнее время, — в комнату вернулся Руфус. — Ваш кофе будет через несколько минут, милорд.

— Но этого не может быть… — выдохнула Амелия. — Я помню, как вас уважали в Академии, с каким благоговением на вас смотрели студенты.

— Студентки, а не студенты. И не с благоговением, а с обожанием, — невольно усмехнулся Барр. — Они поголовно были влюблены в меня. Именно в этом разница между мужчинами и женщинами. У вас на уме одни чувства и эмоции, любовь, нежность и прочая ерунда. Вы не можете мыслить здраво, смотреть на вещи объективно. Особенно когда влюблены.

Амелия пропустила это замечание мимо ушей и продолжила:

— Я же вижу, как к вам относятся слуги. И кот тоже любит вас…

— Те, кого вы видели преданы мне. Марта и Людвиг служат нашей семье уже много лет. Они практически мои друзья. А друзьям, как известно, свойственно прощать недостатки. И они мне их прощают. Руфус это отдельный разговор. Коты не преданы хозяину, они преданы месту.

— Вот неправда, — обиделся кот.

— Хорошо, ты исключение из правил, — милостиво согласился граф. — Я тебя очень ценю.

— Если что — это его светлость изволил так пошутить. Не слишком удачно и несколько грубо, — надулся Руфус. — Но я привык прощать подобные мелочи.

— А горничная Тереза?

— Она просто горничная. В доме много прислуги. Их я, разумеется, не посвящаю ее в свои дела. А вот в агентство беру только толковых и сообразительных. И с этим возникает серьезная проблема. Многие из тех, кого я нанимал на службу не продержались и месяца. Я не просто требовательный, я очень требовательный и педантичный.

— Что есть, то есть, — закивал кот. — Господин граф может любого довести до белого каления.

— Ну что, не передумали? — граф посмотрел на Амелию испытывающее и насмешливо. Неужели согласится?

— Нет, не передумала, — кивнула девушка. — Эта работа по мне. Намного интереснее, чем пытаться воспитать избалованного ребенка какого-нибудь барона или виконта.

— Испытательный срок месяц. В ваши обязанности будет входить разбор корреспонденции, запись под диктовку, общение с клиентом, когда он только пришел в агентство. Вы должны быть любезны, не задавать лишних вопросов, но выяснить, чего он хочет.

— Как же это можно выяснить, если не задавать вопросов? — удивилась Амелия.

— Я сказал «не задавать лишних вопросов». Это подразумевает, что вы должны быть тактичны и деликатны.

Бесшумно вошла Тереза, подала графу чашку с дымящимся кофе. Его аромат тут же наполнил спальню. Горничная забрала поднос у Амелии.

— Граф желает что-то еще? — вопросительно посмотрела она на Барра.

— Нет.

— А вы? — обратилась она к Амелии.

— Нет, благодарю вас.

Тереза вышла так же бесшумно, как и вошла.

— Когда подпишем договор? — спросила Амелия.

— Как только вы будете в состоянии ходить. Все необходимое для ритуала… для подписания договора в моем кабинете.

— Вы сказали «ритуала»? — насторожилась Амелия.

— Оговорился. Если вас что-то смущает — не подписывайте, — равнодушно пожал плечами Реймонд. — Я вас не уговариваю работать на меня. Это вы вчера битый час упрашивали меня взять вас секретарем.

— Тогда давайте подпишем его прямо сейчас. Я волне могу ходить. Я отлично себя чувствую.

— По вам не скажешь, — метнул короткий взгляд на Амелию Барр. — Лежите, лечитесь, отдыхайте. Договор никуда не денется. Я же сказал, что принимаю вас секретарем. И у вас еще будет время подумать, стоит ли ввязываться в эту авантюру. Но если согласитесь — сидеть без дела не придется. Кроме того, что я уже перечислил, в ваши обязанности, как моей помощницы, будет входить это.

Граф щелкнул пальцами. Перед ним закрутилась небольшая искрящаяся сфера, и в ней Амелия увидела свиток.

— А разве это бытовая магия? — острожное спросила у графа Амелия.

— Нет. Но и не боевая. Это магия перемещения. Ею владеют единицы, в том числе я. Насколько это законно, хотите спросить? Незаконно. Я делаю много чего на грани дозволенного.

— Вы можете переместить человека, например? — восхищенно уставилась на графа Амелия.

— Я не люблю праздное любопытство, — осадил ее Барр.

— Граф может перемещать только очень легкие предметы. Даже фрукт, вроде яблока его светлость переместить не может, — встрял кот. — Но ему не хочется идти в кабинет за такой мелочью. И он…

— Спасибо, я не просил тебя давать пространные объяснения моим действиям, — прервал кота Барр. — Итак, ознакомьтесь со своими обязанностями. Будут вопросы — спрашивайте. Только по делу. Передумаете — буду рад.

Граф порывисто поднялся и покинул комнату. Руфус побежал за ним.

— Что скажете, ваша светлость?

— Ты о чем?

— Вы все-таки решили принять на службу девушку, милорд. Что послужило катализатором к такому решению?

— Не умничай, — одернул Руфуса хозяин. — Нахватался новых слов и думаешь, что это сделает тебя котом ученым?

— Просто я тянусь к знаниям. Это не грех, — насупился кот. — Другой похвалил бы меня за это, а вы, милорд, вечно недовольны мной.

— Я и собой недоволен, — задумчиво произнес граф. — Ладно, отвечу тебе. Мне просто стало жаль бедняжку. Подозреваю — живет она в ужасных условиях. Около стекольного завода я не знаю ни одного приличного доходного дома. Девушка не глупа, да еще и с характером, раз смогла дать отпор нахальному баронету. Это мне нравится.

— Значит, я был прав, когда рекомендовал ее. И вы хотите ее крови?

— Я не вампир.

— Я просто не так выразился. Вы хотите возобновить занятия алхимической практикой и создать Философский Камень?

— Его невозможно создать. А алхимия в нашей Империи под строгим контролем, если забыл. В домашних условиях ее практиковать запрещено.

— Неужели это вас когда-то останавливало? — искренне удивился Руфус.

— Иногда мне хочется сделать тебя немым. Хотя бы на пару часов, — многозначительно посмотрел на Руфуса граф. — И это мне под силу, — он толкнул дверь в кабинет и кот проскочил в комнату опередив хозяина.

На столе лежала свежая корреспонденция, принесенная Людвигом. Разбирать ее Барр не стал. Потом, это подождет. Граф сел на диван, закинул ноги на пуфик и откинулся на вышитые шелковые подушки. Надо заставить себя заняться делами.

Но какими? За неверной женой банкира следят сотрудники агентства. Граф сам редко занимается такой рутиной. И однозначно не в такую отвратительную погоду. По следу мошенников с подложным завещанием идет полицейский в отставке Артур Бранд. Он свое дело знает, и уж если вцепится в жертву, то не отпустит.

Лениво поднявшись с дивана, граф подошел к столу, взял в руки письма, небрежно просмотрел их. Все они оказались из магазинов и банков. Счета, предложения сотрудничества. Скука.

В окно стучал дождь. Монотонно и тоскливо. Сегодня погода была такая же отвратительная, как и вчера. Мокрый снег растаял. Зато по улицам неслись холодные серые потоки воды. И снова куда-то спешили горожане. И чего им дома не сидится?

Раздался тихий стук в дверь.

— Метта Велер пришла, — подал голос кот из своего угла.

— Ты удивительно догадлив.

— Просто никто больше не станет так неуверенно скрестись в дверь. Войдите! — крикнул Руфус.

Граф сел за стол. Он так никогда и не научит Руфуса не лезть не в свои дела. Остается только смириться.

В комнату вошла Амелия. Она была еще бледна, но выглядела намного лучше, чем вчера. На девушке был надет халат Реймонда. В руках она держала договор.

— Я ознакомилась со своими обязанностями и хочу подписать его, — положила она бумагу на стол перед Барром.

— Я же сказал — вы можете не спешить. Вы едва на ногах держитесь. Присядьте, — кивнул он на стул рядом со столом. — Что, не терпится попасть ко мне в рабство?

— Граф снова шутит, — Руфус вышел из угла и начал крутиться рядом со стулом Амелии.

— А что время тянуть? — подняла на Реймонда бездонные голубые глаза Амелия. — Я буду чувствовать себя спокойнее, зная, что вы не передумаете.

— Но жалование вам я стану начислять с того дня, как вы поправитесь полностью, — предупредил ее граф и пододвинул девушке чернильницу и перо.

— Вы же сказали — договор подпишем кровью, — Амелия повертела в руках белоснежное гусиное перо.

— Ваш экземпляр чернилами. Мой — кровью. Не передумали? — пытливо посмотрел на девушку граф. Может, струсит и одумается? Ему точно нужна такая помощница? Но что-то в девушке Реймонду нравилось. То ли наивность, то ли упорное желание попасть к нему на работу. Да не все ли равно? Она забавная, это уже большой плюс.

Вместо ответа Амелия поспешно поставила свою подпись под договором. Граф достал из ящика еще один экземпляр, положил перед Амелией.

— Прочитайте и убедитесь, что все верно, — он ткнул пальцем в бумагу.

Поднялся, подошел к несгораемому сейфу у стены. Достал оттуда тонкий кинжал и узкий серебряный поднос, вернулся к столу, сел в кресло.

Может, не стоит затевать все это? Он задумчиво положил оружие на поднос, снова взглянул на девушку. С другой стороны, дядя прав — такая кровь бесценна. Пусть будет. Может и пригодится когда-нибудь.

— Дайте левую руку, — велел он Амелии.

Та без колебаний выполнила его приказ. Точно ненормальная! А может, он хочет ее отравить, или полностью подчинить себе ее волю, может, он маньяк?

Он перевернул руку девушки ладонью вверх. Размял указательный палец. Рука Амелии была прохладной. То ли от болезни, то ли от страха. В глазах девушки притаился испуг. Но испуг мешался с отчаянной решимостью.

Граф коснулся кончиком кинжала пальца Амелии и почувствовал, как девушка напряглась.

— Не передумали?

— Нет, — коротко тряхнула головой Амелия.

Острие кинжала проткнуло кожу пальца. Девушка вздрогнула. Граф медленно ослаблял хватку рукояти кинжала. Он физически чувствовал, как по внутренней стороне лезвия тонкой струйкой поднимается теплая кровь. Кровь чистой невинной души.

Граф снова сжал рукоять и отнял кинжал от пальца Амелии. Осторожно положил оружие на узкий серебряный поднос.

На подушечке пальца Амелии заалела тяжелая капля. Граф повернул руку Амелии и кровь упала на договор. Он прижад палец девушки к бумаге. Девушка не сопротивлялась, хотя рука заметно похолодела. Амелия явно волновалась.

На бумаге остался кровавый отпечаток указательного пальца.

— Ну, вот и все, — граф сам не понял, испытывает он удовлетворение от содеянного, или сожаление.

Приложил к уколу на пальце кусочек марли и сжал руку Амелии. Она замерла. И граф мог поклясться — Амелии не хотелось, чтобы он отпустил ее ладонь. Еще одна влюбленная в него дурочка? Может и так, разве это важно?

— Скажите, граф, — девушка чему-то улыбнулась. — А зачем такие сложности, если в договоре написано, что я в любой момент могу оставить работу у вас.

— Вы опять читали невнимательно? — граф и сам не хотел отпускать ее руку. Девушка его заинтриговала своей непосредственностью. Ей нужна интересная работа. Что ж, она это получит сполна.

— Я читала внимательно, — на этот раз не слишком уверенно ответила Амелия.

— В договоре написано, что если вы захотите разорвать наше соглашение, то не получите жалование за последний месяц.

— И ради этого мне надо было подписывать договор кровью? — искренне удивилась Амелия.

— Считайте, это мой каприз. А теперь вернитесь в постель и набирайтесь сил. Мне нужен секретарь, а не больная девица. У меня не лазарет.

— Спасибо, господин граф, — девушка отняла руку и поспешно схватила свой экземпляр договора. Словно боялась, что Барр передумает. — Вы не пожалеете, что приняли меня на работу.

— Очень на это надеюсь, — кивнул Барр.

Он проводил взглядом девушку. Удивительно, но халат графа не уродовал Амелию. Скорее наоборот. Во всяком случае не скрывал ее фигуру, очень приятную для глаз. Кроме того, граф оценил стройные ножки девушки, которые выглядывали из-под распавшихся пол халата. Хорошо, что Амелия это не заметила. Она была слишком увлечена подписанием договора. С ногами у Амелии все очень даже хорошо. Длинные, привлекательные. Наверняка, атласная кожа на бедрах. Другой она и не может быть у такой девушки.

— Граф оценивает физические достоинства новой помощницы? — поинтересовался Руфус.

Реймонд хлопнул в ладоши, произнес заклинание:

— Будешь нем час, — ткнул он пальцем в сторону кота. — Может, это тебя хоть чему-то научит.

Руфус хотел мяукнуть, открыл рот. И тут же захлопнул его. Обиженно прыгнул на подоконник и уселся спиной к графу.

Барр осторожно взял кинжал, поднял его острием вверх и подошел к стене. Отодвинул дубовую панель, открыл сейф, достал из него небольшой флакон. Приложил кинжал к горлышку флакона и ослабил захват рукояти. Из тонкого отверстия на конце кинжала во флакон стекла кровь.

Может, Руфус прав и стоит попробовать создать Философский Камень? Если у других не получилось, это не значит, что не получится у Реймонда Барра. При положительном результате, это перевернет не только судьбу Барра, но значительно облегчит жизнь и дяде Феликсу, и его сторонникам.

Все-таки надо возобновить занятия алхимией. Тем более, в подвале дома имеется отличная лаборатория. Несколько лет назад Реймонд не просто увлекался алхимией, он вдумчиво изучал ее. Почему не вернуться к экспериментам снова? Ведь теперь для этого под рукой имеется отличный материал.