Понаехавшие (апрель 2008)

V.

В Советском Союзе, чтобы стать моряком загранплавания, мало было получить соответствующее образование и устроиться на морское судно - нужно было пройти через так называемую комиссию по визированию при обкоме партии. Все было очень серьезно - если какое-нибудь белое пятно в анкете или еще что-то, комиссия могла тебя зарубить, и ты со своим дипломом морского штурмана будешь до пенсии преподавать в этой же мореходке навигацию, тихо всех вокруг себя ненавидя. Я учился на моряка в девяностые, комиссии по визированию и самой практики этого «визирования» уже, разумеется, не было, но у нас в вузе существовала собственная комиссия по визированию, созданная, насколько я понимаю, из ностальгических соображений, - в кабинете ректора собирались какие-то ветераны, нас по одному запускали в кабинет, комиссия спрашивала, отдаем ли мы себе отчет, какая это высокая честь - быть российским моряком. Мы говорили, что отдаем, и считалось, что процедура визирования пройдена. Выпускать нас за границу или нет - от этих ветеранов не зависело, но мы снисходительно относились к таким посиделкам в ректорском кабинете. Как в «Калине красной»: «Это наша традиция, и мы ее храним».

«Понаехали тут» в Москве двухтысячных - это такая же комиссия по визированию, бессмысленная, но в целом безобидная атавистическая традиция, к которой стоит отнестись снисходительно. В восемьдесят четвертом году последний маргинал из Бирюлева со своей московской пропиской мог вызывать зависть провинциальных родственников - сегодня кто станет завидовать коренному бирюлевцу? А если где-нибудь (говорю «где-нибудь», потому что не представляю, где это может случиться) он, разговорившись со мной и узнав, что я из Калининграда, скажет мне: «Понаехали тут», - я сделаю брезгливое лицо и отойду в сторону. Строго говоря, так же должны были вести себя со мной калининградские казахи, но, видимо, не додумались.