Понаехавшие (апрель 2008)

Взрыв

В Москве на улице Академика Королева взорвался дом, погибла целая семья - мать, отец и двадцатилетний сын, - разрушено три этажа, полностью уничтожены две квартиры. Работает оперативный штаб, жильцов расселяют по гостиницам и общежитиям - алгоритм поведения властей в таких ситуациях давно выработан и заучен наизусть, взрыв в Останкине - далеко не первый за последние годы. Москва к катастрофам привычна.

С тем, что это не теракт, соответствующие структуры разобрались достаточно быстро. Основная версия возникла в первые же часы после случившегося: взорвались два газовых баллона с ацетиленом или пропанбутановой смесью, то есть это взрыв бытового газа, но не того, который на кухне, а того, который используется при сварочных работах.

После терактов власти объявляют операцию «Вихрь-антитеррор» или план «Перехват» и усиливают милицейские патрули на улицах. После техногенных катастроф начинаются массовые проверки противопожарной и прочей безопасности. Вечером того же дня, когда случился взрыв на Королева, Юрий Лужков объявил, что уже со следующей недели в Москве начнется массовая проверка соблюдения правил ремонтных работ. «Должна быть жесточайшая система контроля по допуску рабочих. Должны работать только рабочие, имеющие сертификат», - цитируют Лужкова информагентства, и, в общем, уже понятно, как все это будет выглядеть. В срочном порядке вся эта пресловутая «Наша Раша», на которой уже не первое десятилетие держится строительно-ремонтная индустрия лужковской Москвы, будет обложена дополнительными поборами, связанными с сертификацией рабочих и прочей «жесточайшей системой контроля». На качестве выполняемых работ и тем более на безопасности чрезвычайные меры, разумеется, никак не отразятся. Москва двухтысячных - это столица «Нашей Раши», заселенная таджиками и молдаванами, у которых постоянно что-нибудь рушится, взрывается или просто ломается. Порядок в этой Москве навести невозможно - если ее будут строить и ремонтировать только «рабочие, имеющие сертификат», она немедленно рухнет, и тот же Лужков это прекрасно понимает. А потому декларируемые меры по наведению порядка не дадут ничего, точно так же, как и «вихри-антитерроры», как правило, не приносят никакого ощутимого результата.

Спустя пару дней возникла версия, что погибший молодой человек экспериментировал с газом, и даже делал это вроде бы не один, а со своим другом, и оба они были членами ДПНИ, - впрочем, тут же выяснилось, что ГУВД об этом ничего не известно. Очевидно, что версия про ДПНИ должна была возникнуть со всей неизбежностью - в ней есть такая же нужда, как и в «жесточайшей системе контроля», о которой сразу заговорил Лужков. Как в таком положении следствию вообще удается работать, - загадка.