Понарошку

Глава 7

Поднимаясь в лифте в квартиру Игоря, Светлана Наумова нервничала, хоть и старалась не показывать виду. Строго — настрого наказав мужу молчать о происхождении Катерины, она мысленно представляла встречу с сыном и невесткой, перебирая в уме все, варианты поведения Гоши. Опираясь на весь свой жизненный опыт и неплохое знание людей со всеми их слабостями и недостатками, она надеялась, что сможет разобраться в сложившейся ситуации и извлечь максимум информации из этой встречи. В то, что её сын вот так вот вдруг влюбился, да еще и потащил свою избранницу в загс, от одного упоминания которого у него начиналась депрессия, Света не верила ни секунды, и справедливо считала выходку сына, очередной аферой, на которые тот был горазд.

Нет, она, конечно, погорячилась, брякнув Игорю про эту гламурную шалаву Подъяпольскую — ни одна мать в здравом уме не пожелала бы сыну такого «счастья», но Светлане даже в голову не могло прийти, что Игорь может выкинуть подобное. Поэтому была полна решимости, вывести свое непутевое чадо на чистую воду и хорошенько проучить его.

Едва успели закрыться двери лифта, как на пороге квартиры показался довольный, как слон Игорь, непринужденно обнимающий, зардевшуюся жену за талию — видимо их появления с нетерпением ждали.

В прихожей Андрей Игоревич вручил смущенной Катерине внушительный букет, состоявший из розово-перламутровых роз и белоснежных лилий, лично выбранный Светланой в цветочном салоне на проспекте Мира, искренне поздравив молодых от имени старшего поколения семейства Наумовых.

Сама же Света, напомнив себе о необходимости естественного поведения, дабы не пугать невестку, обняла и поцеловала обоих, пожелав им счастья и долгой семейной жизни. То, что Катя была испугана, было видно невооруженным взглядом. И пока было непонятно чем больше — их появлением или поведением мужа, кудахтавшим над ней как наседка над единственным цыпленком.

За столом, куда Светлана, нарушив идеальную сервировку, водрузила цветастую кастрюльку с беляшами собственного приготовления, Катя, несмотря на безупречные манеры, сидела, словно аршин проглотив, вздрагивая от любого прикосновения молодого мужа. А уж когда госпожа Наумова выкрикнула провокационное «горько», создалось впечатление, что она сейчас грохнется в обморок. Зато Игорь старался за двоих. На все, даже самые невинные вопросы он отвечал сам, не давая жене даже рта раскрыть. На вопрос — знают ли Катины родители, о её скоропалительном браке, опять же ответил Игорь, заявив, что они планируют сообщить о счастливом событии отцу и бабушке супруги в самое ближайшее время. И добавил: «Правда, любимая?». «Любимая» послушно кивнула и опустила голову.

За весь обед Катерина не сказала и пары слов. У Светланы сложилось впечатление, что девушка просто боится, сказать что-то не то. По всей видимости, Гоша боялся того же, а иначе, зачем ему с завидным упорством отвечать за неё на каждый вопрос?..

Словом, за время визита к сыну и невестке, Светлана Олеговна уяснила для себя две вещи: у её сына даром пропал актерский талант — за сыгранную сегодня сольную партию, он бы с легкостью взял Оскара за лучшую мужскую роль в любовной мелодраме, и — Катя действительно любит её непутевого сына. Это было видно по всему — как она смотрит на него, как с ним говорит, как себя ведёт… Она же вся к нему, а эта бестолочь — её ненаглядный сынок, похоже, даже не подозревает ни о чем.

Заявив невестке, что с понедельника та находится в отпуске, причем безо всяких возражений, она отозвала сына в сторонку.

— Ну что, радость моя, браво! — Сказала Светлана, уничтожающе глядя на него. — Должна признать — играешь ты блестяще, но твоя жена, к сожалению, до твоего уровня не дотягивает. Так что в брак по большой любви, позволь не поверить. Я даже сомневаюсь в том, были ли у вас вообще какие-либо отношения. Все-таки не первый год на свете живу и прекрасно знаю — как ведет себя женщина в присутствии мужчины, с которым она находится в этих самых отношениях. Во всяком случае, после брачной ночи, не станет шарахаться от любого прикосновения мужа и не побелеет как полотно от простого поцелуя. Так что, тебе пять за твое актерство, Катерине — два с минусом. Была бы моя воля, я с большим бы удовольствием потащила вас на развод, но к моему великому сожалению пока не могу, потому что ты, солнце мое сам себя загнал в ловушку этого нелепого брака. Я не знаю — где ты умудрился прищемить хвост этой стервозной журналистке Курочкиной, но она почему — то воспылала просто неземной любовью к твоей персоне. И, готова душу прозакладывать, что её визит к нам с отцом — лишь первый шаг. Я больше чем уверена, что в ближайшем номере её скандальной газетенки, появится эксклюзивный репортаж с твоего тайного бракосочетания. Так что — готовься.

— К чему? — Спросил Игорь, даже не пытаясь возразить, сходу понимая, что мать с легкостью раскусила его и разнесла в пух и прах весь их с Андрюхой, как ему казалось, гениальный план.

— К свадьбе, несчастье ты мое, — тяжело вздохнула Светлана, — к самой настоящей свадьбе со всеми прилагающимися атрибутами. В виде внимания прессы, банкета и так далее. И еще к тому, что развод тебе удастся получить — дай Бог через год. Так что роль любящего мужа тебе придется играть долго. Но, судя по твоему сегодняшнему выступлению, у тебя все прекрасно получится. А вот с твоей супругой придется поработать. И начать стоит — она покосилась в сторону сидящей за столом Кати — с внешнего вида, я полагаю. Ну, это мы с ней позже обсудим. Тет — а- тет. А теперь пойдем — ка к столу, дорогой, нужно провести разбор полетов.

Игорь покорно сел за стол, уже не пытаясь играть на публику, а Светлана Олеговна, обведя прибавившееся в одночасье семейство многозначительным взглядом, начала свою пламенную речь:

— Значит так, детки мои дорогие, поскольку гениальный план Игоря относительно фиктивного брака с треском провалился, а обстоятельства таковы, что вам все же придется какое-то время поиграть в любовь, нам всем вместе нужно променять стратегию. Вам, Катюша, раз уж вы изначально согласились на участие в этом нелепом фарсе, придется пойти до конца и поддержать Игоря. Я не зря предложила вам уйти в отпуск. Пока этот затейник, — она кивнула на сына, — будет отбиваться от репортеров, вы тихонько посидите дома…

— …От репортеров? — Перебив свекровь, в ужасе спросила Катя, прикрыв рот рукой.

— А разве Игорь не сказал вам? — Удивилась Светлана. — Да — от них. Дело в том, что ваш триумфальный выход из загса, видела некая особа, у которой по неизвестной нам причине имеется огромный зуб на моего сына. И которая, к несчастью является репортером газеты «Клубника со сливками». Не далее как сегодня утром, она явилась к нам домой с целой кучей снимков с места событий и свежей статьей по названием «Тайный брак московского плейбоя Игоря Наумова», существующей пока только на листках формата А4, но я больше чем уверена, что она выйдет в печать в ближайшем выпуске газеты. И помешать этому нет никакой возможности, ибо от предложенных денег, госпожа Курочкина наотрез отказалась, а свободу слова у нас в стране никто не отменял.

— Господи Иисусе, — снова воскликнула Катя, готовая вот-вот разрыдаться, — это любимая газета моей бабушки! Её же удар хватит!

— Ах да! Ваши родственники. Боже, как я могла забыть? Не думаю, что они будут в восторге. Особенно ваш папа.

— А что в этом такого? — Оскорбился молчавший до сих пор Игорь. — Она же не за сантехника замуж вышла, если что. Да многие девушки до потолка бы прыгали, если бы я только намекнул на брак.

— Она — не многие! — Встрял в разговор Андрей Игоревич. — И еще неизвестно как отреагирует Катин отец на столь сомнительное счастье видеть тебя своим зятем.

— Это ты сейчас о чем, па?

Андрей вопросительно посмотрел на жену. Та махнула рукой, говори, мол, что уж теперь.

— Сынок, — обратился Андрей к Гоше, а ты вообще знаешь девичью фамилию своей жены.

— Знаю, конечно. Репнина. Ею же и осталась, между прочим. Катя отказалась менять фамилию. А что такое — то? Я не понимаю.

— Прекрасно! А ты случайно не поинтересовался — почему?

— Нет. А зачем? Если мы все равно разведемся. Подождем, пока утихнет шумиха, и расторгнем брак. По — тихому.

— А вот это вряд ли!

— Да почему, черт возьми?! — Взорвался Гоша.

— Потому что Дмитрий Александрович Репнин — председатель Дворянского собрания Санкт Петербурга. Фактически. Он — потомок князей Репниных, праправнук адъютанта его императорского величества царя Александра Третьего. Дворянин с безупречной родословной. А ты, моя радость — залез в чужую песочницу. И князю Репнину может очень не понравиться, что один чересчур прыткий молодой человек, вознамерился разбавить его голубую кровь своей плебейской кровушкой.

— Кать, ты, что княжна что ли? — Спросил не конца осознавший суть происходящего Игорь.

Вместо ответа, Катя уставилась в стоявшую перед ней тарелку, зардевшись как маков цвет.

— Ух ты ж ни хрена себе! Но я, как бы это сказать-то, блин… короче — мы вовсе не планировали спать вместе. Так что князь может жить спокойно. Никто ничего такого делать не собирался. У Кати будет своя комната, я пока поживу в гостиной…

— Ага, — влезла Светлана, — и скажешь ему: «Вы уж простите, ваше сиятельство, я тут совершенно случайно взял в жены вашу дочь. Но вы не переживайте — это ненадолго. Поживу с ней немножечко и верну. В целости и сохранности. А на честь её девичью я даже покушаться не буду. Что вы! Боже сохрани! Как вы могли такое подумать, господин Репнин!» Ты вообще соображаешь, что несешь?! Мало того, что втравил девчонку в такой блудняк, так еще и опозорить перед своими хочешь, сказав её отцу о фиктивности брака! Да и кто в это поверит? С твоей-то кобелиной репутацией?

— Ну, и что нам теперь делать? — Игорь беспомощно переводил взгляд с отца на мать.

— Головой надо было думать для начала, а не задницей, — раздраженно сказала Светлана. — Я вообще не понимаю — с какого перепугу ты женился! Тебя же буквально наизнанку выворачивало при одном упоминании о браке.

— Но, ты же собиралась женить меня на этой… Ну вот я и подумал…

— А тебе есть чем думать?! Серьезно? Солнце мое, да я ж тебя поздравляю!

— Хочешь сказать, что я дурак, да?!

— Именно! По-твоему, умные люди так поступают? Тебе сколько лет, Игорь? Тридцать? Или, до сих пор три?

— Может, хватит уже орать друг на друга? — Спросил Андрей Игоревич. — Криком тут не поможешь. Давайте все успокоимся и решим — что делать дальше. Катя, — он обратился к невестке, — думаю, вам стоит позвонить отцу и самой все рассказать ему.

— Нет!.. — Катя судорожно затрясла головой.

— Да! Да, Катя. Будет лучше, если Дмитрий Александрович, узнает о вашем браке с Игорем от вас, нежели прочтет об этом в газете. Вы прямо сейчас позвоните домой и все расскажете отцу. И в зависимости от его реакции, можно будет говорить о каких-то дальнейших действиях. Возможно, он потребует немедленного расторжения брака. Да — будет грандиозный скандал. Но мы с тобой, мать, люди закаленные, Гошке тоже не привыкать. Катю, вероятно, отец сразу же заберет домой и постепенно все забудется. Внимание общественности переключится на какое — нибудь другое событие, благо в нашем государстве ежеминутно что-нибудь случается и мы, возможно, обойдемся малой кровью, так сказать.

Девушка в ответ на его монолог только отрицательно мотала головой и ничего не говорила. Но, Андрей Игоревич настаивал.

— Поймите, Катюша, — увещевал он девушку, будет только хуже, если ваш отец узнает обо всем не от вас.

— Я не знаю, что вообще теперь будет, — в глубине души признавая правоту Наумова — старшего, ответила Катя. — Я ведь практически сбежала из Питера, когда узнала, что отец собрался выдать меня за Матвея Колчака. Он в Париж к его матери летал и почти договорился обо всем. Бабушка помогла мне уехать, потому что тоже была против. Отец был в ярости. Мы полгода не разговаривали. Я только с бабушкой общалась…

— Матвей Колчак. Это что — родственник знаменитого адмирала? — Перебила невестку Светлана.

— Его правнук.

Светлана неожиданно расхохоталась. Она смеялась так, что слезы выступили из глаз. Отец и сын недоуменно смотрели ни истерично смеющуюся Свету и не могли понять причину её внезапного веселья.

— Мам, с тобой все в порядке? — Осторожно поинтересовался Игорь. — Смех у тебя нездоровый какой-то.

— Ох, — все еще всхлипывая от смеха и вытирая выступившие слезы, сказала Светлана, — поверить не могу. Русская княжна, отвергает потомка легендарного адмирала и выходит замуж за обыкновенного лавочника… Господи…

— Может валерьянки? — Робко предложила Катя, — у меня есть. В сумочке.

— Лучше яду. Капель сорок. Даа, Гоша. Поздравляю! Ты попал по — полной! Не позднее следующей недели ты, моя радость добропожалуешь в увлекательный и тесный мир русского дворянства! Главное — смотри, чтобы сходу не прибили, а там пообвыкнешься. Может даже понравится. Титула не обещаю, но быть мужем русской княжны тоже честь великая. Правда, при таком-то тесте сильно не покобелишься…

— Ну что, Кать, отсмеявшись, сказала она, — Андрей Игоревич прав. — Нужно опередить события. Чтобы шокирующая новость о вашем браке, не свалилась господину Репнину как снег на голову. Думаю, будет лучше, если вы поговорите с папой один на один. В гостиной, например. А мы вас здесь подождем.

Катя покорно вышла в гостиную и, призвав на помощь Господа Бога, всех Святых, а также своего ангела-хранителя, перекрестившись и выдохнув, нажала единицу, под которой в быстром наборе числился её отец.

Сказать, что господин Репнин разозлился, узнав о том, что единственная дочь вышла замуж без его благословения, значит ничего не сказать. Он был в бешенстве! Он кричал на дочь так, как никогда в жизни до этого, поминутно тыкая её носом в фамильную честь. Требовал немедленного расторжения брака, осыпал проклятиями и вообще нес такое, что Кате оставалось только тихо порадоваться, что он в Питере, а не рядом с ней. И еще, искренне пожалеть бабушку, мысленно представив себе жуткую сцену, которую устроит отец бедной старушке, за то, что она помогла ей уехать из дома.

Отец орал на неё минут двадцать, а Катя молча слушала. А потом заговорила…

О своей любви, о тех чувствах, что испытывает к человеку, ставшему ей мужем. Её слова были настолько искренними, идущими от самого сердца, что Дмитрий Александрович вдруг замолчал, с ужасом понимая — всё сказанное ею, правда, от первого до последнего слова.

Выслушав монолог дочери, Репнин сказал уже довольно спокойным тоном:

— Я приеду в следующую субботу. Раньше не обещаю. Мне нужно прийти в себя и подумать. — После короткой паузы, добавил, — желательно, чтобы твой супруг и его родители, если таковые имеются, присутствовали при нашем разговоре. — И повесил трубку.

На ватных ногах, Катя вышла из комнаты и села на ближайший стул.

— Ну, что? — Решился спросить Гоша, — Все настолько плохо, да?

— Он приедет. Через неделю. — Мертвым голосом произнесла девушка, пряча лицо в ладонях.

— Нуу, это же хорошо, правда? — Неуверенно сказал Игорь. — У нас будет время подготовиться.

— Ничего хорошего не вижу! — Светлана свирепо посмотрела на сына. — Ууу, бестолочь! Всыпать бы тебе сейчас по-первое число, как в детстве за твои художества. Только посмотри, до чего ты девчонку довел! Зараза!

Гоша тяжело вздохнул и виновато посмотрел на жену.

Повисла гнетущая тишина.

Обстановку разрядил, внезапно раздавшийся звонок Катиного мобильника, заставивший её испуганно вздрогнуть. Думая, что это звонит отец, она с опаской посмотрела на дисплей и облегченно вздохнула.

— Это Даша, — пояснила она, подняв глаза на Игоря и уловив вопрос в его взгляде. — Наверное, она потеряла меня. Что мне ей сказать?

— Дарья с нашего ресепшна, — в свою очередь пояснил Гоша родителям. — Катина подруга детства. Они здесь вместе квартиру снимают.

— Скажи ей, что уехала в срочную командировку на пару с шефом. — Подсказала Светлана Олеговна. — На неделю, — добавила она.

Катя кивнула и нажала прием.

— Катька, где тебя носит? — Раздался Дашин голос.

Катина трубка была не совсем исправна, поэтому их разговор слышали все.

— И тебе привет, Даша, — ответила Катерина, — ты извини, я в спешке позабыла оставить записку. Мне вчера вечером, позвонил Игорь Андреевич и попросил поехать с ним в командировку. В качестве переводчицы.

— Что-то ты темнишь, подруга, — подозрительно сказала Дарья. — Ты ж вроде не указывала в резюме, что языки знаешь. Признайся лучше честно своей старинной подружке — решила, мол, разморозиться, зарыть в землю пояс верности, нашла себе мужчинку и оттягиваюсь теперь, без бдительного ока своей бабуленции.

— Дашка, не говори ерунды, — Катя покраснела до корней волос, — я правда с Игорем Андреевичем.

— Да верю я, верю, зачем злиться — то. С шефом так с шефом. Вот только где — в командировке, или в его постели, — опять принялась за свое подружка.

— Дашка! — Задохнулась от возмущения Катя, краем глаза уловив лукавую улыбку Гоши и еле сдерживающихся, чтобы не рассмеяться его родителей.

— А что я такого сказала? — Недоумевала подруга. — Если даже и так, чего стесняться — то? За твоим драгоценным шефом, между прочим, бабы стаями бегают. Еще бы — такая лапочка. Так что, в любом случае — удачи тебе, Катюха.

— Вот — дура! — В сердцах сказала Катя вслед отключившейся подруге. — Простите, — красная как перезрелый помидор девушка, умоляюще посмотрела на Гошу и Наумовых, — это она так шутит.

— Да ничего страшного, Катюш, — махнула рукой Светлана Олеговна, — все давно и прекрасно знают о репутации Игоря. — А тебе, «лапочка», — съехидничала Светлана, обернувшись к сыну, — придется пару-тройку дней посидеть дома. Раз уж вы оба в командировке. Да. Вместе с Катей. И не спорь. Заодно привыкнете друг к другу. Подождем, пока выйдет эта чертова газета, а там видно будет. Может, отец прав, и все разрешится без особого ущерба для вас обоих.

— …Кать, — помолчав, спросила Наумова, — а вы правда языки знаете?

Катя утвердительно кивнула.

— И какие? — Заинтересовалась Светлана, моментально превращаясь из любящей родительницы в бизнес-леди.

— На французском меня учили говорить даже раньше, чем на русском, а английский… я ходила в спецшколу, так что с семи лет, — ответила девушка.

— А почему вы не указали это в своем резюме? С такими знаниями, вам не секретарем нужно работать. А в отделе внешней торговли, например.

— Но в вашу фирму требовался секретарь, — пожала плечами Катя, — и знание языков в контракте не оговаривалось. Вот я и не стала указывать.

— Ладно. Закроем пока эту тему. Разберемся вначале с насущными делами, а там видно будет. Ну что, ребятки, — Светлана встала из — за стола. Нам пора. Вон времени сколько. Поедем с отцом потихоньку. А вы оставайтесь. И не вздумай выкинуть еще какую-нибудь подлянку, — обратилась она к сыну, — посиди хоть несколько дней спокойно.

Андрей Игоревич поднялся следом за женой.

— Катенька, вы присмотрите тут за ним, — попросила Наумова девушку, пока муж помогал ей надеть пальто. — Игорь, я надеюсь на твое благоразумие. Ты и так таких дел наворотил, что дай Бог к осени разобраться со всем.

Тепло попрощавшись с Катей и погрозив пальцем Гоше, чета Наумовых отправилась домой.

Когда Игорь, закрыв за родителями дверь, обернулся, то увидел, что Катя, съежившись и закрыв лицо руками, сидит на краешке дивана, а её плечи дрожат от беззвучных рыданий.