Попаданец против вселенской закулисы

ГЛАВА № 7

Новые деньги привели к активизации коммунистического движения. В организации стали появляться многочисленные филиалы, как в городах, так и на селе. Разоренные крестьяне и фермеры, рабочие и безработные, даже придавленные налогами мелкие буржуа охотно шли за новыми светлыми идеями всеобщего счастья. Были, конечно, и провокаторы, а также доносчики, но Ламарка сумела изобрести воротник правды, когда его надевали новичку, так он сразу начинал петь и говорить то, что думает. С провокаторами поступали с революционной решительности — закатывали в бетон.

Впрочем, некоторых оставляли жить и вешали лапшу на уши, выдавая себя за обычный гангстерский синдикат. Ведь, как известно, гестапо и полиция благосклонно относились к мафии, если она делилась с руководством доходами. Правда, возникли другие проблемы, в частности, конкурирующие бандформирования старались уничтожить нового соперника.

Александр едва успел переехать в Рибокасан и взять в аренду несколько зданий, как на него последовало покушение. В узкой улочке им на встречу выехал шикарный автомобиль «Тритон», в нем сидели восемь бандитов, а сзади появилась легковушка «Бран», с шестью гангстерами. В машине же ехали только Александр, Петр, шофер и Ламарка. Девочка первой обратила внимание на опасность. Александр и Петр едва успели выпрыгнуть из машины, как ее прошили насквозь. Девочка перевернулась и ушибла ногу. В ярости она рубанула заклинанием перемещения, бандита подбросило вверх, и Кашалотов его срезал.

Затем гангстеры швырнули пару гранат, они взорвались почти рядом. Александр Владимирович был оглушен, но Петр не растерялся. Нацепив на себя талисман, отводящий пули, он побежал на врага. Бандиты, не ожидавшие такой дерзости, открыли огонь с опозданием. Царь швырнул две гранаты и упал лицом в растущий на обочине кустарник. От взрыва погибли почти все гангстеры. Лишь сзади осталась группа. Ламарка дунула Кашалотову в лицо, и он пришел в себя, потянулся за автоматом. Однако огонь со стороны противника был настолько плотен, что он не мог поднять голову и прицелиться. Можно было, только спрятавшись за титановой пластиной, высунуть дуло. Девочка прочертила в воздухе круг.

— Закрой глаза. — Сказала она. — Теперь тебе не надо целиться, пальцы сами укажут куда палить.

Буркнул:

— Ты уверена?

Девочка прочирикала:

— Больше чем на минуту я не смогу, пока слабая, но перещелкать ты их успеешь.

Гангстеры продолжали вести огонь, высовываясь из машины, и уложить их, было вполне реально, пули сами нашли себе жертвы. Бой кончился быстро, осталось пятнадцать трупов: четырнадцать бандитов и шофер.

— Вычислим, кто заказал, и прикончим. Но какая мразь сообщила о моем маршруте? — Удивился Кашалотов.

— Из полиции, там у бандитов стукач есть. — Ответила Ламарка.

— Проверил и это.

Девочка оглядела город. Он был огромен, почти на семьдесят миллионов жителей, бедняцкие кварталы-трущобы сочетались с роскошными дворцами, средневековыми замками, парками и подвесными садами. В целом, это был город удивительных контрастов, наглой роскоши и вопиющей нищеты. Рибокасан к тому же был еще портом, омываясь теплым морем. В нем росло множество пальм, исполинских кактусов с цветами, и даже звезды холода заглядывали в эту землю раз в сто лет.

В целом все цвело, стояло вечное лето. До линии фронта было столь далеко, что столица не подвергалась авиаударам. Лишь изредка по ней выпускали межконтинентальные баллистические ракеты. Мощное ПВО, в основном, сбивало большую часть зарядов, но иногда поражающие элементы долетали. Впрочем, слишком дорого стоит межконтинентальная ракета, чтобы бросать ее с малой точностью по городу, разрушенные здания столько не стоят. Девочка указала на свежие развалины, их впрочем, уже восстанавливали:

— Я знаю, готовится новое оружие, при котором такие ракеты, получив смертельную начинку, будут способны снести половину такого огромного города как этот.

— Если ты имеешь ввиду атомную и водородную бомбу, то да, это чудовищное оружие заражает землю. — Сказал Кашалотов. — Впрочем, для того я и хочу устроить революцию, чтобы покончить с войнами. А вот ты скажи, успею ли?

Девочка прочирикала:

— Не знаю, будущее пока для меня скрыто.

Король спецназа предложил:

— Надо и Леона пригласить. Вы вместе сможете наладить контакты с местными детьми.

— Ребята на всей планете одинаковые, найдем общий язык. — Ответила Ламарка.

Девочка выбежала на улицу, там уже резвилась ребятня. Кашалотов надел специальную кепку с водным охлаждением, становилось все жарче, в небе появилось третье солнце, казалось, плавится асфальт. Александр Владимирович направился в министерство, ему нужно было пробить контракт на большую партию стали. Воспользовавшись падением акций на бирже, Петр, по очень выгодной цене приобрел легированную сталь. Сейчас готовилось новое наступление. Для танков и линкоров требовались материалы. Петр шествовал рядом с Александром, он напоминал телохранителя. В машине «Фиалка» пришлось включить кондиционер на полную мощность, центральное светило выпустило жгучие щупальца своей короны.

Тем более приятной, казалась прохлада фонтанов, бивших у министерского здания. Огромное и гламурное с барельефами из чудовищ и статуями древних воинов, оно напоминало древнеиндийский дворец. У входа охрана строгая, в белом с короткими автоматами и кузнечиками вместо собак. Кашалотов уже имел статус крупного бизнесмена и его пропустили, лишь спросив документы, затем вежливо поклонившись.

Не смотря на войну, похоже начальство жило на широкую ногу. Много было золоченой резьбы и портретов, как во дворце олигарха. Пищали компьютеры, работали телевизоры, под ногами хрустели ковры. У кабинета министра их встретили две секретарши. Шикарные красотки хлопали глазами. Александр и Петр, как люди рожденные повелевать, состроили грозный взгляд, сверкнув глазами.

Это произвело впечатление, и их пропустили без лишних слов. Министр, полный и надменный, что-то переводил по компьютеру с монитором, занимающем десять квадратных метров. Сам кабинет был непропорционально велик, на стене два портрета, большой — русалки с голой грудью, в окружении монстров и маленький — президента.

Кашалотов приветствовал сановника. После обмена парой дежурных фраз они перешли к делу.

— Тут нет жучков? — Спросил Александр.

Тот побулькал:

— Нет, у нас личная служба безопасности, не подчиненная гестапо.

Вождь спецназа кивнул:

— Тогда отключите магнитофон.

— У меня нет магнитофона.

— А под столом? — Надавил матерый шпион Александр.

Министр побагровел, затем послушно щелкнул выключателем:

— Теперь можете ни о чем не беспокоиться.

Бывалый Кашалотов по едва уловимым оттенкам в голосе понял, что министр не врет.

— Так вот, предлагаю вам легированную сталь по цене триста пятьдесят долларов за тонну.

— Это несуразно! — Министр нахмурился. — Сто восемьдесят, не больше.

Александр набычился:

— Но ведь вам нужен этот товар, готовится новое наступление.

Министр нахмурился:

— Ну и что! Я даже у постоянных клиентов беру не дороже двухсот, а вы человек случайный.

Кашалотов понизил голос:

— Если вы возьмете по триста пятьдесят, я вам с каждой тонный верну по десять долларов.

— И будет триста сорок! — Все равно много.

Король спецназа принял вид учителя, столкнувшегося со школьником-дебилом:

— Так ведь десять долларов я верну не государству, а вам лично.

Министр буркнул:

— В мой карман?

Александр уверенно подтвердил:

— Да!

В голосе министра было сомнение:

— Это называется взятка.

Вождь спецназа агрессивно произнес:

— Какое имеет значение. Война не скоро кончится, и вам не грех нажиться. Мы заключим официальный контракт, с подписями, и никто ничего не узнает.

Министр отметил:

— Сумма триста пятьдесят слишком большая, может вызвать подозрение.

— Не вызовет, это рынок. Я взял слишком крупную партию, сейчас на бирже возник естественный дефицит, цены взлетели. У вас есть чем оправдаться. — С хитринкой посмотрел Кашалотов.

Сановник кивнул:

— Ну ладно, уговорил, только ты вернешь мне не десять, а двадцать долларов.

Кашалотов сжал кулак сильнее и ответил:

— Тогда и цену запишем в триста шестьдесят. Одним десятком больше, одним меньше, не велика разница. Кроме того, после покупки цены еще некоторое время будут высокими.

Сановник кивнул:

— Ладно, согласен. Подписывай контракт.

После того, как сделка была заключена и были проставлены печати, Кашалотов отправился к генеральному оружейнику. Нужно было приобрести крупную партию списанного оружия, по цене, разуметься, намного ниже официальной. По пути Петр сказал вождю:

— Ну, ты и хитрец, ловко провернул. Хотя мои воеводы и не на такое мастаки. Живи ты в мое время, я бы тебя на дыбу и раскаленными щипцами.

Вождь спецназа кивнул:

— Если провалимся, то оба повисим. Знаешь Петро, нам предстоит ответственная операция, не брякни лишнего.

Бывший царь побулькал:

— Ну, ты, крутейший, даешь, я ведь империей управлял, а уж с торговлей справлюсь.

Генеральный оружейник располагался в бункере под землей. К нему пришлось спускаться в лифте. У входа в бункер помимо обычной охраны в пятнистой форме стояли два танка, с четырьмя дулами каждый. На верху оранжево-желтый флаг империи с эмблемой в форме скрипичного ключа и трех молний.

Кашалотов потрогал козырек фуражки:

— Странно, что тут нет орлов или львов, как любили наши монархи.

— А чем орел плохо. Вот у вас большевиков герб с колосками, это выглядит смешно. — Сказал Петр.

— А двуглавый орел не смешон, что может быть глупее. Одной головы не хватает, дырявые, потому и короной прикрыты! — Отпарировал Кашалотов.

Внутреннее расположение было строгим и мрачным, преобладал серый, черный и зеленый цвет. Коридоры вымощены мрамором, длинные и узкие, освещены ультрафиолетовыми лампочками. Даже у входа секретари не женщины, а крепкие парни. Причем очередь, надо ждать. Чтобы развлечь дельцов, столпившихся на приеме, включили видео, показывая последние сводки с линии фронта.

Кашалотов смотрел с интересом, понимая, что в случае успеха революции, возможно, придется продолжить войну. Во всяком случае, опыт Германии показал, насколько жадными бывают государства и их вожди. Попробуй, заключи мир. Александр поморщился, его бы точно назвали немецким шпионом. На самом деле, в штате среди осведомителей он не состоял. Немцы, они и в самом деле рассчитывали, что правление коммунистов погубит Россию и позволит прибрать к рукам обширные просторы.

Но вышло, наоборот, спустя двадцать пять лет, разрушенный Берлин лежал под русским сапогом. Компартия сделала Россию самой великой и могучей страной на Земле. К сожалению, Сталин умер не во время, а Никита Хрущев, такой подонок, нанес чудовищный удар по коммунизму изнутри. Надо будет и ему Кашалотову позаботиться о своем преемнике. Ему лично очень нравится мальчик Леон, но, к сожалению, тот еще ребенок, и что будет, если Александр уйдет раньше? На кого оставить революцию и управление коммунистическим государством, или может быть, творцы вселенной позаботятся.

Поток мыслей прервал рев истребителей, показывали битву за Малиновские острова. Командовал войсками генерал-аншеф Ян Пугосс. По морю плыли громадные авианосцы. Очень мощные носители, до двухсот самолетов в каждом. Тяжелые бесхвостые бомбардировщики «Шмель»-7 с реактивными моторами взлетали почти вертикально. Они были густо утыканы подвешенными ракетами, вокруг них вертелись истребители. Стальные и титановые стервятники мчались в направлении побережья. На встречу им взмыла стая перехватчиков. По своей форме вражеские истребители были похожи, только более обтекаемые. Они обменялись залпами еще на дальней дистанции, а затем сошлись вплотную. Началась воздушная битва. Первоначально истребители империи Мурцепалов избрали тактику охвата противника с флангов. Они пытались обойти основные клинья самолетов и прорваться к бомбардировщикам. В ответ, летающие бабочки Кулетивов старались раздвинуть ряды противника, отчаянно прессингуя и посылая снаряды и пули. Горящие самолеты рушились вниз, падая, они кипятили воду, было видно, как расплывался по поверхности бензин и керосин. Таких пылающих островков становилось все больше и больше. Было видно, как опрокинулся тяжелый бомбардировщик. Стоило ему грохнуться в воду, так детонировал боезапас. Было отчетливо различимо, что вакуумная бомба разнесла корпус самолета, разбросав осколки на многие сотни метров. Даже один истребитель пострадал, рухнув вслед.

— Машина-зверь! — Отметил Кашалотов. — Вот бьет!

— Раздутая лягушка и не более того! — Парировал Петр.

Мурцепалы уступали числом, и их постепенно оттесняли. Кулетивы пытались окружить, взять врага в двойные клещи. Это им не удавалось, противник вырвался и помчался к побережью. Вот самолет вошел в штопор и пошел на таран. Другая машина также приказала долго жить, причем, столкновение скорее всего, было случайным. Экран показал крупным планом лицо летчика, вроде молодое, но уже изможденное. Он что-то прошептал, возможно, молитву, и прибавил скорость. Истребители теперь падали гораздо чаще, вот опять столкновение в лоб, и чья-то жизнь оборвалась.

— Доблестный флот империи Кулетивы крушит врага. Наша авиация прорывается к его сердцу! — Захлебываясь от восторга, сообщал диктор.

На побережье в дело вступила мурцепалская ПВО. Били громадные зенитки, запускались ракеты, строчили залпами пускового огня реактивные установки. В ответ их подавляли, фиксируя волны радаров. На сей раз, активно работали бомбардировщики. Первый свой удар, обрушив на стоящие у причала крейсера и линкоры. Вот самый крупный из них — «Королева», утыканный корабельными орудиями вплоть до двадцати дюймов. Он настолько хорошо бронирован, что даже бомбы его не могут взять.

Видно, впрочем, как одна из башен разлетелась, затем тяжелые ракеты протаранили другую. Обстрел становился все сильнее, один из бомбардировщиков получил повреждения и стал падать. Ас, в отчаянии, вошел в штопор и таранил линкор. Броня треснула, на корабле начался пожар, тут же последовал новый взрыв, похоже рванул боекомплект.

— Да, это восхитительно! — Сказал Кашалотов. — Так пренебречь своей жизнью.

— А что, наши солдаты хуже? — Парировал Петр.

Корабли пылали и, вместе с тем, огрызались. С них стартовали ракеты, активно оборонялось побережье. Бомбардировщики разряжали свои боеприпасы. Они активно сыпали все что могли. Да, битва в воздухе не стихала. Было видно, что мурцепалы стараются свести схватку к индивидуальным стычкам, где проявлялось мастерство пилотов, а кулетивы, наоборот, наваливаются стаями.

Генерал-аншеф бесновался, раздавив папиросу о стекло. Он летел в самой середине эскадры и его специально охраняли.

— Сосредоточить огонь на основном линкоре, не тратить силы на побережье. — Скомандовал он.

Теперь бой стал более плотным. «Королеву» заваливали смертоносным грузом. В ход шли ракеты весом до десяти тонн. Корабль, получив колоссальные повреждения, начал тонуть. Впрочем, наличие множества перегородок замедляло этот процесс. Одновременно с воздушной битвой, кипела не менее жаркая схватка и под водой. Операторы с помощью специальных камер показывали то, как дерутся субмарины. Это зрелище было страшным, помимо стандартных самонаводящихся торпед использовались и контр-мины, сбивающие наводку. Они взрывались, разбрасывая свинцовые и урановые шарики, поражая летящих к цели рукотворных акул. Тем не менее, и тут потери нарастали. Разрушенные субмарины частично тонули, а некоторые, наоборот, всплывали к поверхности, как дохлая оглушенная рыба. Вот одна из подводных лодок кулевитов сумела прорваться сквозь кордон и нанесла удар по «Королеве». И без того израненный зверь стал опадать, было видно, что из-за систематических ударов по центру линкор раскалывается.

— Вот так, приручили крокодила! — Сказал Кашалотов.

Петр Первый отметил:

— Судно большое, в моем флоте самыми крупными были сто пушечные крейсера, но при этом, шведов мы побили одними галерами.

Кашалотов нахмурился:

— И что хочешь этим сказать?

— Гигантомания в военном деле, до добра не доводит.

— Хорошо, я это учту. Вот что меня удивляет, так это отсутствие подводных авианосцев. Я думаю, подобное оружие было бы весьма эффективным.

— Не знаю, у меня такого не было.

«Королева» тонула, а из-за горизонта показались крупные экранопланы. Плоской формы и тяжело бронированные, утыканные ракетами и орудиями, они на большой скорости скользили вдоль поверхности воды. Реактивные струи создавали воздушную подушку, причем, такая махина могла высоко подпрыгнуть, и даже двигаться вдоль поверхности. Единственный недостаток, это большой расход топлива, в результате чего их приходилось тащить на буксире, подволакивая поближе к цели. Экраноплан обрушился на уцелевшие суда, затем, пройдя их, потопив фрегат, выскочил на поверхность.

— Да, неплохой диверсант вышел! Только слишком большой. — Пошутил Кашалотов.

Мурцепалы и кулетивы продолжали молотить друг друга. Экраноплан, и это было показано с нескольких точек, с большой, в семьсот-восемьсот километров скоростью скользил по поверхности планеты. По нему пробовали вести огонь из зениток и запустить ракету, но из-за небольшой высоты обычные средства ПВО были бессильны, а радар не мог быть наведен. Вот еще один экраноплан, используя реактивные струи, перепрыгнул через скалу. Он атаковал береговую батарею с тыла, используя вибро-бомбы, способные пробить землю на сотню метров, выводящую из строя командные пункты. Принцип действия был такой, сначала кумулятивно срабатывала одна ступень, затем другая, разрывая земные породы. Последний заряд сминал замурованный в глубине центр связи, командный пункт с электроникой. Потом было проще, кроме того, сбрасывались относительно дешевые, но эффективные бензиновые бомбы. Испарения пенного бензина, смешанного с фосфором и серой, проникали в малейшие щели, а затем взрывались со страшной силой.

— Вот это пробудившиеся злые духи. — Сказал Кашалотов, наблюдая воздействие зарядов.

— Конечно, лучше пороха, особенно красиво, что подобные линкоры летают и парят над поверхностью, но ведь это прогресс. Но вот мне лично больше нравится водородная бомба — сбрось одну такую на Стокгольм, и войне конец.

— Я с этим согласен, но атомное, а тем более аннигиляционное оружие, это варварство. Я сторонник более мягкий методов воздействия, тем более, что зараженная радиацией земля не даст плодов.

— Тогда лучше всего меч, лук, копье, вот это и вовсе не повредит природе. — Съязвил Петр.

Бой продолжался: кулетивы, похоже, собрали много сил, экранопланы выныривали из глубин океана, находя уязвимые щели, обходя основные узлы обороны. Вот они оказалась над крупным городом, население по сигналу тревоги успело спрятаться в подвалы и лишь одна маленькая девочка, забытая матерью и воспитателем, продолжала играть в мячик, бросая его зверьку, напоминающего смесь собачки и кенгуру. На строение падают усовершенствованные напалмовые бомбы, пламя разом охватывает десяток небоскребов, они вспыхивают, как снопы сена. Бедная девочка только успевает вскрикнуть, как моментально обугливается, от нее маленького тела не остается даже скелетика. Кенгуренок, прежде чем рухнуть, еще несколько секунд прыгает в пламени, его тоненькие крылышки-перепонки искрятся. Потом слазит кожа и остается каркас, который затем тоже рассыпается. Из окна одного из домов выпрыгивает охваченная пламенем женщина с грудным младенцем, — похоже, в убежище успели спрятаться не все. Это ужасная катастрофа, видно, как пожар распространяется по городу. Особенно хищно пляшет пламя по деревянным постройкам, и все это происходит при ярком свете трех звезд.

— Варвары! Даже в ходе второй мировой такого беспредела не было. — Стукнул кулаком Александр Владимирович.

— Да ну! Я видел фильм, как они бомбили Японию. — Возразил Петр. — Тот же самый, ну может более примитивный напалм и гитлеровские методы. Янки злая нация, как они истребляли индейцев, вот когда русские покоряли Аляску, то я издал указ, тех кто грабит и насилует местное индейское население — казнить на месте. А когда этот дурак Александр Второй продал за копейки Аляску, то от эскимосов почти ничего не осталось. Я бы такого потомка на кол!

Кашалотов отметил:

— Зато он освободил крестьян, хотя и не дал земли, в отличие от меня. Я сделаю крестьян подлинно счастливыми.

— Вот это зря, простолюдин должен знать свое место! — Петр прищурился.

— Такая логика царей ведет к революции. — Отпарировал Кашалотов.

Канонада разрасталась, к побережью прорывались тяжелые бомбардировщики, смертоносный груз так и сыпался. Было видно, как захлебываются орудия, сгибаются стволы, вылетают вздернутые колесами вверх пушки. Сопротивление мурцепалов явно ослабло, истребители все реже взмывали в воздух, их линии оказались прорванными. Кулетивы стали сбрасывать парашютистов, они прыгали своеобразно, открывая ранцы возле самой поверхности, чтобы избежать поражения пулеметной очередью. Кое-кого все же сбивало, и они падали, раскинув руки и выпустив кишки. Перестрелки продолжались и на земле. Рвались гранаты.

Генерал-аншеф Ян Пугосс отдавал приказы:

— Очистить от противника бухты Тусимская и Бережная, пустить вперед тральщиков, чтобы прочесать море, нейтрализовав мины. Приготовиться к высадке сухопутной ударной группировки.

Генерал рангом помельче ответил:

— Все будет сделано. Мы очистим поверхность, перемолов противника! Начинаем решающую фазу операции «Титановые клещи»!

Армия кулетивов активизировалась, к берегу приблизились броненосцы и линкоры. Они били из огромных орудий, простреливая побережье на длинную дистанцию. Не дремали подводные ракетные крейсера, они всплывали, нанося удары беспилотными зарядами. Какофония нарастала, все заволакивало дымом.

Затем камера показала крупным планом десантников. Напряженные сосредоточенные, суровые мужчины, опытные вояки бросают кровожадные взгляды. А вот показана бригада женщин-бойцов: большинство из них мощные, широкоплечие, но вот крупным планом показывают двух хрупких девушек. Они кажутся такими юными и нежными, на вид еще явно несовершеннолетние. Одна из них шепчет молитву и украдкой, словно стесняясь, смотрит в псалтырь, вторая гладит искусственного котенка, налагая на себя треугольник. Они, несмотря на загар, кажутся бледными, светлые волосы аккуратно подстрижены и спрятаны под шлемом. Видимо, их нервирует предстоящая схватка. Вот звучит сигнал:

— К высадке приготовиться!

Девушки отложили вещи, натянув резиновые перчатки на нежные руки. Петру даже стало жалко их, ведь придется красавицам таскать бронежилеты, вот они их уже застегнули, руки ноги прикрыты кевларовыми пластинками.

— Ну что, Ветлана. — Говорит первая девушка, — выполним свой долг перед Родиной.

— Умрем за славу Кулетива! — говорит вторая. — Держись Гелина, на бой кровавый святой и правый!

Остальные женщины также нервничают, на лице у командира видны шрамы, от чего эта самка кажется страшной. А фигура такая мощная, что любой мужик позавидует — рост за два метра, да и вес полтора центнера.

Они бегут, запрыгивая в катер, который с бешенной скоростью мчится к берегу. Морская пехота поет песню, когда плавсредства несутся по волнам. Девушки также запевают своими чистыми голосами. Вот один из катеров натыкается на мину, звучит взрыв, разлетаются осколки, рядом со стоном, падает, пронзенная куском стали женщина. Юные девушки налагают на себя треугольники, их нежные руки трясутся. Вот крейсер, похоже, налетел на мину, его борт взрывается, раскалывается металл, и воды хлещут в трюм. Лишь наличие нескольких бронеперегородок спасает от немедленного затопления.

— Ого! И «Елке» досталось! — Говорит Ветлана.

Вблизи взрывается еще мина, разлетаются иглы. Одна из них по касательной задевает личико Гелины, оставляя кровавую полосу на скуле. Девушка вскрикивает и судорожно зажимает рану.

— Боже, меня изуродовали. — Шепчут сочные губы.

— Не расстраивайся! Парням нравятся женщины-воины.

— Смотря каким, а если бы в глаз.

Вдали срабатывает миномет, и девушки едва успевают прижаться животами ко дну катера. А вот их соседям не повезло, крупный заряд угодил прямо в центр, расколов плавсредство и убив человек тридцать. У самого берега катер резко затормозил, Ветлану и еще нескольких девушек по инерции выбросило за борт. Им спешно протягивали руки, помогая подняться. Гордая девушка, впрочем, предпочла выбираться на поверхность бегом. Сначала ее накрыло разом с головой, а затем она, задыхаясь шагала по дну, выползая на поверхность бухты. Но, как всегда, бывает, одна женщина оказалась раненной и ее не успели вытащить, и она захлебнулась в водах. Ветлана также потеряла шлем и выбралась мокрая с расцарапанным лицом. Десант высаживается, бойцы прыгают, стараясь бежать как можно быстрее, что нелегко в такой тяжелой амуниции. Девушки стараются из-за всех сил, чтобы не отставать. Как ни странно, им это удается, и они врываются в окоп, в нем пожар и одни трупы, затем вбегают в блиндаж. Там на них набрасывается озверевший солдат со штык-ножом наперерез. Он старается поразить даму в живот, целя ниже бронежилета. Та подскакивает, вверх проявив неожиданную ловкость, и бьет кованым сапогом в подбородок противника.

Вспыхивает рукопашная схватка, и кто бы мог подумать, хрупкие девушки лупят своих врагов так резко и сильно. Вот один из них падает со сломанным носом, у другого раздроблена челюсть.

— Они похожи на Ван Даму! — Сострил Кашалотов. — Только вместо Ван, надо произносить дам, но не то, что хочет мужчина от женщины, а в морду дам! Ну, а даму, и так понятно, зубами не укусишь.

— Девушек просто обучили подобию японского рукопашного боя. Красиво, конечно, когда они дерутся ногами, жаль только не голыми. — Отметил Петр.

Спецназовец кивнул:

— Что поделаешь, дисциплина!

В этот момент Ветлане достается, ей по лицу врезали прикладом, под глазом сразу расплылся синяк, грубая рука схватила девушку за волосы и потянула назад. Вот мелькнул кинжал, он движется к горлу, чуть-чуть не касаясь его. Гелину оглушили ударом по затылку, и она не может прийти на помощь, а другие девушки далеко. Критический миг, видно, как по лицу красавицы проплыла слезинка. Ветлана, впрочем, не сдается, с усилием едва не вырвав корни волос, наклонила голову и перехватила лезвие зубами. Громила растерялся, задергался, и девушка врезала ему под коленку. Он взвыл и разжал волосы, тогда красавица добавила, повернувшись коленом в пах, затем, заломив руку, выдернула кинжал, всадив клинок в горло.

— Подыхай, звереныш.