Попаданец в тело матери роя пожирателей вселенной. Том l (СИ)

На другом участке леса, иной глинотел заметил, как по земле ползёт большая жёлтая змея. Скорость у неё была не ахти, а вот размеры казались внушительными. Нападать на неё и душить удава “удавом”, парень не решился. Но вот послать в бой ос, это за милую душу. Пять разведчиц направились на встречу со змеёй, подбирая по дороге камушки побольше, чтобы раскроить ими череп рептилии.

На лугах южнее РПС проснулись и повыползали из норок сурки. Не долго думая, юноша вскрыл все три схрона-анклава и пробудил стрельцов. Сегодня он попрактикуется в тире с живыми мишенями.

Девять кузнечиков собрались у кромки леса, и не спешили вылезать на открытое пространство, чтобы не спугнуть толстых зверьков. Летуньи забрались в кроны и под прикрытием листвы выглянули, чтобы зрительно отметить позиции грызунов. Сопоставив картинку из глаз разведчиц и расположение прыгунов в чаще, Фёдор начал целиться. В отличии от стрельбы по виляющему убегающему ежу, в этом случае мишень стояла на месте или очень медленно переползала от колоска к колоску.

Многозадачность разума позволила королеве выстрелить из-за прикрытия одновременно по пяти целям. Четыре стрельца промазали, пять попали. Увидев как сородичей колбасит от попадания в них биоболтов, все прочие зверьки на поляне дали дёру. Четыре грызуна получили не критичные повреждения и, ковыляя, забежали в подземные убежища. И лишь один грызун, из пяти, получил шип прямо в брюхо, из-за чего не смог сбежать, а очень быстро испустил дух и опал дохлый на траве.

Осы подобрали проколотый труп и понесли добычу на склад. Кузнечики, в свою очередь, не стали дожидаться пока сурки снова изволят выползти наружу. Они сами пошли к ним в гости. Девять безжалостных служителей роя просунули свои тела покрытые шипами в чужие норы.

“Этой ночью я буду есть очень много мяса!” — довольно подумал парень.

Глава 28. Берегите глаза!

Норы сурков оказались приблизительно такие же по ширине, как служебные коридоры самого Фёдора. Кузнечики чувствовали себя в них стеснённо, едва шевелили лапками, бурили борозды в потолке задними коленями и рогом ментальной связи. Кроме того, абсолютная темнота блокировала зрение и вынуждала ориентироваться по памяти в разветвлениях туннелей.

“Да уж, не помешало бы взять с собой фонарики.” — подумал парень, подразумевая гусениц.

В конце концов, он поддался этой мысли и приказал стрельцам ползти обратно к выходам, а осам доставить на сурковые луга девять головастиков.

Пока шли приготовления к экспедиции в подземелья, на другом участке леса, разведчицы нашли змею, замеченную глинотелом-наблюдателем. Без лишних сожалений, они принялись скидывать на неё булдыги. В отличии от ежа, она не могла скрутиться в игольчатый клубок, от которого камни будут рикошетить. Но змея все равно пыталась встать в защитную стойку, как предписывали инстинкты. Всякий раз, когда валун больно прилетал с высоты, она дёргалась, скручивалась в комок, замирала и шипела. К сожалению для неё, на разумный рой такое не работало. Юноша искренне надеялся, что его атаки оставляют не только царапины, но и хотя бы переломы костей. Он-то всякий раз метил в голову, но попадал, в лучшем случае, по туловищу.

В один момент, после ста пятидесяти с лишним попыток, камушек приложил рептилию по башке, и после этого движения у неё стали какими-то заторможенными. Осы не ждали пока она оклемается, а налетели скопом. Клешни первым делом потянулись к области рядом с головой, сдавили шею и раскусили позвонки. Очередная мясная тушка была добыта на ночной пир королевы.

Фёдор пришёл к выводу, что жукам-имитаторам всем не помешало бы, кроме наблюдения, заниматься ещё и приманиванием. Каждый из них выкрутился в подобие ветки и нарисовал на своём теле червя, жёлудь и ярко-красный яблокоподобный плод. В дополнение к заманчивому изображению, они секретировали сильный фруктовый запах. Теперь оставалось ждать, пока живность приблизится на дальность рывка, а там уж действовать по отработанной схеме.

“Если этот метод охоты принесёт хорошие результаты, то мелкие звероловные ямы мне будут ни к чему.” — подумал парень — “Необходимости в содержании жуколова с каждым днём всё меньше. Когда я напложу много глинотелов и рассажу их по всей округе, пленника можно будет освободить от мучений и сделать частью роя. Он будет безмерно благодарен мне за такую возмо…”

Юноша осёкся. Он вдруг осознал что ход его мыслей нелогичен. Человеческий опыт подсказывал, что развитая разумная форма жизни не может желать быть сожратой и переработанной в коконы безвольных слуг. Но, почему-то, какие-то мгновения назад, он был искренне уверен, что это величайшее благо о котором только способен помыслить жуколов. Настолько контрастирующие умозаключения в одном разуме привели сознание в краткосрочный ступор.

“Да нет же, всё в порядке, я просто сожру его. Какая разница, какое у него мнение по этому поводу. Он просто брикет питательных веществ добытый во благо Роя. Имеет ли смысл для меня, существа созданного пожирать всё вокруг, задумываться о чьих-то чувствах? Не думаю. Просто сожру его и закушу его глупыми деревянными фигурками.” — завершил мысль Фёдор.

На востоке у муравейника кипела работа. Бойцы гуманоиды отлавливали и отстреливали единичных насекомых, выскакивающих из раскапываемых нор. Ящерицы отбросили назад почти половину исполинского бугра и начали углубляться, уходя телами ниже поверхности почвы. Вот одна рептилия даже провалилась вниз, из-за того что пористая структура не выдержала её веса. Сверху тварь присыпало центнерами обвалившегося грунта. И это не помешало ей самостоятельно выбраться обратно.

Архитектуру, старательно возведенную жуками, беспорядочно кромсали и рушили. У Фёдора скрипело сердце, размещённое где-то в брюшке, от того сколько питательных веществ выброшено на ветер. Уж он то распорядился бы ими умней и не стал бы заниматься столь расточительным строительством.

Караван, отправленный на запад, достиг полуобглоданной кромки леса. Здесь трава была местами ощипана, местами вырвана под корень. Стволы растений торчали из земли голыми столбами с обломанными ветками. Рой уничтожал целую экосистему, пока самим насекомым рога не пообломали.

Реконструкторы затормозили, послезали с ездовых животных, похватались за топоры и взялись рубить деревья и собирать валежник. Дальше, они грузили все добытые пиломатерилы в повозки или навьючивали свободных козерогов. У парня были догадки для чего воины отвлеклись на это занятие от раскопок жучьего гнезда. Следы гари в разоренных колониях встречались не спроста.

Тем временем, на Четвертой Кольцевой закончились лазы для сбора пищи. Работяги приступили к копке Пятой Кольцевой диаметром в тысячу метров и периметром в три тысячи сто сорок метров. Склады ломились от растительной пищи и в дополнение к ней имелось: три мясных тушки, полтора брикета из мелких сороконожек и два грибных брикета. Ещё ожидалась поставка мяса земноводных с ручья. И это только начало дня.

На сурковых лугах кузнечики получили подспорье в виде светящихся в темноте гусениц и полезли в норы грызунов по новой. Маленький помощник полз впереди, светился и ждал пока пробирающийся через узкий проход стрелец его догонит. Таким образом пары жуков напарников разведывали одновременно девять туннелей. Четыре разведгруппы наткнулись на раненных обитателей подземелий в среднем через 100-130 метров. Одна группа сначала обнаружила биоболт, лежащий посреди туннеля, и кровавый след ведущий от него дальше, вглубь.

Реакция у всех сурков на свет от головастиков была одинаковая. Они забились в угол маленькой тупиковой комнатки, упёрлись спиной в грунт, растопырили когтистые лапки и оскалились, демонстрируя большие передние зубы. Кузнечики раскрыли пасти с намерением стрелять. Светящиеся работяги прижались пузом к полу, так чтобы по максимуму убраться с линии огня. Прямой наводкой, прыгуны впустили оставшиеся два биооболта, каждый. На этот раз, мощность выстрела была выше, чем при изначальной стрельбе из-за укрытия, потому как не требовалось заботиться о прицельности. Шипы прошили грызунов почти насквозь и быстро их умертвили. Чтобы дать кузнечикам доступ к добыче, головастики поползли вперёд, зашли в тупиковые комнатки и забрались за спины дохлым зверькам. Теперь стрельцы могли приблизиться, ухватиться за тушки жвалами и помалу вытягивать их наружу.

Пять разведгрупп не нашли никого. В тупиковых комнатках были лишь кучки сильно пахнущих экскрементов. Но в подземных жилищах сурков имелись разветвления, так что пары жуков отползли чуть назад и свернули в другом направлении. И тут началось самое интересное…

В ответвлениях туннелей сидели сурковые сородичи, все те, кто не был ранен изначальным залпом. В зубах они сжимали своих детишек, выглядящих, как мохнатые комочки сантиметров десять в длину. Когда грызунам стало ясно, что жуки не отступают а следуют по пятам, они хлынули наружу через запасные выходы.

Настало время ос дежуривших на поверхности. Они определённо летали быстрее, чем бегали сурки. Но фактор норы поблизости всегда позволял последним скрыться от преследования. Теперь в норах поджидали кузнечики, а значит у зверьков оставался только вариант — устроить забег на выживание.

Десяток разведчиц сорвались в атаку и воспользовались преимуществом полёта, для ударов жалами в спины убегающих или обороняющихся грызунов. На зеленой лужайке началась ожесточённая битва, переросшая в откровенную бойню. Как бы не изгалялись, как бы не выкручивались, не дёргались и не бились в агонии сурки, всё было бестолку. Осы отрывали от них клоки шерсти, впрыскивали под кожу яд, оставляли кровоточащие раны. Зверьки в отчаянии роняли на землю маленьких недоразвитых детей. Те надсадно пищали, подавая сигнал родителям, зовя их на помощь. Кто-то из грызунов накрывал выводок туловищем. Таких сразу наказывали ударами жал, укусами клыков и клешней. Другие же бросали своих чад и спасали собственную шкуру. Визг отпрыска эгоистичного родителя тут же глох внутри пасти ближайшего насекомого.

Половине сурков, с боем и ранениями всё же удалось сбежать. Они скрылись в чужих норах, не рассчитывая на гостеприимность хозяев, но в безвыходной ситуации, любая возможность дарует лучик надежды. Пять кузнечиков с подручными “фонариками” выползли наружу и направились к следующим, не зачищенным подземельям. Охота продолжалась, и продолжаться она будет пока Фёдор не истратит весь запас снарядов у стрельцов. Дальше нарываться на стоящего в глухой защите сурка, в тесном туннеле, будет слишком опасно для здоровья…

Четыре кузнечика выволокли из подземелий трупики истекающие кровью. Следом за ними вышли головастики, сжимающие в клешнях отстрелянные шипы. Груз у напарников приняли подоспевшие летуньи. Стрельцы без боезапаса попрыгали в схроны, ожидать, пока сформируются новые биоболты. В связи с этим они испытывали сильный голод, поэтому летающие сестрички уже доставили им в анклавы “жалованье”, в виде питательных брикетов.

Вся эта операция проходила под прикрытием охранного периметра и если бы у Фёдора не было в распоряжении девяносто семь разведчиц, возле основной базы, он вряд ли решился бы устраивать бойню среди белого дня.

На разветвлении грунтовой дороги, на западном берегу реки, глинотел увидел, как проезжает повозка, запряженная не привычным бараном, а четверкой трёхрогих коз. Какой-то деревенский житель вёз глиняные горшочки из одного посёлка в другой. Ничего интересного, подумал парень.

Пока пять разведгрупп пошли в очередной рейд по подземельям, юноша нагнал на сурковые луга тридцать ос, чтобы при грядущем побеге у грызунов вообще не было шансов улизнуть. Как и прежде, раненные сурки не пытались выйти через запасные выходы. Кровавые следы вели в тупиковую комнатку, где подбитый зверь раскорячивался в оборонительной стойке. Три кузнечика, по примеру своих братьев, устроили им расстрел прямой наводкой.

Две разведгруппы претерпели внезапное нападение со стороны сурков. Вместо сидения на месте они вдруг помчали вперёд по туннелю, в атаку на светящихся работяг. Жуки вовремя среагировали и слаженно отработали — два шипа просвистели над затылками гусениц и прикончили отчаявшихся животных. Когда два головастика перелезли через трупы нападавших, стало ясно почему они решились на столь дерзкий шаг. У них за спинами, в обороне находились настоящие хозяева нор.

В одной из комнаток, гусень перебирался через расстрелянную тушку и, внезапно, почувствовал, как у него вырывается глаз. Насекомыш рефлекторно отпрянул и это спасло ему жизнь. По коже скользнули коготки грызуна, пытавшегося ухватить его за голову. Оказалось за трупом своего собрата прятался ещё один гадёныш, и он не пожалел воспользоваться зубами, чтобы покалечить работягу.

Головастик выживет и без глаза, но Фёдору хотелось забрать честно добытое мясо. Для этого он может отползти к разветвлению и совершить рокировку с работягой там. А потом попытаться в полутьме оттащить тушку от агрессивного сурка. Но, такой риск чреват потерей глаз уже у стрельца.

“В тесном пространстве и без снарядов, кузнечик уязвим. Пожалуй не буду лезть на рожон” — решил парень и отдал приказ возвращаться на поверхность — “Всё равно вы никуда от меня не денитесь, маленькие мясные шарики…”

Итого, за первый день охоты кузнечиками, рой заполучил восемь сурков, что было даже лучше, чем предполагал юноша. Ценой за это стали двадцать семь шипов и один глаз головастика. Но, двадцать пять биоболтов вернулись на склад. Исключением являлись только два снаряда, застрявших в брошенном трупе, который яростно оборонялся сородичем.

На муравейнике, ящерицы потрудились на славу. Помимо того, что половина насыпи исчезла, так ещё и вместо неё образовался провал глубиной метров десять, не меньше. На дне его копошились рептилии, а по кромке вырос огромный вал из откинутой почвы. На вершине вала стояли реконструкторы, наблюдающие за работой чешуйчатых тварей. Так прохлаждаться могли позволить себе только всадники этих самых тварей и высокопоставленные командиры. Всё остальное войско пребывало в движении. После вчерашней изнурительной битвы, бойцы вяло махали лопатами с южной стороны бугра. За темпом копки ящериц им, конечно, было не угнаться. Другая часть гуманоидов оттягивала трупы насекомых подальше от муравейника, наверное чтобы дать рептилиям возможность спокойно работать на южном фасе. Параллельно они срезали с кузнечиков бедренные части задних лапок. По вчерашнему опыту можно сказать, что делалось это в кулинарных целях. Инженеры и их подручные, выделенные из числа простой пехоты, искали среди пустоши подходящие для метания валуны. Когда удавалось найти хороший экземпляр, инженер давал одобрение лёгким кивком, а боец низшего звена тащил глыбу к катапультам.

Ближе к обеду, с запада явились караванщики, только не все, а малая часть — где-то четверть от тех, кто ехал с баранами и без телег. Они везли стопки древесины навьюченные на козерогов. Сразу по прибытию, эти стопки пустили в дело. В разных местах развели костры и с помощью треног или подставок подвесили/поставили над ними котлы(как оказалось, пару десятков котлов были заблаговременно взяты в поход, а не оставлены в лагерях). Дальше реконструкторы все вместе начали опустошать свои бурдюки, выливая воду в стальные чаны. Кое-где взялись варить бульон, подкидывая в кипяток что-то мясное и что-то овощное. А кое-где просто кипятили воду, по всей видимости, набранную вчера из ручья по пути.

Тут Фёдор заметил, что некоторые бойцы очищают хитиновые панцири кузнечиков, а потом применяют их как тару для кипячения. Другие же занимались жаркой. У кого имелся меч, насаживал мясо на остриё и использовал свой клинок как шампур. Кто-то пытался сложить из камней подобие печи и сковородки. Некоторых поваров криками разгоняли командиры, и тушили их костры сапогом. Похоже готовить без разрешения было нельзя, и встречались персонажи, которые делали это по собственному наитию, а не по указке сверху, из-за чего отвлекались от изначального задания.

В яме, выкопанной ящерицами, затеялась какая-то суматоха. Одна работница встряла лапой в грунте, дёргалась и не могла её вытащить. Фёдору показалось это зрелище довольно забавным, ну а наблюдающие реконструкторы, вдруг напряглись, разжали руки на груди, нервно сгорбились и вгляделись в происходящее. После очередного мощного рывка, лапа вышла из земли и стало видно, как за палец рептили держатся тройные клешни бронерога. Хозяева громадин закричали команды, что вынудило питомцев, всех как одного, мгновенно обернуться. Гуманоиды дополнили голосовые команды жестами, и ящерицы поползли к ним на встречу, карбакаясь по стене ямы, неуклюже цепляясь коготками за мягкую почву. Движения их были вялыми, неспешными. Рептили заметно устали, проделав такую большую работу.

Отреагировать на зов хозяина не смогла только тварь, борющаяся с жуком. На земляной вал забежали лучники, в количестве десяти штук, готовые помогать выстрелами. Неожиданно на полотне пористой структуры муравейника возникло движение. Из случайной норы высунулась голова кузнечика. Лучники сразу взяли её на прицел — им требовалась пара секунд, прежде чем спустить тетивы. Этих мгновений хватило, чтобы наскомое пальнуло биоболтом.

Шип ударился острым концом о башку ящерицы и отскочил. Когда стрелы реконструкторов пронзили точку откуда вёлся вражеский огонь, прыгун уже спрятался. И тут головы стрельцов высунулись на пятнадцать метров левее. На этот раз их было сразу пять. Лучники-гуманоиды растерялись из-за обилия целей — кому какую выбрать? Впрочем, растерянность эта прибавила в общее приготовление к залпу лишь одну секунду. На стороне кузнечиков был эффект неожиданности, поэтому все они смогли выстрелить и спрятаться невредимыми.

Пять биоснарядов ударили по голове рептилии и два из них попали прямо в глаз. Это привело громадину в неистовое бешенство. Она принялась извиваясь всем телом и поочередно ударять лапами по земле, а потом и вовсе крутиться колбаской, туда-сюда. Хотя в случае с ящеркой, наверное, более уместно сравнение с крокодилом.

В результате тварь вырвалась из смертельной хватки клешней, но оставила в них свой палец. На остатках сил раненая рептилия полезла наверх, к сородичам. И пока одна работница отчаянно боролась за жизнь, другая, как ни в чем не бывало, поползла в обход насыпи, к полю с тухнущей едой. На команды наглый зверь не реагировал, так что хозяин подхватил крючок и побежал за ним следом.

Но его окликнул один из гуманоидов, стоящий в компании “важных”. Он раздал какие-то указания, после чего над лагерем протрубил горн. Был объявлен обед, всех ящериц отпустили полакомиться на место вчерашнего побоища и отдохнуть. Воины побросали лопаты и пошли к кострам, получать свою порцию похлёбки. Хозяева рептилий, в свою очередь, не спешили на перекус. Они окружили покалеченную ящерицу и занялись её лечением. Никто из них не ел и все помогали товарищу с его бедой.

При виде такой консолидации, у Фёдора возникла ассоциация с автолюбителями, которые собрались вокруг капота заглохшего “железного коня”.

Глава 29. Дикарь-оборванец

Раненной ящерице скормили кубышку какой-то травы, перетянутую нитью. Тварь проглотила её вместе с нитками, после чего окружающие рептилию гуманоиды отвлеклись на разговор. Когда ящерица пыталась куда-то отползти, хозяин принимался орать на неё и тянуть поводья к земле. Тогда питомец садился и на время успокаивался, а товарищи возвращались к разговору.

Пока армии обедали из нор выглядывали кузнечики и старались испортить реконструкторам перерыв. Вот кому-то в котёл прилетел шип и расплескал часть похлебки. Разгневанный повар приказал паре ребят, помоложе, отложить деревянные тарелки и пойти постеречь их направление перед насыпью.

Не успел обед закончится, а ящерица уже лежала на пузе, раскидав обмякшие лапы в стороны и водя сонной головой из стороны в сторону. Анестезия подействовала и товарищи ящероводы разбежались в разные точки лагеря, пока у засыпающей твари осталась троица, включая хозяина. Их собственные ящерицы сейчас наелись дохлых жуков, к югу от муравейника, и разлеглись греть сытые бока под солнышком.

Вскоре, подбитая рептилия полностью отключилась и троица взялась доставать у неё из глаза жучьи снаряды. Сначала они перевернули массивную голову набок, раскрыли сжатые веки и оценили ущерб. Из-за бесноватой реакции животного и катания по земле, вместо двух аккуратных пробоин роговицы, глаз превратился в сплошное месиво.

Вернулись товарищи-всадники с тряпками, тканевыми свёртками, и медными шкатулками на манер той, что есть у жуколова. Они тоже увидели ранение, о чем-то переговорили, оставили принесенные вещи и снова ушли. Хозяин пациентки обернул руки в ткань, хотя у него и так были надеты рукава, краги и перчатки от доспеха. Товарищи крепко обхватили голову и шею спящей ящерицы, а владелец полез ладонями под складчатые зелёные веки. Рептилия дёрнулась сквозь сон, махнула по воздуху передней лапой, а задней упёрлась в почву. Реконструкторы пошатнулись и слегка уехали вперёд, вместе с удерживаемой головой.

Конечности хозяина залезли по самые локти и обняли повреждённый глаз с двух сторон. Затем он просто взял да и вынул яблоко из глазницы. То повисло на толстом нерве, будто спущенный воздушный шарик на верёвочке.

Вновь вернулись ящероводы. На этот раз, один из них принёс раскалённый до красна меч, другой держал в руках огромную изогнутую иглу и моток толстой чёрной нити, третий притащил ещё парочку связок сон-травы. Остальные приволокли громадные кандалы с кожаными наручниками, стальной цепью и длинными колышками для забивания в землю, и четыре кувалды.

Лапы рептилии надёжно зафиксировали в кандалах и пригвоздили их посредствам кувалд. Потом горстка гуманоидов навалилась на спящую пациентку и обняла её за все подвижные части тела. Хозяин подложил сложенную в несколько раз ткань под глазной нерв, и принял раскалённый клинок из рук товарища. Дальше, он переглянулся с другими ящероводами, предупредил их голосовой командой и рубанул по нерву мечом. Вверх выскочил столбик дыма, яблоко отвалилось, чешуйчатая тварь подпрыгнула, подняла вместе с собой всех реконструкторов, натянула цепи кандалов и, чуть погодя, расслабленно развалилась.

Хозяин полез в пустую глазницу тряпками, хорошенько всё протёр, потом раскрыл шкатулку и начал смазывать определённые места мазью. Закончив с этим, он принял из рук иглу и нить, которую уже заранее заселили в ушко, чтобы не терять времени. Пока двоё держали веки сомкнутыми, хозяин быстро накладывал стежки.

Поверх завершенного шва, также прошлись мазью. Больше эти веки никогда не раскроются. Четверо гуманоидов подняли голову ящерицы с земли, а двоё стали обматывать вокруг неё полосу ткани. Получился аналог бинта, только очень большого. Повязку завершили нелепым узелком на макушке.

Медицинская помощь была оказана и реконструкторы разошлись. Всё-таки время обеда, а они ещё ничего не ели. Подле пациентки остался только хозяин с связками травы. Кандалы не сняли, как понял Фёдор, чтобы ящерица с дуру не полезла когтями к глазу, и успела привыкнуть к повязке.

Во второй половине дня громадных рептилий поставили копать с южной стороны бугра, под чутким руководством ящероводов. Сами твари были сытые и отдохнувшие, а трупы насекомых успели малость оттащить с рабочего участка. С запада вернулся караван гружённый древесиной. В некоторые повозки веток накидали с пятиметровой горкой. Всё это добро взялись выгружать с западной стороны от насыпи, на расстоянии пяти метров от ямы.

Когда разгрузка окончилась, всадники прошлись по лагерю, собирая у бойцов пустые бурдюки. С ними они запрыгнули в сёдла и поскакали на юго-восток, к полувысушенному ручью. Тем временем, из муравейника начали вылазить разномастные служители роя. Хитрые жуки хватали ветки с выгруженной стопки и бежали обратно в норы. Видимо пытались пополнить запас питательных веществ в критической ситуации. Лучники поспешно окружили область, откуда появлялись насекомые, и устроили отстрел всего что движется. Запас снарядов реконструкторы, как раз, накануне пополнили, с помощью пехотинцев, отправленных собрать стрелы с поля прошедшей битвы.

Напротив глинотела, имитирующего червя, плод и жёлудь, присела небольшая цветастая птичка. Парень тут же оценил расстояние до неё — пускай приблизится ещё на полметра и он попробует напасть. Пташка сделала пару мелких подскоков и покрутила головкой, присматриваясь к странной “ветке”. Имитатор слегка пошевелил складкой кожи, изображая движения червяка. Это предало пернатому зверю больше заинтересованности.

В итоге, птица совершила главную ошибку своей жизни и в течении следующей минуты приблизилась на дистанцию броска глинотела. Мышечный отросток спружинил, запуская лёгкое тельце жука в воздух. В прыжке имитация ветви разложилась и насекомое приняло форму лицехвата из фильма “Чужой”. Маленькая летунья, как и пристало добыче, попыталась убежать, улететь. В полёте её накрыло широким “мешком”, который плотно обхватил крылышки, не давая им больше махать. Как и в случае с белколемуром, имитатор сорвался с настоящей ветви и полетел вместе с жертвой к земле.

Внизу он довольно больно приложился о старый корень, но напряжённые мышцы достойно выдержали удар, лишь кожица слегка ободралась. Пташка отчаянно клевала глинотела, но этого было мало. Отростки перехватились получше и надавили с силой способной ломать брёвна. Позвонки хрустнули и слуга роя добыл для своей мамочки ещё немного мяса.

Оса уже вылетела забрать тушку, как вдруг… На, насекомыша сжимающего дохлую птицу, спикировал огромный пернатый хищник. Черные когти вонзились в трупик, оторвали его от земли, вместе с имитатором, и понесли ввысь. Юноша успел возмутиться, провернуть жалкие попытки расцепить орлиные пальцы, и осознать, что он уже находиться на высоте в сотню метров над землёй. Отцепляться от наглого вора перехотелось.

Лишь один птичий коготок удерживал не только спорную добычу, но и самого глинотела. Не будь Фёдор таким жадным, то дал бы забрать тушку, и сейчас не имел бы проблем. В нынешней же ситуации потерять придется сразу и мясо, и родного детёныша, на что королева была определённо не готова. Она распорядилась шести осам вылетать следом за хищником, с надеждой вернуть то, что по праву её, и в придачу свершить вендетту.

“Обидишь жука, будешь иметь дело с роем!” — подумал парень.

Улетев на двадцать километров в северо-восточную сторону, орёл присел не куда-нибудь, а прямиком в своё гнездо. Свил он его на высоком лысоватом дереве, выдвигающимся вверх из общего уровня леса. Жучок плюхнулся на жёсткую поверхность из сухих переплетённых веток, разжал отростки сомкнутые на трупике птички, поднял голову над небольшим гнездовым ободком.

Вдали он заметил столбики дыма, исходящие от ещё одного поселения гуманоидов, расположенного северо-восточнее, чем три деревни у реки. Постройки и поля скрывались за неровностями ландшафта и деревьями, так что даже с высоты орлиного гнезда их было не видать. Рядом с имитатором сидели небольшие серенькие птенчики. Впрочем, они оказались уже достаточно взрослые, чтобы наброситься на дохлую пташку и самостоятельно начать её разделывать. Глинотел отполз в сторонку, чтобы не попасть под клюв, чем привлёк внимание здоровенного родителя. Хищный взгляд больших глаз дёрнулся по направлению к жуку.

Насекомыш одновременно вжался в гнездо, становясь плоским как блюдо, изменил цвет, мимикрируя под переплетения веток, и секретировал из пор на коже едкий запах птичьего дерьма. Помогло это лишь от части. Жрать его не стали, но хорошенько клюнули большим загнутым клювом, оставляя на спине глубокую рану. Жучок понял намёк и поспешил ретироваться из гнезда, путём немедленного десантирования.

Пару раз ударившись о ветки, он упал к корневищу, инстинктивно меня форму, так чтобы увеличить сопротивление воздуху, замедлить падение и смягчить приземление. Раненный, исколотый и избитый глинотел всё ещё оставался в строю. Хотя ему и не помешало бы немного отдохнуть и заживить раны, прежде чем заступать в новую смену. Имитатор имитировал камень, силуэтом, цветом и запахом, чтобы больше не попасть в лапы каких-либо хищников. Его присутствие под гнездом давало ментальную отметку собратьям по рою и направляло их к нужному дереву.

Около высушенного ручья, на выжратой пустыне иноройцев, бараньи всадники поставили своих питомцев на водопой, и сами присели на берегу, набирая в бурдюки стоячую воду из больших луж, некогда бывших потоком. Оса-лазутчица соблазнилась видом чудной живительной влаги и полетела чуть южнее, тоже испить жидкости. Её сестра, оставшаяся над муравейником, могла лишь позавидовать, ведь прошедший день выдался очень жарким. А они провели его под знойным солнцем, без возможности спрятаться в тени.

Королева-мать, контролирующая своих дочерей, не могла позволить такой несправедливости существовать. Поэтому она приказала шпионке задержаться близ лужи и подождать пока влага впитается из желудка в гемолимфу, а потом набрала в пищевод ещё воды, сверх меры. Эту жидкость она перельет из хоботка в пасть сестрице, чем спасёт её от жажды.

Близился вечер. Отряд из шести разведчиц мчал на северо-запад к орлиному гнезду. Караван козерогов груженный водой возвращался к лагерю возле насыпи. Объединённое войско, после обеда, покопалось ещё немного, унчитожая южную часть бугра, и посвятило остаток дня отдыху. Всё-таки, после марш-броска и крупного сражения, бойцы ещё не достаточно восстановились и не были готовы совершать трудовые подвиги, хотя и очень хотелось поскорей добить матку и вернутся домой победителями.

У кузнечиков, сидящих в схронах, к этому моменту восстановился один биоболт и начинал восстанавливаться второй. Они вновь ощутили голод, несмотря на то, что сожрали жалование, и Фёдор понял, что для формирования полного боезапаса им нужно больше пищи. Летуньи открыли люки и сбросили стрельцам ещё брикетов. В целом, анализируя скорость создания одного снаряда, можно было сказать, что для образования трёх шипов потребуются сутки. Что касается питательных веществ, то для трёх биоболтов нужно поглотить 10-12 брикетов средней питательности.

В течении дня, осы-фишманы смещались на северо-восток, вдоль устья ручейка, и к вечеру удалились от основной базы, по меньшей мере, на тридцать километров. Они уже отнесли, один раз, полных головастиков к РПС, и вернулись к месту где остановились, для завершающей вечерней рыбалки. И тут лес приподнёс парню новый сюрприз, который он никак не ожидал.

Две разведчицы и две гусеницы сидели рядом с текущей водицей и высматривали любые признаки движения. Жабоящерки порой обмазывались илом и хорошо маскировались на фоне травянистого берега. Вот отряд фишманов не нашёл ничего интересного. Осы подхватили работяг, перелетели на следующий участок, на двадцать метров вперёд, и приземлились.

Сзади послышался шелест листвы, подвижные глаза мгновенно сфокусировались на том месте, откуда долетали звуки. Из кустов вылетел гуманоид, облаченный в изодранные, грязные лохмотья. Босыми ногами он быстро побежал на жуков, вздымая над головой топор. Юноша успел разглядеть в его широко раскрытых глазах безумную ярость. Какой-то ошалевший дикарь, откуда ни возьмись, выскочил на тихо-мирно рыбачащих насекомых.

Летуньи взмыли вверх и разлетелись в разные стороны, усложняя гуманоиду задачу, давая ему выбор из двух вариантов, за кем именно погнаться. А дикарь совсем не растерялся. Ловким взмахом он запустил своё орудие в одну из сестричек. Топор вошёл в бочину и почти разрубил жучье туловище надвое. Оса выронила головастика и упала в воду. Её контроль над конечностями был утрачен, а тяжёлое стальное оружие тянуло на дно.

Реконструктор оборванец подбежал к упавшей гусенице, злобно смеясь, схватил её руками и поднял на уровень своей головы. В глазах-бусинках насекомыша отразились ухмыляющиеся черты лица. Во рту гуманоида не хватало множества зубов, щеки, лоб и предплечья исполосовали десятки шрамов, пустой взгляд источал уверенность и жестокость. Самодовольству ублюдка не было предела, он будто нашёл нечто невероятно ценное, хотя сжимал меж ладоней просто толстую сарделину с лапками.

Работяга извернулся и грызанул четырёхпалую кисть клешнями. Дикарь громко вскрикнул, выронил сарделину, затряс рукой. Гусень попытался уползти, но тут, реконструктор поднял ногу и с силой всадил ею по белёсой спине головастика. Вытянутая шрамированная рожа скривилась в гневе, закусывая нижнюю губу. Ступня несколько раз провернулась, размазывая жучьи внутренности по траве. Затем дикарь прыгнул в воду и вынул топор из дохлой полуразрубленной осы. Его взор устремился вверх, на улетающую парочку насекомых-рыбаков.

Фёдору казалось, что он успел удалиться от земли достаточно высоко, чтобы не опасаться запущенной секиры. Не тут-то было. Длинная ручища с четырьмя суставами, облаченная в рваные лохмотья, вновь взмахнула и метнула оружие, придавая ему невиданного ускорения. Глаза осы, глядящие себе за спину, засекли этот бросок, и в какой-то момент парень осознал, что ему нужно резко уворачиваться или разведчица труп. С грузом в виде тяжелой сардельки, она не успевала провернуть этот трюк. Тогда юноша пожертвовал работягой, чтобы не пали оба слуги. Летунья выпустила гусеницу и топор рассек воздух, между падающим головастиком и отлетающей вбок разведчицей.

Оборванец восторженно закричал, на перебой со смехом, и запрыгал на месте. Потом поскакал к кустарнику, куда упали гусень и секира. Последняя выжившая дочь роя зависла над лесом, пока Фёдор судорожно рассуждал, что это вообще такое было. Он решил проследить за странным гуманоидом, раз рыбалка всё равно обломилась.

Тот нашёл своё оружие, вытер остриё о тряпку свисающую с плеча, и повесил его на пояс, за петельку на рукоятке. Затем подошел к разбившемуся рабочему, сгрёб то, что от него осталось в руки и понёс к ручью. Рядом с водоемом он сложил все останки насекомых в кучу, вынул из-под одежды тоненькую верёвочку и связал всю эту квашню в единый ком.

Дикарь неожиданно бросил взгляд вверх, на осу, наблюдающую за ним под прикрытием крон. Скривив губы в омерзительной улыбке он помахал разведчице ладонью в приветственном жесте.

“Что за ублюдок…” — с презрением подумал парень. Трупы сородичей в лапах у гуманоида мозолили ему глаза.

Реконструктор закинул квашню на плечо, словно мешок, и потопал по лесной чаще, на северо-восток, вдоль устья бегущей воды. Разведчица двинула следом, короткими перелётами от дерева к дереву, чтобы не попасться на очередной бросок топора.

Денёк для юноши выдался насыщенный. На небе сгущались сумерки, а ему ещё предстояло разобраться с двумя новообретёнными врагами.

Статистика Роя

[

Слуги:

Рабочие: 93 (26 ТЗ; 67 РПС)

Осы: 98 (2 дальний рейд; 96 наружнее наблюдение и охрана ТЗ + РПС;)

Бронероги: 3 (казарма)

Кузнечики: 21 (10 казарма; 2 РПС; 9 схроны-анклавы между ТСК и ЧСК)

Глинотелы: 21 (наблюдение на удаленном рубеже)

]

Второй том Попаданца в Рой: https://author.today/work/301095

Также подписывайтесь на мою телегу https://t.me/sorcererkiller1

Ссылочки

Продолжение Попаданца в Рой: https://author.today/work/301095

моя телега: https://t.me/sorcererkiller1 здесь бывает интересно