Попаданка божественного предназначения (СИ)

ГЛАВА 30

Ферадей

Древние! Как же радостно Резар смотрел вслед уходящей Азриэлле.

Хотелось сделать что — то ужасное или, как минимум, превратить дворец в руины. Вот только это не помогло бы. Неприятные чувства в груди не базируются не на этом. Я влип в кое — что похуже. Намного — намного хуже, чем приступы ярости, которые пытался скрывать за маской спокойствия. Я постепенно влюбляюсь в женщину, которая не задумывается о том, чтобы остановиться с пополнением своего чертового гарема!

Варсар! Смерч бы его побрал! Один из самых старых богов этого мира! Куда дальше расти?! Она так и до Древних доберется!

Резар ушел почти сразу после Азриэллы, я и еще некоторые находящиеся в этой комнате, проводили его ненавистными взглядами. Но готов поклясться, мои глаза пылали злобой ярче всех.

После его ухода я умостился на освободившееся место на диване, тем более, что и Халлония сразу же куда — то улизнула, зажав книгу подмышкой.

— Ну теперь можно поговорить о делах насущных, — весело изрек Варсар, поднимаясь с кресла.

Бог войны подошел к серванту, доставая оттуда алкоголь. Я насторожился. Но вот остальные спокойно пошли за стаканами.

— Только не будем драться, — хмыкнул Лаосар, — для Азриэллы в этом деле нетрезвое состояние — отягощающее обстоятельство.

— Могу прилепить тебя к потолку, желание есть? — елейно промолвил Варсар, откупоривая бутылку, — я же говорю, есть темы поважнее. Например, то, что вы сбросили ответственность по снятию проклятия на Азриэллу, — инициатор пьянства вернулся обратно в кресло.

— Сбросили? — немного недовольно спросил Калебирс, перестав рыться в книгах на стеллаже у дальней стены.

— То есть большинство вопросов решает не она? — наигранно удивленно спросил Варсар.

Тут уже никто не взялся возмущаться. А меня даже укололо небольшое чувство стыда. Но потом все сменилось привычной злостью. С какого — то перепуга он взялся нас отчитывать?

— Как я понял, она женщина очень бойкая и сообразительная, но неужели самим нельзя договариваться с теми идиотами, что зовут себя богами? Ферадей, ты ведь точно такой бог, как и она, думаешь у тебя меньший дар убеждения? Ты вполне можешь действовать от ее имени, не подвергая Азриэллу опасности. И все вы тоже. Она ведь богиня плодородия, всего живого, женщина, что не создана для сражений в любом их виде, — он оглядел присутствующих немигающим взглядом.

***

Азриэлла

Когда я вышла из ванной, напевая под нос глупый мотив из родного мира, Резар уже обнаружился лежащим на кровати. Он буравил потолок отстраненным взглядом и, кажется, еще меня не заметил.

Темные волосы Берсерка разметались по подушке, пальцы рук были переплетены в районе грудной клетки. Он глубоко вздохнул, и мне внезапно захотелось узнать, о чем загадочный мужчина думает именно сейчас.

— Резар… — прошептала вкрадчиво, подкравшись к кровати вплотную, — о чем задумался?

— Азри… — мужчина приподнялся, притягивая меня к себе.

Более внятного ответа не последовало, губы Резара бескомпромиссно придвинулись ближе, накрывая в первобытном поцелуе. От плеч мурашки разнеслись по всему телу, накрывая живот, ягодицы и голени, сменяясь волной деликатного возбуждения.

Тело отзывалось на каждое движение. Там, где касались его пальцы, кожа приятно покалывала. Дыхание из томного становилось все более тяжелым и менее контролируемым. Маленькие разряды тока уже бегали по шее, спускаясь к ключицам и останавливаясь там, где рука сжимала его жилистое плечо, твердое, как баскетбольный мяч.

Я упала спиной на кровать и на контрасте с касанием шелковой простыни, ладони Резара были горячими и шершавыми. А ощущения стали острыми, я выдохнула и прикрыла глаза, окунаясь в них по кончики волос.

Он не был супер — умелым любовником, не действовал дерзко, но то, что дарил, как умел и мог — будило внутри что — то новое. Какую — то неизвестную чувственную часть меня, что спала где — то глубоко с самого рождения, но по умолчанию присутствовала. И этот кусочек души теперь навсегда был отдан одному зеленоглазому военачальнику, который мало что понимает в чувствах и любви, но в искренности и том, как быть настоящим без лишней игры, присущей живым существам, не нашел себе равных.

Я уснула на его плече, заглядывая в яркие изумрудные глаза, что выражали все, о чем мы молчали. И пусть Резар даже не улыбался, пусть лицом он умел выражать только злость и недовольство, но теплая ладонь, что нежно обнимала за плечо, была красноречивее любых слов. Да все в нем кричало о том, что это только снаружи есть колючки. А в сердце он меня уже пустил.

Значит бояться нечего.

Проснулась от того, что мягкие и немного влажные губы Резара скользили по открытой шее, исследуя то, что целовал ночь напролет.

Высвободив руки из — под одеяла, обняла мужчину за шею, вдыхая новый запах волос. Видимо, принял душ, пока я спала.

— Резар, и откуда желание берется, после такой — то ночи? — протянула томно, разлепив один глаз.

В комнате светило яркое полуденное солнце, оно играло бликами с зеркальными стенками комода, не давая снова заглянуть в яркие глаза любовника, в которых иногда получалось выловить нотки обожания, которые мужчина уже был не в силах скрыть.

С шеи мои руки скользнули к мужской голове, зарываясь в мягкие волосы. Сперва пришел испуг, а потом осознание. На ощупь локоны были другими. Более длинными и шелковистыми.

Резко распахнув глаза, перетерпела неприятные ощущения от большой порции жгуче — яркого света и встретилась взглядом с синими глазами Калебирса. Мужчина навис сверху, упираясь руками в подушку по обе стороны от моей головы и выжидающе смотрел, пытаясь понять реакцию.

— А г — г–де Резар? — пробормотала сбивающимся голосом, отводя взгляд в сторону.

Калеб нахмурился, но ответил:

— Он внизу, решает некоторые… дела. Я справедливо решил, что после ночи с Резаром наступает мой день с тобой.

— Все верно, — промямлила я.

Куда — то подевался весь запал, хотя ночью с Резаром была более раскрепощенная. Он казался таким первобытным и простым, что не стыдно было бы и голой через костер прыгать.

Калеб помог мне подняться и прикрыть обнаженное тело, а после я, как всегда, убежала в ванную.

Потом пришлось поплутать, чтобы найти хоть одну живую душу. Почему — то в большую гостиную заглянула в последнюю очередь. Пробравшись в большую арку, слева от мраморных ступеней, застыла.

Было очень много народу. И помимо моих мужчин, Халлонии, что забралась с ногами в кресло и с интересом всех разглядывала, пожевывая яблоко, обнаружился и Варсар и, наверное, весь пантеон этого мира, конечно, кроме Морнэмиры. Я чувствовала в существах, что кучковались ближе к окну, божественную силу очень высокого порядка.

Примерно с десяток женщин разнообразной внешности. Мое внимание привлекли сестры — близняшки с косами жемчужного цвета, размером с мой кулак и дама бальзаковского возраста в красном лаковом корсете с завязками, что прикрывалась от всех разложенным веером с кисточкой и рассматривала обстановку лисьими карими глазами. Была даже девчушка в коралловом платье с вырезом на спине, но стоило ей повернуться, как на лице обнаружилась густая каштановая борода и строгий взгляд с редкими ресницами.

Также я насчитала около двадцати незнакомых мужчин — богов. И Дюрсик в том числе. Наряды божественных представителей сильного пола были не такими пестрыми, как у женщин, но некоторые очень даже выделялись. Например, тот с синими волосами и чешуйками на лице, что под лучами солнца сверками, как драгоценности.

— Это модные сейчас украшения, — шепнула на ухо Халлония, когда я присела на диван рядом, — россыпь чешуек на лицо. А тот бог следит за модными веяниями, даже я себе еще такие не прикупила.

— А — а, — глубокомысленно выдала я, взгляд метнулся к следующему эпатажному мужчине.

Ершик ярко — оранжевых волос на яйцевидной голове, пестрый розовый шарф, замотанный на шее несколько раз и шуба с выделяющимся леопардовым принтом. Такое чувство, что прямиком с моего родного мира.

Дальше взгляд метнулся к мужчине в зеленом камзоле, с русыми кучерявыми волосами, напоминающими взорвавшуюся кастрюлю с макаронами. Он недовольно смотрел куда — то в район большого приоткрытого окна, я проследила за его взглядом.

Там, освещенный лучами утреннего солнца, стоял Варсар. Черные глаза бога войны осматривали всех вокруг спокойно, без надменности, без смешков, но с видимой решимостью и стержнем, под потокрый невозможно сделать подкоп. Он был как всегда неимоверно притягательным, чувствовалась харизма лидера и эта сигаре в его руках, которую он потушил в пепельнице, ничуть не портила картину.

Варсар первым заметил меня.

— А вот и она, — произнес почти торжественно, улыбаясь самими уголками губ, все слушали его, не смели даже пискнуть, — как я уже говорил, Азриэлла — единственный наш ключ к тому, чтобы вернуть все на круги своя, как было четыреста лет назад.

А мой взгляд в этот момент споткнулся о Саирталу, ту самую богиню, что первой нам отказала в помощи. Что она здесь делает?! Кто пустил?!

Саиртала, заметив внимание к себе, скривилась и отвернулась, поджав губы. На всей остальных божественных лицах оставался сухой нейтралитет.

— Она об империи позаботиться не может, что уж говорить о том, чтобы вверить ей свою преданность? — воскликнул кареглазый мужчина с вертикальными зрачками, упирающийся в один из сервизных шкафов. В его лице не было прямой неприязни ко мне, но настороженность точно присутствовала.

Внутренности опалило раздражением. Но я нашлась что ответить:

— Народ Эрнела любит меня, они признали мои заслуги, когда я распустила первый невольничий рынок! — произнесла гордо, поднявшись с дивана на всеобщее обозрение.

Было неуютно, словно выскочила на морозную улицу с теплой баньки, но унижать свои заслуги не позволю! Это они знают обо мне мало, а я сама в курсе, что и сына воспитала, и прожила жизнь достойно, не изменяя мужу, если не брать в расчет фантазии о актерах из турецких сериалов.

— Тогда почему на твой дворец каждый день совершаются набеги? — парировал недовольный гость.

По пространству прокатились едва слышные перешептывания, при этом некоторая часть собравшихся здесь, смотрела на меня со все большим недоверием и подозрением. Дюрсик отстраненно хлопал глазами, сжав подлокотник дивана. Если бы мне сказали, что он в тот момент думал о котлетах — не удивилась бы.

Поджав губы, постаралась никак не выдать, что слышу о набегах впервые.

— В народе всегда найдутся недовольные, — нашла самое отвратительное пояснение из всех возможных.

— Это потому что они видят несправедливость, — хмыкнул тот, в камзоле, — были обещаны регулярные отборы до снятия проклятия, но они закончились, как только ты впустила в свои круги императора и его приспешников. Народ негодует из — за несправедливости.

— Бруно, этот вопрос куда более щепетильный, чем может показаться. Надо ли впускать в свою душу лишних мужчин? Туда и наплевать могут. Вообще чудо, что она забыла о том дохляке Симране, — вдруг вступилась за меня миниатюрная блондиночка с косичками, что стояла возле жемчужноволосых.

— Калебирс, — решилась я, — устрой на вечер большой отбор, мужчин на сто, чтобы больше претензий ни у кого не осталось!

— Будет сделано, — просипел император, направляясь к выходу.

Глава 31

В тот момент, когда Калебирс направился к двери, готовый выполнять мое поручение, произошло несколько вещей. По крайней мере, мне это так виделось и воспринималось.

Во — первых, время будто замедлилось, не понимая, что и зачем делаю, я отклонилась немного вбок, схватившись за торшер, чтобы не упасть из — за резкого движения. Тело будто двигалось без моей на то команды. В ту же секунду послышался звон стекла, хруст — по окну пошла трещина. Но ужасало другое. Магическая стрела, просвистев в месте, где секунду назад была моя голова, попала императору в плечо, Калебирс стоял прямо на траектории ее полета.

— Калеб! — Пискнула я, кинувшись к нему, изначально путь мне перегородили тела «гостей», что тоже испуганно вскочили со своих мест, но я всех растолкала пробираясь к раненному.

Император был в сознании, но кривился, перекинув руку через плечо и сжав часть стрелы, торчащую из тела. Он не собирался ее доставать сейчас, тем более, собственноручно, Калебу явно не нравился посторонний предмет в теле, от того и лишние движения.

— Покушение на императора, — хмыкнул кто — то из толпы, я бросила резкий взгляд в ту сторону, откуда исходил голос. Только елейности и пренебрежения в такой ситуации не хватало!

Если бы я не увернулась, не почувствовала что — то, покушение свершилось бы более удачно, только не на императора, а на меня! Тем самым я подставила Калеба, но осталась жива.

Но смотря на Калебирса, я замечала, как рубашка императора покрывалась бурым следом крови, что становился все насыщеннее. Я испуганно прижала его к себе, а сердце разрывалось на маленькие лоскутки. Мне в ту секунду показалось, что я так и умру вместе с ним, сидя на ковре в большой гостиной.

Тут мой взгляд зацепился за бумажку, прикрепленную к заднику сверкающей стрелы. Аккуратно отвязав ее с орудия покушения, вчиталась: «Остановись, Азриэлла!» — Гласила надпись.

***

Комнату освещал мягкий дневной свет, хорошо виднелось, как у самого окна летает едва заметная пыль, оседая на деревянном подоконнике, что служил в этой комнате уютным столом, с раскиданными на нем бумагами. Я точно знала, что у Калебирса есть кабинет, здесь, в моем дворце, но, видимо, даже в спальне мужчина не обходиться без решений дел государских.

За окном стояла прекрасная погода, наталкивающая на позитивные мысли, хоть вся земля и была покрыта черным песком выгоревшей пустыни. В мыслях так и представлялся щебет птиц, но, увы, даже ветер в Эрнел заглядывал не часто.

Но мне было не до этого сейчас.

— Ты не обязана сидеть со мной весь день, Азри, — мягко улыбнулся Калебирс, поглаживая большим пальцем руки ладонь, которой я схватилась за мужчину.

Отпускать мне его решительно не хотелось.

Если быть до конца откровенной, то я вся испереживалась, накручивая себя плохими мыслями. Растрепанная, грустная и совершенно разбитая случившимся.

Прошло несколько часов с инцидента, императора осмотрел лекарь, позже заверивший, что рана неглубокая. По крайней мере, не приведет к смерти. Поверить удалось, запихнув панику поглубже, ведь Калебирс был все это время в сознании. Знахарь прописал какие — то лекарства, мази, перебинтовал плечо императора, содрал с нас три цены и посеменил к выходу.

Все другие заботы легки на плечи Саадара. По остаточному следу магии, легким флером отдающим от записки и самой стрелы, придворный маг попытался найти того, кто так метко выстрелил в окно.

Предполагалось, что с крыши соседнего дома наемник выжидал подходящего момента.

Но стрелка и след простыл. Конечно, мы знали, из — за чего, а вернее по чьему заказу все это произошло. Морнэмира беснуется. А значит, мы на верном пути к исправлению того, что она натворила. Только какой ценой?

Помимо этого, большая часть богов настояла на том, чтобы я прекратила протесты народа сегодня же. А это значит, что через несколько часов я все же покину Калебирса.

Мой император все понимал, только иногда в его глазах читалась грусть.

Саадар и этот вопрос с пополнением моего гарема сам решил — уладил малейшие нюансы. Сказал, что будет даже не сто человек, а двести, во избежание каких — то там конфликтов. Но мне, если честно, плевать. Все мысли занимало то, что Калебирсу сейчас больно физически.

Я корила себя, но виноватой, все же, не была. Морнэмира с каждым днем зарабатывает все больше и больше баллов моей ненависти. Для нынешней свободной от Толика меня, это чревато.

Остановиться?! Я бы посоветовала кое — кому унять свое эго! Колдунья наворотила дел, а теперь боится расплаты, играя грязными методами. Налгала всему миру, обманом перетащила на свою сторону наивных богов, а сейчас отпирается!

— Скоро вернусь, — чмокнула Калеба в губы, когда в двери появился как всегда серьезный Даурэн. Я заметила, что этот мужчина самый молчаливый из всех моих. За него говорят теплые взгляды, периодически обращаемые на меня. Не разбрасываться словами — тоже черта неплохая.

Даурэн, Ферадей и Резар будут сопровождать меня на отборе, Саадар останется с братом, а Лютимар с Лаосаром займут гостей — богов, вместе с Варсаром, а заодно и последят за ними, так мы распределили роли. Лютик согласился сразу, хоть и скорчил недовольную мину, из — за того, что не пойдет со мной. А вот Лаосара пришлось уговаривать. Но под моим напором и теплыми обнимашками, лис сдался.

Мои мужчины будут защищать меня, одно покушение сегодня уже было, второго не должно осуществиться. Поэтому Даурэн с Ферадеем договорились повесить на меня какой — то демонический щит. А Резар, как всегда, был максимально сосредоточен, решив не отходить от меня ни на шаг. Его взглядом можно было дрова рубить, я бы и подойти к такому грозному не осмелилась, не будь он уже моим.

Собравшись в коридоре у комнаты Калеба, Ферадей открыл портал, перед этим намагичив обещанную защиту, которую любому магу можно было увидеть невооруженным взглядом, выглядела она словно скорлупа. С настоянием с моей стороны, Даурэн повесил щиты попроще на себя и Ферадея с Резаром.

А я только в эту секунду поняла, что даже не удосужилась поинтересоваться, где будет проходить настолько огромный отбор, старой площади, на которой я обзавелась Лаосом и Лютимаром едва ли хватит места для такого перформанса.

Вопрос решился, как только я осмотрелась, ступив на пыльную брусчатку.

Это был широкий бульвар по обе стороны заставленный домиками в стиле империи. Мужчины уже выстраивались по бокам, и я могла рассматривать их с усталостью. Все красивые, как всегда. В одних штанах, с подкачанной мускулатурой. И, конечно, «отборные» должны были быть в повязках на глаза. Именно сейчас они их и завязывали.

Первые секунды я чувствовала себя очень растерянно и неуютно. Мужчин было, чтобы не приуменьшать, дофига. Вереница тянулась куда — то за угол улицы, причем по обе стороны. Мы, частично прикрытые одним из домов, могли в полной мере оценить представшую перед нами масштабную картину.

— Не скажу, что я был к этому готов, — прохрипел Ферадей, сжимая мою руку.

Глава 32

Я не знала, что и думать. Просто разглядывала, как перед глазами мужчины выстраиваются в ряд, поправляя повязки. В голове на самом деле не поселилось ни одной правильной мысли. Хотя нет, единственная была — мне не хотелось всего этого, желание вернуться обратно во дворец к Калебирсу пригвоздило к брусчатке. Чувство, что меня принуждают, настойчиво не покидало и голову, и центр эмоций.

Понимаете, в сердце моем уже столько мужчин заняли свои места, что едва ли там хватит еще укрытия для других. Если мой гарем будет расширяться с такой скоростью, потом уже не смогу говорить ни о какой любви. Не хочется распылаться и тратить те чувства, что есть сейчас. С моей стороны никакой привязанности к сотням и сотням мужчин не будут, их не должно быть столько в ближнем моем окружении.

Но сейчас выбора не имеется. Нет, подборка есть, вон в два ряда, рукой подать, вот только это не то, чего бы мне хотелось.

Единственная возможность избежать следующих возмущений народа — снять проклятие, чтобы если не здесь, то хотя бы в другом государстве эти мужчины смогли найти свою любовь, а там уже и в Эрнеле, через несколько десятилетий рождаемость девочек поднимется.

Я сделаю для этого все. Теперь понимаю, на кону стоит и мое счастье. Протесты и взывания ко мне со стороны одиноких мужчин не прекратятся. И все мы будем мучатся, раз за разом играя по кругу в игру, что называется ревностью и рвет душу на части.

Сегодня же поговорю с богами, собравшимися в моем дворце, нас ведь больше, чем одна Морнэмира! Единственной проблемой остается только то, что проклятейница может вызывать низших демонов. Вот об этом действительно нужно задуматься. Как мне успели объяснить, низшие — существа, которых напитывает жерло огромного кровавого вулкана в центре Аргарда. Получив доступ к их вызову, можно призывать столько, насколько хватит магии. К несчастью, Морнэмира никогда недостачей в магическом резерве не страдала. А лоханув всех остальных богов, напитав свою силу их магией, еще и наверняка добротно расширился.

Одно остается непонятным, как именно эта женщина смогла открыть в себе силы к призыву низших демонов? Ферадей сказал, что эта магия дается далеко не каждому. А уж для тех, у кого нет высших демонов в роду, и подавно. Значит, тут что — то другое. Скорее всего, либо призывала их не она, а более мощный маг, помогающий ей, либо у женщины появился один из немногих артефактов, дающих такую силу. Эту информацию уже поведал мне Даурэн.

Но сейчас главное — сделать так, чтобы божествам, оккупировавшим мой дворец многочисленностью, понравилось мое усмирение недовольства в горожанах.

Я ухмыльнулась. Настроение начало неумолимо подниматься.

Я знала, что Халлония постепенно начинает ослаблять свой «бизнес», распустив не только гарем, но мало — помалу, начиная с мелких, невольничьи рынки, являясь там хозяйкой. По ночам моя гостья часто где — то пропадает, об этом знали все обитатели дворца. Сама Халли ничего мне не говорила. Скажу честно, за это я ее начала уважать даже чуть больше, во — первых, добрые дела лучше делать тихо. Во — вторых, девушка наконец — то смогла опомниться и свернуть на правильную дорожку. Смогла!

Сделав уже уверенный шаг вперед, я была остановлена Ферадеем.

— Ты уверена, что хочешь этого? — спросил тихо он.

— Дей. — Улыбнулась, вглядываясь в карие глаза ревнивца. — Не переживай. — Потянулась и легонько поцеловала его в губы.

После чего развернулась, осматривая поле действий. Во мне бурлило предвкушение! Кто б знал, какое! Сейчас передо мной стоят явно самые ярые протестанты и приверженцы того, что женского внимания можно благополучно добиться настырностью. Это мой первый отбор за долгое время. И наверняка на него попали упрямейшие, цепкие, добивающиеся своего в других аспектах жизни. Только не здесь и не для меня! Их бы рвение да в правильное русло!

Протесты, митинги, попытки проникновения во дворец, вы так жаждете подставить меня перед другими богами, желаете ко мне в постель, даже не познакомившись, хочется продления срока жизни?

И каждый плевал с высокой колокольни на то, что я всем глазки вытирать не собираюсь, что я здесь не для удовлетворения эго каждого мимо проходящего!

Куда там?! «О, Богиня спустится, говорило пророчество, что какая — то особенно прекрасная, точно моей будет, она же вещь, тем более, с мордочкой красивой»!

Вам всем так неумолимо желается моего внимания?!

О — о–о, вы его получите! Добились! Радуйтесь! Заходи — не бойся, выходи — не плачь!

Словно локомотив, больше без внутренних зажимов, я пошла вперед, с играющей на губах улыбкой, освещая все вокруг. Только свет этот был сомнительным. Жаль, что видели его только те мужчины, что уже были моими. Но даже их проняло, больше не пытались меня остановить.

Я пошла в отрыв. Ничего не рассматривая, ни о ком не расспрашивая, методично стягивала повязки с одного за другим. Уже примерно на десятом Ферадей что — то говорил, но я не слушала, отмахнувшись от любых возмущений из — за моих действий. Пусть они и были необдуманными, но все равно оставались самыми правильными!

Примерно с час заняло снять черную ткань, прикрывающую глаза, с каждого, под конец я даже слегка утомилась.

По — моему, уже никто особо не удивлялся, когда я сдернула ее с последнего мужчины. На переулке стояла звенящая тишина. Меня только внимательно разглядывали, к чему я уже привыкла в этом мире, но ничего не говорили.

— Ну а теперь поговорим! — громко выговорила я, ухмыльнувшись, направилась медленным шагом вперед, сложив перед собой руки, — так как все вы хотели попасть в мой гарем прямо кровь из носа как, то с этого дня я объявляю гаремную иерархию. Можете считать, что разозлили меня. Так вот, вас всех я нарекаю наложниками низшего ранга.

На красивых лицах некоторых мужиков показалось недоумение, но другие держались невозмутимо.

— Ферадей. — Я глянула на своего бога, что за это время успел и побледнеть, и позеленеть. — Позаботься о них, я хочу, чтобы ты тренировал их каждый день, начиная с сегодняшнего, как мое войско. И еще я поговорю с Саадаром о том, чтобы у дворца для них соорудили какие — нибудь казармы. Может, еще как — то задействуем их в постройке жилья для бывших рабов. — Теперь повернулась обратно к пригорюнившимся новым наложникам. — Досвидули, мальчики, может, еще когда — нибудь увидимся.

Очень скоро я собираюсь выйти замуж за всех своих мужчин, они останутся главными в моей жизни. А такие лесом! Я не резиновая, в прямом смысле!

Я, как всегда, решила красиво уйти через портал. Мысленно зарекаясь о том, что пусть только попробуют теперь протестовать, я им покажу, что значит принуждать к любви детскими протестами русскую женщину! Хотели в гарем — попали, а себя я вам не обещала!

Глава 33

Портал сразу открывала в комнату к Калебирсу, даже особо не задумываясь об этом, я волновалась о нем все это время. Понадеялась, что Ферадей, Даурэн и Резар не пойдут за мной, решив уладить дела с этим моим «войском». Так и получилось.

В помещении мы оказались вдвоем. Император обнаружился сидящим за столом, расстеленная кровать осталась пустующей, с откинутым одеялом и помятой подушкой. Мужчина склонился над бумагами, внимательно во что — то вчитываясь, потирая одной рукой шею.

— Калеб, тебе лучше? — задала взволнованный вопрос, подавив в себе желание отчитать его, все же на бинтах кровавых пятен не было, а значит, заживление идет хорошо, нечего человеку настроение портить.

— Азри… — император повернул голову, — все хорошо, просто тут внезапно неотложные дела появились с Кадар — ганом, я совсем забыл о новых поставках…

— Почему об этом сейчас не может позаботиться Саадар? — Нахмурилась я, подойдя к нему ближе, положила руку на здоровое мужское плечо.

Калебирс усмехнулся. И жест этот показался очень горьким.

— Потому что это моя работа. Я Император.

В тот момент во взгляде Калеба мелькнула небольшая обида. Я почувствовала себя неловко. Неужели наступила на больную мозоль?

— Может, приляжешь? — Робко спросила, одновременно сделав попытку перевести тему из неприятного русла.

Мужчина легонько кивнул, обтерев лицо рукой. Потом спокойно прошел к кровати. Я засмотрелась на развитые мышцы мужской спины, что частично были скрыты бинтами. Все в нем оставалось эстетичным, и двигался Калеб так, будто и не получил ранение несколько часов назад — спокойно и размеренно. Красивый у нас император!

Все мужчины здесь непримиримо красивы. И тем печальнее их участь на сегодняшний день.

— А где вообще Саадар? Разве он не с тобой остался?

— Мы поссорились, — мрачный ответ.

— Нет! — Испуганно схватилась за его руку. — Прошу не надо ругаться!

Только не это! Калебирс и Саадар — единственный оплот крепкой дружбы среди моих мужчин, пример для остальных, хоть какой — то. Я прекрасно понимаю, что здесь все друг друга ненавидят, и это закономерно… но только не они!

— Перед смертью родители успели завещать трон мне, — внезапно начал император, — хоть Саадар и старше. Он обучался для того, чтобы стать правителем с рождения. Но брата никогда это не интересовало. Поэтому они решили, что это даже лучше — сбросить все права на меня. Отец был жестким императором, державшим государство в немалом страхе. И не только Эрнел. По сути, проклятие опустилось на империю из — за его бесчинств, но я предпочитаю все же гордится родителями. Вскоре и он понял свою ошибку, но останавливаться уже не было смысла, да и возможности тоже. А видя, что я расту ребенком скромным и более заинтересованным в государственных делах, чем брат, сочли, что мое правление станет кардинально другим.

— Твое правление совершенно точно могло бы стать либеральным, Калебирс, но…

— Но родители, по сути, отдали мне что — то горящее в огне и сказали, что теперь это все мое, — хмыкнул он.

Калеб вдруг поднялся, притянул меня к себе и крепко обнял.

— Я разочарован. В отце и матери. Но они все же мои родители. И останутся ими навсегда. Светлая память. Я был слишком мал, чтобы влиять на что — то, а Саадара ничего и не интересовало, он свои книжки читал. Мне иногда казалось, что ухаживание за дворцовым садом и то его больше увлекает, чем семейные дела.

— Это неправда, — вдруг раздалось от двери, а я дернулась, крепко выругавшись, ну надо же ему было появиться именно сейчас! В лучших традициях, так сказать!

Мы вдвоем повернулись к Сааду. Мне хотелось смыться по — быстрому, но Калебирс держал крепко.

— Но теперь я хотя бы понимаю ход твоих мыслей брат, — усмехнулся придворный маг, а напряжение во мне сдулось, словно шарик, Саадар не злился! Мой лапочка!

Кое — как высвободившись из объятий императора, резко посеменила к выходу из комнаты. Дела семейные решаются за закрытой дверью, не хочу глаза людям мозолить.

А во дворце оказалось многолюдно, как никогда. Хотя, скорее многобожестенно. Некоторая часть гостей сидели в малой гостиной, вместе с Варсаром и Лаосаром. Я заглянула к ним, но после того, как все внимание снова сосредоточилось на мне, хотелось сказать «здрасьте» и убежать. Но я взяла себя в руки!

Как оказалась, им уже доложили о том, как я поступила с мужчинами на отборе.

Не поверите, тот, кучерявый и в камзоле, что возмущался чуть ли не сильнее всех о моей некомпетентности, резво уступил мне свое место, освободив кресло. Думаю, была бы у него под боком красная дорожка, он бы ее расстелил, помахивая у моего лица опахалом. Другие боги, а здесь их было с пятнадцать единиц, смотрели максимально благодушно и открыто.

Та красноволосая богиня, которую я запомнила еще с прошлой встречи, перехватив мой взгляд, широко улыбнулась во все тридцать два. Как позже выяснилось, она была богиней страсти, почти как Морнэмира, они с ней даже дружили какое — то время. Но теперь Алиссия здесь, чтобы противостоять ей. Как иногда меняются приоритеты…

Да что там! Даже Саиртала не кривилась! Дружелюбной, конечно, тоже не смотрелась, но это уже что — то!

— А вот и наша героиня! — Провозгласил кучерявый, усадив меня в кресло, было бы одеялко, он бы меня укутал, честное слово! — если что, я Бруно, покровитель людских споров и разногласий.

— Нам только что все рассказали, Азри, — улыбнулся Лаос, опередив Варсара, чем, похоже, был доволен, — ты сделала стратегически верное решение, войско нам действительно не лишним будет.

— Не думаю, что удалось бы уговорить народ Эрнела ввязаться в еще одну войну, против Морнэмиры, просто так, но ты все сделала очень хитро. У них нет выбора. Придется вспоминать свои способности воителей, в каждом коренном жителе Эрнела есть сила быть воином, — вальяжно раскинувшись в кресле напротив, бархатистым голосом поведал Варсар, снова заставив меня чувствовать себя мышкой под своим соблазнительным черным взглядом. И такое чувство было, что он совершенно не старался меня заворожить, будто не пытался быть предметом внимания, он просто был собой. И это Варсара чертовски выделяло! Он весь соткан из этого, ему не надо даже стараться.

— А те, кто еще не принимал участия в твоем отборе, но сильно этому способствовали, теперь дважды подумают. Хотя, наверняка желающих будет все равно много, — высказалась еще одна блондинка, — Эфиния, богиня благодушия, ко мне люди обращаются, когда им недостает поддержки, — подмигнула девушка, сверкая серыми глазами.

Я почувствовала себя героиней этого вечера. Прекрасное состояние. Вскоре по очереди начали представляться другие, но запомнить всех сразу было сложно. Честно, я и не старалась.

Мы еще долго обсуждали все нюансы, ближе к ночи подтянулись и остальные боги, которых не было в гостиной, когда я пришла. А потом вернулись и Ферадей с Даурэном и Резаром, заглядывали и Саадар с Лютимаром.

Обсуждения были бурными, но очень интересными. И, в конце концов, мы все пришли к более — менее единому решению — против Морнэмиры нужно вводить военные действия. Но перед этим я постараюсь с ней поговорить. Еще раз.

Глава 34

Когда утро уже было под носом, а все начали расходиться их гостиной по своим комнатам, я направилась отсыпать свои несколько оставшихся часов предрассветного времени к Калебирсу. Вообще, это был его день со мной, а из него мы виделись едва ли хоть четверть времени.

Император спал, подсунув согнутую в локте руку под голову. Белокурые волосы были стянуты в хвост, император явно долго сидел над бумагами. Ему точно сейчас что — то снилось — ресницы дрожали, а уголки губ были вздернуты вверх.

Широко зевнув, я откинула большой плюшевый плед с другой стороны от спящего тела и забралась внутрь теплого кокона, немного поежившись от утреннего холода, тут же прижимаясь к Калебу. Чем и потревожила чуткий императорский сон, голубые глаза приветливо оглядывали меня. Хотя мужчина не выглядел особо сонным, и я задумалась о том, как долго он не спал, до того, как я пришла.

Через секунду мое тело уже было стиснуто крепкими мужскими руками, которыми император меня обнимал без оглядки на рану в плече. Похоже, не зря лекарю платили, что — то стоящее он все — таки сделал, а остальным с успехом занялась регенерация мага.

Мы с Калебирсом встретились взглядами. И трепетно улыбнулись друг другу.

Снова зевнув, я блаженно потянулась, ощущая, как восхитительно расслабляются уставшие мышцы. А Калеб прижал меня к себе еще сильнее, переместив свои руки на талию, пока мои были вверху. Я включилась в игру, закидывая на мужское бедро ногу, подтянулась к нему тазом вплотную. В ответ на это мужская рука скользнула ниже талии, охватывая линию изгиба.

Я почувствовала, что возбуждаюсь. Ну бляха — муха! Сколько, можно, организм, ты минуту назад спать хотел! Я не жалуюсь, конечно, иметь тело, в котором появляется желание со щелчка много стоит, когда у тебя толпа мужчин, имеющих возможность и побуждение спать только с тобой.

Так как прижималась к Калебирсу я максимально плотно, то осознание пришло сразу — возбуждением накрыло не меня одну. В ту же секунду, как почувствовала нечто твердое между нами, мужская рука сильнее сжалась на моей ягодице.

Короче, я сдаюсь, тут нечем крыть! Отложим сон на времена, когда у меня не будет крайне возбужденного мужика под боком, в прямом смысле этого слова.

Под моим нажимом, Калеб свалился на спину, немного подпрыгнув на пружинах кровати. И он уже начал неровно дышать. А я надеялась, что от моей близости, а не из — за потревоженной раны.

Взгляд его горел и искрился, выражая неоднозначные эмоции, что творились внутри вздыхающего Калебирса. Я села на мужчину сверху, склонившись лицом вниз для поцелуя. Он тут же припал к моим губам, а его сердце, накрытое поверх ребер и моим телом, отбивало разнобойный ритм.

Не выдержав, немного поелозила, сидя на нем верхом. Калеб выдохнул сквозь зубы, до боли сжал мои бедра пальцами, наверняка оставляя красные следы — отметины.

Он попытался перевернуть меня, и уже самому оказаться сверху, но я запротестовала, и император остановился, возвращаясь в исходное положение.

Ничего не могу поделать, такое у меня сегодня настроение вредное! Хочется немного испытать мужскую выдержку. Как скоро он перестанет себя контролировать?

Продолжила поцелуй, проводя между нашими телами рукой вдоль мужского торса. Калебирс дернулся, поцелуй стал горячее. Наши дыхания определенно повышали градус воздуха между губами друг друга.

На секунду единение прервалось. Мужчина хрипло выдохнул:

— Азри… можно я… — но не успел договорить, потому что я снова впилась в его губы, начиная все провокации по новой ветви. Мне хотелось, чтобы он действовал, а не спрашивал!

В какой — то момент я решилась на последний шаг, отпрянула, оставаясь в позе наездницы, стягивая с себя платье, скрестив руки и потянув его вверх. Каким был взгляд Калеба в тот момент передать сложно, он буквально пожирал меня глазами, тут же пустив руки в обследование моего тела, но я каверзно отвела их от себя, лукаво ухмыляясь.

Тогда это и случилось — я довела спокойного, милого и рассудительного Калебирса до ручки. Опомнилась уже сама опрокинутая на простынь, только император целовал больше не в губы. Горячее дыхание опалило шею, после чего, видимо, люблвник обнаружил почти сошедший засос, который оставил Резар.

Я поймала недовольный взгляд потемневших от желания глаз, с горящим в них пламенем. Раздраженный Калеб пошел в разнос — его губы были везде: на шее, на ключицах, на груди, под грудью — на коже, обтягивающей ребра. И это не были невесомые поцелуи, призванные распались мое возбуждение, он точно так же оставлял засосы, вызывая судорожные мурашки по всему телу.

В эту секунду я поняла, что пусть он и был бы либеральным правителем, но жесткость в этом мужчине тоже присутствует. Главное ее найти!

Дальше он сорвал с меня трусики одним махом. Думаю, они бы позже обнаружились на люстре, такими размашистыми были его движения, если бы здесь были люстры, а не магическое освещение, по большей части.

Короче, мне все нравилось. Я лежала и кайфовала от того, чего добилась. Калебу, похоже, тоже нравилось, но спросить мне было недосуг, слишком мужчина был увлечен процессом.

Когда он все же вернулся к губам, вдоволь наигравшись с телом, я уже чувствовала себя растекшейся лужицей. Неистово целуя меня, рукой мужчина беспрепятственно скользнул вниз, отгибая, держа под коленом, одну мою ногу в сторону. И не спрашивая больше разрешения, перешел к следующему этапу близости. Я не сдержала стон в момент, когда он все — таки это сделал.

Видимо, из чистой капризности и мести сцепив мои руки вместе над головой, сжимая их свободной рукой. В отместку укусив его за губу, не ожидая ответа на такую маленькую коварность, но Калеб продолжил двигаться во мне быстрее и жестче. Я со свистом втянула ртом воздух, чувствуя, как приближается моя развязка, и уже жалея о том, как сильно распалила императора. Он ведь не остановится. Не в ближайшие несколько часов.

Глава 35

Я снова стояла в том беспросветном мраке, пытаясь вглядеться в него, заметить хоть какие — то колебания пространства, оповещающие о том, что я здесь не одна. Быстрое моргание не помогало, как и сосредоточенность. Вокруг стояла тишина, отголоски какой — либо магии не просвечивались нигде, если брать в расчет только это место из всех множеств потоков бездны.

Мои мальчики объяснили мне, что это и есть изначальная версия человеческого сна — ничего, пустота. А потом сюда уже из подсознания спящего добавляются образы. Но в моей голове сейчас стоял на них запрет, об этом тоже позаботились, как и о том, чтобы я могла мыслить ясно, а не как это часто бывает во сне. Я здесь для встречи, моя цель состояла не в отдыхе или плытию по течению сна.

Знала и то, что Ферадей с Варсаром стараются контролировать происходящее. По плану они должны были призвать сюда Морнэмиру, как она меня в прошлый раз, для разговора. Но женщина не появлялась.

И я нервничала, стараясь контролировать происходящее за собственной спиной, только в этот раз чувство самосохранения не вопило как тогда в случае со стрелой.

Меня заверили, что в этом месте причинить вред невозможно, но я все равно переживала. Тем не менее, стараясь себя успокоить, ровно дышать, периодически призывая в ладони магию — так я чувствовала себя увереннее, хоть в этом месте это можно было назвать всего лишь спецэффектами.

В какой — то момент мне это удалось, я смогла успокоиться, в большей степени из — за того, что чувствовала поддержку, магически исходящую от моих богов, что наблюдали за мной.

Тогда Морнэмира и появилась. В буквальном смысле насильно втянулась в это пространство. Изначально мы думали сделать это ночью, пока богиня предположительно будет спать, так это сделать проще, но, как я поняла, в итоге оказалось, что в эту ночь Морнэмира не спала, хоть и явилась предо мной в кружевном пеньюаре. Хех, наверняка тоже где — нибудь в обморок упала.

Выглядела женщина крайне недовольной своим появлением здесь. Огляделась раздраженно, остановив свой злющий взгляд на мне. Только в этот момент я заметила в ее руке бокал. Пустой. Видимо, жидкость разлилась, когда проклятейница упала. Упс.

Я елейно ухмыльнулась.

— Обниматься будем? — Пролепетала, пренебрег установками не выводить ее из себя еще больше. Ну как тут не поиздеваться?

— Чего тебе надо? — Ее взгляд вспыхнул еще больше, женщина откинула куда — то в сторону стекляшку, сжав кулаки. Хотя в кружевной ночнушке Морнэмира не выглядела сильно грозной.

— Поговорить, — ответ мой был предельно серьезным, — зачем ты все это делаешь? Низшие демоны, стрела, что чуть в мою голову не угодила. Мы ведь просто хотим снять проклятие, Морнэмира, — я смотрела ей в глаза, старалась делать это искренне, с учетом того, что мне хотелось ее удушить, — я не враг тебе.

— Ты идиотка. — Резко вымолвила собеседница. — В этом и причина, почему я должна позволить ТЕБЕ снять МОЕ проклятие?! Столько лет ты мозолишь мне глаза, забираешь моего мужчину, раз за разом все, что дорого мне, оказывается у тебя!

— Сейчас речь не об этом!

— Конечно, все всегда должны говорить о светлой Азриэлле лишь в правильном ключе, — женщина закатила глаза, — это проклятие будет всегда на империи, кое — кто этого хочет, и не тебе рушить планы! Я понимаю, почему ты пришла, знаю, но мне не нужно поклонение, я не стремлюсь к тому, чтобы меня снова восхваляли на землях Эрнела. Этим ты меня не переубедишь.

— Что? Кто этого хочет? — Опешила я, выцепив одну интересную фразу из ее слов, а Морнэмира поджав губы, отвернулась.

— Ты не можешь держать меня здесь вечно. Хотя узнаю силу Варсара, он может, — хмыкнула она, — вот только теперь и я не пальцем деланная.

Вдруг в моей голове пронеслась догадка. Морнэмира очень старалась перевести тему. И это было заметно. Но смысл ее прошлых слов о том, что проклятие кому — то на руку явно лежал на ладони. Тут и гадать нечего. Задала растерянный вопрос, понимая, что это и есть неприглядная правда:

— Этого хотят женщины империи, ведь верно? Чтобы все оставалось, как есть и их социальный уровень, так и был вознесенным до небес? Ведь фактическая власть в Эрнеле в руках женщин, пока они так высоко ценятся.

— Неужели ты своими «светлыми» мозгами додумалась до чего — то глобального? — Скривилась собеседница. — И даже это тебе не поможет, пусть ты возьмешь всех мужчин Эрнела себе в войско. — Этого не позволит и Кадар — ган, они не хотят упускать такой огромный источник магической энергии, которой мужчины Эрнела с ними торгует. Итого, я в выигрыше. Не прощаюсь. — Хмыкнула она и высвободилась из видения — сна.

***

Варсар

Я изначально знал, что из разговора со стервой Морнэмирой не выйдет ровным счетом, кроме головной боги. Но понимал, что это нужно хотя бы для спокойствия души Азриэллы, чтобы она понимала, что мы сделали все возможное, прежде чем приступить к более решительным действиям.

Более того, мы убедились, точнее они, все, кроме меня, потому что я это и так знал, что все недавние неприятности ее рук дело. Идиотке не сидится на заднице смирно.

Я знаком с Морнэмирой очень и очень долго. Столько не живут. И видел, как ее душа постепенно черствеет. Жизнь бога долга и полна трудностей, особенно в связке с вечностью. И психика этой женщины игру проиграла уже давно. Власть испортила ее и того больше.

Услышал все, о чем говорила Азриэлла с ней, я осознал, что теперь она не видит дальше своего носа, считая, что правильной есть только ее сторона. Но в борьбе за власть все куда более запутано. Если она считает, что благосклонность женщин Эрнела и боязнь Кадар — гана потерять магию останется статичной навсегда, то стерва еще более глупая, чем я думал.

Женщины непостоянны, особенно такие, каких носят эти земли — избалованные мужским вниманием, стоит им предложить перспективу получше, и они не задумаются о том, что стоит выбрать. Например, открыть им глаза на то, что они смогут рожать, беспрепятственно и безболезненно от утраты детей. Для женщин это важно. Морнэмира наверняка что — то сделала с тем, чтобы они не помыслили о такой перспективе. В ней не осталось человеческой эмпатии.

А Кадар — ган… всего лишь люди. У них даже магии своей нет.

Глава 36

Азриэлла

Во дворце все были чем — то заняты.

Ферадей с Резаром часто отлучались к основной, по численности, части моего гарема, что стала военным запасом. Это я, конечно, лихо придумала! Мужчины говорили, что возмущения новоявленных военных сначала были. Заключались они в том, что не этого гордые «отборные» хотели, но такое непринятие быстро сошло на нет. Все — таки все мужчины этой империи прирожденные воины. И стать частью моей армии уже было высшим благом. Ну, так мне сказали. Я уже без удивлений принимала данность своей особенности для всех окружающих.

Даурэн же вечно предпочитал сидеть в библиотеке, тепло улыбаясь, когда я к нему заглядывала в очередной раз инспектируя все вокруг. По правде говоря, важных дел у меня практически не было. И я могла в полной мере следить за тем, кто чем занимается. Саадар вот, например, воодушевился контролем за постройкой жилья для рабов, Калебирс вечно сидел в своих сверх неотложных бумагах, да и что его дергать, рана еще не затянулась полностью. Лаосар один только раз утянул меня в кладовую, чтобы пошалить, а потом тоже стал делом заниматься — решил устроить конюшню на территории дворца, сказал, что лошадей очень любит, правда здесь они называются по — другому, но не суть, я удостоверилась, что это самые настоящие лошади, хоть и немного магические.

Лютимар же психанул и решил все — таки нанять в дворец обслуживающий персонал, ибо частенько наставала его очередь по добыче еды. Точнее ее воровству. Теперь у нас имелся старенький повар, решивший на старости лет — к трем тысячелетиям подзаработать. И еще несколько парней, занимающиеся уборкой. И это был именно персонал, работники, получающие зарплату, ибо Халлония распустила свою рабскую кампанию уже почти полностью. Оставались только подпольные торги, именно этим девушка и занималась, возвращаясь домой лишь поспать на несколько часов. Да, я называю свой замок ее домом. За несколько дней я и Халли сдружились еще больше, я стала замечать в ней действительно веселую и добрую девушку. Отдельная тема — ее живот. Мне казалось, он растет не по дням, а по часам. Но это если вспоминать, как он выглядел при первой нашей встрече.

Удивительно, но даже Варсар оставался здесь, в нашем кругу. Хотя я никак не могла понять, какие у нас отношения. Были сладострастные переглядывания, как и заманивающие загадочные улыбки. Но на этом все. Другое дело Ферадей, что в любую свободную минуту старался оказывать недвусмысленные знаки внимания.

Удостоверившись, что боги, гостившие у нас, теперь на нашей стороне, по крайней мере, хотят, чтобы так казалось, мы мягко намекнули, что пора и честь знать. Столько лбов прокормить — это еще еду нужно наворовать, а божества в наглости себе не отказывали, заявляясь постоянно в столовую. А еще меня нервирует, когда такое количество незнакомых существ вечно стоят над душой, просовывая свои носы во все дела, даже их не касающиеся.

Словом, хозяйка я хорошая, но идите нафиг.

После этого я с моими мальчиками каждый вечер собиралась в гостиной, обсуждая дальнейшие планы. В последние дни присутствовал и Калеб. Они мне отчитывались обо всем, но в большинстве вопросов я не в зуб ногой, поэтому просто деловито кивала. А военные стратегии, продумываемые, в основном, Варсаром и Резаром вообще вызывали у меня мигрень.

Единственное что я понимала из их разговоров, заключалось в том, чтобы диверсионно напасть на дом Морнэмиры где — то там, в небесах, в том месте женщина обычно и отсиживается. Так делают все боги, никто не обитает в свое храме сутками. Как я поняла, в большинстве своем, такие божества, как мы с Ферадеем и Варсаром, Морнэмирой очень схожи в быту с людьми. Честное слово, я сначала удивилась, а потом мысленно отвесила себе подзатыльник.

Словом, от нас наверняка ожидается нападение на храм в Проклятых землях, все же с тем местом проклятейница связана кровью и ей будет невыносимо больно, если мы его разрушим, следовательно, и его она все равно будет защищать. Но парни решили действовать более заковыристо. Так, как противник меньше всего ожидает.

А еще они пришли к выводу, что меня не возьмут на мероприятие самой военной стычки. Я мило хлопала глазами и понимающе улыбалась в ответ, решив сейчас прикинуться баклажаном, чтобы они не приняли более суровых мер по этому вопросу.

С последнего моего отбора было еще два, но количество мужчин, жаждущих попасть хотя бы ко мне в армию, не угасало. В итоге мое войско имело в себе уже с тысячу голов. А я лишь наслаждалась тем, как все складывается. Небольшая армия, в которой присутствовали разношерстные, но неизменно сильные маги и с пятьдесят могущественных богов, способных нападать и отбываться. Разве не прелесть?

Теперь нужно лишь отдаться в руки случаю. И дождаться того дня, что неумолимо приближался.

В один из последующих дней я застала Варсара в гостиной одного, сосредоточенно что — то обдумывающего над какой — то картой с фигурками — флажками на ней.

Я только спустилась со своей комнаты, и мне хотелось с кем — то поговорить. А тут он. Справедливости ради, мы с Варсаром больше ни разу не оставались наедине. Все время был кто — то еще. А тут…

— Надумал что — то? — Задала непринужденный вопрос, в ту же секунду готовая шарахнуться к стене от того, насколько меня будоражит его взгляд, который сейчас мужчина медленно поднял вверх, заметив мое присутствие. В черных глазах выражалось все спокойствие мира вместе со всей страстью вселенной. Ну как можно быть таким… таким?!

Уголки губ черноволосого слегка приподнялись, прокручивая кинжал в моем сердце.

Мне так хотелось от его внимания, я жаждала хоть каких — то знаков того, что нравлюсь ему. Да, он говорил, что запечатлен на мне, но ведь на этом все и закончилось. А сейчас мне стойко кажется, что я больше сохну по нему, чем он по мне.

А ну нафиг! Просто буду собой! Сдался он мне… нравится мешаться под ногами просто так — развлекайся. А я буду самой неприступностью!

Варсар встал. Его огромное тело нависло надо мной, полторашкой, хоть между нами в расстоянии и было три метра. Я сглотнула. Тут же делая вид, что горло запершило.

Он внимательно следил за мной. За каждой эмоцией, что проявляло мое лицо.

Сделал шаг в мою сторону — я попятилась на тот же шаг. Хоть и смотрела в пол, но готова была поклясться, что он улыбается.

Намечталась!

Глава 37

— Ты боишься меня? — Задал в лоб вопрос Варсар, при этом оглядывая меня со смешливой улыбкой на лице. — Другая Азриэлла никогда не боялась, так ты быстро выдашь себя. Хотя всем вокруг все равно. — Он подошел вплотную. — Все любят тебя именно такой. Я уже успел в этом убедиться.

Мужская рука уместилась на моей щеке, а я нервно дышала, смотря прямиком в черные глаза. В самые необычные черные глаза в мире. Вглядываясь в них, можно подумать, что там светится симпатия, нежность, но иной раз осознаешь, что точно так же это может быть и неприкрытый сарказм. Что творится у него в голове понять самостоятельно невозможно.

А можно просто вглядываться туда, как в космос далеких галактик. Что я и делала. Смотрела и ждала. Выжидала дальнейших его действий.

А он поступал наоборот, не ждал, а наслаждался моментом. Почему — то только так я и могла ответить себе, когда мысленно спрашивала, что он делает. Мне хотелось, чтобы ему нравилось быть мо мной. В одно время это и обычное желание, и несколько постыдное. Будь он единственным мужчиной, претендующим на мое сердце… то пусть так. Но я никогда бы не отказалась от остальных ради него одного. Когда — то я была готова на это ради Резара. Но сейчас уже все изменилось. Каждый из них часть моего сердца.

Варсар медленно, даже лениво склонился ниже к моему лицу. Теперь я не собиралась отступать, пятиться, смотрела с вызовом, выгоняя из себя любое стеснение. Из — за чего бог испытующе выгнул одну бровь, а в глазах заплясали лукавые огоньки. Так он стал похож на хищника еще больше. В ту же секунду мужчина бережно дотронулся до моих губ большим пальцем, провел по ним.

Хотелось соблазниться, но я была кремнем. Взгляд не отводила, выдерживала незримую борьбу, но вот лицо Варсара постепенно становилось все менее ироничным. Не знаю, специально ли он решил сдернуть маску или это получилось само собой, но он заглядывался на мои губы, взгляд периодически сползал с моих глаз.

Надолго его не хватило. Уже через секунду мужские губы нетерпимо прижались к моему рту, пододвигая ближе к себе за плечи. А через два мгновения в помещение кто — то зашел, хотя заметили мы это не сразу.

Вселенная точно издевается надо мной, потому что это был Ферадей. Очень и очень недовольный увиденной сценой.

— Почему когда я хочу тебя поцеловать, то ты противишься? А как он… — Выдал ревнивец, грозно сжимая кулаки.

Если честно, в тот момент я не испытывала стыда. Я делала то, что считала нужным. Стыдиться всего значит унизить собственные чувства к Варсару. И вместе с тем понимала, что сильно поменялась как личность. Еще некоторое время назад такая ситуация точно вогнала бы меня в краску.

Я отошла в сторону. Мужчины сцепились взглядами. Причем весь образа Варсара поменялся в долю секунды. Теперь он тоже был раздраженным ежиком, пытавшимся испепелить оппонента взглядом. Можно было невооруженным взглядом проследить, насколько магически напряжено пространство между ними. Потом мне показалось, что я обозналась, разглядев все это. Лицо бога войны было спокойным и степенным. Он прошел обратно к креслу с картой.

— Все ясно. — Вздохнула. — Схожу, поищу Резара. — И направилась к выходу.

Военачальника нашла во дворе, возле недавно отстроенных казарм на небольшом поле за дворцом. На улице стояла прекрасная погодка. Мое воображение прямо видело где — то поблизости дерево, раскинувшее ветви, усыпанное зеленым напылением именуемым листьями, и где — то там обязательно должна была петь милейшая птичка безмятежную песенку.

Берсерк тренировал новоприбывших «отборных». Он стоял перед ними, выстроенными в ряд, без какой — либо рубашки. Практически все воины были полураздеты. Но мой зеленоглазый был краше всех. Капельки пота, выгоняемые из тела под солнцем потеплевшей погоды, блестели на загорелом, укатанном шрамами, теле. Длинные волосы мужчины были собраны в высокий хвост, а гордый профиль выражал спокойствие. Это ведь его призвание. Резар военачальник. Тот, кто ведет за собой.

В строю начался разлад, когда некоторые из его представителей заметили меня. Они переставали слушать наставление Резара и все глупо пялились на меня округленными глазами. Хорошо хоть пальцами не тыкали. Я и так почувствовала себя белкой, пробегающей под окнами начальной школы. Хотя не сказать, что я чувствовала стеснение. Я у себя дома.

— Азри… — улыбнулся военачальник, когда я подошла ближе. Он всегда был рад меня видеть. Иной раз мне казалось, что даже если бы я ворвалась к нему в туалет, он все равно улыбался бы точно так приветливо.

— Как успехи? — Я невзначай прильнула к Резару, даря легкий недолгий поцелуй. В тестостеронном ряде послышались вздохи. То ли горькие, то ли умилительные. А может и такие, и такие.

— В империи практически каждого мальчика с рождения обучали военным делам. Эти еще входят в число тех, кого тренировали, прошло не так много столетий, никаких сложностей не предвидится. Они уже полноценная армия, стоило их всего лишь немного размять.

— Значит скоро… — выдохнула я.

— Верно, Азри, мы говорили с Варсаром о том, чтобы напасть через два дня, — мы отошли немного дальше, чтобы никто не подслушивал.

— Два дня… — пригорюнилась думая о том, что мне не хочется развязывать войну. Но по — другому не получается. Морнэмира не дает выбора.

Есть два варианта того, как все хорошо для нас разрешится. Во — первых, мы можем взять стерву в плен, забрать все магические бонусы, полученные обманом других богов и артефакт, с помощью которого у нее и есть вся ее мощь. Если это все же он, а не могущественный союзник. Или… убить. Тогда проклятие спадет само собой.

Лично для меня предпочтительнее первый вариант, но меня уверяют, что придется, скорее всего, прибегнуть ко второму. Если я хочу это все закончить, увидеть Эрнел наполненный детьми и зеленью, цветами и тем же пением птиц. Всегда приходится чем — то жертвовать. Да, это тяжело в первую очередь морально, настолько я вжилась в образ богини всего сущего и плодородия… мне жаль ее. Но такова жизнь.

На границе с Кадар — ганом уже начались военные стычки. К нам постоянно посылают лазутчиков, дабы проверить ситуацию в империи. Как и говорила Морнэмира, тихо отсиживаться они не хотят, теряя такую дойную магическую корову. И стоит ждать военный конфликт еще и с их стороны. Хотя Калебирс прекратил им поставку накопителей с магической энергией, у них наверняка есть запасы. Хотя если начнутся реальные военные конфликты с нами, надолго их им не хватит. Живой маг лучше, чем маг с накопителем в кармане.

Да и на сторону защиты империи станут все мужчины, даже те, что не вхожи в мой гарем. Это ведь прекрасный шанс избавиться от гнета, что втаптывал их жизнь в землю на протяжении четырехсот лет.

Другая тема — женщины Эрнела. Пока они отсиживаются тихо, и я не знаю, каких сюрпризов от них можно ждать. Мне бы не хотелось, чтобы это было затишьем перед бурей.

Ну а сейчас я мило улыбалась толпе своих солдат, что совершенно точно хотели переспать со мной больше, чем перепрыгивать через препятствия с мечами наперевес. И лицезреть строгого Резара, отдающего неоспоримые приказы.

И на их улице будет праздник. Старая Азри говорила не бросать никого. И я спасу их. Стоит повторять это себе всегда.

Один мужчина с гривой рыжих волос и припухлыми губами подмигнул мне, когда я случайно зацепила его взглядом. Я фыркнула и отвернулась к Резару. Нужно поставить защиту на свою спальню.

Глава 38

На следующий день, когда я спустилась в столовую, все уже, как всегда, были в сборе. Но деликатно ждали, пока появлюсь и я. Считая очень милым то, что мои мужчины никогда не приступают к еде, пока я достаточно долго для морального спокойствия не приму банных процедур, я стараюсь не задерживаться надолго.

Не было только Халлонии. Она всю ночь где — то пропадала, а сейчас отсыпалась в своей комнате, обняв подушку. К ней я тоже с утра успела заскочить. Но к разговору девушка не располагала. Об этом недвусмысленно намекала копна рыжих волос, торчащая из — под одеяла.

Не сказать, что среди лиц, что встречали меня за завтраком, в светлом помещении с большими окнами, царило благодушие. Все понимали, что завтра важный день. И если не решающий в нашей общей проблеме, то на пути к нему.

Дорар, наш новоиспеченный повар и сервировщик в одном лице, хлопотал над столом, расставляя блюда, тарелки и столовые приборы. В помещении звучал лишь заинтересованный звон посуды. Все молчали. Кто штору разглядывал, кто упирался взглядом в стол. Каждый думал о своем, но едва ли это «свое» различалось в преддверии развязки военных действий. Справедливости ради, ни у кого это не вызывало радости. Может быть, только предвкушение, и то у одного Резара, даже Варсару было все равно, хотя он тоже имеет к войне самое прямое отношение.

Этот раз мне попалось трапезное место между Даурэном и Лютимаром. На удивление, никто и взглядом не возражал. Даже Ферадей. И тут я поняла, насколько все серьезно. Все напряжены максимально.

С этим нужно что — то делать!

— Предлагаю отдохнуть сегодня максимально! Завтра для нас всех рисковый день, поэтому нельзя загонять себя в уныние!

— Азри, ты однозначно остаешься дома, в безопасности, — вдруг вскинул на меня с тарелки взгляд что — то понимающий Саадар. Да куда там, все они удивлялись тому, как легко я соглашаюсь отсидеться в своей комнате, напичканной защитной магией. И все подозревали диверсию с моей стороны. Конечно, она планировалась. Для меня это единственный путь, как для той, у которой восемь защитников, которые готовы сделать все, лишь бы даже в теории не подвергать тебя опасности.

Вот только опасность для меня — остаться во дворце. Я же здесь поседею, пока буду гадать, все ли хорошо у них там.

Было бы глупо с их стороны думать, что я останусь сидеть вышивать.

— Конечно, — улыбнулась я, не провоцируя мужицкие инстинкты сохранения моей задницы в безопасности, — об этом и речи не идет, — без возражений прищурилась я, нацепляя на вилку кусок мяса.

— Что ты предполагаешь, под определением «отдохнуть»? — Вдруг комнату заполнил бархатный голос Варсара, сидевшего на другом конце стола от меня, вызывая по моему телу эмиграцию мурашек. Вот он — то подметил главную часть моих слов прицельно.

— Предлагаю поиграть в «карты» на раздевание! — Лукаво ухмыльнулась я, чуть ли не подпрыгивая на стуле от предвкушения. Я в свое время постоянно обыгрывала Толика, и этим несдобровать! Жажду эстетического удовольствия в виде их оголенных тел!

***

Через час мы уже собрались в большой гостиной на большом махровом коричневом ковре, замывая круг из девятерых человек. Ну или почти людей.

Сначала я думала, что придется что — то придумывать вместо карт, но представив подробно колоду, и призвав немного магии на ладони, я поняла, что у меня получилось достать, намагичить откуда — то нам настоящие, земные игровые карты. Даже с джокерами. Выглядели они новенькими, поэтому я мысленно попросила прощения, подумав о том, что наверняка своровала их с какого — то магазина. Ну ничего, в карму продавцу зачтется.

— Давайте только наперед договоримся, что без алкоголя играем, а то похмелье вам завтра не нужно, — припечатала я, упершись одной рукой в часть ковра за спиной.

— Азри, последствия от принятия алкоголя, даже в виде головной боли, легко снимаются магией, — улыбнулся Лаосар, сидящий слева от меня через Калебирса.

Короче, еще через пятнадцать минут кто — то притащил бокалы и три бутылки вина. Я решила, что возмущения ни к чему, сама предложила расслабиться.

Я объяснила правила «Подкидного дурака», пригубив дорогущую жидкость, едва ли сильно отличающуюся от вина из супермаркета за четыреста рублей, на мой скромный взгляд нифига не профессионала.

Борьба шла ни на жизнь, а на смерть, все очень старались, никто не хотел проигрывать, но очень стремились, чтобы проиграла я. Меня буквально забрасывали картами, даже парочку раз заметила мухлевание, лишь бы завалить меня.

И в итоге моя скромная персона, конечно, осталась с носом. На расстройство всем остальным, я стянула со ступни один сандаль, не притронувшись к воздушному платью, на которое все намекали. Вот значит как, да? Сама же себя подставила, по — другому ведь быть не могло!

— Интересно… — томно выдохнула я, игриво накрутив локон на палец, — кто разденется вместе со мной?

После этих слов, все внезапно начали сдавать позиции. Мы играли очень долго, потому что едва ли кто — то отбивался, карты просто переходили от одного к другому.

И, в конце концов, насупившись, словно ежик, я указала на Варсара. Почти несправедливо решив, чтобы он стащил с себя рубашку.

Мужчина, соблазнительно хмыкнув, выполнил прямую мою просьбу. Закинув руку за спину, сжал ткань и стащил ее с себя через голову.

Взгляд в ту же секунду приклеился к оголившемуся торсу. Я подавила рвущийся из себя вздох, но глаз не отвела. Это было идеальное сочетание рельефов, но не перекачанности. Варсас вообще был большим мужчиной, но без рубашки смотрелся просто бомбически! Огромный и невероятно сильный!

Вдруг сбоку заметила мельтешение чьего — то поднимающегося с ковра тела. Это был Ферадей. Бог схватил меня за руку и потащил вон из комнаты. Я даже сандаль забыла прихватить с собой.

Глава 39

Я бы очень удивилась, если бы меня отпустили с недовольным Ферадеем просто так, без протестов, мордобоев и драк. Все резво поднялись со своих мест, намереваясь его остановить, готовые в любой момент ударить, уж в этом я не сомневалась. Но и Дей был не пальцем деланный — на нашем пути образовался портал, в его — то мужчина меня и втянул, захлопнув сразу по входу, чтобы никто другой не проскользнул следом, дабы разрушить уединение, к которому Ферадей так стремился.

Но мы не оказались где — то далеко. По ту сторону портала я обнаружила собственную комнату. Похищение века, конечно. Эх…

— Хочешь поговорить? — Улыбнулась я, чувствуя вместо губ неискреннюю резину. Главное не провоцировать, это я уже выучила, живя на этой мужицкой пороховной бочке.

Дей отвечать не спешил. Он вообще был разговорчив только тогда, когда имел хорошее настроение. А сейчас мужчина стоял в полуобороте ко мне, сжимая и разжимая кулаки. Я даже жалость успела испытать. Нелегко ему рядом со мной.

По правде сказать, сейчас мною он не воспринимался, как кто — то опасный. Я вообще едва ли на полном серьезе могла опасаться хоть кого — то, начиная в него влюбляться. Не хочу быть лицемерной. Это же Ферадей. Просто милашка Дей, что хочет от меня дочку. Больше похожий на кота, повисшего на шторе.

Спустя вымученную секунду, в дверь постучали, а потом послышалось:

— Азри, все хорошо? — Это был голос Даурэна. Хотя я подозревала, что не он один стоял за дверью. Быстро же они нашли пропажу. Ну и немудрено. Я ведь истинная для одного из них, он вроде как должен чувствовать, в каком направлении я нахожусь. А уж если это в трех шагах на втором этаже, то тем более.

Ферадей среагировал тоже, бросая раздраконенный взгляд на дверь. Я тут же спохватилась:

— Все хорошо, мы скоро спустимся. — Выкрикнула как можно более непринужденным голосом.

В коридоре послышались неуверенно удаляющиеся шаги, а Дей стал немного расслабленнее. Мне даже почудился чуть теплый взгляд, брошенный мимолетом, пробирающийся сквозь дебри ненужного протеста, убивающего благоразумие.

— Мне хочется совсем не разговоров, — ответил наконец — то негромко.

Я уже машинально открыла рот, чтобы ответить что — то придуманное на ходу, едкое и в меру правдивое, но тут Дей начал безмолвно стягивать с себя рубашку, прямо как Варсар десять минут назад в гостиной.

— Ты же не собираешься… — пискнула я.

— Собираюсь! — припечатал мужчина, поворачиваясь всем корпусом ко мне.

Я состроила вселенски подавленную эмоцию на лице умирающего лебедя, приготовившись чуть ли не плакать, проектируя у себя в голове, как пример, картинку умоляющего кота из «Шрека». Вздохнула сокрушенно, понуро опустив плечи.

Руки Ферадея вдруг остановились, больше не расстегивая застежку на штанах. Видно было, что он растерялся, не ожидал такого. Очевидно, он думал, что я буду возмущаться как самая настоящая амазонка.

— Ну ты… — промолвила дрожащим голосом, обхватывая себя руками, — так бы сразу и сказал, что собираешься! Снимай штаны!

Скажу честно, Ферадей прифигел. Стоял секунду, как статуя. А потом расхохотался. Я засмотрелась на него в тот момент. И сама не удержалась от улыбки. Кто бы мог подумать, что смех этого мужчины настолько заразителен, до этого момента он казался тем, кто смеется только иронично или для подколки.

Остановиться он не мог долго, поэтому мне уже самой пришлось приблизиться, и начать снимать эти идиотские штаны!

Тут Ферадей снова вернулся в игру, перебив мои действия поцелуем.

В прошлой жизни искусство поцелуя я изведала на одном лишь Толике. Но в этом мире я даже не всегда могу предвидеть, с кем буду придаваться страсти в следующую секунду.

И все мужчины делают это по — разному. Дей беспрекословно занимал ведущую позицию, не давая хоть малейшей возможности задавать настроение действию. Руки мужчины расположились на моей талии, мои — на его плечах. Я склоняла его немного вниз, но все равно приходилось становиться на носочки, дабы не разрывать поцелуй. Он был сладким и головокружительным.

Первым остановился Ферадей, к слову, и намека на недовольство в нем не осталось. На отличии от прошлого состояния, теперь он был котом, завидевшим сметану. Думается, его все устраивает. А когда он поднял меня на руки и понес к кровати, я осознала, что все нравится и мне.

Бережно положив мое тело на мягкую поверхность, сам пристроился рядом, продолжая экзекуцию с приставучими штанами.

Но вдруг мужчина остановился. Вмиг стал сосредоточенным, замерев, прислушивался, повернув голову немного вбок. Потом закрыл глаза, стараясь совершенно не дышать, ресницы его дрожали. Я тоже пыталась не издавать ни звука, растерянная таким переменчивым поведением.

Но то, что произошло далее, было и вовсе совершенно странным. Внезапно, резко и быстро Дей ринулся ко мне, нависая всем телом сверху. Вот только не было в этих движениях ярко вспыхнувшей страсти, скорее решительность с толикой страха.

А через долю секунды послышался ужасающий грохот, напоминающий оглушительный взрыв. В ушах пискляво зашумело, я скривилась, закусила губу, сама не замечая, как прокусываю ее до крови.

Зацепив болезненным взглядом потолок, я видела, как он осыпается отдельными частями, пылью и крошевом прямо на нас. Дей, сцепив зубы, концентрированно применяя магию, удерживал над нами двоими, наверное, тонну. Если он отпустит… нам конец.

Мы можем жить вечно, если не умрем, от каких — то там обстоятельств. Это ведь так. Правда жизни. Ужасающая. Потому что с полом тоже явно было что — то не то.

Я истерично выдохнула. В груди все сжалось. Лихорадочные мысли проносились в голове, отталкивая друг друга.

Одно было ясно. Морнэмира нас опередила…

Что с остальными?!