Попаданка для Ректора. Влюбиться во врага (СИ)

Глава 32. Правда

Алефтина:

Голова раскалывается. Тело такое тяжелое, что даже руку поднять не могу. Силюсь, чтобы открыть веки и вырваться из этого странного глубокого сна. Сна, в котором я снова была в своем мире.

Это странно, но сердце почему-то больше не тоскует по прошлому. Нет больше того ярого желая вернуться. Неужели я смирилась с новой жизнью?

Сквозь помутненное зрение разбираю силуэты незнакомого помещения. Точнее знакомого, ведь разок я тут была, когда переодевалась. Я в гостевой спальне ректора? Лежу в постели? Как?

Ах, да. Точно. Упала в обморок. Нет. Не в обморок. Что было в том отваре?

С трудом поднимаюсь на локтях. В помещении темно, лишь лунный белый свет проникает в окно, очерчивая внушительную мужскую фигуру. Ректор здесь?

Услышав возню, он неспешно оборачивается. Выглядит уставшим и несколько взъерошенным, будто провел у постели больной целую ночь.

– Который сейчас час? – вскакиваю я, вспомнив, что уже давно должна быть в особняке Роланда.

– Скоро рассвет, – сообщает мне ректор. Голос его звучит непривычно спокойно. Да и выглядит он совершенно непривычно.

Он так сильно устал? Так почему же тогда стоит здесь вместо того, чтобы пойти к себе спать? Может быть, он только что зашел? Серьезно, не стоял же он возле меня всю ночь. Бред какой!

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает Редмонд. Ого. Чего это он беспокоится? Я, что, сплю? Или чуть не умерла от отвара? Ну не без причины же он такой… не колючий?

– Нормально, – отвечаю я, внимательно вглядываясь в полумраке в странного ректора.

Он покидает окно, щелкает пальцами, и один из канделябров на стене светится магическим желтым пламенем. Оно недостаточно яркое, чтобы разогнать темноту, зато создает камерную, теплую обстановку.

Ректор берет курс к постели, в которой я нахожусь, и я невольно сжимаюсь. Хоть и знаю, что он не из подлецов, а все равно волнительно в виду его загадочного настроения. Нет. На меня не посягает, берет кувшин и наполнил водой высокий стакан. Протягивает мне.

– Выпей, станет получше, – говорит он, и я, все больше терзаясь непониманием, делаю глоток. – Ну как?

– Лучше, – к собственному удивлению, отмечаю я.

– Тогда давай поговорим, – переходит к делу ректор, а затем говорит то, что я никак не ожидаю услышать, – Алефтина.

Че-е-его?! Он только что мое настоящее имя назвал?!

Шок такой сильный, что стакан вываливается из рук и чудом не падает на кровать. Ректор успевает его перехватить за секунду до падения, но мне совершенно нет дела даже если бы я вся облилась. Я не моргаю, почти не дышу и во все глаза смотрю на Редмонда.

– Откуда.. вы.. ? – задыхаюсь от волнения, пытаюсь спросить я.

– Видел в твоем воспоминании.

Что он только что сказал? Да еще и с таким преспокойным выражением лица!

– Вы…! Вы копались в моей памяти, пока я была без сознания?! – соображаю я и подскакиваю на месте.

– Не нарочно, хотя, признаюсь, очень этого хотел, – говорит мужчина.

– И много ты… вы видели?! – охаю я, позабыв, что мы вообще-то на “вы”. То есть я на “вы”, а он уже во всю давно мне тыкает.

– Не важно. Хочу, чтобы ты сама мне все рассказала. Кто ты? Откуда? Как здесь оказалась? И почему? – спрашивает он, и я судорожно начинаю перебирать пальцами.

Какой смысл теперь молчать? Уже не выкручусь. Да и врать я устала так, что уже схожу с ума.

– Мое имя вы назвали правильно. Меня зовут Алефтина Сафронова. И да, я из другого мира. Совершенно другого. Там нет никакой магии, только технологии. – признаюсь я и напрягаюсь до кончиков пальцев, ожидая его реакции.

Вполне спокоен, как ни странно. Будто я ему рецепт борща увлекательно рассказываю, а не взрываю мозг тем, что Земля, оказывается, не плоская.

– В мире, где железные повозки мчатся на немыслимой скорости и здания высотой до неба? – уточняет он.

Ага, это, значит, он увидел в воспоминаниях. Что еще он там подглядел?

– Да, – киваю я. – До попадания сюда, я знать не знала, что магия существует. Просто жила своей жизнью, и не думала, что однажды моргнув, окажусь в другом мире. В чужом теле.

– Как это произошло? – уточняет он. Черные брови хмурятся. Сосредоточен донельзя.

– Сама не знаю, – жму я плечами, но тут же спешу добавить. – Но знаю почему.

– И почему? – спрашивает ректор, устав от моей долгой ненужной сейчас паузы. Но разве это легко вот так вот брать и рассказывать то, что так долго и отчаянно таила?

– Она хотела обменяться с кем-нибудь телом на время, чтобы обмануть камень правды, – сообщаю я все, и предугадывая следующий вопрос, говорю, – Да, пожар случился по ее вине. Тесса хотела напугать Ларетту, но запаниковала, когда все пошло не по плану и убежала. Я недавно это узнала. Увидела в воспоминании.

Ректор уводит взгляд в сторону. Вижу, как играю желваки. Он и так все это знал. Нужны были доказательства. И я в какой-то степени стала таковым. Что меня теперь ждет?

– Значит, ты тут на время? – уточняет Редмонд, возвращая взгляд ко мне.

Боже, почему он так смотрит? Мое сердце начинает сходить с ума, а в голову лезут мысли, которых быть не должно!

– Нет. Тот, к кому настоящая Тесса обратилась за помощью не хотел, чтобы чтобы ей все сошло с рук. Потому он выбрал мир, из которого она не сможет выбраться. И тело, в котором не сможет жить счастливо.

– Не сможет жить счастливо? – хмурится ректор, но при этом все равно остается вовлеченным. Нет в нем того былого равнодушия, сколько бы я сейчас не искала. Взгляд совершенно другой. Такой теплый, такой….

Так, Алефтина, соберись. Никогда в мужчине в глаза, что ли, не смотрела? Дыши ровно, и пульс стихнет. Сосредоточься на главном. У тебя тут вообще-то судьба сейчас решается.

– Тесса избежала суда в этом мире, зато получила приговор в моем. Мое тело сейчас в тюрьме. Эм… тюрьма это, как темница у вас, – сообщаю я, и вижу, как в глазах ректора зарождаются вопросы. Должно быть, он считает меня не то преступницей, не то бунтаркой, раз есть проблемы с законом.

– Что ты натворила, чтобы попасть за решетку?

– Работала на нечестного человека. Деньгами его занималась, а он выставил меня виновной в своих махинациях, – говорю я, уже даже не надеясь, что ректор поверит.

Никогда ведь не верит. И сейчас не станет. Или нет?

Ого. Мне это чудится или он смотрит на меня иначе, вновь вгоняя в сомнения и метания.

– И тебе никто не помог? – спрашивает он. Верит? В самом деле?

Переживает за меня? Да я, наверное, еще сплю, или сошла с ума! Да что ж это такое? Господин ректор, нельзя так издеваться над измученным женским сердцем. Не смотри мне прямо в душу!

– У меня даже не было шанса оправдаться. Я оказалась здесь раньше, чем это случилось, – добавляю я.

– Тогда откуда ты знаешь?

– Мне показали, – сообщаю я, и ощущаю внутренний дискомфорт. Могу ли я говорить про Серафима?

Ректор отводит взгляд и хмурится. Его что-то не устраивает в этой истории. Что?

– Кто? – спрашивает он.

– Один маг, который все это и провернул. С вашего позволения, я не хочу упоминать его имя.

– Ты знаешь, какое заклинание он использовал? – задумчивый, даже мрачный вид ректора вызывает внутри все больше тревог.

– Нет, – мотаю я головой. – Только то, что обратно мне не вернуться. Душа не выдержит обратного перехода. Так что я тут навечно.

– Боюсь, все может быть не так, – говорит Редмонд, переводя на меня уж очень пугающий взгляд.

– Почему? – хочу знать я. Чувствую, как от волнения начинают мокнуть ладони.

– Потому что, у меня есть основания полагать, что Тесса сможет вернуться, – говорит он.

– Как?! – в ужасе шепчу я.

– Осколок старой луны. Если твой маг дал ей то заклинание, о котором я думаю, ты в большой опасности, Алефтина….