Попаданка особого назначения (СИ)

Глава 13

Шла с таким чувством, словно нахожусь под шквальным перекрестным огнем. И, главное, не могу ни голову в плечи вжать от страха, ни гордо вздернуть подбородок. Толпа замерла и молчала, следила за каждым моим шагом в гробовой тишине.

Хранительница с довольной улыбкой и масленым блеском в глазах осматривала Шэнли, гада такого, — попадись мне только, мерзавец. На меня же она бросила быстрый нечитаемый взгляд и вновь вернула все свое внимание моему конвоиру. Сам же Шэнли не проявлял никаких эмоций, правда, я могла наблюдать за ним только со стороны, тем не менее все было не понятно. Почему у него такое лицо, как у Шварценеггера во всех частях терминатора.

— Я рада, что именно ты принял мое предложение, — черноволосая одним плавным движением, словно пересекла пространство за один шаг, переместилась к мужчине. — Стоило ли до этого играть в гордость.

— Стань там! — низко и хрипло указал мне место предатель, хорошо, что рядом с Орловым.

Я безвольной марионеткой двинулась к Сереге, стала рядом так, что мы соприкоснулись плечами. И от этого тактильного ощущения стало чуть легче, не так стало жечь разочарование в груди, и не так больно смотреть как Хранительница вьется вокруг моего каменного Шэнли.

— Подруга, я раскусил твой хитрый план, — наклонился ко мне Серега, пользуясь тем, что на нас не смотрят.

«Какой?» — спросила бы я, если бы могла, но получилось лишь пошевелить глазами.

— Ты сдалась, чтобы быть рядом со мной, — Серега громко вздохнул, — польщен. Весьма польщен.

Наверное, хорошо, что я не могла шевелится — хоть кому-то эта ситуация прибавила оптимизма.

— … мы с тобой чуть позднее все обсудим, — Хранительница произнесла это таким тоном, при этом ее грудь колыхнулась, задев предплечье Шэнли, что в моем воображении сразу возникли разнообразные позы для проведения переговоров между этими двумя. Р-р-р-р… Ненавижу это чувство — быть на вторых ролях, преданной. Он с такой заботой помогал мне… Неужели это все было притворство.

Ловко откинула струящиеся черные волосы назад, Хранительница подошла ко мне. Ее быстрые пальчики пробежались по моим плечам, предплечьям, по руке и замерли на сумке, в которой была моя книга. Женщина также, едва касаясь ткани, было сунула руку в сумку, но книга огрызнулась, ударив ее небольшим разрядом — ее рука замерла напротив.

И тут она, наконец, сподобилась посмотреть мне в лицо. Хранительница была чуть ниже меня и смотрела снизу вверх, своими глазами непонятного цвета, бледно-розового, малинового? Не разобрать. Смотрела торжествующе. Словно одержала победу в непонятной для меня войне. А что могла ей противопоставить я? Безразличие? И я его предоставила, когда перевела взгляд поверх ее плеча на молчаливого Шэнли. Правда, успела заметить как возбужденно пульсирует ее зрачок, словно отбивая непонятный ритм.

— Дорогие, это, действительно, то, о чем я вам говорила, — довольно неожиданно и стразу громко она обратилась к молчавшей до этого момента толпе. — Лжехранительница поглотила силы нашего мира, но сейчас баланс будет восстановлен, силы вернуться…

В общем и целом, бла…бла…бла… очередного политика. Особо слушать мне ее не хотелось, да и книга начала подавать признаки жизни — пульсировать, я бедром чувствовала нарастающую энергию, но ничего не мгла с этим поделать, руки как висели плетьми, так и продолжали висеть. А энергия в книге все больше пульсировала с того самого момента, когда эта дама протянула свои загребущие руки к чужой собственности. Пульсация нарастала, превращаясь в жар, опаляя меня.

Фух… как возле открытого огня. Когда получилось оторваться от внутренних переживаний, осмотрелась: кажется, никто кроме меня ничего не чувствует. По-прежнему слышны пыхтение Сереги за спиной и судорожные всхлипы Розочки, стоящей на коленях, словно суслик среди степи, она неотрывно следила за плавными перемещениями Хранительницы по арене; восторженно взирающие на все это зрители; Шэнли также следил за передвижениями хрупкой полуобнаженной фигуры, с полным безразличием ко всему. Одна я тут что-то чувствую, но ничего сделать не могу.

Пульсирующий жар обхватил мое тело, становилось дурно, слегка помутнело перед глазами — я чуть покачнулась, но устояла, в ушах наросло непонятное жужжание и стрекот, словно толпы насекомых окружили меня. А потом, на грани восприятия — пум! — и все прекратилось. По телу прошла волна облегчения, сменяя привычной дурнотой.

Приоткрыла глаза — никто ничего и не заметил. Книга затихла. Хранительница уже успела обойти всю трибуну и остановилась передо мной, заслоняя весь вид. Мне осталось только любоваться на ее обнаженную спину всю в светящихся татуировках, почти как у меня лиана.

Неожиданно до меня донесся писк, почти такой же, как я слышала совсем недавно, — перед носом крутанулось маленькое насекомое, ну точь-в-точь комар.

Странно, до этого в этом мире мне не попадались вообще никакие мелкие твари, ни тараканы, ни мухи…

Книга! Вот что это было, она пробудила мелких гадов! Но это не точно.

Комар чуть покружил передо мной, покрасовался. Никогда я еще не восторгалась комарами, но этот был милым и каким-то родным, земным.

Комар же, тем временем, прямехонько направился к новой Хранительнице. И сел на ее голую спину — сделал кусь! Женщина вздрогнула и рефлекторно хлопнула себя по обнаженной лопатке. Провела рукой. Комар же с торжественным писком, пролетел у нее над ухом и быстро скрылся из виду. Хранительница медленно убрала пальцы и посмотрела на ладонь. Я видела как напряглась ее спину и как она бросила быстрый взгляд на стражей, те кинулись к ней.

Что произошло до меня дошло не сразу. Возможно, я просто не ожидала такого. Ее татуировки оказались фикцией, она шлепком размазала краску на лопатке. Вот это новость!

Серега это тоже заметил — до меня донесся его довольный хмык.

Стража быстро накинула на Хранительницу легкое покрывало и, словно фарфоровую куклу — так бережно, увела куда-то в сторону.

Слово взял Ленар, ему предстояло с должной торжественностью завершить представление, с позором увести пленников, то есть меня и Серегу, собственно, сделать примерно то, что он делает каждый день на своем невольничьем рынке.

— А как же я? — тут взвыла Розочка и упала ниц на землю, подняв небольшую тучку пыли.

— Дитя, — Ленар продолжил играть роль порядочного спасителя народа, — я обговорю это с ее Высочеством Хранительницей. Не убивайся так!

Розочка решила смириться, когда нас уже уводили, толпа начала расходиться, а Ленар принял крайнюю меру — пустил слезу. Роза встала, поплевала песок, вытерла рот краем своего одеяния и ткнула пальцем в направлении Сереги — тот аж дернулся.

— Я спасу тебя, любимый!

— Упаси, Боже! — пробормотал Орлов, и мы скрылись с арены.