Порочные насквозь

Глава 5

— Если ты позволишь проявить мне инициативу, то это будет не в последний раз.

Далеко не последний. Удивительно, как это ни одному мужчине не удалось заставить ее кончить. Ну, с другой стороны, может быть, не так уж и удивительно. Особенно если говорить о Гордоне. Он был первоклассным ублюдком. И не имело значения, с кем еще она спала. Если бы это было во власти Калеба, он стал бы ее последним и самым лучшим любовником. Потому что для него она была как фейерверк, зажигалась быстро и мощно. Он хотел снова это увидеть.

Калеб медленно прокладывал себе путь поцелуями вниз по ее телу. Черт, она так хорошо пахла. Аромат ее возбуждения кружил голову. Господь свидетель, его член давным-давно был твердым.

Затем он достиг местечка между ее ног, раскрыл его большими пальцами и позволил языку погрузиться в ее сладость. Шарлотта ахнула, схватившись за его голову.

— Что ты… о!

— Пробую тебя, Лотти. Хочу ощутить тебя на своем языке.

Она задыхалась, извиваясь, пока он облизывал ее клитор, а затем всосал его в рот.

— Мужчины так делают?

Очевидно не те, с которыми она была. Или они все были ублюдками в постели? Как бы то ни было… Совращать ее будет весело.

Его давление подскочило от этой мысли, и он устроился поудобнее у нее между ног, положив их себе на плечи. Боже, она опьяняла сильнее бутылки виски. Его тело гудело, когда он взял ее клитор в рот, впитывая ее негромкие вскрики. Она билась под его ртом и руками, полностью затерявшись в страсти. Женщина была потрясающей. Может, она и закрыла свое сердце, но ее тело было широко распахнуто. Калеб чертовски надеялся, что то, что Шарлотта позволила ему касаться ее тела, означает, что она начала ему доверять. Может, после этого он проникнет и за ее стены… и подберется ближе к сердцу.

— Калеб… — она выгнулась, выдыхая его имя. Из ее киски хлынули соки возбуждения.

Да, Лотти была близка к разрядке. Он упивался звуками и ощущениями ее капитуляции. Его язык скользнул между ее мокрыми складками, на мгновение кружа по клитору. Затем он легонько провел мягкому бутону, сфокусировавшись на маленькой твердости посерединке. Ее дыхание сбилось. Она впилась в него пальцами. Посмотрев на мягкие изгибы ее тела, он поднял взгляд на ее лицо. Их глаза встретились. Глаза Лотти, цвета растопленного шоколада, заставили его член вздрогнуть. Черт побери, он хотел быть внутри этой женщины. Он хотел скользить глубоко, остаться там и показать ей, что она принадлежала ему.

Ни разу после того, как Аманда его оставила, он не мог представить себе другую женщину своей. И не хотел этого. Но теперь… От этого не убежать.

— Кончи для меня, детка.

Ее дыхание остановилось. Все ее тело напряглось и застыло. Он вошел двумя пальцами в ее киску и быстро нашел то самое местечко, потирая его медленными, решительными движениями. Она протяжно застонала. Точка под его пальцами стала мягче. А потом ее клитор окаменел под языком. И она закричала.

Это был самый страстный звук, который он когда-либо слышал.

Ее вкус скользил по его языку. Такой чертовски сладкий. Боже, она и не догадывалась, что он будет преследовать ее по этому дому в течение следующих трех дней, пытаясь снова заполучить ее киску во власть своего рта. Скорее всего, нет, но она быстро поймет это.

Ее снова и снова охватывает дрожь и трепет, пока все тело не обмякло. Сейчас она была мягкой и пресыщенной. Теперь женщина благосклонно примет его в свое тело.

И сейчас он собирается предъявить на нее свои права.

Калеб сел на колени и потянулся к молнии.

— Ты так великолепно выглядишь, вся раскрасневшаяся и с раздвинутыми ногами. Черт, детка…

— Это неприлично. — Она попыталась сесть.

Он осторожно толкнул ее обратно.

— В нашей постели нет места скромности. И в том, что я планирую с тобой сделать, нет ничего приличного. И я хочу, чтобы ты поняла, что я не собираюсь останавливаться только на том, что ты хочешь мне показать. Прямо сейчас я хочу трахнуть тебя. Жестко. Позже я буду нежно любить тебя. Но ты не будешь скрывать от меня ни частички своей страсти.

— Разве это не просто секс?

Он стиснул зубы. Значит, вот как она думала? Зачем ему рисковать расстроить ее и ее семью ради одного траха?

— Нет, это не так. И я собираюсь показать тебе, что это.

Калеб расстегнул джинсы. Звук молнии разорвал тишину. Его опалил ее взгляд. Когда он сдвинул вниз джинсы и боксеры и взял член, ее глаза расширились. Она ахнула. Он усмехнулся.

Зазвонил его телефон.

Закрыв глаза, он посмотрел в потолок. Этот рингтон был поставлен на Хантера.

Прорычав проклятие, он вытащил устройство из кармана и ответил на звонок.

— Что?

— Полегче, ворчун. Я подумал, ты будешь рад узнать, что я отправил к вам помощников. Кату на несколько часов вызвали на работу, так что я вытащил Дика и Тайлера из их любовных гнездышек. Мы будем через пять минут.

Он открыл рот, чтобы сказать Хантеру катиться в ад, но тот уже повесил трубку. Шарлотта, видимо, слышала каждое слово и издала резкий звук прежде, чем вскочить на ноги.

— Шарлотта… — Боже, он был готов умолять ее. После того, как он увидел ее тело, ему казалось позором скрывать его.

Ее руки дрожали, глаза были широко раскрыты в панике. Она кинула взгляд на разорванные трусики. Лотти выглядела так, словно желала убить его.

Дерьмо, весь настрой исчез.

Засунув член обратно в джинсы, он застегнулся и встал.

— Еще ничего не кончено, Лотти. А теперь сходи в ванную, а я принесу твой чемодан. Ты сможешь там переодеться.

На ее лице было легко прочитать облегчение.

— Спасибо.

Она огляделась в поисках чего-то, чем можно прикрыться, но он схватил ее блузку, юбку, туфли, а затем с усмешкой указал на комнату позади нее.

— Ванная там.

Шарлотта потянулась за своей одеждой. Калеб пожал плечами и отдал ее. Даже если она будет держать ее, то ей будет чертовски сложно прикрыть задницу, когда она будет уходить. Его улыбка стала еще шире.

— Я оденусь здесь.

— Окна широко открыты.

Словно представив, что кто-то мог заглянуть в них и увидеть ее голой, она с визгом отскочила в сторону, крепче прижимая одежду к груди. Стыдно скрывать такой прекрасный вид, но он позаботится о том, чтобы увидеть его снова.

— Однако если я пойду голой по коридору, ты будешь на меня смотреть.

— Чертовски верно. Привыкай к этому, женщина.

Шарлотта пожурила его.

— А у тебя порочная душа.

— О, ты и понятия не имеешь, насколько. Но я позабочусь, чтобы ты узнала об этом в ближайшее время. — Мужчина подмигнул.

Она закатила свои темные глаза, но он увидел тень улыбки на ее губах, когда Шарлотта отворачивалась.

Калеб уставился на нее, наблюдая, как она направляется в ванную комнату. Женщина могла бы немного больше покачивать задницей, плавно двигаясь по коридору, но подтвердилось то, что он и так знал.

— Симпатичная попка.

Она бросилась в ванную комнату и спряталась за дверью, а затем выглянула из-за неё и показала ему язык, прежде чем снова захлопнуть дверь. Он усмехнулся, натягивая рубашку через голову и выуживая из кармана ключи, строя радостные планы по убийству своего сына.

Вытащив чемодан из грузовика и занеся внутрь, он постучался, и она открыла дверь ровно настолько, чтобы выхватить его. Лотти ничего не сказала, но ее темные глаза светились озорством, обещая более чувственные наслаждения… и, возможно, немного мести за то, что он заставил ее пойти в ванную комнату обнаженной под его пристальным взглядом. Калеб с нетерпением ждал этого.

Как только она снова заперлась в ванной, кто-то постучал во входную дверь и открыл ее. С криками и топотом их уединение было нарушено.

— Пап? — позвал Хантер.

Он провел рукой по волосам, а затем сделал глубокий вдох, напоминая себе, что ответственные родители не убивают своих детей.

— Заходи.

Пройдя по коридору, он обнаружил Хантера, Дика, его зятя, и друга семьи Тайлера, стоявших в большой комнате и занимавших большую часть пространства, смотревших на разорванные трусики Шарлотты на полу.

Блять! Он вздрогнул, когда наклонился, чтобы забрать их и засунуть в карман.

— Когда она выйдет из ванной, вы не произнесете ни одного гребанного слова. Не засмеетесь. Не поднимите бровь. Ничего. Вы меня поняли?

— Скажи мне, что это не… — у Хантера отвисла челюсть. — Ты трахнул мою тещу?

Калеб стиснул зубы.

— Почти. Если бы только не ваше чертово чувство времени…

Дик и Тайлер расхохотались, но Хантер выругался.

— Ты сказал мне перестать глазеть на ее задницу. Я так и сделал.

Хантер остановил его движением руки.

— Не хочу знать, что еще ты сделал или почти сделал с ее задницей. Просто… остановись.

— Я не в настроении делиться. Поверь мне, — вздохнул Калеб.

— Что она здесь делает?

— Занимается дизайном. Я починю это дерьмо, но подбирать цвета и разбрасывать подушки… это не мое. Так как ты прервал мое занятие, если ты понимаешь, о чем я, то почему бы вам троим не пойти и не начать разгружать грузовик. Мы уже побывали в магазине и купили большую часть материалов, что нам нужны для работы.

Он бросил Дику ключи от грузовика. Верзила поймал их в кулак и усмехнулся. Тайлер с хихиканьем направился к двери.

Дик похлопал Хантера по спине.

— Взгляни на это с другой стороны, чувак. Счастливая теща равняется миру в доме. Она не будет устраивать концерты.

— Она и так этого не делает.

Дик пожал плечами.

— Если Шарлотта счастлива, Ката будут счастлива. Это только в плюс тебе, чувак.

Хантер сомневался.

— И правда. Просто это немного странно. Мой отец и моя теща…

— Привыкай к этому, — проворчал Калеб.

Отступив, Хантер моргнул, глядя на отца.

— Ты, черт возьми, серьезно?

— Остынь, чувак, — Дик попытался успокоить Хантера.

— А что? Мы не можем быть так же счастливы, как ты и Ката?

Хантер широко улыбнулся.

— Дело не в этом. Просто я никогда не думал, что ты или Шарлотта серьезно друг к другу относитесь. Просто я в шоке. В хорошем смысле.

Калеб выдохнул, даже не понимая, что задержал дыхание.

— Хорошо. Но если у тебя есть возражения, тебе придется засунуть их в задницу.

Тайлер громко рассмеялся, стоя у двери.

— Слушать вас так же весело, как наблюдать за малышом, сующим игрушку в унитаз.

Дик подошел к Тайлеру и ударил его кулаком в плечо.

— Черт возьми. В последний раз, когда Сет играл в песочнице с моим мальчиком, он тоже научил маленького Кэла совать свои игрушки в сортир.

Это только заставило Тайлера рассмеяться еще больше.

— Просто распространяйте свою любовь на один сортир за раз.

— Боже, и что я нахожу во всей этой идее родительства? — спросил Хантер.

— На твоих детей будут влиять много выдающихся личностей. — Калеб жестом показал на Дика и Тайлера.

Внезапно он почувствовал, что за спиной кто-то есть, и повернулся, увидев Шарлотту в светлых джинсах и красной рубашке с V-образным вырезом, который намекал на ложбинку, отчего его кровь снова закипела.

— Всем привет.

Дик посмотрел вниз, подавляя улыбку.

— Здравствуйте, мэм.

Тайлер был не лучше, и просто нахально помахал рукой.

— Хороший день?

Калебу хотелось пихнуть смутьяна.

Хантер сделал глубокий вдох, а затем подошел к Шарлотте с нежным объятием.

— Спасибо, что помогли с домом. Я хочу удивить Кату на Рождество. — Затем его сын указал на него. — Не позволяйте папе смутить вас.

Шарлотта просто покраснела.

— Итак, чем заняться сначала?

Два вечера спустя Шарлотта вздохнула с улыбкой. Весь дом выглядел в значительной степени преобразившимся. С помощью Тайлера и Дика они разрушили половину стены в фойе, сняли все полы и очистили линолеум. Хантер помогал, пока его не вынудили вернуться к военной службе, и Шарлотта увидела беспокойство на лице дочери, смотрящей, как ее муж уходил, не зная, вернется ли он снова. Но Ката была сильной, и после ухода Хантера погрузилась в работу.

Шарлотта внимательно осмотрела новый дом для их детей. Гипсокартон отремонтировали, треснувшие окна заменили. Она мыла камин до тех пор, пока каждый кирпич не выглядел как новый. Под ее присмотром каждую стену дома заново покрасили. С помощью рабочих положили новые полы. Ребята положили новый паркет, и он сверкал, оживляя пространство. Шкафы были сложены на кухне, и она ждала завтрашнего дня, когда Дик и Тайлер вернутся, чтобы помочь перенести их. Как только их расставят, рабочие придут снимать мерки для столешницы. Они пообещали сделать ее быстро. Шарлотта уже купила новые приборы для кухонных шкафчиков, а также светильники для ванной. Время не пощадило пластмассовые краны, и она заменила их чем-то более крепким. Где-то в середине всего Калеб нашел время, чтобы постричь газон спереди и позади дома.

Он был удивительным мужчиной. И она не могла отрицать, что Калеб нравился ей все больше с каждой минутой, которую они проводили вместе. Однако они не проводили наедине ни минуты с того сногсшибательного момента, когда он чуть не соблазнил ее на полу в гостиной.

Шарлотте очень хотелось, чтобы Хантер и его друзья пришли чуть позже.

На другом конце кухне Калеб снял рубашку и открыл окна. Полумрак был на удивление теплым. Пот блестел на его теле, когда он поднимал шкафы и вешал их, переставляя, пока они не встанут как надо.

— Ты в порядке, Лотти? — спросил он.

Теперь, когда они, наконец, снова одни, она хотела бы знать, к чему это может привести.

— В порядке. Жаль, что завтра мне не нужно возвращаться к работе.

Он фыркнул.

— Тебе удастся больше поспать в доме, чем у Мари с двумя ее детьми.

Несмотря на то, как Шарлотта любила свою старшую дочь и ее семью, она не могла отрицать эту истину. Женщина кивнула.

— Прежде чем я уйду, я хотела бы вмонтировать аппаратуру, так что завтра ты сможешь развесить светильники. О, и карнизы.

Он поднял молоток и бросил его обратно в набор инструментов. Она глазела на каждый изгиб его тела, пока он двигался. Такой сильный и мужественный и… Она вздохнула.

Калеб повернулся к ней с понимающей, крайне сексуальной улыбкой.

— Что это у тебя на уме?

Она колебалась. Как бы сильно ей не хотелось говорить о том, что чуть было не произошло, или если быть честной, выяснить, каково будет по-настоящему приступить к делу, она просто улыбнулась. Она ни за что не позволит Калебу оказаться рядом, пока она не примет душ. От нее пахло краской, потом и грязью. Ни капли сексуальности.

— Поужинаем?

Кивнув, он потянулся, вытянув свои большие руки над головой. Шарлотта почти проглотила язык. Она действительно не хотела возвращаться в Восточный Техас одна, не зная, что Калеб чувствует к ней. Но леди никогда не заводят разговор о сексе. Она прикусила губу.

Он просто улыбнулся.

— Почему бы тебе не принять душ здесь? Ты ведь захватила сменную одежду? — когда она кивнула, он погладил ее по волосам, заправляя прядь за ухо. — Хорошо. Будь готова. Я закончу здесь и пойду приму душ. Мы захватим с собой немного еды, светильники, а затем вернемся и… поговорим.

Он действительно хочет просто поговорить или это было кодом, обозначающим секс? Она так долго не ходила на свидания и так много всего чувствовала к Калебу, что уже и не знала, что думать.

Но она лишь кивнула и пошла под горячие струи воды. Час спустя она вышла из главной ванной вновь собранная, с минимальным макияжем и чистыми распущенными волосами. Она капнула на кожу немного духов и надеялась, что это привлечет его.

Калеб вышел из ванной комнаты дальше по коридору, за ним последовало облако пара. Он прекрасно выглядел в джинсах, черной футболке, ботинках и с лукавой усмешкой на губах.

— Ты выглядишь настолько аппетитно, что я готов тебя съесть, — сказал он тихим соблазнительным голосом.

Шарлотта почувствовала, как жар заливает щеки.

— Ты тоже.

— Хм, как быстро мы сможем приготовить ужин и найти магазин? Думаю, мы можем зажечь не только светильники.

Ее щеки мгновенно залились цветом, но она придвинулась к нему.

— Очень быстро, я надеюсь.

Он склонил подбородок, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Я пытался двигаться медленно и дать тебе пространство и время, чтобы подумать. Мне нужно, чтобы ты сказала, если боишься или беспокоишься.

— Я боюсь, — призналась она. — Но не достаточно, чтобы держаться от тебя подальше.

Калеб положил сильные, горячие ладони ей на щеки и смотрел на нее так, словно хотел завладеть ее губами. Затем он стиснул зубы и отступил назад.

— Не-а. Если я тебя сейчас поцелую, то мы никуда больше не пойдем. Нам обоим нужно поесть. — Он взял ее за руку. — Поехали.

Она повела его в небольшой итальянский ресторанчик, который ей всегда нравился. Ждать нужно было около часа, так что они заказали столик и отправились в еще работавший магазин по соседству. Помня о рамках бюджета, она выбрала новые светильники на кухню, ванную комнату и столовую на распродаже. Калеб договорился с владельцем магазина, что они заберут их утром, и они отправились обратно в ресторан.

Хозяйка сразу же усадила их, и Калеб заказал бутылку хорошего вина. Освещение было слабым, кабинки — высокими, а атмосфера — интимной.

Он приобнял Шарлотту и притянул ближе. Его прикосновения согревали ее, а взгляд обжигал желанием. В последние годы она не думала о близости с мужчиной. Теперь она едва могла думать о чем-то другом.

Вино подали, и официант налил каждому по бокалу. Она глотнула немного и тихо застонала, Лотти улыбнулась Калебу, когда он сжал ее крепче. Они быстро сделали заказ, до того как официант умчался прочь.

— Что ты думаешь о том, что происходит между нами? — вдруг спросил он негромко.

Шарлотта чуть не подавилась.

— Здесь не место обсуждать это.

— Что? — он поднял бровь.

— Ну, знаешь… — всего несколько минут назад она не могла отвести от него взгляд. Теперь же она не могла встретиться с ним взглядом. — Секс.

— Вообще-то секса у нас еще не было. Ты считаешь, что это все, что происходит между нами?

— Нет. Ты уже понял, что я не та женщина, которая спит с мужчиной, не планируя долгосрочные отношения, и я знаю, что мы не обсуждали…

— Я люблю тебя.

Его заявление выбило воздух из ее легких. Шарлотта уставилась на него.

Он выругался себе под нос.

— Я знаю, выпалить это так — не самый романтичный поступок, и, вероятно, мне не следует спешить и дать тебе все обдумать. Но я мечтал о тебе с той самой минуты, как Хантер забрал тебя от твоего бывшего мужа и привел ко мне. С тех пор я наблюдал за тобой. С тех пор я захотел тебя. И с каждым разом, когда я тебя видел, я узнавал хрупкую женщину под твоими ранами. И не говори, что это внезапно. Я знаю, что чувствую.

Само собой разумеется, Калеб был не из тех мужчин, кто легко влюблялся. И она не была влюблена со смерти Эдуародо. И ей очень нравился Калеб, она отчаянно хотела его и уважала…

— Я боюсь любви. Знаю, это звучит глупо. Я никогда не любила Гордона, и все же мне до сих пор больно от того, что он делал. Ведь те, кого ты любишь, имеют над тобой власть.

Он погладил ее по щеке.

— Довериться и отдаться кому-то может помочь тебе преодолеть этот страх.

Ее мысли путались. Он был прав.

— Я никогда об этом не задумывалась.

— Думаю, время пришло, Лотти. Я хочу сделать тебя счастливой. Но ты должна позволить мне попробовать.

У нее перехватило дыхание. Наверное, она любила его, и испуганная часть нее не хотела этого признавать. Но когда в августе у нее сломалась машина, разве она позвонила в компанию техпомощи, взносы в которую делала каждый год? Нет, она позвонила Калебу. Или разве она позвонила электрику, когда у нее были проблемы с проводкой? А кому она позвонила с просьбой довезти ее домой сразу после операции на лодыжке, незадолго до Хэллоуина? Она каждый раз полагалась на Калеба, зная, что он не откажет.

Она нервно облизала губы и отпила вина.

— Ты прав. Я вела себя как трусиха.

Калеб положил руку ей на щеку.

— Не как трусиха, детка. Просто осторожно. И это объяснимо. Но ты же знаешь, что я никогда бы не причинил тебе боль, как Гордон. Я больше не женат на своей работе. Я много понял со времен своего брака. Что бы ни случилось, я никогда не перестал бы к тебе прислушиваться.

— Я верю тебе. — Она посмотрела в его глубокие синие глаза и почувствовала, как что-то в ее груди отступает, словно, открывая себя возможности любить этого мужчину, Лотти еще больше в него влюблялась.

Долгое время она хотела «дубль два» в личной жизни. И никогда не думала, что этот «дубль» не будет переделкой ее прошлого, а совершенно новым будущим.

Он прижался к ее губам в долгом поцелуе. Она слышала, как он что-то прорычал, а затем отстранился.

— Ты угрожаешь моему самообладанию, детка. Если бы я не был так голоден, и мне не нужно было везти тебя обратно в Тайлер, то я бы предложил пропустить ужин и…

Медленно расплывшаяся улыбка на его губах заставила боль между ног, которая обычно появлялась при взгляде на Калеба, перерасти в необходимость и жажду.

Прежде чем она успела принять его чудесное и совершенно бесстыдное предложение, появился официант, неся их заказ. Она поковырялась в лазанье, пока Калеб стонал от удовольствия в тарелку спагетти. В углу комнаты, мерцая огнями, стояла густая рождественская елка. Где-то на заднем фоне слышались колядки, исполняемые итальянскими тенорами. В праздники нужно проводить время с близкими и быть благодарными за все радости в жизни. Впервые за многие годы у Шарлотты была причина, чтобы отметить их по поводу, не связанному с детьми.

Калеб заставил ее снова почувствовать себя живой, вновь молодой. Любимой… как женщина. Желанной… как возлюбленная. И да, безнравственной. Он заставил ее чувствовать себя очень, очень безнравственной.

До него она никогда не понимала, как сильно ей это было нужно.

Между порциями спагетти он сделал глоток вина, потом повернулся, чтобы прошептать ей на ухо:

— Я не могу дождаться, когда снова увижу тебя голой. Подо мной. Детка, я хочу войти в тебя очень глубоко. Не могу дождаться, когда услышу, как ты, задыхаясь, произносишь мое имя, как ты сжимаешь каждый дюйм моего члена своим телом.

Она проглотила кусок лазаньи. После этих слов ее одолел совершенно другой голод. Еду можно снова подогреть. Духовка в доме детей работала. В некотором смысле, она чувствовала, что ждала несколько десятилетий, чтобы начать жить заново. Ей не хотелось ждать больше ни минуты.

— Мы можем уйти прямо сейчас?

Он замер.

— Что ты имеешь в виду?

Шарлотта сжала кулаки, не уверенная, может ли она сказать об этом вслух, и если да, то как.

— Мы знаем друг друга уже больше двух лет. У меня такое чувство, что мы ждали целую вечность.

— И целый день, — простонал он и крепко сжал ее бедра, его рука забралась под ее юбку, так близко к ее влажности, что у Шарлотты сбилось дыхание.

— Чертовы трусики.

— Ты собираешься трогать меня прямо здесь? — эта мысль потрясла ее и возбудила.

— О да, собираюсь. — Он вздохнул. — Но, наверное, мне лучше этого не делать. Я хочу, чтобы ты поняла, что это нечто большее, чем просто секс. Не знаю, насколько точно, но я хочу понять это с тобой.

— Я тоже этого хочу, — улыбнулась она. Слезы от счастья вызвали покалывание в носу и жжение в глазах.

— Я хотел бы, чтобы наш первый раз был на кровати, в каком-то месте, которое ты бы посчитала удобным. Но у меня дома Дик и Кимбер, а у тебя Мари, так что… отель?

Она сморщила нос.

— Обезличено.

— Поехали ко мне домой. До Тайлера далеко, но ты даже не представляешь, сколько раз я фантазировал о тебе в своей постели. — Калеб поцеловал ее в шею.

Шарлотте очень нравилась мысль быть с сильным мужчиной в его большой кровати, чувствуя, что она принадлежит ему, что она рядом с ним. Для него. Она могла бы справиться с ним. Она была сильнее, и он понял это. Калеб не будет давить на нее, и пренебрегать ее чувствами, как Гордон.

— Да, — выдохнула она.

Он прижался жестким, восхитительным поцелуем к ее губам, а затем выскользнул из кабинки. Через минуту он вернулся с двумя коробками и чеком.

— Ты закончила с вином? — спросил он, сгребая их ужин в маленькие пенопластовые контейнеры.

— Мне плевать.

— Мне тоже. Пойдем. — Он взял ее за руку и потянул из кабинки. Она, пошатываясь, встала на ноги и позволила ему повести ее к двери.

— Ну, разве это не моя бывшая женушка, — раздался позади нее ужасно знакомый голос, когда они приблизились к выходу.

Гордон. Он явно напрашивался на ссору. Шарлотта замерла.

Она не видела его с тех пор, как Хантер вынес ее из его дома. Те небольшие переговоры при разводе проводились через адвокатов. Теперь, стоя прямо перед ним, она не могла заставить себя повернуться к нему лицом и почувствовала, как внутри поднимается знакомая тревога.

Шарлотта впилась пальцами в руку Калеба, судорожно соображая, что бы сказать, чтобы развеять гнев Гордона. А потом остановилась. Они разведены. Она больше не должна ничего ему говорить, кроме как вежливое «здравствуй». Она больше не будет пытаться сделать его жизнь комфортной и счастливой. Она могла пройти на улицу без единого слова.

— Нам нечего сказать тебе, Гордон. — Она потянула руку Калебу, потянув его к двери.

Он не сдвинулся с места. Наверняка, она скорее сдвинет кирпичную стену, чем его. Тем не менее, Шарлотта дернула сильнее до того, как это перетягивание станет выглядеть некрасиво.

— Конечно, у нас есть, о чем поговорить, — поправил Гордон. — Или у меня. Твои волосы стали длиннее. А одежда кажется сексуальнее. Но ты все еще жирная. Он знает, какая ты холодная в постели сука?

Ее бывший муж хотел нарваться, вероятно, потому, что она бросила его, и его побитая гордость не могла этого пережить. После почти четырнадцати лет брака с эгоистичной сволочью она больше не собиралась снова давать ему то, что он хотел. Поставить его на место не стоило того, чтобы все оборачивались и сплетничали. Он не стоит ни одного мгновения ее жизни.

Шарлотта снова потянула Калеба в сторону двери.

— Пожалуйста, я хочу уйти.

Он не слушал. Вместо этого он рывком высвободился и повернулся к Гордону. Леденящий страх прокатился по её венам, она заставила себя встретиться с мужем лицом к лицу. Он выглядел так же, как всегда, короткие волосы с проседью, как у банкира. Он смотрел на Калеба выцветшими голубыми глазами и выглядел слегка запаниковавшим, как будто, наконец, понял, что Калеб был, по крайней мере, на пятнадцать сантиметров выше и тяжелее на двадцать килограммов.

Но она не была удивлена, когда Гордон вновь стал храбриться и сверкнул наглой ухмылкой.

Калеб ткнул пальцем в грудь Гордона.

— Если ты все еще хочешь остаться живым в следующие десять секунд, то лучше бы тебе захлопнуть свой мерзкий рот, прежде чем я раздавлю тебя как чертового таракана.

Она прикрыла рот рукой и отчаянно схватила Калеба другой. Он не знал, какое разрушение Гордон мог устроить, а вот она знала, знала слишком хорошо. Он может перевернуть все с ног на голову и оказаться в выгодном положении. Он как никто с рождения умеет манипулировать и лгать.

— Ты мне угрожаешь? — улыбнулся Гордон, словно наслаждался этой мыслью.

Его маленькое эго и крошечный пенис, вероятно, не могли вынести мысль, что кто-то, кого он презирал, бросил его. Что она не тосковала и не жалела о своем решении каждый день. Что она, по сути, нашла кого-то замечательнее и мужественнее. Не то что бы он признается в последнем, даже самому себе.

— Я говорю тебе, что будет, если ты не заткнешься, — ответил Калеб. — Шарлотта развелась с тобой из-за того, что ты жестоко и пренебрежительно к ней относился, и изменял. Если ты когда-нибудь заговоришь с ней снова, я оторву тебе голову и помочусь на нее. Я провел двадцать четыре года в армии США в качестве снайпера. Хочешь рискнуть?

Гордон сглотнул и немного побледнел, цвет его лица стал еще болезненнее, чем обычно. Затем он отвел взгляд от Калеба и взглянул на нее.

— Он похож на мудака, который увез тебя из моего дома, словно девицу в беде. Твой зять, не так ли? Предположу, что этот неандерталец — его отец. Ты трахаешься с родственниками? — Гордон покачал головой. — Я дал тебе крышу над головой и помог подняться твоим отпрыскам. Наверное, после секса с тобой, этот придурок убьет тебя во сне. Наслаждайся.

Гордон обошел Калеба и пронесся мимо нее, прежде чем метнуться к двери. Калеб широко распахнул двери и целеустремленно затопал вслед за ним с яростью в глазах. Но ее бывший муж подбежал к своей машине с откидным верхом и запрыгнул в салон, смывшись со стоянки, прежде чем Калебу удалось его поймать.

Шарлотта выбежала из ресторана, балансируя на весу оставленными картонными коробками с ужином. Она остановилась, когда услышала проклятие Калеба.

— Этот мудак свалил.

Да, и, несмотря на то, что думал Калеб, это было к лучшему.

— Оставь это. Он того не стоит.

Он повернулся к ней, как если бы вдруг перестал понимать, на каком языке она говорит.

— Нет ни шанса, что я позволю ему или кому-нибудь еще так с тобой обращаться. Никогда, Лотти.

— Я ценю то, что ты хотел сделать, Калеб. Но я взрослая, самостоятельная женщина. И я в порядке. Мне не нужно, чтобы ты говорил за меня. — Она положила нежную руку ему на плечо.

— Если ты не собиралась противостоять ему, то да, нужно. Это мой долг.

— Сейчас он может мне навредить, только если я позволю. Он не стоит ни моего гнева, ни слов. Он хочет конфронтации. Почему я должна давать ему то, что он хочет? — Она моргнула, полная желания, чтобы он понял. — Я знаю, что он собирается сделать. Не удивляйся, если он порежет свои шины, а затем вызовет полицию, чтобы обвинить в этом тебя.

— Мне плевать, Лотти. Он ужасно к тебе относился и не уважал. Я не буду это терпеть.

— Я предпочла бы не слышать этого. Однако если это означает не ссориться, оскорбления, которые никто не будет слушать, меня не волнуют.

— А меня волнуют. Такие ничтожества понимают только язык силы. Молчание для них слабость. Он бы продолжал запугивать тебя, пока не нашел способ заставить каждую частичку тебя чувствовать такой же несчастной, как он. Он злится и ревнует, он решил, что если не может разрушить твою жизнь, то, по крайне мере, испортит нам вечер. Будь я проклят, если позволю ему это.

— Я предпочла бы вообще никак его не радовать.

— Так и не надо!

— Я сама с этим разберусь, а ты принял решение, не обсудив со мной. Ты заставил меня молчать, просто иначе, чем Гордон.

— Ты собираешься сравнивать меня с этим мудаком?

Их обошла какая-то семья, войдя в ресторан. Смеющаяся парочка двадцати лет вышла, ярко улыбаясь. На женщине был надет рождественский свитер с надписью: «Шалите. Не заставляйте Санту много ездить». В легкие наконец, поступил воздух.

И стоя здесь, осознавая, что Калеб не понимает ее точку зрения, она беспокоилась, что он возможно, чуть не разбил ей сердце.

— Нет. Я просто скажу, что мне не нужен другой мужчина, решающий за меня. Не довезешь меня до дома Мари, пожалуйста? — она подошла к его грузовику, сжимая контейнеры и заставляя себя не смотреть в его сторону.

— Я собирался забрать тебя домой и…

— Думаю, будет лучше, если мы пожелаем друг другу спокойной ночи. — Она прерывисто вздохнула. — И попрощаемся.