Последние тайны старой Африки

Послесловие

Книга Лоуренса Грина «Последние тайны старой Африки» необычна. Это не путевой очерк и не научное исследование. Личные впечатления переплетаются здесь со сведениями, которые автор слышал от других людей, читал в книгах. Она не посвящена какой-либо определенной теме. В ней уживаются главы о народной медицине и о тайнах перелета птиц, об африканских барабанах и о дереве-людоеде, об особенностях быта некоторых африканских народностей и о кладбищах слонов. Все эти столь различные сюжеты собрала воедино любовь автора «ко всему случайному, странному и непостижимому», происшедшему к тому же в Африке, которую он, по его же словам, знает «лучше, чем любой другой континент».

«…Я не доверяю тем, кто разъезжает по свету в поисках различий. Ибо главное состоит в установлении сходства», — писал шведский писатель Пер Вестберг, разоблачивший в своей книге «Запретная зона»[9] расистские порядки Южной Родезии. Лоуренс Грин ставил перед собой иную цель, и средства у него соответственно иные. Относясь со всей возможной снисходительностью к автору «Последних тайн» в силу названных выше причин, последуем, однако, совету Вестберга и посмотрим на только что прочитанную книгу с максимальной критичностью. Тем более что она действительно в этом нуждается. Именно такой подход может помочь превратить ее из сборника занимательных фактов, не всегда достаточно полно и убедительно объясняемых автором, в источник, дающий толчок уму, пищу для размышлений.

Читая эту книгу, нужно иметь в виду, что ее автор — уроженец Южной Африки, гражданин одного из самых реакционных, расистских государств. И тем знаменательнее, что Лоуренс Грин, описывая коренных жителей Черного континента, говорит о них с большой симпатией и даже с восхищением. Правда, он пользуется распространенной в обиходе и печати капиталистического мира терминологией.

Лоуренс Грин неоднократно сам подчеркивает свою некомпетентность в объяснении многих из тех загадочных явлений, о которых он пишет. «Может быть, это так, а может быть, и иначе» — такой мотив звучит со многих страниц книги. Для любого научного труда такая позиция автора заслуживала бы клейма «агностицизм». Но подойти таким образом к «Последним тайнам» все равно что человека, воскликнувшего «Боже мой!», обвинить в распространении религиозного дурмана. Грин совершенно не претендует на научность, не пытается навязать своих взглядов. «Вот то, что я знаю. Кое-что могу объяснить. А уж вы, будьте добры, проверьте, прав ли я, и найдите то объяснение, которое вам покажется правильным», — как бы говорит Грин своим читателям. Впрочем, сам он чаще высказывает сомнение в правильности существующих объяснений для тех или иных таинственных явлений, чем выдвигает свои собственные. А в книге Лоуренса Грина собраны, как правило, явления малоизученные, остающиеся действительно загадочными. Например, в главе «Испытание огнем» Грин объясняет способность некоторых людей переносить без вреда для себя температуры, при которых гибнет живая ткань, с помощью «эффекта Лейденфроста»: «Просто ноги выделяют пот и образующиеся шарики жидкости предохраняют их от ожогов. Точно так же слюна предохраняет рот глотателя огня». Эта гипотеза действительно имеет основание. Известно, например, что благодаря подобному процессу можно обмакнуть в расплавленный свинец палец и не обжечь его. Однако вряд ли с ее помощью можно объяснить все известные случаи «испытания огнем». В этой же главе рассказывается о колдуне из племени вакимбо, который засовывал голову в ямку с раскаленными углями и держал ее там до двадцати минут. В статье «Ходящие по огню», напечатанной в журнале «Вокруг света» № 9 за 1965 год, рассказывается, что, выполняя ритуальный обряд, бытующий на одном из островов Тихого океана, человек становится на раскаленный докрасна нож мачете и стоит на нем до тех пор, пока железо не остынет. При длительном воздействии высокой температуры на тело человека гипотеза о «паровой рубашке» оказывается недостаточной. О причине этого говорит и сам Грин: «Дело в том, что при каждом шаге подошва находится в соприкосновении с углями менее полсекунды, каждая же часть подошвы, которой переступают с пятки на носок, и того менее — какую-то долю секунды. В этом и заключается спасение ходящих по огню». В случаях же более длительного воздействия огня на ткани, по-видимому, важна тренировка. Известно, например, что руки кузнеца, имеющего дело с разогретым металлом, менее чувствительны к высокой температуре, чем у других людей. Далеко не до конца также изучена способность человеческого организма к терморегуляции.

Загадочный характер некоторых описываемых в книге явлений, отсутствие в настоящее время достоверных научных объяснений для них могут создать впечатление о склонности автора к мистицизму. На самом деле Грин подходит ко всем этим загадкам если не всегда достаточно научно, то по крайней мере с позиций здравого смысла. Наиболее ярко это демонстрирует глава «Говорящий дым».

В этой главе автор рассказывает об одном из видов «беспроволочного телеграфа» отсталых народов — дымовой сигнализации. Лоуренс Грин, как и многие его предшественники, был поражен тем, как много, порой весьма детальной, информации могут передать бушмены, пользуясь дымом костра. В случае, свидетелем которого был сам автор, группа бушменов-охотников, находившаяся на большом расстоянии от лагеря путешественника, сигнализировала не только об успешности охоты, но, если верить Грину, даже и о виде дичи и возрасте убитых животных. По его словам, дымовая сигнализация позволяет передать гораздо более широкую информацию, чем азбука Морзе. Ссылаясь на свидетельство бушменов, автор утверждает, что каждый из них «знает то, что хочет передать в дыму» их соплеменник. Не добившись более вразумительного объяснения сущности дымовой сигнализации, вспоминая, что подобная же связь существует и у австралийских аборигенов, Грин пытается разрешить загадку, призывая на помощь телепатию и телекинетику.

О телепатии много писалось и дискутировалось в широкой печати. В обиходе это явление трактуют как «передачу мысли» на расстояние. На самом деле все приводимые обычно в описаниях случаи представляют собой либо образное восприятие, принимаемое одним человеком от другого, либо восприятие эмоционального состояния человека-телетранслятора. Телекинетика — явление того же порядка, но представляет собой передачу материальной, например мускульной, силы на расстояние и способность подобным «психическим» воздействием передвигать предметы. Грин полагает, что подробность дымовой информации у бушменов и австралийских аборигенов можно объяснить тем, что человек, подающий сигнал, мысленно воздействует на столб дыма, вызывая его колебания и используя как своеобразный отражатель своих образных восприятий. Грин называет этот способ передачи информации волнами мысли.

Безусловно, это очень натянутое и неправдоподобное объяснение. Дымовая сигнализация — один из древнейших видов связи. Уже у раннего человека столб дыма от костра вдали должен был свидетельствовать о присутствии соседнего человеческого стада, а в случае если этот столб дыма поднимался там, где не было постоянной стоянки, он говорил об удачной охоте и приготовлении пищи. В дальнейшем дым от костра стали использовать для передачи какой-либо информации специально. Стоит вспомнить только казачьи сторожевые посты в Диком поле на Украине в эпоху татарских набегов. Легкий, светлый столб дыма мог ничего не означать, но при появлении вражеского отряда в костер подбрасывалось влажное топливо, и густые черные клубы дыма означали тревогу. Таким образом, уже густота и цвет дыма, а также форма дымового столба могут служить своеобразной азбукой Морзе. С другой стороны, в пустынных областях существует строго определенная сезонность расцвета той или иной растительности и жизненных циклов животных. Скажем, весной, когда в пустыне больше растительности и воды, появляются определенные животные, которые уходят с наступлением сухого сезона. Естественно, что и сбор тех или иных съедобных растений, и охота на тех или иных животных также носят строго определенный сезонный характер. Поэтому бушмен, которого расспрашивал Грин, с полным правом мог заявить, что он и его сородичи «всегда знают, что передает дым», так как он действительно всегда знал, на кого в данное время года обычно охотятся и какие съедобные растения собирают.

Тем не менее автор книги приводит и примеры телепатической связи и ясновидения у коренного африканского (особенно бушменского) населения. Он полагает, что «африканцы обладают шестым чувством», получая информацию и возвещая о своем присутствии и действиях своим сородичам телепатическим путем.

Как явления телепатии, так в еще большей степени и явления телекинеза с точки зрения современной науки более чем сомнительны. Прежде всего потому, что нет ни одного случая научно зарегистрированного бесспорного факта телепатической передачи и приема. Более того, есть сколько угодно примеров, что подобные случаи — результат исключительной наблюдательности, как это демонстрировал в свое время Вольф Мессинг, или иллюзионного искусства, либо, наконец (что бывает чаще всего), прямого мошенничества. Однако обыденная практика, не имеющая силы научного факта, говорит о противоположном. Именно поэтому вопрос о телепатии вызывает широкий интерес и интригует читающую публику, именно поэтому он так живуч, несмотря на то, что множество авторитетов всячески опровергают возможность существования телепатических явлений, хотя по сути дела никто еще и никогда не дал себе труда по-настоящему научно поставить исследование этого вопроса.

Теоретически как возникновение телепатических способностей человеческого организма, так и механизм его действия вполне можно себе представить и объяснить. Мы подчеркиваем: именно человеческого организма, хотя некоторые исследователи, как, например, Б. Б. Кажинский, считали возможным искать корни этого явления в организме животных. В энергетическом отношении более высокоорганизованные группы животных превосходят более низкоорганизованные. Так, энергетика организмов высших млекопитающих — плацентарных — выше, чем энергетика низших млекопитающих, например сумчатых. В свою очередь организм человека производит и потребляет почти в четыре раза больше энергии, чем организм любых других плацентарных, включая человекоподобных обезьян. И львиная доля этой энергии идет на питание мощного человеческого мозга, так что если бы организм непосредственных обезьяньих предков человека не выработал бы способности производить большее количество энергии, то не смог бы развиться и крупный сложный человеческий мозг. Можно полагать, что энергетика организма пред-людей и ранних людей увеличивалась быстрее и раньше (хотя бы за счет повышения калорийности пищи при переходе на мясное питание), чем увеличение и усложнение мозга, поэтому в организме древнейших людей имелись избытки энергии. Это и могло создать предпосылки к возможности возникновения телепатической связи между членами одного человеческого стада.

Древнейшие и древние люди существовали за счет собирательства и охоты. Плохо вооруженные, медленно передвигавшиеся по земле, малочисленные, они могли выжить только при условии дружных и согласованных коллективных действий. Согласованность действий особенно была необходима во время охоты. Но как раз во время охоты действия коллектива должны были быть особенно гибкими в зависимости от изменения поведения преследуемых животных. При отсутствии членораздельной речи с помощью одних сигнальных звуков, хотя и более многообразных, чем у обезьян, но не могущих охватить все возможные ситуации, возникающие во время охоты, успешные действия коллектива охотников требовали более совершенных средств связи. Таким средством и могла быть телепатическая передача образов и эмоций..

В дальнейшем, по мере усложнения образа жизни и взаимоотношений между людьми, такая чувственно-образная связь уже не могла удовлетворить потребностей человека, так как с ее помощью невозможно было передавать понятия, особенно абстрактные. Начала развиваться членораздельная речь, которая, как более совершенное средство связи, вытеснила телепатическую связь. К тому же развитие мозга, у человека постепенно ликвидировало первоначальные возможные излишки вырабатываемой организмом энергии, что сильно сократило телепатические возможности. И в настоящее время способность к телепатии, если она существует, должна носить характер своеобразного атавизма.

Все нами сказанное о телепатии отнюдь не означает, что мы утверждаем реальность этого явления. Мы хотим только сказать, что теоретически оно вполне может существовать и возможно объяснение не только его природы, но и причин его возникновения и исчезновения, что наука пока не имеет права ни утверждать, ни отрицать этого явления и что строки, посвященные Грином телепатии, — это, пожалуй, единственная настоящая загадка из всех тех, о которых он говорит в своей книге. Его материалы только подтверждают вывод об атавистическом возможном характере телепатических способностей, так как хотя он и полагает, что у всех африканцев сохранилось это «шестое» чувство, но по сути дела он упоминает только одного-двух коренных жителей, у которых эти способности ярко выражены.

Совершенно реалистические объяснения Лоуренс Грин дает колдовским ритуалам различных африканских народов, например, ритуалам, связанным с вызыванием дождя: «…Здесь не может быть и речи ни о колдовстве, ни о предчувствии погоды. Эти люди просто отличные знатоки животного и растительного мира». Но он слишком большое значение придает процессу внушения, говоря о колдовстве, имеющем целью смерть человека, против которого это колдовство направлено. Правда, не следует отрицать, что многие знахари и жрецы отсталых (а также и древних) народов использовали гипноз и внушение.

Однако история колдовства знает много примеров, когда заклинаниям колдуна часто помогал яд или нож. Кроме того, не нужно упускать из вида силу психологического воздействия на суеверных людей самого факта колдовства, направленного против них. Во всяком случае, такое колдовство обычно получает широкую огласку и сведения о нем всегда доходят до ушей жертвы. У человека, глубоко верящего в «силу» колдуна, это известие, естественно, должно вызвать страх и ужас, и могут быть случаи, когда этот ужас убивает жертву.

Особое значение здесь имеют тайные общества, вроде общества «людей-леопардов». Возникновение подобных обществ связано с обрядами инициации — посвящения юношей в охотники или воины, — в эпоху первобытнообщинного и родового строя. В процессе распада родового строя эти общества в дальнейшем были приспособлены феодально-жреческой верхушкой для укрепления своего влияния и власти и для истребления недовольных и опасных лиц. В ряде случаев дело доходило до прямого террора, как в случае «общества Леопарда».

Сам подход автора к «тайнам», о которых он говорит, — ограниченный географическими рамками одного континента — безусловно, в значительной степени сужает его возможности искать разгадки «последних тайн». Эта географическая ограниченность может иной раз даже создать неправильное представление о какой-то исключительности Африки.

Некоторые данные, приводимые автором, в наши дни устарели. К ним относится, например, характеристика жизни египтян, поскольку описывается Египет 20 — 30-х годов, а не послереволюционный, в котором исчезли или сильно сократились пороки колониально-феодального времени (хотя бы преступность).

В главе «Цыгане Нила» дается яркая характеристика разложения феодальной верхушки дореволюционного Египта. Безземелие народных масс, отсутствие промышленности имело следствием весьма низкий уровень жизни населения Египта, в частности, египетских цыган, которые вынуждены были добывать средства существования способами часто предосудительными.

Важной научной проблемой является открытие и изучение следов древних цивилизаций в Африке. О прошлом африканского континента современная наука знает еще мало. Это обстоятельство используется некоторыми буржуазными историками для оправдания так называемой «цивилизаторской миссии» белого человека. Следам исчезнувших цивилизаций Африки посвящены две главы — «Затерянный город пустыни Калахари» и «Никто не знает Сахары». В первой из них Грин передает рассказы об остатках погибшего города в Калахари, которого, впрочем, ему, как и другим путешественникам, не удалось разыскать.

Пустыня Калахари возникла гораздо раньше Сахары. Пока что нет данных, не в пример последней, что еще несколько тысячелетий назад Калахари была более влажной, чем сейчас: археологические материалы, в частности, упоминаемые самим Грином в первой главе, показывают, что вряд ли на территории Калахари можно ожидать остатков древних высоких городских цивилизаций. Но следов цивилизаций более молодых исключать нельзя. В относительно близком соседстве с Калахари обнаружены развалины средневековых городов, среди которых наибольшей известностью пользуется Зимбабве, основанный в шестом веке нашей эры. Возможно, что на торговых путях через Калахари к западному побережью Южной Африки в погибших оазисах в средние века и существовали перевалочные пункты, иногда городского типа. И кажется вероятным, что город, обнаруженный американцем Фарини, впоследствии был погребен песками.

Зато безусловно следует ожидать большого количества археологических находок в Сахаре, где Анри Лот обнаружил следы крито-микенцев и где всего лишь несколько тысячелетий назад была саванна и даже леса и на протяжении многих сотен тысяч лет жил человек.

Особо следует остановиться на антропологических сведениях и проблемах, затрагиваемых Лоуренсом Грином в главах «Властелины пустыни», «Гиганты и пигмеи», «Цыгане Нила». Здесь, пожалуй, в наибольшей степени сказался его африканский патриотизм, любительский подход к проблемам происхождения народов и психологическая ограниченность белого уроженца Южной Африки.

Несколько слов, прежде всего, следует сказать о происхождении пигмеев. Грин правильно отмечает, что малый рост, «худосочность» малорослых народов — результат того, что в тяжелых условиях пустынь или дождевых заболоченных тропических лесов человеческий организм недоразвивается, вырастают слабосильные, малорослые люди. Однако он вряд ли ясно представляет себе истинные причины возникновения малорослых народов. Предки бушменов были люди нормального роста и заселяли большую часть Африки, так как их костные остатки находят по всей Восточной Африке, в Западной Африке, в бассейне Конго и, конечно, в Южной Африке. Несколько тысячелетий назад, когда в Сахаре саванны стали сменяться пустыней, в бушменскую Африку с севера вторглись народы, сформировавшиеся на побережье Средиземного моря. Потом здесь появились индо-малайские народы (об этом, как раз и свидетельствуют риджбеки), а из Западной Азии пришли племена, родственные арабам. Предки бушменов частично смешались с пришельцами, частично были истреблены, а некоторая их часть оказалась оттеснена в наименее удобные для жизни районы, где они из поколения в поколение жили в условиях постоянного недоедания, с трудом добывая себе средства существования. Результатом и было возникновение пигмоидных и пигмейских племен. Особенно ухудшилось их положение в эпоху вторжения в Африку арабов, а затем — с появлением европейских колонизаторов. Европейцы просто предприняли массовое уничтожение местного населения. Описание варварства португальцев и немцев прекрасно сделано Грином. Автор, правда, умалчивает, что англичане поступали ничуть не лучше, однако он все же говорит о «войне» некоторых белых фермеров с бушменами, когда фермеры запрещают исконным владельцам земли охотиться на территории ферм. В таких строках ясно выступает свободолюбивый дух бушменов.

Очень интересны сведения, приводимые Лоуренсом Грином о высокорослых племенах Африки, полезен для читателя рассказ о существующих гипотезах происхождения цыган. Но особенно ценны, хотя и весьма скудные, данные о наличии среди коренных жителей долгоживу-щих людей: до сих пор в мировой литературе такие данные почти не публиковались, в то время как на других континентах ведется учет долгожителей.

Любопытны главы, посвященные животному миру Африки. Проблемы миграций газелей и птиц, как и других животных, до сих пор до конца не разрешены наукой. Все же научные данные более определенны, чем это представляется Грину. Миграции любых животных вызываются наступлением неблагоприятных условий для их жизни, причем, безусловно, вызываются они ухудшением не одного какого-либо фактора среды, а их совокупностью. Отсюда и кажущееся несоответствие некоторых гипотез, учитывающих только одну какую-либо причину. Здесь наиболее обнаженно проявляются законы диалектики. Что касается причин перелетов птиц, то давно наука предположила, что перелеты направлены в области, где некогда сформировался данный род или вид. Исследования последних лет с большой определенностью установили, что при перелетах многие виды птиц ориентируются по солнцу или по звездам, в зависимости от того — днем или ночью они находятся в полете. Опыты с малиновками в ГДР также показали, что «знание» птицами звездного неба передается по наследству и здесь мы встречаемся с генетической родовой памятью. В то же время кажется, что некоторые птицы руководствуются направлением геомагнитных линий и обладают своеобразным «шестым чувством». Очень возможно, что низшие птицы, близкие, например, куриным, руководствуются магнитными полями, а высшие, вроде врано-вых, — астрономическими ориентирами.

Лоуренс Грин, по-видимому, человек глубоко верующий, поэтому он скептически относится к теории эволюции Дарвина. Отсюда и появляются нотки иронии, когда он говорит о причинах появления у жираф высоких передних ног и длинных шей. Этому способствует ошибочное представление многих биологов о том, что жирафовые всегда были жителями саванн. На самом деле жирафовые возникли около 20 млн. лет назад в тропических дождевых лесах Индии и не менее 10 млн. лет оставались обитателями постепенно разреживающихся этих лесов. Для тропических дождевых лесов характерно, что почва их — совершенно голая, заболоченная, пересеченная досковидными корнями, для передвижения там удобны длинные ноги; в то же время стволы деревьев голы, листва начинается высоко. В таких условиях и могли возникнуть такие формы, как жирафы. Сильное сокращение площади тропических лесов около 7 — 10 млн. лет назад, замена их на огромных пространствах саванной, заставило жирафовых приспособиться к новой обстановке: вымереть они не могли, так как грубой растительной пищи в саванне достаточно.

Вполне соответствует новейшим данным характеристика горилл, как ближайших к человеку ныне живущих человекоподобных обезьян. Согласно исследованиям последних лет, продолжительность жизни горилл — 80 — 100 лет, их детеныши, как и у людей, достигают полной зрелости к 14 (у самок) — 18 (самцы горных горилл) годам; продолжительность беременности самок — такая же как у человека; более того, в составе хромосом горилл имеются хромосомы, типичные для человека; максимальный объем мозга горилл (752 см³) лишь немногим меньше минимального объема мозга древнейших питекантропов (775 см³), а их сообразительность не только не ниже, но даже выше, чем у шимпанзе. К этому можно добавить, что у представителей переходного между обезьянами и человеком звена, остатки которых найдены на о. Яве и в Восточной Африке («Homo habilis» Луиса Лики), установлено очень много гориллоидных черт. Если сопоставить со всем этим факт, что до сих пор найдены ископаемые третичные остатки всех человекоподобных, кроме горилл, то вполне логичным будет заключение о том, что гориллы — это деградировавшая и вторично специализированная ветвь переходного между обезьяной и человеком звена. Впрочем, устарела характеристика горилл, как злобных и опасных животных. Уже после выхода в свет книги Грина опубликовали свои наблюдения зоологи Шаллер и Эмлен. Шаллер почти год вел наблюдения за горными гориллами, порой даже ночуя вместе с ними. Оказалось, что эти сильнейшие из сухопутных животных очень мягки и миролюбивы — не следует только вести себя вызывающе и враждебно. Их «свирепость» — всего лишь защитная реакция. Книга Лоуренса Грина может представить интерес н. е только для широкого читателя, некоторые ее страницы небезынтересно будет прочесть и научным работникам (например, данные о долгоживущих африканцах).