Последняя осень первой мечты

Глава 12 — 14

Илья не появлялся несколько дней. Даша уже начала переживать. Хотела позвонить и узнать, где он пропадает, только постоянные дела все время отвлекали. Даше пришлось срочно искать деньги для Бори. Как долги отдавать, она даже не представляла.

— Спасибо, Ада. Не знаю, чтобы я без тебя делала, — сказала Даша, убирая деньги.

— Осталась бы без мужа. И потерялся бы он в чужих землях, — усмехнулась Ада. — Вот объясни мне, такой непонятливой. Боря поехал заработать деньги, но он теперь их ищет здесь. Зачем надо было уезжать?

— Не знаю. Я уже давно перестала понимать его логику. Он хочет хорошо зарабатывать. Красиво жить. Но при этом почти не работать. Только такого не бывает. Боря считает, что бывает. Я ему пыталась это объяснить, но он меня никогда не слушает, — грустно ответила Даша.

— Когда-то тебя это в нем и притянуло. Независимый характер. Сильная личность, — напомнила Ада.

— Он хорошо умеет себя подать. Я смогла лишь со временем понять, что Боря только говорит красиво, а на самом деле пустышка, — ответила Даша.

— И зачем он тебе?

— Не надо начинать. Ты знаешь мою позицию.

— Знаю и не понимаю, — ответила Ада. — Но, дело твое. Как там твой жених поживает?

— Пропал. Может и к лучшему.

— Ага, а что так грустно? — насмешливо спросила подруга.

— Не знаю. Ничего не знаю и не понимаю, — Даша улыбнулась, а потом неожиданно рассмеялась. — Почему так все запутанно? Почему в жизни не может быть легко и просто? Вот смотри, Илья настоящий принц. Тот, о котором мы с тобой мечтали. Он добрый, внимательный, симпатичный. Но при этом в парке дорожки подметает и после травмы головы. А Боря? Он ведь тоже был принцем. Красивый и уверенный в себе. Я думала ему удастся подняться в жизни. Он такие планы мне рисовал. Илья ничего не обещает. Предлагает вместе жить. Ты это себе представляешь? Как мне с ним жить? Где? На съемной квартире? А жить на что? К тому же я не знаю, что от него ждать. Не верю. С Борей же привычно. Я уже почти научилась не реагировать на его ругань и плохое настроение. Просто пропускаю мимо ушей. С Ильей надо все сначала начинать. Вновь привыкать, вновь подстраиваться. Тем более что его дети раздражают. Он открыто говорит, что меня к ним ревнует. Это все рискованно. Понимаешь?

— Но и жить так, как ты, извини подруга, но это себя не уважать, — прямо ответила Ада. — Ты часто прикрываешься детьми, но какой пример ты им подаешь? Дети учатся на примере родителей. И какие они семьи создадут? Где будут отношения выяснять и побои терпеть? Забыла, как перед отъездом он тебя отделал? Ты мне клялась, что бросишь своего Борю. Но вместо этого ты деньги ему на билет занимаешь. Я не могу понять, как ты все это быстро забываешь.

— Наверное, я не помню плохое? Верю, что Боря измениться?

— Да, вначале ты верила, что он поменяется, когда найдет работу. Потом, когда Мила вырастит. Теперь какая причина? Вместо того чтоб от него еще и второго ребенка рожать, надо было бежать и на ноги становиться.

— Так случайно вышло. Я и не планировала беременеть, — Даша погладила по волосам Рому, который сидел у нее на коленях и рисовал. — Ты бы видела, как Боря радовался, что сын будет. Цветы мне подарил.

— Ага, а потом орал, чтоб ты его заткнула, — хмыкнула Ада. — Я помню, когда у тебя в гостях была.

— У всех бывает плохое настроение.

— Опять защищаешь, — заметила Ада. Она вздохнула, увидев извиняющуюся улыбку подруги. — Посмотришь на тебя, и семью заводить не захочешь. Под кого-то прогибаться. Без денег сидеть. Не хочу. Лучше независимой быть и свободной. А любовника я найти всегда смогу.

— Они все хороши, пока чувствуют новизну. Потом интерес угасает и в кровати раз в месяц оказываются, — сказала Даша.

— Тогда и зачем я замуж так стремлюсь? — развеселилась Ада. — Умеешь ты утешить. У меня на работе коллега замуж вышла недавно. И вот смотрели все фотки со свадьбы. Мне так завидно стало. Теперь только посочувствовать ей хочется.

— Даже не знаю, что ответить, — сказала Даша. — Сама разочаровалась. Зато теперь понимаю маму, которая всю жизнь одна прожила. Лучше уж так, чем терпеть кого-то.

— Но ты продолжаешь терпеть. Где логика? — спросила Ада.

— Может потому, что я боюсь одна остаться? Боюсь, что я не справлюсь? Наверное, это так и есть, — Даша опять грустно улыбнулась.

Листья опали. На ветках висели капли дождя, который прошел ночью. Они напоминали слезинки. Взошло солнце. Очередной рассвет. Его лучи коснулись небритых щек, словно гладя. Желанная ласка. Можно закрыть глаза и представить, что рядом Даша. Сколько он ее не видел? Несколько дней. Просто было некогда. Дела. Давно не было столько дел, чтоб он не нашел времени для нее. Но так было нужно. Так было нужно.

Илья вздохнул и продолжил сметать мусор, что остался после вчерашней компании, которая в парке пила пиво и щелкала семечки. Шелуха и банки валялись на асфальте. Люди часто оставляли мусор после себя. Он к этому привык. Есть те, кто мусорит, а есть те, кто этот мусор подбирает и делает улицу чище. Работа у людей разная. И любая работа важная. Кто-то приходит в кафе отдохнуть, а кто-то в этом кафе работает, чтоб обеспечить отдых посетителям. Разная работа. И важная. Одинаково важная. Недавно он говорил на эту тему с Даней. Тот не понял. Даня до сих пор мало, что понимал в жизни. Сочувствующий взгляд. Илья же не обращал на него внимания. Что делать, если брат не понимал того, что понял он. Вот оно счастье. В этих каплях, с которыми играет солнечные лучи. В улыбке любимой женщины. В ее смехе и смущенном взгляде. Она все время смущалась. Это его забавляло. Веселило. Надо было ее навестить. Спросить почему не выходит гулять. В последние несколько дней такая погода красивая. Поздняя осень. Она такая же красивая, как и ранняя с яркой листвой. Разве может быть по-другому? В каждом дне можно найти что-то приятное.

— Привет.

— И тебе привет, — ответил Илья, лишь мельком взглянув на Милу. — Почему не в школе?

— Так сегодня суббота, — ответила она.

— Суббота. Тогда ты должна дома отсыпаться. А не гулять. Сейчас рано. Восемь утра.

— Родителям ругаться такая рань не мешает, — сказала Мила, отводя глаза.

— Родителям. Отец вернулся? Даша говорила, что только на следующей неделе.

— Он дома уже неделю, — ответила Мила. — Если ты не в курсе, то уже ноябрь.

— Ноябрь? Я, похоже, в днях запутался. Подожди, это сколько меня не было у вас?

— Недели две, — Мила подобрала упавшую веточку.

— А мне показалось, что три дня. Что-то я увлекся созданием уюта. Надо было Дашу попросить. У нее бы лучше получилось. Но там такие стены были холодные… Я побоялся, что она испугается их. Не оценит, — продолжая собирать мусор, ответил Илья.

— Илья, вот тебе не противно все это убирать? — спросила Мила, не обращая внимания на его болтовню.

— Нет. Я привык. К тому же потом становится чисто и красиво. Вот пойдет Даша гулять. И будет она идти по чистой тропинке, а не по этому мусору. Так ведь лучше. Ей будет приятно. Она будет улыбаться. Тогда и я буду улыбаться. Мне нравится, когда она счастливая, — ответил Илья. — Это как дарить подарки.

— Мне больше нравится их получать.

— Потому что ты еще маленькая. Вот вырастишь, тогда узнаешь, что приятно дарить. Ведь подарок — это не обретение мечты, а радость от нее. Ты любишь хоккей?

— Нет.

— А я тебе возьму и подарю клюшку. Ты обрадуешься?

— Зачем она мне, если я не играю?

— А какой-нибудь мальчишка только и мечтает о ней. Зато я тебе подарю телефон. Подарю, то, что ты желаешь. От этого тебе будет приятно. Ты испытаешь радость. В идеале, будешь рада от оказанного внимания. Например, что я не забыл о твоем дне рождение. А я буду рад, что рада ты. Как-то так. Но я не помню, когда ты родилась. И вряд ли запомню. Мне это неинтересно.

— Твоя прямота убивает.

— Лучше правду говорить, чем обманывать, — ответил Илья. — Но надо знать кому ее говорить. Я не стал бы говорить учительнице, что она не разбирается в предмете, а то она разозлиться и будет двойки мне ставить. Или правду говорить более сильному, чтоб в глаз не получить.

— Ты говоришь правду только слабым? Кто тебе ответить не может?

— Я хитро веду себя. Хочется быть честным. Но и жить хочу, — усмехнулся Илья. — Я не понял, почему ты здесь.

— Гуляю.

— А мама знает?

— Знает. Я сказала, что за молоком пошла. Но пока магазины не открылись. Вот я и жду. А если честно, то не хочу слушать, как они ругаются. Это злит.

— Даша плачет?

— Может к бабушке сбежать? У нее пересидеть. Как думаешь?

— Ты не ответила.

— А ты как думаешь? — вопросом на вопрос ответила Мила.

— Да. Плачет. Надо это исправить. Дай мне ее номер телефона, а то я его случайно стер, — Илья снял перчатку и достал телефон. — Закончу работу, надо будет ей позвонить.

— Мама не ответит.

— Почему?

— Вчера отец ее телефон выкинул. Решил, что она с тобой по телефону разговаривает. А на самом деле с бабушкой разговаривала. Хотела к ней уехать. Переждать, когда у отца паранойя пройдет. Он ее даже в магазин не выпускает. Говорит, что она ему изменит, по дороге за хлебом, — Мила сломала веточку.

— Так почему Даша все еще с ним живет. Не могу понять.

— Идти некуда. Мы уже уходили. И у бабушки месяц жили. Но там тяжело. Прабабушка болеет. У нее с головой хуже, чем у тебя. Она ругается. Едой плюется. Поэтому мы вернулись. Долго на кухне не прожить. А потом у тети Ады жили какое-то время. Но у нее тоже однокомнатная. И она с мамой живет. Мы там три дня пожили и уехали назад. Рома маленький. Надо дождаться, когда он в сад пойдет. Тогда мама сможет на работу выйти. Не надо было его рожать. Было бы все проще.

— Тут не угадаешь, — убирая телефон, ответил Илья. — Я ведь ее встретил, когда она мальчишку в коляске выгуливала. И тебя со школы встречала. Или мы бы не встретились. Хотя, может, это судьба? Ты веришь в судьбу?

— Не знаю. Не думала об этом.

— Правильно. Рано еще думать и философствовать. Это мне делать нечего, вот мысли и лезут в голову, — он огляделся по сторонам. — Мне еще немного осталось доделать. Тем более мы немного схитрим. Не будем все подряд убирать. Только самый видный мусор. Думаю, что в выходной можно и немного схитрить.

— У тебя выходной?

— Да.

— Тогда, что ты здесь делаешь?

— Убираюсь. Или в днях потеряюсь. Так проще, каждый день выходить, — ответил Илья. — А потом пойдем твою маму спасать. Как принцессу из лап дракона, что держит ее в заточении. Ты мне поможешь.

— Может откажусь? — хмыкнула Мила.

— Поможешь. Тебе маму жалко. Поэтому мне поможешь, — уверенно ответил Илья, с довольной улыбкой на лице.

Даша держала на руках Рому. Так было спокойнее. После ссоры она боялась, что наделает глупостей. Жить не хотелось. Рома держал ее также, как и Мила. Дети. Ради них стоит жить. Рома больше не плакал. Играл с ложками, как с погремушками. Нравилось ему шуметь и трясти погремушку. И где только откопал? Даша думала, что давно отдала все погремушки. Но Рома нашел. Начал ей греметь. Боря разозлился. Сломал ее. Рома в слезы. Даша сделала Боре замечание и началось. Да, она забыла, что он терпеть не мог, когда ему указывали, что делать. Поэтому Боря не мог на работе задержаться. Ему прям сразу в начальнике хотелось.

Голова была чугунной. Надо было меньше плакать. Надо. Должна. Всем должна и везде пресловутое надо. Как же она устала. Не надо было Бори денег высылать. Пусть там и сидел бы. Так, она пожалела. Вот теперь и получает. Не надо было жалеть. Да, ботинки новые купил, куртку. Вот и ходил бы в них. Знал же, что денег нет. Теперь ругается. Даша задумчиво посмотрела на разбитый ноутбук. Вчера Боря взял его фильм посмотреть. Отвлекся, а Рома вылил на ноутбук чай. Можно было бы просушить его. И тогда, может, еще заработал. Но Боря психанул. Кинул его на пол. Ноутбук сломался. А на нем было удобно работать. Даже ночью. Теперь компьютер только у Бори, так он не любит, когда им кто-то пользуется. Ругаться будет. И с этой стороны скандалы.

Яма. Дно. Дальше падать некуда. И сама виновата, что довела до такой степени. Виновата. Но почему все так? Хотя, это жизнь. Не кино. Это в фильмах любят показывать как все гладко и хорошо. В жизни всегда все плохо. Нет этого счастья. Пора давно перестать верить в сказки.

Мила запропастилось. Уже три часа как за молоком ушла. И позвонить возможности нет. Телефон разбит. Боря ушел с друзьями. Даша даже обрадовалась, что не надо его видеть. А теперь переживала, что он унес рабочий телефон. Если Мила не появиться через час, то надо идти искать. Надо тогда очки солнцезащитные надеть. Шапку на глаза, очки и никто ничего не заметит. Если и заметит, то отвернется. На такие вещи принято закрывать глаза.

Звук ключа. Вернулась Мила с молоком и мороженым. Она протянула пакет Даше. Хлеб, печенье.

— Откуда деньги? Я тебя только за молоком посылала, — спросила Даша.

— Илью встретила по дороге. Ты же знаешь, что он не может без печенья. Сказал, что в гости зайдет.

— Только этого не хватало, — вздохнула Даша.

— А отец где?

— Гуляет. Надеюсь, до вечера мы его не увидим.

— Мам, а ты его любишь? — спросила Мила.

— Кого?

— Как кого? Папу, — усмехнулась Мила.

— Люблю, — буркнула Даша.

— Странная у вас любовь.

— Вырастишь — поймешь, — ответила Даша.

Хорошо, что Мила не стала продолжать разговор, а ушла в комнату. Даше не могла ей объяснить, почему все именно так. Сама не могла понять. Пыталась, но не могла. Одно время она надеялась, что Боря измениться. Сейчас поняла, что это бесполезно. Тогда почему она все еще с ним?

Стук в дверь. Это должно быть Илья подошел. Надо его выпроводить. А если вернется Боря? Тогда опять ругань. Она не хотела повтора скандала.

Илья пришел довольный и как всегда наглый. Не стал слушать ее возражения. Прошел в квартиру.

— Я в днях запутался. Думал, прошло всего ничего, а вон как получилось. Думала, что я тебя бросил? Не дождешься, — с улыбкой сказал он.

— Илья, ты не вовремя.

— Я так не думаю. Пойдем чай пить и разговаривать, — сказал он.

— Ты как танк: едешь не разбирая дороги.

— Иногда так и нужно. Ставь чай, моя хорошая. Серьезный у меня к тебе разговор.

— А я сразу скажу нет, — упрямо ответила Даша, но чайник поставила.

— Даже не выслушаешь?

— Нет.

— Мне нужен человек, который сможет создать в квартире уют. Уберется. Еду приготовить. Комната у меня одна свободная. Так что переезжай ко мне с детьми.

— Нет.

— Почему? — спросил он. В глазах все та же хитрость. — Я тебе не жить со мной предлагаю, а работать у меня. Даша, в разных кроватях спать будем. Хорошее ведь предложение. Что нос воротишь?

— Я нос не ворочу. Оно мне не нравится.

— Чем? — спокойно спросил Илья, открывая печенье. Рома потянулся за ним. Илья задумался, потом отдал ему печенюшку. Себе же взял другую.

— Спасибо, — сказал Рома. Илья только кивнул.

— Так чем тебе не нравится мое предложение? Чего молчишь? Даш, я тебе хочу помочь. Мне не нравится, что женщину, которую я люблю, кто-то бьет. Меня это злит. Неприятно, что у тебя нос расквашен. Драться с твоим обидчиком не хочу. Его это ничему не научит, а мне только проблем создаст. Даня ругаться будет. Я ему слово дал, что больше в драках не участвую. Или мне придется под опеку матери возвращаться. Не хочу. Поэтому я заберу тебя к себе.

— Я тебе вещь, чтоб меня так забирать?

— Ты — клад. Я тебя нашел и делить ни с кем не хочу, — минуту они смотрели друг другу в глаза. — Что ты теряешь? Ничего. Так что хватит сомневаться. Поедем ко мне.

— Не поеду, — Даша отвернулась.

— Упрямая. Мы с тобой точно поладим. Поймем, — довольно сказал Илья. Даша лишь вопросительно на него посмотрела. — Ты соглашаешься ехать со мной или я тебя беру, как мешок картошки, закидываю на плечо и забираю с собой. А детей оставлю тут. Пусть с ними отец занимается.

— Я без детей не пойду.

— А я тебя понесу. На руках. Думаешь мне что-то за это будет? Я отмажусь, а у тебя будут проблемы. И с мужем, и с детьми. Давай не будем доводить до такого.

— Ты мне угрожаешь?

— Предупреждаю, — ответил Илья. — Как мне по-другому с тобой разговаривать? Упрямство лечится действиями и шантажом.

— Ты предлагаешь так же и с тобой поступать? Сам говоришь, что упрямый.

— Это мне нравится. Ты думаешь о нашем будущем.

— Нет!

— Да, — довольно ответил Илья. — Я плохо во времени ориентируюсь. Поэтому ты будешь думать за нас двоих. Согласна?

— Илья…

— Я давно уже Илья, — он серьезно посмотрел на Дашу. — Не дури. Есть шанс, значит его надо использовать.

— Шанс на что?

— На новую жизнь, — ответил Илья.

— Такие вещи не делаются так быстро.

— Отговорка. Я за тобой ухаживаю несколько месяцев. Знаю тебя столько времени! Что тебе еще надо? Даш, я ведь хороший. Я тебя люблю. Ну и чего ты сомневаешься?

— Не хочу, — ответила Даша.

— Мальчишка, давай я тебя пересажу, — сказал Илья. Он пихнул Роме еще одну печенюшку и подошел к Даше.

— Что?

— Надо свое слово держать, — ответил Илья. Даша попятилась от него, но он подхватил ее, поднимая над полом.

— Отпусти!

— Когда согласишься со мной пойти. Или придется тебя нести.

— Илья… Рома плачет. И…

— Соглашайся или не отпущу, — упрямо сказал он. Рома испугался. Даша сама чувствовала себя напуганной.

— Хорошо, — согласилась она.

— Вот и молодец, — он поцеловал ее в щеку. — Беги к своим малышам. И давай вещи собирать.

Илья был доволен, а Даша растерялась. Все бросить и уехать с человеком, о котором почти ничего не знала. Страшно. Но начинать новое всегда страшно. Собрать вещи. Почему-то их оказалось мало. Очень мало. Мила молчала. Смотрела за сборами с безразличным видом.

— И что теперь? — только и спросила она.

— Не знаю.

— Почему ты ничего никогда не знаешь? Ты взрослая. Взрослые должны знать, что делать. А ты не знаешь! — вспылила Мила.

— Взрослые не боги. Не надо на нас вешать такую ношу. Ее никто не может нести, — в комнату вошел Илья. — Пока вы поживете у меня. А там посмотрим. Даш, ты, главное, документы забери, остальное не так важно.

Все это походило на сон. Только было сложно понять, этот сон хороший или кошмар. Квартира Ильи находилась в соседнем районе. В десяти минутах от парка. Двухкомнатная. С балконом и окнами в тихий двор. Только почти пустая.

— Ты говорил, что снимаешь однокомнатную квартиру, — оглядываясь по сторонам, сказала она.

— Теперь здесь живу. Там бы мы не поместились, — ответил Илья. — Я пытался ее обустроить, но криво вышло. Кровати купил. Даже вещи какие-то. Но все равно плохо вышло. Я думаю, что большую комнату вам отдам, а себе поменьше возьму. Мне много не надо.

Илья видно подготовился. Две кровати. Детская кроватка. На полу ковер. Занавески в ромашку. Одеяла и подушки. Шкаф.

— Я только стол не купил. Забыл, — как-то виновато ответил Илья.

— А телевизор? — спросила Мила.

— У меня в комнате стоит. Если тебе нужен, то я тебе отдам. Компьютера пока нет. Тоже не подумал. Я не все предугадал, — ответил Илья. — Даш, а ты обед приготовишь?

— Приготовлю.

Вечер. Даша уложила Рому спать. Мила уснула раньше. Тяжелый день. На нервах. И какой-то сумбурный. Илья вроде спал у себя. Он как ушел спать в шесть вечера, так еще и не просыпался. Даша зашла на кухню. Занавески в яблоках. Стол в углу. Посуды почти не было. В квартире было неуютно. Она понимала о чем говорил Илья: холодно и пусто, как в чужом доме.

Надо было позвонить маме. Даша достала телефон, который взяла у Милы и набрала номер матери. Та ответила сразу.

— Мила!

— Это Даша.

— Где вы? Ко мне Боря прибежал. Требовал, чтоб ты вернулась. Сказал, что ты ушла от него.

— Ушла.

— Опять поругались?

— Да.

— И что теперь?

— Думаю, — ответила Даша. — Я звоню сказать, что с нами все в порядке.

— Ты у Ады?

— У друга.

— У того странного парня, про которого ты говорила?

— Да.

— Даш, ты…

— Не знаю. Может и ошибка. Или очередная попытка что-то поменять. Знаешь, как муха, что попала в банку с вареньем, так и я барахтаюсь, только взлететь не получается. Но помирать не хочется.

— Если помощь нужна, ты звони. Не пропадай. Помогу, чем смогу.

— Спасибо. Пока попытаюсь сама вылезти из жижи, — ответила Даша. Она повесила трубку. Опять слезы. Себя жалко. Горько и жалко. Надо выбираться с этого дна, только не получается.

— Чего плачешь? — зевая, спросил Илья, появляясь на кухне.

— Я думала ты спишь, — вытирая слезы, ответила она.

— Уже проснулся. Я ночью уснуть не могу. Не спится.

— Правильно. Ты днем спишь.

— Есть такое. Перепутал день с ночью. Теперь только часа в три ночи усну, — он обнял ее. — Давай тебя пожалею.

— Отпусти.

— Ага, я тебя только поймал, а ты сразу отпусти, — хмыкнул Илья.

— Мне больно.

— И что болит? — заглядывая ей в глаза, спросил Илья.

— Спина. Ты надавил сильно.

— Синяки? Чего глаза отводишь? Могу и посмотреть.

— Не надо.

— Ладно, не буду, — он вздохнул. — Больше не плачь. Хватит. Закончилось все.

— Это передышка.

— Нет. Все закончилось. Больше никто тебя не обидит. Пальцем не тронет. Я не дам. Все наладится. Я помогу. Нельзя так жить. Надо жить хорошо, — Илья замолчал. — Слова разбегаются. Не могу понять, это из-за того, что я не проснулся или из-за волнения?

— Не знаю. Как же я устала! — сказала она, закрывая лицо руками.

— Я не буду ничего говорить по этому поводу, но тебя не понимаю. Не понимаю, как все это можно терпеть. Тебя бьют, а ты с ним живешь. Ради чего? Видел случай, когда оставались ради денег. Но там были реально большие деньги. Или был случай, там любовь. Очень сильная, почти как болезнь. У тебя ничего этого нет. Так чего ты с ним живешь?

— Идти некуда. Одна не справлюсь. Я пыталась несколько раз уйти. Квартиру снять — это зарплата уйдет. А я немного получала. Не смогла позволить себе такой роскоши. Один раз мы с Адой пытались снять квартир на двоих, но у нее какой-то кавалер подвернулся, который к себе жить позвал. Она к нему и полетела. А наш план лопнул. С кавалером у нее ничего не получилось, а я к тому времени вернулась к Боре.

— Теперь я тебя не отпущу, — сказал Илья. — Даже не думай к нему возвращаться. Хватит.

— Жить-то дальше как? — спросила Даша, наблюдая, как он открывает холодильник.

— А как все живут, так и мы будем, — лазя по кастрюлям, ответил Илья. — Ты меня не бойся. Может я туговато соображаю, но соображаю. Поживем пока вместе. Приставать не буду. Разве только поцелую. Нравится мне с тобой целоваться. Не полюбишь, значит не судьба. Насильно мил не будешь. Но я тебе все равно помогу. Больше не плачь.

Даша смотрела на него. Опять весь колючий, глаза серьезные, а потом раз и вновь хитрые. Ему хотелось верить, только было страшно. Так ведь не бывает, чтоб могло все наладится. Не могло. Но ведь случилось.

— Ты сегодня хоть спала? — спросил Илья. Даша готовила на кухне завтрак. Рома катала по подоконнику машинки.

— Часа два, — зевая, ответила Даша. — Я когда спать пошла, только легла, как проснулся Рома. Уложила его часа в три, а в пять он уже опять проснулся. Может из-за того, что на новом месте спал, а может перенервничал. Не знаю.

— Я вернусь около двенадцати. Ты мне напиши список, что купить нужно. Я потом в магазин зайду, — сказал Илья. — Я когда один жил, то печеньем и едой быстрого приготовления питался. Вам это вряд ли понравится. Так что пиши список.

Суета, быт. Рома носился как заведенной. Она только на минуту прикрыла глаза. Мила делала домашнюю работу на кухне. Даша проснулась от звука рвущейся бумаги. Открыла глаза, а Рома уже отдирал часть обоев.

— Что ты творишь!

Даша попыталась оттащить от обоев Рому, но он не захотел выпускать бумажное полотно. Раздался угрожающий треск. Обои оборвались почти до потолка. Теперь посреди стены красовалась ровная дорожка бетона.

— Вот что ты наделал? — строго сказала Даша. Рома расплакался. В комнату зашла Мила. Остановилась в дверях.

— Нас убьют, — резюмировала она.

— У тебя клей остался? Неси сюда.

— Так не хватит.

— Мы по краям подклеим. Потом нормальный купим и заделаем все. Если аккуратно… — ответила Даша. Рома запрыгнул на обои и начал по ним прыгать. Даша посадила его в кроватку.

Пока они с Милой пытались приклеить обои, Рома попытался вылезти из нее. Перевалился через бортик. Даша не успела его подхватить. Он упал. Набил шишку. Заревел. Пока Даша бегала за холодным куском мяса, чтоб приложить к шишке, начал отклеиваться приклеенный кусок. Мила его держала, но ей не хватало роста. Обои отвалились прямо на них, накрывая с головой. Рома забыл про слезы. Начал смеяться, стуча по крыше из обоев. За этим их застал Илья.

— Мы сейчас все приклеим, — отбирая обои у Ромы, поспешно сказала Даша.

— Да выкиньте вы их. Потом ремонт сделаем, — отмахнулся Илья.

— Но хозяева ругаться будут. Ты же снимаешь…

— Пойдем сумки разбирать, — повторил Илья. Он принес три больших пакета. — Ты посмотри, я хоть и старался по списку все смотреть, но может чего-то упустил. Оказывается, мне тяжело читать. Буквы разбегаются. Меня это злит и начинает голова болеть. Но я справился. Вроде.

— Голова и сейчас болит?

— Нет. Сейчас нормально. Так как, я молодец? — спросил он, явно ожидая похвалы.

— Молодец, — невольно улыбнулась Даша.

— Пойду в душ. Переоденусь и будем чай пить. А если приготовишь чего-нибудь, то я тебе скажу спасибо.

— Потом доделаю уроки, — собирая учебники, ответила Мила. — А зачем нам столько продуктов?

— Думаю, Илья в первую очередь рассчитывал на себя, — ответила Даша, раскладывая все по полкам.

— Он не ругался, — заметила Мила.

— Может потом будет.

— Может быть, — утащив два пряника, она ушла в комнату.

Приготовить поесть. Пока Илья плескался в ванной, Даша успела все приготовить макароны с поджаркой и котлетами. Потом она поставила вариться суп. Он накинулся на еду, словно не ел вечность.

— Ты вкусно готовишь, — сказал он.

— Извини за обои.

— Даш, это мелочи. Потом переклеим. Я думал здесь ремонт сделать, но подумал, что не справлюсь. Я могу отвлечься и забыть, что делал. Иногда такое бывает. Особенно, если я один в квартире. Поэтому никогда плиту не включаю. А разогреваю в микроволновки. Чайник электрический. Чтоб воду не забывать выключать я перед краном написал предупреждение и на двери. Да ты видела, наверное. О чем я тебе сказать хотел? А, про обои. Тут твоя помощь понадобится. Я в них никогда не разбирался. Или маму приглашать. Но у нее вкус своеобразный. Мне нравится попроще. Вот как у тебя в квартире было. У тебя тепло. А у нее все как в офисе. Когда у нее жил какое-то время, то просыпался и казалось, что я на работе уснул.

— Но ремонт надо делать с разрешения хозяев. Вряд ли им понравится такое.

— Я разрешу. Но потом. Не хочу сейчас этим заниматься, — ответил Илья.

— Хочешь сказать, что это твоя квартира?

— Я подумал и решил, что здесь останусь. Работа есть. Парк мне как родной стал. Ты рядом. Чего еще надо?

— И поэтому ты купил квартиру.

— Не я. Брата попросил помочь. Меня обмануть могли. Мало ли затмение пойдет. Перенервничаю. Опять туго соображать начну. Вот Даня мне и помог. Так что никто ругаться не будет. А я ругаться и вовсе не люблю. Обниматься приятнее, — он обнял ее, притягивая к себе. — Не обижайся, но я немного посплю. Спасибо за обед.

Даша немного зависла от его слов. Как компьютер. Получается, он купил квартиру, чтоб ее к себе поселить? Интересно, откуда такие деньги? Хотя он вроде рассказывал, что раньше неплохо получал. Но все равно… Стало не по себе.

Хотелось спать. Даша уже клевала носом. Всех накормила ужином. Рома продолжал играть. Мила учила стих. От бубнежки начала болеть голова. Только бы на минуту прикрыть глаза, но нельзя. Рома только этого и ждет, чтоб опять начать проказничать. Это он так себя хорошо ведет, пока она не спит.

— Подремала бы. На вампира похожа. Глаза красные, — в комнату заглянул Илья.

— Нельзя.

— Я с ним поиграю. Никуда он не убежит и ничего не съест. А Мила мне поможет.

— Я стих учу.

— Угу. Заодно и стих выучим, — ободряюще сказал Илья. — Ты же не знаешь какая ночь будет впереди. Может Рома опять спать не будет.

— Уговорил. Я на час. Выключает.

— Спать надо. А то не выспавшийся человек становится злым. Ругается. Все ему не так. Поэтому ты лучше поспи, а мы тут рядом посидим. Вон, машинки покатаем.

Илья говорил медленно, монотонно. Даша уже на половине его слов уснула. Илья же монотонно катал машинки с Ромой. Тому это быстро надоело. Он принес книжку и протянул Илье.

— О, такая книжка мне нравится, — довольно сказал Илья. — Тут и букв нет. Зато картинки. От картинок голова не болит. Давай смотреть, что здесь нарисовано.

Через полчаса Рома уже уснул с книжкой в руках. Илья перенес Рому в кроватку. Накрыл одеялом, а потом сел на пол рядом с кроватью, на которой спала Даша. Когда он так просидел минут тридцать, Мила не выдержала.

— Что ты делаешь?

— Любуюсь. Даша красивая. Странно, что она рядом. Мечты все-таки сбываются, — он вздохнул. — Правда, не думаю, что это надолго.

— Думаешь мама и папа померятся?

— Нет! Я этого не допущу. Понимаю, что он твой отец, но он ее бьет. А это плохо. Даша почему-то этого не понимает.

— Мама все это понимает, только…

— Ага, и куча оправданий. Слышал я это. Не понимаю, как у него рука поднимается на нее. Ее защищать надо. Любить, а не бить. Дурной человек. Глупый. Вот меня глупым считают, а на самом деле он глупый, потому что не понимает таких простых вещей. Может ему тоже надо головой ударится, чтоб это понять?

— Не знаю. Ты ее любишь.

— Люблю. Но Даша заслуживает большего. Лучшего человека. Я лишь временно в ее судьбе. Может, встретились бы мы раньше… Тогда и могло что-то получиться. А теперь… Зато можно полюбоваться пока она рядом. Я хочу ее подтолкнуть к новой жизни. Показать, что не все так плохо. Она ведь может многого добиться в жизни. Я же ее буду тянуть ко дну.

— Почему?

— Потому что соображаю туго. И в парке листву убираю. Думаешь я это не понимаю? Даня говорит, что это все временно. Я с ним согласен. Пока мы с ней на одном уровне, она меня будет терпеть. Но стоит ей чуть подняться, расправить плечи, за которыми вырастут крылья, она захочет улететь. А я держать не буду. Отпущу. Не хочу, чтоб она со мной жила из жалости. Ненавижу, когда меня жалеют. Это хуже яда. Вначале хотел, а потом понял, что не выдержу жалость с ее стороны.

— Грустно.

— Почему? Сейчас я счастлив. Остальное будет потом.

— Я думала ты на маме жениться хочешь.

— Мало ли что я хочу! Не всегда можно получить то, что хочешь. Хотя, мечтать можно.

— Мне кажется, ты хороший человек.

— Я такой, какой есть, — спокойно ответил Илья.

Время почти остановилось. В комнате темно. Почти ничего не видно. Но зато слышно тихое дыхание спящих детей и Даши. В темноте ее не видно, но он знал, что стоит протянуть руку и он коснется ее. Это не сон, не мираж. Она рядом. А дальше? Сколько она проживет у него? Месяц, год? Какая разница. Ведь она рядом. Остальное неважно.

Все спят, а он не удержался. Коснулся губами ее губ. Мягкие и нежные. Она тяжело вздохнула.

— Что случилось? — спросила Даша. Голос хриплый. Тяжелый со сна.

— Не хотел тебя будить.

— Который час?

— Не знаю. Какая разница?

— Да. Разницы никакой, — согласилась Даша.

— Ты еще спать хочешь?

— Не знаю. Но попить хочу.

— Я поставлю чай, — вставая, сказал Илья.

— Не надо. Я и воды попью.

— Зато я не откажусь от чая.

Даша проверила детей, пошла умыться. Часы показывали половину одиннадцатого. Илья заваривал чай.

— Хотела поспать всего часик, а отключилась намного больше. Почему вы меня не разбудили?

— Зачем? Все уснули, — ответил Илья. Он повернулся к ней. — Я тебя раньше не видел с распущенными волосами.

— Резинка потерялась в кровати. Искать сейчас не хочу, — ответила Даша.

— Мне нравится, — он подошел к ней и коснулся ее волос. — Красиво. Ты почему-то смутилась.

— Давай чай пить, — перевела разговор Даша.

— Мне правда интересно, почему ты смутилась. Я ведь ничего не сказал такого, что должно смутить. Ты мне нравишься. Милая, хорошая. И краснеешь от моих слов. Почему?

— Не знаю, как на них реагировать.

— Точно не краснеть, — посмеиваясь, сказал Илья. Бархатный голос приятно волновал. Даша не знала куда деваться.

— Илья…

— Что? — разглядывая ее лицо, сказал Илья. — Можешь ничего не говорить. Даш, ты не обращай на влюбленного дурака внимания. Порой рядом с тобой голову сносит. Но ты мне ничем не обязана. Но с тобой хочу быть таким, какой я есть. Не хочу ничего скрывать. Как-то так.

— Давай пить чай, — повторила Даша.

— Чай так чай, — легко согласился Илья.