Глава 12

Мы с Кирой сидел плечом к плечу за столом в моей комнате, склонив головы над фолиантом «Введение в теоретическую магомеханику», хрустели орешками и запивали свежим тэ. Орешки были щедро насыпаны на дно большой глубокой чаши, откуда мы их и таскали. Иногда наши пальцы сталкивались и тогда начиналось легкое противоборство – кто у кого перехватит добычу. При этом от книги мы не отвлекались ни на секунду. Иногда выигрывал я, но только для того, чтобы Кира совсем уж не обнаглела.

Напиток по мере существенного понижения уровня в кружке подливали из большого чайника, который стоял у нас на столе и преданно служил делу взращивания младых талантов на ниве магического искусства. Орошал, понятное дело, пересохшие рты адептов. Но мы добавили ему «незадокументированную возможность» работать в качестве полигона для отработки простеньких сплетений бытовой магии. То я, то Кира периодически кидали в него сплетение подогрева жидкости.

Это только на первый взгляд задача простая. Сплетение само по себе нехитрое. Лично я, всего через восемь попыток, все тщательно проверив и перепроверив, сумел подогреть ведро воды до заданной температуры. В первый раз перегретым паром весь полигон затянуло. Подумаешь, машинально сплел из линий привычного диаметра (сверхтонких, разумеется)?! Зато, как красиво над подпрыгнувшим раскаленным ведром вспухло белоснежное облако! Хорошо, наш преподаватель практической магии, вэр Кадимиротти (среди адептов Кадик), несмотря на молодость и вечную томную улыбку на красивом лице, оказался готов к подобным сюрпризам и щиты поставил заранее. Во второй раз такого впечатляющего эффекта достичь не удалось. Ведро просто расперло льдом, замороженным до арктической температуры. Я решил, что просто ошибся в знаке температурного градиента. Зато потом дело быстро пошло на лад.

Так вот. Кидая сплетение, мы должны были постоянно, не заглядывая в чайник, пересчитывать уровень оставшейся жидкости и, соответственно, объем необходимой энергии.

Кира устало откинулась на спинку своего стула, потом прогнулась, словно вальяжная кошка, потянулась:

– А-а-а-ах-х-х!

Красивая грудь выдвинулась вперед, будто орудия главного калибра межзвездного линкора класса МЗ-18 (межзвездный, восемнадцать башен главного калибра), и я не удержался. Быстро наклонился к правой груди и… клацнул зубами в непосредственной близости от привлекательной маленькой вишенки, отчетливо проступившей сквозь тонкую ткань ее рубашки с коротким рукавом. Девушка закономерно взвизгнула, резко опустила руки, причем правая зловеще прошуршала там, где могла находиться моя голова, если бы я вовремя не отшатнулся, и со всей силы пихнула меня со стула. Я не стал сопротивляться и упал на пол, благо лучше повода скрыть и заглушить смех мне было не придумать.

– Т-ты-ы-ы! С-с-скотина з-злобная! Напугал-то как! Сейчас-как-дам!

– Кирочка!

– Что-о-о?! Как ты меня обозвал?

– А как? – неподдельно растерялся я.

– Ки-и-и-ирочка! – противным голоском передразнила она меня, возвышаясь, руки в боки, над моей распростертой на полу фигурой.

– А что тебе не нравится? Ласково же звучит.

– Да? Для группы юных гномов-шахтеров может быть…

– Хм. Да? – я активировал тумблер подключения дополнительных мыслительных ресурсов путем почесывания затылка.

– Да! – тоном тренированной ехидной язвы ответила мне девушка.

– Ну тогда Кирусик… или Киронька… или… э-э-э…

– Что? Не придумывается? Мозги заплесневели, Бе-е-е-ер? – старательно и, кстати, очень похоже проблеяла она.

Я встал на ноги и как ни в чем не бывало спокойно сказал:

– Ну что? Продолжим?

– Что продолжим? – растерялась в свою очередь Кира.

– К зачету готовится, к чему же еще? Вижу – глазки блестят, щечки горят, ручки дрожат… от нетерпения дать мне затрещину. Значит, энергия появилась и можем учить дальше.

– Ну ты… – задохнулась от возмущения девушка.

– Что? Не придумывается? Ки-и-и-и-ира! – про мозги и плесень я благоразумно промолчал и, состроив самую виноватую физиономию, закрыл глаза и жа-а-а-алобно, со слезой, протянул: – Прости-и-и-и-и! Я тебя оби-и-и-и-идел?! Я винова-а-а-а-ат!

Неожиданно мне послышались горестные всхлипы. Б-биточки недожаренные! Кажется всерьез обидел!

Срочно во всю ширь (и высь) распахнул глаза и посмотрел на Киру. Плечи девушки вздрагивали, а лицо она закрыла ладошками. Я аккуратно обнял ее слегка прижав к себе и без всякого ёрничества нормальным голосом серьезно попросил прощения: – Я слишком перехватил Кира. Я не хотел тебя обидеть. Прости! Ну что я должен для тебя сделать, чтобы ты больше не дулась на меня?

На некоторое время девушка затихла в моих объятиях, потом с глубоким вздохом решительно отстранилась и посмотрела мне в глаза.

Вот хулиганка! Ни малейшего следа слез! Зато веселье прямо пачками фейерверков в глазах взрывается. Это ж она хохот, а не рыдания, сдерживала.

– Хорошо! – моментально поймала она меня. – Будешь должен! Шут!

– Ага, – радостно кивнул я. – Паяц!

– Клоун!

– Ага, коверный.

– Рыжий!

– Ага! Неправда!

– Что?

– Я не рыжий.

– Все равно завтра знакомишься с моими подружками и всех вместе ведешь в тот ресторан, где покупаешь пирожные!

– Завтра никак.

– Почему?

– Потому, что зачет по магомеханике.

– Ах, да! Тогда после завтра! Напоминаю. Ты обещал! И сейчас сказал, что сделаешь все для меня.

Насчет «все» – это она преувеличила, но обещал действительно. Только не знакомиться с подружками, а показать Кире ресторан. Тем более, завтра зачет, а послезавтра… прощай академия. Записку от герцога мне уже передали. В ней всего пара слов: «Воскресенье. 15–00».

Не хотелось бы оставлять Киру без пирожных, поэтому всю предшествующую неделю я ломал голову над амулетом, способным, пусть в усредненном виде, генерировать несколько простейших магем. В этом деле мне очень помогла магомеханика. Уже не боясь, что меня могут заподозрить… м-м-м… в излишнем знании по предмету, несколько дней ходил хвостом за преподавателем, забрасывал его вопросами, демонстрировал свои первые, кривые, поделки и просил разъяснить, что сделал не так. Мне главное было понять сам принцип, а там какая разница, что будет содержать амулет, несложное (сравнительно) сплетение огненного фонтана, как в ловушках, или магему – разрыхлитель теста с усилителем лечебного эффекта добавленных в него травок?

Мои знания внедрения магем к сожалению не очень стыковались с местными способами внедрения сплетений. Магемы, предназначенные для внедрения, уже имели в своей структуре практически все необходимое для установки, адаптации схем по месту и соответствующие коннекторы для соединения с другими магемами. В том числе и встроенные накопители. То есть магемы в грубом приближении это уже продуманные, просчитанные, отлаженные и оптимизированные сотнями поколений магов блоки сплетений. Общие принципы их устройства и методов внедрения в предметы я, разумеется, знал, но практики не было совершенно. Голая теория. Поэтому помощь преподавателя, охотно объяснившему и показавшему все нюансы, для меня была бесценна. Можно ведь выучить назубок устройство пилы-ножовки и теорию распила, но правильно заточить и развести зубья, потом ровно напилить с первого раза, не имея навыка, очень сложно. В конце концов у меня получилось. Не дрова пилить, конечно, а изготовить амулет, который не развалится после первого применения из-за несбалансированности потоков магии, не шарахнет в произвольном направлении вместо заданного из-за неправильно ориентированного зеркала отражения, не ввалит всю доступную энергию в одну генерацию из-за забытого или просто не подключенного дозатора, не… в общем, таких «не» довольно много. Магу по большей части почти все это не нужно. Он сам дозирует, сам направляет, сам контролирует процесс.

В общем амулет я создал. Далеко не шедевр, но как-то работает и даже получается немного похоже на оригинальное воздействие. Испытание братья гоблины провели и остались в полном восторге, благо подзаряжать накопители сможет любой маг, даже не вникая в структуру. К тому же двести золотых кроликов и бесплатные обеды, что называется, «от пуза» на три персоны в любое время, я посчитал разумной платой.

Таким образом, академию я покидаю с учетом сорока золотых герцога, имея на счету в банке «Шурф и Штрек» четыреста пятьдесят семь золотых кролов. Немыслимые деньги для крестьянина и довольно приличные для трактирщика средней руки, но, честно говоря, маловато для открытия собственного ресторанчика в столице. Но стремится есть куда, цели обозначены, задачи поставлены, приказы отданы. Осталось: «Бороться, искать, найти и не сдаваться».[5]

Мы с Кирой снова плечом к плечу грызем… орешки. Сидеть над книжкой мне на самом деле не нужно. В памяти и так запечатлелось все вплоть до запятой, но надо помочь Кире разобраться, да и самому не лишне еще разок переосмыслить материал.

Примерно через час Кира сдается и, шумно отфыркиваясь, будто всплыла с большой глубины, начинает снова потягиваться, затем настороженно смотрит на меня, и прекращает.

– Значит, Вер, послезавтра ты ведешь меня с подругами в ресторанчик к пирожным. Так?

– Не так, – отвечаю спокойно. – Послезавтра я веду тебя в ресторанчик. Одну! Там угощаю пирожными и ты можешь потом сколько хочешь ходить туда с подругами, друзьями, поклонниками и прочими воздыхателями. Кстати, не можешь ты их попросить складывать букеты у тебя под окном, а не под дверью? Запах по коридору прямо убойный. Будто в парфюмерной лавке в момент, когда там разбили большую коробку с духами.

– Ага. Говорила. И не раз. Это кошмар какой-то! Сначала послушно тащат под окна. Там такие стога сена воздвигаются, что можно утонуть навеки. Зато в окно точно никто не полезет – розы ведь с шипами. А через некоторое время находится умник, который считает, что его-то единственный букет меня только порадует и выделит его имя в записочке среди прочих. На следующее утро уже все снова тащат под дверь.

– Бедная-бедная Кира, – вздыхаю я. – Ты стойко несешь бремя популярности и глядя на твои героические усилия, я все больше убеждаюсь в том, что в тени гораздо комфортнее.

– Бе-е-ер! – не удается сбить с мысли девушку. – Почему ты так упорно отказываешься познакомиться с моими подругами?! Уже сколько раз мы с тобой говорили, а ты постоянно твердишь…

– Потому, что лень! И буду твердить.

– Но почему?

– Потому, что лень.

– Ну объясни мне, почему тебе лень?

– Лень объяснять, почему мне лень.

– Бер! Ты скажешь наконец, в чем причина?

– Почему тебя не устраивает мое объяснение?

– Потому, что я постоянно думаю, как так молодой парень не хочет познакомиться с красивыми девушками? Это сбивает меня с толку. Не дает задуматься о чем-то другом. Мысли в голове крутятся и крутятся и крутятся… Почему? Да только свистни – любой, понимаешь, любой на твоем месте вприпрыжку побежит, а тебя лошадью с месте не своротить.

– Это не те ли парни ТолькоСвистни, которые завалили тебя букетами, как только огляделись немного и попривыкли к учебе?

– И чем ты от них отличаешься? – уже в некотором раздражении спросила Кира.

– Чем? – я тоже был немного на взводе. – Хотя бы тем, что я самый жадный. Заметила? Ни одного цветочка я тебе не купил. И самый ленивый. Ни разу томно не дышал под твоими окнами. Даже спьяну не ломился в твою дверь с признаниями в любви и обещанием нежности.

– И почему же не ломился?

– Потому что лень!!

– Вот как!!

– Кира! – не хотелось бы дружеский разговор превращать в перепалку. – Пойми! Мне нет никакого смысла знакомиться с твоими подругами. Сама подумай! Или давай вместе. Скажи зачем мне знакомится? Для тела? У меня есть Лима. Пусть мы с ней сблизились по ошибке и на ее месте должна была быть одна из твоих подруг, но что случилось, то случилось, и менять уже нет смысла. Для души? Для этого у меня есть ты. И мне этого хватает. Что еще?

– А для сердца? – тихо спросила Кира, глядя на меня во все глаза.

– О, Боги! Девушки! Что ж вы сразу, да за сердце хватаетесь? Допустим, появится девушка для сердца. Значит, для тела уже отпадает. Или ты считаешь, что можно любить одну, а спать с другой? По мне так это неразрешимое противоречие. Если любишь, не сможешь ни с кем другим. А учиться еще больше, чем четыре с половиной года, и до конца обучения женитьба – дело практически невозможное. Так есть ли смысл искать? А еще скажи такую вещь. Ты ни разу не назвала их имена. Даже академические псевдонимы. Точнее, в первую очередь, как я подозреваю, именно последние. Почему? Стоп! Не говори ни слова. Я сам отвечу. Потому что можно в разговоре случайно их упомянуть и тогда репутация твоих подруг сильно пострадает. Как же! С презренным алхимиком связались! Ай-яй-яй! Почти грязному крестьянину прямо у тракта отдались! Потому они и на арбалетный выстрел к нашему общежитию не подойдут и знакомится согласные не иначе как у себя в коттедже, да поздним вечером. Зачем тогда конспирацию с книгой, якобы нужной им для занятий, разводили? Я опять отвечу. Потому что в случае чего всегда можно сказать, будто слабый умом алхимик заблудился, а они, будучи девушками вежливыми, не могли прямо с порога да пинками. Ибо вроде бы человеком считается. Не так разве, Кира?

– А я? Как же я? – с сомнением спросила девушка. – Я же и с тобой и с ними, хотя они на стихийном, а ты на алхимии?

– Ты, Кира, особенная. Не надо сравнивать. Все знают, что по силе ты стихийник, поэтому по отношению к «слабакам» ты стоишь наособицу. Тем более, красивым девушкам прощают их маленькие капризы. А учеба на алхимии всем представляется, как твой каприз. Дескать, в следующем году ты одумаешься и перейдешь туда, где твое истинное место – к стихийникам или лекарям. Другое дело твои подруги. Им такое поведение не простят. Чего вдруг они кинулись знакомиться к парню алхимику? Или не отвергли его попытки познакомится? Неужто на своем факультете парней не хватает? Для тебя ведь не секрет то, что каждый второй считает себя красавцем писаным. А каждый первый – просто неотразимым.

Думаешь, им спустят такое пренебрежение? Теперь ты понимаешь, что ничего хорошего от нашего знакомства не выйдет?

– Понимаю, – кивнула Кира. – Все логично. И… противно. От твоей правоты. К сожалению, все так как ты сказал. Прости! Я больше не буду приставать к тебе с этим знакомством.

– Самое главное, Кира! Теперь ты понимаешь, почему… мне было лень тебе объяснять, – улыбнулся я на прощание.

– Да ла-а-а-адно! – в свою очередь улыбнулась девушка. – Не так уж и перетрудился твой язык. Не мешки разгружал.

– О-о-у, Ки-и-и-ира! Тебе доводилось разгружать мешки? Сколько же в тебе талантов сокрыто!

Девушка не ответила. Лишь на пороге фыркнула через левое плечо и правой ногой пошаркала по полу, как делают кошки после туалета.

Зачет я получил в числе первых. Помогла моя память и… хождение хвостом за преподавателем. Он меня особо и не спрашивал. Так. Чисто формально. Только начал отвечать, как он уже расписался в ведомости. Зато мои однокурсники мелко дрожали в коридоре и ждали своей очереди на казнь. Мои попытки затащить Киру в первые ряды позорно провалились. Девушка чуть не кричала о том, что она ничего не помнит, ничего не знает и в голове у нее теперь такая путаница, никакой паук не развяжет. И вообще! Она обязательно провалится и уже прямо сейчас пора думать о пересдаче. Оставив Киру наслаждаться страданиями, решил отправиться в эскорт-агентство. Пара золотых на прощание совершенно не повредит. К тому же неизвестно получится у меня и дальше сотрудничать с этой конторой?

Как обычно, пришел, повесил на вешалку плащ и уселся на диван, прихватив со стола что-то прохладительное. Кажется цитрусовою шипучку. Вытянув ноги, и, потягивая напиток, я сидел, задумчиво разглядывал лепнину на потолке и прикидывал планы на будущее. На удивление учиться хотелось дальше, но с возвращением родного имени и переходом обратно в стан простолюдинов оставаться на прежнем месте, в прежнем качестве уже невозможно. Документов на имя Беролесса у меня уже не будет – значит первое же требование предъявить их выявит обман. За ним – неизбежное разбирательство. Герцог наверняка не станет меня покрывать, пожмет плечами и заявит, что знать не знает этого мутного типа и даже не подозревает какими мошенническими путями он умудрился раздобыть документы. Кстати, я не исключаю то, что именно таким путем со временем мой наниматель и собирался легализовать своего сына. Разве что в случае нормального хода дела у меня предполагается возможность скрыться, а усердствовать в поисках злодея, от которого вреда практически не было (ну занимал чужое место некоторое время – подумаешь), никто не собирается.

Так что же делать? Куда пойти – куда податься? В нашем королевстве академия только одна. Средние школы знахарей, травников, младшего медперсонала и техников алхимиков по уровню подготовки меня совершенно не устраивали. Остается… Сорокар. Несмотря на территориальные споры и постоянные стычки на границе, войны с ним нет и не предвидится. Даже ходят слухи эльфы привезли нашему королю мирные предложения тамошнего государя и в настоящее время идет их активное обсуждение. Причем уже на стадии согласования запятых и многоточий. Насколько мне стало известно по разговорам преподавателей на нашем факультете в академию Сорокара охотно принимают адептов всех стран. Другое дело, боевые аспекты магии и алхимии учат только граждане, присягнувшие на верность королю. Это, на мой взгляд, вполне разумно. Зачем учить потенциальных врагов?

Что касается боевого применения, то это меня крайне мало волнует потому, что воевать мне не интересно. Отец, много повоевавший и достигший в этом искусстве немалых успехов, все время твердил нам, своим детям, о том, что война – грязное дело и ничего героического в ней нет. Есть только трудная, тяжелая и опасная работа, которую надо выполнять хорошо, если уж взялся. Защита отечества – дело святое. Однако, большинство войн развязывается ради денег и власти. Причем те, кто посылает воинов на убой, как правило, сами находятся далеко от грязи и боли.

Стало быть, боевая магия мне нужна для самозащиты. Кое-что я уже изучил и даже смог немного потренировать, хотя до полноценного боевого мага мне все-таки было далековато. Но ведь у нас и, скорее всего, в Сорокаре можно будет подглядывать за тренировками боевых магов и многому научиться, так сказать, дистанционно. А может и доступ к книгам можно будет получить… Да что там гадать? «Война план покажет». «Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уже видно будет».

Отвлек меня от строительства грандиозных планов чей-то голос настойчиво требующий моего внимания.

– Уважаемый! Я хочу вас нанять. Вы согласны?

Передо мной стоял молодой мужчина, лет двадцати восьми – тридцати, одетый в простой, но не дешевый костюм брусничного цвета и белую рубашку с кружевом по вороту. Шпага и кинжал на поясе определенно говорили о его благородном статусе. Круглое, улыбчивое лицо, пшеничные усы и вьющиеся волосы создавали образ «своего в доску» парня.

– Так вы согласны? – снова переспросил он без всякого раздражения. Впрочем, немножко нервно крутил в пальцах правой руки небольшой и довольно простой кулон, висящий на длинной цепи у него на шее. – Работа несложная. А плачу я хорошо.

– Позвольте уточнить, что за работа мне предлагается?

– Ничего особенного. Пообедать со мной в трактире, где мне предстоит встретиться с моими знакомыми. Я не хотел бы в этот момент быть один. Затем вам надлежит проводить меня в один дом. Как только мы переступим порог, ваша работа будет считаться выполненной. Так вы согласны?

Что-то мне не нравилось в этом заказе. Царапало душу и слегка мутило. Очень не хотелось браться за заказ, а видимых причин для отказа не находилось. Все казалось обыденным и даже немного скучным. Конечно же, я мог и просто так, без объяснения причин, отказаться, но в то же время выглядеть в глазах хозяйки заведения капризным сотрудником тоже нет хотелось.

– Плачу шесть золотых кроликов, – поставил точку в моих раздумьях голос заказчика. – Мне некогда искать вам замену, поэтому скажу откровенно, – наниматель предвосхитил мои сомнения, усилившиеся после не обоснованного увеличения гонорара. Дело-то вроде простое. Во всяком случае по уверениям незнакомца. – Вы мне подходите своей далеко не богатырской фигурой и внешней безобидностью. Сразу скажу – мне не интересно, есть ли у вас хотя бы минимальные боевые навыки. Применять их не придется, но ваш вид должен убедить тех, с кем мне предстоит встретиться, в полной безопасности. Итак?

– Согласен.

А что мне оставалось делать? Тем более, эта работа очень даже может быть никак не связана с моим предчувствием. Ладно. Схожу, провожу, отмечусь и назад.

До первого пункта нашего маршрута, трактира, мы шли пешком и довольно долго. Место встречи нанимателя оказалось на самой окраине сектора купцов неподалеку от зоны складов.

Всю дорогу заказчик развлекал меня всякими байками, над коими сам с удовольствием смеялся, и прочей пустопорожней болтовней. Я тоже внес свою лепту, специально рассказав пару настолько бородатых историй, что седина их была уже совершенно белоснежной. Однако, вэр смеялся, будто впервые услышал. Меня это еще больше насторожило. Либо он идиот, либо хороший актер, либо… бывают такие типы, которые наслаждаются беседой с будущим покойником. Им от такого разговора жизнь кажется полнее и прекраснее. Вот он живет и будет жить дальше, а вот это разумное существо, которое идет рядом, о чем-то рассуждает, строит какие-то планы, скоро умрет и ничего у него больше не будет. Мрак и пустота.

Читал о таких, но осуждать не могу. Ведь и воины-ветераны, как мне рассказывал отец, подспудно радуются после боя, что живы остались. Погибшего друга очень жаль, но… на его месте мог быть ты сам и тогда уже твой друг, скорбя о тебе, радовался жизни.

В трактире мы заняли столик, не прячась по темным углам. Фактически первый попавшийся на глаза. Мой эскортируемый заказал приличный обед и легкое вино. Мы некоторое время занимались уничтожением блюд под нескончаемые рассказы и похохатывания нанимателя. Потом к нему подошел кто-то в длинном плаще и маске. Заказчик, извинившись, отсел с ним за три столика от нашего и они о чем-то долго говорили склонившись через стол друг к другу. Я увидел, как наниматель подписал какие-то бумаги и отдал гостю, получив взамен серебряную с розовой каймой банковскую карточку. Такие, насколько я помню, ибо не специалист, обслуживают вклады на предъявителя. Способ платежа гораздо более удобный, чем мешок золота, или перевод непосредственно на банковский счет получателя, если заранее неизвестен результат сделки.

Вскоре заметно повеселевший заказчик вернулся к столу, быстро закончил обед и, расплатившись по счету, повел меня к конечной точке нашего маршрута. Она оказалась в районе купеческих складов, примыкавших к их сектору.

Не любят купцы, чтобы их товар хранился далеко от собственного жилища, но и жить на складе они тоже почему-то не мечтают, хотя некоторые, особо скупые, говорят, там и живут, экономя на жаловании сторожа. Потому-то склады похожи на головастиков, у которого длинный хвост – это двухэтажное помещение самого склада и голова – жилой четырехквартирный дом. Единственное отличие от обычных домов заключается в наличии трех входов. Точнее, один вход по центру – это ворота, через которые туда-сюда таскают товары. Второй и третий по бокам от ворот – входные двери с крыльцом, тремя-четырьмя ступеньками, перильцами и небольшой крышей от непогоды. Если войти через обычную дверь, можно по короткому коридору мимо зарешеченной и застекленной будки сторожа попасть непосредственно на склад. Из будки хорошо просматривается, как коридор, так и помещение склада. Ну а квартиры бдительных хранителей хозяйского добра располагаются совсем рядом с рабочими местами, дабы недалеко ходить в случае естественной надобности, в том числе здорового, домашнего питания. Днем дежурят оба сторожа сразу, а ночью один из них по очереди.

– Ну вот. Почти дошли. Скоро твоя работа закончится, – улыбнулся заказчик.

Прозвучали его слова с каким-то… нехорошим подтекстом. Или я просто себя накручиваю, а на самом деле ничего такого он не подразумевает?

– Мне осталось при свидетеле получить товар, и дело сделано.

Звучит успокаивающе. Эскортеров часто нанимают как раз с такой целью – служить свидетелями при важных сделках.

Мой клиент подошел к левой двери одного из домов-складов под номером четырнадцать открыл дверь и… зашел первым, придержав для меня дверь. Кажется без подвоха и удара по голове сразу за порогом ждать не обязательно.

Мы зашли и дверь за нами захлопнулась. Короткий коридор был пуст, как и будка сторожа. Пространство освещал один неяркий магический светильник, подвешенный высоко под потолком, и в коридоре царил полумрак. В будке также неярко горел простенький настольный светильник, стояла недопитая чашка тэ, над которой поднимался легкий парок. Рядом стояло блюдце с надкусанной ватрушкой. Все выглядело так, словно сторож буквально только что на минуточку отлучился и сейчас обязательно вернется.

Клиент спокойно прошел коридором и открыл дверь на склад. Там по виду также было пусто и не слишком светло.

– Проходи-проходи. Сейчас подойдет приказчик и мы завершим наше дело.

Вслед за нанимателем я прошел в помещение склада и остановился рядом с ним.

– Вот собственно и все, – с усмешкой сообщил он мне. – Моя работа закончена и твоя тоже.

Тон его голоса мне не понравился. Сзади что-то мелькнула и снова хлопнула дверь. Я резко развернулся в готовности к бою и увидел давешнего посетителя трактира, с которым только что общался мой клиент. Новенький в нашей компании лениво сбросил плащ прямо на пол и снял маску. Пристально глядя мне в глаза, он ухмыльнулся. Затем губы его плавно расползлись в оскал, открывший вид на длинные иглы клыков. Глаза вампира засверкали кроваво-красным огнем. За спиной снова раздался легкий, почти незаметный, шорох и краем глаза я увидел еще четыре таких же фигуры. Они вылезли из-за стеллажей с ящиками и мешками, встали полукругом и молча застыли. Каждый был вооружен двумя саблями и кинжалом.

– А вот и приказчики, – весело информировал меня клиент. – Прошу жаловать. Любить совершенно не обязательно. Это они тебя будут любить… по-своему. Думаю-у-у-у, за-ацелуют. Ха-ха. В шейку.

Не буду врать, я испугался. А кто не испугается, когда против тебя ополчается боевая звезда вампиров? Им полсотни обычных ратников при поддержке магов на один зуб. Боевая магия – штука сильная, однако по вампиру еще попасть надо. Ну примерно, как по мухе кувалдой.

В тупике я просто не успел испугаться – надо было реагировать быстро и без раздумий. Сейчас все по другому. Уверенность в себе есть, а куда без нее? Но в реальности мне еще не приходилось драться с таким сильным противником. Те два вампира не в счет – для них моя атака была полной неожиданностью. Они расслабились, за что и поплатились. Остальные тоже не ожидали такой прыти от мальчишки. Даже амулеты защиты не активировали. Понятно, что заряжать дорого, а пацан уже считай мертвец. А «мертвец» прыткий оказался.

Говорил мне папа – от самых безобидных противников бывают самые неприятные сюрпризы. А папа у меня – мудрый и многому меня научил. Собственно, кроме рукопашного боя, всю остальную его науку я воспринял полностью. Хотя каждому известно – от знания до умения дистанция дли-и-инная, а от умения до навыка еще длиннее.

– Ну вот ты и приш-шел, – пришепетывая, тихо проговорил вампир у входной двери. – Мы долго ж-шдали! И ис-скали!..

– Ну я, пожалуй, пойду, – перебил пафос момента мой клиент. – Не люблю, знаете, вида крови. Мало ли, на костюм чего брызнет. Отмывай потом. Говорливый вампир, возможно главарь… пусть будет главарь, недовольный сбоем в процессе запугивания обреченного меня, не скрывая раздражения, повернул голову в сторону моего нанимателя. Но теперь уже я не дал ему высказаться:

– Постойте! Куда же вы? А контракт отметить?

А да-а-а-а, – издевательски протянул мой наниматель, конечно-конечно! Как я мог забыть?

Он отметил своей карточкой мой договор и вернул мне. Карточка была не та, что он получил в трактире от вампира. Да той и невозможно расплатиться напрямую – сначала следует снять с нее наличность или перевести деньги на свой счет.

– Теперь все? Желаю хорошо отдохнуть в приятной компании.

– Вот так и уйдешь? – насмешливо спросил я. – Тебя же салон в момент найдет. И вытрясет всю правду. На что ты рассчитываешь?

– На что я рассчитываю, наивный юноша? На то, что королевств много и в каком-нибудь обязательно найдется местечко для меня. С теми деньгами, что я на тебе заработал, меня везде встретят, как родного. Их мне хватит о-очень надолго. А там, глядишь, еще чего подвернется. Так что не скучайте без меня. Честь имею кланяться.

– Да, имееш-шь, – прошипел главарь вампиров. – Ровной дороги… к демонам. Клие-ент.

Вампир сверкнул клыками в широкой улыбке и молниеносным движением перехватил горло моему бывшему нанимателю кинжалом, рыбкой скользнувшим ему в руку из рукава. Кровь на лезвии с аппетитом слизал.

В общем-то, с моей точки зрения, туда ему и дорога. Причем именно к демонам. Но все же… вроде союзник. Работал на них. Не понимаю.

– С-свидетель, – любезно пояснил мне убийца. – И не я его убил, а ты.

– Я-a? Да я ж его и пальцем не тронул.

– Я его телохранитель, а он, глупый, тебя с-слиш-шком близко подпус-стил! Я не ус-спел предотвратить и с-спасти. Дос-садно. Зато ус-спел покарать убийцу. Тебя! Ес-сли ты еще не понял.

– Да что я вам такого сделал?

Главарь достал из кармана коробочку с окошком, в котором плавала стрелочка.

– 3-сдесь твоя кровь с-с того места, где убили двоих наш-ших. Мы не прощ-щаем убийц. Мы всегда караем. Ты с-сдохнеш-шь медленно и больно. О-о-очень ме-е-едленно! И о-о-о-очень больно! Потом мы тебя выпьем! Тебе понравитс-ся быть главным блюдом наш-шего с-стола.

– Простите! – затараторил я, прижав руки к груди, и, приближаясь почти вплотную к главарю, соответственно удаляясь от четверки сзади. – Вы не могли бы мне сказать почему вы шепелявите? У вас не хватает зубов или это врожденный дефект речи?

– Что? – оторопел главарь.

Последнее слово он оставил за собой, поскольку в следующую секунду… умер. Даже вампиру никак не выжить с кинжалом, вошедшим через подбородок в мозг. Оставшаяся четверка еще не поняла, что произошло и я воспользовался моментом по максимуму. Стремительно развернувшись, метнул тот же кинжал в крайнего справа вампира, используя все возможности ускорения. Клинок сверкнул сталью и вошел в горло жертвы по самую рукоятку, перерубив шейные позвонки.

На бросок обычного человека вампир успел бы среагировать даже при том, что находился всего-то в пяти метрах от меня и клинок вылетел для него вполне неожиданно. Мой удар он ни заметить, ни перехватить не смог. Это радует меня несказанно. В противном случае это означало бы, что я ошибся в оценке уровня мастерства оппонентов и вместо боя правильнее всего было бы либо удирать со всех ног, либо применять боевую магию, которую я еще не настолько натренировал, чтобы уверенно применять в ходе рукопашного боя. То есть для формирования каждого сплетения мне пока еще требуется какое-то, пусть очень небольшое, но время, которого моим очень быстрым противникам вполне хватит, чтобы нашинковать меня на дольки или хотя бы уклониться от удара.

Не теряя времени на самовосхваления по случаю первого успеха (Ах, какой я быстрый! Ах, какой я точный! Ах, какой я умный!..), выдернул из ножен обе сабли главаря и метнулся к ближайшему, левому крайнему, противнику, бросив одни за другим магические путы, пока они еще сохраняли относительную неподвижность.

Полминуты субъективного времени мне потребовалось на то, чтобы голова вампира скатилась с плеч, заливая фонтаном крови каменные плиты склада. Потом мне стало не до раздумий. Освободились от пут оставшиеся двое моих противников (силища, однако) и тут же взяли меня в клещи. Мне пришлось на пределе скорости отражать их атаки, действуя каждой рукой независимо. Никто из нас не стоял на месте и несколько моих магических атак пролетели мимо. Попробуй попади магемой, даже с метровым захватом, когда противника уже нет на том месте, где долю терции назад он наносил удар или блокировал мой.

Я был быстрее. Они – опытнее. Многочисленные бои развили их интуицию и чувство боя почти до совершенства, что позволило им успешно, с минимальными потерями, отражать или уклоняться от моих очень часто незнакомых для них атаки. Правда, не всегда. Каждый из вампиров получил уже по нескольку порезов и потихоньку терял кровь, которая их организму нужна не меньше, чем другим расам. Вампирская регенерация действовала, но отнюдь не мгновенно. К сожалению, в результате ослабеть они должны были еще не скоро.

Мне надо было побыстрее заканчивать, пока не появились нежелательные свидетели. Убивать невинных граждан не входило в мои планы, поэтому я изо всех сил попытался ускориться хотя бы еще чуть-чуть, чтобы поскорее закончить бой.

В голове вдруг промелькнула вроде бы моя, но как бы и не моя, информация: «Форсированное ускорение. Сорок две секунды субъективного времени. По окончании рекомендуется отдых в трансе не менее пяти минут объективного времени». Сразу после сообщения движения вампиров стали более замедленными и даже вялыми. Но даже и в этих условиях они сопротивлялись более тридцати четырех секунд субъективного времени.

Я вышел из боевого транса и устало присел возле стеночки, где оставался небольшой островок не залитого кровью пространства. Расслабившись, я, как рекомендовано, очистил сознание, привычно разогнал все мысли по дальним углам и погрузился в легкую нирвану. Несмотря на то, что использовал не все время форсажа, решил отдыхать ровно пять минут. Если сюда войдут, тогда придется прервать отдых, но я очень надеялся на удачу и на то, что вампиры собирались разобраться со мной прямо здесь. Причем не спеша. Следовательно, они должны были позаботиться о том, чтобы им как можно дольше никто не помешал.

Я не напрасно очень серьезно отнесся к моим противникам. Их техника и скорость существенно превышала искусство не только обычных вампиров, но и высших тоже. Скорее всего, они относились к элите вампирских кланов – «старым» вампирам.

Предполагаю, что в моем мире иерархия внутри этой расы примерно такая же, как и во всей галактике. Там она не менялась на протяжении тысячелетий, и здесь, наверняка, в общих чертах ей соответствует. Во главе тринадцать патриархов по числу кланов.

У каждого патриарха в подчинении совет из тринадцати древних вампиров, которые, в свою очередь, руководят гвардией клана – боевыми звездами, состоящими из старых вампиров. Многие старые вампиры, имеющие лидерские способности, но не нашедших места в гвардии, командуют звездами высших, а те, в свою очередь, другими высшими и молодыми. Движение по вертикали осуществляется по мере роста профессионального мастерства и личностных способностей каждого члена клана, начиная с детства. При этом практически отсутствует протекционизм, поскольку последний, как не раз показывал наглядный опыт истории, существенно снижал шансы расы на выживание.

В день совершеннолетия подросток проходит жесткий экзамен и становится молодым вампиром. В данном случае это обозначение места в пирамиде власти, а не принадлежность к расе. Если он продолжает совершенствоваться, то по готовности проходит следующий экзамен на высшего. Теоретически так можно и до патриарха дойти, но с каждой ступенью уровень требований возрастает на порядок. Десятилетиями и даже столетиями приходится работать над собой, шлифовать свои навыки, наращивать силу и скорость, учиться управлять и принимать решения в сложных ситуациях. Чтобы подняться от высшего к старому надо показать не только бойцовские качества, победив трех высших, но и широту взглядов, умение руководить и нести ответственность за принятые решения. Очень большую роль играют экспертная оценка мудрых наставников и послужной список, свидетельствующий о реальных свершениях кандидата. Понятно, насколько сложен путь наверх и сколько лет придется потратить на то, чтобы пройти его. Адский труд. Однако кроме власти и силы этот путь дает еще и долголетие. Поэтому «древние» – это не только ступень в иерархии, но и соответствующий возраст. Сам факт его достижения говорит о переходе вампира на эту ступень. Правда, не каждый древний становится советником патриарха, как и не каждый старый командиром хотя бы боевой звезды. Не всем дано быть советниками и командирами.

Подытоживая результаты схватки, пришел к выводу – техника боя старых вампиров была своеобразна и даже содержала несколько незнакомых приемов, но моя была более выверенная и отточенная. К ее развитию приложили руку (ногу, клыки, локти, колени…), в том числе, лучшие бойцы из числа древних вампиров галактики. Правда моей совершенной технике противостояли численное преимущество моих противников и их бесценный опыт боев. Очень удачно у меня получилось ошеломить глупыми вопросами и быстро вывести из боя двух противников. В противном случае мне пришлось бы туго.

Пять минут истекли, я более или менее отдохнул и приступил к наведению небольшого марафета в помещении склада. С последними противниками у меня получилось не очень аккуратно – у одного искромсанные кишки разметало на площади диаметром метра три, у другого торчали осколки ребер из развороченной грудной клетки, а сердце, что удивительно, залихватски вывалилось и весело повисло на одном из ребер с левой стороны.

Меня подобные пейзажи давно не пугают – респект психологической подготовке воинов в цивилизованной галактике. Правда, во время обучения во сне меня мутило и корежило очень долго. С полгода никак привыкнуть не мог к натуралистическим сценам результатов смертельных поединков. Во сне все казалось настолько реальным, что потом во время бодрствования мир казался примитивной декорацией. Потом попривык и стал воспринимать вполне нормально. Именно поэтому на рынке, в тупике и теперь здесь на складе я не испытывал тех эмоций, которые должен по идее прочувствовать новичок после первого убитого.

Тщательно протерев рукоятки, чтобы отбить свой запах, я вложил позаимствованные на время сабли в руки главаря и несколько раз сжал его кисти. Затем вложил сабли в ножны, подтащил труп второго из убитых мной вампиров, положил его поверх главаря, достал из ножен собственные кинжалы обоих вампиров и воткнул одному под подбородок, другому – в горло. Осталось пустяк – положить руки вампиров на клинки. Посмотрел со стороны, немного подправил положение тел и удовлетворенно сам себе кивнул – теперь вроде похоже на то, что оба убили друг друга практически одновременно.

Сами же рассказали мне сценарий для дознавателей. Вот и я решил – зачем отказываться от хорошо продуманного умными людьми плана? Напоследок нашел в кармане бывшего своего клиента карточку на предъявителя и выгреб всю наличность. В карманах вампиров подобных карточек не оказалось, зато кроликов водилось побольше – не специализированная ферма, конечно же, но восемьдесят три штуки в общей сумме набежало. Сумма приличная, но если раскинуть на пятерых, то получается только-только на командировочные расходы для проведения акции в столице.

На мою удачу в склад никто не заглядывал, а, когда я уходил, в будке сторожа по-прежнему никого не было.

Спокойно вернувшись в агентство, сдал отмеченный контракт и прошел в угол зала, где по негласному уговору отдыхали сотрудники, не готовые в данное время взяться за следующий заказ. Уходить я не хотел, поскольку по намекам однокурсников предвидел их настойчивые призывы, больше похожие на жесткие требования пойти отметить сдачу зачета в каком-нибудь недорогом кабаке. Демократичненько так. Чтобы бедные и богаты адепты поскорее порушили всяческие социальные барьеры между собой. Руководство академии и в этом, казалось бы, личном деле не оставляло свою воспитательную работу.

Так что, в кабак не хотелось, торчать дома тоже, гулять опять же не тянуло, оставалось принять новый заказ и за работу. Восемьдесят три кролика – улов, не спорю, хороший, но до необходимой мне суммы все еще далеко, а время сегодня еще есть и работать надо.

Сейчас четыре часа пополудни. Часик отдохну и снова буду готов к свершениям на ниве сколачивания первоначального капитала.

Удобно разместившись на диване около столика, на котором всегда стояли бесплатные для сотрудников кувшины с напитками и тарелки с бутербродами, положил на тарелочку пару бутербродов с печеным мясом и сыром, налил себе в стакан брусничного морса и стал потихоньку жевать, откинувшись на спинку дивана и вытянув ноги под столом. Дожевал, допил и даже… задремал. Все-таки пол ночи просидел с Кирой, а утром встал рано. Злыдни преподаватели невесть за что назначают зачеты на раннее утро. Ну чего им не спится? С другой стороны, им тоже не хочется сидеть до ночи, болтая с адептами на разные интересные темы… в сотый или тысячный раз за годы обучения адептов.

– …уется в нем настоящий, неподдельный, аристократизм, превосходное воспитание и манеры. К тому же он широко и разносторонне образован. Ни одной жалобы! Ни одной! Для вас, граф, он – наилучший выбор. Если не он, то даже не знаю, кто.

Мне послышался сквозь дрему приближающийся голос хозяйки заведения. Она с кем-то разговаривала, как всегда, слегка, а иной раз и не слегка, преувеличивая достоинства одного из сотрудников. О ком она так? Интересно.

Я открыл глаза и увидел хозяйку заведения в сопровождении холеного, величавого вэра. Наверное, с ним и разговаривала хозяйка агентства. А рекламировала, получается… меня?

– Граф, позвольте представить. Это мой сотрудник. Его зовут Криз.

Мне пришлось встать и вежливо наклонить голову в приветствии.

– Очень приятно.

– Взаимно, – кивнул граф, пристально рассматривая меня от прически до носков сапог.

– Замечательно. Вот и познакомились, – подытожила наш содержательный диалог Морти. – Как вам, граф? Или предпочитаете посмотреть на других эскортеров?

– Нет, – разжал плотно сжатые губы потенциальный заказчик. – Пожалуй, я готов поверить вашим суждениям. Так и быть. Беру этого.

Меня несколько покоробило отношение этого благородного. Будто в дешевой лавочке выбрал бантик для подарка. Тот что был на коробке случайно помялся, а время поджимает и приходится довольствоваться тем, что есть. Хотелось сказать, что я не бантик и нечего на меня смотреть, как на товар, но этика поведения с гостями… мор-рковь ей в баклажан!

– Простите, – деликатно, но твердо встала на мою защиту хозяйка. – Мои сотрудники – не рабы и не комедианты. Если я вам говорю, что эскортер из благородной семьи, значит так оно и есть. Нужен будет простолюдин – есть и такие сотрудники. Я так вам и скажу. Дуэли у нас запрещены, но никто не мешает благородному сотруднику вызвать вас после работы. При этом обращаю внимание вашего сиятельства на то, что большинство моих сотрудников – адепты академии магии.

Граф слегка побледнел, но явно не испугался. Тем не менее, он снова склонил голову и принес свои извинения.

– Еще один момент, ваше сиятельство, – произнесла Морти. – Мои сотрудники не обязаны принимать заказ. Такое у нас правило. Если не договоритесь, вам придется договариваться с другим эскортером.

– А если мне никто не понравится? Неужели откажетесь от денег? Плачу я щедро. Я вам уже говорил.

– В таком случае мы ничем не сможем вам помочь, – сурово ответила хозяйка, непреклонно глядя на графа.

– Хорошо. Меня устраивает кандидат. Вы говорите, мне надо договариваться с ним?

– Да. Именно с ним. Прошу также учесть, Криз только что вернулся с эскорта и еще не отдохнул.

– Уже учел. Восемь золотых. За сопровождение моей дочери на бал. Это будет ее второй бал, а я, к сожалению, никак не могу там быть сегодня. Дела. Мне нужно, чтобы вы ее сопроводили и оградили от приставаний всяких разных сво… наглых кавалеров. Беретесь?

Я немного подумал и согласился, хотя почему-то не хотелось. И не потому, что граф не понравился. В конце концов сопровождать надо не его. Наверное, опять предчувствие неприятностей. В чем это может выражаться, непонятно, но вполне возможно, что клиента попадется мне о-о-очень капризная. Особенно, если она вся в папеньку. Как говорится, «яблочко от яблоньки…».

Но все-таки не сидеть же целый вечер на диване, а несколько золотых не помешают. Другое интересно, неужели я стал так высоко котироваться, что стандартные четыре золотых вдруг взяли и удвоились. Бросив взгляд на Морти, увидел ее короткий кивок. Одна-а-а-ако, моя репутация невзначай подросла. Это радует.

Если бы не прощание с академией и соответственно с титулом, я может быть еще некоторое время подработал бы в салоне, но… врать дальше у меня не будет никаких оснований. Я имею в виду бумаги, удостоверяющие мое виконтство. Может быть проскочит, если признаюсь в своем неблагородном статусе? Нет. Не проскочит. Придется уверять хозяйку в том, что я не мошенник и не жулик, а как вдруг оказался временно благородным рассказать не позволит клятва.

Жаль, честно говоря. Такой источник дохода! Если разумно тратиться, то вполне за годик полтора можно накопить приличную сумму.

До особняка графа мы доехали на его карете. Там мне пришлось дожидаться моей клиентки в гостиной. Скучать не пришлось, поскольку мне предоставили роскошный ужин с дорогим вином, которому я отдал должное. Ужину, конечно, а не вину. Бокальчик я пропустил и оценил, но не больше.

Где-то через час с небольшим вниз спустился граф с девушкой, скорее, девочкой лет пятнадцати… ну, с половиной. Не больше. Во всяком случае на вид. Не избавилась она еще от некоторой угловатости подростка.

– Вот, Лизи, позволь представить тебе твоего сопровождающего, вэра Криза.

Когда они приблизились на положенное по этикету расстояние, я слегка наклонился, склонив голову немного влево, и протянул в сторону вэрини руку, дожидаясь возможности поцеловать пальчики девушки. Она немного смутилась, порозовела, но подала руку для поцелуя в полном соответствии с правилами хорошего тона.

Граф одобрительно глянул на меня, явно довольный тем, как прошла процедура знакомства, и выдал дочери последнее напутствие.

– Будь умницей и не капризничай. На балу у герцога вэ Каприони будут присутствовать особы королевской крови. Не опозорь меня. Хорошо?

– Хорошо, папенька, я постараюсь.

– Я на вас надеюсь, молодой человек, – не избежал и я отеческого слова.

– Я постараюсь, – повторил я слова девушки.

На балу все было, как обычно. Мне уже приходилось посещать подобные мероприятия в качестве сопровождающего. Здесь разве что зал отличался большими размерами, роскошью интерьеров, разнообразием закусок и вин.

На удивление моя подопечная не капризничала, не строила из себя стерву и не пыталась скрыться с кавалером где-нибудь в саду или многочисленных комнатах, как раз предназначенных для свиданий тех, кому уже совсем невтерпеж. Я, разумеется, следил, чтобы все было благопристойно, но девушка не давала поводов для моего вмешательства. Потанцевав с очередным кавалером, она неизменно возвращалась ко мне и мы то сидели на диванчике, пока девушка отдыхала, то подходили к столу и брали что-нибудь из закусок. Вина я дал ей попробовать совсем немного, да и она сама не стремилась наклюкаться до невменяемости. Даже бокал свой не допила.

Все шло хорошо и вполне прилично. Я уже надеялся, что этот эскорт пройдет гладко, как вдруг…

Опять вдруг. Нет бы неприятностям предупреждать заранее. Дескать, «иду на вы!!». Так ведь, никак не желают свалиться на подготовленного человека, рушатся на голову чаще всего «вдруг», «внезапно» и «неожиданно». Некоторые, конечно, можно просчитать заранее и даже как-то подготовиться, но самая пакостная гадость норовит ударить подобно молнии.

Так случилось и со мной. Вдруг я услышал смутно знакомый голос, который буквально через секунду перестал быть таковым, превратившись в о-очень даже знакомый.

– Ма-алы-ы-ыш! И ты здесь?! Какое чудо! Я в восторге!

Передо мной предстала моя бывшая клиентка, с которой я наблюдал за кабацкой дракой. С ней под руку стоял старший сын герцога вэ Каприони. Я его никогда не видел, но мне успела шепнуть моя сегодняшняя клиентка. По-моему, она была немного неравнодушна к высокому, статному, голубоглазому блондину.

– Простите, вэри, не имею чести быть с вами знаком, – холодно и произнес я.

– Ну-ну, малы-ыш! Не будь таким букой. Ты же на самом деле хорошо меня знаешь. Помнишь, что я тебе совсем недавно обещала? – ее голос приобрел прямо-таки мурлыкающие интонации. Она явно изо всех сил наслаждалась моментом. – А я обещания привыкла ис-пол-нять, – и повысив голос, громко и четко сказала так, что, наверное, услышал весь зал, – виконт Беролесс вэ Хантаги! Сынок герцога вэ Селор!

В зале наступила тишина. Я так и не смог узнать, что конкретно скрывается за этим именем. Точнее, что послужило истинной причиной моей несколько странной работы по замене настоящего Беролесса. Однако, по лютой ненависти в глазах молодого вэ Каприони понял – ничего хорошего.

Загрузка...