Потрясая мой мир

Глава 6

ЗАК

Я решил, что Обри Дженсон — мой гребаный криптонит. Разумнее всего было бы серьезно отнестись к предостережению судьи и оставить эту девушку в покое, но я не могу этого сделать. Прошлая ночь только напомнила мне, как сильно я люблю эту женщину. Она моя и никто ее у меня не отнимет. Мне наплевать, сколько потребуется для того, чтобы обеспечить ей достойный уровень жизни. Трипу просто придется смириться, если его дерьмо выплывет наружу — так же, как и мне.

Лежу на кровати и смотрю, как Обри расчесывает свои густые рыжие волосы, готовясь к встрече с Брэйди. Я хочу возненавидеть этого парня, так как знаю, что он первый мужчина, который попробовал ее сладость, но не могу — нет, если он готов помочь ей вернуться на работу, которую она так отчаянно хочет.

Но мне все же любопытно узнать о нем.

— Так что же это за чувак, с которым мы встречаемся?

Обри смотрит в зеркало.

— Хороший парень. Самоуверенный, но в целом хороший.

Хороший самоуверенный парень? Это эквивалент квотербека средней школы с большим количеством денег — придурок, как по мне. Наверное, мне захочется надрать ему задницу в первые же пять минут.

Я прочищаю горло.

— Если он был таким милым, почему вы расстались?

Обри вздыхает, открывая свой блеск для губ.

— Он старше меня. Я была в средней школе, когда он учился на первом курсе колледжа. Просто тогда была слишком большая разница в возрасте, чтобы оставаться вместе. Мы были на разных этапах наших жизней.

Я удивленно поднимаю брови. Если у этого ублюдка были дела поважнее, чем держать рядом такую красивую женщину, как Обри, я не хочу, чтобы он пытался заботиться о ней сейчас. Боюсь, что он недостоин быть тем, кто даст ей то, что она хочет. Эта женщина — мой мир, и я сделаю все, чтобы она была счастлива.

— Может быть, нам стоит еще раз подумать о том, чтобы нанять его.

Обри смотрит на меня с ухмылкой, ожидая, что за этим последует остроумное замечание. Она так хорошо меня знает.

— Это еще почему?

Встаю с кровати, иду в ванную и встаю позади нее. Затем крепко сжимаю ее тонкие плечи руками.

— Потому что этот мудак, должно быть, сумасшедший, если отпустил тебя. — Я наклоняюсь и целую ее в щеку. — Так действительно ли он умен?

Котенок улыбается.

— Достаточно умен, чтобы понимать, что он никогда не будет достаточно мужественным для меня.

Я ухмыляюсь.

— Чертовски точно. У тебя слабость к плохим парням.

Она поворачивается в моих объятиях и кладет руку мне на сердце.

— Только к плохим парням с золотыми сердцами.

Вот оно опять — ее вера в лучшее во мне. Жаль, что я не могу поверить ей — в глубине души я благородный человек, но всего несколько часов назад я был готов уйти от нее по своим собственным эгоистичным причинам. Конечно, я все еще не в восторге от того, что судья втянул Трипа в эту гребаную историю, но думаю, он сделал это только потому, что знал — я скажу ему, что мне плевать, если мир узнает о моей истории. Мне плевать, что обо мне думают люди. Я забочусь только о ней. Теперь Обри — мой мир и, черт возьми, я сохраню ее, несмотря ни на что.

Обри постукивает по моему лбу указательным пальцем.

— Что бы там ни творилось в твоем безумном мозгу, не сомневайся, что ты хороший человек.

Я вздыхаю и смотрю в ее зеленые глаза, прежде чем обхватить ее лицо руками.

— Что я такого сделал, чтобы заслужить тебя?

Обри барабанит пальцами по моей груди в районе сердца.

— Ты подарил мне это.

Я прижимаюсь губами к ее губам и теряюсь в том, как много она для меня значит. И как всегда, возбуждаюсь от ее малейшего прикосновения.

— Я бы хотел дать тебе гораздо больше, если бы у нас было время. Хорошо, что за нами заедут с минуты на минуту, иначе ты уже была бы голой и подо мной, умоляя меня войти в тебя.

Ее дыхание вырывается неровными рывками, и я знаю, что она хочет этого, так же сильно, как и я хочу дать ей это.

Словно по сигналу, ее мобильный телефон звонит, заполняя тишину в ванной.

Обри прижимается лбом к моему лбу.

— Наверное, это он.

Мои руки опускаются на ее талию.

— Ты уверена, что не хочешь передумать и остаться здесь со мной? Как я уже говорил, тебе не нужно работать. Я позабочусь о тебе.

Она качает головой, берет телефон и нажимает кнопку ответа:

— Алло?

Я вздыхаю и целую ее в шею, изо всех сил стараясь отвлечь ее.

— Привет, Брэйди. Знаю. Прошла целая вечность… мы готовы… О, прости, мой отец, наверное, забыл тебе сказать. Мой парень здесь со мной… Ладно, мы спустимся через пять минут. — Она заканчивает свой звонок и слегка отталкивает меня назад. — Ты хоть представляешь, как трудно вести разговор, когда ты вот так меня облизываешь?

Я ухмыляюсь.

— Наверное, так же трудно как мне удержаться, чтобы не швырнуть тебя на кровать и не выпускать из этой комнаты.

Она закатывает глаза.

— Ты просто невозможен. Он ждет нас внизу.

Я перекидываю ее волосы через плечо.

— Ну что ж, пойдем, если нужно. Чем скорее мы уйдем, тем скорее сможем вернуться.

Я шевелю бровями, глядя на Обри, и она смеется. Боже, я бы все отдал, чтобы постоянно слышать ее смех.

Мы выходим из парадной двери отеля и видим белую Audi R8. Я изучаю плавный изгиб кузова машины и тихо присвистываю.

— Хорошая машина.

— Действительно милая, — говорит Обри.

— Милая? В этой штуке десятицилиндровый двигатель, детка. В ней нет ничего милого, это просто сущий монстр. Называть её милой довольно оскорбительно, — говорю я.

Она пожимает плечами.

— Это всего лишь машина.

Я почти уверен, что мои уши кровоточат. Не могу поверить, что она назвала это прекрасное произведение искусства просто машиной. Будучи человеком скорости, я разбираюсь в тачках. Большинство мужчин отдали бы за неё свое левое яичко.

— Котенок, это машина мечты. Я уверен, что ей владеет какой-то испорченный кретин, водящий как пенсионер. Какая пустая трата.

Прежде чем я успеваю сказать что-то еще, дверь со стороны водителя распахивается и из нее выходит мужчина.

— Брэйди! — На мой взгляд, в голосе Обри слишком много волнения. — Ух ты! Посмотри на себя.

Мужчина улыбается ей и снимает темные солнцезащитные очки с лица, прежде чем убрать каштановые волосы со лба. Его глаза останавливаются на моей девушке, и взгляд путешествует вниз по ее телу, задерживаясь немного дольше на ее сиськах. Сжимаю пальцы в крепкие кулаки.

— Обри? О, боже мой! Отлично выглядишь. Ты определенно подросла.

Это будет еще хуже, чем я думал. Это обеспеченный симпатяга-придурок как раз такой человек, с которым Судья хочет видеть свою дочь.

Котенок обгоняет меня, чтобы поприветствовать Брэйди, как только он обходит машину, переходя на тротуар. Знаю, что сказал, что не собираюсь ревновать, но черт меня побери, если не чувствую, как эта маленькая боль гложет меня изнутри. Когда я вижу, как они обнимаются, мне сразу же хочется разнять их и ударить его по лицу.

Я так погружен в свои мысли, что даже не слышу, как Обри меня представляет. Я возвращаюсь к реальности, когда Брэйди протягивает мне правую руку.

— Меня зовут Брэйди. Приятно познакомиться с тобой, приятель.

Мы пожимаем руки.

— Как дела? Я Рифф.

Обри поднимает бровь, глядя на меня, и я понимаю, это потому, что я представился своим сценическим именем. Она и ее семья называют меня по имени, данному мне при рождении, но я бы предпочел, чтобы все население придерживалось другого. Обри и ее родители, называющие меня Заком, напоминают мне, что с ними все должно быть по-настоящему.

Брэйди пристально смотрит на Обри.

— Ты готова? Через пятнадцать минут у нас заказан столик.

— Конечно, — говорит она. — Я сяду сзади.

Мы с Брэйди оба смотрим на спортивный автомобиль перед нами.

— Детка, в этой машине нет заднего сиденья, — говорю я ей.

Она кривит накрашенные губы.

— И как мы все поедем в ресторан? Мы можем следовать за тобой, Брэйди?

Брэйди почесывает висок.

— Тут такое дело. Я заказал столик только на двоих, а сейчас время обеда, так что не уверен, что они смогут разместить третьего человека. Жаль, что твой отец не предупредил меня, что ты приведешь гостя.

Я сразу же чувствую, что навязываюсь. Хотя точно знаю, что Обри будет рада, если я пойду с ней, уверен, она справится с этим сама. Я ей доверяю, это у меня проблемы с этим чертовым красавчиком. Он не может оторвать от нее взгляд своих гребаных глаз. Я знаю этот взгляд — это желания засунуть свой член в женщину. Я довел до совершенства такой взгляд.

Вздыхаю и складываю руки на груди. Широко раскрытые глаза Брэйди следят за узорами моих чернил, и я могу сказать, что это немного смущает его.

Я ухмыляюсь.

— Вы двое идите, детка. Я уверен, что ты можешь сделать заметки и ввести меня в курс дела, когда вернешься.

Котенок кладет свои изящные пальчики на мою руку.

— Ты уверен? Я не хочу оставлять тебя. Мы всегда можем пойти куда-нибудь в другое место.

Я отрицательно качаю головой.

— Со мной все будет в порядке. Вам понадобиться всего час или около того. Я найду что-нибудь съедобное и подожду тебя в доме твоих родителей, хорошо?

Она хмурится.

— Я чувствую себя плохо, оставляя тебя здесь.

Я наклоняюсь и целую ее в лоб.

— Я тебе доверяю.

Обри улыбается и обещает не задерживаться слишком долго, когда Брэйди открывает перед ней пассажирскую дверь. В тот момент, когда он закрывает ее в машине и поворачивается ко мне, улыбка исчезает с моего лица. Глаза Брэйди расширяются, когда он смотрит на мои сжатые губы. Он оббегает вокруг машины, чуть не спотыкаясь при этом о тротуар, чтобы убраться подальше от меня.

Мне должно быть стыдно за то, что я напугал этого парня, но я хочу, чтобы он знал, не стоит связываться с тем, что принадлежит мне.

Он уезжает немного быстрее, чем я одобряю, и это, вероятно, моя вина. Опускаю руки и направляюсь к парковке. Я знаю, что Обри не нуждается в моем постоянном присутствии, но мне все равно нравится быть рядом с ней. Арендованная машина плавно выезжает на оживленную улицу и я сворачиваю в местный фаст-фуд, чтобы заказать еду. Мой мобильный телефон жужжит, когда я жду очереди.

— Черт, — бормочу я себе под нос, проверяя номер звонящего.

Когда уже он оставит меня в покое, черт возьми? Я молю Бога, чтобы он не требовал больше денег. Двух миллионов долларов ему должно было хватить больше, чем на пару недель.

После третьего гудка я делаю глубокий вдох и отвечаю:

— Что?

— Алло, я пытаюсь дозвониться до ближайших родственников Терстона Оливера, — говорит незнакомый мужской голос на другом конце провода. — Этот контакт в его телефоне записан как «Сын», но не указано имя. Я надеюсь, что вы сын мистера Оливера.

Я застываю в своем кресле.

— Да, я его сын.

— Для протокола не могли бы вы назвать мне свое имя? — Этот чувак говорит очень официально. Он точно не букмекер или что-то в этом роде.

Я прочищаю горло.

— Зак Оливер.

На другом конце провода шуршит какая-то бумага.

— Мистер Оливер, я офицер МакКарри. Мне очень жаль, но сегодня в десять тридцать две горничная отеля «Хард Рок» нашла вашего отца мертвым в его номере. Судя по всему, он мертв уже несколько дней. Когда вы в последний раз разговаривали с отцом?

Несмотря на то, что я ненавидел этого ублюдка, мои внутренности сжимаются. Единственная семья, которая у меня была, исчезла. Любая связь, которая была у меня с моим прошлым, исчезла… так же, как и моя семья. Безвозвратно.

Тихая слеза стекает по моей щеке и я смахиваю ее.

— Я уже несколько недель не разговаривал с ним.

— Вы сможете опознать его тело? Нам придется отправить его на вскрытие, чтобы подтвердить причину смерти, но судя по виду его комнаты, это была передозировка, — сообщает мне полицейский.

Тупой мудак. С чего бы это отец связался с наркотиками? Неужели он ничему не научился, когда имел дело со мной и моей зависимостью еще в старших классах?

Я откидываю голову на спинку сиденья. Это отчасти моя вина, что я пытался откупиться от него. Самое меньшее, что я могу сделать — это поехать туда, опознать тело и привезти обратно, чтобы похоронить рядом с мамой и Хейли.

— Я постараюсь вылететь как можно скорее.

— Отлично. Зайдите в полицейское управление Лас-Вегаса и спросите меня, когда приедете сюда.

Я киваю, хотя знаю, что он меня не видит.

— Хорошо.

В тот момент, когда телефонный звонок заканчивается, позади меня раздается гудок. Разворачиваюсь и выхожу из очереди, внезапно почувствовав, что больше не голоден. Я набираю номер мобильного телефона Обри, но попадаю на ее голосовую почту.

Дерьмо. Мне нужно найти ее.

Направляюсь к дому её родителей. Судья знает, где она находится. Я спрошу его, как добраться до ресторана.

Передние тормоза слегка визжат, когда я резко останавливаю машину на подъездной дорожке. Я выпрыгиваю из машины и в рекордно короткие сроки добираюсь до тяжелой деревянной двери. Мой кулак жалит, ударяясь о дверь.

Через несколько секунд экономка Анна открывает дверь.

— Мистер Оливер, все в порядке?

Именно тогда я замечаю, как тяжело дышу, и приходится собраться с силами, чтобы не выглядеть полным психом.

— Судья здесь?

Анна хмурит брови и кивает. Когда она делает шаг назад, я вижу, что она не уверена, стоит ли ей впускать меня. Мне хочется заверить ее, что я здесь не для того, чтобы доставлять ей неприятности, поэтому улыбаюсь ей.

— Спасибо.

Я направляюсь в кабинет, где судья угрожал мне прошлой ночью, и врываюсь в дверь.

Судья отрывает взгляд от стопки бумаг на своем столе и сдергивает очки с лица.

— Какого черта думаешь, ты делаешь?

— Скажите мне, где Обри, — требую я без дальнейших объяснений.

Он приподнимается и смотрит на меня своими серыми глазами.

— И не подумаю. Я думал, что мы договорились вчера вечером, сынок. Ты позволишь ей жить дальше. С какой стати я должен говорить тебе, где она, чтобы ты ворвался туда как маньяк и все испортил? Я не позволю тебе отпугнуть Брэйди.

— Слишком поздно. Я уже убедился, что этот чопорный ублюдок знал, что Обри — моя девушка. Теперь у него ни за что не хватит смелости претендовать на нее. Так что скажите мне, где она!

Я чувствую, как все мое тело сотрясается от прилива адреналина. Если он умен, не будет давить на меня прямо сейчас.

Ее отец изучает мое лицо.

— От тебя ведь не так легко будет избавиться, как я думал, правда?

Я отрицательно качаю головой.

— Я никуда не собираюсь уходить, так что вам лучше научиться вести дела со мной прямо сейчас.

Его тело напрягается и он скрещивает руки на груди.

— Мне не нужно ничему учиться. А теперь я предлагаю тебе выйти из моего кабинета, пока я не вызвал полицию.

— Скажите мне… — Я замолкаю на полуслове, когда он берет трубку. Если полиция придет сюда после того, как я устрою сцену, это будет не очень хорошо. Достаточно того, что пресса наверняка пронюхает о передозировке моего отца, так что мне не нужно подливать масла в огонь. — Ладно. Я буду ездить вокруг, пока не найду ее сам.

Я поворачиваюсь и вылетаю из комнаты так же быстро, как и вошел. Сцепляю пальцы на затылке и рычу в полном отчаянии. Мой голос эхом разносится по огромному фойе, делая похожим на какого-то бешеного зверя. Больше всего на свете мне хочется врезать по чему-нибудь твердому. Мне требуется вся моя сила, чтобы не повернуть обратно и не ударить кулаком в самодовольную физиономию судьи.

Я распахиваю входную дверь и, оказавшись снаружи, делаю глубокий вдох через ноздри.

— Твою мать!

— Эй, братан. Все в порядке? — Я резко поворачиваю голову в сторону голоса Гейба. Он стоит на подъездной дорожке с губкой и ведром рядом с тем, что, как я предполагаю, является его машиной.

Я отрицательно качаю головой.

— Мне нужно найти Обри.

Он ставит ведро на землю.

— Значит, она не с тобой?

— Нет. Она с Брэйди в каком-то ресторане, и твой отец не говорит мне, где их найти. Мне нужно поговорить с ней. Это срочно, — говорю я.

— Ты не знаешь, что это за ресторан?

Я киваю.

— В какое-то место, куда они все время ходили в старших классах.

Узнавание отражается на его лице и Гейб потирает руки, стряхивая с них нескольких мыльных пузырей.

— Я еще не начал ее мыть. Давай. Я покажу тебе, как туда добраться.

Наконец-то у меня есть кто-то, кто готов мне помочь. Меня охватывает облегчение.

— Спасибо.

Гейб коротко кивает.

— Пошли.

Как только мы отъезжаем на пару миль, я позволяю своему разуму задуматься о моем отце и о том, какими были его последние мгновения на этой земле — были ли мысли о семье последним, о чем он думал. Знакомый укол вины наполняет меня, когда я позволяю вине за его смерть свалиться на мои плечи, как и смерть моей матери и сестры.

Я так крепко сжимаю руль, что костяшки пальцев начинают белеть. Гейб смотрит на мои руки, а затем на мое лицо.

— Все в порядке, Рифф? Ты выглядишь напряженным. Вы с Обри поссорились?

У меня вырывается вздох. Так чертовски трудно говорить о моей семье. Обри — единственный человек, которому я могу открыться. Вот почему она нужна мне прямо сейчас. Мне нужно, чтобы она была со мной. Я должен держаться за последнее, что у меня осталось в этом мире, обеими руками — к черту Судью. Если он хочет уничтожить меня, пусть, блядь, делает как считает нужным.

Наконец я качаю головой.

— Нет. У нас с Обри все прекрасно. В моей семье только что произошла… смерть. Мне нужно уехать прямо сейчас.

— О, блин. Сожалею. Ты был близок с этим человеком? — спрашивает Гейб с неподдельным беспокойством в голосе.

Я тяжело сглатываю и чувствую, что лучше быть с ним честным, насколько это возможно.

— Не совсем, но я ближайший родственник и должен опознать тело.

— Ой, это паршиво. Это был твой дядя или что-то в этом роде?

Я сосредоточенно смотрю на дорогу перед собой и стараюсь держать эмоции под контролем.

— Мой отец.

Я рад, что Гейб больше не настаивает на этой теме и продолжает показывать мне дорогу в ресторан.

— Подъезжай к парковочной станции. Это единственный способ припарковаться в этом городе.

Я выскакиваю из машины и бросаю служащему ключи.

— Оставь её здесь. Я не задержусь.

Тихая фортепьянная музыка и запах изысканной итальянской кухни разносятся по воздуху, в то время как официанты суетятся вокруг с подносами еды. Господи, так вот где они тусовались в старших классах? У этого говнюка Брэйди тоже, должно быть, богатая семья.

Я вытягиваю шею рядом со стойкой хостес, чтобы получше рассмотреть столовую зону. Взглядом обшариваю комнату, останавливаясь на рыжих волосах Котенка. Я делаю пару шагов в ее сторону, но высокая, стройная хостес с длинными темными волосами преграждает мне путь.

— Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр? У вас зарезервировано?

Она ни за что не помешает мне добраться до моей девочки.

— Это займет всего секунду. Я здесь не останусь.

— Я не могу позволить вам войти туда в таком виде. — Женщина с презрительной усмешкой скользит взглядом по моему телу.

Я смотрю вниз на футболку и джинсы, которые на мне надеты, и закатываю глаза.

— Я же сказал, что ни хрена не останусь, так что шевелись.

Я не задерживаюсь здесь, чтобы поспорить с этой цыпочкой. Ничто из того, что она говорит, не помешает мне пройти последние десять футов, чтобы добраться до Обри.

— Сэр… вы не можете… Пожалуйста, сэр, — я слышу, как женский голос позади меня исчезает вдали. Все, что сейчас имеет значение — это добраться до моего мира.

Две секунды спустя я останавливаюсь на полпути, когда подхожу достаточно близко, чтобы увидеть руку Брэйди, лежащую поверх руки Котенка. Рука Брэйди протянута через стол, и он массирует ее ладонь большим пальцем. Моя кровь мгновенно вскипает. Как, черт возьми, она может так поступить со мной? Неужели она не знает, что она — мой гребаный мир? Как она может позволить этому засранцу трогать себя?

Мы расстались меньше гребаного часа назад, и она позволяет этому случиться? Как я могу доверять ей, находясь в дороге несколько месяцев подряд? Как глупо было верить, что эти отношения были чертовски реальными.

Я сжимаю кулаки и делаю шаг прямо к ней.

— Хорошо пообедали?

Обои отрывает взгляд от лица Брэйди и резко поворачивает голову в мою сторону. Ее глаза расширяются и она понимает, что попалась.