Повелители сумерек: Антология

Сергеи Чекмаев, Пауль Госсен Готик-блюз

Сначала дорога петляла меж невысоких оград общинных выпасов. Пожухлая осенняя трава и изъеденные непогодой замшелые камни навевали уныние. Потом луга закончились, дорога пошла на подъём, с каждым новым поворотом становясь всё хуже и хуже. Вместе с ней на горные склоны карабкался лес. Осенний лес — тёмный и пустой, с голыми ветками, холодным туманным маревом у земли и запахом прелых листьев.

Тёмно-вишнёвый «мерседес» не первой свежести неспешно накручивал километры серпантина. В уютном, тёплом салоне совсем не хотелось думать, что вокруг царит промозглая осенняя сырость. Звук мотора глушило разухабистое диско местной радиостанции. Девушка, сидящая за рулём, покачивала головой в такт музыке.

Неожиданно приёмник замолк, послышался треск помех.

— Мартин! Оставь, пожалуйста. Хорошая музыка…

— Что в ней хорошего? От неё уже зубы ломит. Подожди, сейчас найду чего-нибудь получше.

Прокрутив ручку настройки почти до конца шкалы, Мартин остановился. Салон заполнили мрачные хоралы какого-то классического произведения.

— Вот, — удовлетворённо сказал он, — другое дело. Угадаешь, чья музыка?

— Ну-у… Вивальди?

— Да-а, Линда… Ты, конечно, моя старшая сестра, но иногда я поражаюсь твоей необразованности. Это Вагнер, опера «Гибель богов», тетралогия «Кольцо Нибелунга». Помнишь, как там начинается?

Линда поморщилась: опять Вагнер! Вот от кого зубы сводит! Но Мартин от него без ума. Сейчас ещё «Песнь о Нибелунгах» начнёт цитировать.

— …А Зигфрид Нидерландский созвал бойцов своих, собрались они вскоре в доспехах боевых…

Ну, точно!

— Ты прямо помешался на этих мифах!

— Тебя послушать, так я на всём помешался. На мифах, на путешествиях, на вампирах…

— А что, разве нет? Если б не твои вампиры, попёрлись бы мы в эту глушь, как же!

Линда тут же пожалела о своих словах. Доктор Валленштейн просил быть с Мартином помягче, не волновать его, стараться во всём потакать брату: «Когда медицина бессильна, любовь и внимание родных иногда творят чудеса, фрау Келлер…»

— Они не мои, Линда. — Холодный голос брата заставил её вздрогнуть. — Они просто есть. И это факт.

— Да нет никаких вампиров! Их не существует, пойми же наконец! — Линда уже не могла остановиться. Сколько раз возникал этот спор, и каждый раз она уступала, вспоминая слова доктора. Наверное, так будет и сегодня. Но ей просто нужно было выговориться. — Не су-ще-ст-ву-ет! Это не более чем старые европейские сказки, и в наше время верить в них по меньшей мере странно.

— Линда, ты же знаешь, у меня есть причины верить в существование вампиров.

— Ну да, старые хроники из разрушенной церкви, которые ты купил на распродаже в Аахене, и обгорелая копия какого-то трактата. Неизвестно, был ли он вообще, или тебе подсунули фальшивку. Ах да! Как я могла забыть! Плакаты деревенских ярмарок сорокалетний давности: «Усатая женщина, человек-дельфин и Настоящий Вампир»! Да ещё эти дурацкие объявления в газетах — вот и все твои свидетельства.

Мартин хмыкнул:

— Тебе кажется, что этого мало?

— Да! Из-за трёх пожелтевших бумажек мы пятый месяц ночуем по гостиницам! Тратим чёрт знает сколько сил неизвестно на что! Где мы только не побывали, разыскивая твоих разлюбезных вампиров! И в Германии, и во Франции, и в Дании, и в Италии… Даже на Готланде. И всё безрезультатно. Всякий раз вампиры оказывались фальшивыми. Нету их! Понимаешь — нет! Никто и никогда их не видел…

— Это ты так считаешь! А видели их многие. И тому есть доказательства.

— Многие — это кто?! Неграмотные суеверные крестьяне, которые считали сумасшедших старух ведьмами, а немых — пособниками дьявола?! Знаешь, я где-то читала, что когда медицина додумалась до кровопускания, практикующие в маленьких городках врачи не торопились пользовать больных этим способом лечения. Они вполне обоснованно боялись, что их примут за вампиров и недолго думая сожгут на костре.

— Но ведь с чего-то эти суеверия начались! — Мартин победно посмотрел на сестру. — Не могли же они родиться на пустом месте. Значит, кто-то когда-то действительно видел вампира в действии, рассказал сыновьям, внукам. А потом уже история обросла кучей ненужных подробностей. Думаешь, Брэм Стокер выдумал своего Дракулу? А Грэмбок? Фрэнк де Лорка, например, перед смертью…

Мартин запнулся на полуслове, судорожно выхватил из кармана платок, прижал к губам. Через секунду рвущийся из лёгких кашель согнул его пополам. Платок моментально окрасился кровью. Мартин украдкой глянул на сестру — не видит ли.

Линда смотрела вперёд: разбитая дорога петляла, то и дело под колёса попадались лужи, заполненные стылой осенней водой. Про платок она, конечно, знала. В такую погоду Мартину лучше было бы сидеть дома. А ещё лучше — в больнице, откуда он сбежал полгода назад, когда всё уже стало ясно. Но всё равно куда как легче умирать в тепле и уюте, под присмотром врачей.

Но вслух она сказала о другом:

— Не знаю, как ты, но я никогда не видела ни одного вампира. Мы исколесили пол-Европы…

— Линда! — Мартин кашлянул в последний раз и обернулся к сестре, пряча платок. На щеках снова алел нездоровый румянец.

Линда упрямо мотнула головой:

— Двадцать восемь лет Линда! Не перебивай, дай мне сказать! Мы мотаемся по Европе, тратим отцовское наследство неизвестно на что! Хотя в твоём положении лучше расходовать деньги на врачей и лекарства, чем на поиски несуществующих вампиров!

— Ты не хуже меня знаешь, — произнёс Мартин совсем тихо, — что лекарства мне не помогут.

Горный серпантин змеился по склонам, несколько раз машина ныряла в туннель. Вечереющее небо затянули тучи, видимость ухудшилась. Линда переключила фары на ближний свет и, несмотря на протесты Мартина, снизила скорость. Теперь старенький «мерседес» полз вперёд не быстрее пешехода.

— Дай я поведу! С такой скоростью мы и через неделю не приедем!

— Нет уж. За руль ты больше не сядешь. Забыл, что было в прошлый раз?

По крыше забарабанили первые капли, мокрые дорожки расчертили лобовое стекло. Через несколько минут дождь пошёл по-настоящему: обзор затянули косые струи. «Дворники» работали в полную силу и всё равно не справлялись.

— Где же этот чёртов замок? — выругался Мартин, вглядываясь вперёд. Развернул на коленях потрёпанную карту и, подсвечивая фонариком, принялся водить пальцем по бумаге. Кашель поймал его неожиданно — Maртин едва успел прикрыть рот ладонью. На полях карты расплылось несколько кровавых пятен.

Линда снова сделала вид, что не заметила.

В свете фар мелькнула стёршаяся вывеска.

— Останови!

Мартин опустил стекло, высветил фонариком угловатые, похожие на древние руны готические буквы. Указатель поставили очень и очень давно, дерево потемнело от времени, краска почти выцвела. Надпись читалась с трудом.

— Замок ван дер Моор, пятьсот метров. — Мартин довольно откинулся на сиденье. — Это он. Добрались.

Пожав плечами, Линда вздохнула. В смысле — ох уж эти твои вампиры!

Дорога вильнула ещё раз, и наконец из-за поворота показался старый, изрядно посечённый дождями дом. Фары осветили его: угловатый, с мощными стенами, увенчанный башенками и флюгерами, он словно пришёл из другой эпохи — Габсбурги, Тридцатилетняя война, ландскнехты… Узкие, как бойницы, окна закрыты ставнями. Лишь над парадной дверью горел одинокий фонарь.

— Какой же это замок? — сказала Линда. — Обычный дом, старый, конечно, но всё равно просто дом. Тебя опять обманули.

— Останови, — коротко приказал Мартин. В его голосе явственно прозвучала злоба.

Скрипнув тормозами, машина остановилась. Линда нажала на клаксон.

— Тихо! Ты что!

— Если нас ждут…

— Помолчи.

Мартин, прищурившись, рассматривал дом, ноздри его расширились.

— Ты сам как вампир, — сказала Линда. — Может, мне имеет смысл тебя дождаться?

— Линда! Мы же договорились!

— Да ты посмотри, какой дождь!

Мартин отмахнулся:

— Какая разница! Если у этой… ван дер Моор действительно есть настоящий вампир, то я останусь в доме надолго.

На секунду Линде показалось, что брат улыбается. Нет, ну что за ерунда мерещится в самом деле…

— А если вампира нет? — Она хотела добавить, что там, внутри точно нет никакого вампира, но сдержалась.

— Всё равно я должен проверить. Ты себе даже не представляешь, что это такое — живой вампир!

— И не хочу…

— Вот и отлично. Поэтому возвращайся в гостиницу и ложись спать. А утром приедешь за мной. И не беспокойся. Если что, я всегда смогу заночевать у хозяйки. Думаю, от лишней двадцатки она не откажется.

— Но…

— Всё, хватит! Не хочу больше ничего слушать! До завтра.

Мартин резко открыл дверь — в салон тут же ворвался сырой, холодный воздух, — схватил с заднего сиденья объёмистую сумку и пошёл к дому.

Линда некоторое время смотрела ему вслед. У самой двери Мартина снова согнул приступ кашля, она даже хотела выскочить на помощь. Но в этот момент брат обернулся, гневно махнул рукой: уезжай, мол.

Линда вздохнула, осторожно развернула «мерседес» на мокрой дороге и уехала.

Дождавшись, пока машина скроется за поворотом, Мартин позвонил в дверь. Где-то внутри дома задребезжал колокольчик — такие обычно ставят на входе в провинциальный паб. Минуты две ничего не было слышно, и Мартин хотел позвонить ещё раз, но тут послышалось приглушённое шарканье, что-то звякнуло, и на уровне груди открылось маленькое окошечко.

— Фрау ван дер Моор? — спросил Мартин.

— А кто же ещё! — Голос у хозяйки оказался хриплый, надтреснутый, как рупор довоенного патефона. — Слуг не держим. Это вы звонили мне вчера?

— Да, я, — нетерпеливо произнёс Мартин. — Могу я войти?

За дверью немного помедлили, звякнуло ещё раз, скрипнули петли, и дверь наконец отворилась. На пороге стояла заспанная, сердитая женщина лет сорока в самодельных бигуди и застиранном халате.

— Мартин, да? Что-то вы припозднились.

— Простите, — неискренне сказал Мартин, — до вас очень тяжело добираться.

— Ладно, коли уж вы здесь — заходите.

Фрау ван дер Моор чуть посторонилась, пропуская Мартина в дом. За спиной гостя звякнула накинутая щеколда. Хозяйка подняла повыше допотопную масляную лампу, оглядела Мартина с ног до головы. Наверное, его внешний вид доверия не вызывал, потому что она нахмурилась и спросила:

— У вас с собой сумма, о которой мы договорились?

— Да, — ответил Мартин. — Показать?

— Пойдёмте в гостиную.

Гостиная оказалась довольно большой комнатой, сверх меры захламлённой мебелью, какими-то коробками и сундуками, да ещё вдобавок довольно безыскусно драпированной дешёвыми гардинами. Мартин мельком подумал, что «гостиная» — это, пожалуй, слишком громко сказано.

Фрау ван дер Моор поставила лампу на стол, подкрутила фитиль, отчего по гардинам запрыгали причудливые тени, и спросила:

— Итак?

Мартин достал из кармана деньги, развернул их веером, чтобы можно было разглядеть номинал купюр. Глаза фрау ван дер Моор широко раскрылись, она протянула руку, но Мартин прихлопнул пачку ладонью.

— Прежде чем я заплачу, — сказал он, — я хотел бы убедиться, что ваш вампир настоящий.

— Конечно настоящий, — ответила хозяйка. — Он достался мне в наследство. Мой дядя показывал его на ярмарках. Тогда были хорошие времена, не то что сейчас.

Люди верили в чертей, русалок и вампиров, и на этом можно было хорошо заработать…

— А где доказательства? — спросил Мартин.

— Какие вам нужны доказательства? Вампир впервые попал в этот дом молодым, восемнадцатилетним парнем. Прошло тридцать лет, а вампир молод, как и прежде.

— Всё это, конечно, замечательно. Но это лишь слова. Я не могу их проверить. А мне нужны доказательства. Я не покупаю подделок.

— Хорошо. — Фрау ван дер Моор посмотрела на него, прищурилась и, как ему показалось, даже подмигнула. — Если вы удвоите сумму, я разрешу вам ударить вампира ножом прямо в сердце. Возможно, вы за этим сюда и приехали. Бывали такие случаи… Тогда вы убедитесь, что такие вещи ему не страшны.

Несколько секунд Мартин напряжённо размышлял.

— Хорошо, я вам верю, — сказал он наконец. — Но тогда у меня к вам есть другое предложение. Я заплачу не в два раза, я заплачу в двадцать раз больше той суммы, о которой мы договорились…

Фрау ван дер Моор немигающим взглядом следила, как он вынимал из кармана деньги. Много. Пачку за пачкой.

— И вы мне позволите вонзить в вампира осиновый кол.

Хозяйка опешила. Но Мартин видел, что жадность постепенно пересиливала в ней испуг и осторожность.

— Вы хотите убить вампира? — тихо спросила она.

— Да, — спокойно ответил Мартин. — Я не люблю вампиров. В детстве меня чуть не укусил один из них, и я посвятил свою жизнь борьбе с ними.

Фрау ван дер Моор дёрнулась, хотела что-то сказать, но Мартин не дал ей произнести ни слова. Он говорил быстро и настойчиво:

— Вампиры — это зло, а зло надо уничтожать. А вы пытаетесь на нём заработать. Не буду взывать к вашей морали, просто подумайте, что случится, если вампир случайно обретёт свободу. Вам несдобровать. Или, например, окрестным жителям на пивном празднике придёт в голову убить вампира и сжечь ваш дом.

Хозяйка вздрогнула ещё раз.

— Что? Вы об этом никогда не задумывались? Так подумайте. Вы даёте объявление в газетах уже тридцать лет. Согласен, газеты не местные. Но вы действительно уверены, что все ваши посетители после незабываемой встречи с вампиром держали язык за зубами? В любом городке у подножия достаточно дешёвых пивных. Полагаете, что о вашем вампире ещё не прослышала вся округа? Не знаю, не знаю… Я предлагаю решить этот вопрос раз и навсегда, да ещё получить хорошие деньги. Вряд ли такой случай представится вам ещё раз.

— Деньги действительно хорошие, — сказала хозяйка. — Но всё же этот вампир единственный источник моих доходов… Мой муж рано умер и оставил только долги, лавка в городе приносит одни убытки…

Мартин кивнул: раз дело дошло до торга, значит, хозяйка уже почти согласилась.

— Подумайте, фрау ван дер Моор. Так ли много людей посещают ваш дом с целью взглянуть на вампира? Особенно в последнее время. Два-три визита в год? А может, и того меньше. Вампир — не Эйфелева башня, их время прошло. А я… — Он сделал паузу, аккуратно разложив пачки на столе. Хозяйка следила за ними как заворожённая. — Я готов оплатить двадцать визитов. На десять лет вперёд. Не прогадаете.

Но фрау ван дер Моор всё никак не могла решиться. Ей почему-то казалось, что, поддайся она сейчас на уговоры странного незнакомца, — случится нечто непоправимое.

— Лавка приносит одни убытки… — повторила она. — Деньги разойдутся, а вампира больше не будет. И на что я тогда буду жить?

— Хорошо, — кивнул Мартин, — я удваиваю сумму.

Он достал из кармана ещё несколько пачек, положил сверху.

— Здесь сумма, которую вы получите за сорок визитов. Пятнадцать, а то и двадцать лет спокойной жизни.

Без ночных страхов, когда любой скрип или шорох заставляет вздрагивать, без ожидания разъярённой толпы с факелами.

Фрау ван дер Моор жадно притянула деньги к себе. Пересчитала их дважды, медленно, внимательно рассматривая каждую купюру.

— Хорошо, я согласна.

Мартин улыбнулся: как всегда, стоит чуть напугать их, прибавить денег, и они соглашаются.

— Где он? В подвале?

— Да, — кивнула хозяйка, пряча купюры. — Вас проводить?

— Нет. — Мартин расстегнул молнию сумки, перевесил её с плеча на шею, чтобы была под рукой. — Убийство, пусть и вампира, грязное дело. Мне не нужны свидетели.

— Вход в подвал справа за лестницей. Будьте осторожны. — Фрау ван дер Моор ничуть не выглядела обеспокоенной, но остатки воспитания, видимо, не позволяли ей молчать. — Вампир прикован к стене цепями. Но как-то ночью он смог вырваться и пытался проникнуть в дом. Мы завалили дверь мебелью и дождались рассвета. Когда взошло солнце, мы открыли все ставни и впустили в подвал свет. Ожоги заставили вампира сдаться.

— Спасибо. Я справлюсь. Как его зовут?

— Никак. Дядя звал его Мюке. Это значит…

— Комар. — Мартин усмехнулся. — Я знаю. Ваш дядя был шутник.

По тёмной каменной лестнице Мартин спустился в затхлый чулан. По стенам тянулись полки с жестяными банками, старой и сломанной домашней утварью, ржавым садовым инструментом. У самого входа громоздился древний комод, увенчаный внушительным, хотя и потемневшим от времени зеркалом. Судя по всему, им дядя фрау ван дер Моор смог загнать вампира обратно в подвал. Точно напротив зеркала находилась дверь, заваленная, как баррикадой, всяким хламом.

Мартин хмыкнул: этим барахлом вампира не остановишь. Пинками расшвыряв коробки, Мартин откатил две бочки, набитые, судя по весу, камнями или железными чушками, убрал подпирающие дверь доски.

Засов показался ему слишком тяжёлым. Он остановился перевести дух, и в этот момент раздирающий нутро кашель снова настиг его — Мартин едва успел прикрыть рот платком. Потеряв равновесие, он покачнулся вперёд и упёрся локтем в засов. Тот неожиданно поддался, и дверь распахнулась.

В подвале было темно. Мартин настороженно огляделся, повёл фонариком по сторонам. У дальней стены луч наткнулся на человеческую фигуру, прикованную цепями к стене. Наткнулся и остановился, осветив вампира целиком.

— Ты и есть Мюке? — громко спросил Мартин.

Вампир поднял голову, в свете фонарика блеснули воспалённые глаза с узкими, вытянутыми зрачками. Фрау ван дер Моор не обманула — выглядел он действительно лет на восемнадцать, не больше. Совсем мальчишка. Его даже можно было назвать красивым, если бы не бледная синеватая кожа и нечёсаные, свалявшиеся в колтуны волосы. На щеках багровели следы старых ожогов.

— У меня хороший слух, — сказал вампир. — Я слышал, как шёл торг. Оказывается, моя жизнь стоит не так уж и дорого.

— Но ведь сам ты не собираешься отдавать её задёшево? — Мартин положил фонарь на полку перед собой, порылся в сумке, и в его руках появился осиновый кол, — Ты будешь сопротивляться, ты будешь рвать цепи, рычать и скалить клыки… Так?

Вампир какое-то время молчал.

— Кто ты такой? — спросил он наконец.

— Я охотник на вампиров, — ответил Мартин. — Про детство я, конечно, наврал. Бывают любители охоты на уток, бывают любители охоты на слонов. А я охочусь на вампиров. Я убил тридцать семь вампиров. Ты тридцать восьмой. Ты последний вампир, хотя, наверное, даже не подозреваешь об этом. Я внимательно изучил все объявления в газетах, предложений больше нет.

— Но какая же это охота, если я прикован к стене?

— Не тебе рассуждать о справедливости. — Мартин взвесил в руке осиновый кол и посмотрел на вампира так, что того передёрнуло. — Мне важен результат. Зло должно быть мертво. Всё остальное не важно.

Мартин сделал шаг, другой, третий. Внезапно вампир дёрнулся, натянув цепи, в его глазах вспыхнула ярость.

— Да, — сказал Мартин, — я не ошибся. Ты будешь сражаться до последнего.

Вампир помотал головой.

— Это инстинкт. Вид твоей шеи вызывает слюноотделение. Вы, люди, — наша пища.

— Конечно. — Мартин улыбнулся. — На это я и рассчитывал. Я убил тридцать семь вампиров, и все они до последней секунды тянулись к моей шее. Так любовники тянутся друг к другу. Инстинкт размножения — главный инстинкт. А вы размножаетесь, кусая людей.

Глаза вампира продолжали гореть, но слушал он молча.

— Я убил тридцать семь вампиров, — снова повторил Мартин, — и ни одному из них я не позволил себя укусить. Это действительно несложно сделать, когда вампир прикован к стене. Но ты — последний, и сегодня всё будет иначе.

Мартин отложил кол в сторону и принялся расстёгивать ворот рубашки, внимательно следя за каждым движением вампира.

Тот отшатнулся от человека, испуганно прижался к стене.

— Что ты хочешь? — недоверчиво спросил он.

— Всего один укус, вот здесь, — ответил Мартин, хлопнув себя по шее.

Вампир зажмурился и помотал головой.

— Не отводи глаза. Не отводи глаза, я сказал! Ты укусишь меня, а потом я вобью в тебя кол. Я болен, вампир, неизлечимо болен. Мне осталось месяц, может быть, два. Став вампиром, я излечусь — вампиры не болеют.

Я буду бессмертен. Вот только мне не нужны конкуренты, и поэтому ты сегодня умрёшь. И не ты, а я стану последним вампиром. Ну же, кусай! Если ты всё сделаешь хорошо, я подарю тебе быструю смерть.

— Уходи, — ответил вампир. — Убирайся прочь. Я не сделаю этого.

Мартин рассмеялся:

— Ты боишься? Не стоит. Я всё равно убью тебя, но в первом случае ты умрёшь, зная, что вас больше не осталось, что ты последний. А во втором случае ты умрёшь не зря. Род вампиров будет продолжен.

Мартин медленно, шаг за шагом, двинулся к вампиру. Тот не отрываясь смотрел на человека, и чем дольше он на него смотрел, тем ярче разгорались его глаза, рот приоткрылся… и наконец стали видны клыки.

— Инстинкт размножения, — констатировал Мартин, всё ещё улыбаясь, но голос его казался холодным, как лёд. Он снова хлопнул себя по шее. — Ну же, ведь тебе хочется. Я знаю, хочется. — Он придвинулся к вампиру, тот зарычал, с клыков потекла слюна. — Я знаю, ты всё равно не сможешь удержаться…

Вампир резко оттолкнулся от стены…

— Спокойно, Мюке, — с презрением произнёс Мартин.

Осиновый кол упёрся вампиру в грудь: одно усилие, и он проткнёт сердце.

— Спокойно. Вот я и поймал тебя. Не понимаешь? Теперь я знаю — ты настоящий. Все те, кого я убил раньше, были подделками. Они играли свою роль до последнего, но они не были вампирами. Не знаю, на что они надеялись. Может, рассчитывали на помощь своих хозяев, которые должны были остановить меня в последний момент. Но этого так ни разу и не случилось — я слишком хорошо платил. Или считали, что у меня не хватит сил или смелости. Но все они всего лишь играли свою роль. А мне нужен был вампир. Настоящий вампир. Ты, Мюке. Ты действительно последний. И если я убью тебя сейчас, то смогу умереть спокойно. Мне действительно осталось недолго, но ты умрёшь раньше меня. И это будет хорошо.

Мартин упёр ладони в основание кола:

— Готов?

Фрау ван дер Моор проводила Мартина до самых дверей. Он видел, что хозяйка хочет что-то спросить, но никак не решается.

— Вампир мёртв. Всё кончено.

— Вы убили его?

— Да, фрау ван дер Моор, — ответил Мартин. — Это было потрясающе. И вампир самый настоящий. Вы были совершенно правы, простите, что не поверил вам с самого начала. Как странно, что люди почти разучились в них верить.

— Вы легко с ним справились?

— Без проблем, — ответил Мартин. — От него осталась только горстка пепла. В вашем подвале даже не нужно прибирать.

Они вышли на крыльцо.

— На улице такой дождь, — сказала хозяйка. — Вы можете дождаться утра в доме. Я постелю на диване в гостиной и не возьму с вас денег.

— Дождаться утра? — переспросил Мартин, подставляя лицо дождевым струям. — Нет, фрау ван дер Моор, утром я буду далеко отсюда.

— Что ж, тогда прощайте.

— Прощайте, фрау ван дер Моор.

С минуту за дверью грохотали засовы, наконец всё стихло.

Мартин оглянулся на дом — окна всё так же закрыты ставнями, но теперь погас даже фонарь у входа. Он усмехнулся, потёр шею:

— Успел, дурачок.

Достав из кармана платок, какие-то медицинские пузырьки, флакон с таблетками, Мартин с гиканьем зашвырнул их в темноту.

— Успел. Бедняга Мюке… Предпоследний вампир.