Повелитель Теней [= Книга Теней]

Пролог

Страх.

Жуткие, неясные образы обступили его со всех сторон. Невидимое, обжигающее, неутолимое пламя коснулось разума. В уши словно впилась ледяная игла. Победные крики из темноты.

Боль. Дикая боль, раздирающая душу на части.

В момент смерти — озарение. И радость, которая затмила все, испытанное до того.

Он проснулся в холодном поту. И записал ответ на вопрос, пришедший в голову вечером…

1. Ассатсек

— Новая земля — наша! — прокричал вождь. — Все вы были на западе изгнанниками, за каждым из вас числятся кой-какие грешки, порой даже преступления. Здесь же вы свободны, и мы создадим новое королевство! Наше королевство!

Толпа одобрительно загудела.

— Да, Древние поселились здесь более ста лет назад, но их города занимают только небольшую часть континента, — продолжал он. — С местом проблем не будет. Итак…

Киль парусника заскрипел по гальке. Корабли достигли берега Восточного континента.

Они называли себя «Народ Рассвета». В основном то были варвары из Ардокана, которых эльфы называли крионами, но часть принадлежала к Древней расе. Лишь одна черта объединяла их — жажда познаний и авантюр. Покинуть родной Центральный континент и уплыть на восток, где уже давным-давно обитали грозные и загадочные драконы… не каждому дано решиться на такое. Конечно, делу помогло и то, что почти все они были изгнанниками.

Шли дни, недели, годы. На западном побережье Ассат-Кана стояли уже несколько деревень и город Ренассат. Однажды небольшой отряд любителей приключений решил отправиться на северо-восток, туда, где за построенным Древними сто с небольшим лет назад Фергеастом, за долиной Розовых Камней в небеса устремлялся острый палец таинственной цитадели.

Они узнали в Фергеасте только одно — цитадель эта носила название «Острие Востока». И Древние избегали ходить в те края, но почему, никто из них не пояснил. Странники пытались узнать как можно больше, но Древние (которые и в обычное-то время не особо разговорчивы) при одном упоминании цитадели обрывали беседу.

— Да пусть все их чертовы страхи провалятся в Бездну вместе с этой треклятой башней! — не выдержал наконец Астенн, которого за кражи, дуэли и прочие проступки разыскивали по всему Ардокану. — Пойдем туда сами и разберемся, в конце-то концов!

— А что, если в этом Ассатсеке — злые силы, нечто, связанное с магией? — осведомился его приятель. Он казался немного младше пятидесятилетнего Астенна, но что-то в его лице подсказывало: этот человек не так прост, каким выглядит. — Ты постараешься разрубить их на тысячу частей?

— Вот именно, Герскил, — кивнул Астенн. — Добрый клинок — самое лучшее средство в таких ситуациях. Ни один колдун в мире не сможет творить своих чар, если окажется без головы.

И вот группа авантюристов во главе с Астенном выступила на север. Через два дня они добрались до странной местности — лес вокруг почти весь высох, стволы деревьев были словно скручены в жгуты неведомой силой. Воздух был пропитан страхом.

Нельзя сказать, что люди чувствовали себя здесь уютно. Но поворачивать назад без веских причин им также не хотелось, а за лесом уже виднелась мрачная башня Ассатсека.

Ночь прошла в тревожном ожидании. Никто не мог сомкнуть глаз ни на секунду. Казалось, за каждым деревом, за каждым кустом таится Нечто. Его не было видно, оно не издавало ни малейшего шороха — однако оно было здесь, каждый это чувствовал. Хмурый рассвет люди встретили вконец измотанными. После скудного завтрака они, держа оружие наготове, направились к стенам башни.

— Какой план действий? — шепотом поинтересовался кто-то.

— Руби все, что движется, — ответил Астенн. — Ничего лучшего не могу предложить.

Сон? Или реальность?

Призраки вернулись, теперь уже незваными.

Они окружали его со всех сторон, надвигаясь с грозной медлительностью. И его страх был их оружием.

Внезапно пришло озарение: надо пройти через свой страх, одолеть его!

Инеррен взял свой посох, одним безмолвным приказом погасил все светильники внутри крепости и пошел по направлению к большому залу.

Первый вывернулся из-за поворота и занес топор. «Умри!» — прозвучал приказ, и он с удивлением узнал в говорившем самого себя. Призрак с тихим стоном рухнул. Еще двое, издав боевой клич, ринулись к нему. Он не видел, что за оружие у них в руках, — но это было не важно. В его руке появилась горсть пыли и полетела в нападавших.

Противники, задыхаясь, повалились на пол. Лица посинели — пыльца Черного Лотоса убивала одним прикосновением. Даже Тени опасались ее — хотя, казалось бы, чего бояться тем, кого не берет ни сталь, ни яд?

Еще одного нападавшего испепелила на месте струя пламени, выпущенная драконьей головой в навершии посоха.

Инеррен вошел в зал. У противоположной двери стояли двое. Первый погиб мгновенно, пронзенный Смертельным Взглядом. Второй быстро отпрянул в сторону. От его движения дверь распахнулась. Порыв ветра сорвал капюшон с головы чародея как раз в тот момент, когда разбившаяся о стену комета выхватила из сумерек лицо врага.

— Нет! — вырвался крик.

Это было его собственное лицо.

Мир вокруг дрогнул, разбился на тысячи мельчайших частиц и сложился вновь. Но теперь он выглядел совершенно иначе.

Двое стояли друг против друга. Один был одет в старый плащ, посох с навершием в виде драконьей головы слегка светился в его руках. Второй был чуть повыше, в плотной кожаной куртке и стальной шапке, в его руке был зажат топор с серебристым лезвием, выгнутым наподобие полумесяца. Но они были похожи, словно две капли воды: те же длинные черные волосы, орлиные черты лица и загорелая кожа; даже короткие бороды были одинаково подстрижены у обоих. Имелось, правда, одно отличие: в темных глазах первого таилось знание, наделившее его безумием.

— Брат?.. — нерешительно произнес Герскил.

— Кем был твой отец? — вместо ответа спросил Инеррен.

— Рейнджером и начальником стражи Рентона, — ответил тот. — Он был из Древних. Погиб несколько лет назад.

— А моя мать была колдуньей, причем из крионов, — пробормотал чародей. — Странно. Древние никогда не заключали брачных союзов с младшими расами…

— Все бывает, — пожал плечами его брат. — Но чем ты занимался в этом… месте?

— Получал знания, — сказал Инеррен. — И больше никогда не спрашивай об этом — не отвечу.

— Ладно, пусть так, — согласился Герскил. — А я за свою жизнь перепробовал целую кучу занятий. Больше всего мне по душе кузнечное дело, и…

Внезапно из дверного проема за спиной чародея вынырнул Астенн и с криком «Смерть колдунам!» всадил короткий меч ему под лопатку.

Взгляд умирающего впился в глаза Астенна. Тот отпрянул с криком ужаса и, врезавшись затылком в стену, сполз на пол. Герскил подошел к брату и склонился над ним. Рана была смертельной, это прекрасно понимали оба.

— Не хватит сил… исцелиться, — выдохнул чародей и закашлялся. Изо рта потекла кровь. — Возьми меня… за руки…

Брат исполнил просьбу. На миг его сознание помутилось.

Тело чародея обмякло. Герскил почувствовал, что держит труп.

— Ну вот ему и конец, — прохрипел Астенн, поднимаясь. — А здорово ты его заговорил. Я сам чуть не поверил, что он действительно твой братец.

— Я не лгал, — покачал головой Герскил. — Посмотри на него: такое сходство не может быть случайным. Ну да ладно — пошли отсюда. Мне это место совсем не нравится.

Авантюристы покинули башню и направились на юг.

Их рассказ был воспринят Древними с крайним недоверием. Но один из них, кое-что смысливший в Искусстве, применил свои познания на деле и подтвердил: эти два варвара говорят правду.

Благодарность Древних оказалась столь же скупой, как и их общительность. Зато Народ Рассвета встретил их, словно настоящих героев — кем они себя вскоре и сами стали считать.

— Больше нет злых чародеев на этой земле! — радовались все вокруг. — Наши отважные воины уничтожили их!

— Ну и как тебе это? — весело усмехнулся Астенн. — Лично мне — очень нравится.

— Может, они и правы, — ответил Герскил. — Хотелось бы верить, но что-то мне подсказывает: это далеко не конец.

«Верно, братец, — прозвучал где-то внутри голос, принадлежавший умершему чародею, — все только началось!»

Герскил понял: умирая, брат каким-то таинственным образом перенес свой разум в его тело. Но занимать одно тело два человека не могут… или все-таки могут? Они ведь братья-близнецы, а значит, очень похожи.

«Мои знания в сочетании с твоей силой — огромное преимущество, — говорил его внутренний голос. — Мы сделаем эту землю объединенной под единой властью! Как тебе нравится идея о том, чтобы стать королем?»

«Твое знание свело тебя с ума, — мысленно заметил Герскил. — Но мне хочется сохранить то, что я имею, — такой ценой я не хочу власти. Извини, братец.»

«На сей счет не волнуйся, — был ответ. — Нас двое в одном теле, и это дает одну неплохую возможность. У меня — знание, а у тебя — огромное упорство, которое защитит твой разум от воздействия этого самого знания. Применять его буду я, а не ты.»

«Не знаю, что из этого получится…»

«Если не согласишься — не узнаешь никогда! — резко сказал чародей. — В конце концов, я ради тебя же стараюсь!»

«Хорошо, — буркнул Герскил (если можно сделать это мысленно), — с чего начнем?»

«С объединения, разумеется, — объяснил Инеррен. — А лучшее, что может объединить два разных народа, — борьба против общего врага!»

И странные картины заполнили их общий разум…

За пять лет Народ Рассвета значительно расширил территорию своего обитания. Единственным построенным ими городом оставался Ренассат на западном побережье, но цепочка деревень и мелких селений почти достигла Фергеаста. Древним это развитие событий, возможно, и не понравилось, но их реакция была обычной — то есть нулевой.

«Да, — Герскила это ничуть не удивило, — их принцип — ни во что не вмешиваться, пока дело не зашло слишком далеко. Отец мне много раз пытался объяснить суть этого мудрого правила, но смысл всех его разъяснений от меня как-то ускользал…»

«Ничего, — ответил Инеррен, — вскоре дело как раз и зайдет слишком далеко. У них не будет выбора.»

Герскил давно уже забросил прежнюю работу кузнеца и стал исследователем новых земель. Это позволяло ему осуществлять план своего брата. Он, правда, не до конца понимал все его детали, но Инеррен чародей, а он — нет. В конце концов, у них нет иного выхода, кроме как прийти к согласию. Иначе обоих ожидает безумие и скорая гибель — в одном теле…

А план Инеррена состоял ни более ни менее, как в создании «великой опасности», противостояние которой должно было объединить Древних и Народ Рассвета!

Подготовка этой операции требовала некоторого времени. Но гораздо больший срок занял тщательный расчет: что и как именно следует сделать. К счастью, Герскил обладал таким недоверием к выводам чародеев (включая своего брата; вернее, в первую очередь — к выводам своего брата), что ни одна деталь не ускользнула от внимания Инеррена.

И вот наступило полнолуние, и звезды, по словам чародея, заняли необходимое положение на небосводе.

Высокий человек воткнул длинный посох в землю на вершине холма. Холодный северный ветер раздувал полы темного плаща, длинные черные волосы походили на грозный вымпел, трепещущий в предзнаменовании чего-то ужасающего…

Слова слились с ветром, становясь его частью.

Холм вздрогнул, словно некий гигант пошевелился внутри.

Человек вынул посох, отошел от холма шагов на сто и прокричал:

«Думаешь, сработает?» — мысленно спросил Герскил.

«Не думаю — ЗНАЮ», — ответил Инеррен.

Холм рассыпался на части. Лунный свет заслонила огромная черная фигура, не менее ста футов в высоту.

— Что за?.. — Герскил не боялся никого из людей, и немногие из прочих созданий — как на земле, так и под землей — заставляли его вести себя осторожно. Но ЭТО!

«Каменный Гигант, — усмехнулся Инеррен. Чародей явно наслаждался как видом огромной фигуры, так и реакцией брата. — Их в незапамятные времена сотворил Гарросдан, но потом разочаровался в них и погрузил в сон. А теперь этот гигант — мой слуга и сделает все, что я прикажу.»

— Надеюсь, — проворчал Герскил. — Приступай.

Контроль над телом вновь перешел к Инеррену. По мановению руки чародея Гигант двинулся на север — в сторону Фергеаста…

Что бы там ни говорили, но чародеи (во всяком случае, некоторые из них) умели составлять планы! Едва до Древних дошла весть о Каменном Гиганте, как они тут же предложили вождям Народа Рассвета свою помощь в этом деле. И разумеется, предложение было с радостью принято.

Неповоротливость и тупость стофутового великана сполна компенсировались полной его неуязвимостью и искусным контролем Инеррена. Разумеется, его ни в чем не подозревали (в конце концов, разве смерть — не достаточное подтверждение того факта, что он тут совершенно ни при чем?); Герскил же постоянно был на виду, сражался в первых рядах и прочая. Людей погибло совсем немного, зато страху было…

— Мы не можем справиться с этой тварью! — яростно орал вождь.

В глазах Древнего читалось почти то же чувство, но менее выразительное.

— Вы же все чародеи — сделайте ЧТО-НИБУДЬ!

— Невозможно, — скупо ответил тот. — Лишь волшебное оружие способно поразить Каменного Гиганта — а мы не умеем делать его. Это знание утеряно после Великого Искажения.

— Вы сказали «волшебное оружие»? — Герскил только и ожидал этих слов, чтобы вмешаться в разговор. — А как насчет этого? — Он протянул свой топор.

Древний провел рукой над серебристым лезвием и с удивлением посмотрел на воина.

— Откуда это у тебя?

— Отец подарил, — ответил Герскил. — Так как?

— Есть одно уязвимое место у этого монстра, — сказал Древний. — Между глаз. Один удар изо всех сил — может быть, что-то и получится. Стоит попробовать.

— Вы сможете свалить эту тварь с ног?

Древний кивнул и прикрыл глаза.

— Мы сделаем это, — сказал он вскоре. — Готовьтесь.

«Жаль только гиганта, — проговорил чародей, — такие нечасто попадаются. Впрочем, орудие, выполнившее свое предназначение, должно быть уничтожено — в особенности если у него есть хоть намек на разум.»

Заклятия Древних повалили гиганта. Герскил, заорав во все горло боевой клич «Заря и сталь!», обрушил удар в нужную точку. Раздался скрежет — и голова каменного великана, напоминавшая скорее огромную, грубо отесанную глыбу, развалилась на четыре части.

Торжествующий возглас, вероятно, слышала вся Четрания…

«Прекрасно, — заметил Инеррен. — Теперь набери побольше воздуха и произнеси речь… или дай я сделаю это.»

«Нет уж, я сам», — ответил Герскил, разворачиваясь к смешанному войску Древних и Народа Рассвета.

— Мы победили!

Возгласы одобрения и торжества.

— Но что, если вновь нашим землям будет грозить опасность?

Недоуменный гул, выкрики «Нет, никогда!», «Мы им покажем!»

— Наша сила — в единстве! — закричал он. — Вместе мы сможем победить любого врага, противостоять любой угрозе! Я обращаюсь прежде всего к вам, люди Древней расы! Пускай вы Перворожденные, однако вам не под силу справиться со всем! — Герскил дал слушателям немного успокоится, а затем продолжил: — Присоединяйтесь к нам! И мы будем единым народом, единой державой! Вы научите нас своим знаниям, мы же отдадим все, что есть у нас! Вы говорили, что древнюю кровь нельзя разбавлять, — но посмотрите на меня: мой отец был Древним, а мать — из крионов!

Ропот изумления. Действительно, об этом никто не знал (впрочем, до недавнего времени — и сам Герскил).

— Так выберем же правителя — и пусть весь Ассат-Кан будет единым целым!

«Повторяешься, — холодно заметил Инеррен. — Хотя так, пожалуй, даже лучше.»

Он был прав. На следующий день состоялся Большой Совет, и Герскил почти единогласно был провозглашен королем. Лучшие мастера в считанные часы создали золотую диадему, на которой помещался орнамент в виде восходящего солнца.

Когда золотой ободок Короны Зари коснулся его головы, Герскил с удивлением обнаружил в себе твердую уверенность, что это как раз то, чего ему всю жизнь недоставало.

Сделать королевство из ничего оказалось довольно трудным делом. Но прошло несколько лет, и система управления, частью скопированная с эльфийской, а частично — добавленная по советам «внутреннего голоса», начала работать.

«Теперь мне здесь делать нечего, — сказал Инеррен. — Дальше ты сможешь сам управлять.»

«Не уходи, — возразил Герскил. — Если ты покинешь мое тело, тебе вряд ли удастся вернуться. Ты ведь обманул смерть…»

«Да. Но она все равно меня найдет, раньше или позже. А окончательно скрыться от смерти можно только в одном месте — в ее собственном царстве.»

— В Серых Странах?! — Король до того удивился, что начал говорить вслух. — Но…

«Помолчи. Я ДОЛЖЕН идти туда, — заявил чародей. — Тому есть две причины. Знаю, для тебя Серые Страны — обитель смерти. Но что еще ты о них знаешь? Мне известно больше: там скрыты источники странных знаний и сил. Поэтому, если мне повезет, я смогу вернуться в новом, созданном собственными руками теле. Ясно?»

«Хорошо, но как ты собираешься попасть в эти чертовы края? Нужно, чтобы твой путь не был известен Кэрдану.»

«Ну, таких путей нет, — вздохнул Инеррен, — ведь Серые Страны — не просто его владения; Бог Смерти сам создал их и знает там каждый дюйм. Но мне надо только проскользнуть мимо Старухи Смерти, а это не так уж и невозможно. Старуха не столь умна, поэтому просто следует идти дорогой, которой никто и никогда не пользовался; а это значит, что я должен создать свою собственную.»

«Но как?» — Герскил давно уже понял, что его брат был довольно силен как волшебник, но такое деяние казалось доступным лишь для Богов.

«Я еще думаю над этим. Возможно, понадобится твоя помощь.»

— Ты ее получишь, — произнес король.

Стук в двери прервал беседу. Вошли два гвардейца. За ними стоял мэр Фергеаста с очередной порцией указов, которые следовало срочно скрепить подписью монарха. Герскил обреченно вздохнул и углубился в государственные дела…

«Решение найдено, — известил наконец Инеррен. — Только одно неясно: если я решу вернуться, то могу оказаться в любом месте Четрании, но не знаю заранее, в каком.»

«Это плохо?» — спросил Герскил.

«Не люблю неопределенности. Но справиться можно. Это мелочь по сравнению со всем прочим.»

«Так как ты хочешь провернуть эту штуку?»

«Мне необходимо несколько вещей, — сказал чародей. — Эти заклятия не столь просты, как те, которыми я пользовался ранее. Требуется довольно сложный ритуал, который придется осуществлять в Ассатсеке, потому что я не знаю, как надо действовать в других местах. Правила сильно связаны с местом.»

«А что тебе нужно еще?»

«Кузнечный горн, молот, щипцы и наковальня, — перечислил Инеррен. — Какое-нибудь большое зеркало и фунта три серебра. Наилучший вариант — старые монеты эльфов. Еще — несколько алмазов и кусок льда.»

«Странный набор, — усмехнулся Герскил. — Хорошо. Я прикажу доставить все это сюда, а потом как-нибудь съезжу в Ассатсек и отвезу — народ до сих пор боится этого места.»

«И правильно делает. Издай указ о том, что эта башня, мол, заколдована и тому подобное.»

«Это еще зачем? — пожал плечами король. — Все и так знают, что там нечисто. Издай я указ, еще кому-то в голову придет: ага, если написано, что там заколдовано, значит, что-то в той цитадели упрятано! Такие мысли в природе человека всегда были и будут.»

«А ты быстро учишься», — заметил чародей.

И вот настала ночь, которую Инеррен счел подходящей для претворения своего плана в жизнь. Насчет льда беспокоится не пришлось, так как снаружи стояла зима.

Высокий человек развел огонь в горне и сложил монеты в тигель. Затем взял форму для отливки ножей и поставил у наковальни.

Он вытащил длинными щипцами из огня кусок угля и провел по воздуху над наковальней и тиглем, сказав первую часть заклятия:

Уголь вспыхнул и превратился в пепел, посыпавшийся в форму.

Расплавленное серебро в тигле засияло красноватым светом. Чародей собрал железной ложкой с пола щепотку земли, плюнул в нее — и произнес вторую часть заклятия:

В ложке осталась однородная масса, похожая на деготь. Он вылил ее в кузнечную форму и отложил ложку. Затем в ту же форму чародей аккуратно вылил серебро из тигля. Оно тотчас почернело, но продолжало слабо светиться — только теперь сияние было темно-синим.

Семь граненых алмазов и большой кусок льда были положены в форму поверх всего остального. И вновь прозвучали непонятные слова:

Вспышка — и серебро стало ослепительно белым.

Чародей вынул кривой нож и надрезал левую руку у запястья. Красная струйка зашипела на раскаленном, полужидком металле.

«Теперь бери контроль», — пригласил Инеррен.

Герскил несколькими точными ударами молота придал клинку нужный вид. Затем опустил новоизготовленное оружие в снег. Кинжал зашипел и окутался облаком пара, а когда пар рассеялся, его серебряное лезвие оказалось уже заточенным до бритвенной остроты.

«Прекрасно! — торжествующе заметил чародей. — Теперь снова моя очередь…»

Инеррен взял еще теплый кинжал и подошел к висевшему на стене зеркалу.

Отражение в зеркале стало меняться.

«Этот кинжал — твой знак, а зеркало — хранитель! — быстро сказал чародей. — Повесь его в своих покоях. Прощай!»

— Брат? — спросил Герскил, но присутствие другого разума исчезло.

Он вздохнул и, поворачиваясь, внезапно заметил, что в овальном зеркале ничто не отражается.

— Что за черт?

— Я — Защитник, — раздалось из зеркала.

— Лучше уж я назову тебя Зеркало, — буркнул Герскил.

— Тогда пусть будет Живое Зеркало-Защитник, — попросило зеркало. — Это мне больше нравится.

— Хорошо, — усмехнулся король. — Пускай Исс-ин-ор. Эй, а неплохо звучит! Ты не возражаешь, если я назову страну в твою честь?

— Конечно, — одобрительно произнесла тень в глубинах зеркала. — Я могу помочь тебе и со страной. Мне многое известно.

— Заметано, — проговорил Герскил. — Когда мне понадобится хороший совет, я тебя спрошу…

С тех пор большое овальное зеркало всегда висело в королевских покоях. Правда, разговаривало оно, даже с королями, крайне редко, но в летописях было упомянуто: «В час нужды подойди к тому зеркалу, обрати мысли свои и слова на то, что гнетет твое сердце, испроси совета у мудрого Иссинора — и, коль угодно будет Судьбе, ответит он.»

Возможно, причина неудач заключалась в том, что серебряный кинжал был утерян, а Герскил так и не узнал его предназначения.

А самое интересное в этой части истории — это само имя «Герскил». С Древнего оно переводится как «мастер-кузнец», и все короли Иссинора носили это имя, хотя мало кто из них действительно понимал в кузнечном деле. Почему-то люди очень скоро стали забывать основную мудрость: «Твое Имя — это твоя Судьба»…

2. Испытания

Инеррен прошел сквозь серую пелену небытия. Брат дал ему гораздо больше, чем просто помощь, — чародей, будучи внутри его разума, ухитрился справиться со своим безумием, не утратив при этом знания. Он «одолжил» у Герскила его здравый смысл, который и разрушил чары, наведенные «посредниками» из иных миров.

Да, теперь Инеррен отчетливо понимал все происшедшее. Чтобы получить знания, он вступил в союз с безымянными обитателями темных миров. Знания-то он получил, став при этом, вероятно, самым могущественным магом в Четрании; а вот разум — утратил. Смерть от меча авантюриста стала бы логическим завершением чародейской карьеры… Не появись его брат, в сознание которого он мог войти почти без усилий, этот план бы сработал.

Занавес теней раздвинулся. Перед глазами Инеррена открылись негостеприимные просторы Сумеречных Стран.

Хотя он не был большим поклонником поэзии, в этот момент память услужливо подсказала древнюю легенду:

Мир вокруг полностью соответствовал словам забытого барда. Холодные лучи кроваво-красного неба окрасили равнину в мрачные, до невозможности черные цвета.

— Оптимизма не внушает, — заметил Инеррен, делая шаг вперед.

Тотчас же поток странных образов захлестнул его сознание.

Полуразрушенный амфитеатр, частично заполненный рядами странных существ, с увлечением обсуждающих различные способы полного снятия кожи с живого человека…

Огромный черный единорог, взметнувшийся на дыбы над коленопреклоненной фигурой обнаженной женщины…

Длинный, тонкий клинок, прикованный к стене легкими серебряными цепочками. Зеленоватый лунный свет из разбитого окна…

Три ряда алмазных зубов, сверкающие в разинутой пасти…

Золотые монеты, сложенные в аккуратные столбики на длинном столе вперемежку с драгоценными камнями…

Окно — дверь? стена? — из цветного стекла, покрытого изощренными узорами. Радуга, очертания и цвета которой странно искажены…

Ослепительно белый снег и обезглавленное тело, запятнавшее его красной лужей. Убийца, торжествующе вскинувший вверх тяжелый меч и отсеченную голову…

Разряд молнии. Шар жидкого пламени, летящий прямо в лицо…

Изящная, хрупкая башня из дымчатого камня. Небо над ней — светло-лиловое, окаймленное тройным кольцом грозовых туч. Вонзающаяся точно в центр игла желтого света…

Последняя картина оставила у Инеррена четкое ощущение цели. Похоже, это и была та самая Обитель Туманов. Но что произошло?

— Ничего особенного, — послышался свистящий голос сзади.

Чародей быстро повернулся. Клок серого тумана скользнул влево, но, когда посох Инеррена качнулся в его направлении, остановился.

— Не надо. — На сей раз тон был почти просительным.

— Ты читаешь мои мысли?

— Не все. Только явные, — ответила Тень (это она и была). — Что касается того, что ты испытал, — это всего лишь проверка.

— И что же ты проверял?

— Имеешь ли ты право находиться здесь.

— Так каков же результат? — Инеррен крепче сжал посох.

Тень вскинула щупальца, движения которых до странности напоминали умоляющие жесты рук.

— Разумеется, имеешь. Ведь ты — маг, а маги нам не подчиняются. Правда, с Повелителем тебе придется разговаривать самому.

Чародей слегка расслабился. Похоже, его могущество осталось достаточно действенным аргументом и в Серых Странах. Не зря говорили: «Маг остается магом везде и всегда».

— А откуда тебе известен Общий Язык? — спросил он.

Тень издала серию звуков, напоминавших смех.

— Общий Язык потому и называется общим, что на нем говорят жители всех миров, граничащих с Серыми Землями. Мы, Тени, вынуждены изучать его именно из-за этого.

— Отведешь меня к Обители Туманов? — спросил Инеррен.

— Возможно, — ответила Тень.

— Что значит «возможно»?

— Я не обязан делать это.

— Разумеется, — согласился чародей, — это всего лишь просьба. У тебя есть право выбора.

Тон его голоса говорил: для тебя же будет лучше, если этот выбор окажется правильным. Тень прекрасно понимала это.

— Путь долог и труден, — наконец ответила она. — Но пусть так.

Дорога действительно оказалась невероятно долгой. Порой Инеррену казалось, что время застыло и лишь они двое движутся вперед в этом сумрачном мире.

Казалось бы, что значит время для того, кто умер? Однако чародей по-прежнему ощущал его ход. Он не чувствовал усталости, голода и жажды, жары и холода — случись иначе, было бы весьма странно, — но полностью преобразиться в жителя Серых Земель человеку, похоже, не дано. Даже тому, кто уже несколько лет не имел тела.

Временами волны странных картин снова заполняли сознание Инеррена. Многие из них он даже не мог понять, иные же играли на самых чувствительных струнах его души, вскрывали все потаенные уголки его разума. Тень только издевательски хохотала в ответ на все вопросы. Чародей крепче сжимал зубы и шел дальше.

Низкий холм посреди овальной равнины. Небо затянуто туманом. На холме — та самая башня, которую Инеррен уже не раз видел. Но иглы света не было, не было и тройного кольца туч.

— Уговор выполнен, — произнесла Тень.

— А почему все это выглядит не так, как в тех картинах, что ты показывал?

— Это также испытание. Ты должен добраться до Источника и заставить его подчиниться, — ехидно сказала Тень. — А я посмотрю…

— Заставить подчиниться? — переспросил чародей.

— А ты полагаешь, что сила дается всякому, кто желает ее получить? Нет уж; ты должен доказать свое право владеть силой. И то, что ты маг, поможет тебе лишь отчасти.

Инеррен мысленно выругался. Следовало предвидеть, что эти древние предания окажутся довольно далеки от действительности.

— Ладно. Где тут вход? — спросил он.

— Слева, у подножия холма, — с готовностью ответила Тень.

— Здесь все верно сказано? — поинтересовался Инеррен, указывая на две строки над аркой.

— В общем, да, — последовал ответ. — Но это еще не все.

— Это-то понятно, — проворчал чародей, делая шаг вперед.

И вновь нахлынул поток образов-испытаний, на сей раз — насланный Обителью.

Двое стоящих перед волшебным порталом. Но ключа нет, а атакующие демоны уже близко…

Смертоносный дождь из обнаженных клинков всевозможных размеров и форм, падающий на мирную деревню…

Громадный дракон, глотающий солнце. Холод, окутавший землю…

Инеррен понял: если он останется в бездействии, то вскоре сойдет с ума. Эти образы были гораздо сильнее, чем раньше.

«Бей врага его же оружием» — так гласила еще одна древняя мудрость. И чародей направил всю свою силу на воображение, создавая собственные картины и посылая их вперед.

Удар молнии, наискось перечеркнувший небо. Искры во тьме. Новое солнце, мощные лучи которого вмиг изжарили дракона…

Слова, создающие прочный силовой щит над деревней. Затем грозовая туча поднялась ввысь, и сталь клинков рассыпалась бурым порошком ржавчины…

Посох, чем-то напоминавший его собственный, вонзающийся в центр портала. Лучи света брызнули во все стороны — и волшебные врата открылись, давая убежище беглецам…

Инеррен отер пот со лба. Эта схватка оказалась потрудней многих колдовских дуэлей, которых он выдержал немало: не столько в Четрании, сколько в темном мире, населенном безымянными ужасами — но от этого не менее (если не более) грозными.

Тут он заметил, что стоит на первой ступеньке винтовой лестницы, конец которой уходит куда-то ввысь.

— Это следует понимать как «первое испытание пройдено»? — вслух заметил чародей, не рассчитывая на ответ.

— ДА.

Шелестящий голос шел, казалось, отовсюду. Могучий — и до странности тихий. Всезнающий — и какой-то детский.

Инеррен сделал еще шаг.

Тотчас же три фигуры в накидках с низко надвинутыми капюшонами появились на несколько ступеней выше.

— Уходи прочь или умри, — сказал один из противников.

— Предлагаю вам сделать такой же выбор, — заметил чародей.

Вместо ответа трое вынули из воздуха тонкие длинные посохи, покрытые змеиной чешуей. Выпад — и Инеррен едва успел убрать голову из-под удара.

— Сами виноваты, — пожал он плечами, направляя драконью голову посоха на противников.

Резкий порыв ветра. Плащ за плечами Инеррена взметнулся, подобно паре перепончатых крыльев. Три змеиных посоха пронзили пустоту — чародей стал вихрем, неистово кружащимся между лестницей и далеким сводом. Посох в его руке внезапно засверкал, драконья голова исторгла струю пламени — и первый из нападавших растворился в нем. Инеррен на лету подхватил его посох и нанес удар, усилив его мощью талисмана противника. Шар голубого пламени поглотил оставшихся врагов, заботливо оставив в стороне их посохи.

Вихрь остановился.

Стоявшая на несколько шагов позади Тень произнесла:

— Чистая победа!

Чародей взял чужие посохи в левую руку, осторожно поднес свой к их навершиям; драконья голова разинула пасть, захватила все три посоха гибким раздвоенным языком и втянула внутрь. Затем послышался чавкающий звук — три куска обмякшей змеиной кожи были выброшены наружу.

— Это еще зачем? — поинтересовалась Тень.

— Не знаю. Но дополнительная энергия никогда не повредит, — пояснил Инеррен.

Его посох позеленел и стал чуть-чуть толще. Однако желтые глаза дракона сверкали даже ярче, чем до схватки, — и это лучше всяких проверок гарантировало, что все в порядке.

Чародей внутренне собрался и занес ногу на последнюю ступеньку, оставшуюся до площадки.

В воздухе витал аромат, какого он еще никогда не ощущал — даже в темном мире. Инеррен почувствовал, как его куда-то переносит…

— Новый претендент! — объявил герольд.

Он стоял в середине амфитеатра. Арену устилал белый песок. Трибуны были заполнены пришельцами из многих миров, и лишь небольшая часть их принадлежала к человеческим расам.

— Назови свое Имя! — потребовал высокий человек, сидящий в кресле, слегка напоминавшем трон. На поясе его висела длинная шпага, но она служила скорее не оружием, а символом власти.

— Инеррен, — ответил чародей. Когда ставки так высоки, нет смысла соблюдать все правила. Да, Имя связано с Силой, но, даже зная Имя противника, обратить это знание себе на пользу гораздо сложнее, чем представляли себе те, кто составлял Правила Магов.

— Ты готов сразиться за Власть?

— Я пришел сюда не за Властью, а за Силой и Знаниями, — сказал Инеррен. Конечно, если будет предложена и Власть, отказываться он не станет, — но об этом лучше пока умолчать.

— Хорошо, — заметил судья (кто бы еще мог задавать подобные вопросы в такой момент?) и подал знак.

Через ограждение арены перешагнул…

Нет, перелетел… переплыл… просочился…

Он менял цвета, позы и формы с неимоверной быстротой. А может, она или оно? Инеррен вовсе не был уверен насчет этого.

— Кто это? — задал он вопрос.

— Твой противник, — ответил герольд. — Его зовут Схиавхей.

— Схиа… ладно. Но кто он?

— Это тебе знать не обязательно. Предупреждаю: большая часть заклинаний, направленных на него, поразит тебя самого.

Веселенькое дело! Ну ладно, подумал чародей, есть разные способы содрать шкуру с волка…

Он быстро подобрал в уме рифмы и пробормотал:

Посох Инеррена быстро очертил кольцо вокруг противника. И сияющая пелена звездных лучей, заключив в непроницаемую клетку Схиавхея, сомкнулась — и исчезла, не оставив и следа. Только круг, где он ранее стоял, был покрыт тонкой серой пылью вместо прежнего белого песка.

— Победа Инеррена! — торжественно провозгласил герольд.

Чародей слегка поклонился и направился к скамье, где сражавшиеся на этом странном турнире отдыхали после поединка.

— Неплохо сработано, — произнесла сидящая с краю девушка в синем плаще. — Хотя я бы поступила иначе.

— У каждого мага свой стиль, — ответил Инеррен. — Разве существует только одна дорога к цели?

— Я не говорю, что ты был не прав, — усмехнулась та. — Из какого мира ты прибыл?

— Серые Страны. — Чародей нисколько не грешил против истины.

— Да нет, — отмахнулась девушка, — я о твоем РОДНОМ мире.

— Четрания, — уступил он.

Она странно посмотрела на него.

— Я никогда не слышала об Инеррене, — медленно проговорила девушка. — А мне пришлось повстречаться со многими колдунами, причем высокого ранга. Значит, Инеррен? Повелитель Теней…

— Ты что, тоже из Четрании?

— Айра из Иссинора, — представилась она.

— Молния Живого Зеркала-Защитника? — дословно перевел он ее имя с Древнего Наречия.

— Нет, Иссинор… Погоди, из какого ты времени?

Хороший вопрос. Инеррен и не подозревал, что путешествие по Серым Странам одновременно может стать и перемещением во времени.

— Родился я в 125-м году Второй Эпохи.

— А я — в 1056-м, — сказала Айра. — Тогда понятно: Иссинор был основан Герскилом только в 184-м году.

— Герскилом?!! Ты имеешь в виду королевство на Восточном Континенте?

Чародей беззвучно расхохотался. «Это ж надо! Братец назвал новое королевство в честь моего зеркала!»

— Какого еще зеркала? — удивилась волшебница.

Инеррен так увлекся, что последние слова произнес вслух. Пришлось рассказать всю историю…

— Предупреждение Инеррену! — разнесся протяжный голос над амфитеатром. — Через две минуты — схватка с Огненным Клинком!

Айра щелкнула пальцами. Тотчас же перед ней возникла демоническая фигура, покрытая зеленой чешуей.

— Ваша ставка? — прозвучал обычный вопрос.

— Каковы позиции? — тут же поинтересовалась она.

— Три к одному за Огненного Клинка, — ответил демон. — Новичка отнесли к категории «мастер первого удара».

— Свободен. — Взмахом руки волшебница отпустила демона и повернулась к чародею. — Ты сможешь немного затянуть поединок? Огненный Клинок довольно силен, но как колдун… не профессионал, скажем так.

— А зачем?

— Если я поставлю на тебя сейчас, то получу только втройне. Но, если Огненный Клинок продержится минуту или две, шансы против тебя вырастут до пяти или семи к одному.

— Ладно, — согласился Инеррен. — Половина — моя.

— Сорок процентов, не больше, — ответила Айра. — В этих местах деньги ценятся выше жизни.

— Хорошо, пусть будет так. — Чародей проверил резервы своей силы. — Я нанесу ему смертельный удар, когда ты крикнешь «Четрания, вперед!». — И, взяв посох, он вышел на Арену.

Огненный Клинок уже ждал в центре песчаного круга. Он воспользовался всеми защитными средствами, какие только были в его распоряжении. Если этот новичок, думал он, не покончит со мной первым ударом, я его разделаю на котлеты. И у него были веские основания так полагать.

Он что же, удивлялся Инеррен, бывший разбойник? Потрепанная кожаная куртка, покрытая шрамами зверская физиономия, повязка через левый глаз… Да, возможно. Хотя какое это имеет значение?

— Готовы? — спросил судья.

Оба кивнули.

— Начали!

Синяя молния вырвалась из рук Инеррена и впилась в землю у ног Огненного Клинка. Песок брызнул во все стороны, однако разбойник перекатился в его сторону и выхватил из-за спины короткую металлическую трубку. По-змеиному быстрое движение, и пылающий меч едва не снес голову чародею.

— Неплохо, — сквозь сжатые зубы процедил Инеррен. Айра могла бы и предупредить насчет таких приемов.

Он поднял посох. Вихрь подхватил его и унес вверх.

— Иди сюда, голубчик, — прорычал Огненный Клинок. — Я все равно тебя достану.

Чародей прошептал несколько слов — и из появившегося в его руках ведра на голову противника хлынул поток ледяной воды. Меч зашипел, подымая в воздух клубы пара.

— Сам напросился, — сказал Огненный Клинок.

Пылающее лезвие пропало. Из короткой металлической трубки брызнул луч света, едва не задевший Инеррена. Второй, третий, четвертый выстрелы…

Только с помощью предварительно наложенных отвращающих заклинаний чародею удавалось избежать смерти, которую несли огненные лучи. Интересно, вдруг пронеслось у него в голове, что это за заклятие у него? И почему молчит Айра?

А световые лучи следовали непрерывным потоком, и Инеррен почувствовал, что его энергия истощается. Ладно, к дьяволу эти деньги: речь идет о его жизни! (Как ни парадоксально это звучит для мертвого.)

Он прошептал:

Белое облако окружило противника. Когда оно рассеялось, зрители увидели, что Огненный Клинок превратился в ледяную статую…

Трибуны минуту молчали, а затем взорвались криками. Многие были недовольны таким исходом поединка, но судья высоко поднял руку, и шум тотчас стих.

— Победа за Инерреном, — сказал он, окончательно утверждая как результат схватки, так и его законность. Затем судья оценивающим взглядом окинул статую: — Он жив?

— Вероятно, — ответил чародей. — А какая разница?

— Если да, я куплю у тебя эту статую, — пояснил судья. — А если нет, у тебя будут большие неприятности. У Огненного Клинка были могучие покровители.

— Скорее всего, жив, — немного подумав, сообщил Инеррен. — Разморозить статую будет трудновато, но он в полном порядке. Сколько же я могу получить за него?

— Две тысячи монет.

— Всего?! За колдуна, который едва меня не убил?

— Две с половиной.

— Но такой стиль заклинаний не имеет аналогов…

— Ладно, — уступил судья. — Три с половиной, и не больше.

— Вообще-то это грабеж, но пусть будет так, — усмехнулся чародей. — Три тысячи пятьсот — в драгоценных камнях и немедленно.

— Грабеж? Кто бы говорил… — Судья достал небольшой мешочек и высыпал на стол горсть сверкающих камней.

После недолгих споров ледяная статуя заняла место под судейской трибуной, а три больших изумруда и восемь рубинов помельче перешли в карман Инеррена.

— А зачем тебе нужна эта статуя?

— У одного парня были счеты к Огненному Клинку, — хитро прищурился судья, — он был готов отдать правую руку, только бы поквитаться. Я за него получу тысяч восемь.

Инеррен кивнул. Месть — одно из тех чувств, удовлетворение которых стоит очень дорого…

— Почему ты не подала сигнал? — вежливо спросил чародей, усаживаясь на место.

— Я подала, — удивленно посмотрела на него Айра, — как раз тогда, когда ты взлетал.

Инеррен присвистнул.

— Кто-то играет в очень странную игру. Накладывать заклинание, чтобы на арене не слышали сигналов с трибун…

— Но зачем?

— Интересно… — Чародей заглянул в прошлое еще раз. — Неужели все это — части одного целого?

Он вновь ощутил на губах привкус нектара Черного Лотоса, в ушах раздался шепот темных созданий. Жуткие воспоминания. И все же они тоже относятся к его прошлому…

— О чем ты? — не выдержала Айра.

«Она — не мой враг, — мелькнуло в голове у Инеррена. — Но может стать союзником, и довольно ценным. Почему бы и нет?»

Новый рассказ заставил волшебницу серьезно задуматься.

— Да, ты прав, — согласилась наконец Айра. — В Обители Туманов ты сможешь узнать личность своего врага. Возможно, получишь достаточно сил, чтобы с ним покончить. Но доберешься ли ты до Источника?

— Вот потому-то я тебе все рассказал, — пояснил чародей. — Двое — это, как минимум, вдвое лучше, чем один. А мы вдвоем, думаю, сможем одолеть все, что угодно.

— Интересное предложение. И что же ты мне отдашь за помощь?

— Половину. Половину Силы. Знание мы также разделим. Власть же, естественно, разделить невозможно, но по этому поводу я драться с тобой не собираюсь. Как будет — так и будет.

— Честное соглашение, — заключила волшебница. — По рукам!

Оба встали.

— Клятва нужна? — спросила Айра.

— Думаю, да. — Не то чтобы чародей ей не доверял; но так оно будет лучше. Для обоих. Ни один маг еще не нарушил данной им клятвы подобного рода, ибо расплата за это была гораздо хуже смерти…

Они стояли лицом друг к другу. Правые руки соприкасались, левые сжимали посохи, также скрещенные. Голоса звучали в унисон, и волшебный лиловый свет озарял их.

Затем заговорил один Инеррен:

И голос Айры завершил клятву:

Вспышка. Удар грома. Но никто вокруг ничего не заметил.

— А, вот ты где! — раздался знакомый голос.

Инеррен обернулся. В трех футах позади него находилась Тень.

— Я много пропустил?

— Две схватки, — усмехнулся чародей. — Что, меня так трудно было найти?

— Довольно-таки, — ответила Тень. — Смертные, даже колдуны, оставляют следы, а ты — нет. Мне пришлось гадать, куда бы тебя могли отослать. Значит, две схватки? Жаль…

Айра пристально посмотрела на Инеррена, и выражение ее лица было очень странным.

— Кто это?

— Тень, — пожал плечами чародей. — Он проводил меня к Обители Туманов, так что кое-что я задолжал. К счастью, ему не требуется ничего особенного — только понаблюдать за моими действиями.

— Зачем? Подобное бескорыстие весьма необычно.

— Все гораздо проще, — заявила Тень, — я слежу, чтобы все было в пределах правил. Бывает много охотников провести хозяев Обители и получить контроль над Источником, не прилагая особых усилий. Ни одному, правда, это еще не удавалось.

— Тебе поручили следить за соблюдением правил? — Глаза волшебницы округлились от наигранного изумления. — Я многое в своей жизни повидала, но чтобы жители Сумрачных Стран говорили о соблюдении каких-то правил… Нет, это невероятно.

— Действительно, — мрачно проговорил Инеррен, устремив на Тень как свой взор, так и посох. — Объясни-ка подробнее.

— Охотно. — Тень собралась в плотный комок и устроилась на мягкой земле у зрительских трибун. — Правила, разумеется, не имеют к нам ни малейшего отношения. Хозяева создали их специально для таких, как вы. Мы не обязаны следить за их выполнением, но за сведения о претенденте, нарушившем эти правила, полагается награда.

Айра и Инеррен обменялись взглядами. Дело осложнялось еще сильнее: если правила не позволят идти к Источнику вдвоем…

— Так каковы же эти правила? — спросила наконец волшебница.

Строчки эти звучали как-то зловеще. Даже при том, что голос Тени больше напоминал писк.

— Ну ладно, — сказал Инеррен, — другой вопрос. Противоречит ли правилам то, что начинал путь один, а закончили его двое?

— Это решать Источнику, не мне, — весело изрекла Тень.

Айра облегченно вздохнула. Под словом «хозяева» Тень наверняка подразумевала самого Бога Смерти и его беспощадных приближенных — и выступать против них не стоило. Даже им обоим.

— Хотелось бы знать, — проворчал Инеррен, — сколько мне еще тут торчать? И как ты меня найдешь, если эти «хозяева» переместят меня куда-нибудь еще раз?

— На первый твой вопрос может ответить судья, — сказала волшебница, — он в курсе всех дел, связанных с этим турниром. А что до второго… Есть!

— Что — есть?

— Способ. Сходи пока к судье, а я сейчас вернусь. — Айра сделала шаг и с легким шипением растворилась в воздухе.

— Ты хочешь знать, на каких условиях ты попал на этот турнир? — переспросил судья. — Странное желание. Ну ладно… ага, вот оно в чем дело, — пробормотал он, открыв другую страницу своей книги. — Значит, так: тебе осталось провести еще один бой — и, если выживешь, перейдешь к следующему этапу своего странствия.

— А когда бой? — спросил Инеррен.

— Твой соперник запаздывает, — сказал судья. — Если он не явится до вечера, ему будет засчитано поражение.

— Отлично. Еще одно: каков следующий этап? Тебе это известно?

— Мне известно, однако тебе не следует этого знать. Таковы правила.

— Правила? Я считал, что таких, как я, здесь единицы.

— Верно, — кивнул судья. — Если точнее, ты первый почти за семь сотен лет. Но правила предусматривают все.

Когда Инеррен вернулся на место, Айра уже была там. В руке она держала большой медальон, разделенный трещиной на две части. Каждая часть держалась на отдельной цепочке.

— Ну что? — спросила волшебница.

— Если мой соперник не появится до вечера, я отправлюсь дальше, — ответил чародей. — А как у тебя?

— Этот талисман — как раз то, что нужно. Между двумя его частями сохраняется постоянная связь. Так что, когда на следующем этапе найдешь безопасное место, вызови меня. На оборотной стороне — нужное заклинание.

Инеррен перекинул цепочку через голову. Айра надела собственный медальон. В голове чародея тут же зазвучал ее голос: «Ну что, как слышно? Стоит эта штука твоей доли выигрыша?»

«Стоит», — передал Инеррен в ответ. В конце концов, на кой черт мертвецу деньги? А единственный шанс сохранить жизнь (точнее сказать, вернуть ее) — это добраться до Источника и покорить его силу. Тут потребуется каждая частица его умения, каждая крупица его знаний. Любая помощь сейчас не будет лишней. Что такое по сравнению с этим несколько сот или даже тысяч монет?

Тень явно потеряла интерес к его дальнейшим приключениям; новое увлечение целиком заняло ее. Устроившись рядом с серокожей тварью угрюмого вида, Тень завела высокоинтеллектуальную беседу о достоинствах и недостатках различных пыток…

Прошло примерно три часа. Оранжевое солнце уже склонялось к горизонту, когда в голове чародея зазвучал тихий, холодный голос: «ПОРА» — судя по всему, это было предупреждение хозяев Обители Туманов о начале очередного испытания.

Действительно, несколько мгновений спустя мир вокруг начал куда-то смещаться, обретая новые очертания.

Он вновь стоял на винтовой лестнице, несколько выше того места, где происходил первый поединок. Еще один шаг — и железная стена, испещренная рунами, преградила путь.

— А теперь что? — спросил Инеррен, но ответа не получил. Этого и следовало ожидать: настала очередь думать самому.

Коснувшись рукой стены, чародей ощутил боль, как будто преграда состояла не из железа, а из огня.

«Интересно, — подумал он, — с чего это вдруг мертвец чувствует боль?»

Отрешившись от всего, Инеррен закрыл глаза и сделал шаг вперед. Он понял, что стена была лишь иллюзией — ибо хотя боль и ощущалась, но сильного сопротивления впереди не было. Чародей словно пробивался сквозь толщу воды.

Внезапно и боль, и сопротивление исчезли. Инеррен открыл глаза. Лестница закончилась. Перед ним открылся темный коридор, который в нескольких шагах дальше разветвлялся.

Он перевернул медальон и прочел рифмованное заклинание:

Воздух стал светлее, посвежел; порыв ветра принес с собой целую гамму запахов мира, недавно оставленного чародеем. В слабо мерцающем облаке возник силуэт Айры. Она протянула руку вперед.

Инеррен коснулся руки волшебницы. Тотчас же ее призрачная фигура обрела четкость, и миг спустя она уже стояла рядом.

— Ну, что тут делается?

— Лабиринт, — объяснил Инеррен, — и, по-моему, не без охраны.

— Ты предлагаешь проходить по очереди?

— Не совсем, — сказал он. — Давай так: я иду вперед, а ты следишь за мной по талисману. Если окажусь в опасности, в случае чего успею переместиться обратно. А найду безопасное место — вызову тебя.

— Хорошо, но будем меняться, — добавила волшебница. — Не люблю оставаться в стороне.

— Я заметил, — усмехнулся чародей. — Да, еще одно…

Он взял посох обеими руками и проговорил:

Но глаза драконьей головы по-прежнему мерцали желтым светом.

— Не действует? — поинтересовалась Айра.

— Напротив, — возразил Инеррен, как следует рассмотрев наложенное на посох заклинание. — Желтый цвет говорит: все в порядке.

Довольно долго он шел по темным коридорам. Несколько раз из боковых проходов вылезали твари очень странного вида, но глаза дракона по-прежнему оставались желтыми.

Большая комната со сводчатым потолком. Пять высоких черных свечей, расставленных в форме пентаграммы, соединены тонкими багрово-красными линиями.

В глазах дракона появились красные точки.

Идти дальше или вызвать Айру? Впрочем…

Шаг вперед. Глаза дракона стали почти полностью красными, однако никакой видимой опасности не было.

Еще шаг. Инеррен стоял уже у самой черты.

Он коснулся ее посохом.

Линии погасли. Торжествующий хохот огласил помещение.

— Наконец-то! Свободен!

Сгусток тьмы, еще более черный, чем окружающие сумерки, двинулся к чародею.

— Кто ты? — спросил Инеррен, сознавая при этом, что это знание сейчас не очень-то ему поможет.

— Я буду вечно тебе благодарен, — проскрежетал голос существа. — Я прикажу воздвигнуть в твою честь, мой маленький колдун, прекраснейший во всем Искаженном Мире памятник. Но теперь извини: мне необходима твоя жизнь, чтобы выбраться отсюда.

Разум чародея бешено работал. Искаженный Мир? Нет, этого названия он никогда в жизни не слышал. Что свидетельствовало об одном: если предприятие с Источником увенчается успехом, ему еще многое следует узнать…

— Мне моя жизнь тоже необходима, — объяснил Инеррен, — и, представь себе, по той же причине. Если ты и победишь меня, тебе ее не получить — ибо она более не моя.

Темный сгусток остановился.

— Ты проиграл ее?

— Я потерял ее, — сказал чародей, нисколько не погрешив против правды.

— А как ты собираешься вернуть утерянное? — поинтересовался голос.

— Мне придется сразиться с Источником — и, если выиграю, получу мою жизнь назад. — Во всяком случае, Инеррен на это надеялся.

— Выиграешь? Значит, ты все-таки ведешь игру?

— Вся жизнь — игра, — изрек чародей. — Впрочем, у меня есть дела поважнее, чем объяснять тебе свои взгляды на жизнь и судьбу. Прощай, мне пора идти.

— Погоди! Мне почему-то кажется, что я не напрасно был заключен именно в этом месте. — Темное существо выросло ввысь и вширь, нависая над Инерреном. — Думаю, если я тебя убью, меня вознаградят. Возможно, меня даже отошлют домой.

«Игра — его слабость, — раздался в голове чародея голос Айры, — попробуй воспользоваться этим.»

Легко сказать «воспользоваться»! Хотя…

— Скажи, в вашем Искаженном Мире знают такую игру, как шахматы?

— Вероятно, — был ответ. — А что?

— Просто я подумал, что было бы достойнее разыграть, кто из нас сильнее. — Чародей уловил изменение настроений существа и продолжил: — Если победишь ты — я даже сопротивляться не буду, а если я — ты будешь подчиняться мне. Идет?

— Идет, — проскрежетал голос. — Доставай доску!

— Начерти на полу, у меня с собой нет.

3. Источник

Не то, чтобы все маги и колдуны высокого уровня были мастерами шахматной игры. Шахматы сродни скорее математике, нежели Искусству, — но для того, чтобы выиграть, совсем не обязательно быть лучше соперника; главное тут — подавить его волю.

И это чародею удалось самым лучшим образом. Он постоянно внушал наивному обитателю Искаженного Мира, что на его, Инеррена, стороне — сами Боги Шахматного Искусства (неважно, что таковых не существует в природе, — впрочем, как знать?). И единственная возможность спасти партию — это пойти туда-то и туда-то…

Через час с небольшим рыцари Инеррена загнали черного короля в угол, где его поджидал неотвратимый конец.

— Первый раз я, Моердвик, проиграл смертному! — воскликнуло существо. — Ну что ж… приказывай, о повелитель. Игорный долг для меня вещь святая.

— Моердвик? Хорошее имя, тебе подходит, — весело заметил чародей. Главное дело было сделано. — Подожди минутку здесь.

По слову Инеррена Айра перенеслась к нему. Тут же начался спор:

— Ты зачем накладывал на посох предупреждающее заклятие? Чтобы лезть в каждую ловушку?

— Ну ладно, ведь обошлось…

— А попадись демон поумнее? Я бы не успела тебя даже предупредить!

— Да пусть они все, вместе взятые, провалятся в родные преисподние! — махнул рукой чародей. — Кроме того, все равно теперь твоя очередь идти вперед. Эй, Моердвик! Охраняй госпожу от всех неприятностей.

— Тоже мне, охранника нашел, — фыркнула волшебница.

— Дело не в его силе или уме, — важно произнес Инеррен, — одного вида хватит.

— Уговорил, — улыбнулась Айра.

Затем она, проведя рукой по своему посоху, произнесла заклинание — с той же целью, что и Инеррен:

— Пошли, охранник, — бросила Айра, направляясь к выходу. Черная тень двинулась за ней.

Впервые за все время Инеррен получил возможность расслабиться и спокойно подумать. Следить по талисману за продвижением волшебницы было довольно легкой задачей, так что основная часть его разума могла заняться анализом происходящего. Однако полученный результат несколько выбил чародея из колеи.

Он еще раз проверил все построения, шаг за шагом.

Ошибки не было. Да, информации для полного вывода недоставало — и все-таки…

Айра не случайно появилась на турнире именно в тот момент, когда он сам оказался там. Уж слишком явное совпадение, а в совпадения Инеррен не верил. Клятва связывает ее — но только до поры до времени. Разум подсказывал: нанеси упреждающий удар в первый же подходящий момент — но все же чародей колебался.

Избыточный риск? Риск — основа жизни любого мага, рисковать ему не внове. Положение и так было отчаянным, так что особой разницы не было.

Она враг или союзник врага? Нет. Посох бы моментально предупредил его об опасности. Значит, опасности нет — пока. Следовательно, нужно держать свое слово.

Но если появится дополнительная информация… что ж, ударить он успеет всегда.

Айра тем временем пробиралась по запутанной системе узких перекрещивающихся лестниц. Моердвик неслышно следовал позади, и его присутствие начинало раздражать волшебницу.

Впрочем, это было далеко не самое худшее, что ей пришлось испытать в своей жизни. А жизнь эта была много длиннее и напряженнее, чем можно было подумать по виду девушки, которой никак нельзя было дать больше двадцати пяти стандартных лет (что соответствовало тридцати шести по меркам Четрании).

Внезапно лестница закончилась. Мощный порыв ветра взметнул накидку Айры, сорвал капюшон, разметал светлые волосы. Хрустальный шарик в навершии посоха вспыхнул ярким белым светом.

Она стояла под темно-лиловым небом. С востока надвигались тучи, сверкающие клинки молний бешено метались над багровыми скалами. И огромное войско стояло под стенами замка, готовясь к штурму. Волшебница отчетливо поняла, что ее цель — отразить атаку.

Предводительствовал армией некий полуящер, скачущий верхом на небольшом дракончике; небольшим он был, впрочем, лишь для дракона, ибо размерами втрое превосходил самого крупного коня. Булава предводителя указала на замок, на балконе которого стояла Айра. Войско двинулось вперед, на ходу изменяя свое обличье.

— Люди-змеи?! — Волшебница не могла поверить в это. Ничего себе испытания! Хорошенький юмор у Хозяев Обители, ведь эти твари почти неподвластны магии!

— Ваш приказ? — спросил Моердвик, о котором Айра уже успела забыть. — Мне заняться этими созданиями?

— Пока нет, — ответила волшебница. — Но будь наготове.

«Что, проблемы? — ехидно заметил Инеррен внутри ее разума. — Не надо было выставляться…»

«Заткнись, пожалуйста, — отмахнулась Айра, — тут и без тебя несладко.»

«Ладно, давай помогу, — предложил чародей. — Перенеси меня.»

Скрипнув зубами, волшебница все же пробормотала заклинание. Появившись на балконе, Инеррен окинул взглядом равнину, заполненную змеиным войском.

— Гм… это, пожалуй, будет непросто. — Он потер виски, напряженно рассчитывая все варианты действий. — Ага! Можно попробовать один метод…

Чародей распростер руки, как будто обхватывая что-то невероятно большое. Быстрыми движениями он нарисовал невидимый узор, затем набросил на цитадель сложную паутину своего заклинания; голос его странно изменился, став на полтона ниже обычного.

Мощное заклинание из цикла Великих Иллюзий подействовало. Сразу же изнутри замка донесся печальный вой, которым, как известно, обычно сопровождается появление призраков.

Войско людей-змей остановилось.

— Так, — удовлетворенно произнес чародей. — Интерес к замку они уже потеряли. Теперь, Моердвик, дело за тобой. Сумеешь изобразить огромный, страшный, голодный и кровожадный Призрачный Ужас?

Обитатель Искаженного Мира коротко кивнул и плавно слетел вниз, медленно изменяя свое обличье. С каждой секундой он все сильнее напоминал то существо, один только вид которого когда-то свел с ума Инеррена…

— Тебе лучше не смотреть на это, — мягко заметил чародей. Айра резко дернулась, придя в себя, и с уважением покачала головой.

— Действительно впечатляет, — сказала она. — Это что, из твоего темного мира?

— Вот именно. Только тогда я смотрел спереди, а не сзади; можешь себе представить, ЧТО я тогда чувствовал.

Предводитель армии оказался не робкого десятка и попытался направить своего дракона на Призрачный Ужас. Тот, однако, не был столь же храбр, или имел больше мозгов, нежели его хозяин.

Полуящер спрыгнул на землю и двинулся вперед, занося булаву.

— Одно из двух, — прокомментировала Айра, — или он много тупее, чем выглядит, или же его оружие совсем не простое.

— Второе, пожалуй, — ответил Инеррен, — хотя голову на отсечение не дал бы.

Удар булавы пришелся, естественно, мимо, поскольку Моердвик абсолютно не желал рисковать жизнью. Ответный выпад — и неимоверно удлинившееся щупальце жителя Искаженного Мира почти оторвало голову полуящера.

Громкое чавканье и причмокивание разнеслись над равниной. Армия змей пустилась бежать со всех ног; смотреть на то, как Призрачный Ужас пожирает тело их предводителя, солдаты обычно не склонны.

Инеррен почувствовал, как его захватывает вихрь очередного перемещения. Он не сопротивлялся, но быстро проверил оставшиеся резервы своих сил: кто знает, куда его занесет на этот раз…

Против ожиданий, место назначения оказалось безопасным. Глаза дракона мерцали желтым, даже — с зелеными точками.

Прошептав заклинание, чародей вызвал Айру.

— Прошу, — сделал он приглашающий жест, открывая дверь в коридор.

Огненный шар ворвался в проем. Волшебница едва успела выставить силовой щит. Инеррен быстро захлопнул дверь.

— Предупреждать надо, — собирая энергию обратно, заметила Айра.

— Здесь безопасно, — объяснил чародей. — Откуда мне было знать, что творится снаружи?

— Ладно, открой-ка еще раз, — сказала волшебница, став к стене с другой стороны дверного проема.

Толчком ноги Инеррен распахнул дверь.

Никаких огненных шаров и прочих неприятностей. Более того, глаза дракона оставались желтыми, а посох Айры не вспыхивал белым.

— Идем вместе, — твердо произнесла она. — Похоже, настал этап, на котором одному не справиться.

Чародей кивнул. Выглянув в коридор, он ничего и никого не обнаружил. За исключением небольшого дымящегося отверстия прямо напротив двери.

Стараясь не становиться на одну линию с отверстием, они вышли в коридор и двинулись туда, где становилось светлее. В той же стороне звучало равномерное низкое гудение, и этот гул ни Инеррену, ни Айре не нравился.

Поворот. Никого.

Перекресток. Никого — и ни единого знака на то, куда идти. Айра пожала плечами и, подбросив монетку, свернула влево.

Еще одно разветвление. На сей раз Инеррен не колеблясь выбрал правый коридор.

— Я узнаю эти места, — заметил он, ускоряя шаг.

— Как?!

— Последовательность поворотов образует руну «Начало».

Волшебница тихо выругалась. Ей следовало бы разобраться самой!

Вот и конец руны, а коридор идет дальше.

— Есть идеи?

Не отвечая, чародей прошел вперед.

Новый перекресток, на сей раз в шесть разветвлений.

Инеррен поднес посох к каждому проходу. Около двух глаза дракона слегка зеленели, а в четвертом справа стали ярко-красными.

— Туда, — указал он.

— Но…

— Никаких «но»! На пути к Источнику преграды, потому-то посох и чувствует зло!

Несколько часов прошло в блужданиях по этим коридорам. Полагаться приходилось и на посох, и на указания Судьбы — подброшенной монетки. Но ни разу эти способы не подвели: линия пройденного пути, если бы его нанесли на карту, образовывала надпись: «Начало всего, конец всего — Вечность».

Дойдя до конца последней руны, Инеррен заметил:

— А вот теперь действительно начинаются опасности. Иди вперед.

— Хорош! Мы же договорились…

— Я делаю свою часть работы, ты — свою, — произнес чародей. — У тебя, похоже, больше знаний о Вечности. Вот и применяй.

Айра раздраженно откинула занавес, обозначавший конец руны, — и замерла.

Инеррен был прав: тут-то и начинались опасности.

За занавесом находился небольшой зал. В конце его стоял Некто в красных одеяниях с низко надвинутым капюшоном. На бедре покачивалась сабля с усыпанным рубинами эфесом, из-под алой маски струилось мертвенно-белое сияние.

«Бог Смерти» — эта мысль мелькнула у обоих одновременно.

— Входите, — раздался холодный, четкий голос Кэрдана.

— Айра и Инеррен. Странное, но довольно мощное содружество Молнии и Повелителя Теней, — заметил Бог Смерти, делая несколько шагов навстречу людям. — Что же вам понадобилось в Обители Туманов?

— Источник, — честно ответила волшебница, толкая чародея локтем в бок: молчи, мол, говорить буду я.

— Интересно, — промолвил Кэрдан. — Еще ни разу его не пробовали покорить двое. Над этим стоит подумать… Отвечая на ваш невысказанный вопрос: Я вам мешать не стану. Оба вы находитесь в списке тех, кто должен был уже умереть — и за вами давно охотится Старуха. Но ко Мне это отношения не имеет.

— Спасибо, лорд Кэрдан, — наклонила голову Айра.

— Не за что, — слегка усмехнулся Бог Смерти (если можно назвать усмешкой слабое изменение тона), — со Старухой все равно вам обоим еще предстоит встретиться. Этого не избежать даже величайшим из магов.

— Но один мой знакомый, — заметила волшебница, — имеет на это право.

— Бессмертный? Кажется, его имя Даратр? — Кэрдану, судя по всему, незачем было заводить длинные пергаментные свитки, в которые записывались бы имена всех рожденных и умерших. Память Бога Смерти была настолько совершенной, что хранила полный список обитателей всех миров (в любой момент времени), на которые распространялась его власть. Собственно говоря, в этом истинная Власть и заключалась. — Здесь ты ошибаешься. В конце пути его также ждет эта встреча. Однако каждому всегда дается шанс победить в схватке со Смертью, даже простым людям. Готовьтесь к ней всю свою жизнь, ибо смерть — это величайшее событие, которое ждет каждого из вас.

— А как же рождение? — пробормотал Инеррен.

— Рождение — это та же смерть. Кроме того, момента рождения вы не помните, а момент смерти останется в вашей памяти и после нее. И исчезнет только вместе с этой памятью — тебе, Инеррен, это известно.

Чародей кивнул. Это уж точно: ни одной из своих смертей он не забудет никогда.

— Верно ли то, как мы поступаем сейчас? — спросила Айра. — Разрешено ли двоим завершать путь к Источнику?

— Безусловно, — произнес Кэрдан. — Но только сам Источник решает, кто из этих двоих достоин сил и власти. На это, Айра, не повлиять даже самим Богам Судеб… Кстати, о судьбах, — добавил Бог Смерти, — есть кое-кто, кто хотел бы потолковать с тобой…

Кэрдан раздвинул тяжелую ткань занавеса, открывая закрепленное на стене огромное зеркало. Туманный образ в глубине стекла замерцал и мгновение спустя оформился в невысокого типа с курчавыми седыми волосами и козлиной бородкой.

— Морриган, — покачала головой Айра, — я очень не люблю, когда мне мешают. Или ты сам занимаешься делом, или поручаешь его мне. Мы же договаривались…

— Наш договор разорван! — прогудел голос из зеркала. — Мне не нужны слуги, которые предают меня, заключая сделки с моими врагами!

В этот миг все подозрения Инеррена обрели под собой почву. Так и есть, Айра — союзница его недруга. Морриган… надо запомнить это имя. И узнать о его носителе побольше.

— Ты идиот, Морриган. — Спокойный голос волшебницы был холоднее дыхания Ледяных Духов и вполне мог соперничать с тоном Кэрдана. — Я не слуга тебе, никогда не служила и не буду служить никому. Моя вторая клятва носила временный характер — мне бы никто не помешал позднее заняться первоначальным делом. Теперь же пеняй на себя!

Левая рука Айры метнулась вперед, направив в зеркало облако голубых искр. В стекло впечаталось слово «КОНЕЦ», образ Морригана исчез.

— Отпечаток исчезнет минут через пять, — устало промолвила волшебница, поворачиваясь к Кэрдану.

— Хорошо, — сказал Бог Смерти, опуская гобелен. — Не люблю, когда портят Мои вещи. Итак, Хозяин Судеб разорвал твой контракт?

— Не надо сейчас об этом, — попросила Айра. — После Источника, если это будет необходимо, дайте мне знать.

Кэрдан усмехнулся и растворился в полумраке коридора.

Волшебница резко повернулась, ожидая удара со стороны Инеррена. Нападать первой она все равно не имела права, но, отразив атаку, могла использовать свои силы для ответного выпада.

Чародей лишь улыбался. Почти ласково он произнес:

— А ведь я знаю тебя лучше, чем ты сама.

Айра молчала.

— Ты верила в то, что я — враг этого Морригана; но потом у тебя появились сомнения. Тебе не хотелось убивать меня, хотя, вероятно, ты бы сделала это после того, как мы покорили бы Источник. По крайней мере, попыталась бы.

— И что ты собираешься делать? — наконец спросила девушка, сжимая посох так, что пальцы побелели.

— Вопрос в другом: что собираешься предпринять ТЫ?

— Не знаю, — промолвила Айра. — Все теперь гораздо сложнее, чем казалось вначале…

— Расскажи все. — Мягкий голос Инеррена проник в ее сознание. И волшебница заговорила…

Сухой, но чистый воздух заполнял полутемные коридоры Вечной Цитадели. Дубовая дверь беззвучно повернулась на петлях. Невысокая фигура в синей накидке вошла в большой шестиугольный зал.

— Кто из вас Хозяин Судеб? — раздался звонкий женский голос.

— А, Синяя Колдунья, — прогудел бас сидящего в низком, широком кресле человека. — Проходи.

Айра окинула говорившего внимательным взглядом. Как ни странно, ауры Силы вокруг него не чувствовалось, чего нельзя было сказать о его телохранителе. Мрачная высокая фигура в серо-синем плаще с низко надвинутым капюшоном источала зловещую силу, которой волшебница не могла найти объяснения. Вроде бы человек — но с чертами дьявола.

Взгляд волшебницы вернулся к Хозяину Судеб. Его имя было Морриган; силы его, по слухам, были беспредельны и непознаваемы. То же самое, впрочем, говорили и о многих других колдунах, причем далеко не все они чего-то стоили. Но пока репутация Морригана Видящего Сквозь Время неоднократно подтверждалась на опыте.

К нему обращались многие лорды стран Срединного Мира; и просьба у всех была одна — рассказать, что ждет их в будущем. Цена была довольно высока, но предсказания Хозяина Судеб сбывались всегда. Теперь Морриган сам послал ей приглашение. Зачем бы это?

— У меня есть враг, — произнес Хозяин Судеб.

— Врагов нет только у тех, кто ничего не значит в этом мире, — заметила Айра.

— Дело в том, что я не знаю, что он имеет против меня.

— Ты разве не можешь узнать собственную судьбу? — спросила волшебница. — Тогда…

— Я это сделал, — покачал головой Морриган. Седая бородка нервно задвигалась при мысли об увиденном. Наконец он продолжил: — Он уже мертв, а опасность, исходящая от него, все растет и растет.

— Не понимаю, — пожала плечами Айра.

— Он мертв. Но в мире мертвых его нет, он каким-то образом провел саму Смерть. Это мне известно точно.

— Я хотела бы увидеть это сама, — проговорила она. — Иначе, боюсь, я ничем помочь тебе не смогу.

— Хорошо. — Морриган встал, знаком приказал телохранителю отодвинуться и откинул расшитый гобелен. За ним находилось… Ничто. Круглое отверстие в стене, а за ним — Пустота. Бездна черного неба, усеянная мелкими точками невообразимо далеких звезд.

Паутина энергии, закрывающая отверстие, раздвинулась под руками Хозяина Судеб. Он коснулся краев Пустоты. Лицо Морригана исказилось от боли, но голос звучал еще четче, чем раньше:

Око Вечности — откройся, прав я или нет:

Что со мною будет вскоре, дай мне свой ответ!

(Айра не была уверена, произнес ли Хозяин Судеб именно эти слова. Вероятно, нет — рифмованные заклинания не слишком распространены, даже в масштабах Миллиона Сфер. Но она давно приучила себя запоминать все услышанные заклятия, причем в той форме, которая наиболее удобна для нее, — то есть в стихах.)

Волна образов заполнила Пустоту.

Суровое лицо, обрамленное короткой черной бородой. Орлиные, гордые черты и жесткая ироническая улыбка. В темных глазах — Сила, боль и безумие.

Ветер развевает его длинные черные волосы.

Окруженный армиями Теней, он движется вперед. Символ смерти начертан на его груди.

Тени кружат вокруг, и их шепот заполняет все пространство.

«Инеррен», — говорят они.

В холодном сером тумане мелькает искаженное страхом лицо Морригана.

Инеррен властным жестом вытягивает посох вперед. С тонких губ срывается одно слово: «Взять!»

Тени взмывают вверх и бросаются на Морригана. Инеррен провожает их довольным, удовлетворенным взглядом…

— Теперь ты видишь? — Хозяин Судеб явно нервничал, и волшебница его вполне понимала. Сама она никогда не стремилась узнать собственное будущее — отчасти именно по этой причине. Предсказуемость убивает весь интерес к жизни. Даже к собственной жизни.

— Ты хочешь, чтобы я остановила его?

— Да. Мне все равно, как ты это сделаешь. Исполни мою просьбу, Синяя Колдунья, и я не поскуплюсь на награду.

Договор был скреплен рукопожатием. Затем Морриган, воспользовавшись другим заклятием, выяснил, что через несколько часов Инеррен прибудет на Турнир Пяти Колец Арканы…

— А дальнейшее тебе известно, — закончила Айра. — Я попыталась устроить, чтобы Огненный Клинок убил тебя, но ты оказался сильнее. Потом ты предложил сотрудничество. Я согласилась, с целью усыпить сейчас твои возможные подозрения, а в будущем нанести удар, воспользоваться другим подходящим случаем и все такое прочее. Ты был прав, когда требовал клятвы…

— Ну еще бы! — Чародей пообещал себе всегда доверять интуиции. — Кстати, ты до сих пор не поняла, почему этот Морриган стал моим врагом?

— Нет. — Волшебница действительно не могла этого вычислить. — И что же вы с ним не поделили?

— Он сам тебе сказал — мою жизнь, — жестко усмехнулся Инеррен. — Скорее всего, он как-то раз увидел в своем Оке Вечности, что я представляю для него угрозу, и решил от меня избавиться. Вероятно, именно он подбросил в дом моей матери описание способа, как наладить контакт с темными мирами. Сама попытка вполне могла бы убить меня, или же это сделали бы в темных мирах, в самом крайнем случае — я бы потерял рассудок… — чародей замялся, передернул плечами и закончил фразу, — что, собственно, и произошло. А безумные маги… что ждет их в конце пути, достаточно очевидно.

— Выходит, он сам и виноват? — Айра неожиданно увидела всю комичность ситуации. — Он стал причиной собственной смерти?

— Станет, — поправил Инеррен. — Он жив. Пока. Но после Источника я разберусь с ним — если, конечно, ты не собираешься сдержать данное ему слово, которое он уже нарушил.

— Нечего поддевать, — сказала волшебница. — Всякий может ошибиться. Хотела бы я посмотреть, как бы ты с этим Морриганом поладил.

— Посмотришь, — пообещал чародей. — Я разрешаю тебе присоединиться ко мне и в этом деле.

— Ладно, об этом потом. Сейчас есть другое незавершенное дело, — сказала Айра, — нам еще предстоит добраться до Источника.

Это, впрочем, труда не составило. За залом, где они встретились с Кэрданом, находилась круглая комната, в середине которой мерцал небольшой бассейн, футов десяти в диаметре.

— Слишком легко все это, — проворчал Инеррен, — должно же быть что-то еще.

— А как насчет этого? — волшебница указала на надпись, которая тускло светилась на куполообразном потолке.

Проклятье. Неужели им придется драться? Чародею вовсе не хотелось этого, и не потому, что исход схватки был неясен.

И вдруг великолепная идея пришла из самых темных углов его разума. Он посмотрел на Айру — и в ее зеленых глазах также сверкнуло понимание. Веселая улыбка говорила о том, что волшебнице также ясна вся прелесть ситуации, не отмеченной ни в одном руководстве по Высшим Посвящениям.

Их двое, а ключ существует только для одного.

Следовательно, надо стать одним.

Айра и Инеррен стояли по разные стороны бассейна. Посохи легли по левую сторону, одеяния были отброшены назад.

Шаг вперед — не в искрящуюся жидкость, а по воздуху над ней.

Вначале встретились руки, затем, очень медленно, соприкоснулись и тела. И энергия взревела, разбуженная волной эмоций и чувств.

Волшебники никогда не идут на поводу у чувств, подчиняясь только своему разуму и интуиции. Однако сейчас именно эмоции управляли обоими. В слившихся воедино разумах не было никаких посторонних мыслей…

Разъяренные явным пренебрежением к себе, силы Источника вихрем крутились вокруг них, но не могли пробить оболочку, образованную Силой, которая считается самой могучей из всех существующих. Силой, которая побеждает даже Смерть и Судьбу.

Силой Любви.

Прошла вечность, когда они вновь стали осознавать происходящее. «Пора», — подумал чародей. Волшебница безмолвно согласилась, и они погрузились в бурлящий от негодования Источник.

Насыщенная энергией вода вмиг растворила теневую оболочку, заменявшую ему тело. Инеррен почувствовал, как он падает… падает вверх?! Его разум расходился в разные стороны, все увеличиваясь в размерах. Он видел Обитель Туманов одновременно изнутри и снаружи, и игла желтого света указывала его путь, точно в центр трех колец, собранных из туч. Теперь он понимал, что они символизируют. Удача, Воля и Желание. Три главные составляющие успеха.

Сознания Айры и Инеррена разделились вместе с распадом их тел. Только теперь чародей осознал, что волшебница, как и он сам, не имела физической оболочки. Она носила не Тени, но нечто подобное, также сплетенное из энергии и воли. Точная копия реального тела, которая не выдержит разве что прямого воздействия сил такой мощи. Интересно, что же такое случилось с ней раньше, мимоходом подумал Инеррен, но эта мысль тут же ушла, выбитая ослепительным сверканием золотой струи.

Кипящая энергия Источника разрывала сознание на части. Чародей не сопротивлялся ее напору; напротив, он сам разделял свой разум на мелкие кусочки, тщательно конструируя паутину сил, узлами которой эти кусочки и становились.

Энергия, Знание, Власть, Сила, Могущество, Искусство, Красота — и многое другое, чему не было названия ни в Общем, ни в Древнем Языке, ни даже в темных наречиях…

Прошла целая вечность, но, наконец, все успокоилось. Инеррен не чувствовал ничего — только покой и наслаждение, и так не хотелось делать еще что-нибудь, уходить из пульсирующего океана энергии, в котором плавали миры Миллиона Сфер…

Но что-то оставалось вне его разума. Какая-то нить…

Он потянулся по ней — и встретил кусочек своего прежнего сознания. Соединившись с ним, чародей заметил, что нить ведет дальше.

Еще одна вечность минула, пока все нити привели к своим узлам. Теперь Инеррен понимал: чтобы вернуться, ему необходимо тело. Чистый дух-разум способен существовать лишь в виде призрака, а это его не устраивало.

Фантом-иллюзия, полностью повторяющая его прежнее тело. Чародей аккуратно наполнил свое творение энергией в нужной пропорции. Затем создал связь между фантомом и своим разумом.

Теперь физическое тело… самая грубая и неподатливая часть работы. Знание пришло само, стоило Инеррену задать нужный вопрос. И он преобразовал часть энергии в вещество…

В центре мерцающего бассейна возникла призрачная фигура, словно сотканная из разноцветных пульсирующих лучей. Пульсация из хаотической становилась все более упорядоченной, и наконец, когда ритм мерцания всех лучей совпал, ускорился до частоты биения человеческого сердца, — вот тогда фигура обрела четкость очертаний и плотность, став из призрачной полностью реальной.

Чародей покинул бассейн, оделся и сел на краю, терпеливо ожидая появления Айры. Если через час ее не будет, решил он, надо попробовать позвать. Через Источник.

Последнее Испытание заключалось вовсе не в том, чтобы достичь океана Энергии; самое сложное — вернуться… Кто знает, сколько претендентов потерпели поражение и навсегда остались в Стране Золотого Покоя? Лишь сам Источник…

Пока же Инеррен проверял свои новые возможности. Он мог теперь связаться с Источником, получая из него все необходимое, из любого места любого мира, ибо этот бездонный золотистый океан энергии омывает все миры — или проходит сквозь них? Насчет строения Вселенной в целом чародей не имел твердой уверенности.

Знание по-прежнему оставалось проблемой, но не Сила — ее теперь хватило бы на любое, самое мощное заклинание. Даже полумифическое Последнее Слово — заклинание, уничтожающее мир, — было теперь доступно Инеррену. Одна проблема — он не знал, как в точности это Слово произносится. Хотя это не важно: роль Уничтожителя Миров может и подождать, если он вообще когда-либо решит заняться подобным делом…

Прошел час, а Айры не было. Чародей настроил свой разум в необходимом ключе и коснулся Источника. Потянулся вдаль… пошарил… и наконец зацепился за нужный рисунок.

«Айра! — позвал он. — Кончай отдыхать — есть дело.»

«Кто ты?»

«Инеррен. Просыпайся же, или будет поздно!»

Он понял, что волшебница попала в ловушку покоя. Самому чародею позволило ее избежать былое безумие, когда его сознание было расщеплено на множество частей. Именно это делал Источник с разумами претендентов, а Инеррен ранее прошел подобное испытание — свое-то безумие он победил. И опыт предыдущей схватки помог ему.

Открыв канал связи еще шире, чародей направил в цель всю волю, все чувства, создавая прочный мост. Энергия Источника протестующе рванулась навстречу — но встретилась с такой же волной той же самой энергии. Инеррен искусно управлял обоими потоками, сплетая и разделяя их, направляя в разные стороны, — пока не соткал необходимый узор. Лестницу.

И по этой лестнице Айра смогла спуститься в мир реального.

— Власть опьяняет, — произнес Инеррен.

— А абсолютная власть опьяняет абсолютно, — согласилась волшебница. — За мной долг. Благодарю.

Чародей усмехнулся.

— Насколько я понимаю, ты не любишь оставаться в долгу. Прекрасно: присоединяйся ко мне против Морригана — и мы квиты.

— Хорошо, пошли. Только учти: посох Морригана — мой!

— Пожалуйста, мне он ни к чему. А тебе что, своего мало?

— Нет. Я отдам его Богу Смерти как выкуп. Он мне напомнил о долге, так что лучше вернуть его — пока за ним не прислали.

— Но за мной тоже долг…

— Твой долг оплатит Морриган, ведь он и есть причина всего, что с тобой приключилось.

— Не думаю, что это можно рассматривать с такой точки зрения, — с сомнением заметил Инеррен. — Ну хорошо: я еще подумаю над тем, что бы такого отдать Богу Смерти как мой выкуп. Скупого заставляют платить дважды…

При упоминании Кэрдана он будто наяву услышал холодный голос:

Прощальное напутствие? Возможно. Дела и помыслы Богов не понять зачастую даже величайшим магам.

4. Вызов Вечности

Короткое заклинание, в один момент составленное Айрой, перенесло их в Аркану, на уже знакомый турнир.

— Зачем мы здесь? Разве этот Морриган местный?

— Нет, его цитадель довольно далеко отсюда, хотя и в этом мире. Но нужны помощники: думаю, нам одним там не справиться.

— Что?! Мы прошли испытания Обители Туманов, а ты говоришь «не справиться»? — Инеррен ничего не понимал.

— Если ты воспользуешься мощным заклинанием и сотрешь в порошок весь его замок, я не берусь даже предположить, что произойдет, — пояснила волшебница. — Несомненно одно: так действовать нельзя. Намного лучше будет предпринять атаку по всем правилам. В Высших Сферах очень любят подобные зрелища, поэтому, даже если Морриган поймет, что происходит, помощь ему получить будет неоткуда.

— А что ты называешь атакой по всем правилам?

— Разумеется, команду авантюристов, обыскивающую коридоры древнего замка!

Чародей расхохотался. Атака по всем правилам! В архиве Ассатсека, уцелевшем после Великого Искажения, он действительно находил упоминания о том, что лучший способ найти что-то — собрать шайку из лучших бойцов, искусных воров и стрелков, самоотверженных священников и колдунов-профессионалов, уменьшить общее число членов отряда до минимума и отправиться в путь.

Тем более, вдруг понял он, с команды авантюристов эта история и началась — когда он принял свою предыдущую смерть…

— Прекрасно. Итак — боец, лучник, жрец и вор. Мы, естественно, играем роль магов. Только вот общее число «шесть» мне не нравится. «Семь» или «пять» звучит лучше, к тому же оба они священны.

— Тогда, — подхватила Айра его рассуждения, — раз число «пять» само по себе священно, жрец нам ни к чему. Вора найду я, а ты подыщи пару бойцов, которые умеют обращаться с луком.

— А где их искать?

Волшебница улыбнулась:

— Турнир Пяти Колец — это состязания колдунов, воинов, наездников, стрелков и воров, потому-то он так и называется…

Инеррен довольно быстро отыскал нужную цель. Огромный, похожий на медведя рыжебородый варвар как раз пытался пробить дыру в деревянном ограждении арены, схватив своего противника за уши и раз за разом проверяя крепость его головы.

— Достаточно! — сказал судья (не тот, что был во время поединка чародеев, а другой — высокий, худой человек со спокойным лицом и длинными каштановыми волосами). — Победа присуждается Орику!

Варвар напоследок пнул поверженного под ребра и пошел за призом — изящным золотым кубком, наполненным золотым песком.

Чародей усмехнулся. Экземпляр вполне подходящий: куча мускулов, умение драться и отсутствие высоких моральных запросов. Вдобавок, среди вещей Орика он заметил еще один приз — серебряное блюдо. На нем была выгравирована стрела, из чего Инеррен заключил, что варвар выиграл его на состязаниях лучников.

Как и следовало ожидать, после получения приза Орик направился в таверну. Чародей устроился за угловым столиком, спокойно дожидаясь момента, пока у того выйдут все деньги (это произошло бы в любом случае, пусть даже в кармане варвара лежит тысяча монет). Попутно он рассматривал прочих посетителей, подыскивая второго бойца-лучника.

Почти сразу Инеррену на глаза попалась крепкого сложения светловолосая женщина, о чем-то спорившая с хозяином таверны. Вероятно, дело было в том, что трактирщик решил: поскольку женщины все до единой глупы и неграмотны, можно безнаказанно обсчитывать их несколько сильнее, нежели прочих посетителей. К несчастью, в этом отношении воительницы-амазонки отличались от прочих представительниц слабого пола. Зато, как и обычным женщинам, терпения им недоставало; и сейчас хозяин очень рисковал, ибо рука амазонки уже нащупывала рукоять сабли.

Чародей быстрым жестким взглядом оттолкнул трактирщика так, что толстяк потерял равновесие и, ругаясь, полетел под стойку. Затем он подошел к воительнице и шепнул ей на ухо:

— Есть кое-кто, кто готов заплатить пять монет за полчаса беседы с тобой.

Инеррен совершенно точно угадал количество денег у амазонки (а вернее, отсутствие таковых). Голубые глаза воительницы пробежали по его фигуре, остановились на посохе и слегка расширились.

— Какие общие дела могут быть у колдуна и амазонки? — спросила она.

— Все просто, — ответил чародей. — У меня имеется враг, который засел в неприступной крепости в окружении кучи стражи. И мне нужен небольшой отряд наемников, чтобы прорваться и вызвать его на поединок.

Воительница кивнула.

— И много народу в отряде?

— Пока — только ты, — пояснил Инеррен. — К вечеру будет еще вот этот. — Он указал на варвара, который опустошал уже третий кувшин с вином. — И моя напарница подыщет какого-нибудь вора.

— Напарница?

— Волшебница.

— А зачем вор?

— Ну, если ты умеешь открывать запоры и потайные двери, он действительно не нужен.

Амазонка покачала головой.

— Какое время все это займет и сколько ты предлагаешь?

— Насчет времени не уверен, — сказал чародей. — Думаю, дня два: все зависит от обстоятельств. Что касается цены — сотня вперед и две потом тебя устроит?

— Плюс трофеи, — добавила воительница. — Договорились?

— Хорошо. Но все трофеи должны быть проверены; тебе ведь не нужны неприятности с магическими предметами?

Амазонка усмехнулась.

— Нет уж, с колдовством я дел не имею — или мое имя не Валерия. Ты что-то говорил насчет ста монет?

Инеррен достал из кармана небольшой рубин и небрежно опустил на стол — вот и принес пользу выкуп за статую Огненного Клинка…

Вербовка Орика заняла еще меньше времени. Полупьяный варвар моментально согласился на предложение чародея, когда Инеррен «чисто случайно» ввернул фразу: «Утром тебе даже на стакан вина не хватит»…

Убедившись, что утром оба наемника будут полностью готовы к походу, он отправился на условленное место. Айра, разумеется, уже была там — и не одна.

Существо в бесформенной накидке, стоявшее рядом с ней, не принадлежало к роду человеческому. Кожа была покрыта мелкими бурыми чешуйками, а зеленые глаза очень напоминали змеиные.

— Познакомьтесь, — сказала волшебница. — Вонк, Инеррен.

— Надеюсь, ты знаешь свое дело, — заметил чародей.

Вонк издал легкий свист, в котором Инеррен не сразу узнал смех. Он вытянул чешуйчатую конечность вперед — и чародей с удивлением обнаружил в ней свой собственный мешочек с драгоценностями.

— Прими мои извинения, — произнес он, пряча камни назад и обещая себе не судить о существах по их внешнему виду.

Вонк кивнул и отошел в сторону.

— А как у тебя? — поинтересовалась Айра.

— Орик-варвар и амазонка по имени Валерия, — ответил Инеррен. — Сейчас они… отдыхают, но к утру будут в полном порядке.

Действительно, на заре варвар и амазонка явились к Западным Воротам. Оба были в боевом снаряжении: Орик — в чешуйчатом полудоспехе и тяжелом шишаке, Валерия — в легкой кольчуге и шлеме в виде сокола, с овальным щитом за спиной. У обоих имелись короткие мощные луки, напоминавшие эльфийские.

— Куда мы направляемся? — деловито спросил варвар.

Вместо ответа Айра медленно обвела посохом круг вокруг группы. Сказав «Стоять и не двигаться!», она прошептала заклинание. Инеррен по привычке прислушался, но разобрал только слово «барьеры».

Вой ветра, миг пронизывающего холода — и они оказались в полутемном помещении. Шаркающие звуки за дверью то затихали, то усиливались; очевидно, они находились внутри какого-то охраняемого склада.

— Где мы? — шепотом спросил Инеррен.

— В темницах Вечной Цитадели, — объяснила волшебница. — Не волнуйся: Морриган никак не ожидает нападения отсюда!

Орик согласно оскалился.

— А как быть со стражей? — задала вопрос практичная Валерия.

— Предоставь это мне. — Варвар погладил лезвие своей секиры. — Если только кто-нибудь отопрет этот замок…

— Уже, — прошелестел Вонк, отходя от двери.

Амазонка быстро сняла с плеча лук и направила на дверь. По сигналу варвара Инеррен и Вонк распахнули створки, стрела свистнула в воздухе и пригвоздила к стене тварь, похожую на гоблина с крысиным хвостом. Вторая выхватила длинный ятаган, но Орик броском топора уложил ее рядом с первой.

— Никого, — уведомил вор, уже успевший выглянуть в коридор.

Варвар подобрал оружие и занял позицию впереди. С обеих сторон его прикрывали Вонк, державший в руке длинный нож, и Валерия, лук которой был зажат в левой руке вместе с наложенной на него стрелой. Айра и Инеррен замыкали шествие, внимательно прислушиваясь ко всем шорохам и скрипам, которых в этой цитадели было более чем достаточно…

Чародею едва удалось отговорить Вонка от немедленного взламывания всех потайных дверей. Ведь его посох не мог засечь опасность, которая появлялась только при открывании тайника (например, ловушка типа «падающая стена» или «самострел»).

Комната тюремщиков. Еще три твари, которые считали себя неуязвимыми. Во всяком случае, заметил Орик, на владение алебардой они полагаться никак не могли…

Широкая лестница из белого мрамора, ведущая наверх.

Глаза дракона внезапно покраснели.

— Стоять! — приказал Инеррен.

Солдатское прошлое варвара сказалось мгновенно. Уже занеся ногу на первую ступеньку, он застыл как камень.

Вонк тщательно осмотрел лестницу и присвистнул.

— Должно быть, они здесь все умеют летать, — сообщил он. — Один шаг — и все это полетит очень глубоко вниз.

— Тогда закрепи веревку на том крюке наверху, — указала Айра.

Вор положил обе руки на стену… и прилип к ней. Медленно переставляя конечности, он полз по ней, словно по ровной земле!

— Не может быть! — Валерия замотала головой. — Это невероятно!

— Вонк — человек-ящер, — заметила волшебница. — Уроженцы Близзарда способны и на большее. Ящерицы, одним словом.

Одолев лестницу, Вонк спрыгнул на пол — и тут из-за угла на него набросился еще один «особо бдительный» стражник. Нож человека-ящерицы мелькнул быстрее молнии и перерезал ему горло. Бульканье заглушило предсмертный стон.

— Ложись! — крикнула амазонка, пуская стрелу в высунувшегося из окна в потолке арбалетчика.

Вонк откатился в сторону, швыряя нож в последнего стражника. Но лезвие звякнуло о доспехи и отлетело в сторону. Охранник занес копье — и под взглядом Инеррена превратился в ледяную статую.

— Здесь тебе что, скульптурная галерея? — ехидно спросила Айра.

— Будет, — абсолютно невозмутимо ответил чародей. Волшебница от такой фразы даже поперхнулась.

Вонк тем временем привязал веревку и перебросил ее конец вниз. Цепляясь за опору, Орик и Валерия преодолели опасный участок. Маги же, не тратя сил на подобное занятие, просто перелетели через несколько ступенек.

— А что, нас нельзя было перенести? — пробурчал варвар.

— Тебя, Орик, я нанял не для того, чтобы ты утруждал свою голову идеями о том, как мне надо поступать, — отрезал Инеррен. — Понадобится совет — спрошу.

Группа довольно долго пробиралась по коридорам Вечной Цитадели. Хозяин Судеб, похоже, не отдавал предпочтения какой-то конкретной расе, так как стражниками у него были и эльфы, и орки, и гномы с троллями, и люди — плюс еще с десяток народов, подобных которым жителям Четрании видеть никогда не приходилось.

Несколько раз они сталкивались с большими отрядами, и тут Орику и Валерии приходилось показывать все свое умение. Стражники дрались неплохо, но, как охарактеризовала амазонка, без воодушевления, — а душу в подобное дело вкладывать просто необходимо, если хочешь уцелеть.

Многие решетки и двери были заколдованы. Но посохи Айры и Инеррена моментально предупреждали об опасности, так что Вонк избежал всех ловушек магического плана; прочие же сюрпризы, наподобие отравленных шипов, выскакивавших в момент поворота отмычки, он просто игнорировал — народ Близзарда практически не поддается действию ядов и сонных эликсиров. Кроме того, исцеляющее от яда заклинание было известно обоим магам, и вор спокойно орудовал отмычками, проводя всю команду кратчайшим (по мнению Айры) путем.

Кратчайший путь привел в длинную галерею. Факелы на стенах догорали, бросая вокруг неровные отблески света и мечущиеся тени.

«Опасность» — указали одновременно оба посоха.

Инеррен и Айра внимательно вглядывались в каждый подозрительный предмет, но ничего не обнаружили.

В углу за колонной кто-то шевельнулся. Стрела Валерии тотчас же полетела туда — и исчезла в тени.

— Не слишком-то дружелюбно, — заметил низкий голос.

Внезапно стрела вошла в левое предплечье амазонки. Вскрикнув, она выронила лук. Орик аккуратно вытащил стрелу — именно ее Валерия только что выпустила в неведомого врага.

— Покажись, сукин сын! — заорал варвар.

— Как скажешь.

Тихий звон. Часть тени отделилась от колонны.

Человек был закутан в мантию теней. Человек? Да. Хотя под низко надвинутым капюшоном вместо глаз мерцали зеленые звезды, а двигался он совершенно бесшумно, Айра чувствовала ауру Силы Человека. Уже знакомую ей — это, несомненно, был таинственный телохранитель Морригана.

— Если хотите жить, — сообщил он, — убирайтесь отсюда.

В его руке неведомо откуда возник небрежно покачивающийся нож с треугольным лезвием. Сталь была покрыта рунами, светящимися собственным, чарующим сиянием. И тонкий предупреждающий звон разносился вокруг этого клинка.

— Ты — телохранитель Хозяина Судеб? — полуутвердительно спросил Инеррен.

— Можно сказать и так.

— И ты поставлен тут, чтобы закрыть нам путь.

— Точно, — похвалил охранник.

— Ты смотрел в Око, когда Морриган видел свое будущее? Тогда ты видел, кто был его убийцей.

— Ты, — согласно кивнул тот. — Именно поэтому я здесь.

— Подумай еще раз, — сказал чародей. — Морриган никогда не ошибался в чтении судеб. Следовательно, то, что он увидел в Оке Вечности, непременно сбудется. Иначе говоря, я покончу с ним вне зависимости от того, будет мне кто-то препятствовать или нет. — Он сделал многозначительную паузу. — Если ты встанешь на моем пути, это все равно не изменит результата. Зачем же рисковать жизнью?

Айра мысленно зааплодировала. Телохранитель покачал головой.

— И Четранию еще называли задворками Сфер! — с восхищением проговорил он. — Ты первый, кто смог переубедить меня.

Нож исчез в одеждах-тенях. Телохранитель сделал одно движение, вмиг оказавшись рядом с Инерреном.

— Джек, — протянул он руку.

— Инеррен. — Чародей сжал руку Джека. Ничего похожего на прикосновение Тени. — Мы поняли друг друга?

— О, безусловно, — согласился бывший телохранитель. — Если тебе потребуется помощь, дай знать — не бесплатно, конечно.

— Само собой, — усмехнулся Инеррен. — До встречи!

Джек исчез в сомкнувшихся сумерках…

— Остался один Морриган. — Чародей вдруг весело сверкнул глазами. — Он — мой, Айра.

— Бога ради, мне он и даром не нужен. Только посох отдай.

— Я ему устрою веселую жизнь, — улыбнулся Инеррен. И улыбка эта отнюдь не была доброжелательной…

Дубовая дверь. Кивком волшебница подтвердила: да, Морриган тут. Чародей начертил концом посоха в воздухе светящийся прямоугольник.

— Ты что делаешь? — удивленно спросила Айра. — Он там, я же тебе сказала.

— Пишу послание, — усмехнулся Инеррен. Под его взглядом внутри контура, действительно напоминавшего теперь лист пергамента, стали возникать строчки рун:

Волшебница сдержала смех.

— А зачем все это?

— Ну, должен же он знать о моем приходе. — Взмахом посоха чародей скатал светящийся лист в трубку, сжал ее до размеров обычного свитка и послал сквозь дверь. Он знал: письмо попадет прямо в руки Морригану.

Через несколько секунд за дверью раздался «пронзительный плачущий крик». Орик распахнул дверь, Инеррен медленно и важно прошествовал внутрь. Дверь за ним закрылась.

Десять минут спустя чародей вышел из зала. В левой руке он держал свой посох и еще один, который тут же перебросил Айре. В правой же находилась средних размеров позолоченная клетка, в которой метался большой ворон. Он отчаянно разевал клюв, словно пытаясь закричать, — но ни единого звука не было слышно.

— Это еще что? — поинтересовалась волшебница.

— Подарок, — объяснил Инеррен. Айра содрогнулась.

Они провели внутри Вечной Цитадели еще день. Вонк, наконец, вволю поразвлекся с потайными дверями и стенами, так как посох Морригана, по словам волшебницы, защищал их от всех «сюрпризов». Добытого золота было вполне достаточно, чтобы купить пару королевств средних размеров.

Магических талисманов среди трофеев почти не было. Некий браслет, предохраняющий от Созданий Болотной Бездны, был, может быть, и полезен — только вот где находилась эта самая Болотная Бездна? Плащ Седьмого Пророка обладал (как гласила надпись на изрядно потертой подкладке) Властью Предвидения — но то ли эта власть за века истощилась, то ли ее никогда и не существовало… И наконец, Корона Элроса, дававшая ее обладателю силу тысячи душ, оказалась изрядно помята каким-то борцом с черной магией, так что о могуществе пришлось забыть…

Оставив наемников на Турнире Пяти Колец, Айра и Инеррен направились в Храм Смерти. Волшебница пояснила, что лучше будет встретиться с Кэрданом там, а не предпринимать путешествие в Сумеречные Страны. А то мало ли — вдруг Старуха навстречу попадется…

— Нам необходимо поговорить с твоим хозяином, — шепнула Айра на ухо верховному жрецу.

— Но я… о! — Жрец внезапно понял, что от него требуется и какого Хозяина собеседница имеет в виду. — Хорошо. Обряд будет стоить две тысячи монет — он очень опасен.

Без единого слова чародей подбросил на ладони большой сверкающий бриллиант. Неуловимым движением верховный жрец на лету схватил камень, оценил его стоимость (примерно в полтора раза превосходившую названную сумму) и кивнул.

Три жреца в тяжелых черных одеждах пели гимн, воспевающий Справедливую Смерть. Алтарь мерцал, натертый каким-то веществом.

Верховный жрец дотронулся острием меча до огромного гонга. Звук пробрал Инеррена до самых костей.

— ОСТАВЬТЕ НАС, — раздался из ниоткуда холодный голос Бога Смерти.

Жрецы быстро поклонились и, облегченно вздохнув, удалились подальше от алтаря.

Над алтарем сгустилось облако. Оно изменило форму, покраснело — и миг спустя Кэрдан собственной персоной уже находился рядом.

— Вижу, ваше предприятие было успешным, — сказал он. — Итак?

Айра протянула посох.

— Это, лорд Кэрдан, моя благодарность тебе, — волшебница слегка поклонилась, — за то, что соизволил напомнить о моем долге.

Бог Смерти принял подношение и кивнул в знак согласия.

— А вот это — подарок от меня. — Инеррен протянул клетку с вороном. — Я отнял голос у этой птицы, дабы ее крики не оскверняли тишины твоего царства.

— Подозреваю, тобой двигали и иные чувства, — усмехнулся Кэрдан. — Например, желание мести.

— Месть, лорд Кэрдан? — Чародей сделал вид, что не понимает, о чем идет речь. — Я всего лишь вернул свой долг: ни больше, ни меньше. Разве можно называть это местью?

— С вами, смертными, интересно иметь дело, — сообщил Бог Смерти, и в голосе его действительно были довольные нотки. — Ваша непредсказуемость дает порой поразительные результаты…

— Вот они! — раздался возглас. Инеррен обернулся и замер.

В дверях Храма Смерти стояла толпа демонических созданий, вооруженных длинными копьями. А за их спинами стояла Старуха.

— Хозяин? — вопросительно посмотрела она на Кэрдана.

Вместо ответа тот отошел за алтарь, освобождая пространство. На костлявой физиономии Старухи появилось выражение радости, будто у ребенка, которому наконец-то подарили долгожданную игрушку.

Чародей внезапно вспомнил таинственное напутствие Бога Смерти. Значило ли оно что-то, он не понимал. Однако почему бы не сделать вид, будто он действительно все разгадал?

— Нет, Старуха: уже слишком поздно, — покачал головой Инеррен. — Даже смертные могут справиться с тобой; мы же, обладая могуществом Источника, способны покончить с твоими претензиями окончательно.

(Вообще-то Айра не получила Власти Источника; она целиком досталась ему. Почему? Вероятно, потому, что чародей сам нашел путь в физический план бытия, волшебница же покинула Страну Золотого Покоя лишь с его помощью. А Ключ давался только тем, кто прошел финальное испытание — Испытание Покоем.

— Да ну? — Хохот Старухи напоминал стук истлевших костей. — Ты, сбежавший от меня несколько лет назад, теперь угрожаешь мне?

— Не угрожаю, — Инеррен вел крайне рискованную игру, но что ему оставалось делать? — а вызываю тебя на бой.

Даже Кэрдан выглядел удивленным. Старуха замолчала. Затем, взяв себя в руки, произнесла:

— Пусть так. Значит, место поединка выбираю я.

— Да, и доставку обеспечиваешь тоже ты, — согласился Инеррен. — Но у меня есть одна просьба: нашим судьей будешь ты, Бог Смерти.

— Да будет так! — Кэрдан торжественно кивнул. — Итак, Старуха: место поединка?

— Моя родина, — без колебаний ответила та. — Искаженный Мир.

Мысленный голос Айры расслышал только Инеррен, ибо у обоих все еще имелись талисманы.

«Искаженный Мир находится неподалеку от Преисподней, граничит с Бездной и Домами Боли, которые ты называл темными мирами. Власть Хаоса там поистине разрушительна, светлые заклинания практически бесполезны. Зато там — сплошь сумерки, и если ты воспользуешься своей Истинной Силой…»

Закончить фразу она не успела — мерцающий вихрь перемещения увлек чародея прочь. Но Инеррен понял, что имела в виду волшебница: Истинная Сила — это сила Истинного Имени, а его Имя — Повелитель Теней. Что ж, это уже преимущество…

И вновь — простор, напоминающий бесплодные равнины Серых Стран. Но пространство было скручено неестественным образом; казалось, один шаг — и горизонт будет рядом. Одно слово — Искаженный Мир.

Минуточку! Да ведь у меня есть союзник даже в этом месте, подумал Инеррен. И если говорить о союзниках… не позвать ли их сюда? Нигде не сказано, что бороться можно только в одиночку — ведь у Смерти слуг полным-полно.

Чародей жестами и голосом сотворил из податливой теневой ткани точное подобие своей прежней цитадели — Ассатсека. В ином месте фокус бы не сработал, но низкий потенциал Искаженного Мира позволял творить без напряжения самые мощные заклинания.

Войдя внутрь, он привычно уселся на трон в центре Серого Зала, воздвиг вокруг ряды стульев и произнес заклятие для вызова:

Трое, подумал Инеррен. Черный сгусток в центре — Моердвик, на изящном стуле слева — Джек, а справа… как, Тень? Точно, тот самый житель Серых Стран, который провожал его к Обители Туманов!

А ведь почти три дня прошло с тех пор… Или гораздо больше? Понятия времени в Сумеречных Странах нет вовсе, а Искаженный Мир… одним словом, соответствует своему наименованию.

— Что, проблемы? — спросил Джек.

— Да. Сражение со Смертью, — объяснил чародей. — Если выиграем, ты назовешь свою цену; если же нет, заплатить я все равно не смогу. Это можешь считать авансом. — Он протянул мешочек с остатком драгоценностей.

— Ты повздорил с Богом Смерти?! — воскликнула Тень.

— Нет, с ним-то я как раз нашел общий язык, — усмехнулся Инеррен. — А вот со Старухой…

— Ничего страшного, — прогрохотал Моердвик. — И на Старуху бывает проруха.

Игра длилась несколько дней. Старуха постоянно насылала на чародея и его соратников орды демонов, которые называли себя Детьми Ужаса. Нож Джека оказался великолепным оружием против тварей подобного рода: ни один из тех, кто попробовал прикосновения этого клинка, не вернулся к Старухе.

Тень, не обладая особой силой, имела другие преимущества. Летая по всему Искаженному Миру, она оставалась незамеченной и моментально сообщала Инеррену о продвижениях армий Старухи.

Странная игра: вроде борьбы двух полководцев, но у одного — тысячи бойцов, у другого — только три воина. Зато двое из этих троих стоили тысячи — ибо Моердвик, постоянно трансформируясь в ужасных чудовищ, проглотил множество слуг Старухи, хотя и не переставал жаловаться на плохой привкус, вонь и костистость жертв…

Джек многому научил чародея. Некоторые оброненные им фразы, касавшиеся строения миров Миллиона Сфер и Барьеров меж ними, глубоко запали Инеррену в голову. И странный, невероятно рискованный и парадоксальный план победы начал обретать причудливые очертания.

«Да, — думал чародей, тщательно скрывая свои мысли от соратников, — такого хода событий Старуха точно не сможет предвидеть. Не сможет предвидеть — не сможет и защититься.»

Наконец, запас демонов у Старухи подошел к концу. И она, словно в добрые старые времена, сама взялась за дело.

Неимоверно тощая и жутковатая даже для Искаженного Мира фигура двигалась по опустошенным землям. Вот он, след. Значит, этот колдун хочет заклинаний? Он их получит…

Торжествующее шипение странного наречия сорвалось со ссохшихся губ. И четверых дерзких окутал Колпак Хаоса; ни одна сила за пределами этого места не могла больше помочь им…

Искривленное лезвие ее косы поймало блеск далеких звезд, которые видны лишь в странах смерти.

— Прощай, колдун, — произнесла Старуха, занося свое оружие.

Ответом были строки рифмованного заклятия:

Коса опустилась, рассекая тело чародея надвое. Но мерный, бесстрастный голос продолжал звучать в воздухе:

Из-под плаща Инеррена выкатился небольшой шарик, мерцавший чернотой самой Бездны, — Око Вечности, которым пользовался Хозяин Судеб. Чародей, разделавшись с Морриганом, не захотел оставлять такой могущественный артефакт без присмотра.

Против своего желания Старуха бросила взгляд на шарик, ее сосредоточенность нарушилась — и Теневое Искусство моментально обрело власть над ней. Смерть пришла слишком поздно.

Колпак Хаоса раскололся под натиском силы Ока, издав зловещий хруст. Бурлящий водоворот теней мгновенно захватил в свои кольца Старуху и начал сжиматься, одновременно ввинчиваясь в безжизненную почву Искаженного Мира. Неимоверно громкий треск оглушил всех троих.

То под действием предсмертных чар Инеррена рвался Мировой Барьер, называемый также Гранью.

Последний удар Старухи захватил с собой Тень. Моердвику удалось взмыть вверх, так что он отделался раной. Джек, как всегда, скрылся в сумерках…

Бог Смерти коротко сообщил волшебнице обо всем происшедшем.

— Теперь ты остался без своей прислужницы? — заметила Айра.

Кэрдан кивнул.

— И это избавило тебя от необходимости бросать ей вызов. — Бог Смерти покачал головой. — Все же со смертными иметь дело невероятно интересно. Такого не случалось на протяжении миллионов лет…

— Так ты не рассержен?

— Нет, пожалуй, — усмехнулся Кэрдан. — У меня имеются несколько претендентов на должность Сборщика Душ. Выберу лучшего, и все будет так, как и раньше. Однако список тех, за кем Старухе надлежало придти в первую очередь, утрачен; за это, собственно, Инеррен и заплатил жизнью.

«Может, и так, — прозвучал внутри ее сознания насмешливый голос Повелителя Теней, — но попробуй только скажи, будто дело того не стоило!»

Он знал, что делал, когда сотворял последнее заклятие: вложив в него всю энергию без остатка, чародей в очередной раз расстался с жизнью; воспользовавшись связью с Источником, он вновь переместил свое сознание в Страну Золотого Покоя — да только не было никого, кто мог бы вернуть его обратно в мир живых. То, что Инеррен делал в Обители Туманов, создавая себе новое тело, было возможно лишь там, и нигде больше. Айра же, не пройдя финального испытания, не владела Ключом…

На границе Искаженного Мира и Домов Боли установлена пентаграмма — плита из черного камня. На ней почерком Айры написано:

Иногда у этой плиты останавливается огромный сгусток черноты — Моердвик, — и приносит слова благодарности единственному смертному, ставшему его союзником.

Порою мимо проходит человек, облаченный в сумерки; он также задерживается на этом месте. Иногда Джек приносит сюда еду и бутылку вина и совершает обряд поминовения — никогда и никому больше он не оказывал подобных почестей…

Эпилог

Тень все же исхитрилась вырваться из железной хватки Старухи. Отчаянный рывок в сторону, сверхтеневое усилие — и она пробила тончайшую пелену, отделяющую Дома Боли от Преисподней.

Лучше бы Тень этого не делала…

Трон из раскаленного железа был сделан точно по форме тела сидящего на нем огненного змея.

— Незваный гость? — прошипел он.

Тяжелые железные цепи опустились сверху и сковали Тень так, что она не могла пошевелиться.

— Итак, назови свое Истинное Имя! — прозвучал приказ.

— Адрагерон, — извиваясь от боли, прохрипела Тень.

— Хорошо, — сказал змей. — Люблю понятливых. А теперь рассказывай!..

Через несколько лет после этого Адрагерон поступил в ученики к огненному змею — одному из Верховных Лордов-Демонов Преисподней, который также был известен под именем Белиал…