Повесть о Городе Времени

Глава 1. Похищенная

Поездка была ужасной. Тем сентябрем 1939 года стояла страшная жара, а железнодорожное начальство закрыло все окна, чтобы никто из детей, набитых в поезд, не вывалился наружу. Их было несколько сотен, и почти все кричали, завидев корову. Их отослали из Лондона из-за бомбежки, и большинство из них не имело ни малейшего представления о том, откуда берется молоко. Каждый ребенок держал квадратный коричневый футляр с газовой маской. У всех имелась бирка с написанными на ней именем и адресом, а у самых маленьких (которые плакали и довольно часто писались) бирка висела на шее, привязанная к шнурку.

У Вивьен, как одной из старших, бирка была привязана к плетеной сумке, в которую мама сложила вещи, не поместившиеся в чемодан. А значит, Вивьен не смела выпустить сумку из рук. Когда твоя фамилия Смит, необходимо быть абсолютно уверенным, что все знают, какой именно ты Смит. Вивьен аккуратно написала имя и адрес кузины Марти на обратной стороне бирки, чтобы показать: ее не просто отправили в деревню, как большинство детей, которых заберет любой, кто захочет. После долгого молчания кузина Марти пообещала встретить поезд и взять Вивьен к себе до тех пор, пока не прекратятся бомбежки. Но Вивьен никогда не видела кузину Марти и ужасно боялась, что они могут как-нибудь пропустить друг друга. И она так цепко держала сумку, что ручки стали мокрыми от пота, а переплетенный узор отпечатался красным на ее ладони.

Половина детей не затихала ни на секунду. Иногда вагон, в который Вивьен втиснули вместе с маленькими мальчиками в серых шортах, на чьих тощих ногах красовались толстые серые носки, а на головах — серые школьные кепки, казался слишком большим для их голых тощих шей. Иногда толпа маленьких девочек в слишком длинных для них платьях набивалась внутрь из коридора. Все они кричали. В каждой новой толпе находилось около трех бирок с надписью «Смит». Вивьен сидела на своем месте и беспокоилась, что кузина Марти может встретить не ту Смит, или встретить не тот поезд, или она сама примет кого-то другого за кузину Марти, или ее возьмет кто-нибудь, кто подумает, будто ей некуда пойти. Она боялась, что выйдет не на той станции, или обнаружит, что поезд привез ее в Шотландию вместо Западной Англии. Или она доберется до места, а кузина Марти не придет.

Мама положила в плетеную сумку несколько сандвичей, но ни у кого из других эвакуированных еды, похоже, не было совсем. Вивьен не любила есть одна, а детей здесь было слишком много, чтобы она могла с ними поделиться. Она также не смела снять школьный пиджак и шляпу из страха, что они потеряются. Пол вагона вскоре усеяли потерянные пиджаки и кепки — и несколько бирок, — валялась даже раздавленная газовая маска. Так что Вивьен сидела, изнемогала от жары и беспокоилась. К тому времени, как поезд, наконец, с пыхтением подвез свою жаркую, дерущуюся, кричащую, плачущую, смеющуюся толпу к станции, наступил вечер, и Вивьен успела подумать абсолютно обо всем, что могло пойти не так, кроме того, что действительно случилось.

Название станции закрасили, чтобы сбить с толку врага, но носильщики раскрыли двери, запуская внутрь порывы свежего воздуха и крича глубокими деревенскими голосами:

— Выходите все сюда! Поезд дальше не идет!

Крики прекратились. Дети были ошеломлены тем, что приехали в настоящее новое место. Сначала нерешительно, потом толпясь и наступая друг другу на пятки, они стали выбираться из вагона.

Вивьен спустилась одной из последних. Ее чемодан застрял в веревках багажной сетки, и ей пришлось взобраться на сиденье, чтобы снять его. С газовой маской, беспорядочно подскакивающей, хлопая ее по спине, и руками, занятыми чемоданом и сумкой, она с глухим стуком спрыгнула на платформу, дрожа от прохладного воздуха. Всё было странным. Позади вокзальных зданий виднелись желтые поля. Ветер приносил запах коровьего навоза и соломы.

На другом конце платформы стояла длинная разнородная толпа взрослых. Носильщики и несколько людей со служебными нарукавными повязками пытались выстроить детей в линию перед ними и распределить их по приемным домам. Вивьен слышала крики:

— Миссис Миллер, вы можете взять двоих. Один для вас, мистер Паркер. О, вы брат и сестра, да? Мистер Паркер, можете взять двоих?

«Лучше мне держаться подальше», — подумала Вивьен. Она застыла в центре платформы, надеясь, что кузина Марти поймет. Но никто из ожидающей толпы не смотрел на нее.

— Я не собираюсь забирать всех замарашек! — говорил кто-то, и это привлекло всеобщее внимание. — Дайте мне двух чистых, и я возьму двух грязных. В противном случае я ухожу.

Вивьен начала подозревать, что ее беспокойство о том, что кузина Марти не встретит ее, окажется не напрасным. Она прикусила губу, чтобы не заплакать — или чтобы пока не заплакать.

Чья-то рука обогнула Вивьен и перевернула бирку на сумке.

— А! — произнес кто-то. — Вивьен Смит!

Вивьен развернулась и оказалась лицом к лицу с величественно выглядевшим темноволосым мальчиком в очках. Он был выше нее и достаточно взрослым, чтобы носить длинные брюки, а значит, он по меньшей мере на год старше ее. Он улыбнулся ей, отчего его глаза за стеклами очков чудно сузились.

— Вивьен Смит, — сказал он, — возможно, ты этого не знаешь, но я твой давно потерянный кузен.

«Что ж, — подумала Вивьен, — полагаю, Марти — мужское имя».

— Ты уверен? — спросила она. — Кузен Марти?

— Нет, меня зовут Джонатан Уокер. Джонатан Ли Уокер.

То, как он произнес это Ли, делало ясным, что он по какой-то причине очень этим гордится. Однако Вивьен чувствовала, что в мальчике есть нечто необычное, нечто, чего не должно быть, но что именно, она не могла уловить, и к тому же была слишком обеспокоена, чтобы любопытствовать по поводу его имени.

— Это ошибка! — неистово воскликнула она. — Меня должна встретить кузина Марти!

— Кузина Марти ждет снаружи, — успокаивающе произнес Джонатан Ли Уокер. — Позволь взять твою сумку.

Он протянул руку. Вивьен отдернула сумку с его пути, и тогда он подобрал с платформы ее чемодан и пошел с ним через станцию.

Вивьен с болтающейся по спине газовой маской поспешила за ним, чтобы вернуть чемодан. Он прошагал прямо к комнате ожидания и открыл дверь.

— Куда ты идешь? — задыхаясь, спросила Вивьен.

— Кратчайший путь, моя дорогая В.С., - сообщил он, с успокаивающей улыбкой придерживая дверь.

— Отдай мне чемодан! — потребовала Вивьен, хватаясь за него.

Теперь она была уверена, что он грабитель. Но как только она прошла через дверь, Джонатан Ли Уокер с шумом пронесся по голым доскам маленькой комнаты к пустой задней стене.

— Переноси нас обратно, Сэм! — крикнул он так, что комната зазвенела.

Вивьен решила, что он сумасшедший и снова схватила чемодан. И вдруг всё стало серебристым.

— Где мы? — спросила Вивьен.

Они теснились в узком серебристом пространстве, похожем на очень гладкую телефонную будку. Вивьен в отчаянии повернулась, чтобы выбраться обратно, и сбила со стены кусок того, что казалось телефоном. Джонатан молниеносно развернулся и прихлопнул кусок обратно. Вивьен почувствовала, как ее газовая маска воткнулась в него, и понадеялась, что это больно. Позади нее не было ничего, кроме голой серебряной стены.

Гладкая серебряная поверхность перед Джонатаном раздвинулась в стороны. Оттуда на них встревоженно смотрел маленький мальчик с отросшими ярко-рыжими волосами. Когда он увидел Вивьен, его лицо растянулось в свирепой ухмылке, обнажившей два больших зуба.

— Ты нашел ее! — воскликнул он и вынул из левого уха нечто вроде наушника.

Оно было не больше горошины, но от него шел серебристый провод, соединяющий его с боком серебряной коробки, так что Вивьен предположила, что это и есть наушник.

— Работает, — сообщил он, собирая провод в пухлую ладонь. — Я легко тебя слышал.

— И я нашел ее, Сэм! — ликующе ответил Джонатан, выходя из серебряной будки. — Я узнал ее и увел прямо у них из-под носа!

— Отлично! — сказал маленький мальчик и обратился к Вивьен: — А теперь мы будем пытать тебя, пока ты не скажешь то, что мы хотим знать!

Вивьен стояла в будке, вцепившись в сумку, уставившись на него со смесью неприязни и изумления. Сэм принадлежал к тому типу мальчиков, которых мама называла неотесанными — с громким голосом и тяжелой обувью, и у которых вечно развязаны шнурки. Ее взгляд переместился на его обувь — что за обувь! — надутые белые ботинки с красными пятнами. И, конечно же, одна из красно-белых завязок болталась по мраморному полу. Более того, Сэм, похоже, был одет в пижаму. Только так Вивьен могла описать его сплошной просторный костюм с красной полосой от правого плеча до левой щиколотки. Красный цвет, на вкус Вивьен, конфликтовал с его волосами, и она еще ни разу не видела мальчика, который так нуждался бы в стрижке.

— Я ведь говорил тебе, Сэм, — Джонатан плюхнул чемодан Вивьен на низкий стол, который она смутно видела позади Сэма, — не стоит думать о пытках. Она, возможно, знает достаточно, чтобы сама могла пытать нас. Мы попробуем вежливое убеждение. Пожалуйста, выйди из будки, В.С., и посиди, пока я избавлюсь от маскировки.

Вивьен снова посмотрела на пустую сияющую заднюю стену будки. Поскольку там явно не было выхода, она пошла вперед. Сэм попятился от нее, выглядя чуточку испуганным, и это заставило ее почувствовать себя лучше — до тех пор, пока дверь будки позади нее не закрылась с тихим звуком и не отрезала большую часть света. Здесь снаружи стояла ночь, что, вероятно, и заставило ее подумать, будто Сэм расхаживает в пижаме. Присутствующий тусклый свет исходил от чего-то вроде уличных фонарей, светящих сквозь окно чудной формы, но его было достаточно, чтобы Вивьен разглядела, что находится в некоем ультрасовременном офисе. На дальнем конце широким полукругом располагался стол, окруженный штуками, которые напомнили Вивьен о телефонной станции. Но странность состояла в том, что стол, вместо того, чтобы быть из стали или хрома, как ожидаешь от модернистского стола, был сделан из дерева с красивой резьбой, которое выглядело старинным и в слабом голубоватом свете сияло матовыми отблесками. Вивьен подозрительно посмотрела на него, садясь рядом с будкой на стул странной формы. И тут же чуть не вскочила обратно на ноги, когда стул начал двигаться вокруг нее, подстраиваясь под ее формы.

Но в этот момент Джонатан прямо перед ней начал стягивать с себя одежду. Вивьен напряженно сидела на облегающем стуле, думая, не сошла ли она с ума, или не сумасшедший ли Джонатан, или должна ли она отвернуться, или что. Сначала он стянул серый фланелевый пиджак. Затем развязал полосатый галстук и бросил его на пол. Затем — Вивьен наполовину отвернулась — он выбрался из длинных серых фланелевых брюк. Но оказалось всё в порядке. Под этой одеждой на Джонатане был тот же костюм, что на Сэме, за исключением того, что у его костюма имелись рукава, а вниз по штанинам шли темные ромбы.

— Великое Время! — он швырнул брюки поверх пиджака. — Эта одежда отвратительна! Она кололась даже сквозь мой костюм. Как люди из века двадцать это выносят? Или это?

Он сорвал с носа очки и нажал кнопку на ремне, опоясывавшем костюм. Его глаза покрыло мерцание, странно меняющееся в голубом свете. Их легкая раскосость стала гораздо заметнее. Вивьен обратила внимание, что и у Сэма такие же глаза.

— Зрительная функция гораздо проще, — заявил Джонатан.

Он снял с головы полосатую школьную кепку, и из нее на плечо упали заплетенные волосы, около фута [1] длиной.

— Так-то лучше! — он кинул вниз и кепку и потер шею под косой, высвобождая туго стянутые волосы.

Вивьен вытаращилась. Она никогда не видела мальчика с такими длинными волосами! На самом деле, у нее было смутное представление, что у мальчиков волосы короткие от природы и только у девочек они отрастают длинными. Однако волосы Джонатана были вдвое длиннее, чем ее. Возможно, он китаец, и ее похитили на восток. Но Сэм не был китайцем. Кто когда-нибудь слышал о рыжих китайцах?

— Кто вы? — спросила она. — Где это?

Джонатан повернулся к ней, выглядя очень величественным и важным — и не особенно похожим на китайца.

— Мы Джонатан Ли Уокер и Сэмюель Ли Донегал. Мы оба Ли. Мой отец — тысячный Вечный. Вечный — глава Совета Времени в Хронологе, на случай, если в твое время этого не существовало. А отец Сэма — глава Патруля Времени. Мы считаем, что это дает нам право говорить с тобой. Добро пожаловать обратно. Ты только что прошла через личный временной шлюз отца Сэма и теперь ты снова в Городе Времени.

Произошла ошибка, поняла Вивьен, чувствуя себя несчастной. И, похоже, эта ошибка в десять тысяч раз более дикая, чем всё, что она воображала в поезде. Она сжала губы. «Я не стану плакать!» — сказала она себе.

— Я не понимаю ни слова из того, что ты говоришь. Что ты имеешь в виду под «Добро пожаловать обратно»? Где это — Город Времени?

— Да ладно-ладно, В.С., - Джонатан оперся одной рукой на спинку специфического стула так, как обычно делают судебные следователи в тех фильмах, которые мама не разрешала Вивьен смотреть. — Город Времени уникален. Он построен на маленьком клочке времени и пространства, который существует вне времени и истории. Ты знаешь о Городе Времени всё, В.С.

— Нет, не знаю.

— Знаешь. Город Времени построил твой муж, — Джонатан грозно уставился на Вивьен в упор своими покрытыми мерцанием раскосыми глазами. — Мы хотим, чтобы ты сказала, как разбудить Фабера Джона, В.С. Или, если он не спит под городом, скажи, как его найти.

— У меня нет мужа! О, это какое-то безумие!

Сэм, который шумно и хрипло дышал с другой стороны от Вивьен, заметил:

— Она выглядит ужасно глупой. Как думаешь, может, она повредила мозг во время Войн Разума?

Вивьен вздохнула и безнадежно оглядела странный темный офис. Неужели он правда находится вне времени? Или они оба сумасшедшие? Оба, похоже, вбили себе в головы, что она какая-то другая Вивьен Смит. Как же убедить их, что она ею не является?

— С ее мозгом всё в порядке, — уверенно ответил Джонатан, — она просто притворяется дурочкой, чтобы мы подумали, будто ошиблись, — он снова навис над Вивьен и убедительно произнес: — Слушай, В.С., мы просим не для себя. Для Города Времени. Этот клочок времени и пространства почти полностью износился. Город развалится на кусочки, если ты не скажешь нам, как найти Фабера Джона, чтобы он мог обновить его. Или, если ты слишком сильно его ненавидишь, ты можешь сказать нам, где находятся полярности и как их обновить. Мы ведь не многого просим, правда, В.С.?

— Прекрати называть меня Ви Эс! — почти завизжала Вивьен. — Я не…

— Ты — да, В.С. Было установлено, что ты отправилась в Первую Нестабильную Эпоху на волне хрононов. Мы слышали, как Хронолог обсуждал это. Мы знаем, кто ты. Так как разбудить Фабера Джона, В.С.?

— Я не знаю! — закричала на него Вивьен. — Не знаю, за кого ты меня принимаешь, но я не она! Я не знаю тебя, а ты не знаешь меня! Меня эвакуировали из Лондона из-за войны, и я отправлялась к кузине Марти, и ты можешь просто отправить меня обратно! Ты похититель!

Слезы потекли по ее лицу. Она порылась в плетеной сумке в поисках носового платка.

— И ты тоже! — добавила она для Сэма.

Сэм наклонился вперед и, шумно дыша, изучал ее лицо.

— Она плачет. Она серьезно. Ты ошибся и взял не ту.

— Конечно, нет! — презрительно произнес Джонатан.

Но когда Вивьен нашла платок и посмотрела на него, практически закрыв платком лицо, она поняла, что он начал сомневаться. Вивьен изо всех сил постаралась усугубить эти сомнения.

— Я никогда, ни разу не слышала о Фабере Джоне или о Городе Времени, — произнесла она, пытаясь перестать всхлипывать. — И ты мог бы заметить, что я слишком маленькая, чтобы быть замужем. Мне после Рождества исполнится только двенадцать. Мы же не в Средневековье, знаешь ли.

Сэм понимающе кивнул:

— Так и есть. Она обычная уроженка века двадцать.

— Но я узнал ее! — возразил Джонатан.

Он беспокойно бродил по офису. То, как помрачнело его мерцающее лицо, подсказало Вивьен, что он начал подозревать, что свалял дурака — а он принадлежал к тому типу мальчиков, которые сделают что угодно, лишь бы не выглядеть дураком. Вивьен знала, что он отправит ее обратно на станцию и попытается забыть о ней, если она сможет правильно убедить его.

Так что она шмыгнула носом, втягивая, как она надеялась, последние слезы, и сказала:

— Я знаю, на моей бирке написано «Вивьен Смит», но Смит — распространенная фамилия. И Вивьен тоже довольно обычное имя. Вот Вивьен Ли, например.

Последняя фраза оказалась ложным шагом. Джонатан повернулся и уставился на нее, подозрительно спросив:

— Откуда ты ее знаешь?

— Я ее не знаю. Я имею в виду… Она кинозвезда, — объяснила Вивьен.

Она видела, что для Джонатана это слово не имеет никакого смысла. Он пожал плечами и сказал Сэму:

— Мы можем обыскать ее багаж. Может, найдем какие-нибудь доказательства.

Вивьен предпочла бы сесть на чемодан, вцепиться в сумку и возмущенно отказаться, однако с отчаянной храбростью произнесла:

— Делай, что хочешь. Но, если ничего не найдешь, вернешь меня на вокзал.

— Возможно, — ответил Джонатан.

Вивьен была почти уверена: это означает, что он так и сделает. Она старалась не слишком возражать, когда Джонатан вытащил чемодан в луч света, падающий из окна, и начал оживленно его распаковывать. Сэм занялся сумкой. Вивьен разложила ее перед ним на коленях, поскольку это отвлекало мысли от Джонатана, просматривающего ее новое зимнее белье, и хотела бы она, чтобы Сэм не дышал так тяжело. Первым делом Сэм нашел сандвичи.

— Могу я это съесть? — спросил он.

— Нет, — ответила Вивьен. — Я голодная.

— Я дам тебе половину, — пообещал Сэм, искренне считая себя щедрым.

Джонатан встал, держа новый корсаж Вивьен с подвязками для зимних чулок.

— Для чего тебе это нужно? — с искренним недоумением спросил он.

Лицо Вивьен вспыхнуло.

— Положи на место! — велела она.

— Корсеты, — предположил Сэм с набитым ртом.

Откуда-то снаружи раздалось нечто вроде жужжания. Изо всех углов комнаты полился свет, быстро став ярким. Джонатан застыл у окна с корсажем в одной руке и лучшим джемпером Вивьен в другой. Вивьен заметила, что мерцание поверх его глаз едва заметно при ярком свете, а ромбы на костюме — темно-фиолетовые. Сэм тоже застыл с третьим сандвичем в руке.

— Кто-то идет! — прошептал Джонатан. — Должно быть, они услышали ее вопли.

— Они совершают регулярные обходы, — хрипло прошептал Сэм в ответ.

— Так почему ты не сказал мне? Быстро! — прошептал Джонатан.

Он поспешно засунул всё обратно в чемодан и захлопнул крышку. Сэм сцапал сумку, захватив вместе с ней юбку Вивьен, и потянул. Явно должно было произойти нечто страшное. Вивьен позволила Сэму протащить себя по мраморному полу за громадный резной стол.

— Прячься! — велел он. — Давай!

Внутри полукруга стола находилась глубокая выемка, так что колени сидящего за ним могли поворачиваться в разные стороны, доставая до группы выключателей. Сэм толкнул туда Вивьен и нырнул за ней следом. Прежде чем Вивьен получила возможность нормально сесть, туда же забрался Джонатан, таща за собой чемодан. В итоге она оказалась полулежащей на боку с четким обзором через пустое пространство внизу стола. Она увидела в центре мраморного пола свой последний сандвич, завернутый в газету, а рядом с ним ворох серого фланелевого костюма Джонатана.

Джонатан тоже их увидел.

— Проклятье! — прошептал он и пролез за ними, а потом обратно, пока Вивьен пребывала в шоке от его ругательства.

— Не издавай ни звука! — задыхаясь, велел он ей. — Если нас найдут, тебя могут даже пристрелить!

Вивьен перевела взгляд с его лица на Сэма, не зная, верить ли этому. У обоих был тот напряженный вид, который бывает у людей в фильмах, когда их ищут вооруженные гангстеры. Из-за этого происходящее казалось Вивьен абсолютно нереальным — словно в кино. Она потянулась забрать у Джонатана свой последний сандвич, пока до него не добралась тянущаяся рука Сэма, и откусила от него. Вивьен сразу почувствовала себя лучше. Хлеб, который мама намазывала маслом, и сардины, которые она помогала маме разминать, напоминали ей, что где-то там по-прежнему есть настоящая жизнь.

Она еще ела, когда дверь с грохотом распахнулась и свет стал ярче. В поле зрения появились две пары массивных сапог, с топотом пройдя по белому с серыми прожилками полу. Вивьен под столом наблюдала, как они тяжело ходят туда-сюда, пока люди, которым они принадлежали, проверяли комнату. Она чувствовала, как Джонатан рядом с ней начал дрожать, а Сэм время от времени фыркал в попытке дышать тихо, но не могла поверить в происходящее и продолжала спокойно есть сандвич.

— Кажется, здесь всё в порядке, — громким шепотом произнес владелец одной пары сапог.

— Забавно все-таки, — прошептал женский голос. — Я чувствую запах рыбы — сардины. Ты чувствуешь запах сардин?

Вивьен запихала остаток сандвича в рот и зажала его обеими руками, чтобы не хихикнуть. Лицо Джонатана побелело, а величественное выражение полностью исчезло. Из судебного следователя он превратился в испуганного мальчика, попавшего в серьезные неприятности. Сэм задерживал дыхание. Его лицо неуклонно становилось всё краснее, а глаза с ужасом косились на Вивьен и ее сандвич. Она видела, что оба всерьез напуганы, но ей самой было по-прежнему смешно.

— Нет, — ответил громыхающий мужской голос. — Ничем не пахнет.

— Тогда, если завтра утром на шефа нападет сумасшедшая сардина, я обвиню тебя.

Они засмеялись, после чего женщина сказала:

— Пошли.

И сапоги простучали прочь.

Дверь захлопнулась. Некоторое время спустя свет потускнел. Как только это случилось, Сэм почти с ревом выдохнул и упал на лицо, ловя ртом воздух.

— Я умираю! — задыхаясь, произнес он.

— Не умираешь, — ответил Джонатан — его голос стал резким и дрожащим. — Заткнись и сядь. Нам надо подумать, что делать!

Вивьен поняла, что у Джонатана сдали нервы. Для нее настало время быть твердой.

— Я скажу тебе, что делать. Откройте снова эту серебряную будку, поместите меня туда и отправьте обратно на станцию встретиться с кузиной Марти.

— Нет, этого мы точно делать не будем, — заявил Джонатан. — Мы не можем. Если мы используем ее снова, это будет уже третий раз и компьютер зарегистрирует его. Он в любом случае всегда проверяет странные цифры, на случай если агент отправится во вне и потеряется. И тогда обнаружат, что мы нарушили закон. Нас немедленно вычислят. Мы же в самом центре здания Патруля Времени. Неужели ты не понимаешь?