Практика Калачакры

ДАЛАИ-ЛАМА 14 ПОСВЯЩЕНИЕ

Во всех учениях, изложенных Буддой, главной целью является успокоение и трансформация ума. Согласно буддийской точке зрения, мы, улучшая качество нашего ума, совершенствуя нашу мудрость, не только приносим пользу своему глубинному и неизменному "я", но и в значительной мере тем самым косвенно помогаем всем живым существам. Постоянное упражнение ума — это ключ к обретению прочного внутреннего мира и счастья.

Духовный путь можно сравнить со строительством дома. Даже если нам хочется начать с постройки стен или крыши, сначала мы все же должны заложить фундамент.

Подобным же образом, когда мы ставим перед собой задачу трансформации ума, нам следует начинать с закладки прочного фундамента. Понимая, что действительными врагами живых существ являются наши собственные заблуждения, мы должны немедленно применить сильнейшее противоядие, чтобы положить конец источнику этих заблуждений. Однако трансформация ума — это то, чего можно достичь лишь поэтапно, поэтому мы должны начать с первой ступени.

Первый шаг — это развитие в себе стремления избежать в некотором роде привлекательных, но, по сути, отрицательных, вредных и саморазрушающих действий тела, речи и ума. Таким образом. создается внутренняя убежденность, необходимая для достижения следующего этапа, состоящего в устранении заблуждений. В-третьих, мы пытаемся извлечь эти семена заблуждений или, по крайней мере, уничтожить следы заблуждений.

По этой причине буддийский путь начинается с трех высших практик — самодисциплины, медитативного сосредоточения и мудрости понимания сущности пустоты. Когда эти три навыка становятся прочными, можно переходить к методам пути бодхисаттв, культивируя стремление к достижению высшего просветления ради блага всех живых существ. На основе этого стремления приобретаются шесть совершенных достоинств: щедрость, самодисциплина, терпение, усилие, устойчивая медитация и мудрость. В конечном итоге, эти методы могут быть дополнены тантрическими практиками, которые начинаются с получения посвящений и передач текста тантры и включают в себя мощные практические методы йоги зарождения и йоги завершения.

Таким образом, постепенно выстраивая дом духовной практики, обладая стремлением полного искоренения заблуждений, мы сможем привести ум к состоянию окончательного просветления.

Тантрическая практика мощнее, чем обычные методы сутры, по нескольким причинам. Одна из них — это то, что тантрическая практика полностью объединяет особенности метода и мудрости. Следуя по пути сутры, человек медитирует на пустоту, или на неприсущее существование явлений, стремясь к высшему просветлению путем сострадания. Медитация на пустое пространство есть фактор мудрости, а устремление бодхисаттвы есть метод. Однако на пути сутры в сиюминутном сознании практикующего на обычных уровнях нельзя выработать этих двух свойств одновременно. В тантрическом же пути практикующий как метод порождает мандалу и божества медитации и затем фокусирует внимание на их пустотной природе. Таким образом, в пределах одного ума одновременно зарождаются и метод (упая), и мудрость (праджня).

При достижении состояния будды посредством йогической практики метод и мудрость, тело и ум представляют собой единое целое. В тантре эта динамика используется с самого начала, в результате чего гораздо быстрее достигается просветление. Исключительность тантрического пути состоит в том, что он вводит важный аспект результата практики, т.е. интегральный характер состояния природы будды, в структуру нашего обучения сразу же. Медитация выполняется с осознанием пустоты, т. е. сознанием, сосредоточенным на пустоте, которое проявляется в с^люрме божеств мандалы. Такая особенность свойственна всем четырем классам тантр. В тантре высшей йоги этот принцип простирается еще дальше и практикующий использует самые тонкие уровни энергий тела и сознания — уровни, недоступные для неподготовленного человека.

Здесь за единственную субстанциональную основу тела мудрости-истины Будды берется махамудра ясного света. Благодаря привнесению на путь махамудры ясного света, становится возможным внезапное просветление. Эту наиболее тонкую технику можно найти лишь в тантре высшей йоги.

Как правило, понимание духовного метода само по себе есть благо; но, как сказано, чтобы вступить на путь тантры, необходимо сначала получить блага ритуала посвящения от искусного мастера, хранящего непрерывную преемственность передачи учения. Благодаря этому посвящаемый получает возможность проникнуть в тантрические йоги, и засеваются семена будущего осознания.

Позже, когда практикующий начинает заниматься йогами стадий зарождения и завершения, он должен полагаться на опытного учителя, чтобы успешно применять могущественные тантрические методы. Традиционные трактаты советуют нам выбирать учителя с осторожностью, используя в качестве орудия здравый смысл и мудрость, а не полагаться лишь на слепую веру. Более того, хотя нам и советуют относиться к учителю с почтением и верой, это тоже должно происходить на основе здравого смысла, а если наставления нашего учителя противоречат тому, что мы знаем из дхармы, нам следует почтительно и вежливо высказать свои сомнения, а не просто бездумно уступить. Как указывал блистательный индийский мастер Нагарджуна \ вера всегда должна руководствоваться разумом и мудростью.

Есть несколько разных точек зрения в отношении точного времени, когда Будда впервые изложил учение Калачакры. Гуру Второго Далай-ламы Кхайдуп Норсанг Гьяцо и другие ламы, например, Такцанг Лоцзава, полагают, что Будда учил за месяц до своей кончины. Согласно другому мнению, это произошло через год после его просветления. У сторонников обеих точек зрения есть хорошо развитые тезисы, подтверждающие их взгляды и основанные на различных источниках.

Тем не менее, и те и другие признают, что преемственность передачи учения была перенесена из Индии в Шамбхалу вскоре после его первого изложения, равно как и то, что преемственность сохранялась там, пока не перешла к мастеру Цилупе.

В Тибет система Калачакры проникла по двум отдельным линиям, известным как традиции Бро (или Дро) и Ра. Позже эти традиции были объединены всезнающим Бутоном Ринчен-дупом. Именно от непосредственного ученика Бутона — Чокьи Пела — передачу учения получил Досточтимый Цонкхапа.

Цонкхапа, в свою очередь, усердно практиковал и распространял учение Калачакры. В конце концов оно перешло к Седьмому Далай-ламе, который внес значительный вклад в его сохранение, очищение и передачу. Таким образом линия преемственности передавалась от поколения к поколению и сегодня непрерывным потоком дошла до нас.

В большинстве тантрических традиций посвящение дается небольшим группам преданных учеников, число которых часто не превышает двадцати пяти человек. Однако, Калачакра в этом отношении является исключением, и существует традиция передачи ее большим собраниям людей. Конечно, не каждый из присутствующих при этом обладает достаточной внутренней основой для получения всех благ посвящения, но мы верим, что все эти люди, имея положительный настрой, обретут и укрепят положительные кармические заслуги.

Учение Калачакры принадлежит к категории тантр высшей йоги и является поэтому тайной доктриной. В древние времена все тантрические учения практиковались и передавались с чрезвычайной осторожностью. Открытая публикация тантрической литературы не поощрялась, а доступ к ней был ограничен узким кругом посвященных. Однако за последнее столетие многочисленные западные ученые и энтузиасты очень много писали о тантрическом буддизме, часто без должного понимания системы в целом. Это вызвало множество ошибочных и искаженных представлений, связанных с природой тантрической практики и самого учения тантры. Похоже, что помочь здесь может лишь одно средство — поручать переводы ученым, хорошо знакомым с традицией.

Кроме того, сегодняшний мир, как нам кажется, нуждается в мощном действенном лекарстве. Из всех учений Будды наиболее могущественно учение тантры высшей йоги. Ее методы особенно полезно использовать именно в тех условиях, в которых оказалось ныне человеческое сообщество. При использовании техник тантры высшей йоги на основе трех высших навыков, сострадательного стремления бодхисаттвы к высшему просветлению и практики шести совершенств можно достичь просветления уже в этой короткой жизни.

Калачакра представляет собой одну из наиболее обширных тантр высшей йоги. Я молюсь о том, чтобы этот сборник помог понять и оценить это возвышенное учение Будды, которое он даровал человечеству из глубокого чувства сострадания два с половиной тысячелетия назад.

Далай-Лама 14 10 мая 1991 года

Я хотел бы начать с выражения благодарности Его Святейшеству Далай-ламе за его благословение этого скромного проекта. Как и при работе над всеми другими своими книгами, я сначала обратился за советом к Его Святейшеству и отправил его секретарю список тибетских текстов, с которым я собирался работать. В этом случае в список входило сочинение самого Далай-ламы XIV "О посвящении в Калачакру", которое он написал, а я перевел (вместе с Досточтимым Добумом Тулку) в начале 80-х гг. Также я попросил Его Святейшество составить предисловие и порекомендовать садхану, которую, по его мнению, стоит включить в книгу. Неделю спустя я получил и то и другое, причем последнее — в виде копии "Лучшей из драгоценностей" Бутона Ринчена-дупа, великолепного небольшого текста, идеально подходящего для данного сборника. Хотелось бы пояснить, что после получения Нобелевской премии мира в 1989 г. свободного времени у Его Святейшества стало в сотню раз меньше, и я высоко оценил его благосклонность в этом отношении. Мы, европейцы, обращаемся к нему "Ваше Святейшество", но тибетцы используют более поэтичный эпитет "Йишин Нор-бу", что означает "Драгоценность, исполняющая желание". И в самом деле, именно таковым Его Святейшество и является.

Мое личное духовное вовлечение в тантрическую традицию Калачакры началось в 1973 г., когда я присоединился к ста пятидесяти тысячам гималайских буддистов, участвующим в посвящении, которое проводил в Бодх-Гае (Индия) Его Святейшество. В то время я изучал тибетский язык, литературу, философию и медитацию в Библиотеке Тибетских Трудов и Архивов в Дхарамсале. До этого я только лишь читал и слышал о наследии Калачакры; публичное посвящение Далайламы, конечно же, разожгло мой аппетит, и в течение последующего десятилетия занятий в Дхарамсале я имел удовольствие множество раз соприкоснуться с материалами по Калачакре.

В 1981 г. я отправился на юг, в монастырь Гандэн Шарцэ, для изучения "Комментария о двух йогических стадиях блистательной Калачакры" Первого Далай-ламы под руководством Досточтимого Лати Ринпоче. Замечательный собственный комментарий Ринпоче к этому сокровенному труду Первого Далай-ламы сделал его гораздо более понятным и наполнил теплотой и живостью изложения. В то время я готовил перевод этой важной работы с помощью одного из подопечных молодых лам Ринпоче — Тхэпо Тулку. В следующем году этот перевод был опубликован в книге "Первый Далай-лама: Соединение Сутр и Тантр" (Нью-Дели, "Тушита Букс", 1982), рассказывающей о жизни и сочинениях этого замечательного мудреца. Вскоре после этого книга была издана в США издательством "Сноу Лайон Пабликэйшнс* и выдержала три издания.

Однако, учитывая уровень интереса к учению Калачакры, мои издатели из "Сноу Лайон" почувствовали, что было бы полезно выпустить Комментарий к Калачакре Первого Далай-ламы как самостоятельную книгу и, принимая во внимания ее сложный и технический характер, дополнить ее существенным введением, равно как и подходящими по контексту тибетскими текстами.

Для этого издания я основательно пересмотрел свой предыдущий перевод, сделанный десятилетие назад. Конечно же, с тех пор мое понимание системы в целом выросло, как выросло оно и у других западных исследователей. Кроме того, в раннем варианте этот перевод был лишь одним из шестнадцати текстов, иллюстрирующих сочинения Первого Далай-ламы, в то время как теперь я собирался сделать основной акцент на техническом подходе к терминологии. Насколько мне известно, в 1981 г. мой пересказ "Комментария" Первого Далай-ламы был первым английским переводом крупного произведения, рассказывающего о шести йогах Калачакры. Более ранние труды были посвящены в основном историческим или мифологическим элементам Калачакры, либо же ее научным моментам — астрономии, астрологии, алхимии, связи с тибетской медициной и т. д.

Я не пытался представить здесь обзор этих разных ветвей традиции Калачакры, а сосредоточился на формальном исследовании шести йог Калачакры как таковых. Скорее, меня вело желание дать читателю представление о духовном наследии Калачакры как о живой традиции, основанной главным образом на идеях, выраженных Первым Далай-ламой в его "Комментарии". Я постарался пояснить эти идеи на материале сочинений других великих преемственных мастеров, в особенности — Второго, Седьмого, Тринадцатого и Четырнадцатого Далай-лам, различных их наставников и некоторых воплощений Панчен-ламы.

Этот сборник делится на две части: первая — это мой собственный обзор системы Калачакры, а вторая представляет собой собрание семи переведенных тибетских текстов, относящихся к йогической традиции Калачакры.

В первой части, состоящей из двенадцати глав, сделана попытка отобразить тибетский подход к йогам Калачакры. Включение мною Калачакры в общую структуру буддийской доктрины, как это видно в главах с шестой по десятую, сделано в основном под влиянием "Наставления к буддийским тантрам" Тринадцатого Далай-ламы, многочисленные цитаты из которого здесь приводятся. Тринадцатый Далай-лама в основном следует линии, поддерживаемой Ламой Цонкхапой, основателем школы тибетского буддизма Гелуг. Это было особенно важно для моих целей, ибо Лама Цонкхапа был одним из главных духовных наставников Первого Далай-ламы.

Я приношу извинения читателям, если ряд материалов, включенных в первую часть, покажется трудным. Все, что я могу предложить, это изучать сначала более легкие разделы, а более трудные места перечитывать несколько раз. Я сделал все возможное, чтобы как можно понятнее изложить сложные тантрические понятия; однако тантры — это высшие и наиболее эзотеричные учения Будды, и следовательно, для их понимания необходимо приложить некоторые усилия.

Материалы, включенные во вторую часть, изучались и переводились на протяжении нескольких лет вместе со многими моими друзьями-ламами.

Как было упомянуто выше, "Комментарий" Первого Далай-ламы (см. главу 17) был подготовлен под наблюдением Досточтимого Лати Ринпоче из монастыря Гандэн Шарцэ. В предыдущей версии этой работы я включил важные места из комментария Ринпоче в перевод, отделив их от текстов Первого Далай-ламы скобками. В этом издании они убраны из текста и помещены в сноски.

В 1980 г. вместе с Досточтимым Добумом Тулку, впоследствии — личным секретарем Его Святейшества Далай-ламы и нынешним директором Тибетского Дома в Нью-Дели, я перевел второй текст, связанный с традицией Калачакры. Это было сочинение Четырнадцатого Далай-ламы ^вО посвящении в Кала чакру", первоначально написанное как руководство для людей, участвующих в посвящении в Калачакру, которое он запланировал на следующий год в Мэдисоне (штат Висконсин). Наш перевод впервые был опубликован как статья в "Тибетском обозрении" (апрель 1981 г.). Мне хотелось бы выразить благодарность Его Святейшеству за позволение включить сюда этот текст. Вместе с Добумом Тулку я также перевел текст о методе гуру-йоги Калачакры, приведенный здесь как восемнадцатая глава.

"Предпосылки для получения тантрического посвящения" Седьмого Далай-ламы (здесь — пятнадцатая глава) были переведены в

1981 г. под руководством Досточтимого Амчока Тулку, так же из монастыря Гандэн Шарцэ. В это время я учил Амчока Тулку английскому языку, а он меня - тибетскому. Впервые сокращенный вариант нашей работы был опубликован в собрании тантрических литургических практик, предназначенном только для посвященных и называвшемся "О Ямантаке" (Выпуск первый. Нью-Дели, Тушита Букс, 1981).

Кроме того, я прочел и перевел вместе с Досточтимым Амчоком Тулку "Стремление к постижению стадий пути блистательной Калачакры" Первого Панчен-ламы. Я счел это особо благоприятным фактом, ибо существует тесная связь между воплощениями Амчока и Пан-чена. Нынешний Амчок Тулку был выявлен недавно скончавшимся Седьмым Панчен-ламой, когда последнему было всего лишь десять лет. А сам этот Панчен был признан высокой реинкарнацией в младенчестве предыдущим Амчоком Тулку. Таким образом, между двумя этими людьми существует тесная духовная связь, которая произвела на меня глубокое впечатление. В 1986 г. я организовал международный цикл лекций для Амчока Тулку; но за месяц до начала он полу-тал послание от Панчен-ламы с просьбой встретиться с ним в Непале, а затем отправиться в Лхасу и Пекин.

Амчок Тулку исчез на год, и лекционный тур был поспешно отменен. Прибыв на встречу с ним в Дхарамсалу, я нашел оставленную для меня фотографию мальчика-кочевника с пальцем во рту, одетого в овчину; на обороте была надпись: Тленн, я прошу прощения за все причиненные неудобства, но этот маленький мальчик позвал меня на время в Тибет". Таким образом, вместо поездки вокруг света Амчок Тулку провел зиму, преподавая во вновь открытой Панчен-ламой школе "Воплощенный Лама" в Пекине. Ко времени написания этой книги его монастырь в Амдо (Восточный Тибет), который он восстановил во время первого возвращения в Тибет в 1983 г., являлся одним из крупнейших монастырей в мире; в нем живет более тысячи монахов. Во время второго посещения Тибета Досточтимый Амчок Тулку выступал в роли переводчика на встрече Панчен-ламы и бывшего президента Джимми Картера.

"Краткое изложение традиции Калачакры" Тринадцатого Далай-ламы взято из его "Наставления к буддийским тантрам", включенного в написанную мной о его жизни и сочинениях книгу "Путь Бодхи-саттвы-воина" ("Сноу Лайон Пабликэйшнс", 1988). Здесь я немного переработал текст в согласии с терминологией, использованной в других главах.

И, наконец, короткая молитва Шестого Панчен-ламы (тринадцатая глава) была переведена вместе с моим другом-ламой Чомдзэ Таши Вангьялом из монастыря Дрепунг Лоселинг, который просто творит чудеса, работая в зале рукописей Библиотеки Тибетских Трудов и Архивов с середины семидесятых годов. За многие годы с помощью этого на удивление скромного монаха я прочел и перевел множество тибетских текстов; мне грустно думать, что я не смогу часто видеть его в будущем, если его намерению вернуться в этом году в Кхам и посвятить оставшуюся жизнь восстановлению на его родине Дхармы, разрушенной китайцами за годы Культурной революции, не воспрепятствует китайское правительство.

Литература Центральной Азии чрезвычайно богата материалами по Калачакре — на тибетском языке насчитывается несколько тысяч (если не десятков тысяч) заглавий. Я не пытался сделать здесь обзор этого обширного инвентарного списка, а уделял главное внимание чувству и характеру традиции в целом. Кроме авторов, цитируемых тем или иным образом в тексте, на меня особое впечатление произвели сочинения гуру Первого Далай-ламы Бодонга Чокле Намгьяла, гуру Второго Далай-ламы Кхайдуп Норсанга Гьяцо и гуру Седьмого Далай-ламы Тричена Нгаванга Чокдена. Хотя в этих трех случаях ученики стали более знамениты, чем их учителя, вклад этих трех наставников в сохранение и распространение традиции Калачакры был поистине колоссален. Первый Далай-лама также изучал Калачакру с другими четырьмя известными мастерами: Ламой Цонкхапой, Кхайдуп-дже, Гьял-цеп-дже и Пагбой Йонтэном Гьяцо — каждый из них оставил богатое наследие сочинений по Калачакре. Вдохновенно писал на эту тему и гуру Пятого Далай-ламы Панчен Чокьи Гьялцен, равно как и ученик Тринадцатого Далай-ламы (кое в чем, правда, заблуждающийся) Панчен Чокьи Ньима. Составляя этот сборник, я старался цитировать, главным образом, сочинения самих Далай-лам.

В этом сборнике внимание уделяется в основном духовным аспектам традиции Калачакры, нежели тому, что Второй Далай-лама называет "ветвями Калачакры" в поэме, цитируемой в десятой главе. Слово "ветви" здесь относится к метафизическим или "научным" аспектам — алхимии, астрономии и т. д. Об этих моментах немало написано другими исследователями. Лично меня особо интересует йогичес-кая традиция, мало изученная на Западе.

Я приношу извинения за все ошибки, вкравшиеся в мое повествование в первой части или в перевод во второй части. Я сделал все возможное, чтобы избежать ошибок — проверяя сомнительные места с опытными ламами и обращаясь к традиционным комментариям. Но, как заметил однажды Его Святейшество Далай-лама, когда я выразил беспокойство по поводу точности английского перевода: "Мелкие ошибки тут и там — это лишь следы первопроходца, идущего по новой,еще не нанесенной на карту, территории. Кто-то должен начать процесс". Вне всякого сомнения, лет через сто все, ранее сделанное тябетологами всего мира, будет казаться чем-то несерьезным, если судить по тому, как мы сейчас воспринимаем переводы, сделанные даже пятьдесят лет назад. Наши познания о буддийской тантрической традиции постоянно растут, а английская терминология для буддийских понятий становится более точной. Так пусть же сейчас интересующиеся учением Калачакры изучают то, что я изложил правильно; а в будущем ученые пусть изучают (и исправляют) мои ошибки.

Тем, кто действительно собирается взять на вооружение методы Калачакры, не следует рассматривать этот сборник как практическое пособие. Ваджраяну можно успешно постичь лишь под опытным руководством. Но кое-что — например, метод гуру-йоги или садханы (см. главы 18 и 19) можно использовать для ежедневной практики, хотя для этого необходимо предварительно найти опытного ламу, прочесть с ним тексты и обсудить сам процесс. Так как в большинстве крупных городов Северной Америки и Европы существует тибетская диаспора, то хотя бы одного опытного тибетского ламу можно отыскать без труда.

В заключение я хотел бы поблагодарить своих издателей, Джеффа Кокса и Сидни Пибурна из "Сноу Лайон Пабликэйшнс" (Итака, штат Нью-Йорк), за их неустанные усилия сделать доступным для международной читающей публики богатое духовное, культурное и литературное наследие Тибета. Также благодарю Сьюзен Кайсер, моего редактора в "Сноу Лайон"; Дэвида Ригли из "Истерн Скул Пресс" за помощь в санскритских диакритических знаках, за прочтение частей текста и за набор текста "Лучшей из драгоценностей"; Ричарду Б. Мартину из Библиотеки Элдермана, Вирджинский Университет — за критическую и библиографическую помощь; Александру Кочарову и Роберту Биру за прекрасные иллюстрации к этому изданию [имеется в виду иллюстрации к изданию на английском языке 1991 г, осуществленное американским издательством "Snow Lion Publications", которые воспроизводятся в данной книге - Прим. ред.].

Гленн Муллин Библиотека Тибетских Трудов и Архивов Дхарамсала, Индия. 10 марта 1991 г.

Часть первая НАСЛЕДИЕ КАЛАЧАКРЫ КАЛАЧАКРА В НАШЕ ВРЕМЯ

Впервые я по-настоящему столкнулся с тантрической традицией Калачакры в конце зимы 1973 года. Его Святейшество Далай-лама собирался проводить публичное посвящение в Калачакру, и я планировал на нем присутствовать.

В то время я жил и учился в Дхарамсале (Индия). Волна возбуждения, пронесшаяся по тибетской общине при объявлении о посвящении, была почти физически ощутимой.

Местом посвящения была выбрана Бодх-Г ая, маленькая сонная деревушка в нескольких милях к югу от города Гая, в штате Бихар.

Бодх-Гая известна как духовный центр буддийского мира; по крайней мере, она была таковым раньше. Именно здесь монах Гаутама сидел под деревом бодхи и достиг состояния просветления; здесь он стал Буддой. Из восьми главных мест буддийских паломничеств в Индии именно эта деревня считается самой священной. По сути, некоторые буддийские традиции даже утверждают, что все тысяча будд этой эры, играющие роль всеобщих учителей, достигают своего земного просветления именно в Бодх-Г ае.

Можно также добавить, что в двадцатом столетии Бодх-Гая уже не является духовным центром в обычном понимании. Нашествия тюрок-мусульман в XIII и XIV веках опустошили этот регион. Особо жестоко мусульмане в Индии преследовали буддизм. Говорят, что местный монастырь Наланда был окружен, а все его монахи были обезглавлены на месте. Стены каждой комнаты были залиты кровью. Храмы и библиотеки были сожжены, а у всех обнаруженных каменных изваяний были отломаны руки и лица.

Мягко говоря, Бодх-Гая знавала лучшие времена; или, по крайней мере, именно так это казалось в 1973 году. Она так по-настоящему и не оправилась от мусульманских вторжений и превратилась в кучку чайных лавчонок и невзрачных забегаловок. Строения в деревне, равно как и трущобы вокруг ступы, можно в лучшем случае назвать самыми убогими из человеческих обиталищ.

Однако, главная ступа и окружающие этот восхитительный монумент затопленные сады действительно прекрасны; здесь растет и потомок того дерева, под которым Будда достиг просветления. Сохранилось множество каменных изваяний и храмовых принадлежностей, которые уцелели от варварского разрушения в мусульманский период -главным образом благодаря тому, что их успели закопать в землю перед последними атаками.

После мусульманских набегов Бодх-Гая перестала быть международным центром паломничества. Буддисты стали предпочитать другие места поклонения - более подходящие и более доступные. В результате буддисты Центральной Азии стали почитать Лхасу, китайцы - У-тай-шань (Пять горных вершин), японцы — Киото и т. п.

Бодх-Гая пережила небольшой всплеск оживления в пятидесятых годах, когда премьер-министр Неру предложил правительствам разных буддийских стран возвести по храму в этой местности, предлагая выделить землю под этот проект. В результате за несколько лет здесь появилось около дюжины храмов ¹.

Наплыв тибетских беженцев в Индию в конце пятидесятых -начале шестидесятых годов несколько оживил буддийскую деятельность в Бодх-Г ае. Прибытие великих тибетских лам в Бодх-Г аю каждую зиму, равно как и толпы тибетских паломников, в свою очередь, привлекали буддистов из различных гималайских королевств: от Ла-дака, Лахула, Спити и Киннаура на западе, до Сиккима, Бутана и Аруначал-Прадеша на востоке, — все они практиковали тибетский буддизм. В зимние месяцы, когда погода в Бихаре становилась благоприятнее, тысячи людей стекались к Месту Просветления — "Алмазному Сиденью" [Будды].

То, что сам Далай-лама впервые проводил посвящение в Калачакру в таком священном месте, заставило буддицский мир забурлить.

Уже за два месяца до посвящения начали собираться паломники. Многие из них сотни тысяч раз повторяли свои главные мантры или, возможно, выполняли сотни тысяч раз полные простирания тела. Другие совершали ритуальный обход великой ступы по несколько тысяч раз. Посвящение должно было стать их крещендо, великим завершением их молитв.

Для жителей Центральной Азии посвящение в Калачакру является настоящим буддийским праздником. Сюда приходят целые деревни и племена, вместе с детьми, подростками, людьми среднего возраста и стариками. А тех, кто слишком мал, стар или слаб, чтобы идти, — приносят на руках.

Повсюду разворачивается торговля: все что-то оживленно продают и покупают. Большинство паломников приносит с собой что-нибудь на продажу, чтобы оплатить свое возвращение домой, как правило, мелкие антикварные предметы. Повсюду прямо на земле устраиваются импровизированные лавки. Во время посвящения, проводившегося в Бодх-Гае в 1985 г., один предприимчивый человек даже привез целый цирк, с "чертовыми колесами" и каруселями. Везде царит атмосфера веселья и празднества. Единственный западный эквивалент, приходящий мне в голову, — это "Кони-Айленд сознания" Ферлингетти.

Тибетцев, привыкших к кочевой жизни, не очень-то смущает отсутствие в Бодх-Гае бытовых удобств. Некоторые располагаются в местных храмах, другие арендуют балконы или хижины в окрестных деревнях, но подавляющее большинство просто ставит палатки вдоль реки — в любом свободном месте. В свое время индийская армия установила здесь широкую сеть водяных кранов и передвижных туалетов - и вскоре возник палаточный город, который населяли более сотни тысяч человек. Двенадцать лет спустя, на посвящение в Калачакру в 1985 году, в Бодх-Гаю стеклось более трехсот тысяч человек.

Следует отметить, что лишь очень немногие из присутствующих на таких посвящениях собираются всерьез заняться йогическими практиками Калачакры, о которых идет речь в данной книге. Вероятно, лишь один из ста человек будет заниматься простым ежедневным чтением мантр — таких, как текст гуру-йоги, приведенный в восемнадцатой главе. Может быть, один из тысячи действительно захочет заниматься шестью йогами; а из них лишь горстка избранных на самом деле изберет медитацию своим основным занятием.

Для большинства из присутствующих на церемонии посвящения целью является не получение благословения как разрешения на занятия йогическими практиками, а получение редкой возможности окунуться в яркие лучи духовного общения с посвящающим ламой, в данном случае — с Его Святейшеством Далай-ламой, и при этом впитать в себя поток духовной энергии. Кроме того, они надеются породить кармические семена, которые установят их связь с ламой и Шам-бхалой — мифической чистой страной доктрины Калачакры.

Большинству церемоний массовых посвящений в Калачакру предшествуют пять-шесть дней лекций по основам буддизма. Они обычно начинаются примерно в полдень и продолжаются до заката; при этом все сидят под солнцем на шерстяных подстилках, а дети резвятся между взрослыми. Матери кормят грудью своих младенцев, в то время как пожилые люди подремывают в тени; из множества громкоговорителей на них льется мелодия низкого тембра голоса Далай-ламы. Предметом обсуждения в такие дни являются большей частью идеи, выраженные Седьмым Далай-ламой в "Предпосылках получения тантрического посвящения" (см. пятнадцатую главу). После этих уроков начинается собственно процесс посвящения; он открывается днем танцев лам, во время которых объявляется и освящается место посвящения. Затем следуют два-три дня посвящений и, как правило, день духовного празднования в виде церемонии гуру-пуджа, во время которой лама дает свой прощальный наказ собравшимся. Наконец, десятки тысяч посвящаемых выстраиваются в ряд и единой колонной проходят через временное святилище, в котором находится песочная мандала Калачакры, а затем — мимо Его Святейшества, чтобы получить от него личное благословение².

Таким образом, всё событие происходит за десять-двенадцать дней, и каждый день люди собираются в полдень и сидят до начала вечера, после чего спешат к своим земным заботам: поискам пищи, розыскам потерявшихся детей, смыванию с себя налипшей за день пыли и т. д. При этом надо следить, чтобы тебя не растоптали движущиеся толпы. Между тем торговцы продолжают соблазнять людей, стараясь получить выгоду от духовной напряженности момента; порою происходят и случайные конфликты - например, во время одной из послеполуденных бесед Далай-ламы бутанский фермер наступил на халат скотовода из Кхама (Восточный Тибет) и получил за свою неосторожность серьезную ножевую рану.

Таково было мое первое знакомство с традицией Калачакры. Это больше напоминало фантастическую, мистическую, тантрическую вечеринку, длившуюся день и ночь на протяжении двух недель, чем на торжественный религиозный обряд. Дети рождались; старики умирали; ламы и медитирующие сидели под каждым деревом и в каждом углу; а влюбленные ускользали ночью на берег реки, чтобы разделить друг с другом сердечную радость. Все они вращались на временной орбите

вокруг песочной мандалы Калачакры, которая стояла посреди деревни и была теперь центром нашей вселенной. Духовная энергия поднималась от земли волнами, словно нагретый воздух над горизонтом Сны были настолько яркими, что их трудно было отделить от происходившего наяву. Затем все внезапно закончилось - словно кульминация марафонского забега, доказательством которого служат лишь несколько отставших бегунов.

Толпа рассасывалась медленно, словно бы не решаясь покинуть место, где ее могли ждать дальнейшие приключения. Многие затем продолжали паломничество к святым местам еще месяц-два, прежде чем вернуться домой, в гималайские горы и долины: к своим полям и стадам, в свои монастыри и отшельнические хижины; или же в поселения беженцев, разбросанные по Индии, от Ладака на севере и до Май-сора на юге.

С того времени Его Святейшество проводил посвящение в Калачакру много раз, и на некоторых из них мне посчастливилось побывать. Говорят, что в следующем году Далай-лама проведет три посвящения: одно в Монголии, другое в Дхарамсале, а третье в Нью-Йорке.

ВНЕШНЕЕ, ВНУТРЕННЕЕ И ТАЙНОЕ УЧЕНИЯ БУДДЫ

Будда Шакьямуни, живший и учивший в Индии приблизительно двадцать пять веков назад, считается четвертым буддой этой мировой эры, который повернул колесо традиции просветления. Он собрал воедино фрагменты учений трех предшествующих будд и дополнил их техниками, подобранными специально для нужд человечества в этот период. Было предсказано, что его учение просуществует в мире пять тысяч лет.

Есть разные способы классификации его доктрин. Один из них — разделение на Хинаяну, Махаяну и Ваджраяну, или Малую, Большую и Алмазную Колесницы.

Основание и смысл такого разделения так описываются в тибетском стихе ¹:

Практикуемое внешне есть путь умеренности;

Практикуемое внутренне есть дух бодхисаттвы;

А практикуемое втайне суть эзотерические

мантрические методы.

Каждая из этих трех строчек относится к одной из трех колесниц: Малой, Большой и Алмазной. В этом стихе они охарактеризованы, соответственно, как внешний, внутренний и тайный духовные методы Будды.

В Индии три этих фазы буддизма по очереди сменяли друг друга: более низкая подготавливала путь для более высокой.

Первым распространилось внешнее учение, Малая Колесница. Она состояла из главных и наиболее общих наставлений Будды, даваемых открыто смешанным аудиториям, начиная от проповеди в Оленьем парке близ Варанаси. Главными их темами были четыре благородные истины, благородный восьмеричный путь, двенадцать звеньев (ни-дан) взаимосвязанного происхождения и три высших навыка дисциплины, медитативной сосредоточенности и мудрости. Упор делался на неформальную простоту в применении медитации на основе строгой дисциплины.

Исторически это был вид буддизма, покровительствуемый царем Ашокой в третьем столетии до нашей эры и распространяемый миссионерами, которых он рассылал по всей своей империи — от Афганистана на северо-западе и до Бенгалии на северо-востоке. Поэтому иногда западные ученые называют это учение "ранним буддизмом". Следует отметить, что, согласно классическим индийским и тибетским источникам, этот вид буддизма появился не раньше, чем две другие его разновидности - просто в начальный период он распространялся наиболее широко.

Спустя пять веков после кончины Будды (II н. э.) в Индии появился буддийский мудрец по имени Нагарджуна. Как и предсказывал сам Будда, Нагарджуна принес с собой внутреннее учение — Махаяну, или Большую Колесницу, — которое несколько веков передавалось избранным ученикам в ожидании наступления зрелости индийской буддийской цивилизации. Говорят, что, когда эта зрелость наступила, Нагарджуна воплотился, получил внутреннее учение от нагое (мистических хранителей доктрины) и стал широко его распространять. Более трех дюжин Праджнятрамиттыутр, или "Рассуждений о совершенстве мудрости", быстро приобрели известность в Индии, равно как и сочинение самого Нагарджуны "Шесть трактатов об обосновании Срединного Пути". Говоря другими словами, взгляд Нагарджуны на буддизм расшевелил воображение индийцев, и потому большинство индийских буддийских мыслителей черпало вдохновение из его работ ².

Другая важная фигура начального периода распространения Махаяны — это мастер Асанга, который занимался медитацией двенадцать лет и сделал несколько копий сочинения, известного как "Пять трактатов Майтрейи". Эти произведения, равно как и несколько сочинений самого Асанги, вскоре стали признанной классикой.

И Нагарджуна, и Асанга были, главным образом, толкователями сутр Праджняпарамиты, причем Нагарджуна сосредотачивался на доктрине "мудрости пустоты", а Асанга — на более общеизвестных практиках бодхисаттв, известных в Тибете как "обширные пути бодхисаттвы". Эти двух индийских мастеров называют "праотцами Махаяны".

В своем трактате "Плот для пересечения океана индийской буддийской мысли" Второй Далай-лама пишет:

Двумя праотцами Махаяны были Нагарджуна и Асанга, которые были часто очень противоречивы в некоторых своих сочинениях, непосредственно касавшихся учения Будды, то есть, они полагались скорее на личный мистический опыт, чем на какие-либо конкретные тексты. Именно эти два мастера заложили основы двух школ Махаяны.

Основная сущность внутренней доктрины или Большой Колесницы заключалась в выработке и развитии духа и образа действий бодхисаттвы; другими словами — в развитии стремления к высшему просветлению как средству проявления сострадания и любви к другим живым существам и в практике качеств бодхисаттвы — таких, как шесть совершенств: щедрости, самодисциплины, терпения, вдохновленной энергии, медитативного размышления и мудрости.

Третье направление в индийском буддизме — Ваджраяна, или тантрический путь к просветлению — стал получать распространение примерно после V-VI веков нашей эры. С этого момента и вплоть до угасания в Индии буддизма время от времени появлялись новые тантрические системы. В список первых популяризаторов Ваджраяны входят такие славные имена, как Индрабхути, Сараха, Лалитаваджра и др. Хотя сейчас невозможно точно датировать деятельность этих учителей из-за скудности письменных источников ³, тем не менее, хорошо известно, что они считались звеньями цепи прямой линии преемственности передачи буддийского учения тантры, в которое Будда посвятил наиболее зрелых своих учеников. Затем эти тантрические доктрины передавались в строжайшей тайне до той поры, пока не созрели условия для их более широкого распространения. Можно отметить, что Калачакра Тантра стала одной из последних тантрических систем высшей йоги, появившихся в Индии, которая не обнаруживала себя вплоть до десятого столетия нашей эры.

Все эти три вида учения Будды - внешнее, внутреннее и тайное -проникли в Тибет; но именно третий вид, тайный тантрический путь, встретил наиболее восторженный прием в снежной стране к северу от Индии.

Следует сказать, что в Индии эти три направления буддийской мысли и практики не всегда сосуществовали в гармонии, как в

Тибете.

Приверженцы внешних школ часто отказывались признать достижения своих более поздних соперников. Например, Васубандху, увидев махаянские сочинения своего брата Асанги, сказал: "Мой брат пребывал в медитативном сосредоточении двенадцать лет, но не смог добиться даже хорошего сна; он пытался достичь понимания истинного учения, но вместо того выдумал множество своих собственных традиций"⁴.

И появление тантрических учений так же не всегда встречало единодушное одобрение тогдашних индийских буддистов. Многие из них выражали опасение.

Но постепенно индийцы приняли все три формы буддизма. Впечатления тибетских паломников XI века, посещавших монастыри Северной Индии (включая Наланду, Викрамашилу и Одантапури) говорят о том, что три разновидности буддизма почитались почти повсеместно как разные стороны одного великого целого. Отражено это и в тибетских биографиях крупнейших индийских мастеров того времени — Атиши, Наропы и др.⁵

В таком виде буддизм проник в Тибет благодаря двум сильным волнам царского покровительства: во-первых, в восьмом и девятом веках н. э. при покровительстве Лхаских царей, а затем — в середине одиннадцатого столетия, в основном при покровительстве царей Гугэ (Западный Тибет). -

В вышеупомянутом трактате Второго Далай-ламы эти три колесницы описаны так:

Изначально Будда передавал три цикла учения. Учеников со склонностями к простому пути он учил Хинаяне, Малой Колеснице. Тех, кто тянулся к более сложному подходу, он обучал Махаяне - Большой Колеснице, или Колеснице Совершенств. И наконец, тех, кто желал следовать самому сокровенному пути, он обучал эзотерической Ваджраяне — Алмазной Колеснице, пути, включающему в себя тантрическое использование также эротического аспекта в своих методах.

Здесь Второй Далай-лама говорит об учениках, которые готовы воспринять особые учения и использовать их как основное свое духовное занятие.

С точки зрения практики, в процитированном стихе содержится рекомендуемый подход, при котором внешнее, внутреннее и тайное

учение включаются в личную подготовку как последовательные этапы духовных поисков совершенства.

Коротко говоря, тибетский подход состоит в том, что человек сначала развивает внутреннюю устойчивость посредством методов трех высших навыков Малой Колесницы (т. е. дисциплины, медитации и развития мудрости), а затем расширяет горизонт практики стремлением бодхисаттвы и обучением шести совершенствам. И наконец, когда с помощью этих двух направлений он развил три качества свободного духа: отделение, сострадательный настрой бодхисаттвы и мудрость пустоты, — человек принимает тантрическое посвящение и погружается в методы Алмазной Колесницы.

Третий Далай-лама описывает достоинства правильного настроя в "Сущности чистого золота":

Все сокровенные учения, содержащиеся в сутрах и тантрах, равно как и в трактатах и пояснениях многих поколений буддийских мастеров, следует рассматривать как методы для применения — начиная с наиболее основных практик и продвигаясь к более сложным — с целью преодоления негативных сторон и ограничений непросветленного сознания. Осознание важности всех учений Будды и учителей линии преемственности — от советов, как развивать действенную связь с духовным наставником и до высших методов осознания конечной сути бытия — само придет к человеку... Все учения следует рассматривать в отношении к своей собственной жизни и соответствующей подготовке.

Упоминаемое выше определение трех колесниц как внешней, внутренней и тайной основано на том, как эти три разновидности буддийского учения распространялись в Индии и включались в личную подготовку.

Есть и несколько других способов классификации буддийских "колесниц".

В обнаруженных Нагарджуной Праджняпарамита-сутрах, к примеру, говорится о двух основных колесницах — Малой и Большой, или Хинаяне и Махаяне, из которых первая ведет к освобождению от цикла существования, а вторая — к полному просветлению.

Первая из этих двух колесниц, в свою очередь, делится еще на две: на Колесницу Слушающих (которые главным образом живут в общинах) и Колесницу Одиноких Практикующих (живущих в одиночестве). Оба этих пути ведут к нирване, или полному освобождению от сансары, и различаются только силой своих заслуг.

С исторической точки зрения такое деление, вероятно, отражает жизнь первых монахов — Слушающими назывались те, кто жил с

Буддой и его общиной и записывал его проповеди; Одинокими Практикующими, вероятно, были те монахи, которые предавались

целиком созерцательной технике — такой, как интуитивная медитация, — и практиковали ее в одиночестве.

Поздние индийские буддийские сочинения (особенно написанные после появления буддийских тантр в VI в. н. э.) и традиция, укоренившаяся в Тибете, принимают упоминаемую выше двойную классификацию, равно как и разделение Малой Колесницы на два вида практики. Кроме того, они еще разделяют Большую Колесницу на Колесницу Бодхисаттвы, или путь обучения в соответствии с идеалом Героя Просветления, обрисованном в Праджняпарамита-сутрах Нагарджуны, и Колесницу Тайной Мантры — эзотерический тантрический путь с идеалом индийских махасиддх, переступающих пороги возможного. Обе эти ветви принадлежат к Большой Колеснице, ибо основываются на стремлении бодхисаттвы к высшему просветлению, а целью их является достижение полного состояния будды (а не только нирваны).

Второй Далай-лама отмечает в трактате "Плот для пересечения океана индийской буддийской мысли":

Будда передавал свое учения двумя способами: писаниями и пониманием. К первому относятся собрания (поучений Будды), на которых зиждятся традиции Малой и Большой Колесниц. Из этих двух колесниц первая разделяется на Колесницу Слушающих и Колесницу Одиноких Практикующих. Вторую можно разделить на экзотерическую Большую Колесницу Совершенств Бодхисаттвы и эзотерическую Алмазную Колесницу, тантрический путь тайных мантр.

Первая из этих двух разновидностей Большой Колесницы называется также "причинной Большой Колесницей", а вторая - "проистекающей Большой Колесницей".

Как мы видим, здесь экзотерическая Колесница Бодхисаттвы называется "причинной колесницей", а эзотерическая Колесница Тайной Мантры — "проистекающей колесницей". Смысл этого в том, что в первом виде практики, — например, медитации на любви,

— человек видит любовь как силу, выступающую причиной просветления; во втором виде человек медитирует на том, что им управляет вся сила любви в этот самый момент как во время проистекающего полного состояния будды. Таким образом, один вид медитативной практики по своему характеру ближе к причинам просветления, а другой — к самому проистекающему просветлению¹.

Другой способ классификации — это разделение на Сутраяну и Тан-траяну, которые иногда также называются "общим" и "исключительным" аспектами доктрины. В этом контексте слово "сутра" относится к писаниям, в которых содержатся экзотерические учения Будды, а "тантра" — к писаниям, содержащим его эзотерические доктрины. Все учения Будды можно отнести к одной из этих двух категорий.

Здесь к Сутраяне относятся все учения Малой Колесницы, равно как и основные положения Большой Колесницы (то есть все, за исключением тантрических доктрин). Тантраяна, синонимичная понятиям Ваджраяна и Мантраяна, содержит учения Большой Колесницы, связанные с тантрическим путем к просветлению. Поэтому тантрическая традиция Калачакры помещена в конце этой категории учения.

Тесная связь между Сутраяной и Тантраяной как в индийском, так и в тибетском буддизме является одной из предварительных и действенных практик, где методы Сутраяны подготовливают основы для действительного обучения, состоящего в тантрической методологии.

По этой причине первое учение иногда называется "общим путем", а последнее — "исключительным путем". "Общий путь" дает необходимую подготовку к "исключительному". Являясь самой сутью Сутраяны, он обычно присутствует в этой категории доктрины; а являясь основой Тантраяны, он присутствует и в ней. Таким образом, первое учение является "общим". Тантраяну (по крайней мере, в большинстве случаев) нельзя успешно практиковать без предварительного овладения методами Сутраяны.

Второй Далай-лама комментирует в "Тантрических йогах сестры Нигумы":

Сначала необходимо овладеть подготовительными техниками. Они относятся к тем методам, которые являются общими для Сутраяны и Ваджраяны.

В "Предпосылках для получения тантрического посвящения", включенных в этот сборник как пятнадцатая глава, Седьмой Далай-лама пишет:

...Махаяна состоит из двух разных колесниц: Па-рамшгшяны, или Колесницы

1 медитации на] причинах [просветления], называемой также Колесницей Символов; и "ухъямантпраяны, или Ваджраяны, Колесницы [медитации на] результатах [просветления].

Если практиковать только первую из них, то просветление достигается после трех бесконечных периодов времени суровых усилий — таких, как жертвование частей тела и т. д. Другими словами, это долгое и трудное путешествие.

Но в нашей подготовке мы дополняем Ваджра-яну Парамитаяной и затем после небольших усилий мы можем завершить развитие доброты и преодолеть отрицание, быстро и легко достичь состояния всеобъемлющего Ваджрадхары за одну жизнь.

Ваджраяна есть очень быстрый путь; но чтобы вступить на него, мы должны сначала подготовить свой поток сознания методами общего пути, Парамитая-ны, для достижения определенной степени устойчивости. И только тогда мы можем вступить на путь тайных мантр.

Цитируя отрывок из "Исконной тантры блистательной Чакрасам-вары", Седьмой Далай-лама отмечает ²:

Когда практики сутр [сильны], то [виден] горизонт тайных йог.

Иначе говоря, только когда практики Сутраяны основательно закрепятся в качестве внутренней духовной основы, можно приступать к учению Ваджраяны ³.

В чем же состоят практики экзотерической Сутраяны, выступающие в роли подготовительных методов?

В "Тантрических йогах сестры Нигумы" Второй Далай-лама описывает природу "общего пути" Сутраяны, цитируя отрывок из "Стихов Ваджры":

Те, чьи умы созрели после четырех посвящений,

Кто обладает уверенностью и воодушевлением в практике,

И чьи умы подготовлены предварительными практиками Медитации на непостоянстве и смерти,

Разделенности и недостатках цикличного существования, —

Достигнут состояния будды за такое короткое время,

Как шесть месяцев, год или, по крайней мере, за одну эту жизнь

Средствами этого высшего тантрического пути.

Затем он переходит к объяснению стиха в контексте троичного развития духовного видения, представленного Атишей в "Светильнике на пути к просветлению" и распространившегося в Тибете и Центральной Азии в виде традиции Лом-Рим ⁴:

Как сказано выше (в Стихах Ваджры) предварительные методы, необходимые для вступления на этот сокровенный [тантрический] путь, суть те, что входят в тройную категорию методов зарождения трех уровней духовной мотивации: (1) начальный уровень, включающий такие методы, как медитацию на определенности смерти и неопределенности времени смерти; (2) промежуточный уровень, включающий такие методы, как медитация на мучительной и болезненной природе циклического существования, методы, вырабатывающие чувство отделенности и разочарования в благах сансары и порождающие желание освобождения от сансары; и (3) высший уровень мотивации, который, основываясь на предыдущих двух предварительных уровнях, вдохновляет к высшему просветлению как средству оказания помощи всем живым существам и, в целях достижения этого, совершает альтруистические поступки бодхисаттвы - такие, как шесть совершенств. Для вступления в Ваджраяну следует сначала постичь эти общие [для Хинаяны и основной Махаяны] методы.

СУТРАЯНА КАК ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ ПУТЬ

Первый Далай-лама начинает свой "Комментарий о двух йогических стадиях блистательной Калачакры" советом:

Сначала необходимо усовершенствовать ум средствами обычных методов Сутраяны. В частности, развить четкое понимание ясного видения пустоты.

Во всех традиционных писаниях утверждается, что перед вхождением в тантрическую практику человек должен предварительно развить духовную устойчивость с помощью основных методов, составляющих основу жизни буддиста.

Три переведенных тибетских текста во второй части — включенные как тринадцатая, четырнадцатая и пятнадцатая главы — посвящены главным образом подготовительным методам Сутраяны. В остальных четырех главах в основном рассматриваются проистекающие методы Тантраяны.

В тринадцатой главе, например, короткая поэма о Калачакре Шестого Панчен-ламы уделяет основное внимание непостоянству, закону кармы, любви и состраданию и т. д.; все это суть методы Сутраяны. Тантраяне же посвящены лишь два стиха.

В четырнадцатой главе нынешний Далай-лама исследует общие буддийские взгляды на природу духовного состояния человека, в том числе и в контексте присутствия на церемонии посвящения в Калачакру. Он обсуждает четыре благородные истины, образующие основную структуру буддийского мировоззрения, после чего исследует источник человеческого смятения, каковым является неправильное понимание природы сущности (Я) как нас самих, так и других явлений. Затем он указывает на выход, рекомендуемый Сутраяной:

В методах Колесницы Бодхисаттвы человек медитирует на том, что все, чем он занимается, служит пользе живых существ. Если он понял, что все живые существа, как и он сам, желают счастья и не любят страдания, то в нем возникает настрой взять на себя ответственность за их благоденствие. Этот настрой — удивительная и самая вдохновляющая сила, самое ценное из всего, что еще есть в этой жизни.

Когда человек использует такой настрой как основу своей медитации об истинной форме вещей, то он легко разовьет в себе силы, разрушающие заблуждения и искажения.

Вероятно, наиболее глубоко подготовительные техники Сутраяны исследуются в пятнадцатой главе — в "Предпосылках для получения тантрического посвящения" Седьмого Далай-ламы. Здесь досточтимый автор рассматривает эти техники в контексте подготовки сознания к получению тантрических посвящений. Он желает сберечь облик духовных принципов, лежащих в основе сознания, "усмиренного" практикой Сутраяны, что представляет внутреннюю основу, необходимую для вступления на тантрический путь и получения соответствующих посвящений.

Седьмой Далай-лама начинает свое сочинение с замечания о четырех "чистых восприятиях", с которыми следует прибыть на место посвящения: это чистое побуждение, чистое ощущение окружающей обстановки, чистое ощущение других живых существ и чистое чувство деятельности.

Затем он быстро меняет направление своей мысли и обращается к методам Сутраяны, выступающими в роли подготовительных практик Ваджраяны: развитие осознания драгоценной природы человеческой жизни, наделенной свободами и возможностями, которые позволяют достичь просветления; развитие осознания смерти и непостоянства; выработка понимания реинкарнации и природы закона кармы; развитие осознания неудовлетворительной природы непросветленного бытия; выработка чувства прибежища к Трем Драгоценностям — Будде, Дхарме и Сангхе; выработка альтруистической позиции бодхисаттвы, сострадательного стремления достичь высшего просветления для пользы всех живых существ; и развитие мудрости пустоты, осознания пустотной природы вещей.

Как принято у большинства тибетских писателей, в особенности из школы Гелуг, Седьмой Далай-лама в изобилии цитирует индийских буддийских учителей для иллюстрации своих положений. Его излюбленные источники ссылок ¹ — "Письмо другу" Нагарджуны; "Снятие покровов с ума" Арьядевы; чрезвычайно важное "Наставление к путям Бодхисаттвы" Шантидевы; "Письмо ученику" Чандрагомина; и классический индийский махаянский сборник "Избранные высказывания Будды", представляющий собой собрание основных наставлений Будды по всем важным вопросам духовной жизни, изложенных в стихотворной форме.

Два других индийских мастера, которых Седьмой Далай-лама свободно называет по имени (обычно даже не указывая конкретный источник), — Ачарья Вира и Атиша.

Первый из них, Ачарья Вира, известный также под именем Аш-вагхоша, был одним из величайших буддийских поэтов-классиков Индии. Будучи первоначально ярым антибуддистом, он вызвал на диспут главного ученика Нагарджуны Арьядеву. Арьядева одержал победу над ним, и Ашвагхоша, признав поражение, принял буддизм. Всю оставшуюся жизнь он посвятил медитации и благочестивой поэзии ².

Атиша (Дипанкара Шриджняна) — бенгальский пандит-монах, прибывший в Тибет в 1042 г. и учивший там вплоть до своей смерти, наступившей примерно тринадцать лет спустя. Его главный ученик, лама Бромтонпа, считается ранним предшественником в цепи воплощений Далай-лам. Школа Кадам, основанная Атишей, вдохновила к жизни все главные буддийские традиции Тибета. В конечном итоге она была принята за основную духовную систему школой Гелуг, к которой принадлежали все воплощения Далай-ламы и Панчен-ламы. Атиша также многое сделал, как мы увидим позже, и для распространения доктрины Калачакры в Тибете.

Единственный тибетский учитель этой линии преемственности, которого цитирует Седьмой Далай-лама, — это Лама Цонкхапа, основатель школы Гелуг, что говорит об особом почитании, оказываемом этому знаменитому наставнику.

Каждый из тибетских буддийских орденов вносит что-нибудь свое в подходы к методам Сутраяны. Например, школа Сакья говорит о "методах отделения от четырех привязанностей". Последователи школы Кагью используют метод, известный как "Четыре пути поворота сознания". В школе Гелуг практикуется "Обучение ума на стадиях просветления''. Приверженцы Ньингмапа определяют различные техники Сутраяны как "Подготовительные методы Дзогчена" или "Лам-Рим Дзогчена".

Троичному строению техник Сутраяны учил и Лама Цонкхапа, Эта традиция, известная в Тибете как лси^Аг[онамгсумд или "три основных пути", сводит все практики "общей колесницы" к трем категориям: практики для развития свободного духа отделения; практики для развития альтруистического духа бодхисаттвы, т. е. бодхичитты, или со-знания-бодхи (буквально, "сознания просветления"), основанного на любви и сострадании и вдохновляющего достичь просветления ради помощи миру; и практики для развития мудрости пустоты, или неприсущего существования вещей⁸.

Утверждают, что все сутры-учения Будды как Малой, так и Большой Колесниц относятся к одной из этих трех категорий.

В этой системе учат медитации на ценность человеческой жизни и на развитии действенной связи с духовным учителем как основе всех трех категорий.

К методам для развития свободного духа отделения относятся медитации на смерти и непостоянстве, на колесе реинкарнации, неудовлетворительной природе жизни в шести мирах сансары, медитации на принятии прибежища в Трех Драгоценностях, четырех благородных истинах и др.

Второй из этих трех основных путей, служащий для развития бодхичитты, сознания-бодхи, включает все медитации, способствующие росту настроя бодхисаттвы — медитации на невозмутимости, любви, сострадании, терпении, чувстве всеобщей ответственности и т.д. Относится сюда и развитие шести совершенств, или парамит.

Седьмой Далай-лама уделяет большое значение этой стороне методов Сутраяны. Цитируя Ламу Цонкхапу, он говорит следующее:

Недостаточно только практиковать Махаяну. Практикующий должен обладать видением Махаяны. Более того, качество, которого он достигает при этом, есть не что иное, как бодхичитта: если у человека есть бодхичитта, то он принадлежит к Махаяне; если нет, то человек не идет по Великому Пути. Поэтому посвятите себя развитию бодхичитты...

Чтобы развить это состояние сознания, следует развивать два качества: мысль, связанную с живыми существами, и мысль, связанную с просветлением.

Он объясняет, что подразумевается под развитием мысли, связанной с просветлением:

Хотя счастье и благополучие живых существ должны быть достигнуты, человек, который сам связан оковами мирского бытия, может забыть о том, чтобы хоть как-нибудь существенно помочь другим...

Самый могущественный бог мира, ограниченный шорами циклического бытия, не имеет возможности как следует помочь другим живым существам. Как не могут того сделать ни Шравака-Арханты, ни Пратье-кабудды, свободные от всех оков...

Если человек достиг совершенного состояния будды, то есть освободился от всех недостатков, то он непосредственно увидит все аспекты качеств, которые необходимо развивать, и недостатки, которые надо преодолевать в поисках просветления; увидит он и то, что это физически украшено метками и знаками совершенства, одно лишь понимание которого уже полезно; затем он перешагнет за рамки различения между привязанностью и отвращением к бесчисленным живым существам. Он будет относиться ко всем существам с одинаковым состраданием и милосердием и сможет действительно помочь им...

Короче говоря, побуждение должно быть следующим: "Для конечного блага всех живых существ, которые столь же бесчисленны, сколь бесконечно бескрайнее небо, я должен достичь состояния несравненного, совершенного, чистого будды".

В заключение Седьмой Далай-лама описывает универсальное сострадание последователя Махаяны:

... Качество ума высшего существа таково, что он отвращен от эгоистических интересов и думает только о способах помощи другим.

Таким образом, он подобен солнцу, неустанно освещающему жизнь живых существ четырех континентов, и великой земле, несущей вес всех жизней. Обладающие им бодхисаттвы больше не заняты эгоистачными занятиями. Они посвящают себя исключительно способам достижения пользы и счастья для бесчисленных живых существ.

Может показаться немного странным, что в "Предпосылках получения тантрического посвящения" не уделяется достаточного внимания методам развития мудрости пустоты - "трем основным путям" Ламы Цонкхапы. Вероятно, это обусловлено тем, что он поддерживает точку зрения о том, что аналитические методы подхода к пустоте, встречающиеся в Сутраяне, не являются необходимыми принадлежностями тантрической практики; что методы развития мудрости пустоты, встречающиеся в тантрических практиках, самодостаточны.

Такая позиция уже была однажды высказана мне Его Святейшеством Четырнадцатым Далай-ламой на аудиенции, которой я удостоился в середине 1970-х гг. Я попросил его определить разграничительную линию для трех основных путей Ламы Цонкхапы, которые знаменуют духовную зрелость, достаточную для тантрических йог. Его Святейшество ответил:

Медитируя на непостоянстве, природе кармы, сан-саре и т. д., человек обретает свободный дух отделения такой степени, что, если он видит определенный способ действий, являющийся ошибочным и духовно нездоровым, то он найдет в себе духовную силу оставаться спокойным и не поддаваться ему. Что же касается развития духа бодхисаттвы, то стремление достигнуть совершенства должно стать делом первостепенной важности, а отношение человека к другим должно быть заботливым, с ощущением того, что все мы — одна семья. Для следования путям бодхисаттвы необходима сильная обязательность. Для достижения определенной степени мудрости пустоты не требуется особых предпосылок, ибо существует огромное множество очень сильных методов для различения значения пустоты в самой тантрической колеснице. Большинство практикующих должно обладать основными навыками Сутраяны; некоторые ученики, конечно же, могут вступить в тантрическую колесницу без этой предварительной подготовки. Для выработки мудрости пустоты они могут полагаться исключительно на тантрические методы.

Принадлежит ли человек к категории тех, кому до начала занятий тантрой необходимо изучить доктрину пустоты с точки зрения Сутраяны, или же он способен приступить к тантрической практике без этой подготовки — в любом случае понимание основного чувствования пустоты становится необходимым в самом начале тантрической медитации. Например, это является основной темой созерцания во время самой церемонии посвящения; а позже, при принятии садханы, мантра пустоты означает открытие части литургии

⁴.

В сочинении "О посвящении в Калачакру" Его Святейшество Далай-лама упоминает о трёх базовых качествах, необходимых для всех, кто желает участвовать в церемонии посвящения в Калачакру:

Первое свойство есть бодхичитта, альтруистическое стремление к высшему просветлению, при котором о других заботишься больше, чем о себе. Этим сказано, что лучший ученик живет непритворным опытом этого возвышенного сознания; посредственный ученик добивается небольших его проблесков в своих медитациях; худший же должен понимать его и стремиться к его развитию.

Второе свойство, даваемое в понятиях мудрости или особого интуитивного обучения, есть опыт постижения пустоты. Этим сказано, что лучший ученик обладает неискаженным опытом природы конечной реальности, как это объяснено в махаянских школах Мадхьямиков или Йогачаров; посредственный ученик обладает правильным пониманием, основанном на обучении и общих представлениях; а худший ученик должен хотя бы

понимать их значимость и проявлять интерес к изучению философских взглядов на пустоту

двух упомянутых выше школ.

Кроме того, ученик, стремящийся к посвящению в Калачакру, должен иметь тяготение и интерес к этой особой тантрической традиции. Целью посвящения является засеять кармические семена в сознании посвящаемого; но если у него или у нее нет открытости, развившейся из духовного интереса, то семенам будет очень трудно прорасти.

Читателям, интересующимся более подробным объяснением основных практик Сутраяны, подготавливающих сознание к тантрическому пути, могу порекомендовать одну из своих ранних книг, выпущенных "Сноу Лайон Пабликэйшенс", — "Сущность

чистого золота" Третьего Далай-ламы — трактат из цикла по Лам-Риму, дополненный устным комментарием, данным Его

Святейшеством в главном храме Дхарамсалы в 1976 году.

В "Мистических стихах безумного Далай-ламы" Второй Далай-лама говорит о главной стороне Сутраяны, связывая ее с Ваджраяной в качестве подготовительного звена:

Постоянно помнить о смерти и непостоянстве,

Научиться искусству жизни согласно закону кармы,

Всегда носить Будду, Дхарму и Сангху как корону

И таким образом закрыть врата к низшему рождению:

Устремление ума к такой дхарме —

Не худший из путей.

Смотреть на цикличное существование как на гору отчаяния,

Определять источник страдания в своем "я",

Заметить врата, ведущие к конечному освобождению,

И, с целью достижения этого возвышенного состояния

свободы,

Упорно практиковать три высших навыка дисциплины, медитации и мудрости:

Этот путь ведет к знанию,

И это — не такой уж плохой путь.

Осознать, что все существа были когда-то твоими

родителями,

Постоянно пребывать в любви и сострадании ко всем,

Достичь зрелость в развитии двух видов бодхичитты:

Обычной бодхичитты, просветленного настроя бодхисаттвы,

И конечной бодхичитты мудрости пустоты, —

И таким образом стать искусным в соединении

метода и мудрости:

Это путь достижения наивысшего просветления,

И это, в самом деле, не такой уж плохой путь.

Знать изъяны привязанности к действительному

существованию,

Ощущать относительную природу причинности,

Видеть уровень пустоты всего, что происходит,

И пережить высшее видение бытия:

Вот что значить следовать

Возвышенному пути, объясненному Арьей Нагарджуной.

Это, действительно, не такой уж плохой путь.

Созреть в водах тантрических посвящений,

Понять бесчисленные и сокровенные тантрические учения,

А затем следовать йогам двух тантрических стадий, Посредством которых быстро и легко достигается

просветление: Держать так состояние будды на ладони своей руки — Это, истинно, не такой уж плохой путь.

ТАНТРИЧЕСКИЙ путь к просветлению

Лама Цонкхапа однажды написал ¹ :

Для путешествующих к достижению полного состояния будды Есть две колесницы Махаяны:

Праджняпарамита и сокровенная Ваджраяна.

Из них вторая значительно превосходит первую;

Это так же известно, как солнце и луна.

Многие люди знают об этом

И притворяются, что хранят традицию мудрецов,

Но не стремятся к пониманию сокровенной Ваджраяны.

Если они мудры, то кто же глупее их?

Столкнуться с этим редкостным и несравненным сокровищем И все же отвергать его — Как это поразительно!

В "Наставлении к буддийским тантрам" Тринадцатого Далай-ламы содержится следующее замечание о тантрической практике:

Ваджраяну следует практиковать втайне и не посвящать в нее духовно незрелых людей. Поэтому она известна как "тайный путь".

Это также особый метод защиты сознания он неуловимых инстинктов в трех проявлениях, при котором человек медитирует в форме проистекающей стадии.

Это значит, что в Ваджраяне человек осознает себя и всех остальных как обладающих четырьми чистыми качествами совершенного будды: с совершенным телом, речью, умом и поступками. Поэтому она также называется "проистекающей колесницей".

На этом пути применяются йоги недвойственного метода и мудрость для достижения трансцендентных результатов тайной мантры. Таким образом, он известен как "путь тайной мантры".

Такова природа эзотерической Ваджраяны, Алмазной Колесницы, которая дает быстрое и легкое просветление.

Важность дополнения медитаций Сутраяны тантрическими техниками особо подчеркивается Третьим Далай-ламой в завершении его трактата "Сущность чистого золота":

Есть практики, общие для колесниц сутры и тантры. Достигнув в них достаточных навыков, вы сможете отбросить всю нерешительность и вступить на путь тайной мантры, великой Ваджраяны. Вратами к этому тайному пути служит соответствующее посвящение, полученное от опытного тантрического мастера, чтобы добиться зрелости сознания. Во время посвящения человек обещает выполнять определенные практики и избегать некоторых способов поведения, которые противоречат тантрической традиции — эти люди достойны уважения. Если вы получили посвящение в любое из трех низших подразделений тантры — крт, чарья или йога — вы должны приступить к практике их систем "йоги с символами" и "йоги без символов". Если вы посвящены в высшую разновидность тантры — Маха-ануттара-иога-тантра — вы должны сначала овладеть практиками стадии зарождения и затем практиками стадии завершения.

Большинство тибетских комментариев о стадиях тантрической практики сходится в том, что между экзотерической Колесницей Сутры и эзотерической Колесницей Ваджраяны нет различий в определении состояния будды, которое является конечным достигаемым результатом, позиции бодхисаттвы, используемой как основной движущий фактор, и природы видения пустоты — конечной реальности, постигаемой на опыте. В этих вопросах не используются понятия лучшего и худшего. И все же Ваджраяна

считается высшим из учений Будды.

В "Наставлении к буддийским тантрам" Тринадцатого Далай-ламы перечисляются четыре положения, по которым Ваджраяна превосходит Сутраяну:

1. Ее способ постижения пустоты основан на бесподобных средствах выработки мудрости видимого отделения сознания, которая возникает при работе с грубыми и тонкими энергиями тела, когда их заставляют войти в центральный канал и раствориться в нем. Таким образом, этот метод прозрения в пустоту является подлинным.

2. У нее более богатый источник методов — таких, как медитация на обусловленной скорме, которая должна быть получена в соответствии с природой рупажая.

3. Ее путь постигается быстро и без затруднений. В Колеснице Совершенства для достижения состояния просветления требуются упорные усилия на протяжении многих жизней, в то время как в Ваджраяне полного просветления можно достичь за одну эту короткую жизнь.

4. Наконец, она предназначена специально для людей с выдающимися умственными способностями, которые способны быстро продвигаться по пути.

Таким образом, здесь перечислены четыре важных качества тантрической практики: она содержит превосходные техники для интуитивного постижения пустоты; у нее более обширные методы, такие, как образование тела-формы будды; она постигается более быстро; и ее можно практиковать людям с высокими способностями.

Из этих четырех качеств с точки зрения йогической практики наиболее важным является, вероятно, первое, так как оно представляет собой особые йоги для очищения энергий тела, поддерживающих сознание, которое обеспечивает скорость постижения Ваджраяны. Очищая энергии тела, медитирующий может выработать более тонкое сознание, которое затем используется для медитации на пустоте.

Следует отметить, что трактовка четырех классов тантрической практики, которую дает Тринадцатый Далай-лама, относится большей частью к тантре высшей йоги. Указанные качества в каждом из четырех классов тантры определяются по-разному. Понятие "видимое отделение сознания" встречается исключительно в литературе по тантре высшей йоги.

В философском и религиозном смысле самым важным из данных четырех качеств является, вероятно, второе — идея создания ложной рупакая, или тела-формы будды, главным образом, силой медитации.

Я не хочу вдаваться в сложности махаянской доктрины пая, или тел будды. Основное положение Сутраяны состоит в том, что во время просветления вся накопленная нашими заслугами энергия превращается в руткая, тело-форму будды, а накопленная мудрость превращается в бсаршкая, истинное тело будды. Последнее есть тело мудрости, благоприятствующее, в основном, самому человеку; первое есть аспект, используемый для проявления во вселенной в соответствии с нуждами живых существ.

Здесь под накопленной мудростью понимается сила, порожденная медитацией на мудрости пустоты. Под накопленными заслугами понимается особая энергия, вырабатываемая всеми другими духовными практиками — такими, как соблюдение дисциплины воздержания от десяти отрицательных деяний (убийство, воровство, грубая речь и т. д.) и культивирования вместо этого десяти положительных деяний (спасение жизней, щедрость, благородство, приятная речь и др.), медитация на законе кармы, любви и сострадании, духе бодхисаттвы и др. Все положительные, духовные и йогические усилия (за исключением тех, что включены в практику мудрости) содействуют накоплению заслуг.

В Ваджраяне есть методы как для усиления, так и для ускорения процессов накопления; но наиболее уникальны ее техники создания тела-формы².

Его Святейшество Четырнадцатый Далай-лама неформально рассматривает эту тему в "Практике ежедневной медитации". Когда ему задали вопрос, связанный с выгодами тантрической медитации, он ответил:

Главная причина, по которой мы стремимся достичь состояния будды, — это желание помочь другим живым существам. Действительное качество будды, которое помогает и служит всем живым существам, есть тело-форма, а не истинное тело. Поэтому, когда бодхисаттвы развивают искреннее стремление к достижению просветления, они сосредотачиваются, главным образом, на достижении тела-формы.

Чтобы достичь проистекающего тела-формы, надо накопить необходимые причины и условия в соответствии с законом причины и следствия, на котором основаны все непостоянные явления, включая и состояние будды. Должна найтись субстанциональная основа для этого тела-формы, которой не может стать практика мудрости. Достижение тела-с} юрмы подобно проистекающему отпечатку накопленных заслуг.

Хотя, согласно сутрам, практики даяния, дисциплины и др. тоже могут стать причиной для тела-формы, они не могут быть его субстанциональной причиной. Фактор, выступающий полным совершенным основанием для тела-формы, есть искусность в тантре, управлении особой энергией и ветрами.

С другой стороны, мудрость осознания пустоты является субстанциональной основой для достижения истинного тела.

Так как существует два типа проистекающих тел, есть также и две различные причины. Если тонкие энергии тела не соединены с мудростью, то не происходит сочетания метода и мудрости.

Поэтому следует развивать такой тип ума, который, несмотря на свое бытие, включает в себя и метод, и мудрость для реализации тела-формы и тела истины в рамках существования сознания.

Как упоминал выше Третий Далай-лама, Ваджраяна делится на четыре ветви в соответствии с четырьмя классами тантр: крия, чарья, йога и тантра высшей йоги. Первые три из них называются "низшими тантрами" и практикуются на двух стадиях: йога с символами и йога без символов. Тантра высшей йоги также практикуется на двух стадиях, хотя они и называются по-другому: стадия зарождения и стадия завершения.

Как мы увидим позже, и в высших, и в низших тантрических системах первая из двух стадий связана преимущественно с призыванием самого себя как божества мандалы, чтением мантр и выполнением определенных ритуалов (многие из которых имеют магический характер). Во второй стадии, называемой "йога без символов" и "стадия завершения", используется меньше космического символизма, а главное внимание уделяется более внутренним моментам.

Четыре упомянутые выше категории тантр описаны Тринадцатым Далай-ламой в "Наставлении к буддийским тантрам":

Путь Ваджраяны разделяется на четыре части в согласии с четырьмя классами тантр. Эту классификацию символизируют четыре уровня вовлечения в страстное общение с мистической дакини мудрости как методы преодоления пути к просветлению (т.е., обмен взглядами; смех и прикосновения; поцелуи и объятия; вступление в половой союз).

Четыре класса тантр называются крия, чарья, йога и тантра высшей йоги. В первой из них главный упор делается на внешние ритуалы, такие как омовение и физическое очищение. Во втором виде тантры соблюдается равновесие между внешней деятельностью и внутренней йогой. В третьем виде внутренние йоги преобладают над внешней деятельностью. Наконец, в четвертом классе тантры акцент всегда делается на внутренних йогах.

Основное различие между тремя низшими классами тантр и высшей йогической тантрой объяснено Его Святейшеством Четырнадцатым Далай-ламой в его сочинении "О посвящении в Кала чакру":

В трех низших классах тантры человек вырабатывает грубое сознание, сочетая метод и мудрость, а затем медитирует на пустоте.

Йогические техники для достижения мощных тонких уровней сознания, рождающегося из неразделимости метода и мудрости, встречаются только в текстах высшей йогической тантры ³.

Как мы увидим в следующей главе, внутри каждой из трех низших разновидностей Тантры — крия, чарья и йога — насчитывается несколько систем. Они характеризуются отдельной мандалой с божеством в центре, символизирующим всю йогическую традицию, воплощенную в данной тантре. Процесс начинается с посвящения, а сам ритуал посвящения меняется в каждом из трех классов Тантры.

Первый уровень подготовки называется "йогой без символов"; это медитация, включающая в себя визуализацию самого медитирующего и других людей в виде просветленных божеств мандалы. Все формы становятся мандалой и ее божествами; все звуки слышатся как мантра; и все мысли возникают как радостное взаимодействие божественного сознания с объектами познания. Точные понятия, используемые для характеристики этого экстатического союза сознания и его объектов, меняются в зависимости от класса

тантры, а порою — и в различных тантрических системах одного и того же класса. Природа визуализируемых божеств в тантре каждого класса описана несколько по-разному, хотя и присутствует общая тема божеств как символов аспектов сознания человека, которые должны использоваться при достижении просветления, реальных методов достижения просветления и самого состояния просветления как экзистенциальной нормы. Эти три положения известны в Тибете как ши лам дрэбу (чэбу), или "основа, путь и плод"

Седьмой Далай-лама выражает сущность практики "йоги символов" в "Гимнах о духовной перемене" следующим образом:

Куда бы ты ни шел, что бы ты ни делал,

Узри себя в форме тантрического божества С призрачным телом, воплощающим пустоту;

Пребывая таким образом в непостижимом дворце мудрости,

Воспринимай звуки как мантру,

А мысли как божественное вдохновение.

Второй уровень подготовки называется "йога без символов". Здесь стиль медитации становится более бесформенным и

внутренним. Лама Цонкхапа так описывает стадии своей собственной тантрической подготовки:

Можно сказать, что высшие йогические тантры Суть высшие из четыре классов тантры;

Но если, говоря это, не знать Путь трех низших тантр,

То слова становятся бессмысленными.

Понимая это,

Я сначала ознакомился с крия-тантрами,

Как общими, так и специальными, трех семейств крия...

Первый из четырех тантрических классов известен как крия. "Три семьи" крия, упоминаемые Ламой Цонкхапой, — это высшая Семья Вайрочаны, называемая также Семьей Татхагаты, к которой относятся такие божества мандалы, как Манджушри, Ушнишавиджая, Ситата-патра и т. д.; промежуточная Семья Падмы, к которой относятся Ава-локитешвара, Тара и т. д.; и основная Семья Ваджры, к которой принадлежат Ваджрапани, Ваджравидарана и др. Все системы крия принадлежат к одной из трех этих "семей".

Как и во всех тантрических путях, процесс начинается с получения посвящений. Обряд, при котором даруется посвящение, открывается с объявления места церемонии благословения. Затем призываются божества мандалы, благословляется ваза посвящения, и так далее. Потом следуют посвящения цветочной гирлянды, воды и короны. Ученики в ходе этих обрядов созревают и взрослеют и получают дозволение приступить к практике крия-йог.

Основная йогическая техника, задействованная в практике крия-тантр, известна как ^идхьяна ² четырех ветвей молитвы". Тринадцатый Далай-лама описывает её в "Наставлении к буддийским тантрам" следующим образом:

Сначала идет самооснование, или порождение самого себя как божества мандалы. Это подразумевает медитацию на шести божествах [или стадиях возникновения в виде божества]: тбковости, звуке мантры, буквах мантры, проистекающих формах, мудрах и символах.

Затем идет чередующаяся основа, под чем подразумевается порождение и поддержка мандалы и божеств перед собой, вознесение молитв и приношение жертв и т. д.

В-третьих, ментальная основа, при которой медитируют, что сознание покоится на лунном диске, находящемся у сердца медитирующего.

Наконец, слуховая основа — концентрация на мантрическом слоге-семени и мантрических четках на лунном диске, после чего следует чтение мантры.

Кроме этих йогических методов, крия говорит о дхьяне пребывания в огне. При этом медитирующий визуализирует себя в виде главного божества мандалы, представляя, что в его сердце горит лучистый, сияющий огонь, пустотный по своей природе. Медитирующий сосредотачивает сознание на этом огне. Из огня рождается звук мантры. Сосредоточение на нем сознания есть дхьяна звука.

Эти практики, известные как "йога символов", являются первой стадией крия-йог³. Добившись в них успеха, человек переходит к "йоге без символов", в которой он погружается в шамашху (медитативное спокойствие) и медитацию випашьяны (высшей интуиции), движимый физическим и ментальным экстазом. Эта практика известна как "дхьяна дарования освобождения в конце звука".

Далай-лама XIII завершает свой обзор крия-тантр, говоря:

Полагаясь на эти различные дхьяны в соединении с йогов символов и йогой без символов, человек обретает высшее, промежуточное или основное знание и, овладев знанием жизни, достигает высшего успеха.

Второй класс тантр известен как чарья, или "действие". Лама Цонкхапа дает им следующую оценку:

Второй класс тантры называется чарья.

Основная система чарья-тантры —

Вайрочана Абхисамбодхи Тантра.

Обучаясь этой системе, я достиг определенного опыта В высших аспектах чарья-тантр.

Как и в классе крия, практика чарья-тантр состоит из йоги символов и йоги без символов.

Опять-таки, доступу к чарья-тантрам должно предшествовать посвящение. Здесь даются четыре посвящения вазы. Эти посвящения, равно как и связанные с ними процессы очищения, называются по-разному в различных традициях чарьи. Наиболее общепринятые названия этих четырех посвящений — посвящения воды, головного убора, ваджры с колокольчиком и имени.

В "Наставлении" Тринадцатого Далай-ламы дается итоговая характеристика пути чарья:

Система обучения чарья — путь вместе с достигнутыми результатами, по преимуществу теми же самыми, что и в системах крия. Однако, здесь в практике порождения мандалы и самого себя как божества не является необходимым пройти шесть стадий божества [в отличие от крия-йог — см. выше]. Итак, здесь дхьяна четырех ветвей молитвы применяется как во внутреннем, так и во внешнем аспектах [чего нет в крия-тантрах]⁴.

Третья разновидность тантры известна как йога-тантра. В стихотворении Ламы Цонкхапы выражено его отношение к этим тантрам.

Самыми продвинутыми среди основных традиций

Третьей разновидности тантр, известных как йога-тантры,

Являются Таттвасамграха и Ваджра Шекхара Тантра.

Занимаясь этими системами,

Я пережил настоящий праздник йога-тантры.

В йога-тантрах говорится о четырех основных заблуждениях - о трех основных заблуждениях привязанности, отвращения и невежества наряду с эгоистичностью. Они должны быть превращены в проистекающие четыре изначальные мудрости⁵: различающую мудрость» мудрость самообладания, постигающую мудрость и мудрость, подобную зеркалу. Средством для этого служит йога не-двойственной глубины и сияния в союзе с настроем Махаяны (т. е. бодхичиттой), и особое применение совершенств великодушия, мудрости и вдохновленной настойчивости.

Эти четыре изначальные мудрости выражены в четырех аспектах Семьи Татхагаты: Татхагата — "Алмазная Сфера"; Ваджраяна

- "Победа над тремя мирами"; Мудра - "Усмиритель Бытия"; и Семья Кармы — "Достижение подвигов", объединяющая природы Ратны и Кармы.

Перед практикой йога-тантр необходимо получить посвящение в ту из Семей Татхагаты ⁶, которая подходит личному характеру человека. Основой церемонии посвящения может быть мел, одежда или медитативная мандала.

Действительное посвящение включает в себя принятие обета бодхисаттвы, обетов пяти Семей Татхагаты и обета тайны, пять посвящений знания, а также посвящение мастера; завершается же оно благодарственными стихами и т. п. Когда ученики, пройдя посвящение, становятся зрелыми, они получают право войти в йоги двух стадий — с символами и без символов.

В "Наставлении к буддийским тантрам" Далай-ламы XIII описывается путь йога-тантр:

Грубая йога символов культивируется средствами мандалы и чрезвычайно победоносных действий, производимых в расширенной, промежуточной или сокращенной сформе. Сначала практикующий визуализирует себя как божество мандалы, а затем порождает божество перед собой, включая в медитацию поддерживающую и поддерживаемую мандалы. После этого на кончике носа медитирующего, видящего себя в виде божества, появляется тонкая мандала. Знаки и символы семьи, с которой связана мандала, визуализируются сходным образом. Сознание удерживается на этом тонком образе, и, усиленно вовлекая методы, общие для всех трех низших классов тантры, человек постигает йогу символов.

Затем медитирующий переходит к йоге без символов, погружая сознание в сферу очищения пустотой; к объектам очищения принадлежат самопорождение и самовозникновение мандал, божеств, мантр и т. д. Таким способом заурядные аспекты тела, речи, ума и действий приобретают видимые и осязаемые характеристики поддерживаемой и поддерживающей божественных форм. Это есть "тело махамудра". Непроизвольно слышится звук мантры. Это есть "речь дхарма-мудра?. Мудрость недвойственной глубины и сияния, управляемая сочетанием шаматхи и випашьяны, есть "сознание самаямудра'". Проявление нечистых деяний автоматически сокращается, и возрастают четыре тантрических деяния умиротворения; энергия и гнев достигаются только средствами медитативного погружения. Это есть "деятельность кармамудра».

Эта традиция утверждает, что когда печать этих четырех мудр используется бодхисаттвой, который сохраняет форму будды и хранит знание на десятой стадии, приближаясь к концу циклического существования, всепроникающие будды воспламеняются желанием выйти из самадхи. Затем они даруют свои благословения и мантры знания, посредством которых бодхисаттва переживает пять очищений (или пять просветлений) и достигает окончательного просветления ⁷.

Здесь было употреблено несколько важных технических понятий, с которыми мы позже столкнемся в других контекстах. К ним относится и дхьяна — понятие, в изобилии встречающееся в литературе по низшим тантрам; как мы увидим позднее, это слово относится также и к йогам Калачакры, хотя употребляется и в совершенно другом значении. Упоминаемые выше четыре мудры обстоятельно обсуждаются в системе Калачакры — хотя, опять-таки, в другом контексте.

Говорят, что одна из причин, по которой изучение низших тантр полезно перед изучением более высших — это то, что смысл понятия (и представленной им йогической техники) в более простых системах дает почву для понимания его в более усложненном контексте высших йогических тантр.

Второй Далай-лама описывает основное настроение тантрической практики в своих "Мистических стихах безумного Далай-ламы":

Опыт, йогина сводится к следующему:

Вселенная предстает как мистическая мандала,

А все живые существа — как тантрические божества;

Все, что он вкушает и пьет,

Превращается в божественную амброзию;

Все его поступки пронизываются духовностью,

Вне зависимости от того, какими они кажутся.

Любой звук, издаваемый йогином,

Представляет часть победного гимна ваджры.

Я, йогин-тантрист, обладаю благословенным умом;

Я, йогин-тантрист, стихийно творю добро,

Что бы ни делал я.

Внутри меня танцуют все мужские божества,

В то время как все женские божества пропускают Сквозь меня свои священные гимны ваджры.

Несравненный Лама Цонкхапа говорит о высших йогических тантрах следующее:

Благодаря мудрецам священной Индии Появились две системы высшей йога-тантры, Известные как солнце и луна. Мужская тантра Гухьясамаджа и Женская йогини-тантра Херука Чакрасамвара, Для каждой из которых есть главные

и пояснительные тантры.

Среди тантр высшей йоги,

Высочайших учений Будды,

Наиболее пространна тантра блистательной Гухьясамаджи,

[ Она] — Царь тантр.

Осознанием возвышенного пути Гухьясамаджи Обретается бесстрашное, уверенное понимание Всех учений Будды.

Говорят, что женские тантры высшей йоги Невообразимо многочисленны;

Но из всех них главной и высшей Является тантра Херука Чакрасамвара —

Тантрическая традиция, подобная орнаменту,

Окаймляющему края знамени победы.

Другая важная система тантры высшей йоги,

Уникальным образом отражающая путь, —

Это Калачакра, "Колесо Времени", ...

Основанная на "Сокращенной Калачакра-тантре"

Вместе с ее комментарием «Чистый свет».

Здесь Лама Цонкхапа перечисляет три важнейшие традиции высшей йогической тантры: Гухьясамаджа, Херука Чакрасамвара и Калачакра.

Часто к ним добавляют и четвертую тантру — ВадЪирабхайрат, известную также как Ямантат, "Разрушитель Смерти". Эта ветвь не упоминается Цонкхапой отдельно из-за ее сходства с традицией Гухьясамаджи.

Тантры высшей йоги делятся на три класса, известные как мужские, женские и не-двойственные (в которых мужские и женские элементы уравновешены). Иногда внутри мужских тантр выделяют еще три основных типа: те, что используют преимущественно желание как путь; те, что используют преимущественно агрессию; и те, что преимущественно используют успокоение ума как силу на пути к просветлению.

С точки зрения этих понятий Гухьясамаджа является главной мужской тантрой высшей йоги, использующей желание и страсть как путь к просветлению. Ямантака — главная мужская тантра, использующая в качестве пути агрессию и гнев. Херука Чакрасамвара — это женская тантра, и потому в ней используется в качестве пути в большей степени желание.

Что же касается Калачакры, то древние тибетские учители определяют ее как не-двойственную тантру с основой, сочетающей и мужские, и женские техники в равной мере. Школа Гелуг, однако, классифицирует ее как женскую тантру из-за ее фокусирования на доктрине пустоты.

Объясняя процитированное выше стихотворение Ламы Цонкха-пы, Тринадцатый Далай-лама рассматривает тантрическую доктрину субстанциональной причины, согласующейся с природой тела-формы будды, или руткая. Это тонкий уровень энергии, на котором сознание скачет от одной жизни к другой, как всадник на коне. Эти тонкие энергии оформляются в загрязненные, а затем — в чистые иллюзорные тела. Сказано, что основными источниками, поясняющими методы достижения этого иллюзорного тела, служат женские тантры, наиболее обширной из которых является традиция Гухьясамаджи.

Затем он рассказывает о том, что причина, совпадающая с природой истинного тела Будды, или дхармакая, есть самый тонкий уровень сознания; он должен быть выработан в форме видимого и действительного сознания ясного света. Главные источники, объясняющие методы реализации этого ясного света, — женские тантры. Наиболее всеобъемлющей основной тантрой является цикл Херука Чакрасамвара. (Калачакра является также и женской тантрой высшей йоги, хотя, как мы увидим позднее, в ней не используется такая терминология, как "иллюзорное тело" и "ясный свет").

Процесс посвящения в высшие йогические тантры значительно отличается от подобных процессов в трех низших тантрах. Большинство посвящений высшей йогической тантры начинаются со стандартных процедур изучения, провозглашения и очищения наставником места обряда. Затем он дарует защиту и освящение, после чего следует обряд в честь божества земли, божеств мандалы, освящение вазы посвящения, усиление жизненного потока учеников и т. д. Последняя фаза (то есть, укрепление ученика) включает в себя наставление по правильной мотивации, принятие внутреннего посвящения, ритуал, во время которого ученик просит, чтобы о нем заботились до достижения просветления, бросание гадальной палочки, выпивание воды из вазы, дарение травы куша и мистической нарукавной повязки, зарождение осознанной радостности и наставление о том, как видеть вещие сны.

Ученики обращаются с просьбой о посвящении. Затем им выдают повязку на глаза, костюмы божеств и цветочную гирлянду. Они зарождают в себе решимость бодхисаттвы, принимают заповеди пяти Семей Татхагаты, получают наставления по выработке всеохватывающего йогического сознания и дают клятву сохранения тайны. Все это происходит снаружи занавеса мандалы.

Потом они входят за занавес. Для получения внешних заслуг они совершают обход вокруг мандалы, затем простираются ниц и надевают мистическую повязку. Для обретения внутренних заслуг они медитируют о нисхождении дождя нектара мудрости. Мастер произносит слова истины, а ученики бросают цветок божественности в мандалу. Затем они получают посвящение цветочной гирлянды.

Вся эта стадия проводится, не снимая повязок с глаз. Затем ученикам разрешают снять повязки. Теперь они достигли необходимой духовной зрелости и могут увидеть поддерживающую и поддерживаемую мандалы. Они получают четыре посвящения: вазы, тайны, мудрости и священного слова.

Первое из них, посвящение вазы, включает в себя пять тантрических посвящений пяти Семей Татхагаты, а также отдельное посвящение мастера ваджры. Все это называется "благословениями вазы", потому что каждая стадия церемонии завершается разбрызгиванием воды из вазы посвящения ¹.

Почти во всех системах высшей йогической тантры содержатся эти шесть основных стадий посвящений вазы (то есть, посвящения пяти Татхагат и мастера ваджры). Однако, в различных традициях посвящение вазы может насчитывать девять и даже одиннадцать фаз.

Получая эти посвящения, ученики переживают очищение от всех грубых и тонких загрязнений тела — таких как привязанность к мирским делам. Они благословляются на медитацию на йогах стадии зарождения и выполнение различных ритуалов с мандалой. Таким образом закладывается фундамент для достижения пирлшшкая (нисходящего тела) будды.

Затем следует тайное посвящение. Здесь ученики полагаются на использование особого тайного вещества, с помощью которого происходит очищение от всех грубых и тонких загрязнений речи — таких как раздельное восприятие энергии и мантры. Они получают право создавать иллюзорное тело, условную реальность, и медитировать на йогах достижения этого тела, а именно на йогах отделения тела, речи и ума. Таким образом закладывается фундамент для достижения самб-хогакая (тела блаженства) будды.

Третье из четырех посвящений высшей йогической тантры называется посвящением в мудрость. Посредством его ум очищается от всех грубых и тонких загрязнений, особенно от загрязнения, подразумевающего восприятие всего видимого (т. е., всей действительности) как результата случайного взаимодействия блаженства и пустоты. Ученику дозволяется медитировать на йогах видимого и действительного ясного света высшей реальности. Таким образом закладывается фундамент для достижения дхарлшкая (истинного тела) будды.

В-четвертых, посвящение в сакральное слова. Здесь используется мудрость третьего посвящения для раскрытия природы состояния великого единения. Одновременно счищаются все грубые и тонкие загрязнения тела, речи и ума. Особенно подлежат устранению инстинкты искажения, вызванные привязанностью к двойственности. Ученику дозволяется медитировать на йогах неразделимых двух уровней истины (в стадии завершения), то есть на неделимую природу иллюзорного тела и ясного света. Устанавливается основа для реализации состояния совершенного просветления и достижения свабхавикакая (всеобъемлющего тела будды).

Эти четыре посвящения составляют основу церемонии благословения, дающей право на практику соответствующей системы высшей йогической тантры. Все традиции этого класса тантры содержат, в той или иной форме, эти четыре посвящения ².

Как мы увидим позднее, церемония посвящения в Калачакру более сложна, в отличие от большинства систем высшей йогической тантры.

Первый Панчен-лама упоминает о посвящениях в Калачакру в "Стремлении к постижению стадий блистательной Калачакры":

Получив тантрические посвящения Вхождения подобно ребенку,

Наряду с четырьмя мирскими И четырьмя немирскими посвящениями,

Которые счищают бесконечные загрязнения И засевают семена четырех кая,

Пусть буду я пребывать В тантрических дисциплинах и методах.

Таким образом, в традиции Калачакры церемония посвящения состоит из трех этапов. Первый из них известен как "семь посвящений вхождения подобно ребенку" и включает в себя символику, значительно отличающуюся от используемой в основных тантрах. Что же касается четырех посвящений в двух последних этапах, то они имеют те же названия, что и в основных тантрах, хотя по характеру и функциям они несколько расходятся.

Необходимый подход к тантрам высшей йоги, равно как и его польза, ясно выражены Седьмым Далай-ламой ⁸:

Влей в глубину своего сердца вуды

Четырех тантрических благословений,

Обладающие силой очищать все недостатки и пятна.

Затем, под руководством опытного гуру,

Вступи на совершенный путь тантры,

Проверенный живой устной традицией,

И наполни сознание вечным наслаждением.

Внутренним зрением мир видится как мандала

И как танец прекрасных супругов-потоков.

Сознание, успокоенное медитацией, сосредоточивается

На юношеском восприятии блаженства и пустоты И экстазе, напоминающем все возможные ситуации.

Получив инициации, ученики переходят к освоению йог соответствующей системы.

ЧЕТЫРЕ СИСТЕМЫ ВЫСШЕЙ ЙОГИЧЕСКОЙ ТАНТРЫ

В этом отношении может оказаться полезным сделать краткий обзор каждой из этих четырех систем высшей йогической тантры: сначала - трех основных традиций, а затем — и самой Калачакры. Далай-лама XIII говорит о трех основных традициях высшей йогической тантры в своем "Сердце учений о просветлении" следующим образом ¹:

Для тех, кто не хочет довольствоваться методами Сутраяны, есть четыре класса тантр: крия, чарья, йога и тантра высшей йоги.

Квинтэссенцией этих четырех классов являются тантры высшей йоги, или "великий раздел высшей тантры", с помощью которых можно достичь полного просветления конечного состояния будды уже в этой жизни.

Чтобы достичь полного состояния будды, необходим путь, соединяющий аспекты как метода (энергии), так и мудрости (интуиции). Этим добиваются состояния полного слияния развитого тела и сознания, которое является конечным достижением. В высших йогических тантрах понятие "метод" относится к йогам иллюзорного тела, а "мудрость" — к йогам ясного света.

Система высшей йогической тантры, которая наиболее ясно истолковывает путь йог иллюзорного тела, — это Гухьясамаджа, "Тантра тайного собрания". Система, наиболее ясно истолковывающая йоги ясного света, — это Херука Чакрасамвара, "Тантра колеса блаженства Херуки". Основные моменты обеих этих систем искусно соединены в традиции Ямантаки, "Тантры разрушения смерти".

Поэтому три этих системы высшей йогической тантры — Гухьясамаджа, Херука Чакрасамвара и Яман-така — очень хорошо дополняют друг друга в качестве объединенного метода, быстро и легко приводящего к просветлению.

Как мы уже видели, каждая из этих трех систем тантрической теории и практики состоит из йог стадии зарождения и завершения, как и в случае со всеми остальными традициями высшей йогической тантры, включая Калачакру. Во всех этих системах стадия зарождения заключается преимущественно в укреплении ума посредством глубокой трансформации самоосознания и в развитии творческого воображения, при котором медитирующий визуализирует стадии раскрытия мандалы ².

Здесь сказано, что для обретения уверенности в себе необходимы две силы — внутреннее сияние и божественная гордость ³. Первое относится к способности пребывать в визуализациях мандалы с ясностью и сияющим присутствием сознания; второе - к перенесению обычного ощущения себя, или эго, в самоотождествление с владыкой мандалы. Это перенесение эго, вызывающее избавление от обычного самоосознания, вместе со всеми вызванными им заблуждениями и ограничениями, мгновенно переносит медитирующего в тантрическую структуру.

Первой из высших йогических тантр, получивших распространение в Индии, была Гухьясамаджа. Она же является и одной из наиболее объемлющих высших тантрических систем. В тибетской традиции часто говорится, что, поняв йоги Гухьясамаджи, можно понять и все остальные тантрические системы.

Йога стадии зарождения обычно определяется так: тантрическая йога, обладающая эффектом подготовки (ума медитирующего) к йогам стадии завершения и (включающая в себя медитацию на) переживаниях смерти, промежуточного состояния и нового рождения в качестве путей трех тел будды — дхармакая (истинное тело), самбхогакая (тело блаженства) и нирманакая (тело воплощения). В этом контексте понятия "первый путь", "путь творческого воображения", "стадия зарождения" и "путь ментального проецирования" являются синонимичными понятиями, относящимися к одному и тому же йогическому процессу ⁴.

В традиции Гухьясамаджи йога стадии зарождения начинается с медитации на мудрость пустоты четырех врат освобождения. Речь идет о времени, когда вселенная была разрушена и превратилась в ничто. Затем вселенная вновь начала восстанавливаться вместе со всеми своими элементами. Этот процесс отражает появление защитного колеса (дхармодая), 4-элементных мандал, скрещенных ваджр, прекрасного дворца и т, д.

После того, как наша вселенная снова стала развиваться, начали появляться и живые существа. Это был золотой век Земли, а живые существа в то время рождались чудесными способами. Чтобы символизировать это, тридцать два божества мандалы визуализируются появляющимися одновременно.

Затем следует помещение тантрических божеств на определенные места человеческого тела, служащего основной фигурой в мандале. Практикующий медитирует, как они становятся неотделимыми от психофизических совокупностей, элементов и т.д. Так устанавливается основа визуализации божества.

Мировоззрение в традициях Гухьясамаджи таково: живые существа, благодаря карме, вынуждены рождаться на этой планете из утробы, а их тела составлены из шести непостоянных субстанций, которые, как правило, подвержены смерти. Во время смерти происходит распадение двадцати пяти грубых субстанций: пяти психофизических совокупностей — таких, как форма и т. п.; пяти изначальных мудростей — таких как мудрость, подобная зеркалу, и т. п.; четырех элементов; шести врат восприятия; пяти чувственных объектов. Внешним признаком каждой из этих фаз выступает утрата соответствующей чувственной силы, а также ослабление соответствующего элемента. Одновременно появляются и внутренние признаки — такие, как видения-миражи, дым, светлячки и мерцающий, как в масляной лампаде, огонь. После распадения элементов следует троичная фаза поглощения жизненных энергий, называемых появлением, возрастанием и около-дос-тижением. (Позже мы встретимся с большинством этих основных понятий в текстах Калачакры.) Эти энергии расплавляются в переживании сознания ясного света. Появляется ощущение яркого света, подобного трепещущему сиянию зари.

С этим уровнем сознания, выступающим одновременно как актуальное состояние и перетекающая энергия, являющаяся двигателем этого сознания — субстанциональной причины, — умирающий выплывает из ясного света и готовится к вхождению в бардо, состоянию между смертью и новым рождением ⁵.

Упомянутые выше три фазы появления, возрастания и около-дос-тижения, равно как и видение миражей, дыма и т. п., появляются снова. Но на этот раз — в обратном порядке. Умирающий покидает ясный свет и входит в бардо.

Последующая медитация Гухьясамаджи (относящаяся к стадии зарождения) включает в себя пять фаз раскрытия, которые представляют пять стадий жизненного пути. Они известны как пять светлых очищений, или пять просветлений: тбковость, местоположение, символ, слог и завершенное тело божества.

Медитирующий созерцает стадии этих пяти раскрытий и (воображает) появление тела воплощения божества. Затем, когда оно из состояния бардо входит в утробу и постепенно переходит к новому рождению, тело блаженства божества превращается в тело воплощения божества Ваджрасаттвы.

Таким образом, медитации на процессах формирования, распадения, рождения, смерти, бардо и т. д. мира и его обитателей, символизируемых разными фазами (начиная с очищения тбковостью и до жертвования тбковости), известны как совершеннейшее достижение человеком своей цели. Они составляют медитативное погружение, известное как "первое взывание".

Затем, в качестве подобия физических проявлений проистекающей стадии состояния будды, внутренне призываются божества

космической мандалы вместе с их супругами. Облака эманации выходят наружу и возвращаются обратно, чтобы очистить мир и его

обитателей.

В последующих стадиях процесса сходным образом символизируются ментальные проявления проистекающей стадии состояния будды. Чтобы обуздать блуждание и апатию ума, медитирующий визуализирует крошечные мистические инструменты микроскопического размера на кончике своего носа. Или же он вызывает грубое однонаправленное воспоминание о капле размером с семя горчицы, внутри которого размещается божество мандалы. Это выполняется вместе с процессами испускания и поглощения и известно как йога тонкого понимания, поддержанного медитативным спокойствием.

Затем символизируются речевые проявления состояния будды чтением мантры мысленно и вслух.

Далай-лама XIII так описывает этот процесс:

Говоря коротко, между фазой медитации на мистических инструментах в верхних вратах и фазой обретения энергий насчитывается сорок девять ступеней, которые следует преодолеть.

К ним относятся три самадхи, как например: первое взывание; четыре ветви, известные как

умилостивление, приблизительное достижение, достижение и великое достижение; четыре йоги — йога, промежуточная йога, интенсивная йога и великая йога; четыре стадии ваджры — просветление пустоты, поглощение семени, завершение формы и размещение мантрического слога и так далее. Эти процессы Гухьясамаджи стадии зарождения должны культивироваться как способ подготовки к вступлению в йоги стадии завершения.

Такова природа йог стадии зарождения Гухьясамаджи, мужской тантры, основанной на использовании желания как пути к просветлению.

Что же касается практик стадии зарождения в системе Ямантака, которые используют для достижения просветления гнев и агрессию, то одно из лучших их описаний можно найти в "Двух йогических стадиях Ямантака-тантры" Ламы Лобсанга Чинпа — комментарии к небольшому стихотворному произведению Второго Далай-ламы, посвященному практике Ямантаки:

Две главные практики в йоге стадии зарождения тантры Ямантаки — это внутреннее сияние и развитие божественной гордости. Применяя их к различным фразам медитации стадии зарождения, человек знакомится с медитациями принятия смерти как пути дхармакая, принятия промежуточного состояния как самбхогакая и принятия нового рождения как нирманакая.

Сначала достигается грубая чистая визуализация посредством медитации на всей мандале, затем визуализируется мандала в капле, падающей в лотос супруга. Это тонкая чистая визуализация.

Такая медитация на мандале укрепляет семена трех буддхакая и раскрывает сеть света, чтобы рассеять тьму в процессе смерти, бардо и нового рождения.

Медитируя таким способом четыре раза в день — до рассвета, поздно утром, после обеда и вечером — практикующий быстро закладывает себе фундамент, который позволит приступить к йогам стадии завершения и добиться просветления.

Третья из систем высшей йогической тантры, изучаемая в двух главных монастырях Гелугпа - Херука Чакрасамвара, входящая в класс женских тантр. Лама Цонкхапа высоко ценил эту традицию:

Говорят, что женские тантры высшей йоги

Невообразимо многочисленны;

Но из всех них главной и высшей

Является тантра Херука Чакрасамвара —

Тантрическая традиция, подобная орнаменту,

Окаймляющему края штандарта победы.

Эту традицию Лама Цонкхапа считал квинтэссенцией женских тантр высшей йоги.

Существовало три главных индийских линии преемственности традиции Херуки Чакрасамвары, связанных с махатддхами Луипадой (тиб. Луипа), Гандхападой (тиб. Тулбупа) и Кришначарьей (тиб. Накчопа). Каждая из них развивалась независимо. Хотя и утверждается, что суть их одинакова, мандалы в них различаются по сложности.

Второй Далай-лама делает обзор йог стадии зарождения Херуки Чакрасамвары в "Тантрических йогах сестры Нигумы":

Здесь можно предаться (практике с мандалой), такой, как цикл пяти божеств Херуки Чакрасамвары, и психологически очистить основания смерти, промежуточного состояния и нового рождения, ментально трансформировав их в три совершенных тела будды [дхармакая, самбхогакая и нирманакая]. Это развивает стремление к практике методов стадии завершения, ведущих к действительному очищению и трансформации,

Другими словами, человек должен постичь как грубые, так и тонкие аспекты йог стадии зарождения для превращения этих трех состояний в три тела просветления. Более того, сказано, что с этой целью следует медитировать на возможно более сложной мандале. Степень сложности мандалы в йогах стадии зарождения определяет степень очищения этих трех оснований [смерти, промежуточного состояния и нового рождения]. Чем сложнее мандала, на которую медитируют, тем сильнее становится возможность созревания сознания посредством йог стадии завершения.

Как мы увидим в следующей главе, йоги стадии зарождения в системе Калачакры основаны на тех же принципах, хотя и обладают рядом уникальных характеристик.

Достигнув уверенности в этих практиках стадии зарождения, практикующий может вступить в йоги стадии завершения ⁶.

ЙОГИ СТАДИИ ЗАВЕРШЕНИЯ В ОСНОВНЫХ ТАНТРАХ

Йоги стадии завершения в каждой из этих четырех систем высшей йогической тантры в чем-то уникальны. Тем не менее, именно традиция Гухьясамаджи принимается как ключ к шифру всех остальных, за исключением Калачакры. В практике школы Гелуг ¹ к завершающим структурам Гухьясамаджи подходят прежде всего как к ключу для понимания двух остальных "основных тантр", а затем используют все эти три тантры в качестве основы для постижения системы Калачакры.

Стадия завершения в Гухьясамадже состоит из шести йог. Они известны как отделение тела, отделение речи, отделение ума, иллюзорное тело, ясный свет и великое слияние (единение)².

Здесь речь идет о том, что объекты, принимаемые за центральные моменты практики, — это грубый, тонкий и сверхтонкий уровни тела и ума. Под "грубым телом и умом" понимается обычное тело и поддерживающее его чувственное восприятие. Тонкое тело состоит из каналов, энергий и капель; а тонкий ум включает в себя все концептуальные уровни сознания. Наконец, понятие "сверхтонкое тело и ум" относится к фундаментальной энергии, сопровождающей сверхтонкое сознание — изначальное сознание ясного света — из жизни в жизнь.

Эти три уровня следует отделять друг от друга для лучшего применения их в йогической практике. В йогах стадии завершения это является целью. Практикуя их, человек становится способен погрузиться в медитацию, невзирая на препятствия грубых уровней тела и ума.

Затем тончайшие энергии тела собираются воедино и переносятся по центральному энергетическому каналу в сердечную чакру. После этого с помощью специальных йог эти энергии "вгоняются" в иллюзорное тело. Иллюзорное же тело поддерживает этот тонкий уровень сознания, которое затем применяется при медитации на пустоте ⁵.

Седьмой Далай-лама так отразил опыт этого пути движения в "Гимнах о духовной перемене":

Он омывает сознание во внутреннем ясном свете ума,

Придает тонким энергиям форму божества

И, не колеблясь, погружается в глубокую сияющую йогу,

В которой нет разницы между медитацией и не-медитацией.

Когда первое достигнуто, иллюзорное тело называется "нечистым". Потом оно очищается медитацией на пустоте в сфере сознания ясного света, пока не превращается в "чистое иллюзорное тело". "Нечистое" иллюзорное тело, созданное из наиболее тонкой энергии, может, в свою очередь, быть использовано для превращения обычного тела в "радужное тело". При этом высвобождаются грубые физические атрибуты тела, и человек как бы наполняется радужным светом. (Однако даже это "радужное тело" основано на тонкой материи, тонкой энергии-свете — в отличие от исключительно нематериального "пустого тела", создаваемого йогами Калачакры.)

О "сознании ясного света", упоминаемом в высших йогических тантрах, сказано, что они делятся на два типа, или два уровня. Два типа сознания ясного света называются "мать и дитя". Понятие "мать-ясный свет" относится к естественному уровню ясного света ума -наиболее тонкому и изначальному аспекту нашего сознания. Это есть и глубочайший аспект подсознания, недоступный для неподготовленного человека (хотя этот уровень и лежит в основе всей психической деятельности). В противоположность этому, "дитя-ясный свет" является йогическим развитием осознавания ясного света; другими словами, он является продуктом йогической практики. Этот "дитя-ясный свет" культивируется на разных стадиях; две основные из них называются "видимой" и "реальной".

Таким образом, путь основных тантр посвящен достижению совершенного союза чистого иллюзорного тела и действительного сознания ясного света — состояния, называемого "Великое Слияние (Единство)", которое подобно состоянию будды.

Методы стадии завершения, применяемые для достижения такого мгновенного просветления, включают в себя работу с так называемым "ваджра-телом" ("алмазным телом"). Позже мы узнаем, как это происходит в Калачакре, поскольку Первый Далай-лама подробно описывает медитативный процесс в "Комментарии о двух йогических стадиях блистательной Калачакры". Этот процесс по преимуществу таков же, что и в Гухьясамадже, как и других основных тантрах, хотя есть и некоторые различия в деталях (большинство из которых перечислены Первым Далай-ламой).

К теме тела ваджры относится проецирование созданного ментально образа того, что по-тибетски называется цза (тиб. rtsa) лунг (тиб. Нщ) тпхикле (тиб. thig-le), или "энергетические каналы-токи, жизненные энергии и капли".

В Гухьясамадже каналы визуализируются главным образом так, как описано Первым Далай-ламой в его комментариях к Калачакре, хотя и в Гухьясамадже, и в других традициях они не пересекаются на пупке. Эти каналы сходятся в нескольких энергетических центрах, или чакрах, и в каждом таком энергетическом центре способ схождения каналов определяет форму и количество лепестков цветка лотоса. В Гухьясамадже и других основных тантрах сердечная чакра имеет восемь лепестков, чакра в горле — шестнадцать, чакра в переносице — тридцать два, а пупочная чакра — шестьдесят четыре лепестка. (И снова Калачакра демонстрирует ряд отличий и в этом отношении.) В Гухьясамадже представление о жизненных энергиях примерно такое же, что и в Калачакре, за исключением того, что в первой традиции таких энергий насчитывается пять, а в последней — десять.

Тема гпхикм, или капля, заслуживает отдельного внимания. В основных тантрах под этим словом понимаются мужские и женские силы тела; первые из них символизируются капелькой спермы, а последние - капелькой выделений яйцеклетки. Эти "капли", как утверждают, оказывают сильное влияние на наше эмоциональное и психологическое состояние. У неподготовленных людей эти мужские и женские капельки (вероятно, лучше было бы перевести это словом "гормоны") текут по телу бессистемно, управляемые ветрами (энергиями) кармической предрасположенности. Иогин, используя методы стадии завершения, приводит эти капельки в состояние гармонии и подготавливает их к роли построения нового "дома" для разума. Это физическое местопребывание затем переходит на более высокий и устойчивый уровень сознания, проникнутого блаженством, которое, как сказано, в сотню раз сильнее сексуального наслаждения. Это сознание, проникнутое великим блаженством, затем используется в медитации на пустоте, вызывая состояние, называемое по-тибетски лхепкъе дешш еш, что переводится как "изначальная мудрость пустоты и блаженства" или, вероятнее, как "врожденная изначальная мудрость блаженства и пустоты".

Как мы увидим позднее, система Калачакры работает и с четырьмя другими типами капель, о которых не упоминается в основных тантрах.

Работая с этими каналами, центрами, каплями и энергетическими токами, медитирующий продвигается на разные уровни шести йог стадии завершения.

Стадия завершения обычно определяется как тантрическая йога, в которой практикующий проходит подготовку с помощью тонких энергий, которые входят в центральный канал и поглощаются им в процессе медитации. В этом контексте понятия "второй путь", "путь за пределами творческого воображения", "завершающая стадия" и "путь за пределами ментального проецирования" являются синонимичными и относятся к одному и тому же йогическому процессу. Как уже было сказано, этих йог насчитывается шесть. Каждая из них, в свою очередь, имеет свое собственное определение, но я не буду их перечислять, ибо они носят скорее технический характер.

Первая из этих шести йог — йога отделения тела. Она называется так потому, что в ней все обычные физические проявления распадаются и возникают снова в форме мандал и божеств. Таким образом, она, по сути, является продолжением стадии зарождения, ибо главной используемой силой по-прежнему остается сила визуализации. Однако, благодаря продвинутости уровня медитации и благодаря работе с тонкими уровнями энергии тела, ее определяют как йогу стадии завершения. Она дает начало четырем тонким состояниям сознания, известным как "четыре пустоты", обладающие природой блаженства и также применяемые для медитации на пустоте ⁴. В данном контексте четыре "пустоты" иногда называются и "четырьмя радостями".

Сказано, что к объектам йоги принадлежат совокупности, элементы, входы и органы чувств человека; каждый из этих классов объектов делится еще на пять подтипов, что в совокупности образует двадцать факторов. В применении к пяти семействам будд эти факторы образуют сто возвышенных природ. Здесь четыре элемента, наряду с сознанием, составляют "пять потусторонних природ" для медитации. Тело, речь и ум воображаются как божества трех ваджр — три тайные природы. Наконец, практикующий, обладая тремя вратами, представляет себя в виде Будды Ваджрадхары, выразителя

"великой тайной одинокой природы". Все эти фактора "отмечены" знаком блаженства и пустоты и "отделены" в природе божественного тела. Затем йогин медитирует на тонкой капле, находящейся на кончике драгоценного камня, заставляя таким образом жизненные энергии вместе с поддерживающим их сознанием втекать в центральный канал. Затем эти энергии растворяются в области сердца. Медитирующий погружается в сферу блаженства и пустоты и достигает самадхи — отделения ваджра-тела, при котором сто природ и т.п. проявляется в божественных формах. Это означает завершение йоги отделения тела.

Вторая йога называется "отделением речи". Под речью здесь понимается жизненная энергия как на грубом уровне физического дыхания, так и на тонком уровне энергий тела. Тринадцатый Далай-лама говорит об этой йоге в "Наставлении к буддийским тантрам" следующим образом:

Основание второго отделения, отделения речи, составляют основные и побочные энергии в их грубом и тонком аспекте и особенно — поддерживающая жизнь энергия сердца, наряду с неразрушимыми каплями. Это основание пребывает в виде короткого слога А, символа конечной глубины.

Иогин применяет дыхательную технику, называемую ваджра-декламацией, осознавая при этом неразделимость дыхания/энергии и мантры, переживая таким образом йогическое отделение в природе иллюзорного тела. Он перемещает неразрушимую каплю к различным местам тела — таким, как энергетические центры в сердце, голове, в тайное место и так далее. Кроме того, он использует йогический метод "дыхания вазы", беря за объекты сосредоточения неразрушимую каплю, колеса мантры, энергии в природе пяти сияний, субстанции белого и красного [т. е. мужского и женского] сексуальных флюидов, заключенные в мистический союз и оформленные в каплю размером с горчичное зерно, и так далее.

Таким способом все основные энергии, за исключением всеохватывающей энергии, находятся под контролем. Затем йогин использует методы ваджра-декламации и разжигает мистический огонь. Жизненные энергии поглощаются неразрушимой каплей, а узлы в каналах у сердечного центра освобождаются. Таков процесс йоги отделения речи, самадхи ваджра-речи.

Как мы увидим позднее в "Комментарии о двух йогических стадиях блистательной Калачакры" Первого Далай-ламы, две йогические техники ваджра-декламации и дыхания вазы очень важны и в системе Калачакры. Так как в упомянутом тексте эти практики объяснены достаточно детально, то нам нет нужды описывать их здесь.

Третья йога - это йога отделения ума. Здесь говорится о том, что предметом внимания практики являются тонкие сознания трех видов и восемьдесят концептуальных сознаний. Практикующий опирается на внутреннее условие ваджра-декламации и внешнее условие визуализированной или реальной супруги и "отделяется" в сферу видимого ясного света, сфокусированного на пустоте. Затем он вызывает четыре радости нисходящей и восходящей энергий. В качестве внутреннего условия он сосредотачивается на методе ваджра-декламации на всеохватывающей энергии. Возникает ощущение, что тело растворяется в ясном свете из сердца, равно как и видение мира и его обитателей. Переживается распадение восьмидесяти естественных концептуальных сознаний: тридцати трех — в природе видимости, сорока — в природе возрастания, а семи — в природе околодостижения. Эти восемьдесят естественных концептуальных сознаний, переносимые грубыми загрязненными энергиями, распадаются таким же образом, как в момент смерти. Появляется мудрость трех видов, ведущая сознание к переживанию видимого ясного света. Таков процесс йоги отделения ума.

В тантрической традиции Ямантаки "отделение ума" называется "йогой действия". Комментируя ее, Лама Лобсанг Чинпа пишет в "Двух йогических стадиях Ямантака-тантры":

Опираясь на йогу действия, человек переносит все энергии в центральный канал и переживает все стадии впитывания энергии, совсем как в момент смерти. Благодаря этому возникает переживание видимого ясного света и конечного отделения ума.

Использование понятия "конечное отделение ума" очень важно. Эта стадия достигается лишь тогда, когда йогин способен воспроизвести в медитации процесс смерти и вступить в состояние промежуточного бытия (бардо). Возникают все признаки смерти, включая и ясный свет смерти. Иогин, применяя техники видимого (относительного) ясного света, входит в состояние смерти и придает изначальным энергиям форму иллюзорного тела.

Утверждается, что конечное отделение ума и создание иллюзорного тела могут быть достигнуты в этой жизни обычными средствами, если они уже были достигнуты в предыдущей жизни; чтобы добиться этого, человек должен положиться на кармамудра, или печать действия, т. е. специально подобранного партнера, или же практиковать йогу бардо. Об этой технике здесь и идет речь.

Четвертая йога, йога иллюзорного тела, описывается Ламой Лоб-сангом Чинпа в "Двух йогических стадиях Ямантака-тантры" следующим образом:

Тонкие энергии тела превращаются в огни пяти цветов, выступающие как субстанциональная причина, а видимый ясный свет сознания действует как одновременно присутствующее условие.

Затем... практикующий трансформирует свои старые совокупности и заставляет их появиться в виде реального тела божества, украшенного сетью крупных и мелких знаков совершенства, подобно рыбе, вытащенной из глубин озера.

Это есть нечистое иллюзорное тело девяти стадий... Его природа описывается в пяти образах: тело сновидения, отражение в зеркале, отражение луны в озере, фантом (производимый магом) и пузыри на воде.

Основание для получения иллюзорного тела состоит из двух частей: видимого ясного света (обретенного в предшествующей йоге), выступающего как одновременно присутствующее условие, и жизненных энергий пяти сияний, орудия этого ясного света, которые действуют как субстанциональная причина. Именно это образует иллюзорное тело, описываемое с помощью различных сравнений и обладающее соответствующими качествами. Именно это иллюзорное тело заменяет заслуги, зарабатываемые в экзотерической Сутраяне посредством трех периодов практики, и представляет в Ваджраяне общий уровень истины. Часто говорят, что достигшему этого уровня иллюзорного тела гарантировано просветление уже в этой жизни.

Затем идет йога ясного света. Сжатое изложение ее содержится в "Наставлении к буддийским тантрам" Далай-ламы XIII:

Внешнее время для культивирования опыта осознания ясного света — это заря, когда в небе нет ни луны, ни солнца, но тьма уже прошла. Внутреннее время — это медитативное состояние, в котором человек переживает спад трех видимостей (т. е., проявления, возрастания и около-достижения), подобное состоянию в момент смерти. Сознание ясного света наиболее легко возникает при соединении этих двух моментов. Во время, когда возможны два этих момента, йогин, опираясь на внутреннее и внешнее условия, проявляет ясный свет, который в Ваджраяне представляет конечный уровень истины и является средством от девяти циклов омрачений знания.

Шестая и последняя йога стадии завершения — йога великого единения, или слияния. Здесь практикующий обращает вспять процессы, посредством которых он вошел в осознание ясного света, отступая на уровни сознания "около-достижения" и так далее. Одновременно он постигает путь свободы, великий трансцендентный союз, порожденный омраченным сознанием и энергией. Выходя из этой погруженности, практикующий осознает нераздельную природу тела и ума. Эта стадия называется "великим слиянием ученика". Затем он подкрепляет свой опыт, применяя три метода, которые называются сложным, простым и чрезвычайно простым.

Тренируясь таким образом, он обретает сознание ясного света, рассеивает все затемнения всеведения и достигает "великого слияния уже без практики", подкрепленного семью мистическими качествами. Это есть стадия полного просветления.

Лама Лобсанг Чинпа говорит об этой последней йоге в своем комментарии "Две йогические стадии Ямантака-тантры" более красноречиво:

Практикующий восстает из одновременно зародившихся блаженства и мудрости. В это время субстанциональная причина — тонкая энергия тела, появляющаяся в виде пяти цветных огней и служащая орудием одновременно присутствующего условия, т. е. реальный ясный свет ума — заставляет свои совокупности превратиться в украшенное ваджра-тело. Практикующий достигает чистого иллюзорного тела, свободного от всех объективных омрачений, а его осознание ясного света становится прямым.

Затем это чистое иллюзорное тело входит в предшествующее грубое тело нирманакая, и возникает

равноправный союз чистого иллюзорного тела с чистым сердцем, мудрость реального ясного света. Эта стадия называется "великим слиянием ученика".

Когда практикующий на этой стадии чувствует себя готовым перейти к стадии "великого слияния мастера", он погружается в медитацию... Как и прежде, он опирается на внешнее условие кармамудры и внутреннее условие медитации на пустоте, вводя энергии в центральный канал и заставляя их растворяться и исчезать. В первое же мгновение осознание ясного света, следующее за таким опытом, разрушает все препятствия к всеведению. Во второе мгновение человек непосредственно воспринимает все объекты познания, как обычные, так и необычные, так же непосредственно, как будто это кусок плода, лежащий на ладони.

Как мы можем видеть, в системах стадии завершения в Гухьяса-мадже и Ямантаке используется один и тот же язык. Единственное настоящее различие между ними, отмеченное Далай-ламой XIII в "Наставлении к буддийским тантрам", заключается в способе группирования йог:

Что же касается йог стадии завершения (Яман-така-тантры), то они распределяются по четырем категориям. Здесь йоги отделения тела и отделения речи сочетаются в мантра-йогу. Йога отделения ума становится йогой действия. Чистая и нечистая фазы иллюзорного тела объединены в йоге формы. Наконец, фазы видимого и реального ясного света становятся йогой мудрости.

Далай-лама XIII сходным образом истолковывает йоги завершающей стадии Херуки Чакрасамвары как ключ к структуре Гухьясамаджи.

Что же касается практик стадии завершения [Херука Чакрасамвары], то здесь йогин сосредотачивает ум на скоплении звуков возле пупка. Кармические энергии переводятся в центральный энергетический канал, вызывая четыре нисходящие и восходящие радости. Затем он переходит к медитациям дхьян ваджра-декламации и систематического погружения. Таким образом, со стороны пустоты [т. е. в области опыта конечного уровня реальности] он получает несравненный опыт видимого и реального ясного света; а со стороны видимости [ т. е. в области обычного уровня реальности] он достигает нечистой и чистой стадий чудесного иллюзорного тела. После этого он переживает несравненное состояние великого единения — как в практике, так и за пределами практики.

Кроме упомянутых выше трех основных традиций высшей йогической тантры (т. е. Гухьясамаджи, Ямантаки и Херуки Чакрасамвары), буддийские тантристы древней Индии разработали и несколько других направлений. Две наиболее важные из них — Хеваджра и Маха-мая. Практики завершающей стадии этих двух традиций в сочетании с практиками трех вышеупомянутых основных тантр индийский гуру Тилопа объединил в одну практику и передал ее своему главному ученику Наропе. Наропа передал традицию Марпе-Переводчику, который распространил ее в Тибете под названием "Шесть йог Наропы". Наропа также передал знание этих тайных йог и своей главной ученице Нигуме; она, в свою очередь, передала эту линию преемственности учений одному из своих тибетских учеников по имени Кхюнгпо Налд-жор, который широко распространил эту традицию в Стране Снегов как "Шесть йог Нигумы". Две эти традиции, синтезированные Тилопой и переданные Наропой и его учениками, в конечном счете распространились во всех школах тибетского буддизма ⁵.

Как мы увидим в последующих главах, Наропа стал также центральной фигурой в передаче учения Калачакры. Таким образом, его влияние на развитие тибетского буддизма было поистине огромным.

Большинство тибетских комментариев к йогам стадии завершения заканчиваются разделом, в котором йоги и вызываемые ими мистические состояния сравниваются со стадиями и мистическим опытом в Сутраяне.

Обе колесницы Сутраяны — Хинаяна и "общая" Махаяна, - а также Ваджраяна рассматривают путь к просветлению как состоящий из пяти уровней реализации, или стадий духовного роста. Для них используются даже те же самые названия: пути накопления, применения, прямого видения, объединения (или медитации) и не-обучения.

Однако, из-за отличий в перспективах, йогических методах и целей в разных колесницах, а также из-за различной используемой в них ключевой терминологии, в каждой из колесниц об этих пяти стадиях говорится по-разному.

В Хинаяне, к примеру, движущей силой является личное освобождение от цикличного существования и достижения нирваны. Основными используемыми для этого средствами служат три высших навыка дисциплины, медитативного сосредоточения и мудрости пустоты. Ключевым моментом выступают четыре благородные истины и благородный восьмеричный путь. Для интуиции, ведущей на первый из пяти уровней, равно как и для сил, переводящих с одного уровня на другой, существуют специальные понятия.

Второй Далай-лама рассматривает одну из самых выдающихся ранних школ индийской Хинаяны, Вайбхашика, в трактате "Плот для пересечения океана индийской буддийской мысли", где он утверждает:

[ Для них] объектами, которые должны быть поняты посредством практики, являются четыре благородные истины вместе с их шестнадцатью аспектами, такими, как непостоянство и др. Добиваясь понимания этих четырех истин, человек движется по пяти путям, ведущим к освобождению: накопления духовных энергий, применения, прямого видения, объединения и пути без практики.

В сутраянской ветви Махаяны, или в экзотерическом крыле Большой Колесницы, основой практики является сострадательное стремление к достижению полного состояния будды, состояния совершенного сознания, любви и силы, с целью принести миру как можно больше пользы. Человек стремится достичь предельного совершенства в деле возвышения духовного восприятия живых существ и таким образом принести им пользу в высшем смысле. Путь к такому состоянию будды состоит из метода в сочетании с мудростью. Под методом понимается главным образом развитие упомянутого выше стремления бодхисаттвы вместе с поддерживающими его практиками первых пяти (из шести) совершенств: щедрости, дисциплины, терпения, вдохновленной энергии и медитативной устойчивости. Мудрость, с которой должен соединиться этот метод, это прежде всего шестое совершенство (т. е. совершенство мудрости), а две ее главные опоры суть четвертое и пятое совершенства (т. е. энергия и медитативная устойчивость). Подобно магической птице, летящей на крыльях метода и мудрости, находящихся в равновесии и гармонии, последователь Махаяны, применяя техники Сутраяны, возносится на пять уровней пути к просветлению.

Первый из пяти уровней достигается, когда человек развил в себе дух бодхисаттвы — заботиться о других столько же, сколько и о себе самом. Эта всеохватывающая любовь и сострадание затем подкрепляются различными интуитивными техниками, вызывающими при медитации проблеск пустоты; этот проблеск характеризует второй уровень — уровень применения. Он продолжает расширять и стремление бодхисаттвы, и познание пустоты, и в конце концов, медитируя, достигает непосредственного восприятия конечной природы всех явлений. Так он переходит на третий уровень, уровень прямого видения, и становится арья, или святым. Теперь он может непосредственно ощутить высшую реальность при занятиях медитацией; но когда он оставляет медитацию и возвращается к повседневной жизни, пустота перестает быть очевидной. Этот медитативный опыт пустоты культивируется и проникает все глубже и глубже во все сферы жизни, перенося человека через четвертый уровень, называемый путем объединения. Он проходит десять ступеней арья-бодхисаттвы, постепенно объединяя метод (сознания бодхи) и мудрость (пустоты), пока они не вступят в совершенный

союз. Это вызывает состояние будды, путь без практики, последний из пяти уровней.

В каждом из четырех классов тантры Ваджраяны для описания этого процесса используется несколько различная терминология. Здесь нас интересует в первую очередь высшая йогическая тантра.

Как мы уже видели, в трех основных высших йогических тантрах — Гухьясамадже, Ямантаке и Херуке Чакрасамваре — используются понятия трех отделений (т. е., отделения тела, речи и ума), достижения нечистого и чистого иллюзорного тела и реализации состояний видимого [ относительного] и реального [ абсолютного] ясного света. Таким образом, тонкие тело и ум отделяются от грубых, а затем от тонких отделяются сверхтонкие; i

В "Наставлении к буддийским тантрам" Далай-ламы XIII показано, как этот процесс связан с пятью уровнями пути к просветлению:

"Путь накопления" начинается с получения четырех полных посвящений и продолжается до того момента, когда силой медитации человек достигает проблеска пустоты, помещая жизненные энергии в центральный канал.

"Путь применения" начинается от предыдущего момента и продолжается до достижения уровня йоги нечистого иллюзорного тела, когда посредством мудрости великого блаженства обретается прямое восприятие пустоты.

От первого проблеска реального [абсолютного] ясного света и до достижения великого слияния ученика тянется "путь видения", первая ступень бодхисаттвы.

"Путь медитации" занимает период от предыдущего момента и до достижения стадии реального ясного света великого единства, или слияния в конце обучения.

Затем йогин переходит десятую ступень бодхисаттвы и во второе мгновение этого опыта достигает полного просветления, "пути без практики".

Таким образом, в Ваджраяне первый путь начинается с получения тантрического посвящения и включает в себя все практики, "общие" с Сутраяной. Также он содержит тантрические йоги стадии завершения в такой степени, насколько это необходимо для получения первичного опыта пустоты посредством помещения тонких энергий в центральный канал. Стадии последующих путей определяются способностью йога отделять тонкие энергии тела и ума от грубых и во время медитации пребывать в сфере тонких.

Когда он способен пребывать в наиболее тонких уровнях и привести созданное таким образом иллюзорное тело в полную гармонию с реальным [абсолютным] ясным светом, великое слияние полного просветления достигнуто.

Практика методов стадии завершения на протяжении веков воспевалась многочисленными вдохновленными тибетскими мистиками в стихах. Седьмой Далай-лама был как раз таким йогином. В своих "Гимнах о духовной перемене" он выражает радость от пережитого тантрического опыта:

Призраки людей и вещей

Растворяются в свете, и волны

Неправильного понимания успокаиваются.

Сияние ясного света больше не омрачается.

Даже повседневное сознание становится безукоризненн ым.

В сфере видимой и врожденной махамудры Пустые образы появляются словно радуга. Безупречный метод порождает призрачные круги, .

Вознося совершенную мандалу божеств и жилищ.

Иллюзорное тело сливается с ясным светом,

Подобно облакам, рассеивающимся в пространстве.

Вспыхивает огонь изначальной мудрости И пожирает семя привязанности к себе.

Это великое единение блистательного ваджра-тела

С безграничным ясным светом ума

Называется величественно текущим самадхи^п, —

Стадия, недостижимая для самого глубокого интеллекта.

Это сознание, очищенное от всех мимолетных загрязнений,

Ясно и прямо смотрит на сферу истины.

Подобное волшебному драгоценному камню, оно проявляет тело блаженства Блистательной Херуки ради других И рассеивает бесчисленные эманации,

Каждую — в согласии с нуждами мира.

Таким образом в эту эру короткой продолжительности жизни Состояние будды достигается легко и быстро —

Обращением страсти к чувственным объектам В сторону друга, дарующего великое блаженство.

ЙОГИ КАЛАЧАКРЫ

Традиция Калачакры появилась в Индии значительно позже различных систем трех низших классов тантры и позже трех основных тантр. Таким образом, она со времени своего появления уже содержала в себе знание этих систем и стала последним их усовершенствованием.

Как уже объяснялось, обучение в трех низших классах тантр складывается из двух йогических стадий - йоги символов и йоги без символов. Они работают с грубым уровнем сознания и потому не так могущественны, как методы высшей йогической тантры; в них не содержится методов, посредством которых практикующий на начальном уровне может отделять тонкие уровни тела и ума от грубых. Но так как в начале обучения опыт нашего сознания ограничен его грубыми уровнями (за исключением коротких моментов вхождения в сон, оргазма, момента смерти и т. п.), то эти упрощенные йогические системы считаются хорошей исходной точкой для практики.

В основных высших йогических тантрах медитирующий обучается особым техникам, с помощью которых тонкое тело отделяется от грубого. Как следствие, сознание проявляется только на тонких уровнях. Эти паранормальные состояния сознания, вызванные опытом медитативного блаженства, применяются затем для созерцания пустоты, конечной природы вещей. Результатом является почти мгновенное просветление ¹, j |

Калачакра продвигается в этом отношении на шаг вперед: разрушаются даже тонкие энергии и капли, а медитация проводится на основании "пустотного тела". Кроме того, как мы увидим позже, Калачакра обладает рядом особенностей и техник, не встречающихся в основных высших йогических тантрах.

На уникальность учений Калачакры указывал Далай-лама XIII в своем "Кратком изложении традиции Калачакры";

Другая важная традиция высшей йогической тантры — традиция Калачакры, система, представляющая тантрический путь, по своему характеру значительно отличающемуся от других путей высшей йоги, ибо ее

система значительно отличается от основных традиций - таких, как Гухьясамаджа, Ямантака и Херука Чакрасамвара.

Калачакра здесь называется "ясной тантрой", или селгью. Этому понятие противопоставлена "захороненная (зарытая) тантра", или бе-гью. Калачакра является семью, потому что она говорит обычным языком; три основные тантры являются бегъю, так как их значение "захоронено" под намеренно двусмысленным языком.

Первая отличительная черта доктрины Калачакры — ее представление о "трех Калачакрах". Его Святейшество объясняет это в своем сочинении "О посвящении в Калачакру":

При рассмотрении йог стадии зарождения в Калачакре, которые подготавливают сознание к стадии завершения, обычно вводят понятие трех Калачакр: внешней, внутренней и переменной.

Внешняя Калачакра состоит из элементов вселенной, в которой мы живем. Внутренняя Калачакра складывается из психофизических совокупностей, чувственных и психических способностей живых существ и т. д. И в-третьих, переменная Калачакра есть путь йог стадий зарождения и завершения, йогических методов, которые способны очистить две предыдущие Калачакры.

Краткое изложение традиции Калачакры Далай-ламы XIII добавляет к этому:

Из трех упомянутых выше Калачакр внешняя и внутренняя Калачакры являются основой, требующей очищения, в то время как под переменной Калачакрой понимаются йогические практики, которые обеспечивают это очищение и производят три очищенных результата.

Таким образом, из трех Калачакр — внешней, внутренней и переменной — именно последняя имеет отношение к подлинному йогичес-кому пути традиции Калачакры. Так как эта йога очищает мир и его обитателей, то все три традиции можно включить в категорию "переменной Калачакры".

Уникальность системы Калачакры становится очевидной в самом начале пути, отмеченном получением посвящений.

Цитируя индийского махасиддху Гандхападу (тиб. Тилбупа), Первый Далай-лама описывает мандалы ², которые можно использовать как основу ритуала посвящения в основных высших йогических тантрах:

Есть три типа мандал, которые можно использовать как основу посвящения (в основных тантрах): изготовленные из окрашенных частиц, нарисованные на ткани и визуализируемые в теле.

Затем Первый Далай-лама указывает, что в Гухьясамадже и некоторых других системах есть также четвертый тип мандалы — мандала дхьяны или устойчивой медитации.

Однако Калачакра отличается от этих традиций тем, что допускает посвящение только на основе мандалы, изготовленной из цветных порошков или песка. Это утверждает Наропа в своем комментарии к единственному уцелевшему разделу "Исконной Калачакра-тантры" — главе под названием "Трактат о посвящениях".

Во-вторых, в Калачакре значительно отличается и сам процесс инициации. Как мы уже видели, посвящения в основных тантрах состоят из четырех отдельных благословений, известных как посвящения вазы, тайны, мудрости и священного слова, каждое из которых дается во время церемонии только один раз.

В Калачакре же процесс посвящения состоит из трех отдельных этапов: "вхождение подобно ребенку", состоящее из четырех фаз; четыре высших посвящения и четыре наивысших посвящения. Четыре фазы каждого из двух последних этапов имеют те же названия, что и четыре посвящения в основных тантрах. Тем не менее их характер и назначение несколько различаются, как мы увидим из комментариев Первого и Тринадцатого Далай-лам.

Семь посвящений "вхождения подобно ребенку" в основном возвращают нас к моменту рождения и дают начало новой жизни. Таким образом, они символизируют семь опытов, которые переживает ребенок при вхождении в мир: умывание, стрижка волос, прокалывание ушей, обучение смеху и речи, обучение использованию органов чувств, получение имени, обучение чтению, письму и пр. Эти семь называются посвящениями воды, прически, шелковой ленты, ваджры с колокольчиком, поступка, имени и дозволения. Чтобы получить их, ученик становится перед каждым из четырех ликов Калачакры -белого, красного, черного и желтого цветов. Эти инициации ведут ученика к опыту очищения пяти совокупностей, десяти энергий, правого и левого энергетических каналов, десяти чувственных сил и их объектов, проявлений пяти функций тела, трех врат и элемента изначальной мудрости.

Второй этап инициации известен как четыре общих посвящения, а также — четыре мирских посвящения. Они ставят ученика на путь четырех радостей, используя для того воду из вазы, вкушение тайных веществ, расплавление мистических капель и проистекающего блаженства и введение в изначальное блаженство и пустоту.

Третий этап называется "четыре наивысших посвящения", или же "четыре немирских посвящения". Они приводят учеников к сознанию, благодаря которому они непосредственно воспринимают пустоту, пребывая в высшем неизменном блаженстве; это сознание характеризуется трансцедентным экстазом полного осознания высшей реальности, которое соответствует пустому телу, возникающему в форме Калачакры и [его] Супруги во время слияния их "тел".

Первый Далай-лама обрисовывает природу и функций этих трех типов посвящений:

Главная цель семи посвящений — превратить духовного искателя в подходящий сосуд практики йог стадии зарождения и открыть путь для культивирования дхьяны. Однако посвящения шелкового головного убора и ваджры с колокольчиком имеют также своей целью сделать ученика достойным сосудом практики йог стадии завершения, которые дают контроль над энергиями, протекающими по вторичным каналам тела, и направляют их в [ша]дхути, центральный канал.

Следующий этап посвящений, известный как четыре высших посвящения, также имеет стадии и зарождения, и завершения..

Первые три из наивысших посвящений подобны предыдущему этапу, за исключением того, что в каждом случае визуализируется соитие с девятью супругами, а не с одной. Способ получения (блаженства, которое даруют) посвящения, в основном один и тот же. Однако здесь четвертое посвящение, раскрывающее полное значение того, что должно быть достигнуто и преодолено, обладает всеми характеристиками четвертого посвящения и поэтому называется "немирским четвертым посвящением".

Получив эти одиннадцать инициации (или пятнадцать - в зависимости от того, как их считать), практикующий получает право вступить в йоги стадии зарождения и завершения.

Следующей отличительной чертой системы Калачакры являются самая, или тантрические обязательства, которые принимаются во время посвящения. В основных тантрах сюда относятся обет решимости бодхисаттвы, девятнадцать обязательств Пяти Семей Татхагаты ³ и набор из четырнадцати основных и восьми вторичных обязательств. В женских тантрах (включая и Херуку Чакрасамвару) к ним добавляются еще некоторые дополнительные — такие, как начинание действий с левой стороны тела (т. е. брать вещи в левую руку, а не в правую, и т. д.), равно как и обязательство устраивать тантрические пиршества (с употреблением мяса и алкоголя) по меньшей мере раз в месяц.

Как указывает Тринадцатый Далай-лама, система Калачакры включает в себя эти общие тантрические дисциплины, хотя из четырнадцати ее главных самая семь — такие же, как в основных тантрах, а семь других трактуются совершенно уникальным образом

⁴. Кроме того, в системе Калачакры содержится двадцать пять специальных самая — разбитые на пять групп по пять самая в каждой.

К этому добавляется значительное количество заповедей, возможно, даже больше, чем люди могут запомнить. Тибетская традиция не уделяет им слишком большого внимания на начальных уровнях подготовки, но по мере обучения число их постепенно возрастает. Обычно принято начинать с принятия одной или двух фундаментальных заповедей — те, которые наиболее соответствуют нынешнему образу жизни данного человека.

Обычно заповеди делятся на три типа, в соответствии с тремя колесницами: Хинаяной, Махаяной и Ваджраяной.

В первой из них дисциплина называется "решимость к личному освобождению". К ним относятся восемь типов "посвящений в сан"

— например, практикующего-мирянина, монаха или монахини и т. п. Основной целью здесь является создание атмосферы простоты и умеренности для достижения практикующим духовного роста. Каждый из различных уровней посвященности имеет свое собственное количество заповедей, но главным принципом, лежащим в основе всех остальных, является обет ненасилия и сопутствующая решимость следовать по пути непричинения вреда другим людям.

Дисциплина во второй колеснице — Махаяне — называется "решимость бодхисаттвы". Она бывает двух типов: "стремящаяся" — решимость поддерживать стремление достичь высшего просветления как средства помощи другим и "практическая" — решимость жить по кодексу шести совершенств (парамит) бодхисаттвы. В некоторых тибетских сочинениях говорится о 64 заповедях бодхисаттвы; сущностью их всех является принцип "всегда стараться приносить пользу другим".

Заповедей третьей колесницы — Ваджраяны — примерно столько же. Но все они сводятся к двух основным принципам. Они указаны Его Святейшеством Далай-ламой в "Культивировании ежедневной медитации":

Главные заповеди [в тантрической практике]: отстраняться от обычных явлений и отстраняться от привязанности к обыденности.

Реальная практика Калачакры начинается с йог стадии зарождения. Они демонстрируют множество отличий в подходах и терминологии от основных тантр. Для этого можно сравнить сказанное об этих йогах Первым и Тринадцатым Далай-ламами с тем, что уже говорилось о сходных стадиях в других трех главных традициях ⁵.

Но основное различие заключается в том, что во всех трех основных тантрах огромное внимание уделяется процессу, называемому "принятие трех причин как пути трех ктС\ то есть медитации на превращении переживаний смерти, промежуточного состояния (бардо) и нового рождения в пути дхармакая, самбхогакая и нирманакая, трех "тел" будды. В системе Калачакры вместо этого существует разделение стадии зарождения на четыре фазы. Они известны как исключительно победоносная мандала, практика исключительной активности, йога мистической капли и тонкая йога ⁶.

Хотя первые две из них являются общими (по крайней мере, по названию) с другими системами высшей йогической тантры, последняя характерна только для Калачакры — благодаря ее теории "четырех капель четырех причин". Как отмечает Первый Далай-лама в "Комментарии о двух йогических стадиях", в Калачакре эти капли (которые называются каплями состояния бодрствования, состояния сна, глубокого сна и сексуального экстаза) выступают как основа всего опыта.

Согласно теории Калачакры, мы, очищая эти капли, очищаем весь спектр нашего процесса восприятия, трансформируя сознание в ключевых моментах его возникновения. Этот процесс не получает завершения, пока мы не обращаемся к йогам стадии зарождения. Смысл этих четырех капель становится более очевидным в методах стадии завершения.

Как и в остальных высших йогических тантрах, в йогах Калачакры используется широкое разнообразие видов мандал, которые можно выбрать за фундамент практики. Перечисление главных из них мы находим в "Кратком изложении традиции Калачакры" Далай-ламы XIII:

Что же касается различных мандал, которые можно использовать как основу йог стадии зарождения, то Исконная Калачакра-тантра повествует о мандале чудесных движущихся звезд, содержащей 1620 божеств. В Сокращенной Калачакра-тантре говорится о 722 божествах в мандалах тела, речи и разума.

Другие возможные традиции — мандала разума с 36 божествами и мандала разума с 32 божествами. Есть еще мандалы 25, 23,19,13 и 9 божеств. Есть также мандала только с Калачакрой и Супругой и мандала Одинокого Калачакры.

Комментируя эту же тему, знаменитый йогин XVIII века Лонгдол Лама, один из главных учеников Третьего Панчен-ламы, пишет в своем сочинении "Словарь понятий Калачакры согласно воззрениям Ламы Цонкхапы":

Существует одиннадцать основных видов мандал, на которых может быть достигнута садхана [Калачакры стадии зарождения]: мандала 1620 божеств величественных небесных тел, изложенная в Исконной Калачакра-гтнтре; мандала тела, речи и разума, описанная в Сокрагценной Калачакра-тантре, которая содержит 722 божества; мандала разума с 36 или же 32 божествами; затем мандала 25 родственных божеств и 23 родственных божеств; мандалы 19, 13 и 9 божеств; а также мандалы 5 благих божеств; мужские божества и их супруги; и Одинокого Калачакры, без супруги.

Таковы различные виды мандал, которые можно принять за основу практик стадии зарождения. Традиционно выбор делается по совету учителя. Многие ученики начинают с более простых мандал -таких, как мандалы Калачакры и [его] Супруги, или же мандалы Одинокого Калачакры; так они знакомятся с основами Калачакры прежде, чем перейти к более сложным видам мандал.

Структура стадий зарождения и завершения в Калачакре несколько отличается от структуры этих йогических стадий в основных традициях. Соответственно, несколько различаются и определения этих двух стадий.

Бурятский лама Кэлсанг Тэндзин дает следующее определение стадии зарождения Калачакры в "Послании Ламы Норсанга" — сочинении о йогах Калачакры, написанном в согласии с традицией гуру Второго Далай-ламы, которого звали Кхайдуп Норсанг Гьяцо.

[Йога Калачакры стадии зарождения определяется как] йогическое применение первой тантрической стадии, предпринимаемое тогда, когда поток сознания созрел в процессе получения посвящений (Калачакры). Этот путь характеризуется (практикой) переменной Калачакры как сути всех трех Калачакр [внешней, внутренней и переменной] в контексте медитации ментального проецирования, медитации на том, как различные стадии опыта просветления символизируются процессами возникновения и распадения повседневного мира, с эфгфектом установления тождественности с уникальной формой — телом просветления.

Здесь применяются четыре синонимичных понятия: первая тантрическая стадия, йога создания, стадия зарождения и йога ментального проецирования.

Медитации стадии зарождения обычно разделяются на два типа. Во-первых, процесс медитации на том, как во время смерти разрушаются элементы тела и возникает ясный свет смерти; чтобы это символизирешать, человек усиливает накопление энергии благих заслуг и размышляет над четырьмя вратами освобождения. Во-вторых, чтобы символизировать процесс перехода промежуточного состояния и вхождения в лоно нового рождения, существует йога медитации на четырех ветвях подхода и достижения.

Эта вторая фаза включает четыре (визуализируемые) процесса, известных как исключительно победоносная мандала, победоносное поведение, йога капли и тонкая йога.

Сравнивая это определение с классификациями йог стадии зарождения в основных тантрах, данных ранее в восемнадцатой главе, мы увидим, что фокус внимания Калачакры довольно уникален.

Восемнадцатая и девятнадцатая главы в данной работе содержат два медитативных текста, относящихся к уровню стадии зарождения Калачакры. Первый из них — краткая б-частная литургия (гуру-йога), предназначенная для декламации и размышления три раза днем и три раза ночью посвящаемым в Калачакру, чтобы выполнить 19 обетов Пяти Семей Татхагаты, принимаемых во время инициации. Его составил Кьябдже Кхангсар Дордже Чанг, знаменитый святой школы Гелуг, родившийся в 1888 г. и скончавшийся в середине нашего столетия. Этот лама обучал доктринам Калачакры обоих наставников нынешнего Далай-ламы и является, таким образом, "духовным отцом" Его Святейшества. Использованный здесь тибетский текст был подготовлен для посвящения в Калачакру, которое проводил Далай-лама в 1976 г. в Ладаке, когда щедрый покровитель обеспечил печать и распространение среди собравшихся

10 тысяч копий этого сочинения. Впоследствии в исходный текст была включена мантра имени Далай-ламы.

Второй, значительно более пространный медитативный текст (Глава 19) — это садхана, или метод достижения, используемый в действительных йогах стадии зарождения. В нем описываются четыре стадии процесса созерцания мандалы, которые практикующий должен проводить один, два или четыре раза в день в сочетании с произнесением мантры. Автор, Бутон Ринчен-дуп (1290-1364), сакьяский монах из монастыря Жалу, был, вероятно, величайшим тибетским мастером своего поколения. Собрание его сочинений насчитывает пять томов, посвященных Калачакре и охватывающих все главные аспекты этой традиции. Лама Цонкхапа получил посвящение от ученика Бутона — Чокьи Пела.

Отверженным ученикам обычно советуют включать в ежедневную практику декламацию и шестичастной гуру-йоги, и садханы в том виде, в котором они представлены здесь.

На тибетском языке написаны тысячи пособий по 6-частной гуру-йоге и садхане. Тибетские ламы продолжают писать в этом жанре уже много веков. Некоторые из этих сочинений насчитывают несколько сотен страниц, другие — лишь несколько строчек или абзацев. Приведенные здесь образцы считаются довольно краткими.

Интересно отметить, что хотя сегодня и декламируют подобные тексты, так было не всегда. Один из моих главных учителей, Досточтимый Добум Тулку, однажды сказал мне, что, как ему кажется, эти виды медитативных текстов не читались в былые времена

— например, во времена Ламы Цонкхапы. Он считал, что вместо того индийцы и тибетцы заучивали наизусть основную структуру процесса; затем во время практики они молча порождали фазы визуализации и созерцания и молча читали мантры.

Как и в других высших йогических системах, практикующий, достигнув опытности в методах Калачакры стадии зарождения, приступает к йогам стадии завершения. Их насчитывается шесть: личное удаление, дхьяна, концентрация энергии, удержание, последующая внимательность и самадхи. Хотя названия, используемые для обозначения этих шести йог, можно встретить и в литературе по Гухьясамадже, в Калачакре они применяются совершенно иначе.

Из-за уникальности характера пути Калачакры йога стадии завершения определяется несколько по-иному, чем в основных системах. В "Послании Ламы Норсанга" бурятский лама Кэлсанг Тэндзйн дает следующее определение:

[ Иога стадии завершения в Калачакре определяется как] йогическое применение второй тантрической стадии, предпринимаемое тогда, когда поток сознания созрел в процессе получения посвящений [Калачакры]. Этот путь характеризуется (практикой) переменной Калачакры как сути всех трех Калачакр [внешней, внутренней и переменной], в контексте медитаций, направленных на несотворенное ваджра-тело.

Здесь используются четыре синонимичных понятия: вторая тантрическая стадия, йога за пределами создания, стадия завершения и йога за пределами ментального проецирования.

Иога стадии завершения разделяется на шесть процессов: йога личного удаления, дхьяна, управление энергией, удержание, последующая внимательность и самадхи.

Открывающий раздел "Комментария о двух йогических стадиях блистательной Калачакры" Первого Далай-ламы показывает несколько личных особенностей системы Калачакры. Например, способ визуализации энергетических каналов ваджра-тела демонстрирует ряд отличий от способа их визуализации в Гухьясамадже и других основных тантрах. Есть некоторые различия и в определении точного месторасположения некоторых чакр, и в количестве "лепестков", образуемых сходящимися в энергетических центрах каналами. Мимолетное сравнение текстов двух систем — таких как "Комментарий о двух йогических стадиях блистательной Калачакры" Первого Далай-ламы и, скажем, описание основных тантр в "Тантрических йогах сестры Нигу-мы", сразу покажет ряд нововведений Калачакры.

Вторая важная тема, включенная Первым Далай-ламой в его обсуждение йог стадии завершения, — это четыре капли. Здесь он отмечает:

Капля состояния пробуждения, тела и формы находится во лбу. Капля состояния сна, речи и звука находится в горле. Капля глубокого сна, разума и мысли находится в сердце. Наконец, капля сексуального экстаза, мудрости и изначального сознания находится в пупке.

Обычным существам капли четырех причин — пробуждения, сна, глубокого сна и сексуального экстаза — предоставляют силы для восприятия нечистых объектов мира, силы, вызывающие искажение видения и звука, силы, ведущие к омрачению сознания и неведению, и силы, порождающие рассеивающийся экстаз.

Эти силы очищаются йогами Калачакры. Или, точнее, они трансформируются в пустое тело, неискаженный звук, неумозрительную мудрость и неизменное блаженство. Они доводятся до совершенства, давая рождение ваджра-телу, речи и ума будды, и ведут к полному проявлению гнозиса (совершенной мудрости).

Таким образом, Калачакра принимает за главный подход к тантрическому пути очищение четырех капель. С этой целью используются методики доктрины "пустого тела" вместе с силой "неизменного великого блаженства". Структуру этого использования составляют шесть йог.

Существует также традиция говорить не о четырех каплях, а о восьми, из которых четыре помещаются в верхней части ваджра-тела, а четыре — в нижней. Первый Далай-лама не упоминает об этом особо в своем Комментарии, хотя его представления о передвижении капель по телу и влиянии их на сознание указывают, что он вполне осознает спорность этого момента. Мастер школы Амдо — Лонгдол Лама пишет в "Руководстве по структуре йог Калачакры стадий зарождения и завершения":

В верхней части ваджра-тела капля состояния пробуждения находится во лбу, капля сновидений — в горле, капля глубокого сна — в сердце, а капля сексуального экстаза — в пупке. Эти четыре капли управляются поддерживающей жизнь энергией.

В нижней части ваджра-тела эти капли расположены так: капля состояния пробуждения — в пупке, капля

сновидений — в тайном месте, капля глубокого сна — в центре (основания) драгоценного камня, а капля

сексуального экстаза — на верхушке драгоценного камня.

Необычайно важно понять, как эти капли действуют и какой эс]эфект они оказывают на сознание. Они поддерживают все, что надо преодолеть: препятствия к всеведению и препятствия к освобождению.

Шесть йог применяются последовательно, а не одновременно. Каждая из них имеет свою цель, достигнув которой, человек переходит к следующей йоге. На это четко указывает Первый Далай-лама в Комментарии:

Шесть йог практикуются в указанном выше порядке. То есть, человек достигает мастерства в первой, затем переходит ко второй и так далее. Практика последних йог до постижения предыдущих не даст желаемых результатов. Именно свое собственное побуждение помогает йогину успешно пройти все стадии пути и готовит его к следующим йогам. Важно понять, как идет этот процесс и затем приступить к соответствующей практике.

Как и в основных тантрах, в Калачакре йоги стадии завершения основаны на медитациях, которые работают с ваджра-телом

энергетических каналов, тонких энергий, чакр и капель. Однако это "ваджра-тело" проявляет ряд отличий от того "тела", которое

задействуется в основных системах. Первый Далай-лама описывает уникальный характер ваджра-тела Калачакры в своем "Комментарии". Приняв его за точку опоры, йогин погружается в йоги стадии завершения.

Первая из шести йог называется "личным удалением", потому что ее назначение — отсечь поток жизненных энергий в каждом из шести органов чувств и шести сфер чувственного восприятия ⁷. Медитирующий концентрируется на "капле бодрствующего состояния", находящейся во лбу, и вводит жизненные энергии в состояние возрастающего покоя. Это вызывает десять признаков прогресса — видения дыма и др. После их успешного появления возникает одиннадцатый признак: небольшой черный контур, размером с волос, лучащийся внутри капли. Он знаменует достижение грубой самбхогакая, или тела блаженства, обладающего пятью характеристиками: оно появляется после десяти внутренних признаков; оно находится внутри центрального канала; его природа имеет не-физический характер; оно имеет форму Алмазного Существа; и его аспектом является блаженство, возникающее из слияния внутренних мужских и женских сил. Это - "замещающее" пустое тело.

Как отмечает Первый Далай-лама, йогу личного удаления следует практиковать в темноте. В Тибете было принято заниматься этой йогой в уединении, поблизости от своего учителя. Уединение проводилось в особой хижине, в которую совсем не проникал свет,

и продолжалось несколько месяцев или даже лет, до появления признаков постижения.

Вторая йога называется дхьяш, что означает устойчивое сознание ⁸ Целью ее является стабилизировать навыки, достигнутые в первой йоге. Другими словами, она служит для объединения и усиления опыта внутренних признаков, равно как и йогических состояний, которым они сопутствуют. И снова медитирующий концентрируется на капле в макушечной чакре, трансформируя вселенную в божеств мандалы и в предварительно порождаемое грубое тело блаженства до тех пор, пока без усилий не появится божественная тантрическая гордость. Эта йога применяется в пяти направлениях, из которых первые два имеют характер интуитивной медитации (ттшъяш), а три последние — характер медитативного спокойствия (таматпха). В фокус внимания попадают грубое тело, радость, возникающая в сознании, блаженство, возникающее в тонких уровнях пустого тела, и взаимосвязанная природа формы и сознания. Осуществление этих пяти направлений йоги вызывает погруженность, которая прредставляет собой неразделимый союз интуиции и медитативного спокойствия.

Когда шесть йог разделяются на три ветви, то о первых двух йогах говорят как о ветви достижения формы. Это название они получили потому, что первая йога создает специальную физическую базу для медитации, а вторая подкрепляет это достижение. Упоминаемое здесь "особое тело" называется "грубая самбхогакая". Понятие "самбхогакая" употребляется и в Сутраяне, где оно относится к особому уровню эманации просветленного существа — уровню, которого можно достичь лишь на высоких духовных стадиях.

Другое название для "тела", сотворенного этими йогическими методами, — "замещающее пустое тело". Оно зарождается внутри капли, находящейся в центре макушечной чакры.

Третья йога Калачакры называется [управлением] контролем над энергией⁹. Две предыдущие йоги успокаивают движение энергий в органах и сферах чувств; третья же должна заставить тонкие энергии войти в центральный канал. Две основные йогические техники, служащие для этого, — декламация ваджры и дыхание вазы, применяемые с целью соединить поддерживающие жизнь и нисходящие энергии в пупочной чакре. В пупке разгорается мистический жар, расплавляющий каплю в чакре лба и заставляющий ее спуститься вниз по центральному каналу; по мере ее прохождения через чакры зарождается блаженство. Это блаженство осуществляет йогу концентрации энергии.

Таким образом, в этой третьей йоге мы сталкиваемся с понятием "мистический жар". Оно отличается от такого же понятия в основных высших йогических тантрах, где оно включено в первую из шести йог Гухьясамаджи.

Две дыхательные техники, используемые в этой йоге, сходны с техниками основных тантр, хотя в Калачакре основное внимание при выработке определенного типа высшей энергии направлено на облегчение создания подлинного "пустотного тела". Слово "энергия" здесь также связано с дыханием, и по мере прогресса в медитации йог становится способным задерживать дыхание на все большее время. Наконец, он добивается задержки дыхания на несколько дней, или даже недель, без малейшего для себя вреда.

Четвертая йога Калачакры называется "удержанием" ^ш, ибо медитирующий удерживает энергии в центральном канале. Сначала при этом по очереди распадаются элементы, причем тонкие энергии снова возвращаются в чакры. Они задерживаются в каждой чакре на некоторое время, давая рождение четырем радостям. Создается неразделимое единство двух основных энергий — сознания и пустого тела;,затем это единство задерживается в каждой из шести чакр. Эти мистические переживания продвигают медитирующего по стадиям этой йоги.

Эта и предыдущая йоги соединяются в ветвь достижения высшей энергии. Также они известны как "йоги ваджра-речи".

Следующей идет йога последующей внимательности ^п, - метод, посредством которого достигается особое блаженство Калачакры. Название объясняется тем, что здесь речь идет о вспоминании о тонкой форме, достигнутой ранее, и о внимательном подходе к этому образу.

Для достижения неизменного блаженства йогин вступает в действительный, воображаемый или подсознательный половой контакт с йогини. Сказано, что практикующие бывают трех типов; сообразительные, посредственные и тупые. Первые медитируют в духовном соитии с возвышенной дакини мудрости, а вторые визуализируют вступление в интимную связь с дакини для получения необходимого опыта. Что же касается третьего типа практикующих, глупцов, то сказано, что они должны медитировать, совокупляясь с реальной супругой. Но о каком бы уровне не шла речь, в конечном итоге все три типа практикующих подходят к махамудре, великой печати (или "великому жесту").

Белая капля на макушке расплавляется и спускается к основанию половых органов, а красная капля в пупке поднимается к макушке, вызывая к жизни неизменное великое блаженство. Оно подводит практикующего к порогу шестой йоги Калачакры, называющейся "йога са-мадхи".

В этой шестой и последней йоге Калачакры ¹² медитирующий собирает капли в центральном канале, вызывая проблески блаженства. Каждое мгновение этого блаженства, как сказано, рассеивает один из 21 600 компонентов физического тела и приводит практикующего ко все более и более высоким состояниям трансцендентального экстаза. В конце концов, вся физическая основа, вместе со всеми связанными с ней элементами и объектами, освобождается от загрязнения, а освобождение от препятствий к знанию приводит к состоянию природы будды, символизируемому Калачакрой и [его] Супругой.

Таким образом, обычное физическое тело исчезает и замещается "пустым телом", украшенным знаками и признаками совершенства. Сознание наполняется великим блаженством и претворяется в изначальную неизменную мудрость.

Первый Далай-лама говорит об этом в "Комментарии о двух йогических стадиях" следующим образом:

Смысл... состоит в том, что йогин, последователь Калачакры, достигает просветления за одну жизнь таким образом, что его или ее тело получает характеристики формы Калачакры и [его] Супруги; огромное пустое тело, украшенное всеми знаками и отметками просветления, тело, подобное самой вселенной. Оно "чистое и прозрачное", так как неосязаемо и нематериально, будучи свободным от мирской атомной структуры.

Это физическое достижение. Что же касается ментального достижения, то его основная природа есть сострадание, возникающее в виде возвышенного неизменного блаженства, заключенного в вечное единство, равнозначное мудрости восприятия пустоты неприсущего бытия, которое не обладает никакими характеристиками.

Когда таким образом тело и сознание начинают восприниматься как неделимое целое, основанное на поддерживающем пустом теле и поддерживаемой мудрости неизменного блаженства, — это и есть то, что понимается под "Изначальной Калачакрой".

В том же тексте Первый Далай-лама объясняет, как шесть йог Калачакры, соединяясь, образуют завершенный путь к просветлению.

Шесть йог можно также разделить на три ветви: йоги личного удаления и дхьяны соединяются в ветвь достижения формы; йоги управления энергией и удержания соединяются в ветвь достижения высшей энергии; а йоги последующей внимательности и самадхи соединяются в ветвь достижения блаженства...

Как можно увидеть из этого описания, овладев первыми четырьмя йогами, практикующий переходит к пятой (йоге последующей внимательности) и получает возможность возникнуть в ограниченном пустом теле. Сила этого достижения, в свою очередь, обеспечивает основу для успеха в шестой и конечной йоге, йоге самадхи.

Таким образом (шесть йог сами по себе обладают силой для достижения полного просветления, и поэтому) нет нужды дополнять их различными видами других практик, или же практиковать что-нибудь кроме них.

С другой стороны, если пропустить одну из этих йог, то это ослабит могущество системы (в достижении просветления).

Как уже было сказано, в системе Калачакры нет многих ключевых понятий, встречающихся в основных высших йогических тантрах - таких, как три изоляции (тела, речи и ума), чистое и нечистое иллюзорное тело, радужное тело ¹³, видимый и реальный ясный свет, йога великого слияния, — а вместо них используются такие понятия, как замещающее и подлинное пустое тело, очищение четырех капель, зарождение неизменного блаженства и т. д.

Принципиальное отличие йог стадии завершения в Калачакре — это доктрина "пустого тела", в противоположность доктрине "иллюзорного тела" в основных высших йогических тантрах. Трудно сказать, что действительно обозначают эти понятия из-за скрытой природы мистического опыта и ограничений в словесной передаче смысловых значений. В этой связи в тибетских сочинениях обычно утверждается, что иллюзорное тело (и его производное, "радужное тело") состоит из материи — наиболее тонкой разновидности энергии; в то время как "пустое тело", достигаемое йогом в Калачакре, нематериально, а является лишь воображаемым образом.

Первый Далай-лама сравнивает доктрину иллюзорного тела в основных тантрах с техникой порождения пустого тела в традиции Калачакры следующим образом:

Доктрина Калачакры об удивительном пустом теле в чем-то сходна с доктриной иллюзорного тела в системах основных йогических тантр, хотя основа этого достижения обеспечивается средствами первой из шести йог — йоги личного удаления. Вторая йога, йога дхьяны, закрепляет это достижение. Пустое тело, созданное двумя этими йогами, которые относятся к ветви достижения формы, становится удивительным телом практикующего (используемым как основная поддержка ума при медитации). Затем применяются третья и четвертая йоги — йоги управления энергией и удержания, — чтобы добиться контроля над тонкими энергиями. Затем, опираясь на внешнее условие мудры, йогин применяет последующую внимательность к своему достижению и восстает в пустом теле, имеющем форму Калачакры и [его] Супруги. Это порождает блаженство йоги самадхи.

Здесь пустое тело, порожденное йогой последующей внимательности, подобно третьей стадии достижения иллюзорного тела в йогах стадии завершения основных тантрических путей, например, Гухьясамаджи...

Согласно доктрине иллюзорного тела, в системах, подобных Гухьясамадже, основой достижения является самая первая йога, т. е. йога отделения тела. Затем она постепенно усиливается средствами йоги отделения речи, пока в конечном счете практикующий не переходит к третьей стадии и не возрождается в иллюзорном теле.

Сравнив этот процесс с процессом порождения пустого тела в традиции Калачакры, мы увидим ясное сходство с особым телом во второй йоге — йоге дхьяны. С этого момента и до йоги удержания (т. е. четвертой йоги) это достижение постепенно усиливается, но само пустое тело в действительности не возникает, пока не применена пятая йога, йога последующей внимательности. Пустое тело, образуемое здесь, не имеет соответствия на стадии йоги личного удаления (поскольку оно подчеркнуто нематериально). Применяя йогу последующей внимательности, практикующий лишается всех физических атрибутов и возрождается на основе пустого тела Калачакры.

Затем он выискивает в учении Калачакры эквивалент теории ясного света, обсуждаемой в основных тантрах.

В литературе Калачакры можно найти множество обсуждений "пустоты с характеристиками" и "подлинной пустоты без характеристик".

В первом случае сознание, непосредственно воспринимающее пустое тело, возникает в тонком свете двойственного вида. Тем не менее, это называется "пустотой", ибо в ней объект отрицания, грубая и тонкая атомная структура тела, устраняется и лишается физической материи.

Во втором случае [ т. е. пустота без характеристик] речь идет о сознании, непосредственно воспринимающем пустоту своего объекта отрицания, т.е. пустоту неприсущего бытия. Так как это сознание обращает вспять все двойственные явления, то оно называется "без характеристик".

Таким образом, (в традиции Калачакры) теория пустого тела, как она была изложена выше, в которой мудрость пустоты соответствует высшему, неизменному великому блаженству, заменяет доктрины ясного света и иллюзорного тела, встречающиеся в других системах высшей йогической тантры [то есть, доктрина пустого тела заменяет доктрину иллюзорного тела, и, соответственно, неизменное блаженство и мудрость заменяют ясный свет]. Объединение этих двух [т. е. пустого тела и неизменного блаженства, поглощенного мудростью пустоты] в потоке тела и ума заменяет Великое Единение [ясного света и иллюзорного тела], о котором говорится в других тантрах высшей йоги.

Мы уже видели, как йоги основных тантр продвигают йога по пяти путям, ведущим к просветлению. Так как в традиции Калачакры упор делается на создании "пустого тела", а затем — на медитации на пустоте с возникающим блаженным сознанием, то процесс описывается совершенно другими понятиями.

Гуру Второго Далай-ламы, Кхайдуп Норсанг Гьяцо объясняет, что, как и в Гухьясамадже, вступление на путь накопления происходит при получении посвящений. Но после этого все сходства с Гухьясамаджей заканчиваются ¹⁴.

Первый Далай-лама разъясняет, как йоги Калачакры переносят практикующего к конечным стадиям пяти уровней пути:

Когда практикующий таким образом одновременно перемещает белую и красную субстанции на верхушку драгоценного камня и в чакру макушечного выступа [т.е. помещает белую каплю в основание половых органов, а красную каплю — в макушку] и прочно удерживает их там, это ведет к мгновенной вспышке устойчивого блаженства. При этом разрушается один из 21 600 факторов, из которых составлена наша грубая форма. Одновременно из 21 600 кармических энергий, протекающих через ноздри, останавливается одна часть (состоящая из) 1800 энергий.

Когда (на первом этапе) достигаются 1800 переживаний блаженства и сливаются 1799 жизненных капель, практикующий подходит к стадии пути применения, которая называется "великая наивысшая дхарма" [т. е. к четвертой и последней стадии второго уровня пути к просветлению]. Последующие 1800 таких мгновений переносят его на стадию арья, путь прямого видения [третий уровень пути к просветлению].

Таким способом он может притянуть 21 600 (белых) мужских капель, опоры блаженства, к верхушке драгоценного камня, после чего укладывает их в прочный столб, доходящий до макушечной чакры, а также собирает вместе 21 600 красных капель и формирует из них красный столб, начинающийся на макушке и простирающийся вниз до верхушки драгоценного камня. Тогда на основе каждого из (комплектов красных и белых капель) йогин переживает мгновение устойчивого блаженства. Таким образом возникают 21 600 мгновений "поддерживаемого" неизменного блаженства. Каждое из них отсекает один из 21 600 кармических ветров, что, в свою очередь, вызывает полное разрушение одного из 21 600 факторов физического тела.

Совокупность формы практикующего, вместе со всеми связанными с нею элементами и объектами, освобождается от омрачения. Практикующий преодолевает все препятствия к знанию и одновременно уже в этой жизни достигает состояния просветления в виде Изначальной Калачакры Будды.

Иногда в литературе Калачакры состояние просветления определяется как "двенадцатая стадия", или "двенадцатая стадия Калачакры". По-тибетски это обозначается словом са — переводом санскритского бхуми, означающего землю, почву, стадию или уровень. То же самое понятие применяется и в Сутраяне, или основных учениях Будды, где оно относится к десяти уровням арья-бодхисаттвы. Это cf адии высшего опыта бодхисаттвы, который начинается с момента, когда он (или она) впервые достиг прямого медитативного восприятия пустоты и закрепился таким образом на пути прямого видения, и продолжается до первого момента просветления (но не включая его).

Эти десять стадий составляют третий и четвертый из пяти путей к просветлению (пятым является само просветление). Большинство школ Сутраяны считает первый уровень бодхисаттвы эквивалентом пути прямого видения, а остальные девять — относящимися к пути объединения (или медитации), четвертому из пяти путей.

Монгольский лама Лобсанг Таянг, комментируя отношение опыта просветления к уровням бодхисаттвы в Калачакре, утверждает в своем "Наследии солнцеподобных наставников":

О йоге самадхи говорят иначе как о состоящей из двенадцати уровней. Первый из них находится еще на стадии стремления-деятельности. Следующие десять суть десять уровней арья, от (первого, называющегося) "Радостный", до (десятого, называющегося) "Облако Дхармы". Двенадцатый уровень, известный также как Удивительный Путь, относится к Пути Без Препятствий [т. е. к полному просветлению].

Этот текст завершается обзором того, как белые и красные капли выстраиваются в столбы, благодаря чему практикующий проходит пути и стадии, используя то же количество комбинаций, о котором говорит Первый Далай-лама в своем Комментарии:

Так, опираясь на возникающую у сердцевины пупка чакру внутри центрального канала как на подлинное "пустое тело" находящихся в соитии мужских и женских сил и разжигая мистический жар, заключенный в области пупка обычного тела, порожденного силами кармы, красная капля поднимается по центральному каналу вверх и удерживается на макушке.

Одновременно белая капля спускается по центральному каналу вниз, к верхушке драгоценного камня. Эти капли удерживаются и не перемещаются в другие места. Они должны пребывать именно здесь и удерживаться прочно. Отталкиваясь от этого, практикующий получает начальный опыт отдельного момента 1 д высшего неизменного блаженства, предвосхищающего мгновение изначальной мудрости блаженства и пустоты, которое освобождает практикующего от одной из частей его собственной области загрязнений. В то же самое время успокаивается один из 1800 кармических ветров и поглощается один из 21 600 факторов физического тела [т. е. один из 12 комплектов, состоящих из 1800 факторов].

Так человек выстраивает нить из 21 600 белых и красных капель (в виде противоположно направленных столбов) внутри центрального канала и зарождает 21 600 переживаний высшего неизменного блаженства. Это, в свою очередь, вызывает к жизни 21 600 переживаний изначальной мудрости блаженства и пустоты, которые позволяют преодолеть 21 600 препятствий и смирить 21 600 кармических энергий. 21 600 слившихся капель поглощают все 21600 факторов, из которых состоят атомы тела, делая тело полностью нематериальным. Таким образом (с помощью двенадцати комплектов из 1800 капель, мгновений блаженства, переживаний мудрости блаженства и пустоты, усмирения кармических энергий и разрушения секторов тела) человек проходит двенадцать стадий Калачакры.

Ссылаясь на сочинения Ламы Цонкхапы, Лобсанг Таянг дает краткое изложение процесса просветления в Калачакре в "Наследии солн-цеподобных наставников" следующим образом:

Говоря кратко, из первого комплекта 1800 переживаний неизменного блаженства 1799 возникают на пути применения [т. е. второго из пяти путей к просветлению]. 1800-е мгновение этого блаженства отмечает начало пути прямого видения [третьего из пяти путей] и первого уровня арья, называемого "Радостным". После этого возникают следующие 1800 мгновений блаженства, последнее из которых отмечает начало пути объединения (четвертый путь) и второго уровня арья, называющегося "Безупречным".

Таким образом человек постигает каждый из двенадцати уровней Калачакры, каждый из которых состоит из 1800 факторов, и, в конечном итоге, приходит к двенадцатому уровню, Пути Без Препятствий.

Существует также традиция связывать процесс "укладки" капель в столбы внутри центрального канала и вызываемых им переживаний с открытием каждой из шести чакр. Лобсанг Таянг комментирует и этот момент:

Таким образом, процесс выстраивания столбов из капель начинается у верхушки драгоценного камня. По мере того, как столб движется от чакры драгоценного камня к тайному месту, медитирующий переживает первые две стадии Калачакры: стадию (не-арья) стремления-деятельности и стадию (арья), известную как "Радостная". Затем столб вырастает от тайного места к пупку, и переживаются следующие две стадии Калачакры: "Безупречная" и "Лучистая". Столб расширяется от пупка к сердцу: переживаются две стадии, известные как "Светящаяся" и "Чистая". Столб продолжает расти от сердца к горлу: практикующий переживает стадию "Проявление" и стадию, именуемую "Прочная". Столб расширяется от горла ко лбу; практикующий переживает стадии "Неподвижная" и "Высшая Мудрость". Столб продолжает расти от лба к макушке; практикующий переживает стадии "Облако Дхармы" и "Путь Без Препятствий"...

Таким способом он выстраивает столб капель от драгоценного камня до макушки и удерживает их, не давая рассеяться, приводя к завершению опыт великого неизменного блаженства. Затем, как при применении волшебного эликсира,; от которого грубый металл и железо полностью исчезают и превращаются в чистое золото, при выполнении йог Калачакры прежние физические совокупности человека полностью исчезают, а на их месте появляется пустое тело Калачакры и Супруги, проявляющееся, как радуга в небе.

Лобсанг Таянг дает также и краткое описание состояния просветления как характеристики двенадцатой стадии Калачакры:

Все качества состояния будды объясняются с точки зрения их принадлежности к четырем кая, или телам будды.

Первое из них — тело, образуемое природным путем. Это есть опыт капли четвертой причины [т. е. сексуального экстаза], свободный от всех искажений. Это тело обеспечивает мгновенное просветление и является изначальной мудростью ваджры. Очищенное пустотой, оно достигает всеведения и всевидения.

Второе — истинное тело изначальной мудрости. Это есть капля сновидений, очищенная от всех искажений. Оно обеспечивает аспект просветления, характеризующийся пятью аспектами, и оно есть ваджра-ум. Очищенное пребыванием в состоянии одиночества, оно дает знание пути просветления и пребывает в высшем, неизменном блаженстве.

Третье — тело блаженства. Это есть капля состояния сна, очищенная от всех искажений. Оно обеспечивает прохождение двадцати стадий просветления и является ваджра-речью. Очищенное свободой от желаний, оно дает силу учить Дхарме живых существ в согласии с их собственным уровнем понимания.

Четвертое есть тело воплощения. Это — капля состояния бодрствования, очищенная от всех искажений. Оно дает силы просветления, которые магическим образом распространяются во всем мире, и является ваджра-телом. Очищенное необусловленностью, оно дает знание всех вещей и способность принимать любую форму по желанию...

Можно также сказать, что каждое из этих четырех "тел" состоит из тела, речи, ума и великого блаженства - то есть из четырех частей... Поэтому в учении Калачакры говорится о шестнадцати кая, или "телах".

СУЧАНДРА

Рис. Р. Вира

Линия

ПРЕЕМСТВЕННОСТИ

Кем были первые учители традиции Калачакры? Его Святейшество Четырнадцатый Далай-лама проливает свет на эту тему в своем сочинении "О посвящении в Калачакру" ¹

Что же касается личности, с чьей подачи стала распространяться Калачакра-тантра, то, в отличие от любой другой тантры, Калачакра была передана от Сучандры, духовного вождя легендарной страны Шамбхалы.

Сказано, что для пользы жителей 96 княжеств своей страны Сучандра отправился в Индию и попросил именно такого учения у Будды. Поэтому Калачакра особо связана с Шамбхалой.

От Сучандры преемственность передачи учения перешла (в Шамбхале) к семи великим наставникам, а затем — к двадцати одному мастеру-калкину, начиная с Манджу Яшаса. (Сейчас мы живем в эру двадцать первого калкина). В будущем, в эру двадцать пятого калкина, на события в мире сильно повлияет особая связь, которую люди этой земли установят с Калачакрой.

Итак, первым представителем Калачакры в нашу мировую эру был сам Будда. Местом обучения стала ступа Дханьякатака в Южной Индии, а учениками были продвинутые йогины, а не просто обычные люди. Они, как и Будда, добрались до ступы Дханьякатака с помощью йогических сил. Главным учеником был Сучандра, знаменитый Дхар-

мараджа, или "духовный вождь" Шамбхалы — королевства на северо-западе от Индии. Кроме того, как говорят, там присутствовали и представители других шести королевств.

Как упоминает Его Святейшество в предисловии к этой книги, согласно традиции гуру Второго Далай-ламы — Кхайдупа Норсанга Гьяцо — временем обучения считается день полнолуния четвертого месяца в год кончины Будды. Той же точки зрения придерживался и туру Первого Далай-ламы, Бодонг Чокле Намгьял. Согласно другой (и, возможно, более распространенной) традиции, Будда изложил свое учение в полнолуние третьего месяца в год, последовавший после обретения им просветления.

Хотя Будда и обучал традиции Калачакры в Индии, все же трудно сказать, когда именно система в этой стране начала широко распространяться. Однако известно, что линия преемственности, проникшая в Тибет, имела недолгую предысторию в Индии, а была принесена из Индии в Шамбхалу, когда Сучандра вернулся на родину -почти сразу же после получения преемственности от Будды; и лишь шестьдесят лет спустя традиция привлекла внимание тибетской духовной прослойки. Что же касается преемственности в других шести странах, то похоже, что об этом ничего не известно (или, по крайней мере, не сказано).

В "Кратком изложении традиции Калачакры" Далай-ламы XIII так описывается преемственность Калачакры и первые сочинения:

Будда Шакьямуни обучал этой традиции в ступе Дханьякатака в южной Индии. Об этом учении попросил царь Сучандра из Шамбхалы, который в действительности был воплощением бодхисаттвы Вадж-рапани. Присутствовали также и посланцы из шести разных царств. Тогда Будда передал "Исконную Калачакра-тантру» из двенадцати тысяч строк, а вскоре после того Сучандра составил свой обширный комментарий в шестьдесят тысяч строк.

Однако до нас дошел лишь один раздел "Исконной Калачакра-тантры" — глава под названием " Трактат о посвящениях'. Позднее Манджу Яшас, первый из двадцати пяти мастеров-калкинов, написал краткое изложение " Исконной Калачакра-тантры' в пяти главах, которое стало известным под названием "Сокращенная Калачакра-тантра... Другой важный текст — это "Большой Комментарий «Чистый [Незапятнанный] Свет»», поясняющий «Сокращенную Калачакра-тантру", ...другого калкина из Шамбхалы по имени Пундарика... Кроме того, фундаг ментальными трудами являются подробные и

сокращенные комментарии к йогам стадии зарождения, написанные Калачакрападой, равно как и сочинения мастеров Дро.

Здесь Далай-лама XIII предоставляет нам список многих главных тантрических мастеров и текстов, связанных с началом линии преемственности Калачакры, большинство из которых — индийские, другие - из Шамбхалы и Тибета. В его "Кратком изложении" тоже перечисляются многие люди и писания, но здесь я их не цитировал. В принципе, и того, что процитировано, достаточно, чтобы получить представление о первоначальной традиции.

Рассказывают, что получив учение Калачакры от Будды, Сучандра переписал его в текст, известный под названием "Исконная Калачакра-тантра «Изначальный Будда»" ², состоящий из двенадцати тысяч шлок. Вскоре после того он составил к этому сочинению обширный, в 60 тысяч строк, комментарий.

Но ни одно из этих произведений в первоначальном виде не стало широко известно в Индии. Лишь "Трактат о посвящениях", основной раздел "Исконной Калачакра-тантры", как полагают, попал в Центральную Индию из Шамбхалы, вместе с рядом важных трудов более поздних мастеров Шамбхалы. Считалось, что эти труды, наряду с устной традицией, предоставляли все, что было необходимо для просветления людей в эту эру упадка; остальное же считалось излишним.

Тем не менее, суть "Исконной Калачакра-тантры" и комментария Сучандры дошла до Индии, а потом, после перевода, и до Тибета, — в виде "Сокращенной Калачакра-тантры" и ее толкования, "Большого Комментария «Чистый [Незапятнанный] Свет»" — двух текстов, составленных (на санскрите) в Шамбхале.

Первый из этих двух текстов, "Сокращенная Калачакра-тантра", был написан калкином Яшасом (которого в западной литературе

часто ошибочно отождествляют с Манджушрикирти ³), восьмым мастером (отсчитывая от Сучандры) этой плинии преемственности. Это сочинение, состоящее из пяти глав — названных "Мир", "Целостность**, "Посвящения", "Применение** и "Изначальная Мудрость** — задумывалось как резюме всех основных учений, содержащихся в первоначальном изложении Калачакры в речи Будды и комментарии Сучандры. Таким образом, этот текст сегодня выступает как наиболее полное руководство к "Исконной Калачакра-тантре". Первый Далай-лама часто цитирует его, обычно упоминая в качестве источника лишь название главы ⁴.

Второй текст, "Большой Комментарий «Чистый [Незапятнанный] Свет»", был написан как пояснение к "Сокращенной Калачакра-тантре". Его автор, Калкин Пундарика, был основным учеником и духовным преемником Калкина Яшаса. Он также считается родным сыном последнего. Труд Пундарики по-прежнему остается основным ключом к "Сокращенной Калачакра-тантре" ⁵

"Чистый [Незапятнанный] Свет" и два других упоминаемых Далай-ламой XIII текста составляют трилогию, называющуюся по-тибетски "Sems 'grel skor gsum", или "Трилогия бодхисаттв". Два других - это "Комментарий Ваджрапани" и "Комментарий Ваджрагарбхи", оба из которых Первый Далай-лама несколько раз упоминает в своем "Комментарии о двух йогических стадиях блистательной Калачакры".

Эти три произведения, вместе с "Трактатом о посвящениях" (из "Исконной Калачакра-тантры", изложенной Буддой) и "Сокращенной Калачакра-тантрой" Манджу Яшаса считаются тибетцами наиболее фундаментальной литературой по Калачакре. Надеюсь, что в течение нескольких последующих десятилетий западные ученые уделят этим • пяти фундаментальным трудам то внимание, которого они заслуживают. Благоприятствует этому то, что несколько санскритских оригиналов их все еще существует. Конечно, годятся и тибетские, и монгольские переводы — для тех, кто знает эти языки.

Мастер Манджу Яшас широко распространил Калачакру в Шамбхале. За ним и за его преемниками закрепился титул калкин ⁶, что означает "мастер линии преемственности", а также "мастер кланов". Так как он стал первым обладателем этого титула, то он известен как первый калкин. Пундарика, составивший "Большой Комментарий «Чистый [Незапятнанный] Свет»", известен как второй калкин.

Говоря коротко, первые главные учители Калачакры, упоминаемые Тринадцатым Далай-ламой в процитированном выше отрывке, — это Будда Шакьяму-ни из Индии и трое наиболее значительных ранних воспреемников традиции: Сучандра, Манджу Яшас и Пундарика — все трое являются выходцами из Шамбхалы.

Далай-лама делает также еще две ссылки — на Калачакрападу и семейство Дро. Первое имя связано с историей того, как традиция Калачакры вернулась из Шамбхалы в Индию, на свою родину; упоминание мастеров Дро вызывает в памяти историю того, как традиция Калачакры была принесена в Тибет.

Всего лишь шестьдесят лет прошло между временем, когда традиция Калачакры вернулась из Шамбхалы в Индию (большинство западных ученых считает, что это произошло в 966-967 гг,), и временем, когда она впервые была перенесена в Тибет (1026-1027 гг.). В этот короткий период появились два наставника по имени Калачакра-пада. Первый известен как Калачакрапада Старший, а второй -как Младший. В большинстве молитв к мастерам этой линии преемственности между этими двумя именами обычно вставляется еще одно — Пиндо Ачарья.

Первый из двух Калачакрапад был более известен в Индии как Цилупа; этот махасиддха из Ориссы совершил путешествие в Шамбха-лу и обрел тантрическую традицию Калачакры. Второго Калачакрападу (Младшего), скорее всего, можно отождествить с Наропадой, известным в Тибете под именем Наропа, который в начале XI столетия был настоятелем монастыря Наланда.

Тибетские исторические хроники утверждают, что доктрина Калачакры, скорее всего, существовала в Индии прежде, чем Цилупа вновь принес ее из Шамбхалы — ибо говорится, что Цилупа направился в Шамбхалу после того, как увидел текст, относящийся к учению Калачакры. Как бы то ни было, линия преемственности передачи учения, перенесенная в Тибет, равно как и линия преемственности, широко распространившаяся в Индии в конце X — начале XI столетий, возникли в стране Шамбхала. О тексте, который вдохновил Цилупу на его путешествие, в исторической литературе Калачакры более ничего не сказано; скорее всего, после своего возвращения в Индию он занимался исключительно распространением учений из Шамбхалы.

Калачакрапада Старший (т. е. Цилупа) имел множество учеников. Из них наиболее выделялся Пиндо Ачарья ⁷. У него, в свою очередь, тоже был ряд продвинутых учеников, а наиболее известным из них был Калачакрапада Младший, известный также как Наропа. Возможно, что Наропа встречался с Калачакрападой Старшим и получил преемственность линии учения Калачакры непосредственно от него.

Как уже упоминалось, хотя у Цилупы и Пиндо Ачарьи было много учеников, в Тибете и Центральной Азии сохранилась только линия преемственности их ученика Наропы. Поэтому вероятно, что линия Наропы — единственная традиция Калачакры, дошедшая до нас в неразрывной преемственности передачи учения.

В тибетском Танджуре содержится около двенадцати сочинений Наропы, посвященных различным аспектам Калачакры. Одно из самых важных — его "Комментарий к Трактату о посвящениях", цитируемый несколько раз Первым Далай-ламой в его "Комментарии о двух йогических стадиях блистательной Калачакры".

Наропа, в свою очередь, передал линию преемственности учения многочисленным индийским ученикам, некоторые из которых внесли свой вклад в развитие Калачакры в Тибете.

Первый из них - Шрибхадра, который с 1026-1027 гг. работал с тибетским переводчиком Джоджо Дава Одсером. Эта линия не стала значительной в непосредственно духовном смысле, но она привлекла внимание тибетских тантристов к существованию и природе системы Калачакры.

Другим учеником Наропы был Соманатха, который отправился в Тибет в 1064 г. и работал с Бро лоцзавой над переводом многих основных материалов Калачакры на тибетский язык, включая и подробный комментарий Пундарики. Именно об этом переводчике из Бро (Дро) упоминал выше Тринадцатый Далай-лама. Эта линия преемственности передачи учения известна как Традиция Бро (или Дро) лоцзавы.

Еще один ученик Наропы, Манджукирти, воспитал ученика по имени Саманта Шрибхадра. Этот второй мастер впоследствии передал доктрины Калачакры Ра Чорэбу, ученику Ра Дордже Дракпа⁸. Саманта Шрибхадра и Ра Чорэб также перевели многие важные сочинения по Калачакре.

Данные две традиции, Бро (Дро) и Ра, считаются наиболее важными линиями преемственности при начальном распространении учения Калачакры в Тибете. В конце концов они были объединены Бутоном Ринчен-дупом — известным тибетским ученым XIV столетия (и, кстати, автором садханы, содержащейся в девятнадцатой главе этой книги). Эта двойная линия преемственности от Бутона в конечном итоге дошла до Ламы Цонкхапы и представляет собой нынешнюю традицию школы Гелуг.

Другим известным индийским учителем Калачакры, воспитанным Наропой, был Атиша, который прибыл в Тибет в 1042 г. и чьи доктрины почти четыре столетия спустя также стали фундаментом новой школы — Гелуг. Атиша ничего не писал на тему Калачакры, но широко обучал ей.

Кроме изучения Калачакры у Наропы, Атиша также изучал ее с наставником по имени Пиндо в Индонезии. В своем комментарии к "Светильник на пути к просветлению" Атиша утверждает, что упоминаемая им "великая Адибуддш-тантра" (т. е. "Исконная Калачакра-тант-ра") относится к устной передаче этого текста, услышанного от его гуру Ачарья Пиндо с острова Ява. Не тот ли это бенгалец Пиндо Ачарья, который передал преемственность Наропе? Хотя Наропа и был гуру Атиши, между ними не было значительной разницы в годах. Еще больше запутывает и то, что одного из шести главных индийских учеников Атиши звали Пиндо. Кроме того, имеет ли "Пиндо с Явы" отношение к Боробудуру, огромной буддийской ступе в центре Явы, которая, как говорят, построена по образцу ступы Дханьякатака в южной Индии, где Будда впервые раскрыл учение Калачакры? ⁹

Как утверждалось ранее, в Тибете традиция Калачакры распространялась по двум линиям — Бро и Ра, — которые в конце XIII века объединил в одно целое Бутон Ринчен-дуп. Бутон много писал на тему Калачакры¹⁰, и благодаря нему она распространилась в определенной степени во всех школах тибетского буддизма, но чрезвычайную популярность получила лишь в школе Гелуг. Лама Цонкхапа и большинство его ближайших учеников изучали Калачакру, практиковали ее, обучали ей и написали множество трактатов

11.

Часто-отмечают, что хотя Лама Цонкхапа и два его главных ученика, Кхайдуп-дже и Гьялцеп-дже, интенсивно развивали Калачакру, все же эта традиция не вошла полностью в основные учебные программы Гюме и Гюто, Низшего и Высшего Тантрических Училищ ¹². Вместо этого два тантристских училища специализировались в других системах высшей йогической тантры, а именно — Гухьясамадже, Херу-ке Чакрасамваре и Ямантаке. Изучение Калачакры только лишь рекомендовалось. В результате те учащиеся, которые хотели изучать систему Калачакры, должны были (и должны по-прежнему) делать это в частном порядке. Калачакра сохранилась не в каком-нибудь из крупных центральных монастырей, но у отдельных хранителей линии преемственности передачи учения (таких как Кьябдже Линг Ринпоче, впоследствии — Старший Наставник Его Святейшества Далай-ламы) и во многих других общинах Г елугпа в Центральной Азии.

Возможно, что доктрина Калачакры не входила в учебную программу главных монастырей Гелуг по политическим причинам. Согласно устной традиции, после кончины Цонкхапы его последователи разделились на две фракции. Пожилой Гьялцеп-дже, взошедший на трон Цонкхапы в монастыре Гандэн, не был втянут в распри, чего нельзя сказать о другом из главных учеников Цонкхапы, Кхайдуп-дже, который позднее стал преемником Г ьяяцеп-дже на троне.

Говорят, что многих монахов школы Гелуг раздражало аристократическое прошлое Кхайдуп-дже и его эффектная манера поведения, Многие из них также оспаривали важность, которую он уделял доктринам Калачакры, считая, что за счет этого сокращается изучение основных тантр.

Одним из наиболее откровенных критиков Кхайдуп-дже был монах Гунгру Гьялцен Сангпо. Когда Кхайдуп-дже составил свой подробный комментарий к "Большому Комментарию" Пундарики, Лама Гунгру, согласно записям, осмеял внимание, которое уделялось этому тексту, воскликнув: "А что касается этой, так называемой, "Блистательной Калачакра-тантры'', то ее главные труды даже не начинаются и не заканчиваются слогами э-вам — признаком любой высшей йогической тантры. Поясняющие тексты полны противоречий. А что же до ее источника, то он совсем неясен, как отец ребенка, родившегося у проститутки".

Но, как это ни удивительно, традиция Калачакры в школе Г елуг оставалась сильна — сильнее, чем в какой-либо другой школе тибетского буддизма. Несомненно, ее популярность возрастала и убывала при разных поколениях - вероятно, из-за харизмы и энергичности учителей линии преемственности Калачакры в эту эпоху; но традиция эта не только выжила, но часто даже затмевала своей популярностью "утвержденные" высшие йогические тантры.

Тибетские и западные ученые часто не уделяют достаточного внимания различиям в духовной и интеллектуальной жизни в тысячах монастырей Гелугпа, разбросанных до начала коммунистических репрессий по всей Центральной Азии, Во многих из них были уникальные учебные программы, сосредоточенные на специфических темах, — сильно отличавшиеся от специально предписанных программ в полдюжине монастырей Лхасы и ее окрестностей.

Примером может послужить Амчок Ценньи Гонпа, расположенный в Амдо (Восточный Тибет). Это наследственный монастырь Досточтимого Амчока Тулку, вместе с которым я перевел ряд сочинений, включенных в вторую часть, и о котором я упоминал в предисловии. Этот монастырь был, по сути, сообществом пяти независимых монастырей, приблизительно по 500-1000 монахов в каждом. Четыре из этих пяти "подмонастырей* специализировались каждый на одной из четырех тантрических систем (Гухьясамадже, Херуке Чакрасамваре, Ямантаке и Калачакре). Пятый специализировался на астрологии и медицине.

В Кумбуме, другом крупном и известном монастыре в провинции Амдо, в разных его отделениях, учебная программа также немного различалась, причем Калачакра опять-таки играла значительную роль. Монастырь Ташилумпо в Шигацзе (юго-западный Тибет) тоже поддерживал преемственность Калачакры, равно как и Намгьял Дацан, личный монастырь Далай-ламы в Лхасе. Линия преемственности поддерживалась и в одном из хамценов (отделений) монастыря Гандэн Шарце, основанного самим Ламой Цонкхапой близ Лхасы.

Большинство воплощений Далай-лам и Панчен-лам, двух высших духовных лидеров Тибета, уделяли Калачакре большое внимание. Например, страсть, выраженная Первым Далай-ламой в его "Комментарии о двух йогических стадиях блистательной Калачакры", ясно говорит о его отношении к этому предмету.

Второй Далай-лама также довольно экспрессивен в своей оценке йог Калачакры. Его воодушевление отразилось в поэме, написанной им, когда во время занятий медитацией его посетили мысли о его главном тантрическом учителе, противоречивом йоге

Кхайдуп Норсан-ге Гьяцо (упоминаемом Его Святейшеством в предисловии)¹³

Вот я сижу в Ринчен-Ганге, в хижине отшельника,

Где медитация стихийно дает результаты,

В месте Дхармы у подножия Одё Гунгьял —

Величественной горы, соперничающей с самой горой Кайласа.

Возникают мысли о моем гуру Кхайдуп Норсанге Гьяцо,

И я вспоминаю его безмерную доброту.

Поток эмоций бурлит во мне,

И каждый волосок на теле трепещет от радости.

Я взываю к нему жалобным голосом:

Прошу, явись из сферы непроявленного.

Прояви сияние своего святого тела,

Пролей своей речью поток Дхармы И приведи живые существа к состоянию просветления,

Которое неотделимо от твоего несравненного ума.

О святейший истинный гуру,

Под твоим милостивым руководством Я овладел йогами двух тантрических стадий Блистательной Калачакры, царицы тантр,

А также — ответвлениями Калачакры,

Такими, как астрономические знания о небе,

Которые облегчают высшее духовное познание.

Не доверяя лишь словам, ты вел меня К четкому пониманию глубинных учений Арьи Нагарджуны, Арьядевы и Ламы Цонкхапы,

Связанных с конечной природой бытия:

Что все вещи пребывают в пустоте;

Что ничто не существует само по себе;

Что вещи суть лишь ментальные проекции,

Основанные на наших заблуждениях.

Ты помог мне разглядеть великого внутреннего врага —

Привязанность к своему ”я^п,

благодаря которой вещи кажутся реальными,

И увидеть ее бесконечно вредоносные последствия.

Ты также показал мне, как ее разрушить;

Так что теперь все, возникающее в сфере восприятия,

Безуспешно пытается справиться с пустотой.

Но ты не позволял мне впасть в нигилизм,

А указывал на уместность того,

Что все вещи, являющиеся лишь названиями,

Тем не менее продолжают обусловленно действовать,

В согласии с законами относительности и причинности.

Так ты освободил меня от ужасных когтей Крайностей ”есть” и ^ине есть”.

О добрейший истинный гуру,

Именно ты научил меня,

Как выделять главные значения Всех глубинных сутр и тантр,

И помог мне отыскать внутреннюю силу Разума, подготовленного традицией мудрости.

Третий Далай-лама тоже получил и передал преемственность Калачакры. В 1578 г. его инкарнация отправилась в Монголию, где он обращал монголов в буддизм. Он провел остаток своей жизни, путешествуя и обучая в Монголии и Восточном Тибете, закладывая основы буддизма и традиции просветления. Эти регионы по-прежнему остаются прочными оплотами доктрин Калачакры, а некоторые из лучших центрально-азиатских произведений литературы Калачакры были написаны ламами из приграничной области Амдо-Монголия.

Особенно значительным был вклад в традицию Калачакры Седьмого Далай-ламы. Его звали Г ьялва Кэлсанг Г ьяцо, а родился он в 1708 г. в Литане (провинция Кхам, Восточный Тибет) ¹⁴ Он обучался у многих гуру, включая Второго Панчен-ламу. Одним из наиболее близких его духовных наставников был Держатель Трона Гелугпа Тричен Нгаванг Чокден, и именно от этого ламы он впервые получил подробное наставление по шести йогам Калачакры.

Позднее он понял, что учения Калачакры стали угрожающе разрозненными. Он попросил своего престарелого гуру собрать воедино все фрагменты, прежде чем что-либо будет утеряно, а затем передать ему законченную традицию для ее сохранения.

В биографии Седьмого Далай-ламы, включенной в "Жизнеописание учителей Лам-Рим' Цечоклинга, так сказано о сделанном им

вкладе ^15:

Его Святейшество (Седьмой Далай-лама) в это время неоднократно просил своего гуру Тричена Нга-ванга Чокдена собрать вместе все наследие Калачакры, которое усердно собиралось Ламой Цонкхапой и его учениками несколько веков назад, но теперь стояло перед угрозой распасться на фрагменты и быть утерянным.

Хотя он и был очень стар, но из уважения к Его Святейшеству и его духовному видению и для того, чтобы попытаться сохранить все наследие Ламы Цон-кхапы, престарелый Держатель Трона с большими усилиями разыскал и собрал разные разрозненные традиции. Затем он вдохнул жизнь во все учения, произведя соответствующие медитативные уединения. Позже он передал все линии преемственности Его Святейшеству Гьялва Кэлсангу Гьяцо. Сам Его Святейшество также предался медитации в уединении, после чего смело мог давать посвящения и обучать Калачакре.

Связь между Седьмым Далай-ламой и его духовным учителем Три-ченом Нгавангом Чокденом оставалась неразрывной вплоть до смерти последнего. Цечоклинг с болью рассказывает об этом событии:

Когда Нгавангу Чокдену исполнилось семьдесят пять лет, его тело стало слишком тяжелым для него, и ему было трудно даже вставать со своего места без посторонней помощи. Его Святейшество пришел в резиденцию ламы... и попросил его использовать свои силы, чтобы увеличить продолжительность своей жизни.

Старый гуру ответил: "С детства я жил как буддийский монах... Мне посчастливилось учиться, размышлять и медитировать в согласии с учениями и к моему крайнему удовлетворению, а также стать наставником Вашего Святейшества, защитника тибетского народа. Для меня стало огромной радостью передать вам многие сутры и тантры буддийского пути... Но сейчас мой разум готов встретиться со смертью. Это изможденное тело совсем износилось. Все, чего хочет этот старик, — быть в одиночестве в монастыре Реденг, когда наступит время смерти".

Утром, перед отбытием, Его Святейшество отправился к великому гуру и долго разговаривал с ним о духовных аспектах. Когда его учитель уже собирался уезжать, Его Святейшество снял со своей головы корону и приложил ее на несколько секунд к груди старика, а затем, проливая слезы, вознес молитвы о продолжении их духовной связи. Его Святейшество тут же приказал провести службы в трех главных монастырях Лхасы, чтобы помочь своему учителю благополучно добраться до его убежища. Цеколинг продолжает:

Тричен Нгаванг Чокден достиг монастыря Реденг и вскоре после того скончался... Его Святейшество уединился в верхней палате Поталы и предался усердным молитвам и медитации... С той поры он ежегодно проводил усиленную практику Калачакры в честь своего покойного гуру.

Со времен Седьмого Далай-ламы и до наших дней в покоях Далай-ламы доктрине Калачакре уделялось основное внимание.

Седьмой Далай-лама посвятил монастырь Реденг Тричену Нга-вангу Чокдену, и поэтому он теперь более известен как Первый Реденг Ринпоче. К концу прошлого столетия, когда отношения между Лхасой и Шигацзе стали напряженными из-за безобидных, но все же запрещенных связей последнего с британскими властями (и в частности со шпионом по имени Сарат Чандра Дас) ¹⁶, традиционные отношения духовного отца и сына, существовавшие между Далай- и Панчен-ламами (при которых более пожилой был гуру более молодого во всех поколениях), в основном перешли к Реденг Ринпоче. После смерти предыдущего Далай-ламы Реденг Ринпоче был назначен регентом, а затем стал ответственным за поиск новой инкарнации. Кажется, что он неплохо справлялся со своими обязанностями. Прискорбно, что его трагическая смерть привела к переоценке тибетцами его роли в этом отношении, а также

— к массовой резне, возглавляемой теми самыми аристократами Лхасы, ответственными за его жестокое убийство. Прискорбно также, что и большинство западных ученых было введено в заблуждение в отношении характера и роли этого удивительного человека, единственными недостатками которого были его добродушие и любовь к красоте.

Инкарнации Панчен-ламы, вторые по рангу (после Далай-лам) в тибетской духовной иерархии, также внесли значительный вклад в дело передачи учения Калачакры. Первый Панчен-лама, гуру Пятого Далай-ламы, чье "Стремление к постижению стадий пути блистательной Калачакры" составляет двадцатую главу данной работы, с огромной энергией обучал Калачакре, равно как и его преемник — Второй Панчен-лама. Третий Панчен-лама получил даже еще большую популярность благодаря его сочинениям о Калачакре, а его "Наставление о Шамбхале" ¹⁷ становится широко известно во всей Центральной Азии. Последующие воплощения Панчен-ламы продолжили эту традицию. Шестой Панчен-лама, чье поэтическое сочинение включено в тринадцатую главу, тоже был активным учителем доктрины Калачакры.

В Тибете традицию Калачакры изучали не только в шкоде Гелуг — правда, не с таким энтузиазмом. Школа Кагью, например, сохраняет преемственность уникальной линии Калачакры, идущей от школы Джонанг. Ламы школы Джонанг, из которых наиболее известен Тара-натха, много писали о традиции Калачакры, и многие их сочинения по-прежнему можно найти в тибетских библиотеках во всем мире. Кроме того, традицию Калачакры сохраняла и школа Сакья с первых дней своего существования.

Из-за разрушения в последние десятилетия крупнейших монастырских библиотек коммунистами погибло множество рукописных текстов, сохранявшихся в единственной копии. Во многих крупных монастырях Кхама и Амдо, специализировавшихся на передаче Калачакры, писалось немало литературы такого рода. Некоторые из этих сочинений, конечно же, были спасены, а время от времени появляются и новые. Но, к сожалению, это лишь малая часть от того, что существовало всего лишь полвека назад.

Приходят на память сочинения Бодонга Чокле Намгьяла, представителя школы Джонанг и гуру Первого Далай-ламы. Бодонг Чокле Намгьял был известен прежде всего как философ и учитель, но он был также и столь плодовитым писателем, что никто не мог позволить себе издавать его. Единственной рукописной копии собрания его сочинений (в 137 томах) удалось избежать уничтожения китайцами. Это собрание содержит полдюжины томов, посвященных Калачакре. Полностью же его сочинения, охватывающие все важные аспекты буддизма, в конце концов опубликовал в Индии Тибетский Дом в содружестве с Библиотекой Конгресса США.

В Тибете, несомненно, существовали тысячи письменных собраний такого рода, большинство из которых хранились в единственном экземпляре в родном монастыре автора. Тот, кто хотел получить копию, должен был обратиться в монастырь и нанять переписчика, либо же сам прийти в монастырь и переписать оригинал. Впоследствии многие из этих бесценных копий были утеряны для потомков.

Китайское вторжение в Тибет и рассеяние тибетцев по всему миру, несомненно, является ужасающей трагедией с точки зрения страданий, причиненных тибетскому народу, и урона, нанесенного тибетской культуре. Но здесь, однако, был и позитивный побочный эффект -тибетские ламы и тибетская буддийская культура вышли на международную арену в то время, когда человечеству более чем когда-либо необходимо духовное наставление.

Такую же ноту надежды выразил позднее и профессор А. Л. Бэ-шем — вероятно, величайший индолог XX столетия — в предисловии к "Тантрическим йогам сестры Нигумы":

Одним из непредсказуемых результатов китайской оккупации Тибета стала эмиграция тысяч тибетских лам, которые присоединились к Его Святейшеству Далай-ламе в добровольной ссылке. Принося с собой копии писаний и богатые традиции их собственных направлений буддизма, они быстро приспосабливались к новой среде и находили много учеников как в Америке, так и в Европе. За несколько десятилетий они познакомили Запад с тибетской религией — это несколько напоминает то, как распространилась в Европе греко-латинская культура после захвата Константинополя турками и образования диаспоры византийских ученых. Мировая цивилизация обогатилась еще одним новым измерением.

Несомненно, влияние лам на мировую культуру было чрезвычайно позитивным, что и символизировало вручение Его Святейшеству Далай-ламе Нобелевской премии мира в 1989 г. Возможно, на Западе появятся свои линии преемственности — когда интерес европейцев к теории тантры вырастет из простого эмоционального и (или) интеллектуального любопытства в действительное внутреннее понимание.

Мой друг-лама из Англии, преподобный Чиме Ринпоче, однажды сказал мне: "Мы, тибетцы, считаем ознакомление Запада с тантрическим буддизмом чем-то вроде эксперимента. Мы по-прежнему ждем, когда первый европеец достигнет с помощью этих методов, просветления и докажет, что эксперимент удался".

Это было двенадцать лет назад. Вероятно, теперь терпение Ринпоче и других тибетских лам, отдававших время и энергию на подготовку западных учеников, начало приносить долгожданные плоды в виде одного-двух практикующих из какого-либо уголка этой планеты.

Говорят, что Будда предсказывал: "Через две тысячи пятьсот лет после моей смерти Дхарма распространится в земле краснолицых людей" ¹⁸. Большинство тибетцев сейчас относит эти слова к Северной Америке, родине индейцев.

В 1956 г. в Индии отмечалось 2500-летие кончины Будды. Среди главных почетных гостей был Его Святейшество Далай-лама, который в тот раз впервые отправился за границу (исключая вынужденную поездку в Пекин за несколько лет до этой поездки). Это был его первый настоящий контакт с международным буддийским сообществом, который подготовил почву для массового исхода тибетцев в Индию, последовавшего за китайским вторжением тремя годами позже. Можно также считать это знамением духовного вклада, который Его Святейшество и остальные тибетские духовные лидеры внесли в международное сообщество с того времени и по сей день.

РАУДРА ЧАКРИ

Рис. Р. Бира

СВЯЗЬ С ШАМБХАЛОЙ

Во многих тантрических сочинениях говорится о многочисленных местах скопления силы, расположенных на этой планете — магических местах, где пересекаются поля золотоносных энергий различных измерений и разные реальности накладываются друг на друга. Это мистические местности, и переживания посетивших их зависят от уровня духовной и кармической зрелости паломника. Тантрическая традиция Херука Чакрасамвара, к примеру, указывает двадцать четыре таких местности в Индии.

В классической буддийской тантрической литературе и Индии, и Тибета чрезвычайное внимание уделяется двум местам силы.

Первое из них — это Уддияна ¹, обычно отождествляемая с нынешним Сватом (Пакистан), где хранились многие основные тантры со времен Будды, пока мир не созрел для их более широкого распространения. Многие тантрические традиции, как говорят, по-прежнему существуют в Уддияне, хранимые в тайне тантрическими семьями, которые передают эти традиции от поколения к поколению; и там же они и будут оставаться, пока не потребуются миру. Только тогда хранители традиций раскроют их.

Второе такое место — мистическая страна Шамбхала, расположенная к северу от реки Сита ², где-то в центре южной части бывшего Советского Союза. Именно отсюда Сучандра отправился в путь, чтобы получить преемственность Калачакры; сюда же он вернулся и распространял учение; именно здесь продолжалась линия преемственности на протяжении примерно двенадцати столетий, пока махасиддха Кала-чакрапада-старший, или Цилупа, не вернул ее обратно в Индию; именно здесь восьмой хранитель линии преемственности и первый калкин, Манджу Яшас, написал "Сокращенную Калачакра-Тантру", а второй калкин, Пундарика, — "Большой Комментарий «Чистый [Незапятнанный] Свет»"; здесь традиция сохраняется в своей чистоте в другом измерении, а двадцать первый мастер-калкин стоит во главе кланов мистиков; и именно здесь практикующие Калачакру, которым не удается достичь просветления в этой жизни, могут родиться снова, чтобы продолжить свой йогический путь.

Кроме того, именно отсюда, когда-нибудь в не очень отдаленном будущем, когда миру будет угрожать захват ордами жестоких варваров, великий воин Р[а]удра Чакри, Держатель Колеса, двадцать пятый калкин, выступит вместе со своими героическими последователями и спасет день для сил света.

Таким образом, на одном уровне Шамбхала является (или являлась) обычной страной, населенной людьми; но на другом уровне — это чистая земля, занимающая то же пространство, что и мирская Шамбхала, но существующая на совершенно другой эфирной частоте. С обитателями этого измерения могут вступить в контакт приверженцы чистой кармы из этого мира, а с созданием соответствующих условий мистические герои Шамбхалы появятся и помогут одолеть силы зла.

Обращаясь к этому аспекту мифологии Калачакры, Досточтимый Г ардже Кхамтрул Тулку пишет ³:

Что же касается... Шамбхалы, то ее внешний вид меняется в зависимости от нашей кармы. Например, одну и ту же реку боги зрят как нектар, люди — как воду, голодные духи (прета) - как гной и кровь, а некоторые животные - как место для обитания...

Через триста пятьдесят лет после года Земля-Лошадь нынешнего шестнадцатого цикла, двадцать пятый царственный Охранитель Каст, Драгпо Кхор-лочан (т. е. Р[а]удра Чакри, Держатель Колеса), взойдет на золотой трон Шамбхалы... Затем... наступит великая война с ла-лос... Таким образом они (варвары) будут разбиты. Продолжительность жизни людей будет постепенно увеличиваться... и снова наступит эра совершенства, которая будет лучше всего, что когда-либо случалось раньше.

Существование подобных предсказаний в литературе Калачакры, несомненно, является одной из причин чрезвычайной популярности традиции в Центральной Азии. Также этот аспект Калачакры привлекает значительное внимание западных^ученых. Кроме того, большинство недавних встреч тибетских лам и духовных вождей коренных жителей Северной Америки, особенно — хопи и ирокезов — посвящено этим предсказаниям и сопоставлению их с пророчествами, хранимыми североамериканскими традициями.

Что же до вопроса о том, кто такие ла-лосу или "варвары", то почти нет сомнений, что индийские и тибетские мастера прошлого

обозначали этим понятием группу мусульман-фундаменталистов из западно-азиатского региона ⁴ Р[а]удра Чакри, Держатель Колеса Гнева, сыграет в это время важную роль. Существует также центрально-азиатская традиция, утверждающая, что Р[а]удра Чакри будет никем иным, как воплощением Первого Панчен-ламы, Лобсанга Чокьи Гьялцена, гуру Пятого Далай-ламы ⁵. Если это так, то все мы, несомненно, окажемся в надежных руках.

Как утверждает Третий Панчен-лама в своем "Наставлении к Шамбхале", легендарная страна Шамбхала является в действительности тремя совершенно разными вещами: йогическим символом состояния достижения Калачакры, чистой землей и реальным физическим местом.

Именно роль Шамбхалы как чистой земли в наибольшей мере покорила сердца жителей Центральной Азии. В сознании и опытнейших йогов, и простых пастухов Шамбхала остается превосходнейшим местом, где люди с чистым сердцем и положительной кармой могут родиться снова в счастьи и просветлении.

Как следствие, в Тибете появились бесчисленные "Молитвы Шамбхале", в символизме которых часто соединяются йогические понятия традиции Калачакры, мифология Шамбхалы и предсказания, связанные с героическим трудом двадцать пятого калкина, Р[а]удры Чакри.

Шестой Панчен-лама, например, написал шесть коротких стихотворных произведений такого рода. Все они написаны в форме литургий гуру-йоги, предназначенных для ежедневного чтения и медитации. Каждое из них начинается с визуализации Р[а]удры Чакри, двадцать пятого наследственного учителя Шамбхалы. Он восседает в центральном внутреннем дворе дворца в Малае, столице Шамбхалы, и выглядит как могущественный герой. Медитирующий направляет благоприятные помыслы и обращается с просьбой о защите к просветленным силам Гневного Держателя Колеса ⁶:

Почтение доброму духовному наставнику,

Неотделимому от блистательной Калачакры,

Который достиг состояния пустого тела, с Великим неизменным блаженством,

Обладающему всеми достоинствами,

В постоянном объятии с прекрасным возлюбленным — дхармадхату (пространством дхармы).

К северу от Индии лежит легендарная земля Шамбхала,

С драгоценным камнем — городом Калапой — в центре.

Там, в ее центре, сидит на троне,

Усыпанном самоцветами,

Словно верхом на волшебном летучем коне,

Р[а]удри Чакри, Грозный Держатель Колеса...

Я взываю к нему, воплощению Трех Драгоценностей:

Приди со своим оружием непостижимой мудрости;

Убей во мне все заблуждения И мою привычку цепляться за действительно существующее "я".

Благослови меня, чтобы я мог увидеть тебя в Шамбхале,

Мудро направляющего своих многочисленных приверженцев.

А когда придет время смирять варваров,

Держи меня в своем внутреннем круге.

Если я умру, не достигнув просветления,

То пусть я рожусь в Шамбхале, в городе Калапе,

И буду иметь счастье пить мед Возвышенного учения мастеров-калкинов.

Пусть я приду к завершению сокровенной

He-двойственной миссии Двух йогических стадий тантрической практики,

Как тому учат Гухьясамаджа, Ямантака,

Херука Чакрасамвара и Калачакра;

Таким образом в этой самой жизни Пусть я достигну осознания Совершенного слияния ясного света и иллюзорного тела,

Или пустого тела, соединенного с неизменным блаженством.

Таким образом, в молитве Шестого Панчен-ламы упоминаются все три аспекта Шамбхалы; символ йогической системы Калачакры, чистая земля и объект предсказаний Калачакры.

Миф о Шамбхале уже некоторое время известен на Западе, хотя еще столетие назад о нем знала лишь группа избранных. Однако Е. П. Блаватская, русский мистик, основавшая Теософское Общество, широко популяризировала легенду о ней в Европе и Северной Америке в конце прошлого и первой половине нынешнего веков. Вероятно, благодаря теософам Джеймс Хилтон узнал о Шамбхале и впоследствии воплотил ее в Шангрилу в своем замечательном романе "Утраченные горизонты". Таким образом, ко времени, когда западные академики наконец-то всерьез взглянули на мистическую легенду о Шамбхале, она уже стала чем-то вроде повседневного понятия.

Мифы и символы, конечно же, изменяются со временем и могут также изменяться с ростом познаний тех, кто использует их как орудия понимания. Если когда-либо традиция Калачакры укоренится на Западе, то мы, несомненно, разовьем наше собственное понимание ее, равно как и свое собственное видение основного смысла доктрины Калачакры.

А пока у нас есть удивительно вдохновенная литература по Калачакре из Индии, Шамбхалы, Тибета и Монголии, которая разжигает наше воображение и снабжает нас зерном для духовной мельницы.

Ранее, в анализе фундаментальной литературы Калачакры, было сказано, что оригинальной "Исконной Калачакра-тантры", известной также под названием "Парамадибуддха", или "Изначальный Будда", больше не существует; что она никогда не вывозилась из Шамбхалы назад в Индию, а впоследствии никогда не переводилась на тибетский язык. Лишь раздел ее под названием "Трактат о посвящениях" был возвращен в Индию, и поэтому "Сокращенная Калачакра-Тантра" Ман-джу Яшаса служит как "заменитель" Исконной тантры.

Тем не менее, "Исконная Калачакра-тантра" все еще существует в Шамбхале, в измерении, постижимом лишь для чистых духовных искателей. Там она хранится в тайне, вероятно, для того, чтобы открыть ее в будущую эпоху, если наступят подходящие

условия.

Вероятно, что она может появиться и откуда-нибудь еще. Например, Атиша упоминает, что видел ее на Яве, которую он посетил в начале одиннадцатого века, до прихода в Тибет.

На самом деле, доктрина Калачакры распространилась на Золотых Островах (т. е. в Индонезии), вероятно, даже раньше, чем она стала широко известна в Индии. Можно с определенностью предполагать, что в одиннадцатом веке буддизм в Индонезии был более гибким и энергичным, чем в Индии. Когда Атиша увидел текст, он был известен в Индии менее половины столетия.

I Другим источником наших знаний об Исконной Калачакра-тантре могут стать многочисленные отрывки, в которых она цитируется. Например, "Комментарий к.йогам Калачакры стадии зарождения" Дакпо Гомчен Нгаванга Дракпы открывается стихами,

— взятыми, как сказано, из Исконной тантры, — в которых рассказывается, как Сучандра получил учение Калачакры от Будды:

Тогда из знаменитой страны Шамбхалы пришел

Человек, которого считали воплощением Ваджрапани.

Используя свои йогические силы,

Он направился к ступе Дханьякатака в южной Индии.

Он совершил троекратный обход вокруг Будды слева направо,

Сел у лотосовых стоп Владыки,

Поднеся драгощнные камни и цветы,

И многократно рапростерся пред ним.

Сложив затем в мольбе ладони,

Сучандра попросил об этой великой передаче.

Текст Бутона Ринчена-дупа о проведении обрядов смерти и кремации в Калачакре (к которым относится и помещение останков в особую ступу), также открывается цитатой, которую Бутон приписывает "Исконной Калачакра-тантре":

Создай мандалу из разноцветных порошков,

Призови к ней сознание умершего И выполни церемонию благословения.

Даже если умерший уже возродился В одной из трех обителей страдания,

Будь уверен, что он (или она) будет освобожден.

Возьми изображение умершего

Или кусок бумаги с написанным его именем,

Освяти это согласно традиции И помести внутрь ступы.

Благоприятные воздействия будут просто невероятными.

Другой часто упоминаемый отрывок, используемый в поддержку теории Калачакры о мире как о макрокосме человеческого ума, как утверждается, взят из первой главы "Исконной Калачакра-тантре ":

С внешним миром все обстоит

Точно так же, как с внутренним миром человека.

Возможно, что при скоординированных усилиях по проверке материалов по Калачакре, найденных в различных хранилищах во всем мире, мы однажды сможем воссоздать более полную картину содержания первоначального учения Будды о Калачакре.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ИЗБРАННЫЕ ТИБЕТСКИЕ СОЧИНЕНИЯ МОЛИТВА ПУТИ КАЛА ЧАКРЫ ЛОБСАНГ ТУБТЕН ЧОКЬИ НЬИМА

Шестой Панчен-лама (1883-1937)

О великие сокровища, дарующие все понимания, Возвышенные гуру, воплощающие все объекты прибежища,

Мастера знания, более великие, чем боги, —

Я направляю мои духовные устремления к вам.

Даруйте мне ваше милостивое руководство, благословения и заботу.

Вспышка молнии прорезает ночь,

На мгновенье рассеивая темноту.

Это человеческое воплощение тоже длится лишь момент;

Оно редко обретается и легко утрачивается Совершенные гуру, пусть это прозрение вдохновит меня

И обратит мой ум на путь просветления.

Как поток, омывающий скалу,

И как осенние облака, наше время неуклонно проходит,

И мы ничего не можем сделать, чтобы остановить его. Внушите мне, чтобы в потоке моего ума Родилось осознание этой непостоянной природы вещей, Преходящего качества жизни в сансаре.

В момент смерти никто не может обратиться за помощью

К друзьям, родственникам, богатству или имуществу. Единственные попутчики, способные следовать за тобой,

Это кармические семена черных и белых деяний, Накопленные в течение жизни;

Они подобны тени, следующей за телом.

Вдохновите меня, чтобы вызвать во мне Определенное знание дейтвий кармического закона.

Сознанию, лишенному мудрости, этот мир сансары

Не предлагает ничего,

кроме страдания с краткими перерывами.

Морские чудовища боли терзают тело и сознание,

Когда твой корабль тонет в волнах кармы и заблуждения. Поэтому внушите мне утрату интереса К поиску напрасных преходящих фантазий Да устремлюсь вместо этого к духовной свободе.

В моих бесчисленных жизнях с безначальных времен Каждое живое существо часто было мне матерью, Заботясь обо мне с великой добротой;

А сейчас они испытывают великие страдания. Неспособный перенести мысль об их мучениях,

Да обрету я возвышенное, полное значения стремление,

Чтобы достичь наивысшего просветления,

Как средство стать самым полезным в этом мире. Воистину обширны практики бодхисаттвы,

Такие, как шесть совершенств и четыре способа помощи ученикам,

Которые укрепляют потоки сознания Как самого себя, так и других.

Да вступлю я с непреклонной храбростью На этот Великий Путь, ведущий к просветлению,

И посвящу себя полностью пути бодхисаттвы.

С сознанием, подготовленным методами,

Общими для колесниц сутры и тантры,

Человек становится подходящим сосудом для тантрической практики И входит во врата Ваджраяны,

Получая соответствующие посвящения.

Сделав это, пусть стану я охранять Дисциплины и практики [этой] традиции И достигну искусности в йогах Стадий зарождения и завершения.

В особенности, да буду я стремиться постичь медитации

Высших йог глубинного тантрического пути Калачакры, царя тантрических традиций,

И таким образом очищу и испарю Всю физическую материальность,

Давая возникнуть танцу пустого тела В союзе с великим неизменным блаженством, Которое, в свою очередь, вызывает наивысшее просветление, Состояние Изначальной Калачакры Будды ²

Я возношу эту молитву возвышенным гуру, Воплощениям Трех Драгоценностей Прибежища, Регентам Будды Ваджрадхары:

Что бы ни выпало мне в этой жизни —

Радость или лишения, хорошее или плохое —

Я обращаюсь только к вам за силой и вдохновением.

С жаром я сосредоточиваю на вас внимание;

Явите мне ваше сострадание.

Колофон составлен буддийским монахом Лобсангом Тубтен Чокьи Ньима Гелек Намгьялом Пэлсангпо во время пребывания на Пяти Горных Пиках ³, в святом месте, благословленном бодхисаттвой Манджушри, воплощением мудрости всех будд.

ЕГО СВЯТЕЙШЕСТВО ДАЛАЙ-ЛАМА XIV Рис. А Кочарова

О ПОСВЯЩЕНИИ В КАЛА ЧАКРУ

ГЬЯЛВА тэндзин гьяцо Четырнадцатый Далай-лама (род. 1935)

ПОИСК ВНУТРЕННЕГО СЧАСТЬЯ

Представление и чувство "я" есть лишь проецирование четырех или пяти психофизических совокупностей, составляющих личность. Это ощущение "я", характерное для всех нас, даже для мельчайшего насекомого, выражается в изначальном стремлении получить удовлетворение и избежать страданий.

Чтобы достичь желаемого состояния счастья и избежать нежеланных состояний отчаяния и горя, разные виды живых существ предаются, в зависимости от их личных склонностей, деятельности по достижению этих целей.

Счастье, которого надо достичь, и горе, которого надо избежать, бывают многих видов. Например, люди получают вид счастья от пищи, крова и общественного успеха и испытывают большое страдание, когда лишаются всего этого.

Однако, если спросить кого-нибудь, заканчиваются ли здесь границы радости и горя, то ответ будет отрицательным. Сколько бы пищи, жилищ и общественного успеха не было у человека, одни эти внешние условия не обеспечивают окончательного счастья, если ум охвачен духовным беспокойством.

Это показывает, что кроме достижения физического и внешнего благополучия, мы должны стараться создать внутреннюю основу мира и духовного равновесия.

Какое счастье сильнее: порожденное внешними условиями или порожденное внутренней духовной гармонией?

Когда человек обладает последним из них, то в его сознании не возникает страдания, даже если внешние условия счастья изменяются к худшему. И наоборот, когда человек лишен внутреннего мира, то его сознанию не принесет счастья и самая благоприятная внешняя ситуация.

ДУХОВНАЯ РЕШИМОСТЬ

В этом смысле внутреннее состояние ума гораздо более важно, чем внешние условия.

Поэтому очень существенно знать средства, которыми создается и поддерживается состояние внутреннего мира. Это будет полезным не только для нас самих в самом непосредственном, практическом и приземленном смысле; но также в эту эру, когда на земле существует столько напряжения, когда нации в мире уделяют столько много сил, чтобы преодолеть одна другую — даже перед угрозой ядерной гибели -крайне необходимо, чтобы мы старались развивать духовную мудрость.

В настоящее время мир не испытывает недостатка в. технологическом или промышленном развитии. Чего же нам не хватает? Основы для внутренней гармонии и радости.

Когда мы начнем культивировать кроткие удовольствия любящего и сострадающего сознания, вдохновленного мудростью, результатом станет постоянное переживание мира и счастья, даже при столкновении со внешними тяготами, и мы сможем оказывать умиротворяющее действие на наше хаотичное окружение, а не просто подстраиваться под него.

С другой стороны, если наше сознание лишено духовных качеств, а мы руководствуемся такими внешними силами, как алчность, зависть, агрессивность, гордыня и тому подобными, то даже наиболее позитивные внешние условия не принесут никакого комфорта нашему сознанию.

Так что этот внутренний мир и радость выгодны не только тому, кто развивает их; они приносят также пользу всему человечеству и всему миру, в котором мы живем.

Чем может буддизм помочь стремлению людей к духовному знанию?

Стержнем буддхадхармы является учение о четырех благородных истинах, различаемых Просветленными Существами. Эти четыре благородные истины суть природа страдания, его причины, освобождение, или прекращение страдания, и путь, ведущий к этому освобождению.

Истина о страдании сопряжена с темой различных уровней лишений, отчаяния и боли, которые испытывают живые существа, и которые мы должны научиться распознавать. Обычно мы неправильно понимаем страдание (особенно в его слабых формах) и ошибочно определяем его как удовольствие или развлечение. Когда природа страдания понята, сознание приобретает качество безразличия к нему.

Поэтому, рассказав о страдании, Будда рассказал о его источнике, его причине.

Прежде всего нам следует рассмотреть вопрос: возникают ли нежелательные состояния страдания обусловленно, или же они возникают без причин. Во-вторых, если у них есть причины, и причины эти могут быть выяснены, то можно ли их устранить? Это важные вопросы.

Когда человек ощущает, что, по сути, существуют различные способы устранения всех внутренних причин страдания, он обретает определенную уверенность в своих собственных духовных силах. Отсюда появляется сознание, которое будет направлено на освобождение.

Поэтому Будда учил третьей истине — о прекращении, или освобождении от страдания.

Осознавая, что следует достигнуть состояния внутреннего озарения, свободного от страдания, человек понимает и то, что освобождения надо достичь в самом сознании, а не посредством чего-либо еще. Когда загрязнения и заблуждения ума очищаются и ум обретает свою конечную природу, освобождение достигнуто.

При таком порядке вещей мы должны культивировать техники освобождения в нашем собственном потоке сознания и искоренять все искажающие факторы и препятствия, такие как привязанность и другие заблуждения, которые столь сильно влияют на наш нынешний образ существования. Мы должны отделаться от вводящих в заблуждение привычек мышления и достичь первоначально чистого уровня сознания.

Здесь под "первоначально чистым" понимается сознание, полностью освобожденное от склонности к неправильному восприятию объектов знания.

Чтобы достичь этого, следует вырабатывать осознание пустоты -реального образа существования вещей. Когда это осознание появляется, сознание, неправильно воспринимающее свои объекты, следует отбросить.

Мы должны разрушить внутри себя свойства мышления, ведущие к неправильному восприятию вещей, — видению их иначе, чем они существуют на самом деле, — вырабатывая осознание истинного образа существования реальности.

Будда учил, что, вырабатывая это осознание истинного образа и затем медитируя на нем сосредоточенно, можно разрушить все виды ментального заблуждения.

Эта конечная форма вещей разъяснялась различными способами, подходящими для личных возможностей и потребностей разных учеников.

Слова Будды предлагают темы для четырех направлений философской мысли. В Индии они развились в четыре крупные школы. Таким образом Будда предоставил широкое разнообразие путей к духовному росту и просветлению. Ученики должны начинать свою духовную подготовку, достигая вначале мастерства в более простых методах, прежде чем перейти к более сложным.

В Тибете, как мы видели, эти четыре школы предлагают разнообразные философские и духовные подходы, с которыми ученик должен работать последовательно — начиная с низшего и переходя к высшему.

При внимательном рассмотрении вскоре станет очевидным, что несколько важных доктрин, принятых низшими школами, не выдерживают серьезного изучения — обнаруживается целый ряд ключевых недостатков.

Мы всегда должны брать на вооружение обоснованность и изучение. Изучайте критически все учения, о которых вы слышите. Вы должны различать, какие из них можно принять, а какие являются низшими доктринами, данными Буддой в соответствии с определенным временем и необходимостью и нуждающимися потому в интерпретации.

В отношении любых учений, в которых при исследовании обнаруживаются логические изъяны, следует считать, что они требуют не буквального истолкования.

Из четырех школ индийской буддийской мысли наиболее прямое описание истинной природы бытия обнаруживается в Мадхьямике, или Школе Срединного Взгляда. Эту истинную природу там называют пустотой.

Следовательно, мы должны пытаться понять учения этой школы об истинной природе бытия, внимательно изучая и медитируя в согласий с ее авторитетными традициями.