Правда о Мумиях и Троллях

Мальчик-солдат

Буквально за несколько недель перед уходом в армию Лагутенко написал одну из самых пронзительных песен раннего "Муми Тролля" - "Мальчик-солдат". Спустя десять лет Илья вспоминает в одном из интервью: "Мне хотелось не то чтобы выговориться и попрощаться, но махнуть рукой, сказать: "Я ухожу, и не думайте, что вам после этого будет легче".

Перед "прощальным" концертом "Муми Тролля", намечавшимся в Доме молодежи, в городе возник легкий ажиотаж. По Владивостоку поползли упорные слухи, что вокалист "Муми Тролля" уходит в армию и группа распадается. К началу шоу зал, наполненный запахами польских духов и ароматами владивостокских парикмахерских, был забит до отказа. Все ждали "нечто" и они это "нечто" получили.

Правильный тон задал ведущий, который открыл концерт словами: "Мы все тут итальянцы...", потонувшими в громе аплодисментов. Высказывание выглядело убедительным - в зале собрались ровесники "Муми Тролля", которые в свое время прошли через увлечение музыкой "Matia Bazar" и Джанны Наннини.

"Муми Троллю" не удалось сыграть в сильнейшем составе. Краснова забрали в армию, а у Олега Пономарева за день до концерта погибли родители. Илья, выступавший вместе с Луценко, барабанщиком "Депеши" и приглашенным клавишником. зажег зал с первой же композиции. Во время исполнения нового блюза "Блудливые коты" публика пыталась подпевать. "Бит бум" уже сопровождался хоровым пением. На "Аллоу, попс" по залу начали летать огромные картонные декорации, неосмотрительно оставленные администрацией Дома молодежи на краю сцены. Запись этого выступления сохранилась на видео - смотреть ее без волнения невозможно. На следующее утро после концерта Лагутенко проснулся в тельняшке матроса Тихоокеанского флота. Дело было в июле 87-го года. "Мне всегда хотелось что-то изменить в своей жизни, но я не предпринимал для этого никаких шагов, - в ответ на вопрос о "попытке к бегству" Илья выдвигает целую даосскую теорию. - Я просто плыл по течению и ждал, когда меня прибьет к какому-нибудь берегу". ...В истории сотен рок-проектов испытание армией оказывалось довольно тяжелой проверкой на выживаемость. Часто музыканты не выдерживали двухлетней паузы и команды распадались. Но "Муми Тролль" - это "группа-наоборот". Парадоксально, но армейская служба оказалась одним из самых плодотворных творческих периодов в биографии Лагутенко. Судьба забросила Илью на маленький островок в Тихом Океане, где служило около двадцати человек. Что и от кого они берегли - военная тайна. Питьевой воды на острове не было. Периодически на этот забытый богом и людьми отрезок суши в заливе Петра Великого опускался жесточайший туман. Возникающие в дымке силуэты диких коз принимались чуткими часовыми за неудачливых японских диверсантов. На охраняемом объекте начиналась стрельба. Война длилась недолго, и, что характерно, потерь со стороны советских воо-руженных сил не наблюдалось. Тогда-то у Ильи и родилось выражение на луне за-блеяла коза, вошедшее в новый, отредактированный вариант песни Мальчик-солдат.

В мирный период службы он стерег неработавшие радары, которые, по идее, должны были пеленговать в воздушном пространстве СССР предполагаемые вражеские самолеты. В то самое время, когда немецкий летчик Матиас Руст успешно приземлился в центре Красной площади, младший сержант Лагутенко писал новые песни и рисовал. Раз в неделю вертолет сбрасывал на землю письма от жены Лены, которая ждала ребенка. Илье писала не только жена. Часто он получал письма от Бурлакова, который тоже служил в армии. Однажды Леня прислал новое стихотворение Дитя забытого острова, посвященное Лагутенко.

Вдалеке проплывали неправдоподобно красивые корабли. Море, солнце, чилимы, гребешки, тишина - что еще надо для творчества? Фантазия и вдохновение приходят, вспоминает о том периоде Илья. - Зато стереотипы отсутствуют.

Именно сидя на острове, Илья написал программные "Так страшно" и "Воспитанник упавшей звезды": Я обдуваемый всеми ветрами/И на ресницах моих лед/Это мои застывшие слезы/Здесь я начинал свой поход.

В новогоднюю ночь с 88-го на 89-й год Илья устроил небольшой акустический концерт, на которой состоялась презентация композиции "С Новым годом, крошка".

Это был очередной неординарный поступок Лагутенко, - вспоминает один из его сослуживцев. - Обычно Илья любил замыкаться в себе, бренчать на гитаре в курилке или что-то рисовать, сидя в караульной службе. Он был незаурядной личностью, однако инициативу проявлял нечасто. Но если у него случались прорывы, они запоминались надолго.

Одним из таких прорывов был поход в самоволку. Законные увольнения у него бывали нечасто - раз в полгода сроком на два-три дня. (В одно из предыдущих увольнений Илья вместе с армейскими друзьями, переодетыми в одежду из его домашнего гардероба, в обход военных патрулей попали на концерт "Алисы").

Обстоятельства вынудили Илью срочно "сорваться" на материк к жене и полугодовалому сыну. Для этого необходимо было попасть на соседний остров, с которого во Владивосток ежедневно отправлялся большой паром. Наблюдательный Лагутенко обратил внимание на лис, появлявшихся на острове зимой. Летом их не было - значит, они перебирались с соседних островов по льду. Можно было попытаться рискнуть - Ленин Финский залив переходил, чем, мол, мы хуже... Однако эта авантюрная попытка завершилась неудачей. После того как Илья провалился в расщелину между льдин, он подобные рейды больше не совершал. "По-видимому, лисы знали тропы, по которым мигрировали с острова на остров", - вспоминает Лагутенко. - "Просто эти тропы надо было обнаружить... Я попытался перейти ночью по льду на другой остров, освещая себе дорогу фонариком. Было по-настоящему страшно - когда льдины дрейфуют, они очень сильно шумят. Сразу же становится не по себе и хочется назад. А на волю уже не хочется".