Предатель, зачем ты вернулся?

Глава 20

Машина свернула в уже знакомый двор, и я снова притихла, натянулась сильно.

Демьян припарковался в свободном кармане и вышел из машины.

Как бы мне ни хотелось отсидеться, пришлось приложить усилия, чтобы собрать себя в кучу.

Оставив сумку в машине, я вышла на улицу и глянула на окна квартиры, где жила Светлана.

— Идем, Нин, — торопил меня Демьян, развернувшись. Он уже успел дойти до подъезда, а я так и продолжала стоять на одном месте, словно приклеилась к земле. — Чем дольше ты сомневаешься, тем сложнее решиться.

Это факт. Я прекрасно это понимала, но мандраж только усиливался и сердце сжималось в томительном ожидании недоброго предчувствия.

Не вытерпев, Демьян подошел ко мне и опустил тяжелые руки на мои плечи.

— Ты не обязана ее прощать.

— Не обязана, — согласилась я, опустив глаза в землю.

— Тебя никто не заставит дружить с ней или общаться в будущем, если ты сама этого не захочешь.

— Верно.

— Ты не обязана ей ничем, — Демьян вдруг обхватил мое лицо руками и легонько тряхнул. — Но посмотреть ей в глаза ты должна. Ты должна, наконец, отпустить эту ситуацию, а для этого нужно заполнить все пробелы.

Я не смотрела на него, но ощущала прожигающий взгляд, блуждающий по моему лицу. И желание поддержать меня, как-то помочь совладать с собой. Ощущала, словно это желание можно было потрогать и напитаться силой.

— Ты прав… Я сделаю это, — ответила я, набравшись храбрости, и вошла в подъезд.

В конце концов, мы чужие друг другу люди.

На совесть моей биологической матери, конечно, сложно было полагаться, но если у нее имеется хоть крупица информации, которая поможет нам, я должна пересилить себя и, наплевав на свои обещания, посмотреть ей в глаза.

Должна, черт возьми!

Демьян позвонил в звонок, я замерла в ожидании. Где-то в глубине души я даже надеялась на то, что Светланы не окажется дома, и мы будем вынуждены уехать отсюда ни с чем, однако спустя мгновение входная дверь распахнулась.

Тут-то мои нервы просто лопнули разом.

Стоя на пороге своей квартиры, Светлана молча обвела нас взглядом. Лицо ее не выражало никаких эмоций, словно она ждала нас и готовилась к этой встрече.

— Проходите, — отворила она дверь шире, впуская нас в квартиру.

А в моей голове вдруг мелькнула мысль — а не устроит ли она нам ловушку, когда мы окажемся на ее территории? Вдруг там засада?

Превозмогая себя, я переступила порог, мы прошли в коридор, разулись.

А квартирка-то у моей матери была добротной, чистенькой и светлой. Трешка со свежим ремонтом и всеми удобствами.

— Чай или кофе? — предложила Светлана, когда мы вошли в довольно просторную и уютно обставленную кухню.

Отвернувшись от нас, она включила чайник и принялась доставать кружки из шкафчика. Трясущимися руками.

Мое ощущение, что Светлана не испытывала никаких эмоций от встречи, оказалось ложным. Она нервничала. И неслабо так.

— Спасибо, но мы сюда приехали не за этим, — сухо ответила за нас обоих, подумав, что так будет правильней, просто доверия Светлана совсем не вызывала.

На первый взгляд, в ее квартире никого кроме нас не было, даже дочери, но лучше перебдеть.

Женщина замерла и вполголоса сказала:

— Я догадываюсь, зачем вы пришли.

“Ну еще бы ты не догадывалась ”, — едва ли не ляпнула я.

— Мы хотим знать всё о сестре Нины, — произнес Демьян, усаживаясь за обеденный стол. Взгляд его, тяжелый и требовательный, буравил Светлану, словно прокурор, готовый вынести обвинительный приговор.

Я же застыла в дверном проеме, готовая в любой момент сорваться с места, если ситуация выйдет из-под контроля.

Светлана, словно боясь встретиться со мной взглядом, налила себе чаю и робко присела напротив Демьяна.

Тем лучше. Чем меньше она смотрит на меня, тем легче будет сохранить остатки самообладания.

— Ее зовут Надя, — выдавила она, наконец переходя к делу.

Так я и знала. Светлана просто перепутала нас, потому и назвала меня Надей при первой встрече.

— Надя, — протянул Демьян, задумчиво повторяя ее имя. На мгновение в его глазах промелькнуло замешательство.

Неудивительно. Прожить три года бок о бок с человеком и только сейчас узнать его настоящее имя – это удар ниже пояса.

Словно отрезвившись от мимолетной растерянности, Демьян откинулся на спинку деревянного стула, скрестив руки на груди.

— И как часто вы с Надей общаетесь?

— Да как… Не так часто, как хотелось бы, конечно, — Светлана запнулась, внезапно побледнев. С трудом проглотив глоток чая, она замялась. — В последний раз я видела Надю, когда ей было девятнадцать. И то, мы почти не разговаривали.

Всё ясно. Зря мы приехали. Ничего она нам не расскажет. Ничего, что помогло бы выйти на ее след.

Оставалась лишь слабая надежда на программу слежения. Но и она бесполезна, если номер не в сети. Стоит Наде отключить телефон, и мы снова потеряем ее. Повезет, если она вообще его включит. А вдруг она уже догадалась, что мы охотимся за ней?

— Есть какая-то причина, по которой вы не общаетесь? — Демьян осторожно прощупывал почву, выстраивая диалог.

Я же решила пока оставаться в тени, поберечь нервы, которые и без того натянуты, как струны.

— Конечно, есть причина, — возмутилась Светлана, вцепившись в кружку, словно в спасательный круг. — Во-первых, Надя всегда была замкнутой и нелюдимой. А во-вторых… Она даже не знает, что я ее мать. Ей никто об этом не говорил. С пеленок ее воспитывала другая женщина, и она была категорически против моего вмешательства.

Чтобы запретить родной матери общаться с дочерью – это нужно было сильно постараться. Насколько я знаю, закон всегда на стороне матери.

— Вы имеете в виду приемную мать Нади? — не выдержала я, в голосе прозвучало осуждение.

В моих глазах Светлана предстала чудовищем. При живой матери обеих дочерей воспитывали чужие люди, а она умыла руки…

Женщина виновато взглянула на меня.

— Ее родная тетка. Сестра моего мужа стала опекуном Нади.

Супер…

Всю жизнь я не знала, что у меня есть кровные родственники. Живые и здоровые. Мать, отец, тетка, сестра…

— Что с ним? С моим биологическим отцом? — выпалила я, не в силах больше сдерживаться.

— Умер в тюрьме двадцать пять лет назад, — ответила она без тени сожаления. — Запущенный туберкулез. Не смогли вылечить. Или не захотели.

Значит, мой отец умер примерно тогда же, когда я родилась.

— Ну и как же вышло, что Нину и Надю разлучили при рождении? — Демьян озвучил вопрос, который мучил меня больше всего. Сама бы я не осмелилась его задать.

Плечи Светланы поникли. Она отодвинула от себя кружку и, положив руки на колени, сцепила пальцы, пытаясь унять дрожь.

— Я этого не хотела, — выдавила она с виноватым видом, отчего мне стало противно. — Я всегда хотела, чтобы мои девочки были рядом со мной, — она подняла голову и взглянула на меня глазами, полными слез. — Твой отец был жестоким человеком. Очень жестоким. Михаил забрал вас сразу после выписки, я даже домой вас не успела занести. И сколько бы я ни обивала пороги милиции, всё было бесполезно. В какой-то момент я просто сдалась. Но не было ни дня, чтобы я не пожалела об этом.

В ее раскаяние верилось с трудом, однако сердце отчего-то всё равно сжималось, ныло, причиняя острую, почти невыносимую боль.

— Вы так и не ответили на вопрос, — твердо произнесла я, стараясь сохранить самообладание. — Как вышло, что нас с Надей разлучили?

— Я думала, ты умерла, Нин… Умерла еще в младенчестве, — всхлипнула она. — Я все эти годы проклинала себя за то, что не смогла тебе помочь. А когда ты появилась на пороге моей квартиры, я поняла, что двадцать пять лет назад меня намеренно ввели в заблуждение.

Холод сковал меня изнутри, ледяной коркой покрыл кожу.

Ужасно слышать такое от собственной матери, которая похоронила меня заживо.