Предатель, зачем ты вернулся?

Глава 31

Уже начинало смеркаться, когда мы с дочерью и Мариной Степановной возвращались с прогулки. Полноценной ее, конечно, сложно было назвать, поскольку гуляли мы на заднем дворе дома.

Зато благодаря свежему воздуху мне удалось немного упорядочить свои мысли. И это несмотря на то, что перед прогулкой я получила эмоциональную встряску в виде общения с сыном Демьяна. Меня не столько поразило его сходство с моей дочерью, сколько выбил из колеи тот факт, что он сам потянулся ко мне.

“Ма-ма”, — пискнул он, чем растрогал мое сердце, вмиг покрывшееся мелкими трещинами.

Он увидел во мне свою маму. И всё. Ребенка уже ничто не могло остановить, он раскапризничался, стал выкручиваться из рук Демьяна. В общем, вредничал до тех пор, пока не оказался прижатым к моей груди. Только тогда он смог успокоиться.

И эти первые минуты нашей “близости” прошли, как в тумане.

Не помнила, что я ему говорила. Кажется, чушь всякую. А пришла в себя, когда малыш задремал у меня на руках. И ведь я держала его так неуклюже, будто никогда в жизни ребенка на руки не брала. Боялась. Потому что руки дрожали и сердце билось, как шальное. Но со временем эмоции улеглись, меня подотпустило, и я даже втянулась.

Пока Демьян ужинал, а Марина Степановна с Сашей засобирались на прогулку, я нянчилась с малышом, качая его в своих руках и не замечая ничего вокруг себя… Ничего, кроме пристального взгляда Демьяна. Настолько пронзительного, что он ощущался на физическом уровне. Как невесомые прикосновения к телу.

— Я впечатлен. Вы вместе очень здорово смотритесь, — сидя за обеденным столом, сказал он, чем немного смутил меня.

— Эм… Спасибо, — брякнула, просто я не знала, как еще можно ответить на такой “комплимент”.

И тут меня осенило. А не вздумал ли Демьян свесить на меня своего сына? А то может, он и привез его сюда, зная, что Саша потянется ко мне, перепутав меня с матерью родной?

Но этот вопрос я так и успела задать, поскольку Демьян сам заговорил:

— С Надей он не был таким спокойным. И, если я правильно расслышал, он назвал тебя мамой.

Краска прилила к моему лицу и во рту стало очень сухо.

— Ну это неудивительно, учитывая то, как мы похожи. Он просто перепутал меня с Надей, — прошептала я, боясь разбудить малыша.

— Да нет же. Сашка в принципе мамой ее не называл. Папа, няня, какие-то звуки несвязные, а мама — такого слова в его лексиконе пока еще не было, — Демьян вышел из-за стола, подошел ко мне и взглянул с теплотой на спящего сына. Улыбнулся чему-то, а затем обратил свой взгляд на меня и очень тихо произнес: — До сегодняшнего дня.

Похоже, даже маленький ребенок чувствовал, что Надя за человек… Она же совершенно не занималась своим ребенком, раз он не признает ее и не называл ее мамой ни разу.

Надя недостойна быть матерью….

Мне вдруг вспомнилось, как Сашулька впервые назвала меня мамой. Это же ни с чем несравнимое чувство. Помню, я тогда расплакалась от счастья. Настолько сильно она растрогала меня. Меня распирала гордость, и еще пару дней улыбка не сходила с моего лица.

Мама… Ничего прекрасней я просто никогда не слышала. А вот Надя никогда не услышит ничего подобного. С его-то подходом…

Я снова посмотрела на малыша, забавно причмокивающего во сне. Улыбка сама собой расцвела на моих губах. И в какой-то момент я поймала себя на мысли, что в будущем хотела бы еще одного ребенка. Мальчика. Я ведь всегда мечтала о большой и дружной семье… Но боюсь, это так и останется мечтой..

Вскоре Демьян забрал у меня своего сына, и как только он поднялся на второй этаж, мама села мне на уши, пытаясь уговорить меня остаться дома и поговорить с Демьяном за чашкой чая с треклятыми пирожными.

Однако Сашенька спасла ситуацию. Дочка категорически отказалась гулять без меня. Так что я пошла с ними за компанию, а Демьян остался дома с сыном.

Интересно, откуда он его привез? Ну не летел же малютка один в самолете из самой Москвы. Александр Дементьевич перетянул всё мое внимание на себя, что я как-то даже забыла спросить об этом.

— Ну, мам, я не устала, я хотю еще погулять, — принялась упрашивать меня Сашулька, дергая за подол юбки и глядя на меня до невозможности жалостливыми глазками.

— Время уже позднее, — объясняла я ей спокойно и взяла за ручку, чтобы не убежала. — Сейчас будем мыться и спать ложиться.

— А бабушка? — нахмурила она бровки, заходя в дом.

— А что я? У меня уже давно горшок прозвенел, — ответила со смехом Марина Степановна.

— Ну ладно, — вздохнула дочка, мол, уговорили, и потопала к лестнице, ведущей на второй этаж, а затем резко обернулась на нас с мамой. — А кто будет сказку рассказывать? — спросила она, поглядывая то на меня, то на бабушку.

— А ты сама как хочешь? — поинтересовалась я, предугадывая, что ее выбор падет на Марину Степановку, ведь она так соскучилась по ней, а бабуля наша по части сказок специалист высшего уровня, она такие интересные истории рассказывает, что даже я порой заслушиваюсь.

Стоя на две ступеньки выше, Сашулька закусила нижнюю губку. Задумалась всерьез.

— Хотю, чтобы папа рассказал, — выдала она неожиданно, но на полном серьезе.

Хоть стой, хоть падай. Вот честное слово.

Я медленно развернула голову, переглядываясь с Мариной Степановной. Думала, ответ внучки как минимум смутил ее, но у той даже вопросов никаких не возникло. Она только руками развела, подавляя при этом хитрющую улыбку.

Да они точно все сговорились.

— А может, лучше бабушке доверим столь ответственное задание? — пыталась я переубедить дочурку, вертя головой по сторонам, проверяя нет ли поблизости Демьяна, а то не хотелось бы, чтобы он всё это слышал.

К счастью, не было его нигде. Скорее всего, он сейчас с сыном возится в какой-то из комнат.

— Нет, папа пусть, — упрямо стояла она на своем, да еще и ножкой топнула для пущей убедительности.

— Ты уверена? Просто у… — осеклась я вынужденно, и чувствуя, как меня всю передергивает, попыталась назвать Демьяна “папой”, но не вышло, язык не поворачивался, хоть ты тресни. Да и не хотела я бежать впереди паровоза. Еще ведь ничего не решено. Поэтому пришлось обходиться по старинке — местоимением: — У него своих забот полно. Он сейчас укладывает Сашу, а бабушка и я абсолютно свободны.

— Ну и что, папу хочу! — упорствовала она, проявляя характер своего отца, а затем неуклюже потопала дальше по лестнице.

Это означало, что переубедить ее будет невозможно, а еще один капризный ребенок в этом доме — это уже перебор.

— Ну вот, Нин, видишь, — Марина Степановна легенько пихнула меня локтем в бок, — даже твоя маленькая дочь находит поводы для общения с Демьяном. Мотай на ус, — сказала она и, поднявшись по лестнице, скрылась в самой первой комнате.