Предательство

Глава 4

Джейсен, Лея и Мара отдыхали в гостиной. На кухне Хэн, загнав себя в добровольную ссылку, тиранил С–3ПО с мойкой посуды. Люк находился один в закрытой комнате связи, позаимствовав оборудование четы Соло для официальных деловых переговоров. Бен и Р2–Д2 на балконе играли в шумную, но бескровную голоигру. Джейна и Зекк тоже были на балконе, но, судя по очертаниям силуэтов, стояли у перил и наблюдали за движением в ночном небе.

— Бен стал более открытым, — заметила Мара. – Он начал доверять другим.

Её слова, обращённые к Джейсену, звучали одновременно вопросом и утверждением. Тот задумчиво кивнул и потянул вино из бокала.

— Да, похоже на то. Он начинает понимать Силу… и людей. А если он относится ко всему этому с капелькой подозрения, то для него это к лучшему. Медленно и осторожно, но он идёт вперёд. Вряд ли он поддастся искушениям тёмной стороны… даже и под действием подростковых гормональных изменений.

Во время войны с юужан–вонгами Бен был ещё ребёнком. Уже тогда он проникся страхом и подозрением в отношении Силы и избегал её, даже несмотря на все унаследованные способности. Только в качестве неофициального ученика Джейсена он начал преодолевать детские эмоциональные травмы.

Мара вздоргнула.

— Не упоминай здесь о подростковых гормональных изменениях.

— Ещё не готова стать бабушкой? – фыркнула Лея.

— Сначала брошусь на собственный световой меч.

— А я, кажется, готова, — улыбнулась Лея. – Похоже, я стану вредной бабушкой, подающей внукам дурной пример, — она обернулась к Джейсену. – Сколько мне ещё ждать?

Тот предостерегающе на неё посмотрел.

— Если пытаешься меня смутить, то ты говоришь в неработающий комлинк.

— Нет, я лишь пытаюсь узнать, что меня ждёт.

— Тогда лучше спроси Джейну.

— А она сказала спросить тебя, — Лея наигранно расстроилась.

— Тогда Зекка. Уверен, он уже всё рассчитал. Только Джейне не сказал.

— Мне нужно придумать подходящее наказание для Хэна, — Лея покачала головой, склонившись над бокалом. – За то, что у наших детей острые языки и напрочь отсутствуют манеры.

— Если отбросить все шутки, я тебе очень благодарна, Джейсен, — заметила Мара. – Бен изменился к лучшему. Я несколько лет боялась, что он не сможет совладать с собой, с наследием джедая, со всем тем, от чего ему никогда не убежать. Ты наглядно показал, что я могу не беспокоиться.

— Без проблем. Хотя, как говорит мама, мне нужно придумать для тебя подходящее наказание.

— Ты о чём? – удивилась Мара.

— Ну, если, как говорит мама, острый язык и отсутствие манер у детей Соло досталось им от отца, это означает, что эти способности явно не от семьи Скайуокеров. Правильно? Тогда язык и манеры Бена явно достались ему от тебя. Придётся мне придумать подходящий способ мести.

Мара ухмыльнулась. К ней вернулось хорошее настроение. Она погладила световой меч на поясе.

— У тебя есть любимый протезист? Могу заказать тебе протез заранее.

— Джейсен, — Люк вошёл в гостиную из коридора, ведущего к комнате связи. – Мы могли бы поговорить?

— Конечно, — Джейсен встал.

Всем было хорошо известно, что простая просьба «Мы могли бы поговорить?» при этих обстоятельствах означает «Пора поговорить о делах».

Они вышли в дверь, которую Хэн и Лея не так давно намеревались прикрывать бластерным огнём. Через полутёмный коридор они прошли к огромной двери, которая временами вибрировала. Из–за неё доносился приглушённый гул и рёв корускантского ночного движения. При их приближении дверь поднялась, и снаружи предстал водоворот цветов: бегущие огни проносящихся мимо кораблей – от двухместных спидеров до небольших неуклюжих фрахтовиков. В нескольких метрах от подвесного тротуара за дверью пролегала колея воздушного сообщения.

Когда дверь за ними закрылась, они на мгновение остановились у перил и глянули с высоты двухсотого этажа на землю Корусканта. В ночное время, хотя окна всех этажей между ними и землёй горели, равно как и рекламные щиты, поверхность планеты казалась слишком далёкой, чтобы её можно было рассмотреть.

Ребёнком Джейсен однажды заблудился на нижнем уровне Корусканта вместе с Джейной. Он не боялся глубины. Даже сейчас, через почти двадцать лет, это место казалось ему таинственным и притягательным.

Но это был уже не Корускант его детства. Вонговская формовка преобразила в юужан–вонговском духе многое. Сейчас, по прошествии многих лет, огромные магистрали, которые раньше простирались от полюса до полюса, оставались ночью тёмными, кишащими фауной, а на земле и под землёй водились ползающие и скользящие твари, завезённые юужан–вонгами. Многие из таких существ были смертельно опасны.

И всё же с этой высоты трудно было разглядеть напоминания о поражении Корусканта и Новой Республики. Отсюда планета казалась такой, какая она была в те дни — с неутихающим воздушным движением, с высокими жилыми домами, сверкающими миллионами окон.

Этот тротуар проходил вдоль здания над пространством, похожим на каньон. Мосты, некоторые с куполом, другие – открытые небу или нависающим сверху небоскрёбам, заполняли пустоты между зданиями. Эти подвешенные пешеходные пути меняли облик, текстуру поверхности и способ освещения через каждые несколько сот метров, пересекаясь с другими переходами. Если тебе не нужно работать, если у тебя неограниченный кредит, а ноги тверды, как дюрабетон, можешь обойти весь Корускант по таким высотным мостам.

У большинства мужчин, женщин и других существ, проходящих по этим тротуарам – Джейсен насчитал около тридцати с обеих сторон – видимо, были не столь важные дела. Джейсен замечал прогуливающихся состоятельных бизнес–существ, многих в сопровождении явных и замаскированных телохранителей; молодых влюблённых и семьи с высоким уровнем дохода, ходящих без охраны. Многие из них не задумывались об опасностях, с которыми можно столкнуться, гуляя вдали от защищённых мест. А некоторые, наверное, были защищены лучше, чем казалось.

Люк указал налево, где тротуар переходил в последовательность коротких пятиметровых лестничных пролётов, поднимавшихся на пятьдесят метров вверх, и они пошли туда.

— Твой отец меня удивил, когда сказал, что джедаи будут ходить по правительственным залам в Кореллии, — начал Люк.

— Удивил тебя? – задумался Джейсен. – Он же не параноик, совсем не параноик. Тут планы внутри планов.

Люк мрачно кивнул. Он поднял капюшон и плотнее завернулся в плащ, чтобы скрыть световой меч.

Джейсен последовал его примеру. К ним приближалась молодая парочка, толкающая детскую коляску на репульсорах, в сопровождении двух одетых в тёмное телохранителей, один из которых был человеком, другой – родианцем. Люк и Джейсен в своих плащах, обычных для путников, слегка выделялись из общей толпы, так как на этой высоте люди одевались по–другому… но, опять же, обитатели здешних высот часто одевались весьма экстравагантно, поэтому всё равно одежда джедаев вряд ли могла показаться кому–то подозрительной. Со скрытыми под капюшонами лицами джедаи прошли, незамеченные ни парочкой, ни их бдительными охранниками.

Когда они прошли мимо путников, Джейсен сказал:

— Похоже, ситуация близка к чрезвычайной. Или Галактический Альянс решил свернуть переговоры с Кореллией?

— Альянсу стали известны некоторые факты, которые не попали в сводки голоновостей, — сообщил Люк. – Например, кореллианцы не слишком искренни в своих заверениях. Они водят представителей Альянса за нос, не делая никаких шагов навстречу в плане выполнения новых договорённостей. Например, кореллианцы тайно подговаривают другие системы оказывать нам подобное сопротивление. Например… — Люк вдруг запнулся. – Всё, что я говорю тебе, является большой тайной.

— Понятно.

— Правительство Кореллии или кто–то из него строит штурмовой флот для захвата планеты. Тайком.

Джейсен нахмурился. Исторически можно было найти лишь одну причину для строительства флота, к тому же тайного: для вероломного нападения на другую систему.

— Против кого они собираются его использовать?

— Хороший вопрос. Пока военная разведка не даёт ответа, — пожал плечами Люк. – Но версий может быть десятки. Большая часть займов, которые Кореллия получила после войны с юужан–вонгами, так и осталась непогашенной, а кореллианцев уже стали донимать судебными тяжбами. Может быть, они замыслили захват ресурсов? Тут слишком много вариантов, чтобы гадать просто так.

— Почему ты думаешь, что это правительство Кореллии или «кто–то из него»? Нам известно, кто за этим стоит?

Люк помотал головой.

— На самом деле данные разведслужбы основываются на анализе закупочных схем, а также длинной истории назначения подозрительных личностей.

— Подожди. Идея существования флота основана на бухгалтерских отчётах?

Люк усмехнулся.

— А что ты имеешь против бухгалтеров?

— Вроде, ничего.

— Проблема с этими данными в том, что мы не можем из них понять, где же на самом деле идёт строительство флота. Только то, что они строят его почти десять лет. Наши спецы по материально–техническому обеспечению думают, что завершение уже близко.

Джейсен на мгновение задумался и спросил:

— То есть, ты хочешь, чтобы я нашёл эти предполагаемые верфи и подтвердил данные разведки?

— Если бы всё было так просто, — помотал головой Люк. – Адмирал Пеллеон уверен, что скоро военная разведка раскроет местонахождение базы. Мы бы хотели, чтобы ты занялся более насущным вопросом.

— Более насущным, чем возможный захват другой планеты?

— Именно, — Люк глубоко вздохнул. – Кореллианское правительство почти восстановило работоспособность станции «Балансир».

Джейсен остановился, где стоял, и уставился на Люка. Дядя лишь кивнул в ответ на удивлённый взгляд.

Станция «Балансир» была реликвией, артефактом древней цивилизации, которая, в некотором смысле, создала звёздную систему Кореллии, собрав в одном месте несколько необитаемых планет и удачно расставив их по орбитам. Несколько сот километров в диаметре, больше даже Звезды Смерти, созданной Империей для борьбы с восставшими планетами несколько десятков лет назад, на протяжении веков она была объектом внутренних и внешних посягательств самых разных политиков и военных, которые так и не научились ей пользоваться.

В самом центре станции «Балансир» находилось устройство, способное фокусировать гравитацию и перемещать планеты, а также влиять на орбиты звёзд. Она могла перемещать их и повреждать; а при более энергичном воздействии – даже уничтожать. В какой–то момент кореллианцы и иже с ними были близки к тому, чтобы использовать станцию в качестве мощного орудия разрушения. Но уже в течение долгих лет она была запрограммирована на управление одним–единственным человеком, с конкретными биометрическими данными. Это был Энакин Соло.

Последний раз станцию использовали во время войны с юужан–вонгами. После долгих лет бездействия «Балансир» оказался востребован благодаря тому простому факту, что был запечатлён на биометрические данные Энакина Соло. В те времена Джейсен настаивал, что станцию нельзя использовать ни против юужан–вонгов, ни против кого другого – слишком уж мощным и непредсказуемым было это оружие. Энакин Соло возражал, что её использование удержит юужан–вонгов от уничтожения миллионов жизней.

В итоге Энакин включил станцию. Тракен Сал–Соло произвёл выстрел, который не привёл ни к чему хорошему, а уничтожил большую часть мощного военного флота из скопления Хэйпс, одного из союзников Новой Республики. Вскоре Энакин погиб, и возможность управления станцией была утеряна.

Джейсен почувствовал себя немного неуютно. Убеждения его молодости не позволяли использовать «Балансир». Сейчас он, при тех же обстоятельствах, воспользовался бы станцией, утратив за прошедшие годы большую часть былой мнительности. Его и самого удивила столь разительная перемена, случившая весьма и весьма незаметно.

Джейсен десятилетней давности пропал так же, как погиб в то время Энакин. Он глубоко и медленно вздохнул. Почему его не печалит ни та, ни другая потеря?

— А как им удалось её включить? – спросил он.

— По имеющимся у нас сведениям, они научились копировать важнейшие биометрические данные Энакина: отпечатки пальцев, рисунок сетчатки, мозговые волны – даже в отсутствии живого человека, — пожал плечами Люк.

Джейсен почувствовал, как внутри разгорается гнев. Подделка данных брата свидетельствовала о полном неуважении к погибшему. В этом было что–то омерзительное, чего Джейсен бы никогда не одобрил. Однако он понимал, что его реакция нелогична и не имеет сейчас значения, поэтому отогнал подобные мысли.

— То есть, Альянс опасается, что кореллианцы захотят использовать станцию как орудие против него?

— Не совсем… не сразу. Но если кореллианцы направят свой новый флот напасть на какую–нибудь систему, то смогут шантажировать Галактический Альянс использованием «Балансира», если тот захочет вмешаться. А даже если окажется, что они вовсе не планируют вероломного нападения, Глава Омас опасается, что, если Галактический Альянс будет усиливать центральную власть, кореллианцы воспользуются станцией для сохранения своей независимости и самостоятельности.

— Но это… — Джейсен осёкся. Он чуть не сказал: «Но это не так уж и страшно». Однако нет: если кореллианцы, получившие печальную славу в связи с навязчивым желанием сохранить независимость планеты от всех и вся, доберутся до самого мощного оружия в галактике без обязательств использовать его только во благо галактической цивилизации (точнее, они явно будут использовать его в своих целях), это будет действительно страшно. Очень страшно. Джейсен обратил свой разум в будущее, в возможное будущее, если сбудутся опасения Люка. Он увидел образы огромных боевых флотов, изрытые бомбардировками поверхности планет, братьев и сестёр, стреляющих друг в друга. От этого видения у него всё внутри перевернулось. – Значит, Галактический Альянс просит помощи у Ордена джедаев.

— Точнее, адмирал Пеллеон считает, что неприкрытый сепаратизм многих звёздных систем – прямой результат продолжающегося бездействия Галактического Альянса, — кивнул Люк. — На это же указывают некоторые данные его компьютерного моделирования событий, как, собственно, и его чутьё. Другие адмиралы, с которыми он консультировался, согласны с его мнением. Кэл Омас тоже поддержал его план.

Джейсен задумался и глубоко вздохнул. Адмирал Пеллеон, который десятилетиями оберегал гордость, независимость и этические нормы в Остатке Империи, был избран верховным главнокомандующим Галактического Альянса несколько лет назад, что явно указывало на повышение влияния Остатка внутри Альянса. Если Пеллеон считает, что скрытность кореллианцев – прямая дорога к гражданской войне, Джейсен при всём желании с трудом опровергнет такие выводы.

— И что будем делать?

Люк не стал отвечать прямо.

— Среди учёных и обслуживающего персонала, которые изучали «Балансир», есть и шпионы Галактического Альянса. Заслать туда эскадроны элитных солдат, чтобы вывести станцию из игры, будет нелегко. Но одного или двух лазутчиков провести туда они смогут. А один или два человека, стоящие целого подразделения…

— …Означают джедаев.

— Да.

— И чего же ты от меня хочешь?

— Чтобы ты отправился на станцию «Балансир» и уничтожил её, или обезвредил.

Джейсен погладил рукоятку меча.

— Уничтожить или вывести из игры целую станцию размером с луну, имея лишь то, что можно пронести с собой?

— Другие подобные станции были уничтожены обычной протонной торпедой и нужными сведениями. Нужные сведения ты получишь от нас. А Галактический Альянс устроит небольшую операцию где–нибудь ещё в системе, чтобы отвлечь внимание защитников. Ты берёшься?

— Да, конечно. Но почему я?

— Причин несколько. Во–первых, в отличие от большинства джедаев, ты там уже был. Во–вторых, благодаря тому, кто тебя воспитал, ты можешь говорить с настоящим кореллианским акцентом. Это и то, что ты унаследовал внешность кореллианца от отца, поможет тебе передвигаться по станции, не привлекая лишнего внимания. В–третьих, твоя подготовка по альтернативной философии Силы поможет тебе быть более гибким, чем многие другие джедаи, даже чем некоторые мастера. Поэтому тебя будет труднее остановить.

— А как же Бен?

Люк долго молчал. Они с Джейсеном свернули на мост над пропастью между двумя длинными рядами космоскрёбов. Этот мост был изготовлен из транспаристали и отделан ярко раскрашенным песком и гравием. Ограждения были высокими, чтобы резкие порывы ветра, гулявшего в дюрабетонных каньонах Корусканта, не швыряли пешеходов из стороны в сторону. Прохожие могли глянуть вниз сквозь прозрачную поверхность под ногами в двухкилометровую глубину и почувствовать лёгкое качание моста на ветру. В каких–то десяти метрах под мостом бежал поток уличного движения, похожий на реку из разноцветных огней.

— Ты его учитель, тебе и решать, — невозмутимо, хоть и слегка наигранно, ответил Люк.

Джедаи–мастера часто брали с собой учеников даже на опасные задания – именно так шло их обучение. Иногда они погибали вместе с учителями. А Люк обдумал вопрос о том, следует ли Джейсену брать с собой его сына, и переложил бремя решения на плечи Джейсена.

Люк ответил, как джедай–мастер, не давая родственным чувствам влиять на свои суждения. Джейсену придётся брать с него пример. Бен был умный, находчивый и очень послушный. По мановению волшебной палочки он мог превратиться в не по годам рассудительного тринадцатилетнего подростка, совсем не похожего на джедая. На таком задании он будет только помогать.

— Тогда он отправится со мной, — решил Джейсен.

Люк кивнул, молчаливо одобрив его слова.

— Когда всё случится, приятно не будет никому, — продолжил Джейсен. – Кореллианцы… они придут в ярость.

— Да, но другой частью операции, и отчасти отвлечением внимания от тебя, будет демонстрация силы. В один прекрасный момент весь военный флот Галактического Альянса резко материализуется рядом с Кореллией. По мнению военной разведки, учитывая это, а также потерю ими Балансира, кореллианцы должны понять, что они больше не могут действовать, как им заблагорассудится.

— И кому принадлежит эта блестящая мысль? – покачал головой Джейсен.

— Не знаю. Мне её рассказали Кэл Омас и адмирал Ниатал, советница Пеллеона.

— Она мон–каламари, не кореллианка.

— Ну, она заявила, что военные эксперты–психологи изучили склад ума кореллианцев и убедились, что операция даст желаемый результат, если уничтожение «Балансира» пройдёт успешно.

Джейсен фыркнул.

— Готов поспорить, что их оценка основана на устаревших данных, имевшихся до войны с вонгами, если не эры диктата. Вряд ли они учли, насколько изменились кореллианцы после войны. Их гордыня только усилилась.

— Уверен, их данные самые свежие. В любом случае, я не могу повлиять на этот этап операции. Она состоится вне зависимости от мнения Ордена джедаев, — Люк сохранял на лице безмятежность, но Джейсен заметил долю сожаления в его словах. – Вернёмся.

— Я ещё немного погуляю. Приведу в порядок мысли. Подумаю, что сказать отцу, когда придёт время.

— Не старайся предусмотреть всё на свете, — Люк похлопал Джейсена по плечу и развернулся к зданию, где находилась квартира Хэна и Леи. – Будущее нужно прожить, а не планировать.

Подойдя к двери в здание, Люк почувствовал чьё–то внимание, как будто невидимый наблюдатель материализовался прямо за его спиной и коснулся его перьями. Скайуокер обернулся. Сзади никого не было, но через дорогу, в тридцати метрах, кто–то следил за ним с оживлённого пешеходного перехода. Наблюдатель стоял в нескольких метрах от ближайшего источника света, одетый в такой же походный плащ, как и у обычного джедая. Лицо и фигура незнакомца скрывались под капюшоном и одеждой. Люк мог лишь заключить, что наблюдатель был среднего роста или выше, и стройным. Что–то в позе стоявшего напомнило Люку картинку из его снов. Может быть, незнакомец был похож на погибшего Энакина Скайуокера, у которого глаза пожелтели от злобы и ситховских техник?

Пока Люк рассматривал наблюдателя, тот развернулся, сделал несколько шагов к ближайшей двери, вошёл и растворился в темноте.

Люк покачал головой. Конечно, он мог перейти улицу и последовать за незнакомцем, но это займёт время, и ничего не даст. Или незнакомец не был связан со сном Люка, или кто–то намеренно пытался о чём–то предостеречь Скайуокера и вступить с ним в контакт. В любом случае, не осталось никаких следов.

Люк вошёл в здание, где располагалась квартира четы Соло.

Когда все гости ушли – причём большинство из них направившись в свои жилые комнаты в Храме джедаев – а в квартире Соло погас свет, Хэн и Лея, обнявшись, устроились в своей спальне.

Эта комната была расположена у внешней стены здания, прямо под подвесным тротуаром. Через широкий транспаристальный проём открывался вид на транспортные магистрали, а если пригнуться, то можно было и небо разглядеть. Пластина транспаристали была толще, чем у большинства жилых помещений, как и полагалось жилищу бывшей Главы государства и её столь же известного мужа, каждый из которых мог стать мишенью убийц или похитителей. Такое бронеокно вполне подходило для военного судна и было одним из самых дорогих элементов оформления их квартиры. Но видно сквозь него было столь же хорошо, как и в обычное окно, и с открытыми ставнями оно давало возможность наблюдать за бесконечными цветными потоками транспорта.

— Ты весь вечер был не особо учтив с Зекком, — проворчала Лея.

— Ты так думаешь? – задумался Хэн. – Я не подбивал его на соревнования в выпивке и не выспрашивал о бывших любовницах.

— Это всё прекрасно, — Лея положила голову ему на грудь. – Но ты мог бы быть и… поучтивее.

— Поучтивее с тем, кто преследует мою дочь? И какой пример я тем самым подам? Я же её отец. К тому же он неприкрыто пользуется своими с ней отношениями.

— Это смешно.

— Нет, слушай. Пока она не верит, что он имеет на неё виды, пока она ведёт себя, как будто они хорошие друзья, несмотря на всё прошлое, он может находиться рядом с ней и действовать незаметно.

— Он хороший мальчик.

— Когда речь идёт о моей дочери, никого нельзя назвать «хорошим мальчиком». К тому же язык–то не поворачивается называть мальчиком такого верзилу.

— Ну, если ей больше нравятся верзилы, это явно пришло с воспитанием.

— Что? – Хан опять задумался. – Ты думаешь, она предпочитает высоких мужчин из–за меня?

— Нет, из–за Чубакки.

Хан посмотрел на неё. Полоска синего света выделяла глаза Леи, казавшиеся одновременно весёлыми и наигранно невинными.

Чубакка, второй пилот Хэна и его лучший друг, вуки, погиб более десяти лет назад во время атаки юужан–вонгов. Несколько лет Хэн чувствовал муки совести при упоминании его имени. Сейчас горечь утраты ещё не прошла, но к ней приплелись и воспоминания поприятнее.

— Не смей смеяться над Хэном Соло, героем галактики.

— И в мыслях не было. Я смеялась над другим Хэном Соло, беспокойным папашей и крайним эгоистом.

— Вот ты и попалась.

Лея только рассмеялась в ответ.