Прекрасная пленница

Глава 10

Роксана старалась поспеть за парой лошадей, которая медленно, но верно тянула сани, нагруженные дровами.

Роксана уже почти неделю возила с дядей дрова. Четыре дня назад он объявил ей за завтраком:

– Нам надо заготовить побольше дров, Рокси. В воздухе пахнет снегом, и его будет очень много. Тогда мы вряд ли сможем отправиться в лес.

На самом деле она помогала Малкольму по хозяйству уже три недели. По глупой случайности Гидеон угодил в один из своих собственных капканов. Его лодыжка так посинела и распухла, что он не мог ни ходить, ни даже натянуть на ногу башмак. Работники уже отправились на зимнюю охоту, и помогать, кроме Роксаны, было некому. Конечно, остались Летти и две другие женщины. Но эти бедняжки были так замучены и слабы, что Малкольм не мог заставлять их делать тяжелую работу.

Но Роксана была молода, сильна и здорова. Она ворочала колоды почти так же легко, как сам Малкольм. Кроме того, он любил быть в ее компании. Ему нравился ее заливистый смех, неожиданный и заразительный. Она заставляла его почувствовать себя снова молодым, и, когда она была рядом, походка Малкольма вновь становилась легкой.

Но сегодня он отправился в лес, решив, что нельзя больше откладывать охоту на оленя или бизона. Неизвестно, сможет ли он охотиться, когда ляжет снег. В один год из-за снега он целый месяц не мог выйти со двора, и его запасов мяса едва хватило.

– Ну и потом, я уже давно не видался с Рут. Заеду-ка я к ней посмотрю, как у нее обстоят дела с дровами. И подброшу ей свежего мяса.

Роксана и Гидеон обменялись веселыми взглядами, и Гидеон крикнул дяде вдогонку:

– Я бы тоже навестил Рут.

Малкольм хмыкнул и ответил:

– Тебе придется подождать своей очереди, сынок, – и хлопнул дверью.

Сегодня впервые Малкольм доверил Роксане самостоятельно управлять упряжкой. Ей нравилась ее первая настоящая работа, хотя она отдавала слишком много ненужных приказаний этим покладистым рабочим лошадкам.

Работа была довольно тяжелой: ей приходилось грузить дрова на плоские сани, крепко привязывать их. Но Малкольм хорошо учил ее, и работа у нее спорилась. Она всего дважды прищемила пальцы.

Ей было тепло и удобно работать в охотничьих штанах Гидеона. Ей нравилось, что движения ее не скованы. На поднявшемся холодном ветру ей не приходилось бороться с юбками. На ее плече приятной тяжестью висело ружье, и она испытывала гордость оттого, что умела им пользоваться.

Этому научили ее Малкольм с Гидеоном. Малкольм предупредил:

– Запомни главное. Нельзя понапрасну тратить порох.

Она слушала его очень внимательно и наблюдала, как он отливал пули и отмерял порох. Целый месяц у нее ныло плечо. Но постепенно она привыкла к оружию и не забывала плотно прижимать приклад к плечу при стрельбе. Конечно, она не была таким же хорошим стрелком, как ее дядя и кузен, но, как говорил Малкольм, могла при случае подстрелить индейца или английского солдата.

Обледенелая, изрытая колея свернула к реке. Здесь дорога была гладкой и ровной, и Роксана отпустила лошадей. Она улыбнулась. В нескольких метрах перед ней стояли три оленя, разбивая лед звонкими ударами своих копыт. По кромке, приблизительно на ярд шириной, вода уже полностью замерзла. Выйдя на берег, олени стали нюхать снег.

На минуту Роксана задумалась, не попытать ли ей счастья, не застрелить ли одного из них, но потом покачала головой. Она не сможет выстрелить в этих прекрасных животных. Дядя Малкольм принесет с охоты достаточно.

Вдалеке, в направлении дома Сета, она ясно различала настойчивый лай собак. Роксана предположила, что, может быть, он отправляется на охоту. И опять она стала думать о том, каким он мог бы стать мужем. Он казался ей добрым и деликатным, но дядя всегда отмечал его отчужденность.

Бывали моменты, когда Сет казался ей очень веселым – когда делал ей комплименты или говорил о Бостоне. Но если она задавала ему слишком много вопросов о его прошлом, ответы его становились уклончивыми, а улыбка – натянутой. Чаще всего она замечала это, когда начинала говорить о войне и о действиях короля в отношении колонистов. Тогда на его лице появлялось странное выражение, как будто бы он хотел защищаться, и ей казалось, что ее слова он воспринимает как личное оскорбление. Но она гнала от себя эти мысли, объясняя это тем, что он, видимо, испытывает чувство вины, так как не сражается за свою родину.

Но он не должен так думать, размышляла она. Многие не воюют, например Келеб Коулмен и его приятели-охотники.

В любом случае она надеялась, что все эти странности исчезнут после женитьбы. Сет привыкнет к ней и станет более мягким.

Неделю назад он сделал ей предложение. Роксана не могла отказать себе в удовольствии немного помучить его перед тем, как дала ответ.

– Вы уверены, что хотите жениться именно на мне, Сет?

Он поднес ее руку к своим губам:

– Совершенно уверен, Роксана. Я был уверен с первого дня, как увидел вас.

– И вы абсолютно уверены, что не отдаете предпочтение кому-то другому?

Она почувствовала, что рука его слегка напряглась.

– Почему вы говорите об этом? – осторожно спросил Сет.

– Разве вам не нравится одна индейская девушка?

Ее вопрос заставил его щеки вспыхнуть, и он резко отпустил ее руку.

– Вы, конечно, шутите, – сказал он холодно.

Тогда Роксана засомневалась. Он не был человеком, которому может понравиться индейская скво. Наверное, Рут ошиблась. Скорее всего, с Белой Звездой она видела тогда Эза Джонсона.

Роксана коснулась рукой его плеча и мягко проговорила:

– Я хотела помучить вас. Я буду счастлива стать вашей женой.

Сет обнял и поцеловал ее. На мгновение ей показалось, что его руки ласкают ее. Но он мягко отстранил ее и пожелал ей спокойной ночи. И хотя Малкольм в этот вечер предложил ему остаться, чтобы полюбезничать с Роксаной, Сет нашел какой-то предлог, извинился и уехал домой.

Роксана подозревала, что дядя Малкольм немного разочарован ее выбором. Гидеон, тот вообще не одобрял его. Он сказал ей:

– Этот человек не для тебя, Рокси. Он слишком заносится. Он совсем не похож на охотника.

Она почувствовала волнение, но быстро с ним справилась. Роксана твердо решила забыть охотника, поэтому отозвалась сердито:

– Очень на это надеюсь.

Гидеон фыркнул и сказал:

– Так оно и есть, Рокси.

Роксана напряглась. В лесу, тревожно прокричав, вспорхнул козодой. Два месяца назад она всякий раз начинала плакать, услышав этот печальный звук. Но теперь он ей нравился. Она вообще очень многое видела теперь в новом свете.

Роксана не могла сказать, как это произошло, но постепенно она сделала для себя множество прекрасных открытий. То она вместе с дядей Малкольмом и Гидеоном волновалась за заболевшую лошадь, то тревожилась, что тяжелый снег мог сломать балку и обрушить крышу их дома. Один раз она даже поднималась с Гидеоном на скользкую крышу, чтобы сбрасывать оттуда снег и лед. Вместе с Гидеоном она забрасывала первым снегом стены дома, чтобы защитить его от пронзительного ветра.

И, к своему удивлению, она полюбила вечера, проведенные перед очагом. Дядя Малкольм рассказывал сказки об индейцах и волках. Роксана и Гидеон слушали эти сказки с широко открытыми глазами, грызя орехи и жареные каштаны. Иногда они играли в карты, а чаще всего вели тихие беседы.

За последние недели у них было немного гостей. Но когда какой-нибудь сосед со своей семьей все-таки добирался до них по снегу, она наслаждалась такой компанией. Теперь она знала достаточно о жизни пионеров, чтобы вести разговоры с женами соседей.

Поначалу эти женщины смущались перед ней из-за своих простых платьев, обветренных лиц и рук и терялись перед ее утонченной красотой и яркими нарядами. Но ее открытый, приветливый нрав быстро развязывал им язык. Роксана видела, что Малкольм гордится тем, как она легко общается с его друзьями, и был рад этому.

Ветер вдруг задул ей прямо в лицо. Из-под шарфа выбились волосы, закрыв щеки и глаза. Лес потемнел и помрачнел. Роксана взглянула на небо – по нему низко плыли тучи. Она заволновалась: надвигалась снежная буря, а ей оставалось еще не меньше мили пути.

Панический страх заставил ее щелкнуть кнутом по спинам лошадей, подгоняя их.

Роксана не успела уйти далеко, как с неба посыпался густой колючий снег. Через десять минут он был уже таким сильным, что белая пелена застилала ей путь. Деревьев почти не было видно, тропу совсем засыпало.

– Что, если я потеряюсь? – вслух подумала она.

На этой неделе дядя Малкольм рассказывал об охотниках и поселенцах, которые во время бурана теряли дорогу. Многие замерзали до смерти.

Потом у нее появилась искорка надежды. Дядя Малкольм рассказывал им, что старики знали, как спастись во время бурана: они закапывались в снег и пережидали его. Может быть, ей надо будет поступить так же. Но пока она видит дорогу, она будет идти, решила про себя Роксана. Должно быть, она уже недалеко от дома.

Роксана шла вперед, прикрыв глаза от снегопада. Она устала, ее башмаки, казалось, налились свинцом. Наконец она остановила упряжку – надо было отдохнуть и перевести дыхание. Прислонившись к саням, она огляделась, пытаясь понять, где она. Однако уже на расстоянии нескольких шагов ничего не было видно, и она оставила попытки.

Роксана вздохнула и отвела взгляд от леса. Прошептав: «Надо идти!», она подняла кнут и громко закричала на не успевших отдохнуть лошадей, но тут в лесу раздался вой волка. Лошади разом попятились, поднялись на задние ноги, копытами рассекая воздух. Прежде чем она могла понять, что произошло, лошади понеслись через лес, таща за собой бешено подпрыгивающие сани.

Секунду Роксана в отчаянии смотрела им вслед, потом с криком бросилась за ними, пытаясь остановить. Ветер заглушал ее голос, и животные в панике продолжали нестись.

Во многих местах снег уже доходил ей до колена, несколько раз она падала. Вдруг она поняла, что она обронила где-то ружье. В ее воображении встала мрачная тень волка.

Вдруг Роксана радостно закричала – сани на всем лету застряли между двух деревьев. Однако, когда она подошла, оказалось, что застряли они слишком плотно.

– Что делать, – вслух думала она. – Я не смогу их высвободить.

Тут она стукнула себя по лбу. Выход был таким простым, что удивительно, как она не поняла раньше: ей надо отстегнуть одну лошадь и верхом добраться домой. Дядя Малкольм говорил, что лошадь всегда отыщет дорогу.

Она подошла к дрожащим, перепуганным лошадям, тихо успокаивая их. Она отстегнула их от саней, и уже, когда она попыталась взять вожжи, лошади вдруг шарахнулись и понеслись в лес. Роксана не могла поверить своим глазам.

Вокруг завывала буря. Роксана стояла с бессильно опущенными плечами, и слезы катились по ее щекам. Затем она резко вытерла со щек соленый поток, который грозил заморозить ее лицо, и выпрямила спину. Она должна идти вперед. Она должна разогреть кровь, иначе замерзнет до смерти в этом лесу.

Она гадала, куда же ей идти. Однажды Гидеон говорил что-то о том, что мох у ствола дерева растет с северной стороны. Но вокруг были одни кедры, ветви их были укрыты снегом, и даже ствол нельзя было разглядеть. Кроме того, она не знала, в каком направлении находится их дом.

Тяжело вздохнув, Роксана выбрала направление, которое казалось ей верным. Она опять услышала вой и постаралась идти быстрее – ей казалось, что волк преследует ее.

Она с трудом поднимала отяжелевшие ноги, спотыкалась, иногда падала. Идти было тяжело. Вдруг ее сердце подскочило – перед собой она увидела человеческие следы. Она пойдет по ним, они приведут ее к жилищу. Однако, сделав несколько шагов, Роксана почувствовала разочарование, и слезы бессилия поползли по ее щекам – следы были ее собственными. Она шла по кругу. Было очевидно – она потерялась.

Роксана уселась на пень, обхватив голову руками. Ей не оставалось ничего другого, кроме как зарыться в снег и пережидать буран. «Но как же это делается? – гадала она. И вправду вырыть яму или спрятаться в сугробе?»

Пряди волос замерзли, закрывая ей лицо и мешая смотреть. Она искала глазами сугроб, но снег покрыл землю в лесу ровным покрывалом, и укрыться было негде. Она вздохнула и попыталась встряхнуться. Она так устала… Силы ее были на исходе. Может быть, прилечь и передохнуть немного? Роксана невидящим взглядом уставилась на лес, выбирая дерево, под которым можно свернуться калачиком. Она сделала несколько шагов и внезапно увидела перед собой огромную тень. В изумлении она остановилась и подняла глаза. Затем со стоном облегчения прошла несколько последних шагов и оказалась у простой, обветшавшей лачуги. Поскорее открыв дверь, она упала на земляной пол.

Она долго лежала, переводя дыхание. Снаружи завывал ветер, заставляя старую хижину трястись и раздувая золу по обрушенному очагу. Роксана приподнялась и тут только заметила слабые огоньки, игравшие в очаге. Ей стало страшно. Она была здесь не одна. Кто-то разжег этот огонь. Внезапно она почувствовала чье-то присутствие. Позади себя Роксана услышала какой-то приглушенный звук. Она вскочила на ноги и огляделась. У дверей возникла фигура, и Роксана тихо вскрикнула. Слабый огонь очага осветил лицо женщины, и она узнала Белую Звезду.

Ноги девушки были обуты в мягкие мокасины, и она бесшумно подошла к двери и закрыла ее.

– Слава Богу, – вздохнула Роксана. – Я боялась, что здесь индейцы.

Она сразу же осознала свою ошибку и попыталась смягчить ее:

– Я… Я имела в виду – мужчины…

В глазах Белой Звезды появилась хитрая улыбка. Она усмехнулась:

– Я знаю, что вы имели в виду, мисс Шервуд.

– Ты помнишь меня… знаешь, кто я?

Девушка отвернулась. Роксана не знала, что та вспоминает в этот миг – тот день в сарае, когда она видела их с Эзом, или ночь, когда Келеб дал ей пощечину на глазах белой девушки.

Однако она поняла, что Белая Звезда помнила все. Глаза индианки загорелись, и она ответила:

– Да, я знаю, кто ты. Я знаю двух мужчин, которые влюблены в тебя.

– Двух?

– Да, двух.

– Но ведь только… – слова застряли у Роксаны в горле.

Сзади за плечо ее схватила грубая мужская рука. Оказывается, их было двое – но в темноте она разглядела одну девушку.

Белая Звезда взяла из кучи дров на полу сосновое полено и бросила его в огонь. Оно быстро разгорелось, и яркий свет осветил комнату. Обернувшись, Роксана увидела волчье лицо Эза Джонсона.

– Вы! – выдохнула она.

– Совершенно верно, мисс. Старый добрый Эз. – Его злобный смешок прозвучал громко. – Это я, мисс. Я всегда на охоте. Охочусь за лакомым кусочком, вроде вас. Я знал, что если у меня хватит терпения, вы придете ко мне сами.

Она смотрела на него, объятая ужасом. Его губы растянулись в усмешке, и нельзя было ошибиться относительно его намерений – глазами он так и рыскал по ее телу в обтягивающем охотничьем наряде.

Он облизнул свои тонкие губы, и Роксана умоляюще бросила через плечо Белой Звезде:

– Пожалуйста, помоги мне.

Однако в глазах девушки Роксана прочитала такую ненависть, что поняла: помощи ждать неоткуда. Из горла Эза вырвался смешок. Он знал, что Белая Звезда не станет помогать Роксане.

На мгновение он ослабил хватку, и Роксана, воспользовавшись этим, вырвалась и забежала за стол.

– Я умру, прежде чем ты дотронешься до меня, – крикнула она Эзу.

Он ответил непристойностью и сделал выпад, чтобы достать ее через стол. Роксана вывернулась, но оказалась рядом с Белой Звездой. Скво была сильной и крепко-крепко схватила Роксану. Подошел Эз и начал шарить руками по ее телу, пытаясь сорвать одежду.

Роксана продолжала бороться, пытаясь вырваться. Эз подставил ей подножку, она упала, и он оказался сверху. Теперь они катались в грязи. Ужас Роксаны сменился злостью, и она кусалась и царапалась как дикая кошка. Эз попытался прижать ее, и она пронзительно завизжала.

В раздражении Эз сильно ударил ее по лицу. Голова закружилась, и, пока Роксана приходила в себя, он разорвал ее плащ и блузку, сорвал с нее лосины. Она лежала перед ним обнаженная и обессиленная.

Вдавив ее плечи в землю, он просунул колено между ее ног. Она содрогнулась оттого, что должно было случиться дальше, и из последних сил попыталась оттолкнуть Эза, крича во весь голос.

Крик ее еще звучал, когда дверь хижины с шумом распахнулась. В проеме двери стоял величественный, высокий и широкоплечий индеец. Глаза Белой Звезды широко раскрылись, и она отступила к столу.

Индеец обвел быстрым взглядом комнату. Он увидел пару на полу, и мгновенно рука его оказалась у ножен, прикрепленных к его поясу. Прижатая телом Джонсона, Роксана видела, как короткий широкий нож пролетел мимо и вонзился Эзу в грудь. Струей забила кровь, окропив грудь Роксаны. Она содрогнулась. Эз слегка приподнялся, выкатил глаза и с глубоким вздохом рухнул на нее.

Роксане показалось на мгновение, что она теряет сознание. Но Длинный Шаг стащил с нее мертвое тело и помог ей подняться. Он взял одеяло, которое расстелили для себя Белая Звезда и Эз, и закутал в него Роксану. Затем, обернувшись к Белой Звезде, схватил ее за руку, зажав ее, как тисками, и стал говорить ей что-то на своем языке. В глазах девушки появились смятение и ужас, она хныкала и вырывалась. Прикрыв другой рукой лицо, она проскулила:

– Я не трогала ее, Длинный Шаг.

Роксана выкрикнула:

– Ты лжешь! Ты помогала Эзу, ловила и держала меня.

Пойманная на лжи, девушка бросила злобный взгляд в сторону белокожей женщины, которую она так ненавидела. С силой вырвав руку, она отбежала на безопасное от индейца расстояние.

– Интересно, что делает белая женщина в лесу одна?

Длинный Шаг угрожающе поднял руку, наступая на нее. Она издала испуганный крик, но успела проскочить мимо него и выбежать за дверь. Дверь захлопнулась. Роксана вытянула руку, чтобы остановить индейца:

– Пусть уходит, Длинный Шаг. Она не виновата.

Одно мгновение краснокожий изучал лицо белой женщины. Он понял, что она говорит искренне. Бледнолицая женщина, показалось ему, понимает, что Белая Звезда не властна над собой. Он серьезно кивнул:

– Белый человек дотронулся до нее и испортил ей жизнь. Она навсегда потеряла свою честь.

Он был сейчас совершенно спокоен и показался Роксане почти благородным, когда повел ее к скамье рядом с очагом. Он подбрасывал в очаг дрова до тех пор, пока огонь не разгорелся хорошенько. Потом положил руку ей на плечо и сказал торжественно:

– Дров хватит, и ты здесь в безопасности. Ты остаешься. Я пойду и приведу твоего мужчину.

Она схватила его за руку. Дрожащим голосом она сказала ему:

– Длинный Шаг! Я никогда не смогу отплатить тебе за то, что ты сделал для меня сегодня.

– Не надо платить, – усмехнулся индеец.

Ничего не говоря больше, он нагнулся, подхватил на плечо тело Джонсона и вышел из хижины.