Преподавательница

Глава 9

После того, как призналась сама себе, что мне нравится жутко бесивший меня человек, стало легче. А в чем, собственно, проблема? Он сегодня в нашем городе последний день. Проверка окончена, и в ближайшие пять лет повторная нам не грозит. Да и через пять лет он может и не попасть в комиссию, а если и попадет, то к тому времени, возможно, я тут и работать то не буду. Сокращение, или, может быть, перееду все-таки в другой город, или даже страну. Но о последнем можно будет думать только тогда, когда отец поправится.

В общем-то, ничего не мешало мне насладиться обществом приятного мужчины, которого я, скорее всего (не будем забывать про превратности судьбы), вижу в последний раз в жизни: всё-таки Москва настолько же близка к нашему городу, как, например, Пекин.

Около полуночи остатки гулявших собрались в одну могучую кучку и решили: нужно ехать в ночное заведение. В такое, где есть алкоголь, музыка, «и доступные женщины!» — добавил доцент кафедры прикладной математики. Вот уж от кого не ожидала!

Заведение было выбрано из следующих соображений: подороже (чтобы не встретить студентов) и поближе к нашему местонахождению (иначе, если мы будем долго ехать, доцент кафедры прикладной математики уснет, а всем так хотелось увидеть, как он будет обхаживать доступных женщин!). Такой клуб нашелся, и там как раз закончился корпоратив какой-то небольшой организации, и на кухне оставалась еда, а в баре алкоголь.

Во мне весело плескалось шампанское, и наступила та кондиция, когда все можно и ничего не страшно. На входе в клуб мы сказали, что мы тоже из какой-то «маленькой организации», чтобы в случае эксцессов не увидеть в завтрашних сводках новости о «шальных преподавателя вуза». Пусть шальными лучше будут сотрудники некой маленькой организации. Оставалось нас человек 15, еще трое «отсеялись» по дороге в клуб.

Герман был невероятно галантен: запихивал пьяную бухгалтершу в такси, потом помогал пьяной бухгалтерше выбраться из такси, заплатил за такси и вызвал новое такси сильно утомившемуся доценту кафедры прикладной математики. И все потому, что Герман не пил. Я спросила у него, является ли причиной трезвости принципиальная позиция или болезнь, на что он ответил, что его принципиальной позицией является желание попасть на самолет, вылет которого в 6 утра. Эти слова оказали на меня какое-то не предсказуемое действие (хотя скорее состояние опьянение оказало это действие): я подумала, почему бы не пофлиртовать с Лариным, тем паче, что я больше его не увижу?

В клубе он еще раз позвал меня потанцевать, при этом мои волосы уже были забраны в высокий хвост, однако, рука почему-то все ровно оказалась на уровне поясницы.

Но я была не против, а очень даже за. У мужчины были большие руки с длинными пальцами, мне казалось, что если он захочет, он обхватит меня за талию и его пальцы сойдутся. Никто не обращал на нас внимания: всех больше увлекала игра в «Пьяные шахматы». Воспользовавшись этим, я сильнее прижалась к Герману, опустив голову ему на грудь.

— Вам плохо? Может вас домой отвезти?

— Мне очень хорошо…. Хотя, да, хочу домой, — созрел в голове коварный план обольщения.

— Я вызову вам такси.

Через 15 минут я выходила из клуба под руку с объектом своего вожделения.

— Поедете со мной?

— Эмм…. Зачем? — недоуменно спросил мужчина.

«В смысле зачем? Ты совсем дурак что ли?» — кричал мой мозг.

— Вам здесь все ровно скучно. А так посмотрите последний раз наш город, пусть и из окна машины, удостоверитесь, что ваш партнер по танцам благополучно добрался до дома, — промурлыкала я.

Мужчина посмотрел на часы.

— Да, так будет лучше. Доставлю вас до подъезда и поеду в

аэропорт.

В дороге Герман рассказывал про впечатления от нашего города, от вуза. По прибытию, я посмотрела на экран телефона, увидев время, «невзначай» предложила зайти ко мне, на кофе. Мужчина, недолго сопротивляясь, согласился.

Я, раз уж предложила, сварила кофе. В это время Ларин рассматривал мою библиотеку.

— У вас прекрасное собрание, Лариса… — он задумался. — Можно просто Лариса? Еще мне очень нравится вот этот торшер. Он такой… Атмосферный.

— Торшер сделал мой отец. Думаю, можно и просто «Лариса», обстановка к этому располагает, — с улыбкой ответила я.

— Мне подарили коллекционное издание «The Chase» Уильяма Сомервиля, — мужчина замялся, — и я вам честно признаюсь, удовольствия от ее прочтения я не получил, а хранить книги, которые не читаю, не вижу смысла.

Я поперхнулась:

— Вы с ума сошли?!

— Извините?

— Это очень редкое издание. Какого года? 1802? Ну, естественно, что не 1796, - торопливо сказал я. — Во-первых, это реликвия книгопечатания, во-вторых, она стоит невероятных денег. Если вы не способны ее оценить — отдайте в Российскую национальную библиотеку.

Мужчина рассмеялся.

— Вы такая смешная, когда злитесь. Смешнее только то, как вы заманивали меня к себе на секс. — Мужчина сделал вид, что смутился, и наигранно продолжил. — Ой, извините, на кофе.

Я даже потеряла дар речи, от того как прямо это было сказано. Желание реализовывать план обольщения пропало.

— Вы меня неправильно поняли, Герман Александрович, — начала я.

— Да-да, — монотонно проговорил мужчина, — сами разденетесь? Или мне помочь?