Приключения, Фантастика 1996 № 06

Танец на трупах

— Вот она — Земля. — Прошуршал в темноте глухой голос. Сквозь темно-красные, рассеивающие свет стенки была

видна огромная посеревшая планета. Внутри звездолета медленно передвигались расплывчатые черные тени.

— Да, последняя планетка, — отозвался другой, еще более мрачный голос — Последняя. — И тень в другом конце корабля шевельнулась.

Воцарилась гнетущая тишина, пока Земля со скоростью черепахи поворачивалась на экранах корабля.

— Когда прилетает Главный? — Вновь проговорил первый голос.

— Кто же его знает… Говорил, через шесть месяцев.

— Да, придется спешить… Славная будет работенка. — Первый голос немного помолчал и спросил. — Как там остальные?

— Ждут. Готовы на все сто. Да и я, пожалуй, тоже соскучился по работе. Быстрей бы начать.

— Жаль, что Россию нельзя трогать до поры… — Голос шумно вздохнул. Из другого угла донеслось.

— Да, и Иерусалим тоже, но это только до поры. Главный без нас не управится. — В интонации его появилось удовлетворение. — Так что, подождем.

Тени продолжали шевелиться и трепетать, пока на мониторах вновь не появилась Земля. Раздался хриплый кашель, и первый голос произнес.

— Ну вот, пора. — Черная тень медленно двинулась к пульту корабля. — Садимся, — и он защелкал клавишами.

Звездолет метнулся к Земле, готовясь прикоснуться к ней горячим дыханьем раскрасневшихся дюз.

— Ой, Никки, посмотри, вон еще звезда падает! — Воскликнула Ирина, глядя на небо. Оно было усеяно блестящими каплями далеких светил. А по самому центру скользнула крупная звезда, оставляя за собой по-летнему теплый желтоватый свет. — Как хорошо!.. Я тоже хочу быть звездой и падать, падать, падать. — Она закружилась, раскинув руки. — А ты? Ты хочешь?

Парень слушал ее милую болтовню и умиротворенно смотрел на звезды. Он взял ее ладошки в свои руки и явно наслаждался покоем.

— Ты меня не слушаешь! — Капризно перебила она его мысли.

— Excusez-moi, mademoiselle[1]. — Сказал Ник шутливо. — Ты же знаешь, малышка, я очень устал. Дай мне немного прийти в себя. — Он немного помолчал. — Лучше посмотрела бы на небо. Красиво, да? Я уже недели две не видел звездного неба.

— Да, красиво. Вот бы полететь туда, во Вселенную!.. С тобой хочу полететь… — Ирина положила голову ему на плечо. — Ник, о чем ты думаешь? — спросила она через секунду.

Он немного помолчал.

— Да так, мне до чертиков надоела моя примитивная работа, моя жизнь и вообще этот мир. Эх, если бы не ты, я бы не знал, что делать. А так хочется приключений, битв, любви… Эх, мне скучно, детка.

— Ну уж любви тебе должно хватать. А вообще-то я тебя понимаю. Мне, конечно, легче, — я девушка. А тебе… — она прижалась к нему. — Кстати, ты слышал последние новости?

— Новости? Нет, я с этой работой есть забывал, a новости уже недели две, наверное, не смотрел. А что?

— Ну, ты многое потерял: в мире такое творится, а ты заперся у себя, как затворник!

— А в чем дело-то? — Ник с нетерпением стал ее слушать.

— Определенно я, конечно, ничего не знаю, но по телевизору передают такое, что ахнешь! Люди в мире мрут, как мухи. За две недели уже миллиард человек погибло. А еще…

— Ты что, шутишь!? — Воскликнул Ник. — Миллиард человек… — Это же невероятно!

— Ничего я не шучу… — Обиделась Ирина. — Новости надо слушать.

— В мире чрезвычайное положение ввели… кажется, неделю назад…

— Ты знаешь, что Англии, Испании и Франции уже нет? А в Америке 150 миллионов жмуриков! А Австралия — пустыня!

— она окончательно вышла из себя.

— Так что же ты раньше молчала? — спросил пораженный Ник.

— А я забыла. Во-первых. А, во-вторых, меня это не очень волнует. Мне нужен только ты, вот! — она показала ему язык и обиженно отвернулась.

— И тебе не страшно?

— Когда я с тобой, мне ничего не страшно. — Она бросилась ему на шею. — Ты ведь у меня сильный. — Девушка дотронулась до его исполинской груди.

— Да, и умный. Ну ладно, рассказывай дальше. Отчего люди мрут-то? — Ник поддержал ее шутливый тон, но на самом деле ему было не до шуток.

— Да я не знаю. Говорят, что их что-то убивает, но никто толком не знает что. И, вообще, не приставай больше ко мне, в новостях завтра все узнаешь. Давай лучше займемся делом…

— Ирина обняла его, и парень, позабыв о всех мирских волнениях, нашел ее губы.

Они и в самом деле, «занялись делом».

Листья мертвенно шевелились, освещенные фиолетово-белым светом уличного фонаря. Небо к утру потускнело и охладилось, созвездия съехали вниз, и Ник с трудом узнавал их. Мир вокруг него был величественен и тих, как будто и не происходило в нем ничего странного. Немного продрогнув, Ник вошел в калитку, больше похожую на дверь сейфа, и в два прыжка поднялся по каменной лестнице.

Зайдя в дом, он первым делом включил телевизор и отыскал новости. Русские телеканалы с утра не работали, были лишь «CNN» и какой-то «Japan Information’s Chanel». Ник, немного знавший английский, оставил «CNN» и стал понемногу разбирать быструю речь комментатора.

— …В Европе «Линия Уничтожения» продвинулась за последние сутки на 500 километров. Погибло более миллиона человек. Последний город Франции — Страсбург полностью уничтожен. «Линия» переступила границу Германии и погребла под собой города: Франкфурт, Штутгарт и Ульм. Наш корреспондент ведет прямой репортаж непосредственно с места событий.

Ник увидел человека в сером костюме, очень бледного и взволнованного. За его спиной лежал немецкий городок. А за городом — Ник не мог поверить — зловонное, ржавое болото, простиравшееся на сотни километров. От яркого солнца с болота поднимались испарения. На рыхлых кочках лежали десятки, нет — сотни людей. Некоторые из них были разорваны пополам. Вывалившиеся и тоже разорванные внутренности были облеплены зелеными жирными мухами, они перелетали с трупа на труп и от жары казались вялыми и полуживыми.

Некоторые изрублены так, что были совершенно не похожи на людей, лишь жалкие кучки костей, мышц и мозгов.

Журналист что-то потерянно бормотал в микрофон, но в камеру больше не попадал. Она металась по болоту, показывая все ужасы Линии Уничтожения.

Ник был потрясен. Впервые он видел столько трупов, и каких трупов! Да, действительно, Линия Уничтожения.

Вдруг на экране все пропало, лишь всполохи огня заметались в объективе, но вскоре и огонь пропал. Но тренированный глаз Ника за сотую долю уловил огненно-красный шар, спускающийся к земле…

Диктор наконец-то включил изображение, и Ник понял, что тот в нервном шоке. Да, вскоре начнется всеобщая паника. Парень задумчиво выключил телевизор и принял холодный душ.

— Об этом надо поразмыслить. — Сказал он своему отражению в зеркале.

Выйдя из ванной, он налил себе коньяку и, усевшись в кресле, принялся анализировать факты и события.

«Столько трупов, столько трупов!.. И этот странный шар».

Он взял кипу газет, накопившихся за время его работы в лаборатории, и стал внимательно их изучать.

«Так… в США 58 процентов территории превращены в руины. Индия… так, в Индии 300 миллионов трупов. Остальные страны тоже не в порядке. А Россия, а Россия… так-с — гляди-ка, в России ни трупов, ни разрушений. Странно».

«Мне кажется, что это дело для меня. — Сказал он про себя. — А теперь отдохнуть и начать действовать… — А во сне подумал: — только как?»

Ник проснулся с ощущением, что на него кто-то пристально смотрит. Он приоткрыл глаза и увидел Ирину, склонившуюся над креслом. Она была в простеньком платье и в темных очках, в стеклах которых играли искорки ее глаз.

— Ага, спишь, бездельник! Ну как, все узнал? — Она прыгнула ему на колени и обняла.

— Привет, а чего ты так рано? — Он поцеловал ее и, поднявшись, прошел в ванную. Открыв кран, он шумно стал умываться.

— Я же не такая соня, как ты! — она села в его кресло.

— Ты чего? Рано ведь еще. — Ник вытерся и вышел из ванной.

— Ничего не рано. Уже шестнадцать часов. — Ирина потянулась к бару. — Тебе коньяку?

— Как обычно. — Ник взял у нее рюмку и согнал с кресла, но потом все-таки смилостивился и пустил на колени.

— Куда мы сегодня пойдем? — Она отодвинулась от него.

— Никуда. У меня тут появилось кое-какое дело. В общем, мы с тобой должны расстаться…

— Надолго? — Она огорченно вздохнула.

— Да, малышка. Возможно даже навсегда. Я, девочка моя, должен остановить это… эту Линию Уничтожения… — Он искал слова.

— Конечно, милый. Иди, я подожду тебя… — Она грустно вздохнула. Ник знал, что в серьезные моменты она все понимала, становилась мудрой и сильной. — Я знаю, ты можешь погибнуть, но я буду ждать тебя и верить, что ты вернешься победителем, моим героем. Когда и куда ты хочешь уехать?

— Завтра, малышка. Давай сегодня останемся дома и проведем эту ночь вдвоем? Мне с утра завтра добираться до Москвы, а оттуда в Европу. А эта ночь будет нашим прощанием. — Ник задвинул шторы. — Вот только одному уезжать неохота. Но ты же знаешь, что никто кроме меня с этим делом не справится…

— Ты хочешь один остановить то, что не остановила даже миллионная армия, да? — Ирина посмотрела в его глаза.

— Ага, но ты ведь знаешь меня. В мире сейчас правит паника. Люди не могут собраться и противостоять тому, что происходит, а я — спокоен. Я попробую разобраться во всем.

— Конечно, любимый. Я в тебя верю. Ты ведь один такой… такой великий, что ли.

— Да, но я думаю, что не один. Помнишь, я рассказывал тебе о человеке…

— О каком? — перебила его Ирина. — О Валерке? Как его там… Гнездове, да?

— Да, малышка, как ты вовремя вспомнила. — Ник улыбнулся. — Но я сейчас не о нем. Хотя и он тоже имеет отношение к этой теме, но об этом потом.

А сейчас я хочу тебе рассказать об одном человеке, его зовут Владислав Панфилов. Ах, девочка, как он пишет! Как он мыслит! Без ложной скромности скажу, что так же, как и я. А если мыслит, то, наверное, и живет так же. Отсюда я сделал вывод, что он аналогичен мне во многих отношениях, как брат, можно сказать.

Вот бы найти его, братишку, но видно не успею. Может быть даже никогда не увижу…

— Ну, не говори так. Ты вернешься, а тогда мы вместе будем искать его и найдем, найдем, милый. — Девушка поцеловала его. — Ладно?

Ник улыбнулся, он всегда удивлялся ей. Ирина могла быть такой разной, что он часто не понимал, говорит она правда серьезно, или шутит.

— Ладно. — Он покрепче обнял ее. — А Валерка Гнездов тоже, как Влад и как я, но он немного сентиментальный. Конечно, не в прямом смысле, а — как бы это… — в духовном, что ли.

Но и Валерку я потерял, как ты знаешь, потому теперь один еду на битву. Хотя на битву ли?

— Даже если и нет, ты все равно победишь, — оптимистично уверила она его. — Да ведь?

— Ага, — парень поднял ее и понес в спальню, где им предстояло провести ночь. Возможно, их последнюю ночь…

Утром они попрощались, и Ник вышел из дому. На оригинальной ограде висела не менее оригинальная табличка с надписью: «улица Коммунистическая № 8». Ник посмотрел на дом, в котором он провел семь лет своей жизни и к которому привык. Но уже минуту спустя шел к автобусной остановке.

Прибыв в небольшой провинциальный городок, в котором он часто бывал, парень прямиком направился на вокзал. В зале ожидания была куча народу и Ник, выбрав себе место в углу, присел, ожидая поезд на Москву. Из Усмани в столицу было попасть гораздо легче, чем в Липецк, областной центр, в который входил Усманский район со всеми своими селами и деревнями, в том числе и легендарным селом Октябрьским, где проживал парень.

Привязав сумку к руке, он задремал, пока скучный голос диктора не прогнусавил:

— Скорый поезд Воронеж — Москва прибывает на 2-ой путь первой платформы. Повторяю…

Ник встал и побрел к выходу. Найдя свой поезд, он устало взобрался и сразу же лег на обтянутую желтым дерматином полку.

Три часа поезд плелся, громыхая колесами, пока в окнах не закачалась белокаменная столица. Ник проверил вещи и документы, готовясь выйти.

Поезд, заскрипев тормозами, вздохнул и остановился. Ник легко спрыгнул на мокрый крупный гравий и, перепрыгивая рельсы, направился к рядам такси.

Целый день он носился по Москве, заверяя визу и загранпаспорт, пока, наконец, вечером не сел в поезд, отправляющийся в Варшаву.

— Так, купе № 4. — Ник нашел нужную дверь и, отодвинув ее, протиснулся внутрь. Купе была шикарным. Отделанное под орех, оно успокаивало взгляд и даже как будто согревало. Две черные, обтянутые натуральной кожей полки свидетельствовали, что купе двухместное.

На одной из полок сидел одетый в белое человек. Он задумчиво смотрел в окно. Когда вошел Ник, незнакомец вздрогнул и обернулся.

— Здравствуйте! Примите попутчика? — Ник широко и приветливо улыбнулся, ставя сумку в багажный отсек. Настроение у него было отличное. Разве не о таких приключениях он мечтал всю жизнь?

Незнакомец тоже улыбнулся, но как-то неуверенно, словно был не здесь, а где-то в другом месте.

— Проходите… — Пробормотал он и снова повернулся к окну.

Ник присел на мягкую полку и стал осматриваться. У незнакомца было немного вещей, почти столько же, сколько и у него самого. На столике стоял коньяк. Еще какая-то книжка. От нечего делать парень внимательно пригляделся и удивился — называлась книга: «Сны человеческие», а автор-то был ни кто иной, как Владислав Панфилов. Вот уж не думал Ник, что кто-то кроме него может знать его и его произведения.

— Извините, хоть это и не тактично с моей стороны, но, скажите, Вам нравится эта повесть?

Незнакомец, не ожидавший такого вопроса, опять вздрогнул и, запинаясь, ответил.

— Ах, это? Да, знаете ли… А Вы, если не секрет, откуда знаете?

— О «Снах…»? Ну-у, сколько раз я ее читал! Отличная вещь! — Ник пытался разговорить спутника.

— Вам действительно нравится, э-э..?

— Ник, Ник Юрков.

— Да, Вам действительно нравится повесть, Ник? — спросил незнакомец уже с интересом.

— Конечно, извините, не знаю, как Вас зовут.

— Меня, Влад. Очень рад с Вами познакомиться. — Они пожали руки, хотя Ник несколько насторожился, какая-то догадка вертелась у него в голове, но он боялся в нее верить.

— Может выпьем за встречу? — Влад указал на бутылку.

— Можно, но потом попробуем и моего. — Ник достал из сумки неизменный французский «Наполеон».

Они выпили, и когда поезд тронулся, немного поговорив, легли спать. Через полчаса Ник услышал шорох и чуть приоткрыл глаза. Привыкнув к полутьме, он увидел, как Влад что-то достает из сумки. Ник не шевелился, ожидая, что будет дальше. Влад подошел к столику и, нагнувшись, стал откручивать крышку электронагревателя, находившегося под ним. Сделав это, Влад взял предмет, который он достал из сумки, и осторожно засунул его в полую часть нагревателя.

Ник, наконец, все понял и, привстав, тихо сказал:

— Ну, здравствуй, Влад! Вот я тебя и нашел.

Влад испуганно обернулся и, выхватив блестящую полоску стали, вскочил.

— Опусти меч, Влад. Сейчас я тебе все расскажу. Успокойся, братишка… — Когда тот сел, Ник продолжил. — Да, я не оговорился, мы с тобой духовные братья. Уже одно то, что мы с тобой здесь, в этом вагоне, доказывает это, ведь я не искал тебя специально, лишь знал, что ты есть мой брат.

А ты думал, что ты один в этом мире? Когда-то я тоже так думал, пока не встретил девушку, похожую на меня, а еще позже узнал, что есть ты, как две капли похожий на нас с ней.

И если ты еще не убедился в том, что мы идентичны мыслями и делами, то я скажу тебе: ты мудрый, как и я, добр, как я, стремишься к подвигам, приключениям, к свету, как и я, ведь так?

Влад задумчиво кивнул.

— Ты хочешь сделать мир чище и добрей, а сейчас, в одиночку, избавить его от великой опасности, которая погубила уже половину всех стран. А я еду за этим же. — Ник убеждал его, приводил еще множество примеров, пока тот не выдохнул.

— Ник… я знал, я… я верил, что есть мои единомышленники, мои братья на Земле… — Я рад… я счастлив! — Они обнялись — эти два богатыря, едущие спасать мир.

— Да, братишка, я тоже чувствовал это, когда встретил тебя и Ирину, Валерку… Я и сейчас чувствую и радость, и счастье. Вот, значит, как судьба решила. А я уже отчаялся найти тебя.

— Валерка и Ирина?

— Да, тоже твои брат и сестра. Валерку я, как и тебя, потерял, а жаль — хороший боец. А малышку оставил дома.

— Да-а, в один день найти двух братьев и сестренку — это что-то. Давай выпьем!

Они наполнили стаканы коричневой жидкостью и, произнеся тост: «За встречу!», одним махом осушили их.

Потом Ник рассказывал ему об Ирине, о Валерке, о себе, а в окне поезда проносились маленькие станции, освещенные тускло-фиолетовыми фонарями. Поезд приближался к украинской границе.

Влад и Ник засиделись и не заметили, как пролетело три часа.

— Ну что ж, давай-ка уберем мечи в тайник, а то в Польше таможенники — сущие звери.

— Мечи?

— Да, а ты думал, что я сунусь в это пекло совсем без оружия? Кстати, не везешь ли ты другой какой контрабанды, а не то придется сражаться не только с неизвестностью, но и с таможенниками?

— Да ну! Покажи свой меч?

Ник расстегнул сумку и достал тяжеленный, изукрашенный платиной и камнями клинок. Влад взял его бережно, взвесил на руке, проверил балансировку и восхищенно выдохнул.

— Вот это да! Меч богов! Где ты его достал?!

— Самодельный. — Ник явно был горд своим оружием. — Я работаю в институте лазеров, и месяц занимал печь, пока не изготовил все четыре.

— Четыре?! Так у тебя четыре таких красавца?

— Угу. Если хочешь, я подарю тебе один. Правда, выбрать тебе сейчас не удастся, я взял лишь один запасной. Так что… — парень достал из сумки еще один меч и вручил обрадованному Владу. — Я же не знал, что встречу тебя. — Но оправдывался он зря — меч ничуть не уступал его собственному, в чем Влад и убедил его, описав вокруг себя сверкающую сталью восьмерку.

— Класс! Как по мне сделан. Спасибо тебе, брат. Они пожали друг другу руки, и Влад с сожалением положил все три клинка в их импровизированный тайник. Поезд упорно тянул их в ту сторону, откуда приближалась «Линия».

В окнах проносились стайки белых березовых рощ, перемежающиеся с черными полями. Ник посмотрел в окно и сказал.

— Давай немного подумаем парень, а то скоро Варшава, а там думать будет некогда.

Влад закрутил последний винт и, наполнив стакан, сел на свою полку.

— Теперь пусть поищут, собаки. — Немного помолчав, он добавил. — Хорошо. Что мы имеем на этот момент?

— Очень мало сведений и очень много слухов. Люди болтают разное, но я думаю, что это не какое-нибудь стихийное бедствие — это осознанное уничтожение людей кем-то или чем-то. У меня есть кой-какие факты, на основе которых я сделал некоторые выводы.

Во-первых, уничтожение ведется вне России. Почему — не знаю.

Во-вторых, — последовательно, то есть уничтожается территория, а в остальных странах все тихо, потом часовой перерыв и уничтожается другая территория. Я думал над этим и пришел к выводу, что, если в уничтожении виновны какие-то силы, то эта сила одна единственная.

В-третьих, я полагаю, что стена огня лишь прикрытие, ведь тела… трупы абсолютно необгорелые после его прекращения, Это своего рода силовое поле. — Ник помолчал. — Ну вот, пожалуй, все, что мне удалось разузнать. А что у тебя?

— У меня тоже кое-что есть. — Влад достал смятый листок и, разворачивая его, продолжил. — Мне повезло — я встретил очевидца.

— Очевидца?! Вот это класс. Вот это уже кое-что. Продолжай?

— Ну так вот, я встретил очевидца. Он в то время был в Неаполе, отдыхал, когда до них дошла весть о продвижении «Линии». Тогда-то он и решил убраться из Италии обратно на родину — в Россию. Но не успел. В пути-то его и застал очередной скачок «Линии».

Дальше его слова во многом подтверждают твои выводы.

Он говорил, что: «Стена огня прошла сквозь меня и машину и, не причинив вреда, пронеслась далеко вперед». После этого, по его словам, с неба стал спускаться огромный огненный шар. И вот тут-то началось самое странное и страшное. Из шара стали появляться… кто бы ты думал?

— Инопланетяне! — догадался Ник.

— Может быть и так, но посмотри, на кого они были похожи. — Влад протянул листок, который держал в руке. — Это я нарисовал со слов этого самого очевидца.

— Неужели черти?!

— А то кто же! Люди, конечно, в панику, а черти начали косить их, как сухую коноплю.

— А что же они не сопротивлялись, или хотя бы не убегали к «Линии».?

— Некоторые пытались сопротивляться, но черти были неуязвимы, — пули их не брали. А некоторые — на машины и к «Линии», но, подъехав, они со всего размаху врезались в нее. Похоже на силовое поле.

— А как же твой очевидец выбрался?

— Он, видя неудачи своих предшественников, на малых оборотах к «Линии» подъехал и стал потихоньку двигаться вперед, но ничего не получилось. Тогда он выбрался из машины и попробовал прорваться пешком. Но выйти снова не удалось, лишь голова и руки прошли сквозь стену огня, хотя, как он говорит, это был и не огонь вовсе. Очевидец мой оказался сообразительным и, раздевшись, вырвался за границу «Линии Уничтожения», едва не попав на нож к тройке чертей.

— Почему же он не рассказал никому?

— Не Знаю. Может подумал, что его сочтут за сумасшедшего. До этого случая он был другим — мы работали вместе, — а потом стал диким, неразговорчивым, странным каким-то… но это неважно.

— А почему рассказал тебе?

— Я узнал откуда он приехал, долго за ним наблюдал и постепенно вытянул все эти сведения.

— Да-а, нам повезло, — протянул Ник. — Информации предостаточно.

— Но мы не знаем главного — как убивать эту нечисть. — Влад удрученно покачал головой.

— Да, для этого нам придется найти подопытный экземпляр черта.

— Да уж.

Во время разговора они и не заметили, как выпили уже две бутылки коньяка. В голове приятно разливался туман.

— Ну что, Влад, на боковую? — Ник стукнул ногтем по бутылке. — Отличная штука, но мало.

— Но мало. — Сказал Влад в один с ним голос. Они оба улыбнулись и стали готовиться ко сну. Но поспать им не удалось. Через час дверь отодвинулась, и туда протиснулась взлохмаченная голова с рыжими космами волос, торчащими из-под каски защитного цвета.

— Извиняйте, украинска таможня, — протянула она. А затем в купе вошел и сам ее обладатель.

— Черт, совсем забыл про этих. Суверенные. — Сказал Ник по-французски.

— Хорошо, что успели, а то бы сейчас привязались, уроды. — Проговорил Влад в тон ему.

— Tu parle France?[2] — Ник удивился.

— Oui, Nick[3]. — Ответил Влад, но тут в разговор вмешался таможенник.

— Извеняйте, господа, ваши документы?

Ник и Влад отдали ему документы и стали переговариваться на французском.

— Извольте произвесть досмотр? Запрещенное везете?

— Нет, мсье, — ответил Ник, а Влад улыбнулся. Они вышли из купе, пока таможенник копался в их вещах. Не найдя ничего, он вышел и отдал им паспорта и визы.

— Извиняйте. Доброго здоровия! — И отодвинул дверь в соседнее купе. Ник с Владом вернулись на свое место.

— Вот, собака, разбудил, — недовольно пробормотал Влад.

— Ну нет! Я спать буду. — Сказал Ник и растянулся на полке. Влад тоже лег и с открытыми глазами пролежал полчаса, но все-таки бессонная ночь дала о себе знать, и он провалился в черноту.

Оба очнулись от толчка. Поезд остановился и зашипел. Ник выглянул в окно и увидел деревеньку, с захудалой станцией.

— Еще наш родной СНГ.

— А Польша когда? — Влад зевнул. Ник посмотрел на часы и сказал.

— Через полчаса граница.

Они пошли умываться, бриться и чистить зубы — провозились до самой границы. Пройдя таможню, парни снова обговорили план действий. Решили после прибытия в Польшу двигаться прямо к «Линии» и попытаться захватить черта, хотя бы одного, чтобы выведать у него информацию.

В общем, план был тот же, что и вчера, но только они теперь утвердили его на трезвые головы.

В окнах уже проносились чужие поля и рощи. Чужая земля недружелюбно поливала поезд крупными каплями дождя. Поезд же, посерев и съежившись, продолжал нестись вперед, везя в себе двух исполинов-богатырей, бросивших вызов самому Дьяволу.

Они вышли в Варшаве, предварительно забрав мечи из тайника. Вокзал был битком набит народом. Здесь были, казалось, люди со всей Европы: немцы, французы, испанцы — все пытались уехать подальше от того кошмара, который творился в их странах. Ник и Влад с трудом протискивались сквозь разношерстную толпу, пытаясь выбраться из людской массы.

Покинув вокзал, парни стали искать гостиницу. Пройдя пешком почти полгорода, они, наконец, увидели ее.

Забронировав два номера, парни вновь отправились в город, чтобы разузнать что-нибудь новенькое о своем деле и скоротать время.

В городе, как и на вокзале, царило столпотворение. Везде сновали машины, груженые домашним скарбом; кричали торговцы; проповедники вещали о скором конце света. (И были во многом правы.)

Раньше спокойная и чистая Варшава превратилась в гигантский муравейник на задворках истории и времени.

— Вот, черти! — Восклицал Влад на каждом шагу. Ник в это время купил газету и внимательно ее изучал.

— Ну что, теперь нам не придется далеко ехать. «Линия» завтра уже пересечет границу Польши. Так что завтра с утречка — и в путь.

— Что там еще пишут? — Влад смотрел в окно такси, изучая город.

— Да так, «Линия» немного «успокоилась» — за последние три дня лишь около миллиона трупов.

— Интересно, как это они узнают количество трупов, ведь за «Линию» никто добровольно не ходил?

— А кто их знает, приблизительно, наверное.

В Варшаве был закат. Красные и оранжевые блики играли на древних камнях города, лаская его огрубевшую на ветре и солнце кожу. В вышине метались птицы, черкая по небу своими тонкими иглами крыльев. Древние здания выдыхали гул времен из своих черных стен.

Все было красным, утомляющим глаза. Даже Солнце, разбухнув, из бело-желтого превратилось в ярко-красное, висело в метре от земли. А потом, как города, как целые страны, постепенно исчезло, будто и его поглотила линия — «Линия Уничтожения».

Выспавшись, Влад вскочил, пробежался по номеру, сделал разминку и умылся. После чего пошел к Нику — тот жил в соседнем номере. Войдя в коридор, он увидел, как его напарник собирает вещи.

— Решил пораньше все сделать, — объяснил тот.

— Есть будешь? Я заказал завтрак в номер, пошли — Влад хлопнул его по плечу.

Позавтракали они хорошо, не зная, скоро ли им придется еще есть. И пошли снаряжаться. Ник взял паек на трое суток, веревку, нож и 2 фляги — одна с водой, другая — с коньяком. Облачившись в кожаную куртку и штаны и, прицепив к поясу меч, он был полностью готов и вышел в коридор.

Из противоположной двери вышел Влад, и они, посмотрев друг на друга, рассмеялись.

— Ну, прям близнецы! — Сказал Влад, показывая на свое снаряжение и, помолчав, добавил, — пойдем?

— Да, давай-ка присядем на дорожку. — Они опустились прямо на пол, и через минуту Ник сказал. — Ну, с Богом!..

И по коридору загромыхали тяжелые кованные ботинки.

Холодный дождь хлестал по лицам, по куртками и мечам идущих. Ботинки до основания увязали в глинистой почве, запутывались в вывороченных корнях. Но два человека упорно передвигались вперед. Им было хорошо и радостно от ощущения своей силы, от желания сделать подвиг, от этого холодного дождя. Мощные, стремительные — они играли с погодой, играли с ветром и с самой планетой. Их дыхание было в такт падающим каплям, их шаги были в ритм с громом.

До «Линии» осталось около двух километров, и через полчаса они должны были достигнуть ее. Но оказалось, что сама «Линия» спешила к ним. Влад заметил стремительно надвигающуюся стену огня и выхватил меч. Он тускло блеснул на дожде, как глубинная рыба. Ник одновременно с Владом рванул свой клинок из ножен, и через минуту «Линия» настигла их.

— Вперед! — Крикнул Ник, и они рванули к шару, спускающемуся в низину в ста метрах от них. Шар не успел еще коснуться земли, а Влад и Ник уже были рядом с ним, но они не останавливались и продолжали бежать в сторону от шара, к болотам, где еще совсем недавно были сверхгорода: Берлин, Париж и Лондон.

Когда корабль сел, в его стенке образовалось отверстие, через которое вылазили черти, или, вернее, существа очень на них похожие. В трехпалых лапах у них блестели топоры, тесаки, мечи и еще всевозможное вооружение. Вся масса существ устремилась к близлежащим деревням, но семеро чертей, увидев убегающих воинов, бросились за ними.

А те бежали изо всех сил, изредка оглядываясь, чтобы посмотреть, продолжают ли черти свое преследование. Добежав до линии болота, Влад остановился. Ник крикнул ему, поворачиваясь к чертям.

— Рисуй пиктограмму! Я подержу их, а потом ты подержишь, пока я буду пробовать один маневр.

Пока Влад ковырял дерн, преследователи приблизились и с визгом набросились на Ника. Тот ожесточенно рубил, отбивал, отбегал и наступал, ожидая, когда Влад закончит.

Черти рубились неважно, но с силой, и казались неуязвимыми. Если Ник протыкал их, то они, постояв немного в стороне, вновь набрасывались на него. Но намного эффективнее было отрубать им головы или руки, тоща черти отбегали к отрубленными частям и, приникнув, начинали постепенно срастаться с ними.

Однажды Ник разрубил одного из них пополам и отбросил обе части в разные стороны. Они пытались соединиться, но он не давал им это сделать, и через пять минут черт издох.

В это время Влад начертал полутораметровую пиктограмму и ринулся на помощь Нику. Тот, отступая, крикнул.

— Руби их пополам и не давай соединяться! Помогает.

А сам стал наступать на самого крупного черта, оттесняя его к пиктограмме. Черт был вооружен палицей и часто осушал руки парню, но тот, размахнувшись, выбил палицу и погнал его в центр пиктограммы.

Черт понял, что попал в ловушку и пытался вырваться, но Ник четко произнес.

— Именем Бога, ты наш пленник! — И наложил на пиктограмму крест. Черт мгновенно успокоился и сник. А парень бросился к Владу, который уже уложил двоих выродков. Бешеным натиском он выбил из лап оставшихся все оружие, и вдвоем они быстро покосили их, а потом минут десять гоняли по болоту, отфутболивая куски в разные стороны.

— Я выдохся с непривычки, — бросил запыхавшийся Ник и упал на траву. Дождь, вначале мешавший битве, теперь охлаждал разгоряченное тело.

— А я, думаешь, нет? — Сказал Влад и упал рядом. — А что с чертом?

— Сидит, как связанный. Хорошо я придумал с пиктограммой, а? — Ник с удовольствием подставлял лицо под струи дождя.

— Отлично, но вдруг сейчас сюда набежит полтораста, а то и больше чертей? — Влад тоже нежился под дождем.

— Нет. Я думаю, что где-то через час, а то и больше.

— Меньше… — Донеслось до них. Черт хотел молчать, но пиктограмма не давала этого сделать. — Через сорок минут перекличка.

— Перекличка? — В один голос спросили Влад и Ник; они приподнялись.

— Да, у нас военный флаер. Дисциплина очень строгая, если семерых не досчитаются, начнутся поиски.

— Так вы инопланетяне? — Спросил Влад, а Ник рассматривал пленника. Впервые он видел черта так близко и в спокойной обстановке.

У него была круглая, большая голова, увенчанная серыми рогами. Физиономия была тоже серая с бугром, похожим на пятак, с поросячьими глазками и тонкогубой пастью. Рыжая шерсть клоками висела на жирном теле, а ноги заканчивались двумя мягкими, покрытыми лишаями и экземами пальцами, похожими на копыта. Голос был глухой, но какой-то скрипучий, похожий на грохот цепей.

Он помолчал, обдумывая этот вопрос, а потом все же сказал.

— Скорее нет, чем да. Вы знаете, что такое квазар, огненное пространство во Вселенной? Так вот, мы прибыли оттуда, — вы называете это адом.

— Так, значит, вы настоящие черти? — Задал Ник очередной вопрос.

— Да. Но не в том представлении, какое имеете вы — земляне. Ад — это не место, где мучаются вечно грешные люди, их души, это место, где временно обитают эти люди. Как его иногда называют, ад — это чистилище — вот верное определение. И оттуда «выходят» очищенные души, энергосубстанции, чтобы окончательно очиститься на Земле, иногда — не на Земле, на других планетах. Но если этого не происходит, они вновь поступают к нам. А мы не мучители, а своего рода надсмотрщики…

— Надсмотрщики? А почему же вы здесь, почему уничтожаете столько людей? — Влад говорил спокойно, но зло.

Черт опять стал бороться с пиктограммой, зажимая пасть лапами, но силы ее были мощнее, и он сдался.

— Это все Главный… Он уже второй раз пытается стать выше Бога. В первый раз ему это не удалось, и в наказание Творец послал его в материальный мир, очищать от отрицательной энергии людей…

— Кто такой Главный? — Перебил его Влад.

— Это… Вы называете его Сатаной. И сейчас он, Главный, очень силен. Он втайне от Бога уничтожил все планеты с мощными астральными полями и саккумулировал в себе всю их энергию. Из таких планет осталась лишь одна Земля. Здесь около одного процента астральной энергии Вселенной. Нам известно, что в России и Иерусалиме больше всего этой энергии. Но Главный сам хочет взять их, особенно Россию, а мы довольствуемся малым: Европой, Азией, Америкой и остальными регионами.

Черт замолчал, а Ник посмотрел на часы, оставалась еще достаточно времени, и он спросил.

— Что будет с Землей, когда на ней не останется людей?

— Здесь будет болото, одно болото — и ничего больше. А если Главный выиграет борьбу с Богом, Земля станет местом обитания всевозможных организмов, которые сотворит новый Бог — Бог зла.

Черт злорадно рассмеялся, но Влад врезал ему тяжеленным промокшим ботинком в челюсть, и он заткнулся.

— Это мы еще посмотрим, кто выиграет. — Влад хотел было врезать ему еще раз, но Ник его удержал.

— Подожди. Значит, Главный сейчас в состоянии победить Бога?

— Да.

— Но почему же Бог не нанес ему удара, когда тот лишь набирал силу?

— Вот этого-то Главный и не знает, и боится этого. Потому он спешит.

— Боится, значит? Это хорошо… — Влад задумчиво ковырял мечом землю. — Значит, у Господа есть что-то в запасе на его счет.

— Трудновато нам будет, Влад, когда прилетит Главный. Да еще этих надо повывести. — Ник кивнул на черта. — Давай будем быстрее с ним разбираться, а то сейчас тут будет вся их свора. — Он пнул пленника.

— Ну-ка, парень, выдай нам статистику. Сколько вас здесь, сколько вообще на Земле и сколько во Вселенной?

В шаре нас было сто семьдесят, а теперь не знаю сколько. Может еще кто погиб, кроме тех шестерых, — он указал на своих сотоварищей. — А вообще это первый случай гибели чертей на Земле. Были случаи, когда они погибали на других планетах, но очень мало. — Черт почесал в затылке. — А всего на Землю прибыло около трех тысяч, кстати, по-моему это все черти, имеющиеся во Вселенной.

— Да-а, три тысячи, — задумчиво проговорил Влад. — Значит, шар — это не звездолет? Вы разделились и уничтожаете людей по всему миру?

— Да. У нас много шаров. Флаеров, — уточнил он.

— Куда вы деваете собранную энергию? — Вопросы стали перескакивать с одной темы на другую.

— На главный аккумулятор, он находится на звездолете.

— А звездолет?

— На территории бывшей Англии. В городе Бирмингеме.

— Как можно уничтожить звездолет?

— Я не знаю. Я не знаком с технической стороной.

— Хорошо, а теперь главный вопрос. Как вас можно уничтожить?

— Вы уже это делали, — пленник пытался уйти от ответа, но парень терпеливо уточнил:

— Как сделать вас уязвимыми для нашего оружия?

— Ладно, — прохрипел он, как будто пять цепей лязгнули одновременно. — Астральное поле серебра уничтожает нашу астральную энергию, и мы перестаем регенерировать. Чтобы нас уничтожить, вам нужно сделать лишь серебряный меч. Или хотя бы подержать ваши в «святой воде». Но в воде если подержать, то действие поля быстро проходит…

— Значит, вот почему вы боитесь серебряных крестов. — Влад радостно потер руки. — Ну что, сделаем ему харакири?

— Нет, мы ведь с тобой благородные воины. Мы его отпустим, но сначала обезопасим себя. Эй, как сделать, чтобы ты ничего не рассказал своим о нас? — Ник обернулся к пленнику.

— Несколько вариантов, но лучше и проще нарисовать пиктограмму где-нибудь в центре груди, (там у нас, да и у вас тоже, сосредоточена энергия). При попытке что-то сказать о вас, я потеряю всю энергию и даже погибну.

Ник так и сделал, после чего спросил, глядя на часы.

— Когда прилетает Главный?

— Через пять месяцев и неделю, но это не точно — может и раньше, а может и позже.

— Хорошо, выходи. — Ник притоптал мокрую землю в правом углу пиктограммы, и пленник выскочил из поля ее действия и помчался изо всех сил в сторону шара.

— Ха, как ломанулся. — Влад смотрел на убегающего. — Ну, это удача, что нам попался такой разговорчивый черт. Теперь будет легче их уничтожить.

— Да. — Ник поднял свой рюкзак и подошел к нему. — Пошли. Идем искать церковь, Влад. Надо «закалить» наши мечи. В городке есть, наверное, какой-нибудь костел. — Он брезгливо перешагнул через трупы чертей, которые уже стали разлагаться, Влад поспешил за ним.

Они побрели к деревне, разбрызгивая лужи; когда парни приблизились к крайним домам, Влад заметил, что шар поднялся в воздух, — значит, их не искали. Похоже, их тут нет, пошли. — Они протиснулись в узенькую обшарпанную дверь костела, а шар с огромной скоростью метнулся в сторону Англии и исчез из вида.

В церквушке царил полумрак. Затхлый запах икон и старинных книг перебивался запахом ладана, разносимого сквозняком, бьющим из оконца под самой крышей. Внутри было не очень много вещей: алтарь, несколько икон, свечи и, самое главное, — огромный чан со святой водой.

— Ну вот, то, что искали. — Влад, заглянув в чан, опустил туда меч. — Пусть полежит. А пока что давай перекусим.

Они вышли из церкви и расположились на траве. Быстро расправившись с сухим пайком, они решили отдохнуть. Сказывалось, что они не спали вторые сутки.

К вечеру они покинули разрушенную деревушку и направились к «Линии».

— Лучше и быстрее будет, если мы найдем целую машину, иначе придется тащиться через всю Европу. — Ник немного прихрамывал. — Да и времени нет.

— Конечно, лучше, но у меня есть другой план. — Влад поправил рюкзак.

— План?

— Да. Можно попытаться захватить шар. Наверное, сегодня ночью он будет недалеко отсюда. Помнишь городок под Варшавой? Так вот там.

— Ну нет, братишка, мы не сможем вдвоем справиться с полуторастами чертей. Да они нас просто задавят. — Ник с сомнением покачал головой.

Почему с полуторастами? Ведь почти все уйдут в город, а мы попробуем взять шар врасплох. — Они приближались к границе «Линии».

— Все равно опасно. Мы ведь не знаем ни его устройства, ни как им управлять… Слишком рискованно. Лучше давай доедем на машине. Два-три часа — и уже в Германии, а там до Англии рукой подать. — Ник убежденно взмахнул рукой.

— А может, попробуем? Кто его знает, какой там у них звездолет, вдруг туда ничто, кроме шара попасть не может, только время потеряем. — Влад все еще не сдавался. А Ник задумался, наконец он решил, что его доводы вполне логичны.

— Ладно, пойдем к городку. Там решим.

Костер полыхал, как полотно на ветру, обдавая жаром то одного, то другого человека. Деревья вокруг были черны, как непроходимый теневой барьер, а внизу, под холмом, мигали редкие огоньки городка. Наверное, многие уехали подальше от приближающегося ужаса, но кто-то все же остался и теперь не спал.

На границах «Линии» пока было спокойно — шара еще не было видно.

По их расчетам он должен был прилететь через несколько минут, а пока они ждали его, развлекаясь разговорами.

Ник достал из внутреннего кармана тускло блеснувший прямоугольник пластика и с улыбкой принялся рассматривать его.

— Что это? — Влад осторожно взял разноцветную пластину.

— Это? Это моя малышка — я тебе рассказывал.

— Да, я помню. Ирина — сестренка. — Влад поднес фотографию ближе к свету.

У Ирины были темные, воздушные волосы, при свете костра казавшиеся медными, такие же темные, но с зеленым, глаза смеялись. Тонкое, нежное лицо, четко очерченное пушистым воротничком, было, наоборот, грустным, несколько озабоченным, но все равно прекрасным. Одета она была в короткую шубку и, смеясь, рассыпала вокруг себя блестящий, пушистый снег.

Влад долго рассматривал фотографию, а потом произнес.

— Да-а-а… Вот это да!

— Что, нравится? Еще бы, — Ник взял у него карточку и, посмотрев на нее еще мгновение, убрал. — Ну что, давай собираться, вон они, — он указал на еле видную вспыхивающую и гаснущую звезду.

Через пять минут «Линия» стала продвигаться. Сначала медленно, неуверенно, но потом — метнулась далеко вперед.

Шар, покачиваясь, грузно осел в песок. Из него высыпало гораздо меньше чертей, чем они предполагали. И разбежались кто куда.

— Пошли. — Ник и Влад зашагали к аппарату. Когда они приблизились, Ник неуверенно сказал.

— Нет, все равно опасно. Я пойду один. Все разведаю, а потом позову тебя.

— Хорошо, но только пойду я. — Влад, видя, что тот собирается решительно возразить, поспешно добавил. — Тебе нельзя оставлять ее одну, — он хлопнул его по карману, где лежала фотография Ирины. — Хорошо? Ну, давай, до встречи, ведь нельзя прощаться. Жди меня, брат. — Они обнялись, и Влад быстро побежал вверх по трапу, стуча железными шипами ботинок.

Его не было очень долго. Нику даже показалось, что прошло около двух часов. Но на самом деле Влада не было лишь 15 минут. Он хотел было уже сам идти в шар, как внутри аппарата раздался визгливый вой сирены, и трап, затянувшись внутрь, исчез из вида. В ту же секунду парня отбросило от шара метров на семь. «Силовое поле», — мелькнуло в сознании, подернутом возрастающим шоком. Он было пытался встать, но двигатели шара взрыли раскаленной плазмой землю вокруг себя, засыпав ее метровым покрывалом мусора.

Ник пытался вдохнуть, или хотя бы выдохнуть, но в ноздри набивалась земля, и он постепенно потерял сознание.

Двигатели же и спасли его. Шар, метнувшись вверх, струями плазмы разбил все холмы, созданные своим взлетом.

Нику обожгло руку, и он, прокашлявшись, встал и побрел к городу. Это было неразумно с его стороны, учитывая, что там находились черти, но сейчас он ничего не мог сообразить и шел все вперед. Но провидение спасло его. От боли в обожженной руке он вновь потерял сознание около какого-то небольшого и грязного ручья.

Через четверть часа недалеко от ручья промчалось несколько десятков чертей. Они искали шар, но его нигде не было. Ник все еще был без сознания.

Когда стемнело, он резко очнулся и скатился в ручей. Зловонная вода была какой-то темной и жирными каплями стекала с его одежды.

— L'angre[4], — прохрипел он, выбираясь на холм. Внизу уже не горели огни, город был полностью разрушен. Кое-где дымились развалины, а на площади — Ник не видел четко, но догадывался — разворошенные кучи трупов.

Он с трудом спустился вниз — страшно болела распухшая и посиневшая рука — и побрел по улице. Ни одной целой машины, он шел так полчаса, час, пока не перестал ощущать — ни где находится, ни зачем он здесь. Лишь иногда мозг отмечал то, что видел: «статуя, кажется, каким-то воином», «дом странный, с балконом на первом этаже, или это не балкон», «гараж, целый, с машиной»… «снова дом».

Он прошел метров двадцать, когда понял — машина. Машина. Ник повернул обратно и ввалился в гараж. Машина, «новенький Ягуар», была целая и в отличном состоянии. Полные баки обещали доехать хоть до Германии. Парень заполз на водительское место и мгновенно уснул. Раненая рука и психологический шок дали о себе знать.

Он был единственным человеком, да, наверное, и живым существом, в этом городе и лунные тени пытались не будить его, обходя стороной. Солнце тоже решило пощадить воина и в положенное время чуть задержалось в своих облачных одеялах.

Он с трудом открыл дверь, и зеленая жижа полилась в шикарный салон автомобиля. «Ягуар», так хорошо проведший весь путь, теперь беспомощно тонул, когда они были почти у цели. Парню даже стало жаль машину, с которой он за эти двое суток свыкся, он с сожалением похлопал ее по темно-синему боку и, прощаясь, пошел к разрушенному гиганту — Бирмингему. В центре его высился чужак.

Чужак — звездолет начал первое действие трагедии именно отсюда. Он, своим огромным черным телом, сел прямо на дома, магазины, церкви, сминая их, как картон. И теперь приземисто нависал над остальным городом, перемигиваясь тусклыми огнями с подлетающими к нему то и дело шарами.

Издали чужак напоминал жабу, высеченную в скале из черного мрамора, но по мере того, как парень приближался к нему, жаба превращалась постепенно в огромнейший невиданный замок — крепость. Неприступную крепость, как казалось сначала Нику, но потом он увидел множество узких люков, раскрытых настежь. «Скорее всего вентиляционная система, — подумал он. — Кто его знает, куда она меня заведет. Стоит осмотреться и подождать».

Он устроился в соседнем здании с выбитыми стеклами и без части крыши. Наблюдал несколько часов, все запоминая.

Выбрав момент, когда все гнезда, куда стыковались шары, были пусты, он потихоньку стал подбираться к одному низкорасположенному люку.

Заглянув внутрь, он чуть отпрянул — из люка несло затхлостью, сыростью и, кажется, серой. Но парень все же подтянулся и залез внутрь. Пол — или что-то в этом роде — находился на полтора метра ниже отверстия, и Ник благополучно ступил на корабль.

Он побрел вперед, в полной темноте шаря по стенам. Пол был неровный, засыпанный какой-то дрянью. Коридор все время петлял, соединялся с новыми рукавами и ходами из ржавого металла, пока не привел его к еще более ржавой решетке. Два удара — и она, вылетев вперед, упала далеко внизу. Ник пригнулся и посмотрел вниз. Там было какое-то длинное помещение, наверное, коридор. Но пол его находился метрах в пяти от места, где находился воин. Он немного подумал и бесшумно прыгнул. Но приземление было очень болезненным. Ник попытался сгруппироваться, но больная рука помешала ему это сделать. Но и сама рука страшно заныла.

— Проклятье, — не сдержался парень. Он встал и огляделся. Да, действительно, коридор. Стены голые, как в тюрьме, тусклые лампы. Он пошел вперед, взяв меч в левую руку. Так, боеспособность снижалась.

Парень дошел до поворота и, не ожидая ничего плохого, заглянул в следующий коридор. И тут же отпрянул — там находились штук десять чертей. Они, по-видимому, знали что он на корабле, потому что сразу же направились в его сторону.

Ник сделал вид, что убегает, стуча ботинками по железному полу, а сам стал за угол и приготовился.

Как только первые два черта появились из-за поворота, парень со злостью рубанул по ним всей длиной меча.

— Это вам за Влада, — он разнес им головы, и оттуда вывалились мозги, какие-то странные, словно пластмассовые.

Остальные, видя, что происходит, встали в оборону. Один из них, невидимый из-за спин своих собратьев, метнул маленький кинжал, и он вонзился в незащищенную раненую руку.

— Проклятье, — прошипел Ник и, вытащив нож из раны, с силой метнул его в толпу нечисти. Там раздался визг, и ряды немного качнулись. Воин бешеным натиском ворвался в центр толпы и уложил еще одного. Но остальные, видимо, были искусными бойцами, и Ник ретировался обратно, получив несколько порезов и один ощутимый удар в грудь.

Черти тоже не захотели отсиживаться в обороне и попытались окружить парня, но парень этот зацепил одного и пропорол ему живот. Внутренности повалились на пол, и биться стало неудобно, — они чавкали под ногами, опутывали и скользили. Нику стало до отвращения противно, и он отступил.

И тут же поплатился — один из чертей бросил в него тяжелый тесак, но плотная куртка с нашитыми на ней пластинами выдержала — парень лишь отшатнулся и вывалился в узкий дверной проем. Это место, куда он попал, оказалось посадочной площадкой для шара.

В дверях он уложил еще двоих, неосторожно высунувшихся вслед за ним.

Чертей осталось только четверо, но у парня силы были на исходе. Пот застилал глаза, кровь сочилась из многочисленных порезов и из израненной руки. Вдобавок, когда он разрубил одного черта, тот вновь регенерировал. «Черт возьми, действие поля закончилось!», — Ник лихорадочно соображал, что делать дальше. «Вода! Влад тогда набирал флягу со святой водой. Где же она?», — он заскочил на какое-то возвышение и принялся пробовать содержимое своих фляжек. «Ага, вот!»

Парень принялся обливать меч, но тут один из чертей подскочил к нему и, выбив оружие из рук, попытался нанести роковой удар, но Ник с силой врезал ему по шее. Черт отлетел на несколько метров. Через минуту он поднялся, но рухнул вновь. Ник уже успел поднять меч. Оставшиеся трое чертей попытались окружить его, но неудачно. Двое из них остались лежать со вскроенными черепами.

Теперь битва шла один на один, если не считать того, что парень обессилел окончательно. Он едва-едва держал меч в левой руке, а правая была искромсана в клочья.

В глазах у него помутилось, и Ник решил использовать последний свой прием. Черт, почувствовав слабость воина, ринулся в атаку, чем и предначертал свою гибель. Парень, уже без сил, падая в сторону, полосонул мечом по животу «нечистого», а тот, явно не ожидавший этого, опешил и не смог защититься, как и у предыдущих его собратьев внутренности устлали пол этого мрачного корабля.

А Ник еще минут двадцать лежал на металлическом настиле, хватая ртом воздух и жмурясь от невыносимой боли в многочисленных ранах. Когда силы его немного восстановились, он пошарил на боку — коньяк был на месте. Отхлебнув немного из фляжки, он почувствовал себя несколько увереннее. «Нужно идти в центр управления, если таковой здесь имеется, — подумал Ник. — Не дай Бог, если там еще есть черти, тогда я погиб».

Он, шатаясь, побрел по коридору, где полчаса назад кипела битва, а сейчас он видел там лишь безобразные расчлененные трупы, да лужи крови, наверное и его собственной.

Он петлял по коридорам целый час, а то и больше, забредая в какие-то отсеки и лаборатории. Но центра нигде не встретил.

— Черт, где же он есть, центр этот паршивый!? — Вскричал он в отчаянье.

— Если вы имеете ввиду центр управления звездолета «Черный ястреб», то он находится в 25 метрах от вас. Вот карта, — провещал голос из ниоткуда, и на стене зажглась карта.

— Кто ты? — Спросил парень удивленно.

— Я искусственный интеллект этого звездолета, построенного расой Градоров, ныне не существующей. Их, как и Землю, вскоре уничтожили черти.

— Значит, звездолет построили не черти. Да, на них похоже.

— А вы пройдите в рубку управления. Там будет удобнее, да и подлечить вас нужно.

— Ладно, — Ник поплелся в рубку, уверенный, что это очередная ловушка чертей, но ему необходимо было отдохнуть. Голос направлял его.

Наконец, парень вошел в помещение центра управления.

— Сядьте, пожалуйста, в это кресло. — Сказал голос, а «это кресло» повернулось к нему с удобной стороны. Ник сел и зашипел от боли — рука зацепила за подлокотник.

— Не волнуйтесь, сейчас я вылечу ее. — Вокруг руки из ниоткуда, из воздуха, заклубился туман. Нику стало гораздо легче, но туман не исчезал, а более и более окутывал его, парень не сопротивлялся, веки его отяжелели и Ник впервые за трое или четверо суток уснул.

Когда он проснулся, в центре царила полутьма. Парень не помнил происшедшего накануне.

— Где я? — спросил он удивленно.

— В центре управления звездолета «Черный ястреб». — Понимающе проговорил голос из ниоткуда.

— А-а, ты искусственный интеллект. — Вспомнил парень и потянулся.

Увидев, что его тело цело и не болит, он вновь удивился.

— Ого!

— Вы о том, что я произвел полную регенерацию вашего тела? — Спросил голос.

— Да, ты молодец! Почему ты помогаешь мне?

— Я не очень симпатизирую чертям — они уничтожили моих создателей. Потому я помогаю вам, ведь вы боретесь против них.

— Вполне логично. Так, значит, ты все знаешь об этом корабле? — Спросил он неожиданно.

— Конечно, я ведь для того и был создан, чтобы все знать о «Ястребе».

— Ну тоща закрой все входы в него.

— К сожалению, я только могу сказать вам, как это сделать. Я просто голос — искусственный интеллект. Приспособлений для управления кораблем у меня нет. — Голос сказал, что нужно нажать.

Когда парень управился со сложной системой, искусственный интеллект проинформировал:

— Все входы в «Черный ястреб» заблокированы. Какие еще будут указания?

— У тебя есть доступ к шарам? — Ник удобно расположился в кресле.

— Да. С корабля управляются все флаера, но черти об этом не знают.

— Хорошо. Знаешь, как уничтожить шары? — Ник внутренне напрягся, ведь от ответа зависело, возможно, будущее его планеты.

— Знаю. Вот эти два рубильника вверх, потом комбинацию вот этих двух клавиш, и главный энергетический рубильник вниз до упора. — Ник произвел все эти операции, но главный рубильник не включил. — Скажешь, когда все черти будут в шарах. — Он стал ждать сигнала.

— Все, все черти во флаерах. — Проговорил голос через 15 минут.

— Tres bien[5]. — Он повернул рубильник.

— Если можно, нажмите вот эту клавишу. — Попросил голос, и белесый туман заклубился над черной, исцарапанной кнопкой. Парень нажал. И… ничего не произошло.

— Не вышло? — Спросил он.

— Отнюдь, смотрите. На стене появилось множество изображений. На всех участках планеты были шары. Ник ужаснулся — сколько их! Но вот почти одновременно флаеры один за другим стали взрываться. Тысячи осколков с чужой планеты усыпали землю. Но все-таки один шар остался цел.

— Что это? Почему он не взорвался? — Спросил Ник радостно. Дело было сделано — что такое сотня или две чертей по сравнению с тремя тысячами.

— Не знаю. Управление с корабля почему-то отключено… Наверное, они нашли модуль и ликвидировали его. — Голос замолчал, наверное что-то обдумывал. — Я связался с флаером через передатчик. Никто не отвечает. Я чувствую странное поле… Биополе! Оно очень схоже с вашим, но вокруг него сотни биоастрополей. Наверное, черти… Но это странное… что же это может быть?

— Влад, Влад! — Догадался вдруг Ник. — Это же мой братишка. — Влад. Он, наверное, в плен к ним попал. Но он жив!.. Жив ведь?

— Не хочу вас обнадеживать, но все возможно. Хотя, зная повадки чертей, я могу предполагать самое худшее. То, что там его биополе, не говорит еще ни о чем. Астральное и биополе сохраняются вечно, и может быть, что он уже не жив. — Голос постарался быть объективным, но в нем явно чувствовалось желание, чтобы парень был живой, пусть даже в плену.

— Все равно вызывай его еще. — Ник не хотел верить в худшее.

Прошло полчаса, но никто во флаере не отвечал.

— Не знаю в чем дело. Не могут же они там спать. Может, отвечать не хотят… — Голос обращался сам к себе.

— Ну, дружище, у меня уже не хватает терпения. Я пойду его искать, наверное еще вернусь сюда, если не убьют. — Парень поднялся.

— Не спешите, у меня есть запасной флаер. Летите на нем. Идемте в отсек. Я сейчас научу вас им пользоваться. — Они направились в другой конец корабля.

Голос по пути объяснял начальные знания о шаре, и Ник уже многое понял, когда они пришли к узкой двери.

— Здесь отсек с флаером. Проходите сразу в шар. Я покажу вам клавиши управления.

Они вошли в аппарат, и Ник занял кресло в центре управления. Голос показывал ему операции с клавишами, парень точно исполнял их, и створки, толщиной метра два, медленно разъехались на потолке, открывая пространство для вылета флаера.

— Я буду постоянно на связи. Если что, подскажу, что делать. — Говорил голос. — Ну, с Богом!

Шар медленно взмыл в небо и, мигнув на прощание прожекторами, покинул город древней Англии.

Над посеревшим лесом, излучающим тихую усталость, кружили стаи ворон и грачей. Они летали без крика, как-то тяжело и грузно, будто только что объелись желтых зерен пшеницы.

В лесу утонул маленький польский городок, с разрушенными домиками. Где-то здесь расстались неделю или две назад братья, взявшиеся спасать мир. Откуда-то отсюда отправился один из братьев в древний Бирмингем, чтобы найти звездолет своих врагов и избавиться от него, а возможно, и от них самих.

Но теперь город ждал еще каких-то событий — он их предчувствовал. На улицах его плавали клубы тумана, обтекая собой истлевшие сырые кости и черепа. Он ждал…

И вот, с запада, над лесом летел шар. Он двигался уверенно и быстро. А с другой стороны показался другой шар. Они стали сближаться с огромной скоростью. Каждый преследовал свою цель, но никто не мог знать — какую.

Один из шаров остановился и стал ждать собрата. А тот вдруг выстрелил по нему из всех своих орудий. И шар, покачнувшись, рухнул вниз, ломая деревья, как спички…

Шар-агрессор, повисев мгновение, метнулся в сторону России и исчез.

Ник был в шаре, когда показались знакомые ему места. В этом городе он когда-то взял «Ягуар», чтобы попасть в Англию. А вон та поляна была когда-то местом, где сел тот проклятый шар, поглотивший Влада.

Он рассматривал окрестности и было в душе его как-то тепло от чувства возвращения, чувства победы.

Ник, впереди 4-тый флаер, — прервал его мысли голос. — Приготовься. Я буду контактировать с ним. Возьми вот этакий предмет — он на пульте. — На экране показался серый предмет, похожий на странный пистолет. — Это аннигилятор астральной энергии. Настроен на чертей. Им ты сможешь быстро их уничтожить. Ладно, я отключаюсь.

— Merci bien![6] — Ник напрягся перед встречей с пленителями его брата и взял в руки аннигилятор.

Но встречи не произошло. Внезапные яркие вспышки раскололи шар пополам и Ник, теряя сознание, упал в образовавшиеся трещины…

Он очнулся в уже знакомом ему зловонном ручье. Ужасно болели ноги, но были, кажется, без переломов. Он поднялся и пошел в сторону городка. Двигаться было трудно, он то и дело останавливался и отдыхал.

Сзади кто-то отодвинул осторожно ветку. Ник бросился на землю — и вовремя. Огромный тесак пронесся над ним и воткнулся в дерево по самую рукоятку.

Парень развернулся и, нажав на курок аннигилятора, который он держал в руке, уничтожил огромного, метров двух ростом, черта с седой шерстью. «Старый чертяка», — подумал Ник зло. Двинулся дальше и набрел на какой-то неопрятный лагерь. «Неужели черти?», — удивился он, увидев разбросанные куски, обросшие шерстью.

Вокруг было полно трупов. И все — черти. На них уже слетелись вороны и, гаркая, с визгом прыгали на обезображенных телах. Они отбирали друг у друга куски мышц, глаз и прочую добычу. Ник наблюдал за их замысловатыми прыжками и действиями, похожими на танец. «Танец на трупах. — Подумал парень. — Значит, мой шар сослужил мне последнюю свою службу».

Шар, оказывается, упал прямо на лагерь чертей и подавил всех дьяволят. Об этом свидетельствовали обломки флаера, разбросанные повсюду. «А я уже и забыл об этих. Еще с ними пришлось бы сражаться».

Он проверил близлежащий лес и не обнаружил ничего, кроме трупов.

Все черти были мертвы.

«Значит, мне здесь больше делать нечего. Возвращаюсь на Родину!»

Он зашагал на восток, где уже более 15 веков лежала загадочная Русь.

Он шел победителем, оправдав свое имя[7], шел к той, которая ждала его, шел к земле, которую спас.