Прикоснуться к дракону

Глава 21

ДОМ

Большая часть дня осталась позади, когда мы поднимаемся на утес, возвышающийся над лагуной моего дома. Следуя по каменистому берегу, мы смогли подняться по высоким тропам к моему дому. Они редко используются, разве что для охоты — обычно слишком опасны, чтобы пересекать их из-за неровной местности и хищников, которые создают свой дом у воды.

Но хищников все еще мало, и у нас нет плота, чтобы использовать его, нет русалок, чтобы направлять нас. А даже если бы и были, то выходить в океан во время такого шторма было бы невозможно и глупо.

Худшее, что я видела за последние годы.

Глядя на океан и его буйные волны внизу, меня пробирает дрожь, и не только из-за хаотических вод, но и от осознания того, что прямо под ними могут плавать огромные, ужасающие звери. Я всегда знала, что змеи, кракены и гигантские акулы существуют, но они редко приближаются к моему дому… а в тех редких случаях, когда мимо проходило что-то большое, русалки всегда предупреждали нас заранее.

Теперь, когда я вижу свой дом, подо мной, еще ниже, с большими деревьями джунглей, защищающими его, мое сердце сжимается.

Искать Каоса означало оставлять их дольше, чем я намеревалась. Странное чувство охватывает меня, я надеюсь, что мое племя — моя будущая ответственность и гордость — в порядке.

«Они будут оплакивать потерю Лейта. А также будут праздновать его будущее».

Я бросаю взгляд на Каоса. Что они о нем подумают? Будут ли они доверять ему?

Примут ли они его? Позволить мне держать его так, как он держит меня? Или они откажут ему — откажут нам?

Ветви внизу бешено трясутся, как и все остальное. Кристальная лагуна колышется в середине, но волны океана не приближаются, будучи заблокированы множеством островов и больших валунов в море передо мной. Любовь наполняет меня, когда я смотрю на свой идеальный дом.

«Покидать дом будет очень больно». Я сжимаю руку Каоса, такую массивную, что моя даже не обхватывает ее. Но если Лейт может оставить его, я тоже могу. «Я всегда буду наблюдать за ними и защищать их издалека». Я никогда не оставлю их.

И еще раз, всего один раз, я говорю себе, что с Лейтом все в порядке. Аида в порядке. Если дракон нападет на Охотничьи угодья, даже такой, как этот Зайр, Аида уничтожит его. Зная ее, она выхватит все оружие и бросится на него головой вперед, чтобы защитить свое племя.

— Там, внизу? — спрашивает он прямо у меня за спиной, защищая меня от ветра, насколько это возможно, отвлекая мои мысли от Аиды.

— Да, я живу там, внизу.

Он рычит.

— А как мы спустимся? У тебя есть крылья, о которых я не знаю? Если бы ты утаила это от меня…

— Нет, пойдем, я покажу тебе.

Следуя по краю утеса к каменистой инкрустации, протягивая руку вниз, где ветви скрывают ее, я обнаруживаю две толстые веревки и лестницу между ними. Она мокрая, но твердая.

— Мы спустимся здесь.

Каос шипит, и я слышу в нем разочарование даже сквозь далекий гром.

— Не могу поверить, что ваш вид все еще существует.

— Теперь твой вид, дракон, — бормочу я.

Он отталкивает меня в сторону и проверяет веревку.

— Я пойду первым, а ты, — пыхтит он, глядя на меня, — последуешь за мной.

— Я преодолевала этот подъем много раз.

— Мне все равно!

Не дожидаясь, он спрыгивает с выступа, и его сердитое лицо снова находит мое. Ветер треплет его волосы, когда он сжимает веревки, и я вижу, как вздуваются его огромные мускулы.

— Я провожу тебя домой в целости и сохранности, или я умру и погибну, пытаясь это сделать, — объявляет он сквозь стиснутые зубы.

Сдерживая еще одну улыбку, я поворачиваюсь и спрыгиваю с выступа между его руками. Мы начинаем наш медленный спуск домой. И когда Каос достигает земли, он хватает меня за бедра и помогает мне пройти остаток пути. Обернувшись, я обнимаю его изо всех сил, не желая, чтобы это время вместе заканчивалось. Его руки обнимают меня, удерживая в ответ.

Мы дома. Наконец-то дома. И я едва могу в это поверить. Несколько минут я обнимаю его, прижимаюсь лицом к его груди, и меня переполняет облегчение. То же самое облегчение, которое наполнило меня, когда Лейт отошел от меня, чтобы пойти к Делине. Своего рода облегчение от завершенности, от переживания чего-то тревожного. Выйти с другого конца и обнаружить, что я все еще жива.

С Каосом. На этот раз мое облегчение разделяют все. И это делает его еще лучше.

Когда через несколько минут я отстраняюсь, вдыхая его успокаивающий аромат, я снова беру его за руку и веду через деревья к деревне.

Здесь тихо. Окна плотно закрыты ставнями. Все сидят в своих хижинах на деревьях, готовясь к буре. Даже животные, которых мы держим, находятся в конюшнях. Приход мужчины в племя не похож на это, но я счастлива, что нас никто не встречает.

«Они не поверят, что Каос реален. Он мой, только мой, еще на немного».

Вдалеке вспыхивает молния, гораздо реже, чем раньше, но, когда лагуна светлеет, я замечаю, что уже поздно. Таща Каоса за собой, я направляюсь к своему дому — внезапно взволнованная — он позади, глубже в деревьях по другую сторону голубого водоема. Подойдя к дереву, вокруг которого выстроена моя хижина, я обнаруживаю, что кто-то пришел и закрыл ее для меня.

Открыв дверь, я ввожу Каоса внутрь, надеясь, что ему понравится. Наконец-то на моей территории, а не на его, впервые.

Мое жилище построено между двумя деревьями и круглое, как большинство строений в Скалистой местности. В середине — яма для костра, пол устлан старыми шкурами, окна повсюду закрыты ставнями.

Он разделен на несколько секций стенами, расходящимися от деревьев по кругу. Мои запасы находятся сзади и слева, а моя кровать и вещи — справа. Глиняные сосуды и корзины выстроились вдоль стен на встроенных полках. Трофеи и раковины украшают все вокруг, размещенные в узорах, которыми я восхищаюсь. Шкуры и сети свисают с ветвей, которые находятся внутри, и есть лестница, которая ведет на крышу и более высокие части моих деревьев, создавая точку обзора, откуда я могу смотреть на лагуну.

Двигаясь к середине, я разжигаю костер, нервничая и радуясь, что вернулась в свое пространство. Но когда я снова поворачиваюсь к Каосу, то вижу, что он не отошел от двери.

— Это твоя территория? — с любопытством спрашивает он, пока я изучаю его поверх пламени, ожидая какой-то реакции.

«Любопытство лучше разочарования», — замечаю я. Не знаю, что бы я сделала, если бы он был разочарован или, что еще хуже, испытал отвращение.

— Да, — отвечаю я.

— А как насчет всех остальных строений, мимо которых мы проходили?

— Это дома других членов моего племени или места для животных, которых мы держим. Подойди к огню. Ты быстрее высохнешь.

Мы оба промокли до костей. Я смотрю, как он движется, чтобы сесть напротив меня.

— Ты живешь не одна? У тебя нет своей территории?

— Эта хижина принадлежит мне, и я живу здесь одна с тех пор, как достигла совершеннолетия, но нет, в других зданиях, мимо которых мы проходили, живут люди. Это их территория. Нам не нужно много места, чтобы процветать, — говорю я, вскоре уходя, чтобы принести несколько одеял из шкур, сложенных на моей койке, натягивая одно вокруг себя, протягивая ему тоже.

Каос входит в комнату и повторяет то, что делаю я — вытирает с кожи воду. Его крылья трясутся, и вода разбрызгивается по всему пространству.

Его лицо темнеет, когда он опускает шкуру, напряженное и почти угрожающее. Это застает меня врасплох. Что-то не так?

— Мы в безопасности. Дома. Мой дом, — тихо говорю я. — Что случилось…

Дверь в мою хижину с грохотом распахивается. В следующее мгновение Каос вскакивает на ноги, стоит с раскинутыми руками и когтями, блокируя меня.

— Исса! — кричит знакомый голос. — Ты вернулась…