Прикоснуться к дракону

Глава 5

КАОС ПРОБУЖДАЕТСЯ

Пронзительные крики пробуждают меня ото сна. Брачные крики драконицы. Поначалу я не обращал на них внимания, несмотря на подергивание моего древка — у него есть собственный разум. Нет ничего лучше драконицы в течке, чтобы разбудить дракона.

Грязь холодная и густая вокруг моей чешуи, и я устраиваюсь в самой глубокой части речной воды, где меня никто не беспокоит. Где меня никто не беспокоил… целую вечность.

Зов раздается позже, и я просыпаюсь, неподвижный, как камень, чтобы не пугать тварей наверху. Их все равно отпугивает отчаянный брачный визг. Мой ствол выталкивается из задних ног, твердеет, зарываясь в ил внизу. Тепло нарастает в моей груди и скользит по телу к нему.

Я различаю зов драконицы теперь ближе — и она не из моей породы. Шаг слишком высокий, длина слишком многословная… Либо яд, либо болото, а может быть, и то и другое. Из-за шторма? Я — дракон земли и воды, древний и сильный, рожденный от двух могущественных пород стихий, имеющих сходство с обоими. Дракон джунглей.

Я давным-давно претендовал на эти джунгли.

Мужчины, особенно такие могущественные, как я, остаются на своих территориях. Я чувствую других альфа-драконов, когда они двигаются, когда охотятся, но это родство касается только их.

Если я почувствую что-то еще — если что-то более слабое попытается потревожить меня, особенно бета-дракон, крылатый дракон, писк — это будет последнее, что они сделают перед смертью.

Эти меньшие драконы бродят; у них нет территории, и они не представляют никакой угрозы.

Но драконица гнездится с тем, кто спаривался с ней последним.

Зов вызывает у меня боль и беспокойство, но я заставляю себя успокоиться.

«Другой ответит».

Если два альфы ответят на вызов, то битва гарантирована. Как только мы позволяем течки драконицы проникнуть в наши ноздри, наши древки остаются напряженными до тех пор, пока наше семя не исчезнет — или не умрем. «Жить бесконечно — тяжело, — хуже смерти», — однажды предупредил мой отец. И все же я жду.

И не все победители милосердно убивают своего противника.

«Если бы мне бросили вызов…»

Щупальце тепла растет внутри меня. «Я не буду милосерден».

«И, насколько я помню, поблизости есть несколько человеческих племен». Брачное неистовство — не единственное, о чем стоит беспокоиться. В прошлый раз, когда я вставал, люди были не более чем далекой помехой. Когда я давно решил поспать, количество людей уменьшилось настолько, что они больше не представляли угрозы для моего вида.

Я не удивлюсь, если они уже давно покинули эту землю.

Через некоторое время снова раздается брачный зов. Еще ближе. Мой ствол появляется, полностью твердый, и тепло, которое он излучает, согревает грязь и воду вокруг него. Семя вытекает из кончика. Если я сейчас подниму голову из воды, запах феромонов драконов будет обеспечен.

«Она приближается».

Я чувствую, как она прочесывает мои джунгли, ожидая достойного ответа. Другие, возможно, уже ответили бы — возможно, даже попытались бы взобраться на нее, — но только беты. Она не возьмет ни одного, если не будет другого выбора.

В ответ из моего тела вырываются феромоны. Я чувствую, как где-то далеко зашевелился еще один дракон альфа-самец, начинающий реагировать так же, как и я. На севере находится альфа водяной дракон, а на юге и западе — еще два дракона джунглей.

Жар, нарастающий внутри, подстегивает мое беспокойство. Он струится по моим конечностям, отрывая их от покоя. Мой хвост двигается первым, лапы — вторыми. Вытянув когти, они пронзают мягкую, влажную землю под собой, так глубоко, что находят сухую грязь под грязью. Они толкаются в нее, готовясь к движению моего тела.

Все конечности ослабевают, кроме моего древка — твердого и готового.

Это требует времени, и, чувствуя, что другой альфа шевелится, я знаю, что он проходит через тот же процесс.

«Но драконица находится на моей территории. Я возьму ее прежде, чем он поднимется».

Прогоняя жар через остальную часть моего тела, мое желание размножаться опасно возрастает, несмотря на мучительно долгий процесс.