Приманка

ГЛАВА ПЯТАЯ

И о чем ты только думал, черт тебя побери? Смолски крутился на своем вращающемся кресле и возмущенно пожирал Сэма глазами. Он так громко это выкрикнул, что Гарднер даже подпрыгнула на месте, а Сэм поморщился. Уинн отступил на шаг назад.

– Мы из-за вас выглядим полными идиотами!

Было почти шесть часов вечера. Они стояли в роскошном салоне частного самолета, который приземлился в Новом Орлеане двадцать минут назад. Смолски сидел в бежевом кожаном кресле, отвернувшись от огромного плазменного телевизора, и смотрел на Сэма. Утренний репортаж Джина Маркхэма только что закончился крупным планом Сэма с поднятым средним пальцем.

– Это была внештатная ситуация. Мы просто неправильно ее оценили, – объяснил Сэм.

Оправдание было никудышным, он и сам это понимал.

– Мы подумали, он бежит к ней с пистолетом, – вставил Уинн.

– Вы подумали, он бежит к ней с пистолетом, – передразнил его Смолски противным тонким голоском. – Вы наставили пистолет на репортера в центре города, и они это сняли на пленку!

Ответить было нечего, кроме как: «Простите, босс, мы допустили ошибку». Однако Сэм этого делать не стал. За шесть лет, которые он проработал под началом Смолски в Отделе убийств ФБР, он твердо усвоил, что извиняться нельзя, иначе Смолски будет вытирать об тебя ноги. Его характер был в ФБР легендой.

Смолски выплеснул весь свой сарказм на Уинна:

– Ну что, есть у вас что-нибудь новое? Черт, вы не нашли ничего, потому что, если бы у вас хоть что-нибудь было, я бы уже об этом знал. Вы гоняетесь за ним по всей стране вот уже месяц. Вы тратите деньги, как султан Брунея. И что в результате? Репортаж по телевидению, который позорит Бюро, вот и все. Вы…

Тут зазвонил телефон, прервав Смолски на полуслове. Появилась Мелоди, давняя помощница Смолски, чтобы снять трубку. Смолски повернулся, прислушиваясь, о чем говорит Мелоди.

– Это ваша жена, – сказала она Смолски, и тот с явной неохотой взял трубку.

Казалось, Смолски проводит большую часть своей жизни, пытаясь скрыться от собственной жены, а та в свою очередь была занята в основном тем, что искала его.

– Подожди минутку, дорогая, мне надо тут кое с кем разобраться. – Он прикрыл трубку рукой. – Убирайтесь отсюда, – сердито замахал он рукой на Уинна и Сэма. – Еще раз выкинете какую-нибудь глупость – будете заниматься бумажками. Вы меня поняли?

– Да, сэр.

Не дожидаясь повторения приказа, Гарднер кинулась к лестнице. Уинн направился следом, а Сэм замкнул шествие. Смолски не успел поднести трубку обратно к уху – все трое уже были на улице.

Сэм спускался, держась за металлические перила. Небо заволокло, моросило, стоял туман. От раскаленного асфальта поднимался пар. Было такое ощущение, что они погружаются в облако. Сэм не обращал внимания на мелкие капли, падавшие ему на голову. Шевелюра Уинна закудрявилась еще сильнее, в то время как короткая задорная прическа Гарднер совсем поникла.

– Да, и еще, что у вас за вид? – донесся до них приглушенный голос Смолски. – Побрейтесь! Наденьте что-нибудь приличное! Приведите в порядок свои волосы! Прекратите позорить меня!

– Самое грустное во всем этом то, что эта взбучка была, пожалуй, самым интересным из всего, что со мной сегодня случилось, – задумчиво проговорила Гарднер, когда они, увернувшись от оранжевой тележки с багажом, входили в здание аэровокзала. – Как вы думаете, его назначат директором Бюро?

– Я слышал, это решенный вопрос, – сказал Уинн. – Они просто ждут, когда Мосли, – Эд Мосли был директором ФБР, – официально объявит, что выходит в отставку.

– А кто сядет на место Смолски? – рассуждала вслух Гарднер.

Сэм пожал плечами. Они подошли к зданию аэропорта. Уинн открыл стеклянную дверь, за которой был эскалатор, а потом отступил и пропустил вперед Гарднер. Она вошла, соблазнительно виляя широкими бедрами, туго обтянутыми черной юбкой. Уинн не мог оторвать от нее взгляда. Сэм покачал головой. Бедняга Уинн, она совсем вскружила ему голову. Что касается самого Сэма, то он считал, что с фигурой у нее все в порядке, правда, на его вкус ее было слишком уж много. Она была привлекательной женщиной – с ярко-голубыми глазами и крупными чертами лица, которые прекрасно сочетались с ее ростом в сто семьдесят пять сантиметров. Но Сэм не испытывал к ней никаких чувств.

Как говорила его бабушка почти каждый раз, когда он ее видел, «если между мужчиной и женщиной не пробежит искра, все остальное ничего не значит».

– Поведешь ты, – сказал Сэм Уинну, бросая ему ключи от «сатурна», который они оставили на кратковременной парковке.

Сэм слишком устал. Когда он в последний раз спал? Ему даже не хотелось думать об этом.

Гарднер, сидевшая на переднем сиденье рядом с Уинном, по меньшей мере в третий раз закидывала ногу на ногу, что, естественно, отвлекало того от дороги. Сэм подумал, что у него нет ни малейшего желания попадать в аварию, а потому он решил отвлечь Гарднер, чтобы та не отвлекала Уинна.

– Расскажи нам, что тебе удалось узнать о Маделайн Фицджеральд, той, что осталась в живых, – сказал Сэм.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты настоящий эксплуататор? – добродушно запротестовала Гарднер, а сама в это время уже положила на колени свой портфель и принялась доставать из него какие-то бумаги.

– Маделайн Элейн Фицджеральд, двадцать девять лет, владелица рекламного агентства «Криэйтив партнерс». Она купила его девятнадцать месяцев назад у прежнего владельца, который продал его из-за проблем со здоровьем. До этого работала в том же агентстве два года. Перед тем сотрудничала внештатно в компании, занимавшейся продажей и размещением рекламы в газетах. Ее родители, Джон и Элейн Фицджеральд, умерли. Он был зубным врачом, она – домохозяйкой. Ни братьев, ни сестер у нее нет. Замужем не была. Все платежи производит вовремя. Никаких правонарушений.

– А как насчет азартных игр? – спросил Уинн.

– Такой информации нет.

Перед глазами Сэма возник образ Мадди, такой, как он ее видел в последний раз. Большие светло-карие глаза, красиво очерченный рот, соблазнительная фигура. Собственная компания. Окончила колледж. Она, казалось бы, должна вести себя очень уверенно. Но что-то было не так. И настроена она довольно враждебно. Ему показалось, что она боится чего-то. Боится его.

– А что там с ее дружком? Расскажи мне про ее любовные истории.

– У нас пока ничего на этот счет нет.

– Постарайтесь что-нибудь нарыть.

– У тебя же есть Гомес, – сказал Уинн.

– Да, – ответил Сэм. Пит Гомес был их агентом в Сент-Луисе, – Как только она выйдет из самолета, он сядет ей на хвост.

– Ты все еще думаешь, что убийца охотится на нее? – удивилась Гарднер.

Сэм был абсолютно в этом уверен и считал, что они должны вернуться в Сент-Луис не позже, чем через двадцать четыре часа.

– А как ты поступила бы на его месте? – спросил он ее.

– Я не знаю, – нахмурившись, сказала Гарднер. – Это зависит от некоторых обстоятельств. Во-первых, если бы она действительно была той, за кем он охотился…

Зазвонил мобильный телефон Сэма.

Он подпрыгнул на месте. Уинн чуть не съехал с дороги.

– Следи, куда едешь, – проворчал Сэм, доставая из кармана телефон. Сэм прищурился, чтобы рассмотреть номер.

Там высветилось так хорошо знакомое ему слово: ошибка.

– Это он. – Когда Сэм откинул крышку телефона, его сердце бешено забилось. – Маккейб.

– Ты теряешь квалификацию. На этот раз ты что-то слишком уж припозднился.

Это был он. Сэм кивнул Уинну и Гарднер, которые следили за ним в зеркало заднего вида.

– Куда ты пропал? Я уж думал, что ты забыл обо мне, – произнес Сэм, прислушиваясь к любым звукам, которые могли бы подсказать ему, откуда тот звонит.

– Не беспокойся, я о тебе не забуду. – Сэм так и не услышал никаких посторонних звуков. – Ну как, ты готов к моей следующей наводке?

– Да, кстати, как твоя нога? – спросил Сэм, надеясь сбить его с толку. – Иногда рана от карандаша может оказаться очень опасной. В кровь может попасть свинец или еще что-то в этом роде.

Если этот подонок сейчас взбесится и начнет что-то говорить, они смогут отследить звонок.

– Маккейб, ты размечтался! Вот тебе наводка. Лучше помолчи, а не то ты пропустишь ее. Так где же… Уолтер?

Сэм услышал щелчок в трубке, и все. Молчание, воцарившееся в машине, было таким же непроницаемым. Сэм встретился глазами в зеркале с Уинном.

– Похоже, нам опять предстоит гонка.

Первое, что увидела Мадди, когда прошла последнюю проверку службы безопасности, был плакат: «Мадди и Джон, вы – молодцы!» Эти слова были написаны большими буквами на куске картона, которым Луис Pea, приятная пухленькая женщина, административный помощник, размахивала над головой. Рядом с ней стояла Ана Чой, стройная студентка двадцати одного года, которая работала в компании неполный рабочий день. Она, поднявшись на цыпочки, вглядывалась в лица прибывающих пассажиров. Потом Мадди увидела Джуди Петронио, сорокасемилетнюю мать четырех детей, их бухгалтера. Около Джуди нетерпеливо переминался с ноги на ногу пятидесятидвухлетний Херб Манкович, ответственный за прямую рассылку.

Они пришли их встречать, все сотрудники «Криэйтив партнерс». Был уже вечер, они отработали целый день и, судя по их одежде, приехали в аэропорт прямо из офиса. Сегодня была пятница, и все они, конечно, могли бы заняться чем-нибудь более интересным.

Это было очень трогательно и неожиданно. Глядя на своих сотрудников, Мадди думала: это моя семья. У нее подкатил ком к горлу.

– Я позвонил Луис из аэропорта, – сказал Джон.

Он шел рядом с ней. Разглядев в толпе знакомые лица, он заулыбался.

Ана первой заметила их. Она схватила Луис за руку и закричала: «Вон они!» А когда Мадди с Джоном подошли поближе, все их окружили и наперебой бросились поздравлять.

– Мы получили контракт! Я просто не могу поверить, мы получили контракт! – Луис принялась душить Мадди в объятиях.

Следующей была Ана, она обняла Мадди, как только Луис ее выпустила. Радуясь, как игривый щенок, Ана так сильно стиснула Мадди, что той даже показалось, что у нее затрещали ребра.

Подошла Джуди. Ее объятие не было таким крепким. Они с Хербом работали в агентстве задолго до того, как там появилась Мадди.

– Я позвонила Мори Поуп из «Бизнес мансли». В следующем номере они сообщат об этом. Мори был под впечатлением. Он сказал, что контракт с Бремер – огромная удача. – Редкая улыбка преобразила довольно суровое лицо Джуди.

Херб потрепал Мадди по плечу и сказал:

– Это просто потрясающе, босс!

Босс. Несмотря ни на что, Мадди почувствовала резкую, как удар ножа, боль где-то в области сердца.

– Друзья мои, вы самые лучшие!

Десять минут спустя все они стояли у ленты конвейера, ожидая багаж Мадди и Джона. Из-за оживленных разговоров вокруг и стука падавших на конвейер чемоданов трудно было друг друга расслышать.

– Может, пойдем куда-нибудь все вместе, отметим это событие? – спросил Джон у Мадди, повысив голос.

Мадди опять почувствовала комок в горле. Она покачала головой:

– Нет, только не сегодня. Я слишком устала.

– Да, тебе пришлось нелегко, – сказал с сочувствием Херб.

Джон, оказывается, уже рассказал всем о том, что случилось, и когда они закончили восхищаться успехом Мадди, то начали охать и ахать по поводу «попытки ограбления».

– Конечно, мы понимаем, что тебе хочется сейчас поехать домой и отдохнуть, – сказала Луис.

– Ты нас всех можешь пригласить в понедельник на обед, – улыбнулся Джон. – Только давай выберем ресторан подороже.

Призвав на помощь все оставшиеся силы, Мадди изобразила улыбку и притворилась, что счастлива.

– Прекрасно, – сказала она.

И тут на движущейся ленте появился ее маленький черный чемодан. Пока она снимала его и пристегивала к нему свой портфель, у нее был шанс собраться и приготовиться к тому, что ее ожидает.

– Херб подбросит меня, – сказал Джон, тоже забирая свой чемодан. – А тебя подвезти?

– Я доеду сама. У меня машина на парковке.

– Может, хочешь, чтобы кто-нибудь поехал с тобой? – спросила Ана. – Может быть, тебе страшно одной?

– Нет, все в порядке, мне совсем не страшно. – Это, конечно, было совсем не так.

– Ты уверена? – спросила Луис. Они подошли к стеклянным дверям с табличкой: «Кратковременная парковка».

– Вот мы и пришли, – сказал Херб, и все остановились перед дверью. – Мадди, может, тебя проводить хотя бы до машины?

– Но я должна еще доехать на автобусе до другой стоянки. Вы что, думали, что я собираюсь платить сорок долларов всего за одну ночь? Ни за что на свете. – Чувствуя, как у нее замирает сердце, она взглянула на своих коллег, которые смотрели на нее кто с большим, кто с меньшим беспокойством. – Перестаньте, пожалуйста, из-за меня волноваться. Все будет нормально.

Она произнесла это таким уверенным тоном, что вроде бы всех убедила.

– Ну что ж, хорошо.

– Отдохни как следует в выходные!

– Но не надейся, что мы не поставим вопрос о повышении зарплаты в понедельник. – Это Джон – спасибо ему – сказал как раз нужную фразу, чтобы она смогла улыбнуться и спокойно со всеми попрощаться. Мадди смотрела, как они уходят, и ком у нее в горле стал, казалось, размером с яйцо. А потом она повернулась и направилась к выходу.

Она прошла через вращающиеся стеклянные двери. Для того чтобы выйти на улицу, ей надо было пройти еще через одни двери, метрах в шести, но она остановилась в этом пустом пространстве и стояла, задумавшись. Пять минут спустя она повернулась и прошла опять внутрь здания аэропорта.

Как она и предполагала, ее коллег уже не было. Мадди осознала, что она может их больше никогда и не увидеть.

Друзья. Ее семья. Место, которое она считала своим. Она так много работала, чтобы все это появилось в ее жизни. Такая несправедливость, что сейчас, когда она должна была наконец получить все, к чему стремилась, ей придется с этим расстаться.

Слезами горю не поможешь, подумала она с сарказмом.

Таща за собой чемодан, как верную собаку, которую она всегда хотела иметь, но так и не завела, Мадди поспешила к стоянке такси.

То, что случилось с ней в гостиничном номере, не было случайностью. В глубине души она знала правду: они наконец нашли ее.

Она готовилась к этому дню семь лет, но теперь, когда он настал, ей от этого не было легче. Сев в такси, Мадди попросила водителя отвезти ее в «Галерею», один из самых больших торговых центров города. Был уже вечер, пятница. Наверняка народу будет полно. Ей будет легче затеряться. Глупо – а может, и смертельно опасно – было бы надеяться на то, что за ней никто не следит.

В «Галерее», как она и надеялась, было людно. Действуя на автопилоте, в соответствии с давно разработанным ею сценарием, Мадди зашла в магазин «Диллард», купила кое-что из одежды, самое необходимое: джинсы, майки, кроссовки, то, что она не взяла с собой в однодневную поездку в Новый Орлеан. Она купила также темный чемодан, больше, чем ее любимый черный, который так хорошо ей послужил. Так как у нее была кредитная карточка, деньги для нее не были проблемой. Мадди расписалась на чеке, посмотрела на свою подпись и почувствовала, как сжалось у нее горло.

Ты должна делать то, что необходимо, – опять пронеслись у нее в голове слова отца. Она как будто наяву слышала, как он это говорит, как будто видела его таким, как он выглядел в ту ночь, когда все в их жизни покатилось под откос: он собрался выполнить «поручение» Большого Олли Бонано. Но даже тогда, когда она умоляла его не делать этого, она понимала – он уже слишком глубоко увяз. Он не мог сказать «нет» Большому Олли, он был должен ему – им – слишком большую сумму. Игроки, которые не расплачиваются с долгами, служат кормом для рыб, как говорил помощник Олли, Чарли Пэнкейкс. Или мальчиками на побегушках.

Хотя ее отец, конечно, не хотел этого, она из-за него тоже попала в сети мафии. Он так и не смог выпутаться. Но Мадди это удалось. Когда предоставилась возможность, она уцепилась за нее обеими руками и бежала, спасая свою жизнь.

Сейчас ей надо сделать то же самое. Этот убийца в Новом Орлеане пришел по ее душу. Она это прекрасно знала. Ей удавалось скрываться от них долгих семь лет, и вот теперь они ее нашли. Ужасным было то, что из-за нее пострадала ни в чем не повинная женщина.

Когда Мадди думала о ней, ей становилось физически плохо. Ей придется до конца жизни испытывать чувство вины. Но с этим она ничего поделать не могла, и изменить что-либо не могла тоже. Единственное, что ей оставалось, – спасаться. А для этого надо было исчезнуть.

По крайней мере на этот раз она знала, что следует предпринять. Она направилась в ближайший туалет и переоделась в новые джинсы, майку и кроссовки. Все остальные покупки и то, что на ней было надето раньше, она положила в свой маленький старый чемодан, а его вложила в новый, чтобы старый не нашли, когда ее начнут разыскивать.

Если она хочет оставаться в безопасности, ей уже никогда нельзя будет вернуться в свою квартиру – в свой дом.

При этой мысли у нее защипало глаза от набежавших слез.

Прекрати думать об этом, приказала она себе и начала плескать на лицо холодной водой, пока слезы не иссякли. А потом она постаралась, насколько это было возможно, изменить свою внешность. Она гладко зачесала волосы, слегка намочив их, накрасила губы темно-бордовой помадой, которую только что купила, надела новые золотые клипсы-кольца. Чтобы скрыть синяк на шее, она повязала платок. Теперь готово. Наконец она вышла из туалета и направилась в противоположный конец торгового центра. Она знала, что там тоже есть стоянка такси. Одетая иначе, иначе причесанная, она выглядела совсем другой женщиной. Она теперь скорее походила на студентку, чем на деловую женщину. Если только хвост не следовал постоянно за ней – а она никого подозрительного не заметила, – он не смог бы узнать ее, если бы только не подошел вплотную.

– Куда поедем? – спросил ее водитель, когда она открыла дверцу такси.

Усевшись, Мадди постаралась не обращать внимания на то, как у нее вдруг сдавило грудь, и назвала адрес.

– Что ты имеешь в виду? – почти прокричал Сэм. – Как ты мог ее потерять?

Было почти девять часов вечера. Сэм стоял в номере гостиницы в Новом Орлеане, который служил им временной штаб-квартирой.

– Она так и не вышла из аэропорта, – оправдывался Гомес на другом конце провода. – Она прилетела – я проверил это в авиакомпании. Но из здания аэропорта она не вышла. Я даже попросил их все проверить – туалеты, бары. Ее там нет. Ее нигде нет.

Сэм сделал глубокий вдох и начал про себя считать до десяти, стараясь не сорваться. Гомес был новеньким, а новичку можно простить ошибку, но из-за того, что это случилось именно сейчас, при расследовании его дела, именно этого дела, Сэм готов был взорваться.

Он выдохнул и сказал:

– Ты ведь должен был встретить ее у трапа самолета.

– Ее машина была на стоянке. Я ждал ее там. Но она не пришла.

Ты кретин. Сэм, конечно, не произнес это вслух. Он постарался взять себя в руки и спокойно, насколько мог, проговорил:

– Ты проверил ее квартиру?

– Да. Там она тоже не появлялась.

– Может быть, она поехала домой к этому парню, как его там, к Джону Картеру?

– Нет, я проверил. Он один.

На этот раз Сэм не сдержался и выругался.

– А ее офис?

– Ее там нет.

– Ну ладно. – Самое главное сейчас – сдержаться, – Если я тебя правильно понял, она так и не появилась у своей машины. Ты ее вообще не видел, так ведь?

– Так.

– Если ее нет в здании аэропорта, она должна была каким-то образом оттуда уехать.

А вдруг убийца ждал ее в аэропорту? Что, если ему удалось схватить ее прямо под носом у Гомеса?

Сэма охватил страх при одной только мысли об этом. Ему пришлось приложить все свои усилия, чтобы голос его звучал ровно.

– Узнай, как она могла оттуда уехать. Проверь камеры наблюдения. Проверь стоянки такси, автобусы, агентства, сдающие напрокат машины. Мне не важно, как ты это будешь делать. Найди эту женщину.

– Да, сэр.

По виноватому голосу Гомеса Сэм понял, что до того наконец начала доходить вся серьезность ситуации.

– Действуй!

Сэм повесил трубку, потер рукой затылок и посмотрел на Уинна и Гарднер.

– Собирайтесь. Мы вылетаем в Сент-Луис.

Второе такси довезло ее до автовокзала. Мадди зашла внутрь и огляделась по сторонам. В зале ожидания сидели самые разные люди. Никто из них не обратил на нее ни малейшего внимания.

У кассы была небольшая очередь. Мадди купила билет на автобус до Лас-Вегаса, на 22.15, и направилась к выходу.

Было уже 22.10. Черное бархатное небо было усыпано звездами. Мадди быстрым шагом направилась к переулку, по обеим сторонам которого стояли заброшенные промышленные здания. Войдя в переулок, она не удержалась и оглянулась через плечо.

Никого. Ничего подозрительного. Сжав зубы, она пошла вперед.

Это был самый опасный отрезок ее путешествия. Она была одна, в полной темноте, ей было страшно.

Она прошла два квартала, потом повернула налево в другой переулок, застроенный жилыми и индустриальными зданиями. Это был бедный, опасный район. Судя по запаху, мусор с ближайшей помойки никто не вывозил. Тащить чемодан на колесиках по разбитому асфальту было трудно, поэтому она пошла медленнее, внимательно глядя под ноги и обходя выбоины, чтобы не привлекать к себе внимание грохотом чемодана.

Когда она подошла к намеченной цели, все ее тело было покрыто холодным потом.

Гараж, стоявший на отшибе, был темным и казался заброшенным. Открыв его, она проникла внутрь, везя за собой чемодан. Когда она закрыла дверь, в гараже стало так темно, что она ничего не видела даже на расстоянии вытянутой руки. Она какое-то время стояла не двигаясь, прислушиваясь и пытаясь привыкнуть к темноте.

Ничего подозрительного она не услышала.

Мадди стала потихоньку продвигаться вперед и обнаружила на ощупь свой десятилетний «форд-эскорт». Она открыла дверцу и при свете из салона увидела, что машина покрыта слоем пыли, а в гараже полно паутины. Все выглядело так, как и должно было выглядеть, – вроде никто не заходил сюда в течение тех трех месяцев, что ее здесь не было. Открыв багажник, Мадди положила туда чемодан. В багажнике уже была аптечка – с деньгами и бумагами, которые ей понадобились бы, реши она начать новую жизнь.

Ни один человек не знал ни об аптечке, ни о «форде», ни о гараже. Она всегда считала это место своим секретным убежищем, своим планом Б.

Если бы у нее было больше здравого смысла, она сейчас благодарила бы Бога за то, что у нее хватило тогда ума приготовить все заранее.

Она же, выезжая из гаража, чувствовала себя просто ужасно. Больше всего на свете ей не хотелось расставаться с той жизнью, которую она с таким трудом для себя построила. Но разве у нее был выбор?

Если говорить по существу, все сводилось к следующему: либо уноси поскорее ноги, либо умри.

Тот еще выбор.

Мадди свернула на шоссе 1-64 и поехала на восток. Машин было довольно много. Когда она подъезжала к центру, она увидела ярко освещенную арку – символ Сент-Луиса, – изгибающуюся серебряной дугой на фоне ночного неба. Небоскребы по сравнению с ней казались карликами. Под аркой несла на юг, в Новый Орлеан, свои медленные воды Миссисипи, в которой отражались многочисленные огни.

Когда она въехала на мост, перед ней раскинулся темный, обманчиво тихий восток Сент-Луиса. Это был опасный район, и люди старались в темное время суток держаться от него подальше. Там еще оставались несколько работающих заводов, и среди них завод «Бремер».

Проезжая по мосту, Мадди увидела вывеску компании «Бремер», которая горела оранжевым неоном на фоне старой кирпичной стены.

Мы получили контракт.

В любой другой день она наслаждалась бы победой, была бы счастлива и мечтала о будущем.

Она свернула к съезду, который проходил как раз мимо завода. Ей все равно надо было заправиться. Можно сделать это и здесь.

Мы получили контракт.

Когда ее объявят в розыск, что будет с ее компанией, с Джоном, Луис, Аной, Джуди, Хербом? Ей не хотелось даже думать об этом.

Все они потеряют работу. Клиенты обратятся в другое рекламное агентство. Контракт с «Бремер» будет аннулирован.

Об этом контракте она могла только мечтать с тех пор, как приехала в Сент-Луис.

Она была тогда страшно напугана, без копейки денег, без друзей, ей не на кого было положиться, кроме как на себя. Она старалась держаться поближе к колледжам, потому что считала, что ей легче будет затеряться среди ребят своего возраста, она спала на диванах в библиотеках и общежитиях, пока не накопила достаточно денег на то, чтобы снять комнатку в старом обветшавшем доме. Она не могла найти постоянную работу и зарабатывала на жизнь тем, что пекла печенье на кухнях в студенческих общежитиях и продавала его туристам на набережной. А еще она продавала «сувениры» – она находила красивые камни, писала на них красками: «Сент-Луис» – и рисовала арку. Случилось так, что на нее обратил внимание мужчина, который занимался продажей рекламы. Он был впечатлен ее предпринимательскими способностями и предложил ей работать в своей компании за комиссионные. В первую же неделю она заработала семьсот пятьдесят долларов.

После этого она никогда не оглядывалась назад, стараясь забыть прошлое. Она много работала, копила деньги. Когда представился шанс приобрести «Криэйтив партнерс», она ни минуты не раздумывала.

Она многого успела добиться. Неужели теперь придется все это бросить?

Мадди медленно въехала на заправку за фабрикой. Только у одной из колонок стоял старый «крайслер». Она подъехала к свободной колонке и остановила машину.

Она просто сидела, крепко сжимая руль, и смотрела на сверкавшую перед ней вывеску завода «Бремер».

– Ну что? – рявкнул Сэм в трубку.

Они с Уинном и Гарднер были в воздухе, пролетев уже треть трехчасового пути до Сент-Луиса на чартерном самолете. Напротив Сэма, накрывшись голубым пледом и прислонившись головой к фюзеляжу, спала Гарднер. Рядом с ней расслабленно раскинулся в кресле Уинн.

– Мы думаем, что она уехала из аэропорта на такси в торговый центр, – сказал Гомес. – Кажется, она отправилась за покупками.

– За покупками? – повторил пораженный этим известием Сэм. Потом он нахмурился. – Сразу из аэропорта? И даже не забрала свою машину?

– Один из таксистов сказал, что он отвез в торговый центр женщину, похожую на нее по описанию, – упрямо повторил Гомес. – Но дело в том, что торговый центр уже закрыт и там ее нет. Со мной работает теперь Хендрикс, и мы делаем все, что можем, чтобы найти ее.

Дыши глубже. Сделай глубокий вдох.

– Так делайте больше, чем можете. Разошлите повсюду ее словесный портрет. Мне надо, чтобы вы ее нашли. Сейчас же.

– Да, сэр.

Сэм едва выслушал ответ Гомеса и с раздражением отключил телефон.

– Этот новичок все никак не разберется? – спросил Уинн, открывая глаза.

– Да, все то же. – Самолет попал в воздушную яму, и Сэм инстинктивно сжал пальцы на подлокотнике. – Знаешь, этот псих не даст ей просто так уйти. Он убьет ее при первой возможности.

– Ты думаешь, он уже в Сент-Луисе?

Если убийца в Сент-Луисе, а Мадди куда-то пропала, дело плохо.

Мысль о том, что она там одна, без всякой защиты, пока он торчит тут в этой кабине на высоте восьми тысяч метров, просто сводила его с ума.

– Все зависит от того, как он передвигается. Если на машине, то вполне возможно.

– А что будет с тем самым Уолтером, пока мы караулим Фицджеральд? – спросил Уинн.

Самолет опять ухнул в яму, Сэм сжал подлокотники так сильно, что костяшки на его пальцах побелели.

– Лучше синица в руке, чем журавль в небе. Мадди Фицджеральд и есть для нас та самая синица. Мы понятия не имеем, где этот Уолтер. Ты сам прекрасно знаешь, что и на этот раз мы вряд ли вовремя разгадаем головоломку ублюдка. А вот где Мадди Фицджеральд, мы знаем. Это, может быть, наш единственный шанс поймать его. Мы установим за ней наблюдение и будем ждать. Он непременно появится… Если он еще до нее не добрался.

У Сэма все перевернулось внутри, когда он подумал об этом. С того времени, как появился этот маньяк, они опаздывали уже шесть раз. Если этот случай окажется седьмым и Мадди Фицджеральд станет очередной жертвой, он знал – ее глаза цвета меда будут преследовать его до конца жизни.

Запах бензина очень медленно испарялся в теплом влажном воздухе. Вставив наконечник шланга на место, Мадди закрутила крышку и пошла к кассе. Она расплатилась, вернулась обратно к машине и забралась внутрь.

Резкий стук в окно заставил ее так высоко подпрыгнуть на месте, что она чуть не ударилась головой о потолок. Сердце ее билось, наверное, тысячу раз в минуту, когда она поняла, что мужчина, стоявший у ее машины, – это работник заправки.

Она опустила стекло на несколько сантиметров.

– Вы забыли сдачу, – сказал он, передавая ей пару смятых банкнот.

– Спасибо.

Она опустила стекло еще ниже, взяла деньги, сунула их в карман и тронулась с места. Сердце продолжало бешено колотиться, когда она выезжала с парковки. Стоило только кому-то постучать в окно, как она осознала, в какой опасности находится и как ей страшно. Ее могут убить в любую минуту, в любом месте.

Как бы она ни старалась спастись бегством.

Бум. И все.

Не видя ничего перед глазами, она в глубокой задумчивости проехала мимо съезда на шоссе.

Правда, она может попытаться победить их. Если только преодолеет ужас, который преследовал ее все эти семь лет. Если только она наберется мужества и бросит им вызов.

Она умела за себя постоять. У нее было против них оружие. Вопрос только в том, хватит ли у нее смелости – и ума – использовать его. И выжить при этом.

Загорелся красный свет. Оглядевшись вокруг, она заметила, что въезд на шоссе остался позади, кварталах в трех, и что она стоит на перекрестке. На углу она увидела компанию каких-то бандитского вида молодчиков, внимательно рассматривающих ее.

Это ее не напугало. Она знала восточный Сент-Луис, знала подобные районы и в других городах. Она росла в таких местах, и, по мере того как они с отцом переезжали из города в город, эти районы становились все опаснее и страшнее.

Но она выбралась из этого мира, она стала другим человеком, чего-то добилась в жизни. Она даже была теперь членом Торговой палаты. Как смешно!

Она развернулась и поехала назад, к заправке. Она припаркуется там и сделает пару телефонных звонков.

Надо попытаться снова взять под контроль собственную жизнь.

И тогда, если небеса улыбнутся ей и если ей повезет, она сможет вернуться домой.

А может быть, и нет.