Принцесса с планеты Сприс

Часть вторая. Фата Моргана

1

На обзорном экране фиолетовой вуалью тянулась туманность, сверкающая россыпями звезд. Слева словно шар розового мрамора с величественной неспешностью проплывал газовый гигант, значительно превышающий размеры Юпитера. Его спутники в лучах Алтеры казались яркими бусинками. В секторе оптического увеличения нет-нет появлялись мелкие астероиды и их обломки, издали похожие пылинки.

Сверившись с данными навигатора, Быстров изменил вектор тяги на семнадцать единиц. Он не спешил приближаться ко второй планете, значившейся в данных информпластины как их цель. Для капитана «Тезея» сейчас было важно пройти остаток пути незамеченным (если только такое позволят орбитальные системы обнаружения) и вычислить все крупные корабли, представлявшие потенциальную угрозу разведчику.

— Система Алтеры, — Ивала снова вернулась к справочнику. — Класс звезды Итаа пятьдесят три. Имеет в составе девять планет… — галиянка пропустила несколько строк и продолжила: — Наибольший интерес представляет Алтера — Два, носящая название Сприс. Экваториальный радиус восемьдесят шесть тысяч девятьсот пятьдесят пять единиц. Полярный — восемьдесят шесть тысяч восемьсот семьдесят семь. Радиус орбиты… В общем, все табличные данные вывожу на монитор. Глеб, ты видишь параметры орбиты? Состав атмосферы, физико-химические данные — все на мониторе во всплывающих таблицах.

— Вижу, — отозвался Быстров и повернул голову к неподвижному пристианцу: — Господин Орэлин, раньше вы что-нибудь слышали о планете Сприс?

— Слышал. Только уже не помню что. Как бы я не напрягал память, не могу сказать вам больше, чем в бортовом справочнике, — слуга графини внимательно следил за рядами чисел и пиктограмм, отражавшихся на светящемся пластике.

— Система Алтеры колонизована в семь тысяч сто четырнадцатом году Эры Соома кораблями виконта Алисцина, — продолжила Ваала. — До настоящего времени обитаема только планета Сприс — неизменный протекторат Присты. Имеет одну орбитальную базу, три космопорта — координаты вывожу — сто тридцать шесть городов и поселений. Общее население двадцать миллионов двести тридцать тысяч — преимущественно пристианцы и беженцы с Елона.

Галиянка продолжала чтение бортового справочника еще несколько минут. Быстров почти не слушал ее, лишь однажды переспросил:

— Какая, говоришь, Усредненная Оценка Этики?

— Сто семнадцать и три десятых.

— Неужели на задворках Империи они так одичали, — сведя густые брови, Орэлин покачал головой. — С момента колонизации прошло всего четыреста лет. Конечно, во всем виноваты невежды с Елона.

— Так уж и одичали? — Глеб вспомнил, что Усредненная Оценка Этики его родной планеты была меньше шестидесяти, и когда-то сокрушался по этому поводу, пока не узнал, что цивилизации равные Галиянскому Союзу, Кохху или той же Присте, могут сохранять более дикие обычаи, чем земляне. — Вдали от материнской планеты, имея с ней не слишком частые сношения, сприсиане стоят свою культуру, вынуждено объединяясь с чужаками.

— Усредненная Оценка Экономики и Технологий… Это надо? — спросила Ваала, прежде чем зачитать длинный ряд цифр.

— Нет. Мы с ними не торговать собираемся. И, надеюсь, не воевать, — Глеб все чаще поглядывал на экран дальнего радара, на котором пока отражалась только голубая гладь и координатные линии.

— А знаете, Глеб Васильевич, — подал голос Арканов. — Я все хочу вам признаться, но забываю.

— Признавайся — сейчас самое время, — Быстров положил руку полусферу, выступавшую над консолью, несильно вдавил ее, совмещая контур красного треугольника с зеленым.

— Нет, не буду. Зря я об этом начал, — А-А порозовел и полез в карман в тщетной надежде обнаружить семечки.

— Говори, Агафоша, а то я больше не соглашусь есть твои грибочки, — с угрозой произнесла Ваала.

— Правильно, — кивнул капитан «Тезея». — Интригу здесь пустил и сам в кусты. Говори — иначе на твои продукты наложим эмбарго.

— Да что здесь говорить. Ничего особенного. Мелочи, я бы сказал, — Арканов покосился на пристианца, о существовании которого по рассеянности забыл, и теперь стоял перед трудным выбором: сказать, то что вертелось на языке или попытаться увильнуть от опасного откровения. — Я всего лишь хотел сообщить лично тебе, Глеб Васильевич, что скоро Оценка Технологий нашей Земли может возрасти.

— Это из-за чего еще? — насторожился Быстров.

— Ну как из-за чего? Электрогравитационный привод у них появится. С нашими эвристическими мозгами через год, а может и раньше… Представляешь, как изменятся транспортные системы Земли? От Москвы к дачам можно будет не по проселочным да грязям, а легко, перышком по воздуху. И откроется дорога в большой космос, — чуть подумав, Арканов добавил: — В вакуумной энергетике тоже следует ожидать некоторого прорыва.

— А до девз-генераторов они в ближайшие дни не додумаются? — Глеб испытывающе взглянул на Агафона, уже догадываясь, откуда на родную планету сошла информационная благодать.

— Девз? — А-А мигнул вытаращенными глазами.

— Девз, — подтвердил капитан «Тезея». — Тех самых, что дорогу в гиперслои открывают.

— Ну так, Васильевич, — Арканов взъерошил волосы, курчавой подковкой облегавшие лысину, и решил: — Схожу, пожалуй, за семечками — всегда нервничаю на подлете к неизвестным планетам.

— Хватит в рубке семечки лузгать! Видишь, я здесь не курю! — вспылил Быстров. — И отвечай на поставленный вопрос!

— А чего отвечать-то? Между прочим, земляне в моем лице были близки к открытию этих генераторов еще лет десять назад. Сам знаешь, что у меня в лаборатории случилось.

— А ты знаешь Галактический кодекс о нераспространении информации и технологий списка шесть — один⁈ Цивилизациям, имеющим Усредненную Оценку Этики ниже восьмидесяти, запрещено передавать технологии из этого чертового списка и любую информацию с ними связанную! Ты знаешь, что тебе грозит по закону, если раскопают, откуда вдруг над Москвой или твоей дачей машины с электрогравитационным приводом?

— И от чего ваши эти… «Союзы» вместо смирного полета по орбите совершают героические броски к звездным системам Сиди, — Ивала от души расхохоталась.

— А они, господин А-А, раскопают! Они тебя и на Земле, и из-под земли достанут — потому, что неотвратимое наказание — принцип Службы Надзора за нераспространением! — проговорил Глеб, повернувшись в пол-оборота к Арканову.

— Я никому не передавал никаких технологий и знаний из списка шесть — один. Даже если они подвергнут меня пси-тестированию, результат будет — пшик. Я… — Агафон поднял усталые глаза к потолку, —…просто пива с ребятами из нашего НИИ попил и… Ну сам знаешь, как бывает: разговор завязался. Сначала наши сильно сожалели, что я из института уволился, обратно приглашали на хорошую должность. Потом говорили о будущем науки, перспективных разработках. А я их склонил к некоторым темам и намеками, намеками в далеких от сути проблемы выражениях. Кое-кто из-за пассивности мозга ничего понял, но Сашка Шурыгин некоторые мои мысли сразу схватил — я видел, как его глаза запылали. А если Шурыгин схватил, то Шурыгин схваченного не упустит. Вот и получается, что я перед этим чужим кодексом как бы чист, а машинки с электрогравитационным приводом над Москвой могут появиться. Представляешь, вернемся мы после всего этого, — Агафон сделал небрежный жест в сторону Сприса, — а к Зеленограду уже воздушные такси ходят. Электрички не по рельсам, а в синем небе парят вместе с голубями.

— Эх, Арканов, — сплетя руки на затылке, Быстров откинулся на спинку кресла, тяжело вздохнул и повернулся к пристианцу: — Господин Орэлин, надеюсь, вы нашего разговора не слышали.

— Я слишком уважаю господина Арканова, чтобы слышать что-нибудь лишнее, — с пристианской учтивостью отозвался Орэлин. — Госпожа Олибрия, несколько раз посещавшая Землю, отзывалась о вашей расе, как одной из самых талантливых в галактике. С некоторых пор и я уверен, что ученые и инженеры Земли необыкновенно умны и изобретательны. Для меня не будет странным однажды узнать, что они разработали электрогравитацонный привод, открыли великую тайну вакуумной энергетики и близки к созданию генераторов пробивающих гиперпространственные слои.

Через полтора часа «Тезей» вышел на высокую орбиту Сприса. Глеб ожидал, что информпластина Олибрии снова оживет, выдаст точные координаты нахождения наследницы и соответствующие инструкции, однако пластина молчала. На очередную попытку считать блоки закодированных данных компьютер ответил отказом.

— Не придется ли нам самим разыскивать принцессу по всей планете? — Ваала покосилась на яркую точку орбитальной базы и группу едва заметных кораблей возле нее. — Если существование наследницы держалось в секрете для всей Империи, то и здесь мало кто знает о нахождении ее убежища. Рано или поздно мы найдем ее, но, боюсь, к тому времени, с Присты уже придет сообщение о нашем «злодеянии» в замке графини и приказ на наше уничтожение. Или еще раньше здесь появятся люди Леглуса.

— Поэтому мы должны действовать быстро, — сказал капитан «Тезея». — Агафон Аркадьевич, увеличь плотность экранов — мы идем на снижение.

— Пока у нас есть немного времени, позвольте поразмыслить о перспективах, — Орэлин крепко сжал губы, считывая данные радара, потом тихим голосом заговорил: — Имеется два взаимоисключающих решения, господа. Первое: мы можем подать запрос и посадить «Тезей» легально на любом удобном космодроме, так как наш планетарный катер неисправен.

— Если только они позволят нам сесть, — вставила Ваала.

— Сесть сприсиане скорее всего позволят, — продолжил слуга Олибрии. — И у нас будет некоторое время, чтобы попытаться найти тайную резиденцию Ариетты, хотя я не представляю, с чего мы можем начать. Планетарный информаторий? Анализ сведений о посещении Сприса императрицей? Визиты сюда госпожи Олибрии и герцога Ольгера? Все это может быть засекречено или увести нас в неверном направлении. В любом случае мы, как чужаки будем на виду, и если Приста разослала сообщения по туннельной связи колониям о том, что мы в имперском розыске, то оно уже пришло сюда или придет через несколько дней. Служба Безопасности Сприса схватит нас тут же, как его получит. Второе… — глубокая морщина пролегла по щеке Орэлина — было заметно, что этот план нравился ему еще меньше: — Попытаться сесть на планету незамеченными… Здесь мы получаем чуть больше свободы действий и может быть выигрываем время. Однако, если посадку «Тезея» кто-то заметит, нас примут за контрабандистов или разведчиков Милько и поспешат схватить или уничтожить.

— Я бы добавил еще одну неприятную деталь, — Быстров плавно менял траекторию, уводя «Тезей» дальше от орбитальной базы и высветившихся на радаре кораблей, которых к счастью было мало. — Ариетту наверняка охраняют преданные Фаолоре люди. Уверен, они нас не ждут, как и сама наследница. Даже если мы узнаем точное месторасположение резиденции Ариетты, мы не сможем просто прийти туда и сказать: «Мы здесь, чтобы забрать принцессу». И ни наши рассуждения, что дочери Фаолоры угрожает опасность, ни факт того, что нас послала Олибрия, не будет воспринят ими с пониманием — они ничего знать не могут о нашей миссии.

— Значит, придется пострелять, — вставила Ивала. — Если только мы найдем ее, нашими словами убеждения станут внезапность и масс-импульсные винтовки.

— И еще одна маленькая неприятность, — Быстров сверился параметрами систем корабля, — в гиперброске мы потратили цинтрида больше, чем я рассчитывал. Того, что осталось, хватит, чтобы вырваться из границ Империи, но только на маленькой скорости — иначе говоря, мы стали слишком уязвимы для враждебных кораблей.

— Я все-таки рассчитываю, что информпластина заговорит, — процедил Орэлин. — Иначе, нам отсюда наследницу не увезти. Оро, помоги! — пристианец скрестил пальцы, взывая к богу, нашептывал что-то, прикрыв глаза.

Быстров тоже надеялся, что информпластина молчит лишь потому, что «Тезей» далеко от цели (в этом могла быть одна из предосторожностей Олибрии) и чаще поглядывал то на данные навигатора, то на зеленовато-желтые материки Сприса, разделенные океанами. С высоты пятисот километров без оптического увеличения не было видно ни городов, ни промышленных зон. Планета не выглядела заселенной развитой цивилизацией. Вот только бортовой справочник убеждал в обратном, и над розовым краешком атмосферы блестела яркая точка орбитальной базы.

Едва Глеб отвел взгляд от главного экрана, на консоли запульсировал индикатор и раздался протяжный писк.

— Нас засекли! — выдохнула Ивала.

— Черт! — выругался Быстров и потянулся к активной зоне панели управления тягой.