Принцесса с планеты Сприс

4

Луна приближалась. Росла на экранах серебристо-желтым шаром, надкушенным слева черным ртом тьмы. Скоро без увеличения можно было различить извилистые цепи гор внизу и неровные склоны кратеров. На покрытых мельчайшей пылью равнинах солнечный свет был ослепительным, и Агафон Аркадьев, в секунду разобравшись с боруанской техникой, уменьшил яркость экранов.

— Запрос-подтверждение делать не будем, — решил Быстров. — Слишком долго. И мозг «Тезея» отключен на девяносто семь процентов.

— И что с того? Хочешь, чтобы нас поджарили плазменной пушкой? — подала голос Ивала.

— Если мозг работает всего на три процента, то корабль не производит опознавание свой-чужой, — пояснил Агафон. — Он отслеживает только работу систем жизнеобеспечения, пространственную ориентацию, энергетическую и метеорную безопасность. Хотя, на «Тезее» есть еще один мозг… Арнольд. Кто знает, что творится в его башке и чем он все это время занимался.

— Смотрел эротические журналы, — не без оснований предположил Глеб.

— Плохо это, — тихо произнесла галиянка. — Значит, он снова будет озабочен. Маньяк гадостный. Я его когда-нибудь убью.

Быстров не ответил, положил пальцы на диск управления и осторожно его повернул. Сзади тонко запели маневровые двигатели. Луна лениво уплывала под днище катера. На овале радара вспыхнула яркая точка — «Тезей».

— У нас как раз свободный ангар, — заметил Глеб. — Неплохой ты нам преподнесла подарок, товарищ Ваала. Я давно думал купить недорогой планетарный катер.

— У этого навигатор испорчен и всякое разное. Облапошили боруанцы, — сердито отозвалась Ивала.

— Зря ты так, наша красавица. Приобрела отличную машину. Глебу, как я погляжу, навигатор вообще не нужен, — Арканов усмехнулся, сжав толстые губы.

— Не нужен только в пределах родной планеты, — Глеб вдавил синюю клавишу.

— А мои руки на что? Подчиню я вам скоро навигатор, и все здесь доведу до ума. Этот космолет выйдет лучше любого нового, — пообещал Агафон и полез в карман за семечками.

— Подлетаем, — через несколько минут оповестил Быстров.

Снова пискнули маневровые двигатели. Катер задрал нос, и на переднем экране возникло четкое изображение «Тезея»: дальнего разведчика класса «ускользающий воин». Голубовато-серебристые стремительные обводы выдавали его галиянское происхождение. Под хищным носом и на концах загнутых крыльев красными искрами вспыхивали сигнальные огни.

— Сейчас как пальнет из всех стволов, — с опаской произнесла Ваала.

— Не пальнет. Нет у него такого права, целиться в самого Глеба Васильевича, — Арканов, разыгрывая спокойствие, уперся ногами в панель выключенного навигатора.

Быстров только покачал головой и пошел на сближение.

Когда до «Тезея» оставалось меньше полукилометра, Глеб сбросил скорость до причальной. Затем пустил боруанский космолет в последний маневр, заходя к створкам второго ангара, очерченным желтым прямоугольником. Указательный палец пилота пробежался по мерцающим огонькам, набирая код. «Давай, открывай, миленький, — мысленно произнес Быстров. — Извиняй, что на чужой технике». Словно услышав прошение, «Тезей» ожил: ярче сверкнул огнями и включил маяки сближения. Створки ангара поползли в стороны, открывая путь в темное брюхо корабля. Катер скользнул в него, словно зверек в норку, дернулся в уздечке силовых полей и замер, опустившись на круглую плиту.

— Добро пожаловать в звездный приют, — провозгласил Быстров.

— Ну и слава тебе, — Агафон встал и поспешил к грузовому отсеку.

Глеб отключил одну за другой системы катера, пока не погасли все экраны и индикаторы. Выждал, пока насосы нагнетут воздух, и следом за Ваалой прошествовал к люку.

— Груши прихвати, — окликнул его Арканов. — Нельзя здесь оставлять — провоняются боруанскими ароматами или испортятся от перепада температур.

— Потом, Аркадьевич. Потом вернемся и все заберем, — он сошел с трапа, деловито оглядел округлые стены ангара и нажал кнопку-треугольник.

— Поздно будет потом, — Агафон опустил на пол тяжелый ящик, сердито фыркнул и снова метнулся в грузовой отсек.

В этот момент люк, открывающий путь во внутренние помещения «Тезея» с присвистом раскрылся.

Быстров уловил краем глаза тяжелое движение в коридоре и отшатнулся в сторону. Отшатнулся очень вовремя: выстрел масс-импульсной винтовки едва не оторвал ему плечо и крепко потряс корпус боруанского катера. Тут же огненный плевок угодил в ящик с грушами, обращая его в багровую вспышку. Два других сгустка плазмы прокатились по полу, оставляя оплавленные следы.

— Стальная Алона! — вскрикнула галиянка, падая на пол и кувырком, откатываясь за выступ броневой плиты.

В руке Ваалы мгновенно появился пистолет. Она выстрелила наугад, разрывая прочный пластик в проходе, превращая в сверкающее крошево светильник.

— Не стрелять! — крикнул Глеб, прижавшись к стене и осторожно подбираясь к люку.

— Ждать когда нас поджарят? — зрачки Ивалы словно беспощадные острия уставились на Быстрова и метнулись к раскрытому люку.

Галиянка снова нажала на спуск, на этот раз прицелившись. Импульс пистолета лиловой вспышкой прошелся по краю люка в нескольких сантиметрах от высунувшегося ствола винтовки.

— Ивала! Не стрелять! — тверже и громче повторил Глеб.

— Послушай его, девочка. Так мы здесь все вдребезги разнесем, — Агафон на секунду выглянул из-за катера. — Уже несоизмеримые убытки, — он с сожалением покосился на черное пятно, оставшееся от ящика с дачным урожаем.

— Арнольд! — повернувшись к люку, гаркнул Быстров. — Опустить оружие! Винтовку на предохранитель! Ты слышишь меня?

— Капитан? — раздался из коридора слегка обескураженный басок. — Капитан, здесь точно вы?

— У тебя что, уши заржавели? Я — Глеб Быстров собственной персоной.

— Голос ваш, кэп. Но извините, я думал — это захват. Чужой катер без запроса прямо в наш ангар…

— Дубина электрическая, ты меня чуть не продырявил! — галиянка вскочила на ноги и нехотя убрала пистолет. — И я думала захват! Думала, ваш «Тезей» уже совсем не ваш.

— Госпожа Ваала? Ваш чудный голос или я ослышался? — в проеме люка, слегка замутненном дымом, появилась двухметровая фигура андроида.

Лицо Арнольда выражало неподдельную радость. В одной руке он держал винтовку, в другой — готовый к бою плазмомет.

Этого робота Быстров приобрел на Криасе в салоне подержанной техники. Там же ему придали облик Арнольда Шварцнегера, по иллюстрациям с рекламного проспекта к фильму «Терминатор», случайно оказавшегося у Глеба при себе. Оснастили горой синтетических мышц, дополнительной сотней терабайт памяти и героически-туповатой физиономией. С голливудской звездой сходство вышло такое, что при первом же посещении Земли за андроидом увязалась шумная толпа, требовавшая автографов, а скромную гостиницу, где поселился Быстров со своим новым другом, окружили вездесущие папарацци.

— Что же ты, подлец, наделал⁈ — Арканов кивнул на пятно сажи и останки другого ящика, пострадавшего в огне.

— Исправлю, Агафон Аркадьевич, — виновато пробасил андроид. — Откуда мне было знать, что на неопознанном катере прилетели вы?

— Чего исправишь? Знаешь, что здесь было? Ни черта ты не знаешь, — Агафон сердито отмахнулся. — Груши и яблоки с моего сада!

— Да, сожалею, — Арнольд понимающе кивнул. — Живую органику трудно восстановить до начального состояния.

— Бери грузы из катера и сам знаешь куда, страж хренов, — распорядился Быстров. — Вот это и это, — согнутым пальцем он указал на дыру в панели, обшивку люка потом на разбитый светильник, — исправить на твой совести.

— Есть, капитан! — Арнольд положил на пол оружие и бодро направился к планетолету. — А госпожа Ваала… Госпожа Ваала, позвольте вас отнести в гостевую каюту?

— Что⁈ — галиянка, шагнувшая было из ангара в коридор, замерла.

— Вас позвольте отнести, — повторил андроид. — Этими руками… — он поднял широкие ладони. — Этими руками так хочется потрогать вашу нежную попку.

— Ишь сволочь какая! — Ивала едва сдержала себя, чтобы снова не схватиться за пистолет. — Нежную попку, говоришь? Смотри, чтобы я не порвала твою железную задницу на куски! Глеб, это не выносимо! — она повернулась к ухмыляющемуся Быстрову. — Ему надо срочно прочистить мозги! Стереть все без остатка и установить новую личность! Как вы терпите на борту такого гадостного маньяка?

— Извини, товарищ Ваала, но мы к нему слишком привыкли. Его нужно просто воспитывать, — Быстров взял ее под руку и повел к каюте, некогда облюбованной галиянкой. — Располагайся, — сказал он, когда отъехала в сторону. — Видишь, здесь все как прежде. После тебя я не пускал сюда никого.

Задержавшись на пороге, Ивала оглядела уютное помещение, освещенное зеленовато-синим цветом, напоминавшим далекое небо Листры. Большая кровать — пожалуй, главное достоинство этой каюты — была похожа на свежее облачко.

— Спасибо, — прошептала галиянка и, прижавшись к Быстрову, потерлась носом об его щеку. — Очень приятно, что столько времени ты хранил память обо мне.

— Я знал, что когда-нибудь ты здесь появишься. Появишься, и снова все завертится, закружится… И… — Глеб прислонился к округлому выступу стены. — И, признаться, я соскучился по такому верчению. Жду тебя через пятнадцать стандартных минут в рубке. До гиперброска пойдем на форсаже.

— Троекратный расход цинтрида. А у тебя баки почти пустые. Без дозаправки до Присты не хватит.

— Хватит. Арканов усовершенствовал двигатели и пространственные стабилизаторы.

Ваала удивленно приоткрыла рот и, поняв, что Быстров не шутит, произнесла:

— А-А творит чудеса. Он разбирается с нашей техникой лучше, чем все вместе взятые галиянские инженеры.

— Талант, — Глеб развел руками и зашагал в рубку.

К появлению Агафона он уже расконсервировал основные агрегаты корабля и ждал, когда полоса загрузки бортового компьютера войдет в зеленое поле.

— Доброго времени, капитан, — скоро отозвалась машина приятным контральто. — Корабль выходит из режима ожидания. Параметры на экране. Жду ваших распоряжений.

На вогнутом пластике поплыли надписи на всеобщем языке, пиктограммы и столбики цифр.

— Мне ручное управление. Стартуем на форсаже. Приготовить генераторы для активного гиперброска.

Арканов вошел почти беззвучно, устроился в своем кресле и начал тестировать энергообеспечение. Несколько минут он что-то бубнил под нос, потом сказал:

— Все в порядке, Глеб Васильевич. Можно лететь и ничего не бояться — мои технические изменения вполне надежны.

— Эх, Аркадьевич, если бы ты хотел, то давно стал крупным миллионером. Причем в галактическом масштабе, с очень солидным счетом в экономе и элитединицах. Что галиянцы, что кохху или милькорианцы за такие изобретения принесут любые суммы на блюдечке.

— А к чему мне их элитединицы? На галактические деньги, хоть миллионы, хоть миллиарды даже квасу не купишь ни Зеленограде, ни в Москве. И не желаю, мои ноу-хау в чужие руки. Ведь, сам понимаешь, может к нашим недругам попасть, — он покрутил лимб настройки от старого приемника, встроенную в галиянскую консоль энергоконтроля и несколько портившие ее изящество. — Все готово, Глеб Васильевич. Как говорится, поехали!

— Товарищ Ивала Ваала! — позвал Быстров галиянку по внутренней связи. — Вы задерживаетесь.

— Иду, — она мелькнула в крайнем экране, стремительная и восхитительная как валькирия.

Когда Ивала вбежала в рубку и опустилась в кресло, Глеб снизил искусственную гравитацию до десяти процентов и положил руку на активную зону управления.

Корпус дальнего разведчика ощутимо дрогнул, сзади донесся гул разбуженных двигателей.

— С Богом! — выдохнул Быстров, срывая корабль с лунной орбиты.

Голубой шар Земли все скорее сжимался в маленькое пятнышко. «Тезей» шел с шестидесяти кратной перегрузкой, но гривикомпенсаторы вполне справлялись с защитой корабля и экипажа. Ваала ощущала лишь упругую силу, прижимавшую ее к спинке кресла будто властная ладонь бога. Еще она переживала тот самый восторг, который посещал ее всегда, когда кораблем управлял Глеб Быстров.

Через два с половиной часа «Тезей» прошел Юпитер, оранжевой каплей проплывший на боковом экране. Полумрак рубки изредка разбавляли сполохи индикаторов и мерцание приборной панели. Неожиданно с кормы донесся нарастающий свист. Галиянка с тревогой повернулась к Агафону.

— Полный порядок, — заверил Арканов, снова потянувшись к самодельным ручкам настройки. — Видишь ли, наша девочка, девз-генераторы теперь работают немного иначе — отсюда этот дурацкий писк. Неприятно правда, словно рой комаров тебе в ухо. Но придется потерпеть.

— Приготовьтесь. Через две минуты гипербросок, — оповестил Быстров.

— Да, да, приготовься. Просто сиди спокойно: должен быть небольшой гравитационный удар, — пояснил Ваале А-А. — И понесет нас к точке назначения самой прямой дорожкой.

— Так скоро гипербросок? — привстав, изумилась Ивала. — Что вы придумали, товарищ Агафон? Без расчета точки входа, синхронизации с гиперслоями? На такое способны только боевые корабли Сиди и Союза Кайя, — галиянка повернулась к сосредоточенному на управлении Быстрову.

— И мы теперь способны, госпожа Ваала. Ты расслабься, а-то с переломанным позвоночником, тебе неудобно будет разгуливать по благословенной Присте, — не поднимая взгляда, сказал Глеб.

— Минутку, — Ивала торопливо нащупала в кармане топазовый флакон.

— Десять секунд, — процедил Быстров.

Она свинтила крышечку и вдохнула дурманящий аромат. Тут же на обзорных экранах вспыхнуло фиолетовое свечение. Раздался хлопок. Флакон с моа-моа вырвало из пальцев галиянки. На миг Ваале показалось, что на нее упала стальная плита. Огромная тяжесть вырвала из груди воздух и сдавленный стон.

А потом наступила необычная легкость и тишина. Свечение на обзорных экранах стало голубым, синим, разошлось бледно-зелеными и золотыми лентами. И не было видно ни звезд, ни бархатистой тьмы космоса.

— Через одиннадцать суток будем на Присте, — Быстров сложил ладони на затылке и отодвинулся от консоли.