Приручить королевича (СИ)

— А ты разве за кого-то другого собралась замуж? — ехидно переспросила поганка.

— Но он тут как окажется? Тем более ты нас заперла. И почему ты решила, что именно тут надо ждать?

— Как ты думаешь, за кем он явится-то? — лучилась предвкушением бледная девица. — Я-то голову сломала, пока разгадывала вещее видение! С чего бы, думаю, синегорскому принцу добровольно к нам рваться? А потом недоумевала: как это дракон явится в горы до того, как я открою врата в их мир? А оказалось-то вон что!

Варя виновато опустила голову: получается, она своим геройством жениха в ловушку завела… И еще немножко пригнулась, чтобы заодно подглядеть, какая-такая обувка прячется под подолом бледной королевы.

Между тем девица зашмыгала носом — немудрено простыть в подземных палатах. Не стесняясь пленницы, она достала из потайного кармашка замызганный платочек — и откинула вуаль, чтобы с трубным гласом избавиться от соплей. Варя фыркать на невоспитанность не стала, с интересом уставилась на поганку, которая и без покрывала оказалась действительно бледной.

Миловидное востроносое личико светилось белизной. Светло-карие глаза были густо обведены черным карандашом а-ля «я у мамы панда», чтобы под вуалью казались такими же огромными, как у чистокровных белогорцев. Шея длинная и худосочная, как у балерин, однако в пределах человеческих пропорций. Волосы вот белоснежные, как положено белогорским королевам, но туго заплетенные косички, пусть и достигали пяток, тощим своим видом восхищения не вызывали. Вообще эта пигалица лет шестнадцати, а то и меньше, Варю совершенно не пугала. Даже блистающая драгоценными камнями массивная корона-обруч на голове не добавляла уважения. С другой стороны, бить ее по затылку камнем или швырять в нее сырой магией, душить вуалью, останавливать сердце силой воли или еще как-то серьезно калечить Варе тоже не хотелось. Иные же варианты сопротивления пока в голову не шли.

— Ты же человек, — резюмировала она.

— Мой дед был человеком, — поморщившись, не стала отпираться та. — Сбил мою бабку с толку. Но моя мать и бабка, и прабабка, и пра-пра… и так далее — все были королевами. Если ты об этом.

— А твой отец? Король?

— У нас нет королей. Только королевы! Мой отец — величайший колдун из ныне живущих, бессменный глава совета семей.

Варя покивала. Уточнила:

— А твой народ в курсе, что их королева — человек?

Поганка злобно шикнула и выразительно надула губы. И обратно закуталась в вуаль. Ядовито процедила:

— Только заикнись кому-нибудь об этом — тотчас умрешь!

— Угу, — кивнула Варя, не подумав пугаться. — А зачем вы воюете с Синегорьем и Вольнопольем? Ты, твоя мать, твоя бабка, пра-прабабка и так далее?

Поганка передернула плечами:

— Моя цель — вернуть драконов. К чему стремятся мужчины, меня не волнует.

— То есть драконов хочешь вернуть только ты? — подкапывалась Варя. — А остальное население что думает по этому поводу? Наши вот маги уверяют, что без драконов жить гораздо лучше. Громадины, которые думают только о себе! Разве они защищали вас? Нет, они оберегали свои гнезда, а на вас смотрели, как на ползающих вокруг муравьев. Наверняка и сайгаков-то вы разводили, чтобы ящеры ели их, а не вас.

Блондинка вскинула голову, метнула испепеляющий взгляд:

— Моя бабка себя не жалела, всю жизнь шла к этой великой цели! И завещала мне завершить начатое.

— О, соболезную! Давно она умерла? — перебила Варя.

— Кто? — не поняла королева.

— Твоя бабушка.

— Она жива, — растерялась та. Машинально тронула сверкнувшую под покрывалом корону: — Иначе как бы она мне… В общем, она отдалилась от суетных дел. Заслужила отдых.

— Не сомневаюсь, — покачала головой Варя. — Войну в Вольнополье ведь она развязала?

Блондинка рассеянно кивнула, словно бы к чему-то прислушиваясь.

— Меня давно интересовали черные колдуны, — продолжила Варя. — Они появились с вашей подачи? Кто они и зачем вам понадобились?

На это королева неожиданно хищно оскалилась, мгновенно потеряв миловидность:

— Скоро сама узнаешь! На своем опыте.

— То есть? — опешила Варя.

— Чтобы спаять кристалл снова в единое целое, — она указала на три внушительных осколка, — нужна особая энергия. Вашим лучшим магам это умение не под силу. Наши колдуны также не справятся. Зато если взять человеческого чародея и показать ему иной путь к могуществу — тогда ему откроется многое!

— Значит, те колдуны — порождение ваших экспериментов над людьми? — ужаснулась Варя.

Поганка кивнула, будто речь шла о выведении новой породы сайгаков.

— Венцом войны должна была стать обращенная королевская чета правителей Вольнополья, — сообщила она. — Досадно, что они не поняли своего предназначения и предпочли смерть.

— Ты говоришь о родителях Яснолики?

— Угу. Бабушка выяснила, что возродить кристалл сможет только супружеская пара королевских кровей, у простолюдинов просто не хватит сил.

— А! Поэтому ты так обрадовалась, когда я сказала… — поняла Варя. Обругала себя мысленно: ловушка-то приобретает еще более скверные последствия! — А как ты собираешься… ну, показывать нам иной путь могущества?

— Нет ничего проще. Не зря же ваша вера запрещает вам убивать любое существо крупнее насекомого. Такое лицемерие, кстати! — оживилась девица. — Вот ты, например! Ты же ешь мясо? Не важно, птиц или животных. Но для тебя убивают другие люди, не имеющие магического дара.

— Ну, знаешь ли, — парировала Варя. — Ты же носишь платье? Но для тебя эту ткань сделали люди, умеющие ткать. Так и с магами — все мы делаем то, что умеем, и берем то, в чем нуждаемся.

— Так и мы, — оскалилась поганка под вуалью, — нам нужна чета правителей-колдунов — мы их забираем!

— А! — осенило Варю. — Так вы поэтому заслали везде своих шпионов — ждали, когда Краса и Зимослав поженятся, чтобы их схватить и заставить паять вам кристаллы?! А я-то никак не понимала, почему при всём могуществе ваших шаманов Зимка жив до сих пор!

— И поэтому тоже, — буркнула девица, почему-то сразу помрачнев. — Его проклятые зимние звезды стольких наших воинов погубили! А отец продолжает свои дурацкие игры с войной. И ради чего? Чтобы твой принц не подумал отказаться от примирения на наших условиях! А что мне даст такой союз? Только то, что я окончательно потеряю возможность вызвать драконов!

Варя осторожно спросила, надеясь на продолжение вспышки столь информативных сетований:

— И какие условия хочет поставить твой отец?

Поганка раздраженно зыркнула из-под вуали, но промолчала — сообразила, что и так много болтает с пленницей.

Варя тяжко вздохнула.

Посидели в молчаливых раздумьях еще с полчаса.

Потом послышался скрежет камня о камень, леденящий душу хруст — и приближающийся грохот, словно сквозь гору сюда прорывалась буровая установка.

Варя опасливо покосилась на девицу, та развела руками:

— Припозднился твой суженый. Я думала, он пораньше управится.

С дальней стороны зала стена пошла трещинами. Пол затрясся, с потолка посыпалась щебенка и пыль. Поганка при этом продолжала невозмутимо сидеть, сложив ручки на острых коленках.

Едва разошлась первая крупная щель, в нее тотчас протиснулась белая молния, метнулась к Варе.

— Финик! — в изумлении воскликнула она, подхватила кролика на руки. — Ты тоже меня спасать пришел? Моя-то лапуля!

Пока миловались, не заметила, как кровожадно поглядела на зверька усмехнувшаяся поганка, пробормотала, неслышная за грохотом:

— Как же мне везет сегодня! За жертвенным сайгаком посылать не придется.

В пробитую дыру просунулись мощные клешни, споро расширили проход, чтобы смогли пролезть длиннющие паучьи ноги, через россыпь камней перенеся сравнительно небольшое тело с седлом и всадником. Причем, как поняла Варя, Зим выбрал особь самую щуплую и приземистую, не сравнить с теми пауками-вышками, на которых они катались в Кукушкином Долу. Видимо, чтобы в коридорах не застрять и на диаметре дыр сэкономить. Но и эта, выпрямившись, могла легко ударить всадника головой о потолочные своды.

— Зим! — восхитилась внушающим трепет явлением Варя. Не смогла не съехидничать: — А я думала, ты на Друне за мной прилетишь, он больше на белого коня похож всё-таки, почти Пегас.

— Я тоже рад видеть тебя целой и невредимой, — без улыбки кивнул Снежен. Спешился с присевшего скорпиона, жестом велев скакуну отойти в уголок и подобрать лапы, чтобы не растопыривались на половину зала. Сам же обратился к белой королеве: — Зачем нужен был этот фарс? Приглашение явиться с третьим камнем, если он и так давно у вас.

Та с важностью поднялась с места (заодно и Варя вскочила, незаметно потирая замерзший от гранитной скамейки зад).

— Прости за шутку, — кокетливо проговорила девица. — Советники решили тебя заинтриговать, чтобы ты лично явился пересчитать наши сокровища.

— А супругу мою зачем схватила? — не смягчился от любезного тона королевич.

— Она сама к нам явилась, без приглашения! Я ждала только тебя. Но так вышло еще лучше — ты в этом убедишься, когда поймешь, какая судьба привела тебя сюда.

Варя послушала, покивала головой — и швырнула тоненький лучик разрушительной энергии в фонарик королевы. Кристалл в нем с хлопком взорвался. Поганка взвизгнула не по-королевски:

— Ай! Что? Как?!

— Зим, она этим многофункциональным гаджетом навела на меня заклятье подчинения, — наябедничала Варя. И тут же перескочила на более интересную тему: — Слушай, а как у тебя получилось гору-то пробуравить?!

— Ничего особенного, — отозвался тот, с равным подозрением поглядывая на обеих барышень, не зная, чего еще от них ожидать. — Недавно обнаружил в себе талант плавить скалы. А некая баронесса из Златограда объяснила, как этой способностью управлять с большей точностью.

— А как ты меня нашел? Горы-то ведь большие!

— Благодаря браслету почувствовал, их же дарят не просто для украшения. Правда, Финик вел еще точнее.

— Вот молодцы какие! — восхитилась Варя, тиская кролика.

То ли камни в разбитой стене затрещали, то ли белая королева досадливо заскрежетала зубами:

— Вынуждена вас огорчить, ваше трогательное воссоединение мне на руку. Назад тем же путем выбраться вы не сможете. Да и не позволю я вам уйти! — объявила она с пафосом.

— Зим, а мы не сможем? — кивнула Варя на свежий туннель.

— Боюсь, она права, — покачал головой Зимослав. — Снаружи собралась армия, но увы, не моя.

— А, ерунда, — легкомысленно отмахнулась Варя. — Драконье зелье еще действует, так что я запросто взлечу с тобой, Фиником и паучком. Лишь бы на свежий воздух выйти. А может, используем какое-нибудь заклинание невидимости? И прошмыгнем мимо стражи!

Ее оптимизма Зимослав не разделял. «Устал», — решила она, глядя на мрачно нахмуренные брови, чуть посеревшие от каменной пыли.

— Белогорцы живут под землей и привычны к полной темноте, — воззвал он к логике. — Им что видимость, что невидимость — безразлично.

— Тогда… хм… надо…

— Учтите, я могу убить вас обоих и ваших зверюшек в любой момент, мне это ничего не стоит, — снова напомнила о себе поганка. — Так что советую…

— Зим, она требует, чтобы мы с тобой каким-то неведомым образом спаяли три осколка в прежний кристалл, — перебила ее Варя.

— Это невозможно, — ответил он.

— Вот и я так думаю! — подхватила Варя. Затараторила: — А она грозится сделать из нас пару черных колдунов, и тогда якобы мы, как ее послушные приспешники, всё сделаем по ее плану, чтобы вернуть в мир драконов. Я так полагаю, она собирается ради этого из нас всю силу высосать и уморить до смерти. А драконья магия ей нужна, потому что белогорской она не владеет! Равно как и человеческой. Вот и хочет хоть на скорлупках поживиться!

— Что? — зарычала девица. — Не слишком ли ты много болтаешь?!

И красиво выпустила с пальцев рук молнию.

Варя была готова к нападению и отскочила в сторону, пригнулась, разряд лишь громко щелкнул над головой, заставив волосы подняться дыбом. К тому же Зимослав мгновенно прикрыл невесту силовым щитом.

Вот только нападение оказалось отвлекающим маневром — нацелилась поганка на беззащитного кролика! Он, жалобно пискнув, соскочил с Вариного плеча не по своей воле. И белой стрелой метнулся в руки злодейки.

— Ах ты зараза! Отдай сейчас же!!! — заорала Варя в ярости.

Сцапав зверька, бледная королева крепко стиснула его в кулаке, потрясая в воздухе, так что длинный хвост болтался, будто украденный вражеский вымпел. И объявила ультиматум:

— Ледомир Снежен! Убей это животное немедленно или твоя невеста умрет!

— Ну ты и мерзавка! — прошипела Варя. — С чего бы мне умирать-то?!

И тут же захрипела, внезапно ощутив, как невидимая петля перехватила горло — пока еще не смертельно, но предупреждающе.

— А ты думала, я шутки шутить буду?! — торжествовала поганка. Шагнула к ним ближе, ткнула Зимославу в лицо тихонько верещащего кролика: — Убей его! Или я убью ее!

— Ты меня не убьешь, я тебе живая нужна! — с натугой просипела Варя, делая неуверенный шаг вперед.

— Ошибаешься, — насмешливо откликнулась девица, — такой, как ты, легко найти замену.

Зим в смятении коротко оглянулся на Варю. В глазах плескалась вина за малодушие, за то, что он не в состоянии без колебаний пожертвовать своим даром ради ее спасения. Она же постаралась вложить в ответный взгляд выпученных глаз яростную мысль, что никогда не простит ему убийство неповинной зверюшки.

— Послушай… — заикнулся было он.

— Не вздумай напасть на меня! — резко повернувшись к нему, перебила поганка, усмехаясь. — Я следила за тобой в битвах и видела всё, на что ты способен. Да, тебе хватит сил взорвать всю гору! Но тем самым ты убьешь всех нас вместе. А только одну меня заколдовать у тебя не получится, нет-нет, я подготовилась и защитила себя от любых твоих чар. Выкинешь хоть какой фокус — я сразу перебью глотку твоей возлюбленной, сломаю позвонки и отрежу голову. Ты хочешь это увидеть? Пустить ей кровь, чтобы ты перестал сомневаться?

Пока она разглагольствовала, наслаждаясь моментом торжества, Варя, придушенно пыхтя и шаря руками по шее, проковыляла к ней сзади — и наступила ногой на волочащийся по полу край вуали. Зим это видел, понял выразительное подмигивание — и в свою очередь сделал пару шагов назад, отчего злодейка неосознанно двинулась на него, не желая разрывать угрожающе близкую дистанцию.

Еще через шаг вуаль сползла с ее головы, с легким шорохом упав к Вариным ногам.

— Что?.. — оглянулась поганка в недоумении.

И получила прямо в глаза ярчайшую вспышку из смартфона.

— Финик, кусь! — скомандовала Варя, сиплым криком перекрыв истошный визг.

Кролик с удовольствием цапнул острыми зубками за руку — и выпал из разжавшегося кулака. Благо, Зим метнулся вперед, удачно поймав бедняжку.

Пока поганка, вопя проклятья, терла глаза, пытаясь прогнать алые зайчики, но лишь размазывая черные пятна макияжа по шекам, Зимослав снял с Вари невидимый ошейник чар, нежно проведя по шее ладонями.

— Спасибо, — с облегчением выдохнула та.

И сразу же направилась довершать дело. Для начала со всей злости сделала подсечку снизу — пнула по прятавшимся под белым подолом ходулям, так напоминающим фасоном «босоножки» Друни. Воющая поганка и без того шаталась, ослепленная и дезориентированная, от нападения же вовсе накренилась рухнуть. Однако Зим, как джентльмен, не мог позволить барышне разбить голову об пол — подхватил на руки, посадил на скамью. Ну, и удержал, чтобы не рыпалась зря.

Фыркнув на излишнюю деликатность, Варя схватила с белобрысой макушки корону, потрясла в воздухе:

— Она просто человек! И без накопителей, заряженных ее бабулей, не способна ни на что!

Та, в слезах, взвыла от разочарования и злости — видать, по жизни не была приучена к неудачам, раз так быстро сломалась:

— Верни, подлая паршивка!

— Фиг тебе! Я ее конфисковала, — парировала Варя и торопливо запихнула трофей за пазуху.

— Несправедливо! — голосила девица. — Грозоврат украл для тебя часть дара моей бабки, а что получила я?! Ничего!

— Поэтому твоя бабка из мести принялась войну раздувать? Чтобы на Синегорье наслать голодных драконов? У-у, змеюки и род ваш гадючий! — погрозила ей кулаком Варя, руки так и чесались задать малолетке трепку, особенно за Финика отвесить десяток крепких оплеух. Но ведь Зим не позволит, вот досада.

— Это ты негодяйка! — взвизгнула та. — Немедленно отдай мне мою корону!!!

— Не весь род. Ее мать — разумная дама и мечтает о примирении наших народов, — справедливости ради заметил Зимослав, предусмотрительно и аккуратно связывая побежденной барышне руки за спиной пояском от ее же балахона. Ноги связывать было ни к чему — ремешки на ходулях кое-где порвались, так что встать на них она не смогла бы, равно как и самостоятельно избавиться от уцелевших креплений. — Похоже, единомышленников здесь у нее не нашлось, поэтому она бежала за границу.

— Это баронесса-то под прикрытием? — сообразила Варя. — Вот же спелись бабка с внучкой — родную мать из дома выгнали! Хотя и той на слово верить не советую, вдруг она за Чуролютом подглядывала и человеческую магию исподтишка изучала? Хотя эта вот бледная с косой тоже что-то там бормотала о перемирии — ее отец будто бы собрался тебя уговаривать на союз.

Потревоженный дракончик недовольно закопошился у нее за шиворотом, поерзал — и сонный выставил головку из-за воротника. Зимослав удивленно уставился на сие явление, совершенно не ожидав, что невеста успеет завести себе нового питомца. Белая королева же, тоже увидав, заголосила, визгливо причитая:

— Какие черные ветра занесли к нам эту проклятую девку?! Она даже истинного дракона успела осквернить своими грязными руками!

— Цыц! Сама ты неумытая, панда несчастная! — оскорбилась Варя, швырнула в нее скомканной вуалью. — Это твои шаманы определили меня в тот зал, пока я была без сознания. Вот уж без понятия, что они имели в виду — просто драконов к драконам складируют?

Зим покрывало перехватил, встряхнул от пыли и закутал пленницу. Варя ревниво шмыгнула носом, но объяснила такую заботу тем, что теперь не особо заметно, есть на королеве корона или нет. Обернувшись к Зиму, заканючила:

— Они геккошу холодом и голодом морили! Давай его себе оставим? Смотри, какой маленький, хорошенький! Будет с Друней играть, вдохновлять на полеты. Постепенно приучим его к свежему воздуху, а то они его в темноте держали, изверги, поэтому он такой чахлый, бледный и рахитичный!

— Почему это бледный? — не понял Зим. — Очень даже яркий.

— Ух ты, и правда! — обрадовалась Варя преображению.

То ли отоспавшись, то ли отогревшись, дракончик действительно прозрачным больше не выглядел — переливался всеми цветами радуги от шеи до хвоста, будто мультяшный хамелеон. Доверчиво курлыча, он целиком вылез из Вариной запазухи и потянулся к синегорскому королевичу.

— Учти, он щекочется, — хихикнула Варя на растерянность жениха, позволившего залезть к себе за воротник. Ехидно добавила, обращаясь к «перебежчику»: — Хотя ты зря это, геккоша, у меня-то мягче и можно за лифчик держаться.

Финик, следя за перемещением новой зверюшки, насмешливо фыркнул.

— Не думайте, что вы со мной справились, — брызгала ядом поганка. — Никуда вы отсюда не денетесь. Сейчас явятся мои подданные, вас скрутят, вернут мне корону, и я вам отомщу за унижение.

— Ой, Зим, давай скорее с камнями что-то делать! — заволновалась Варя. Потому как действительно странно, что на грохот пробиваемых стен еще не сбежались все белогорцы, видимо, стража за высоким начальством посылала, без указа не спеша шевелиться. — Надо их как-то уничтожить, чтобы ни у кого больше даже соблазна не возникало восстановить кристалл. А то привяжут мир обратно к драконьему — и всё, точно никогда не смогу побывать у родителей!

— Не думаю, что это безопасно, — колебался Снежен. — Всё-таки в них вложены могущественные чары. Вдруг их повреждение нарушит баланс еще больше?

За запертыми дверями послышался шум. Причем за всеми сразу, со всех сторон. В крепкие створы принялись стучать — пока вежливо, но было ясно, что еще немного, и начнут выбивать.

Пока Зимослав ставил круговую невидимую защиту от ожидаемого нападения, Варя решилась, прицелилась, затем зажмурилась — и шибанула в один из камней сырой силой.

— Идиотка! — взвизгнула поганка, спрягнув со скамейки и попытавшись под нею же спрятаться, забыв, что данная конкретная мебель представляет собой кусок монолита.

От брызнувших осколков их и скорпиона защитил мгновенно выставленный Зимом щит.

— Это действительно было неразумно с твоей стороны, — нервно вздохнул он.

— Ничего, — проблеяла Варя, клацнув зубами от запоздало накатившего понимания, чем могла бы обернуться для мира ее ошибка. — Зато теперь без одного куска никто не вызовет драконов.

Поганка от ее слов истерически горько расхохоталась.

— Жалко, что тут порталы нельзя открыть, — оглянулась Варя на затрещавшие двери.

Снежен в попытке ободрить сжал ее руку.

— Попробуем потянуть время, — произнес он. — Мне нужно еще хоть немного, чтобы восстановиться после прохода через скалу, а потом… как-нибудь выберемся.

— Ой, что ж я! — всполошилась Варя. — Тебе ж накопители надо зарядить!..

Но момент оказался не подходящим: не сосредоточишься, когда в зал, вышибив замки, врываются дюжие стражники с алебардами наперевес — страшные высоченные парни со зверски горящими глазищами.

Варя машинально вскинула руку и осияла всех по кругу вспышками из смартфона. Немножко помогло — обиженно взревев, мужики отпрянули и принялись тереть глаза. Зим решил, что проверенные методы — неплохая идея, и на раскрытой ладони спешно вырастил яркую звездочку.

— Прошу убрать оружие! — раздался властный голос.

Стражники мгновенно послушались, отошли к стенам.

Прикрывая глаза рукой, вперед вышел немолодой белогорец в богатых длиннополых одеждах. За ним неуверенно потянулась свита из чиновников рангом ниже.

— Согласны на переговоры? — рявкнула Варя, наставив на него объектив смартфона, хотя на экране уже мигал значок почти разряженного аккумулятора.

— Разумеется! Для этого я здесь.

В знак доброй воли он развел руки и даже спрятал черное третье веко с глаз. Глаза оказались красивого небесно-бирюзового оттенка.

Зим пригасил звездочку, оставив крошечную искру.

— Ой, я вас знаю! — воскликнула Варя, вглядевшись в худую костлявую физиономию. — Вы на меня из тумана зыркали!

— На меня, кстати, тоже, — поддержал Зим.

— Ваше высочество, приветствую воочию, — церемонно кивнул он Снежену. После обратил жутковатую клыкастую улыбку к Варе: — А вы, простите?..

— Моя супруга, — представил Зим.

— О, неужели?.. — искренне растерялся колдун. Гаркнул на свиту грозно: — Почему мне не доложили?!

Поганка из-за скамейки расхохоталась:

— Не сбыться твоему плану, отец!

Но колдун быстро собрался, проигнорировав бесславную дочурку:

— Что ж, жена — это не беда. Вы, дорогой наш сосед, мужчина крепкий, и с двумя супругами справитесь. Даже еще сильнее станете!

— Что? — не понял Снежен. — Вы о чем?

— О примирении между нашими странами! — расцвел клыкастый колдун. — Вы в битвах доказали, что достойны стать мужем нашей юной королевы. Конечно, брак не даст вам права управлять племенами, однако ваш голос будет иметь равный с остальными вес на совете.

— То есть, вы предлагаете Синегорью в моем лице сделаться одним из племен Белых Гор? — не поверил такой наглости Снежен.

Варя просто давилась хихиканьем, тщетно прикрывая рот кулачком.

— Да, именно так, — закивал отец королевы. — Это решит множество вопросов и разногласий между нашими…

— Вы серьезно? — наступал на него Зимослав.

— А что вы имеете против? — опешил колдун.

— Хотя бы то, что ваша дочь является моей сестрой! — воскликнул Зим.

— Двоюродной сестрой, — занудно поправила Варя. — Я, конечно, понимаю ваше горячее желание выгодно сбагрить бракованную дочь. Но я, как первая, законная и единственная жена, голосую против гарема и инцеста. Да и просто брать в дом гадюку вредно для здоровья.

Поганка в ответ разразилась истинно змеиным шипением. Но Варя ей выразительно указала взглядом на торчащие из-под юбки ходули, и та притихла.

— Ну и что, если и сестра, — стоял на своем колдун. — Неужели для вас взять вторую жену хуже, чем продолжить войну? Подумайте хорошенько, ваше высочество. Напоминаю, что здоровье вашей матушки зависит от наших шаманов, да и вы сами здесь у нас в гостях…

Он подошел к Зиму поближе, сколько позволял барьер невидимого защитного поля, и с убедительным видом заглянул в глаза, пользуясь высоким ростом.

— Эй! — всполошилась Варя, — нечего тут гипноз разводить! Зимка, он мухлюет! Не смотри ему в глаза!

Однако королевич не испугался угрозы подпасть под чужую волю — прямо смотрел в ответ.

Колдун нахмурился, повернул голову набок, наклонился чуть ниже, недовольно стиснул тонкие губы, продолжая игру в гляделки…

И отшатнулся — из-за ворота королевича высунулась крошечная головка на гибкой шее.

— Что? Как же?.. — пораженно забормотал колдун. Однако оглянулся на Варю и моментально сообразил, что к чему и кто виноват.

Дракончик же вылез весь и уселся на воротнике точно брошка, да еще крылышки растопырил и зашипел, не прекращая сиять красным и синим цветами.

— Ути, сигналка ты моя славная! — умилилась на крошечного защитника Варя.

А колдун неожиданно рухнул на колени. И следом за ним бросились целовать пол все остальные белогорцы, что стражники, что чиновники и колдуны.

— О, великий владыка! — простер руки колдун. — Нижайше прошу прощения! Кто же мог знать, что вы — избранник Предпоследнего Дракона! И на вас милость его! Сегодня же велю казнить мою нерадивую дочь, что не сподобилась изречь предупреждающего пророчества.

Поганка испуганно ахнула и демонстративно упала в обморок.

— Вы что, нарочно дурака валяете? — не поняла Варя.

— Разве я посмел бы лукавить перед вами, о драконоподобная супруга избранника дракона, — хитро прищурился колдун. — Драконы — великие и древние покровители нашего народа. Мы никогда не поставим под сомнение их повеление.

— Так, — шумно вздохнула Варя. Уточнила, указав на воинственно стрекочущего «геккончика»: — Вот это ваш Предпоследний Дракон?

— Именно, о драконоподобная супруга избранника! — почтительно провыл колдун.

— А почему такой мелкий?

— Молодой еще. И болеет часто.

— Еще бы не болел — вы его держали на сквозняке в птичьей клетке без подстилки! — высказала она.

Колдун и прочие покорно упали лбами в пол:

— Смилуйся, драконоподобная! Другие клетки он сжигал, а подстилки разбрасывал.

— Ладно, проехали, — буркнула Варя. — А где тогда Последний Дракон?

— Он не вылупился, чары драконьего наследия на нем иссякли окончательно.

— То есть… — осенило Варю. Вытащила из кармана «жемчужину», уточнила недоверчиво: — Вот это и есть драконье яйцо, что ли?

— О-о!.. — прокатилась волна благоговейных вздохов. — Яйцо ожило!

— Еще бы не ожило у меня-то! — хмыкнула она самоуверенно. — За животиной следить надо лучше, изверги!

— Это знак! Великий знак, ниспосланный нам славными предками и драконами прошлого! — заголосил колдун воодушевленно. Вскочил на ноги и указал на стену с дырой, аж скорпион пугливо отодвинулся оттуда от греха подальше. — Нужно немедленно созвать совет семей! Идемте!

С этим он швырнул в стену приличный заряд специфической магии, и камень послушно оплавился, превратив пробитую Зимом дыру в просторный ровный тоннель, ведущий прямиком к светлому небу. Туда колдун и устремился, оставляя следы в еще мягкой каменной массе. За ним ринулись и все остальные местные, включая стражников — и никому не было дела до белой королевы в обмороке.

Прежде чем покинуть зал следом за белогорцами, Варя предусмотрительно вручила Зиму корону и оставшиеся два Ограждающих камня:

— Им они уже без надобности.

Сама же обернулась драконом и подставила загривок. Зимослав неохотно, но подчинился, оседлал преображенную невесту. Правда, когда Варя-дракониха нырнула в тоннель, ему пришлось сильно пригнуться к ее шее.

«Береги Финика и геккошу!» — мысленно бросила она.

Скорпион же послушно засеменял за ними.

Однако сразу сбежать не получилось: колдун на склоне горы собрал экстренный совет. Его, взволнованно жестикулирующего, окружили внушительного вида вожди племен и уважаемые старики-шаманы.

Обернувшись к выбравшейся из зияющей дыры драконихе и ее ошеломленному наезднику, колдун подозрительно радостно заорал:

— Единогласно! Совет решил присвоить вам, ваше высочество, титул королевы! Ах, как давно у нас не бывало столь могущественной правительницы! Определенно, это добрый знак — грядет новый бриллиантовый век возрождения! Не сомневайтесь, ваше высочество, в ваших венах течет кровь нашей прошлой королевы — вы избранны законно, вашу власть никто не оспорит. Да здравствует Зимослав Ледомир Снежен, принц Синегорья, королева Белых Гор!

Его клич подхватили толпы и толпы белогорцев. К склону стекались новые и новые зрители исторического события…

Варя-дракониха крякнула. Не знала она, что, собравшись замуж за королевича, заодно окажется женой синегорского первосвященника — а теперь еще и белогорской королевы!

— Только этого мне не хватало, — потерянно пробормотал Зим. — Варя, ты понимаешь, что он сделал? Этот хитрец присвоил мне почетный титул верховной жрицы, который не дает почти никаких прав, но возлагает гору обязанностей! И тем самым он приравнял-таки Синегорье к провинции, а заодно обязал меня почитать их богов.

«Ужас! Прости меня!» — мысленно взмолилась Варя.

— Ты-то за что извиняешься? — удивился он.

«Так это же я геккончика забрала».

— Ерунда, они бы ухватились за любую другую возможность.

«Отказаться не получится?»

Зимослав кривовато усмехнулся:

— Попробуем вырулить ситуацию в свою пользу. Напрасно, что ли, я держу целый кабинет министров и армию советников и дипломатов? Пусть теперь у них голова болит! Всё-таки дед Грозоврат зачем-то сделал меня таким.

«Вот-вот! Я чуяла, что у дедули был дар предвиденья — видать, он его у старой королевы и отщипнул!»

Толпа зашумела еще громче, приветствуя новое знамение: над вершиной пронеслась, закружилась крылатая тень — еще один дракон! На этот раз явно самец, поджарый, худощавый, черно-синей окраски. Он опустился на массивную глыбу скалы поблизости. И Варя поспешила подойти, заметив на загривке всадницу с растрепанной синей косой.

— А мы прилетели вас спасать! — расхохоталась Яснолика, поглаживая своего дракона по мощной выгнутой шее. Тот почему-то смущался и отворачивал морду, лишь бы не глядеть на Снежена. — Что тут творится? Что за всеобщее ликование?

— Какие-то местные суеверия, — отмахнулся Снежен. — Потом разберемся. Лучше скажи, как тебе удалось уговорить Врана на… на брак с тобой?! — Он собственным глазам не поверил.

— Я давно ему доказывала, что союз со мной поможет ему излечить поврежденные потоки энергии! — расхохоталась осчастливленная королевна. — А он не верил! Ну и зря, как видишь, только время потеряли из-за его сомнений. Согласился исключительно ради твоего спасения!.. Но я рада, что вас не пришлось выручать. Летим скорее — Тихун почуял серьезный стихийный разрыв.

Варя схватила поджавшего лапы паука и рванула в небо следом за преображенным Белокрасом и Красой. В голове звенела только одна тревожная мысль: неужели худшие опасения Зима сбылись и уничтожение камня повредило ткань пространства?..

Глава 24

Пространственный разрыв оказался небывалых масштабов. Даже Зимослав, увидев поле деятельности с высоты драконьего полета, на мгновение застыл в шоке. Казалось, сцена вместе с кулисами в Вольнопольской Королевской Опере была меньшего размера, чем арка дыры, очерченная неровными всполохами, и «язык» порога перед нею. Дыра неторопливо, но безостановочно расползалась вширь и ввысь, проталкивая через себя в здешний мир часть чужого, заменяя им вспаханное поле и полосу некошеного луга. Земляные борозды исчезли под асфальтной разбитой дорожкой, зелеными деревьями и кустами, кирпичной будкой подстанции, столбами фонарей, ржавым забором из дырявой рабицы, клумбой, скамейкой…

Заглядевшись, Варя приземлилась жестко, едва-едва не перекувырнувшись, хоть и тормозила всеми лапами. Зимослав психанул — спрыгнул с ее загривка, не дожидаясь полной остановки. Финик с его плеча брызнул в руки Чаруши, поджидавшей неподалеку вместе с остальной уже собравшейся командой. (Даже Вран и Краса прилетели на пару минут раньше — Белокрас, пунцовый от смущения, как раз заканчивал одеваться за кустиками, огрызаясь на подтрунивание Венцемира и несмешные шутки Будигора. В отличие от Вари, Краса мелочами перевоплощения не озаботилась — или наоборот коварно воспользовалась предлогом, чтобы посмущать «молодожена» в качестве мести за многолетние отказы).

— Зеленые! — завопила Варя, едва обернувшись человеком, тыкая пальцем в сторону растительности. — И это всё остальное! Это же из моего мира всё! Правда, не знаю, откуда именно, страна у нас огромная, раскинулась на четверть планеты, но судя по матерному граффити на будке, это точно нифига не Америка и не Китай.

— Удивительно! — насмешливо воскликнула Краса. — Можно считать, нам повезло?

— Ничего удивительного, если подумать, — ответил Зим, отряхнув одежду после прыжка на рыхлую пашню. — Но в чем-то повезло, да — местные ядовитые испарения в воздухе хотя бы не убивают мгновенно.

— Вообще-то я ждала атаки драконов, — честно выдала Варя, пропустив шпильку в адрес привычного с детства городского смога.

— Не говори, что разочарована. Нам хватит тех ящеров, что у нас есть, и больше не надо, — хмыкнул Зим, стараясь за нарочитым спокойствием скрыть нервозность. Впрочем, Варя-то отлично видела, что ее королевич целый день не в своей тарелке, напряженный, как натянутая струна. — Вспомни: ты разбила Ограждающий Камень с желанием иметь возможность возвращаться в свой родной мир. Из кристалла высвободилась вся сила, что копилась в нем столетиями — и вплелась в неосознанные чары твоего желания. И вот итог — наши миры и так были связаны самим фактом твоего присутствия здесь, от добавочной немалой энергии они столкнулись до взаимопроникновения.

— Разбила? Камень? — охнул Венцемир, однако от ехидных комментариев воздержался.

Варя оторопела:

— Так это что же, теперь два мира поглотят друг друга? И опять я виновата…

— Нет, на это не хватит энергии, — сказал Зим. — Надеюсь.

— Я бы не поручился, — возразил Вран мрачно. Кивнул на дыру: — Это тот самый мир, где пропал его величество Кудеяр Смур. Никогда в жизни не забуду и ни с чем не спутаю эту жадную атмосферу: это не взаимопроникновение — это пожирание! Тот мир высасывает из нашего энергию. Поэтому дыра постоянно растет — она просто не может остановиться, ведь в нее утекает всё больше и больше потоков силы. Если не закроем разрыв в самое короткое время, нас всех туда затянет, выжмет и вывернет, вместе с обеими Лунами и Кольцом напоследок.

— Не преувеличивай, — попросил Будигор, впрочем, без уверенности.

— Это значит, — тихо проговорила Варя, пораженная догадкой, — колдовать на той стороне ни у кого из вас не получится. Зим, ты помнишь? Когда ты был у меня дома и разбил плафон торшера, у тебя…

— Помню, — резко перебил он.

— Варя права, — поддержал Алояс, — мы не можем допустить, чтобы тебя постигла участь твоего отца!

— Допустить, чтобы наш мир исчез, мы тоже не можем, — отозвался Зимослав, наградив компанию тяжелым взглядом. — Так что вспоминайте скорее, что делал отец. И думайте, как мы сможем избежать его ошибки. И побыстрее соображайте, иначе наших сил не хватит — дыра-то ждать не станет!

Приказ его был обращен к Белокрасу и Вихрю, раз они, самые старшие члены команды, присутствовали при трагическом случае с прежним правителем Синегорья. Вот только оба казались слишком подавленными мыслью, что беда может повториться, и было ясно, что озарения от них ждать не стоит. Впрочем, Тихун тоже супил брови, усиленно соображая.

— В любом случае дыру незакрытой не бросим, так что пока поставлю маячки по периметру, — негромко объявил Венцемир.

Направившись в обход портала, он украдкой оглянулся на Чарушу. Та, не сводившая с него глаз, торопливо отвернулась, будто стыдясь быть застигнутой, завесилась волосами и хвостом Финика. (Кролику надоело, что его тискают, и он перебрался к чародейке на макушку, вить гнездо из лимонно-блондинистых мелких кудрей).

Краса, стоявшая позади Врана, обняла его за плечи, намереваясь влить в новоиспеченного супруга как можно больше своей силы, чтобы тот смог участвовать в плетении чар, не прибегая к амулетам, ибо заряженные подругой Вихря накопители в этот раз потребуются самому Алоясу.

Варя совершенно не представляла, как и чем может помочь. И разозлилась на себя за это — с нею всегда так будет? Вечно бесполезная, всего лишь батарейка!.. Лихорадочно перебирая в памяти всё, чему ее успели научить, напрягая мозги в поисках гениальной идеи, она машинально направилась к зеленым кустам и клумбе.

В спину ее нервно окликнул Зимослав:

— Только не входи в портал! Там воронка энергии, ты не сумеешь закрыться от такого массивного течения!

— Я просто поглядеть.

— И я только взглянуть!

Чаруша бесстрашно последовала за Варей — ей было жутко любопытно, что же это за чужой мир такой, где даже листья на деревьях оказались другого цвета.

— Я считала, плавить камень умеют только белогорцы, — удивилась она, потопав каблучком по асфальтовому покрытию дорожки.

— Угу, — не подумала отвлекаться на пустяки Варя.

Она оглядывалась по сторонам, но ничего дельного не бросалось в глаза. А самое обидное, что за аркой разрыва определенно пролегала улица или шоссе, но обзор закрывали густые кусты давно отцветшей сирени и низкие кроны лип, к которым подходить ей запретили. Конечно, не факт, что за этой зеленой преградой она смогла бы увидеть нечто важное, что дало бы подсказку, куда именно выводит разрыв, и тем более не факт, что это знание ей чем-нибудь помогло бы, но всё-таки. И в то же время что-то неуловимое мешало сосредоточиться на мыслях о магии…

— Мяу!

— Ой! Какая милашка! Это полосатый цуцик или миниатюрный зяблик?

Обернувшись на щебет присевшей на корточки Чаруши, Варя узрела опасливо выглянувшую из кустов кошку — глубоко беременную полосатую уличную, но вместе с тем неожиданно упитанную.

— Не трогай!.. — заикнулась было Варя, но опоздала. Договорила неуверенно, с затаенной завистью взирая, как ласково гладит Чаруша «пришелицу», а та охотно трется о ноги: — У нее могут быть блохи и лишай, неизвестный в вашем мире. Если не принять меры предосторожности, запросто разразится глобальная экологическая эпидемия.

— Что за ерунда? — фыркнула чародейка. — Не бывает болезней, с которыми не справится колдовство. Смотри, какая она ласковая! А мурлычет-то — такая маленькая, а громче зяблика!

— Поймай и подари Злату, — невесело пошутила Варя, — он влюбился в наших кошек с первого взгляда. Пусть разводит котят и скрещивает с вашими цуциками.

И прикусила язык, поняв, что Чара совет приняла всерьез и вознамерилась сцапать экзотическую зверюшку! Вот только не вовремя Финик высунулся из копны кудряшек — кошка мгновенно его заметила и, как всякий порядочный хищник при виде белки (или почти белки), уставилась на него голодным немигающим взором. Финику взгляд неведомого зверя не понравился, он брызнул белой молнией прочь и подальше — к счастью, в противоположную от портала сторону. Кошка кинулась за ним. Чаруша, напролом через кусты, устремилась за ними обоими. (Краса, видимо, закончив вдохновлять новоиспеченного мужа на подвиги, засмущав его до пунцовости, встрепенулась и поспешила за приятельницей — всё-таки не доверяла она взбалмошной девице, не оставляла без присмотра).

Варя уставилась на клумбу с пахучими лиловыми флоксами и оранжевыми бархатцами. Лепестки цветов незаметно подрагивали, точно от ветра, но при этом ветра не было. Значит, даже растения ощущали те самые потоки местной магии, всасываемые в воронку.

— Зим! — закричала она, ухватив мысль, — что если ты не станешь штопать дыру собственными силами? А поймаешь в накопитель завихрения магии, текущие отсюда туда? И уже из накопителя направишь, куда тебе надо. Алояс ведь ловил так мою энергию на тренировочной площадке.

— Не я, а Роза, — поправил занудный учитель. — И там была совершенно иная ситуация.

Зимослав задумался.

— Где бы еще такой кристалл взять, чтобы… — проворчал Будигор.

Но Снежен продемонстрировал ему целых два Ограждающих Камня, не считая короны белой королевы, в которой крупных кристаллов тоже хватало.

— А плести чары мы будем здесь, — осенило и Огнеяра. — Сплетаем, отпускаем — и на ту сторону они уходят с потоком эфира. Зим их там ловит, насыщает из кристалла и использует — сам при этом остается в безопасности!

— Может получиться, — кивнул Алояс. Но радоваться не спешил: — Однако на финальной стадии поток иссякнет, и всё равно придется…

Зимослав его перебил, неприметно сделав знак молчать и нахмурившемуся Врану:

— У меня хватает накопителей. Наверняка уж сколько-то запаса останется и на последний шаг.

Варя не очень поняла, в чем суть выразительных переглядываний между этими тремя, но сердце нехорошо ёкнуло, намекая на то, что выданная ею идея не гарантирует ста процентов успеха.

Только другого способа всё равно никто не придумал.

— Заряди для меня? — пока остальные готовились исполнять свою часть работы, попросил Зим, протянув ей амулеты. Заодно сонного дракончика вытащил из-за пазухи, посадил ей на плечо.

— А ты точно?.. — промямлила она, боясь высказать опасения вслух.

— У нас всё получится, — улыбнулся он, нахлобучил ей на голову корону. Опустил взгляд, занятый кольцами и браслетами: — Не может не получиться.

Что-то Варе очень не понравилось в этой бледной улыбке. И в нервных движениях слегка подрагивающих пальцев, перебирающих застежки на амулетах. Но делать-то нечего, пришлось натужно улыбнуться в ответ и пожелать ни пуха ни пера. На что Зим кивнул. И неожиданно громко чихнул, прикрывшись рукавом. Возмутился на клумбу с флоксами:

— Что это за цветы такие? Отвратительный запах!

Поначалу всё шло, как надо. Варе велели отойти в сторонку, к ней после присоединилась и Краса, шепнув, что Чаруша с добычей отбыла в Кукушкин Дол. Вдвоем они с восхищением взирали, как парни медленно, но верно, шаг за шагом отвоевали захваченную чужим миром территорию, буквально выталкивая кусок земли с зеленой растительностью назад в дыру и заставляя арку разрыва стягиваться. Причем Краса особенно наслаждалась видом воодушевленного и деятельного Белокраса. Варя, понятно, не сводила глаз с Зимослава.

Снежен делал вид, будто во всём полагается на свою команду, экономя силы для финального этапа чародейства — ведь всё-таки он успел сегодня и повоевать с белогорцами, и гору своротить. Однако Варя чуяла, что он не просто так встал перед уменьшающейся дырой и сжимает в руках Ограждающие кристаллы.

Подвох раскрылся, когда пришла очередь ему вступить в плетение общего заклятья. Зимослав легко подкинул вверх оба кристалла, и те зависли в воздухе. Сам же он быстро вошел под арку разрыва, наконец-то сделавшуюся немногим шире дверного проема.

— Почему?! — вскрикнула Варя.

— То-то я смотрю, уж слишком легко всё удается, — заметил Венцемир ядовитым тоном.

— Ледомир заставил кристаллы не поглощать магию эфира, а отклонять течения в сторону от этого места, — помрачнев, пояснила Краса для всполошившейся Вари.

— Если б я не убрал воронку, затянуть разрыв не получилось бы и за год, — с невозмутимым видом пояснил Зимослав через «порог», будто ему было плевать на общее молчаливое негодование за обман. — А если бы перенес камни через портал, ваша идея с отзеркаливанием чар тем более не сработала бы — разнонаправленные струи потока их развеяли бы. К тому же, направлять энергию эфира в камни у меня не вышло бы — как вы все знаете, я вообще не умею заряжать накопители. Ну так что? Чего встали? Или мне самому тут заканчивать? — поторопил он своих парней.

Пусть с общим зубовным скрежетом, но приступили к следующему этапу: Тихун и Будигор удерживали разрыв, чтобы не захлопнулся раньше времени и не растянулся снова, а Венцемир, Алояс и Вран отправляли на ту сторону почти готовые «узлы» и «скрепки». Но всё равно Зимослав, подхватывая и распределяя чары, использовал и свой дар тоже. Варя видела, как он невольно морщится и вздрагивает от резких уколов боли, когда при малейшем усилии у него каждый раз вырывается намного больший заряд энергии, чем он рассчитывал потратить.

Не удивительно, что вскоре кристаллы в амулетах на нем начали один за одним взрываться осколками, но он продолжал колдовство, будто не замечая столь незначительных помех.

— Почти закончили, — объявил Вран без капли радости. — Зимослав, возвращайся.

— Сам же знаешь: мог бы — вернулся бы, — отозвался тот. Приказал: — Венцемир, давай последний узел.

Но все остановились.

— Я жду!

Венцемир, опустив голову, подчинился, сплетая чары медленно, против желания. Остальные нервно переглядывались между собой, только выхода не находили.

— Погодите! — метнулась к разрыву Варя. — Стойте! Это как понимать?!

— Он не может вернуться. Из-за особенностей тамошнего эфира последний узел получится затянуть только оттуда, — пробормотал Огнеяр. — Иначе всё будет напрасно — миры столкнутся и поглотят друг друга, ну и так далее.

— Хорошенькое дельце! — всплеснула руками Краса.

Варя же кинулась к дыре, но Вран успел перехватить ее, стиснул за пояс, не подпустил ближе, чем на пять шагов:

— Нельзя!

— Но там мой мир!

— Но ты не участвуешь в заклятии и навредишь всем нам, — осадил ее Снежен. Однако получилось у него совсем не строго, а взгляд выдавал затаенный страх.

— Зим… — жалобно позвала Варя, — неужели ничего не сделать?

— Всё хорошо, Варя, — заверил он, кривовато улыбнувшись. — Раз это твой мир, мы с тобой обязательно найдем друг друга, рано или поздно. Может даже, я наконец-то отыщу своего отца.

— А ты?.. а я?..

Ей хотелось заорать, заплакать, затопать ногами, так жутко было прощаться, так ужасала неизвестность. Но Вран держал почти на весу, не вырваться, сколько ни дрыгай ногами, не вздохнуть толком, чтобы рявкнуть на весь свет. Да еще проклятая корона, о которой она совсем забыла, съехала на ухо.

— Погоди-погоди! — вскинулась Варя, ожив от внезапной новой мысли: — Зим, можешь раздвинуть ветки сирени? Вон те, где листья сердечками! Черт, у липы тоже сердечками… Да, эти! Еще немного, правее! Белокрас, отпусти! Мне надо увидеть! Понять, где этот чертов закоулок! Может, там где-нибудь написан адрес — номер дома, улица, хоть реклама с телефоном и кодом города… Белокрас, не отпускай — подними-ка меня повыше!

Пока Зимослав послушно шуршал ветками, Варя тянула шею и таращила глаза, взмыв на полметра выше своего роста с помощью вновь подхватившего ее Врана.

— Кафе… Кафе! Вашу маму, Анькино кафе!!! — заорала она, опознав угол безусловно знакомой вывески над почти родным заведением. Сорвала с головы корону и без спроса швырнула в портал: — Зимка, лови!!! Это тебе запас накопителей! Жди меня на этом самом месте, никуда не уходи! Я буду через час!

— Обещаешь? — чуть улыбнулся Снежен, не скрывая облегчения.

— Клянусь мирозданием! — завопила та. — Отпустите, мне домой надо! Срочно! Туда еще ехать полчаса на трамвае!..

Пока она барахталась в руках Врана, не приученного обращаться с девушками, тем более с брыкающимися, Зим сделал знак остальным, и разрыв затянулся. Варя оглянулась на громкий чих, но перед нею простиралось лишь голое поле.

Два кристалла в воздухе, будто потеряв невидимую распорку, внезапно примагнились друг к другу, резко ударились. Треск! Землю осыпали неровные осколки. Ладно, ни в кого не попали, но напугали изрядно, дернув всем и без того истрепанные нервы.

— Ничего себе! Как же мы справились, раз даже Ограждающие Камни не выдержали напряжения? — изумился Тихун.

— Парни! — Варя выкрутилась-таки из объятий Врана, который машинально прикрыл ее собой от взрыва кристаллов, не заметила ревнивый взор Красы и запрыгала на месте от нетерпения: — Ну, кто откроет мне портал в Златоград?!

Спохватилась, сняла с себя весело чирикающего дракончика, повесила на Огнеяра.

Команда снова переглянулась. Дружно виновато покачали головами.

— После такого только через два часа, в лучшем случае, — ответил за всех Алояс.

Краса тоже развела руками — она лишь недавно отправила домой Чарушу с кошкой, к тому же немало сил отдала Врану.

— С Зимкиной аллергией и мнительностью за лишние два часа он там с ума сойдет, а я здесь чокнусь! — возмутилась Варя.

— Я могу, — неуверенно предложил Тихун. — Только не в Златоград, а в Жуков Улей. У меня специальный амулет есть, настроенный на одно возвращение.

— Давай! — согласилась она и на это.

Амулет Огнеяра выставил Варю прямо на порог башни. Проморгавшись после звездочек в глазах — всё-таки пользоваться подобной «запаской» было не очень комфортно по сравнению с уже привычными порталами — Варя стартанула бегом с места. За считанные секунды пролетела по коридорам и залам дворцовой пристройки. Хотела было с разбега же нырнуть в колонну, но поостереглась. И не зря.

Переходы в арках колонны не открылись. Ни тот, что вел к ней в квартиру. Ни тот, что выводил на крыльцо академии Чуролюта.

Варя запретила себе расстраиваться и вообще нервничать — то, что чары не работают, говорит лишь о том, что маг, их создавший, покинул сей мир. К тому же портал домой барахлил до этого, она в спешке просто забыла.

— Тьфу-тьфу! — шикнула Варя на собственные неуклюжие мысли. — Всего лишь ушел в мир иной… А-а-а, черт! Верну с того света — за всё у меня ответит!!!

Бегом, не в силах впустую тратить ни единой минуты, она взлетела на вершину башни — чтобы оттуда, прямо с крыши, вновь сигануть в небо драконом. Заодно на чердаке сверилась с подробной картой погодника и хорошенько запомнила маршрут до Златограда. Лететь предстояло, правда, не близко, но у нее на этот счет имелась одна революционная идейка, которую давно хотелось опробовать на практике. Вот и выпал шанс проявить себя, дождалась. Это испытание для будущей королевы не сравнится с заданиями на конкурсе у Тугохвала — тут вам не пряники печь!

Вот только то ли переволновалась, то ли по неопытности допустила ошибку в рецепте зелья, то ли потому что включила в заклятье сохранение одежды — в общем, по сравнению с Чарушиными похождениями время действия оборота сильно сократилось. Драконом Варя далеко не улетела. Едва взмыла над поместьем, распахнув крылья и поймав ветер — началось обратное превращение.

Зарычав матерно да громогласно на всю округу, она изо всех сил замахала конечностями, стремясь доплыть по воздуху до крыши башни — на нее падать будет гораздо ближе, чем прямо на землю, хоть за черепицу ухватится как-нибудь… Но нет, край крыши мелькнул перед глазами и взмыл к небу, в то время как сама Варя неуправляемо понеслась к бирюзовым кронам сада.

За мгновение не жизнь промелькнула перед глазами, нет — служанки, всполошенные драконьим ревом, с криками метались по приближающемуся двору, точно перепуганные куры. Варя хихикнула, не веря в свою скорую кончину…

И правильно — в следующий миг она плавно приземлилась на твердь земную, ровно встала ногами. И хлопнула себя по лбу, обругав за запоздало пришедшую мысль:

— Я ж левитировать умею! Вот растяпа!

Однако предаваться размышлениям было некогда — во-первых, следовало спешить. Во-вторых, к ней бежала со всех ног Зореслава, (которая своими силами и затормозила падение), чуть не со слезами крича:

— Варенька! Не надо! Мне Краса всё рассказала!

— Что рассказала? — удивилась та. — Когда успела?

— Когда вы от Белых Гор улетали! Час назад уж, я еще в Златограде была. Варя, ты только не расстраивайся! Всё можно исправить! — В порыве сентиментов принцесса хотела было кинуться обниматься, но из-за разницы в росте ограничилась тем, что схватила невестку за руки и крепко сжала в своих тонких пальчиках, прочувствованно заглядывая в глаза. — Пусть ему сватают тамошнюю королеву — ничего страшного! Разберемся! Это не повод тебе прыгать с крыши! Он только тебя любит! Он найдет способ избежать навязанной женитьбы!

— А-а, — поняла Варя. Отмахнулась: — Не переживай, с крыши я прыгала не поэтому. Вообще, прости, конечно, но мне надо торопиться. Раз с драконом не вышло, попробую уговорить Друню. Мне, понимаешь, удобнее колдовать на крупном объекте. Да и на небе вдвоем не так страшно будет.

— На небе? — пискнула Зорька, подумав о самом трагичном варианте. — А Друню-то зачем?

— Так за любимым хозяином отправиться в иной мир, надеюсь, не откажется! — весело пояснила Варя, запутав впечатлительную принцессу до полуобморока. Благо вокруг столпились служанки — успели подхватить под руки закатившую глаза хозяйку.

Друня встретил Варю с радостью, охотно согласился отвезти ее на прогулку. А когда понял, что про полет она ни в коем разе не шутит, от счастья боялся лишний раз моргнуть, чтобы сбывшуюся наяву заветную мечту не проморгать. Поднятый Вариной волей в воздух, крыльями замахал усердно, лапами задрыгал в щенячьем восторге. Так и поделили роли: она была за баллон цеппелина, седло — за корзину, крылья сайгачьи — за пропеллер, а хвост — сразу и за руль, и за развевающийся стяг. Получилось лететь вполне себе сносно, без укачивания, соблюдая верное направление, ориентируясь по местности, лежащей внизу, будто на ладони.

Жаль, двигались медленно — по сравнению с драконьими виражами полет на сайгаке казался вроде поездки на ослике. Однако Варя была готова к этой задаче и заранее придумала оригинальное решение. (Хотя, может, и не очень оригинальное — давно крепли подозрения, что подобным трюком пользуются кролики для своей «фирменной» незаметной глазу сверхшустрости).

Чувствуя себя гением от магии, она применила к путешествию принцип, который узнала в саду Жукова Улья при консервировании свежих фруктов. Здесь точно так же предстояло манипулировать временем и пространством. Только вместо запечатанного туеска перед нею был сравнительно пустой простор неба. Именно поэтому и потребовались крылья — ведь на поверхности земли замучаешься учитывать все препятствия, горки-спуски и повороты.

Итак, Варя выбрала точку над горизонтом и мысленно прочертила вектор в ее сторону. Отпихнула с намеченного пути всякую мелкую летучую живность. Затем по прямой продернула сквозь окружающее пространство пузырь воздуха вместе с собой и сайгаком, руководствуясь логикой: «Я всё равно там оказалась бы рано или поздно, так кому какая разница, если я появлюсь там сейчас? Скажем, через секунду».

После столь стремительного рывка требовалось несколько минут, чтобы перевести дух, сосредоточиться на новой точке и повторить чародейство. Но что значат минуты по сравнению с сэкономленными часами! Друня, кстати, совершенно не замечал прыжков — он просто наслаждался полетом.

Когда на горизонте показались пригородные деревеньки, пришлось с прыжками заканчивать — Варя побоялась, что легко проскочит мимо нужной улицы.

Поглядев на смартфон, она недоверчиво ухнула — дорога между двумя королевствами отняла всего десять минут.

Еще четверть часа потребовалось, чтобы добраться из пригорода до центра столицы, и Варе это время показалось если не вечностью, то близко к оной. К тому же в голову сразу полезли пакостные предположения: а если и отсюда путь домой окажется закрыт? Ей же тогда придется потратить годы, чтобы научиться строить порталы самостоятельно, не полагаясь на счастливую случайность! И как она отыщет свой мир среди множества чужих параллельных? Вон же, отец Зима пропал сколько лет назад и до сих пор не вернулся, бедняга, прямо как тот заблудившийся король из сказки. Недаром Варя эту сказку любила в детстве — история-то оказалась вещей! Теперь суженый ее точно так же пропал, штопая дыру между мирами, и сама она рискует остаться без связи с родиной. Ой, видно и «Нарнию» зря перечитывала столько раз! Да и «Алису» тоже ей будто с намеком подарили — словно кто-то заранее знал, что и за Варей однажды явится белый кролик.

— Погоди-ка, — нахмурилась она. — Почему «будто»? Так и есть — специально подарили-то! Мне ж сам Зимка сказал тогда, что именно эти две книжки точно содержат заряд колдовства!

От озарения Варя чуть из седла не выпала — аккурат над крышами академии Чуролюта.

— А сказочку-то — ее вообще кое-кто специально для меня сочинил! Устное, блин, самодеятельное творчество! Ух, этот кое-кто у меня получит за намеки и экивоки! Вот дайте только я домой доберусь, ну задам!.. пару вопросиков! — заорала она, не зная, то ли злиться на свою недогадливость, то ли радоваться, что дырявая память хоть от стресса проснулась.

Так и кипела, размахивая руками и счастливо ругаясь, пока снижались с Друней и аккуратно приземлялись на сайгачьи «босоножки».

На крик и характерный цокот деревянных «каблуков» о булыжную мостовую из окошка академии выглянула подруга Вихря. Варя проорала и просемафорила ей, чтобы приглядела за Друней. А сама понеслась сломя голову к первоначальному своему порталу.

Пугая прохожих чумным видом, добежала до заветной стены. И с разбега ринулась вперед, трусливым краешком сознания боясь при неудаче размазаться о кирпичи и свернуть шею…

…но беспрепятственно вылетела в квартиру! Затормозила, лишь рухнув с разбега на диван, успев навернуться коленкой о низкий столик.

Перекатившись на бок, пытаясь отдышаться, Варя обернулась к шкафу — и увидела, как портал закрылся. Будто рассеялась дымка с проекцией вида улицы, явив вместо себя плотно выставленные корешки книг. И это при обеих распахнутых дверцах, исписанных поблекшей помадой.

Шумно вздохнув, Варя решила, что восстановлением телепорта займется позже. Сейчас более актуален вопрос о транспорте местном обыкновенном, с четырьмя колесами.

Добираться до кафе, где работала подруга, было привычней на трамвайчике — экономно и просто. Но не быстро! Да и на остановке можно прождать лишние полчаса, а каждую утекающую минуту Варя буквально ощущала вздыбленными волосками на теле, до мурашек по «гусиной» коже. Так что она включила смартфон, чтобы вызвать такси.

И градом на нее посыпались уведомления о пропущенных звонках и непрочитанных эсэмэсках.

— Что у них там стряслось? И отец, и Машка… И даже Смурфик? Хотя вот этот кстати, — хмыкнула Варя. Решительно отметала вылезающие на экран ярлычки: — Всё потом, потом! Столько времени ждали, еще часик потерпите, не до вас пока.

Такси подъехало через пять минут. За это время она успела переодеться и, мечась по квартире на скорости, какой позавидовал бы любой кролик, собрала рюкзак «спасения»: цапнула из шкатулки с украшениями горсть побрякушек с камушками; прихватила бутылочку с водой, пузырек нашатыря, лейкопластырь, упаковку валидола и плитку шоколада. В аптечке же нашлась тоненькая пачка наличных — заначка «на самый черный день». Ее Варя тоже кинула в рюкзак, чтобы не пришлось расплачиваться за такси карточкой — вдруг электроника подзависнет на лишние пару минут!

И это еще крупно повезло, что не в час пик пришлось выезжать.

Поглядев через зеркало на пассажирку, подпрыгивающую на пружинистом заднем сидении от нетерпения, водитель усмехнулся:

— На свидание, что ль, опаздываешь?

— Почти, — кивнула она, — жених позвонил — у него приступ паники, надо скорее домой забрать.

— Вот же молодежь чахлая пошла! — Мужчина сочувствующе покачал головой и прибавил газа.

Варя снова взглянула на заставку смартфона: таксист, мастерски объехав круглосуточные хронические пробки, потратил ровно восемь минут. Итого она управилась за сорок четыре минуты. Плюс еще минута, пока расплатится, попросит водителя подождать — и от парковки добежит до сквера. Так и вышло без малого час, как и обещала — хватит, чтобы Зим извелся в одиночестве, но вроде бы недостаточно, чтобы вправду успел запаниковать.

_________

Анна завернула в салфетку остатки недоеденной посетителем рыбной котлетки и помахала товаркам-официанткам, что выйдет на минуту прогуляться. В соседнем заросшем закоулке, громко именуемом местными жителями «сквером», поселилась бездомная беременная кошка — к ней-то она и спешила.

Кошка, против обыкновения, не вышла навстречу и на «кис-кис» не откликнулась. Вместо мяуканья из-за буйной сирени донеслось безостановочное чихание. Анна оставила салфетку с раскрошенной котлетой на видном месте — не кошка, так птицы подберут, — сама же, движимая любопытством, направилась по изрытой провалами и трещинами дорожке вглубь тенистой зеленой прохлады, напоенной резкими ароматами цветов, высаженных активными пенсионерками на клумбах из автопокрышек.

Оказалось, чихал престранный на взгляд Анны тип — молодой высокий парень, бледный, как вампир, в историческом костюме и с шевелюрой, радикально выкрашенной в светло-сиреневый тон. В одной руке у него поблескивала корона, в другой был платок, в который он, собственно, и чихал. Несчастный косплеер очевидно явился жертвой аллергии: слезы так и лились из красивых глаз, подкрашенных темно-фиолетовой тушью, без сомнения водостойкой. Впрочем, виноватыми могли быть и линзы — сумасшедшего желтого цвета с яркими золотыми искрами.

Анна не могла остаться в стороне при виде заплаканного красавчика. Подошла, поздоровалась — тот лишь сумел кивнуть в ответ. Взяла под локоток, отвела к скамейке, усадила, предварительно проверив, не покрашено ли, не испачкано ли сидение, а то жалко было бы испортить роскошный и наверняка дорогущий костюм. И платок тоже было жалко — видно же, что ручная работа, под стать костюму, с отделкой вышитым кружевом «ришелье». Анна решительно отобрала пока еще не совсем загубленный мини-шедевр и вручила недоуменно вскинувшему фиолетовые брови косплееру пачку одноразовых салфеток, которые по долгу службы всегда носила в кармане форменного передника. Платок же поместила в целлофановый пакетик и вернула владельцу с напутствием:

— Сунь в карман, потом постираешь. Такой аксессуар для королевской фотосессии сгодится!

— Благодарю, — рассеянно отозвался парень, но, шмыгая носом, послушался.

С упаковкой салфеток недотёпа сумел справиться только с помощью Анны.

— Ты бы хоть линзы снял, — хмыкнула она, — а то не видишь ничерта и слезами, поди, от раздражения заливаешься. Ну что за удовольствие здоровье себе портить?

— Что, простите? — ролевик захлопал глазищами. — Боюсь, сударыня, я не все слова в вашей речи понимаю, прошу извинить.

— В роль вошел? Красиво, будто с настоящим принцем сижу болтаю, — хихикнула Аня. — Где у вас тут клуб-то открылся? Я что-то не видала вывесок.

— Что вы имеете в виду?

— Ну как же, сперва Варвара является, сама в платье гугенотки, а с ней два костюмных парнишки романтического облика. Теперь вот ты.

— Варя? Вы ее знаете? — мигом оживился ролевик, даже шмыгать прекратил, затрепетал влажными длинными ресницами.

Аня усмехнулась — вот как чуяла! И этот оказался из той же компашки. Откуда только Варька-домоседка берет столько кавалеров? Из интернета выписывает разве что. Да хорошенькие все на мордочку, как на подбор — любой за принца сойдет!

— Варьку-то? — важно изрекла Аня. — Знаю одну. Правда, не факт, что мы одну и ту же Варвару имеем в виду. Твоя какая?

— Моя… она такая…

Простой вопрос заставил принца смутиться — он осекся на полуслове, будто вместо краткого описания внешности из него рвалась стихотворная ода в честь прекрасной девы, но из чувства такта он счел неуместным восхвалять одну даму в беседе с другой, тем более незнакомой. Выручил новый приступ чихания, заполнивший неловкую паузу.

— Моя — с красными волосами, — в итоге сообщил косплеер кратко.

— Ага, она самая! Ты ее здесь ждешь, выходит?

— Надеюсь, что она скоро придет, — кивнул. — Она обещала.

— Составлю тебе компанию, давненько с ней не видались! Ты не против?

— Нет, наоборот, я вам благодарен, — искренне улыбнулся тот.

Еще больше он преисполнился благодарности к любезной незнакомке, когда Анна отогнала от него шумную стайку подростков. Те всегда обожали шастать через сквер — а тут на скаку застряли посреди дорожки, воззрившись на ролевика в костюме, загоготали в восторге. Разумеется, мигом вскинули смартфоны.

Анна заметила растерянный взгляд парня — и вскочила со скамейки, закрыла его собой, гаркнула на челяду грозным ультиматумом:

— Каждая фотка по двести рублей! Эксклюзивный костюм! Авторские права соблюдаем, товарищи, иначе конфискую гаджеты! Хотите красивое селфи — можете сфоткаться со мной, разрешу за полцены.

— Фотку за сотку? С замызганной официанткой? Да ну-у! — разочаровалась молодежь и упылила по своим делам.

В качестве награды Анна получила от спасенного принца очаровательно застенчивую улыбку — и согласие сфоткаться вместе на фоне флоксов и кустов сирени. Она еще и корону напялила, чтобы соответствовать в кадре.

— Классная бижутерия! — решила, примерив так и эдак. — Только тяжелая, на макушку давит. Вот если б не отсутствие клейма, решила бы, что настоящее белое золото. С брюльянтами!

Утомившись фотографироваться, взвесила венец в руке, отвела руку подальше, поймав лучик солнца, пробившийся сквозь густые кроны:

— А сверкает-то как, мама дорогая!..

Ролевик выразил согласие громким чиханием.

________________

— Зимка-а! Я за тобой пришла! — заорала Варя на бегу.

Завернула за куст сирени — и глазам не поверила: муженька даже на час нельзя оставить одного, тут же вокруг начинают виться всякие кокетливо лыбящиеся особы! Хотя, конечно, с другой стороны, так даже лучше — в глубине души она желала этой встречи в качестве реванша за когда-то разбитое подругой сердечко.

— О, наша Варежка явилась! — бесцеремонно пихнула Анька Зимослава в бок.

Тот, едва услышав голос суженой, вскочил со скамейки, сияя неподдельным счастьем в мерцающих от слез глазах… и поспешил отвернуться, дабы чиханием и сморканием не осквернять взор невесты. Анька загундосила ворчливо-успокаивающе, заботливо вынула из упаковки и протянула ему очередную салфетку взамен той, что отправилась в мусорную урну.

Оно, конечно, счастье, что подруга случайно тут оказалась и поддержала, не дала Зимославу в одиночестве зачахнуть. Только Варю всё равно прошило болезненным уколом ревности. Да и на шею своему принцу с разбега не повесишься — стыдно под пристальным взглядом, а ведь так мечталось всю дорогу от Улья.

— Мы тебя уж заждались! — объявила Анька. — Я тут полчаса работу прогуливаю, а собиралась только кошку покормить.

— Ой, Ань, спасибо, что присмотрела за ним! — от чистого сердца поблагодарила Варя, задвинув неуместную ревность поглубже.

— Да не за что, я с удовольствием присмотрела, полюбовалась… — хихикнула та двусмысленно. Отдала корону и стрельнула глазками, вновь смутив еле прочихавшегося королевича. — Говорю ему: ты от флоксов чихаешь! Они так воняют, что любой соплями изойдется. Давай, говорю, отойдем! А он твердит: нет! Буду, мол, тут сидеть, мне Варенька сказала ждать, не сходя с места! Я б уж давно его в кафе увела, хоть чаем бы напоила, мороженым бы угостила. А пойдемте сейчас? Варь?

— Ох, извини, нас такси ждет, надо домой ехать, — отказалась та, поглядывая на расклеившегося супруга с тревогой. Вспомнила: — Кстати, о кошке можешь не беспокоиться, наши со Снеженом подружки ее забрали, насовсем.

Воспользовавшись минутой, пока Зим снова отвернулся пообщаться с салфеткой, Анька восторженно зашептала подруге на ухо:

— А этот ряженый тебе кто?

— Суженый, — веско отрубила та.

— Еще один? Тоже фиктивный? Ну хоть этого, бракованного-сопливого, можно отобью? Тебе предыдущего хватит! А то, ишь, развела женихов! То блондин, то!.. ну, вроде тоже блондин.

— Простите, — вернулся к ним объект спора, хмуро шмыгнул носом, — Варя — моя нареченная перед богами и людьми, у Злата я ее отбил в честной дуэли.

«Вот фиг тебе, разбежалась!» — ясно читалось в Варином взгляде горделивое превосходство.

— Ишь ты — на дуэли! — протянула завистливо Анька, подразумевая: «Было бы за что тут сражаться, девица-приз не первого сорта!». — Ох уж эти ролевые игры! Значит, ты теперь мадам Снежина будешь? Фамилия-то какая красивая! А на свадьбу не пригласила!

— Не было еще свадьбы, не до нее пока. А если будет, то за границей. Всё, Ань, прощай! С тобой можно часами болтать. Еще раз спасибо!

Варя прильнула к своему потеряшке, крепко уцепилась за локоть и решительно развернула на выход. Быстро дошли до машины, слыша сзади не отстающий цокот каблуков и невнятные восхищенно-завистливые возгласы.

Варя не удержалась: прежде чем усадить Зима на заднее сидение, на мгновение прижалась к его груди, без слов пожаловавшись, как она волновалась за него. Зим в ответ порывисто обнял ее, будто еле дождался разрешения, стиснул свое самое дорогое и желанное на свете сокровище.

Сзади умиленно охнули. Варя досадливо шикнула, разорвала объятия и, собственнически положив ладонь на сиреневую макушку, чтобы не приложился головой с непривычки, запихала муженька в машину, пока его кое-кто окончательно не сглазил.

— Погоди! — потянула ее за рукав Анька.

— Ну что? — пришлось развернуться.

— Тебя столько времени было не видать — ты совсем уехала? Или как?

— И так, и сяк. Чего я тут буду, если у мужа за городом целый замок на природе?

— Ёшкин кот — замок! Принц! И свадьба за границей!.. Машка меня спрашивала, почему ты давно за брюльянтами не приходишь — а тебе, поди, натуральные каменья теперь дарят? И где ты только таких мальчиков себе находишь?!

— Да, конечно, бриллианты, скажешь… Ой, Ань, хорошо, что напомнила! Надо Машке сказать, чтобы крупные фианиты мне откладывала, я зайду как-нибудь, возьму у нее оптом — мне для Снежена много надо камушков, на него не напасешься, всё перещелкает!

— Ты чего, подруга, — изумилась та, — парня вместо ёлки новогодней наряжаешь? Кто из вас фетишист — он или ты?

— Ай, ничего ты не понимаешь!

— Куда уж мне, это ты у нас стала спец по извращенцам! — захохотала приятельница. Позволила наконец-то Варе сесть в такси, захлопнула за ней дверцу, помахала ручкой: — Ну, счастливо тебе наслаждаться богатой замужней жизнью! Уж не пропадай совсем-то!

Пока ехали домой, несчастного королевича слегка укачало от запаха бензина — и от петляющих переулков, по которым снова объезжали пробки. Варя ему уж и шоколадку кусочками прямо в рот подсовывала, и за руку держала, и салфетками с ландышевой отдушкой обмахивала. Потом догадалась: сунула его руки в раскрытый рюкзак и вручила прихваченные из дома украшения. Раздались характерные щелчки, но Варе было не жалко ни изрешеченной подкладки любимой торбы, ни колец и браслетов — Врану потом отдаст, починит.

Таксист, крутя баранку, с любопытством поглядывал на них через зеркало. Варя посчитала нужным пояснить, что у нее там в рюкзаке щелкает:

— Игрушка-антистресс, для успокоения нервов.

Мужчина кивнул сочувствующе:

— Бледный он у тебя какой! Может, вас в больницу подбросить?

— Аллергик, — отмахнулась Варя. — С ним бывает, не впервой.

— Ну уж надеюсь, что не наркоман. Нариков-то и алкашей жены если и ездят забирать, то так по дороге костерят, что даже мне за компанию стыдно делается!

Зим разговор пропустил, осев в короткий обморок, уронив тяжелую голову ей на плечо. Варя ему сразу пузырек нашатыря под нос сунула, растормошила, благо уже затормозили перед родным подъездом.

— Помочь довести? — предложил таксист, уж больно парочка нежная попалась на загляденье, да красивая при всём своеобразии.

— Справлюсь. — Варя поблагодарила, расплатилась.

И в лифте ухватила вялого супруга за воротник, слегка встряхнула:

— Ты почему короной не пользовался?! Я ж тебе ее специально зарядила!

— Прости. Думал, лучше оставить на самый крайний случай. И если бы ненароком взорвал камни, что сказал бы кузине?

— Ох, горе ты мое…

Так, обнявшись, кое-как отперли замок в две руки — у Вари рука дрожала, никак не попадал ключ в скважину — и ввалились в тесную прихожую. Встали, притулившись к двери, взаимно не желая отпускать друг друга.

— Обувь надо снять, — строго сказала Варя, расплющив щеку о рельефные застежки на камзоле. — И обниматься лучше в комнате на диване.

— Угу, — согласился Зим, тепло сопя ей в макушку. — Останься со мной?

— Да тут я, тут.

— Навсегда останься.

— Ну, «навсегда» слово страшное, — хихикнула она смущенно, — мне надо поду-у-умать…

— Прости меня!

Варе почудился всхлип, она бы вскинулась, но из сильных рук без борьбы не выкрутиться, а сопротивляться абсолютно не хотелось. На макушку капнули две горячие капли.

— Ш-ш… — погладила по спине. И тоже против воли задрожала подбородком. — За что прощать-то?

— Что не верил в тебя, не доверял так, как ты заслуживаешь. Я ждал… и так боялся, что ты не придешь.

— Как бы я могла не прийти? Это мой мир, и ты — мой!

— Вот именно. Твой ли?

— В смысле?! — Варя аж реветь расхотела.

— Я не знал, что думать. Ты разозлилась на меня почему-то. Около не открывшегося портала — ты так посмотрела на меня тогда…

— Так вот почему у белогорцев ты был таким дерганым — не из-за войны, а из-за меня?

— Я решил, что ты меня возненавидела, — прошептал он. — И ты имеешь право меня ненавидеть. Презирать. За то, что я заставил тебя остаться, заставил стать моей женой, удерживал тебя при себе, использовал, подвергал опасности, не отпускал домой… Сейчас ждал и думал — вот твой шанс уйти и бросить меня.

— Да ты что? Да как же я бы?.. — Возмутилась она, такое предположение выглядело почти оскорбительно.

— Как же я смогу без тебя? — продолжал Зим, глотая слова и слезы. — Ты приучила к твоей поддержке, к твоей любви, я не выживу, если ты меня оставишь!

— Да я просто ревновала тебя к Красе, дурак ты эдакий! — заорала Варя, со всей досады стукнула его кулаком по плечу, отпихнула от себя, чтобы поглядеть в глаза.

Глаза были покрасневшие, зареванные, испуганные и недоумевающие.

— Зачем?

— Это я у тебя должна спросить: зачем ты с ней миловался?! — снова вцепилась в его камзол Варя.

— Когда?!

— Да тогда же! О чем вы с ней в библиотеке секретничали, а?

— Она… что я… — прошелестел Зим, вознамерившись сползти по стеночке в обморок. Но кто б ему позволил уйти от ответа!

— Не слышу!!!

— Она сказала, что я влюбился в тебя, — зажмурился он, точно ожидая пощечины.

— А? Хм… И?

Варя отпустила несчастный воротник, пригладила ладошкой помятый лацкан.

— Что? — чуть слышно выдохнул он.

— Ты-то сам как думаешь? — усмехнулась она.

— Думаю, что Краса права, как всегда, — с несчастным видом пожал он плечами.

— Ой, какое интересное признание в любви получается!

— Прости.

— Ладно, будем считать, что сейчас я ничего не слышала. Но потом, как придешь в себя, чтоб признался мне как следует! Понял?

— Да, — вздохнул он с облегчением.

— Ладно, иди-ка ты умойся. А то ты такой милый, так хочется тебя зацеловать! Но не сопливого, извини. Чур не краснеть! Стоп! А то еще в обморок рухнешь, оно мне не надо. У меня квартира маленькая, тут вообще падать негде! Видишь? — она приподняла штанину, показала «расцветшую» ногу: — какой я себе синяк набила, к тебе спеша и спотыкаясь!

Зим, словно в покаянии, опустился перед нею на одно колено.

— Э-э, ну чего всё в прихожей-то?.. — промямлила она.

Однако он не собирался просить ее руки и сердца, а завладел ушибленной ногой — бережно освободил от кроссовки, поставил ступней себе на колено, закатал штанину. И нежно провел ладонью по ушибленному месту.

— Не надо! — взмолилась Варя, но дергаться и прыгать на одной ножке остереглась. — У нас же колдовать нельзя! Сейчас как шарахнет! Тем более ты не восстановился…

Она осеклась, широко распахнутыми глазами взирая, как свежая густая фиолетовость исчезает под теплой ладонью. В довершении лечения Зим легонько чмокнул ее в ямку под чашечкой.

— Вообще-то никогда не верила в присказку «поцелуй чтобы не болело», — ошеломленно хихикнула Варя. — Интересно, почему тебя током не дергало?

— Потому что мы с тобой единое целое, — улыбнувшись, произнес Зим.

— Ага, энергетически замкнутая система! — фыркнула она.

Позже до дивана они всё-таки добрались. Вернее, истомившись ждать под дверью, пока ее ненаглядный чистюля закончит плескаться в ванной, Варя, как только он вышел — вкусно пахнущий ее шампунем, в широкой футболке и трениках, оставленных ее отцом на случай гостевой ночевки… Такой свой и непривычно-привычный… Облизнувшись, Варя схватила его за оба запястья и повела в комнату, где просто пихнула на заранее торопливо застеленный диван. И сверху на него кинулась, оседлала, припав грудью к груди, нос к носу, собираясь зверски замучить ласками в целях обоюдной энергетической подзарядки и снятия нервного напряжения.

И после первого жадного поцелуя приподнялась на руках, уточнила:

— Ой, а может сначала поесть чего-нибудь приготовить?

И на миг выпала из реальности, залюбовавшись смущенно трепещущими ресницами, рассыпавшимися по подушке влажными сиреневыми прядями. Не отказала себе в удовольствии провести подушечками пальцев по щеке, ощутив едва-едва покалывающие щетинки, пока еще невидимые. Обвела невесомыми прикосновениями чуть порозовевшие приоткрывшиеся губы, манящие, как и мелькнувший между ними кончик языка…

— Поесть потом, — шепнул он стеснительно, — сейчас бы чая горячего… с долькой шоколадки…

Варя прыснула смехом, упала на него, торопливо вжимаясь всем телом. Но тут же взяла себя в руки, поднялась, снова фыркнула и с наслаждением взлохматила вихры:

— Сейчас, мой принц, любое ваше желание будет исполнено!

Но с дивана слезть не успела — оба оглянулись на шорох, донесшийся от распахнутого книжного шкафа.

Вслед за скрежетом крошечных коготков на нижней полке сами собой выдвинулись из тесного ряда четыре томика, корешками вперед. И упали на пол с глухим стуком. Из промежутка же появилась миниатюрная острая лисья мордочка, увенчанная носом-черничкой.

— Финик? — не поверила своим глазам Варя.

В ответ белко-песец радостно тявкнул. Протиснулась голова и широко расправились уши-лопухи.

— Как ты сумел пролезть к нам?! — недоумевала она, всплеснула руками, при этом не порываясь покидать насиженное местечко. — Я думала, портал придется восстанавливать неделю, не меньше!

— Почему? — не понял Зим.

— Ну… — замялась Варя, принявшись чертить пальчиком узоры у него на футболке. — Не хотела тебе говорить, чтобы не расстраивать. В общем, когда я вернулась, портал почему-то сразу выключился.

Зимослав нахмурился. Приподнялся, опираясь на локти, присмотрелся:

— Так вон же две книги с верхних полок упали! Наверняка их выбил созданный тобой шлейф потока — это как раз книги-накопители, самые емкие в твоем шкафу.

Теперь и Варя заметила лежащие под столиком томики: «Алиса» и «Нарния».

— То есть, если поставим всё на место, портал починим?

— Конечно! Будет, как прежде. Он и не ломался, раз Финик добрался сюда даже без участия этих элементов цепи.

Кролик, сидя перед шкафом и вылизывая помятую шерстку на хвосте, согласно тявкнул. Вдруг вспомнил о чем-то — нырнул головой обратно в свой секретный лаз и принялся что-то усердно тащить, топорща хвост и упираясь всеми лапами.

— Как думаешь, ему помочь? — тихонько спросила Варя.

— Только если попросит, иначе обидится.

Белко-песец сам управился: свалил с полки еще две книжки, но вытянул-таки из темной «норы» объемистый круглый сверток, перевязанный шнурком.

— Бандероль с того света, — хихикнула Варя.

Как ни жаль было слезать с покорного супруга, однако ж любопытство пересилило. Она развязала шнурок, зашуршала бумагой обертки. Задумалась в сомнении:

— Кажется, нам прислали супер-амулет. Специально для тебя, Зим! Наверняка Вихрь стащил у Чуролюта из кабинета, он раньше там красиво стоял в витрине — большой, сверкающий, драгоценный.

Снежен сел рядом, опасливо тронул камень пальцем. Вскинул брови:

— Ты зарядила такой громадный накопитель?!

— Угу, — смутилась, хихикнув, Варя. — Заправила под завязочку! Но это было давно и я не специально! Потом как-нибудь расскажу. Удивительно, как Финик сумел его дотащить. Иди ко мне, моя лапуля! Я тебя поцелую, заботливый ты наш!

Кролик ехидно фыркнул и мигом спрятался за Зимославом, намекая, что для лобызаний у нее есть муженек. Что ж, Варя момент не упустила.

— Я помню-помню: шоколадка и чай… — пробормотала она в губы. Чмокнула еще разик, добавила: — А если согласен немножко меня потерпеть, сбегаю нам за тортиком… Или двумя…

Там на паласе и накинулась, прогнав кролика на кухню.

Потом все вместе вернулись на диван, и Варя, растекшись счастливой медузой, вымаливала прощение за обман и некупленный тортик, скармливая с рук одному шоколадки, найденные в заначке, второму — цельные орешки, выкрошенные из разломленных на дольки плиток.

И только с новыми силами вернулись к сладким поцелуям — звякнул смартфон эсэмеской.

— О, дядя Смурфик.

— Кто это?

— Друг семьи, — расплылась в хитрой улыбочке коварная женушка. — Легок на помине! Только два часа назад про него вспоминала.

И принялась набирать номер, не слезая с мужа. Просемафорила ему, чтобы смело подставлял ухо подслушивать разговор.

Слушая гудки, Варя рассеянно запустила пальцы в сиреневые пряди.

— Дядя Слава? Привет! Как дела? Не ругайся, никуда я не пропадала: я ездила устраивать личную жизнь. Потом расскажу, куда. У меня к тебе вопрос первостепенной важности! Ты с какого возраста лысый? А до этого на голове что-то росло, кроме усов? А какой масти? Фиолетовые кудри, шутишь? Ах, как интересно! Так ты нарочно бреешься или сам по себе оплешивел? Мне важно! Потому что я хочу знать, станет ли у меня муж лысым. Муж-то? Анька говорит, блондин. Машка подозревает, что покемон. Вихры сиреневые, глаза желтые. Отзывается на имя Зимослав. Знаешь такого? Мой ровесник. Хотя если считать по-тамошнему, то на пять лет младше выходит. У нас, знаешь ли, обнаружилась разница во времени — ихний год длиннее маленько. Может, Кольцо тормозит или вторая луна гравитацию оттягивает… Нет, с ума я не сошла. И нет, еще не обвенчались, тебя ждем. Да, ребята в странных костюмах, которых видела Маша, именно оттуда. Угу, я его и сейчас вижу, вон он, на моем диванчике еле уместился, маловата мебель по длине. Нет, не может говорить, у него приступ аллергии, он опять весь в слезах и соплях. Ничем я его не травила! Я его лелею, как умею — это он флоксов на улице нанюхался. Нет, с ним всё в порядке, ну, теперь-то в порядке вполне. Да долго рассказывать — повоевали с белогорцами, чинили пространственные разрывы… Одна дыра осталась, не волнуйся, она не закроется благодаря твоей предусмотрительности и моими усилиями. Ты же специально мне сказки рассказывал и в колдунов со мной играл! Признавайся, наверняка сразу почуял, что во мне потенциал есть, чтобы порталы открывать? Ну, вот и открыла, уж извини, что так долго ждать пришлось. Из дыры вот недавно белый кролик вылез, такой, на песца похож. Тоже внимательно тебя слушает. Я его Фиником зову, а как ты его звал? Случайно не Фикус?

Белко-песец тоже навострил лопухи, усевшись Зиму почти на голову — и при своем имени тявкнул, счастливый, затоптался на подушке и волосах.

— Ладно, всё понятно. Значит, жду в гости. Лучше через пару часиков! Ага, тоже пей варельянку. Пока!

Поглядела на втихомолку льющего слезы мужа, утешающе чмокнула его в губы, сунула еще шоколадку. Вздохнула:

— Эх, и правда надо было тебя сперва нормально накормить, чтобы нервы крепче были.

Потом позвонила Машке:

— Сядь, если стоишь. У твоего отчима нашелся сын от первого брака. Нет, не скажу, какой он из себя — я пристрастна! И расхваливать не хочу, а то еще влюбишься заочно, а тебе нельзя по закону. Если не терпится, позвони Аньке, она сегодня нас с ним видела, наверняка себе на телефон нафоткала, пока меня рядом не было, так пусть тебе скинет. Следи за Смурфиком, чтобы не переволновался! А лучше вместе приходите в гости.

Нажав отбой, извинилась:

— Еще один звоночек — и займусь обедом, честно-честно! Папе своему позвоню. Сдается мне, что он был в курсе Смурфиковых приключений. Видимо, дядя Слава что-то предъявил в свое время в доказательство, раз отец его в психушку не сдал, а на первое время поселил у нас на даче. А бабушка и мама были так очарованы его манерами и интеллигентной внешностью, что запросто отдали его мне на растерзание нянькой на летние каникулы.

— Почему Смурфик?

— Машка придумала — может, подглядела, что у отчима щетина фиолетовая. А смурфики мультяшные — они ж синенькие как раз. И стал у нас Кудеяр Славомир Смур дядей Славой Смуровым по кличке Смурф.

— Так получается, у меня еще одна сестра есть? Сводная?

— Угу, — отвела хитрые глаза Варя.

— То есть, у него новая жена здесь? — у Зима с трудом укладывалось в голове.

— О да! Боевая бизнес-дама. Он за ней как за каменной стеной. Но ужасно ревнивая!

— Теперь-то маме точно придется согласиться на развод. Они давно женаты?

— Лет тринадцать уж, по нашему летоисчислению. У наших женщин, знаешь ли, принцы и короли непристроенными никогда не останутся!

Эпилог

Его величество Кудеяр Смур явился на полчаса раньше — спешил, не смея поверить новости. У Вари еще котлеты не дожарились и пирог не подрумянился. Впустив гостя и пригласив пройти в комнату, она сразу шмыгнула обратно на кухню.

Затрезвонил смартфон.

— Маш, а ты-то где? — зашептала Варя в трубку.

— Смурф сказал подождать маленько, а потом, если всё нормально, подняться к тебе, — отозвалась приятельница, в голосе отчетливо звенело волнение. — У вас там всё нормально?

— Да вроде не ругаются, тихо в комнате. Я-то на кухне затихарилась, деликатничаю. Поднимайтесь, я чай завариваю.

— Ага, а мы торт купили, пока гуляли вокруг, а то Смурф и не подумал, что в гости без торта не ходят.

— Шоколадный? — усмехнулась Варя.

— А то! Других в семье не признаем! — ответила Машка.

Увидев нежданно обнаружившегося брата — в камзоле и при поблескивающих амулетах — Мария только пискнула шокировано:

— Какой красивый!

Зимослав, с интересом разглядывая новую сестренку, неожиданно пухленькую и крупную девушку, нервно рассмеялся:

— Прямо как Зореслава! Судьба у меня такая, что ли, знакомиться с сестрами с многолетним опозданием?

— И не говори! — подхватила Варя, вспомнив о белогорской кузине. — Индийское кино, право слово!

— А похожи-то как! — дивилась Машка, переводя взгляд с брата на отчима.

Те как раз сидели на диване рядышком, Варя подозревала, что явление барышень помешало крепким и долгожданным семейным объятиям. Но ничего, потом успеют наговориться и наобниматься, и так у обоих глаза подозрительно поблескивают, хотя оба сияют счастливыми улыбками, как две лампочки. А Финик устроился у старого хозяина на коленях и только повизгивал тихонько, без устали потираясь о него пушистыми щеками и норовя ткнуть влажным носом куда придется.

Но тут у Зимослава едва челюсть не отвисла от изумления. А Смур-Смурф виновато потупился, не зная, как теперь глядеть сыну в глаза.

Из-за широкого тыла старшей сестры настороженно выглянула меньшая копия белогорской королевы, десяти лет от роду. Тряхнув белобрысыми хвостиками, сверкнув прозрачно-золотистыми глазищами, но продолжая держаться за подол старшей, младшая объявила, ревниво поджав губки:

— Нисколечко не похожи! Это наш папа, не нужен нам никакой брат! Тем более такой стрёмный!

Варя не удержалась — нахлобучила на злючку корону. Всплеснула руками:

— Зимка, смотри! Прямо вылитая королева!

Мелкая замерла, осторожно ощупала корону руками, сняла, принялась с восхищением разглядывать.

— Ни в коем случае не будем знакомить ее с кузиной, а то вдруг споются и вместе начнут мечтать о драконах! — продолжала веселиться Варя.

— Ты знала? О ней? — тихо спросил Зимослав.

— Знала, — повинилась суженая. — Но я про дядю Славу-то сообразила лишь два часа назад. Уж прости, не успела тебя подготовить к мысли о… Так, — принялась она считать на пальцах, — Зорька первая у тебя сестра получается, Маша — вторая, бледная поганка — третья, а Мирослава Славомировна выходит четвертой?

— Почему это я только четвертая? — возмутилась мелочь.

— Я видела-то Мирку всего пару раз, — продолжала Варя оправдываться, — Вот из головы и вылетела.

— У нас мама очень ревнивая, — поддержала приятельницу Маша. — Она ревнует Смурфа даже к Варькиной маме, поэтому дружба семьями полным составом не задалась.

— Угу, у нас только папы друг к дружке в гости шастают с пивом, — закивала Варя. — Мы с Машей-то познакомились лишь в универе с Анькиной подачи — и очень удивились, когда выяснили, чьи мы дочери!

Зимослав схватился за гудящую голову…

А Мирослава зачарованно уставилась на Финика, заинтересованно поднявшего уши.

…Потом сидели до ночи на кухне за столом, дважды подогревали котлеты и жарили картошку. Пять раз кипятили чайник. Говорили обо всём сразу, перескакивая с темы на тему. Машка с круглыми глазами дула двадцатую чашку чая.

— Вот кто привил мне любовь к ювелирке! — ткнула она пальцем отчима в тощую грудь. — Из-за ваших кристаллов-накопителей!

— Но ведь… — попытался оправдаться Смурф, да кто б его слушал.

— Корыстный! — поддержала Варя. — Он мне сказки рассказывал с умыслом! И книжки зачарованные дарил!

— И мне рассказывал! — закивала Маша. — И Мирке теперь рассказывает!

— Я просто надеялся, что рано или поздно смогу передать весть о себе на родину, — вздохнул заблудившийся король. Тепло взглянул на сына: — Ведь я знал, что обо мне там помнят.

А Маше напомнил справедливости ради, что любовь к камушкам в ней уже была до знакомства с ним — досталась от дедушки-антиквара, который по рекомендации Вариного папы нанял в отдел старых книг тихого парня с амнезией, в которого потом влюбилась антикварова дочка и упорно два года добивалась взаимности… Девушки слушали молча, понимая, что это Смур рассказывает не для них.

— Мне даже теперь маленько обидно, что шкаф в другой мир открыла не я, — застенчиво призналась Маша. — Варька меня опередила!

Смур промолчал, но Зим и Варя и без него видели, что в падчерице дар хоть и есть, но слишком слабый.

— Это потому, что в моей версии сказки принцессе был обещан прекрасный принц, а это мотивирует! — объявила Варя. — Но к слову о ломбардах! Зим, я говорила, что Росана умудрилась зарядить мне смартфон? Вы понимаете, что это может стать открытием мирового значения? И чем оно обернется для чародеев, чей дар был искажен войной?

Смур понял и новость оценил очень высоко. Однако когда растолковал идею сыну и объяснил, при чем здесь магазин поддержанной техники, Зимослав неожиданно для Вари задумку не поддержал:

— Я не позволю присылать в наш мир то, что в вашем выбрасывают на помойку! — возмутился он.

Варя за свою гениальную идею обиделась:

— Я же не предлагаю тащить всё подряд! Только образцы — для магов-умельцев, которые с удовольствием разберут наши технологии на винтики и соберут то, что станет работать у вас. Ты ведь сам утверждал, что мир примет только те открытия, к каким готов. Жалко, Краса теперь долго не позволит Врану запираться в мастерской, а то бы я и ему подкинула что-нибудь интересненькое. А ты — ретроград! Противник технического прогресса! Подумай о магах, которые столько лет считают себя проклятыми и не могут ни на что полезное применить свои способности.

Их спор не разгорелся в полную силу из-за визга, раздавшегося в комнате.

— Мирка! — подхватилась Маша.

Вбежав в комнату, Варя первым делом оглянулась на книжный шкаф — он оказался закрыт во всех смыслах слова. Наверху сидел, взъерошив шерсть, Финик.

Маша, лишившись дара речи, пихнула ее локтем и указала трясущимся пальцем в сторону балкона.

Там, перед распахнутой стеклянной дверью, стояла Мирослава с короной на голове. Девчонка буквально остолбенела, разинув глазищи. И было от чего.

— Не подходите, — шикнул на них, и так обомлевших до немоты, Зимослав. Отцу сделал знак оставаться на месте и прикрыть девушек или хотя бы не подпустить их ближе.

Сам он решительно направился к юному дракону, в любопытстве просунувшему голову в балконную дверь. Голова у дракончика была размером с кресло.

— Тебе еще рано такое носить, — сказал Зим сестренке, сняв с нее корону.

Та мгновенно пришла в себя, кинулась со всех ног к Машке под крыло. И уже из безопасности обидчиво зашипела:

— Это корона королевы! Она не для принцев!

— Вообще-то ему как раз недавно выдали титул королевы — вместе с этой самой короной, — нервно хихикнула Варя, с гордостью взирая, как легко ее суженый шугнул огнедышащую ящерицу, не причинив «малышу» вреда, и ловко запечатал портал. — Надеюсь, я смогу потом пользоваться своим балконом?..

Лишь опасность миновала, сердитая Мирославка предъявила брату претензии:

— Я собиралась приручить дракона, а ты мне помешал! Зачем ты его прогнал?!

— Мирочка, это был плохой, глупый дракон! Той породы, что похищает принцесс и кушает рыцарей! — уговаривала капризную мелочь Маша.

— Верно-верно! — поддакивала Варя. — Если будешь хорошо себя вести, покажу тебе моего дракона — умного и хорошенького!

А Зимослава прижала к стенке:

— Ты нормально себя чувствуешь? Все накопители истратил? Говори, где болит?

— Нигде, я в порядке, — буркнул он.

— Но ведь ты сейчас колдовал, запечатывая балкон!

— И не использовал заклятий или надписей, — подхватил присоединившийся к дознанию Смур.

Зим понял, что отмолчаться не выйдет, показал корону:

— Вот. Ты зарядила кристаллы, но в металле осталось много чар королевы-бабушки. Это совершенно иная энергия. С помощью подсказок от белогорской тетушки я смог ею воспользоваться. К тому же, — продолжал он, одним пристальным взглядом вогнав Варю в краску, — ты сама успела наполнить меня своей силой, а в этом мире она ощущается немного по-другому.

— То есть, благодаря мне ты акклиматизировался?

— Да, но только временно, мне всё равно нужно будет вернуться, иначе мой дар ослабнет, как у отца.

— А я тоже смогу колдовать тут? — поспешила с выводами Варя.

— Вряд ли, — сурово охладил ее радость муженек.

— Ну конечно, — надулась она, — это только ты у нас тут такой особенный — взрывной коктейль из трех энергий!

— Погодите, какие тетушки? Какие бабушки? — потребовал разъяснений Смур.

— А главное — кузина и ее хитромудрый папа, мечтающий об инцесте! — добавила Варя и ушла на кухню, великодушно предоставив право объясняться без нее.

* * *

Из того самого камня, что принес им Финик, самые умелые и опытные чародеи под присмотром Зимослава создали новый Ограждающий Камень для Синегорья. Таким образом, все три королевства оказались наконец-то защищены от стихийных пространственных разрывов. А сам Снежен получил массу свободного времени и огромную экономию сил.

Кудеяр Смур посетил Кабинет Министров, чтобы официально отказаться от трона. Пусть сын и наследник убеждал его вернуться к обязанностям государя, король-в-отставке стоял на своем: разучился, разленился, отстал от жизни, постарел, утратил хватку и реакцию, мол, Зим и без него отлично справляется.

Еще Смур развелся с Храниславой Бурей. Та поплакала — сначала от счастья, что супруг, давно похороненный в ее мыслях, внезапно вернулся живым и здоровым. Потом порыдала от незаслуженной обиды, ведь ей без него пришлось несладко — и вот какую благодарность она получила в итоге! Но скоро успокоилась и вышла за премьер-министра. К тому же, раз Варя отказалась влачить унылое бремя королевы (отчего ж не увильнуть от обязанностей, если есть возможность?), королевский двор остался цвести и интриговать при Храниславе, хоть той и пришлось сменить титул на менее звучный.

В начале весны Зимослав стал королем. А поженились они с Варей задолго до коронации — тайно и скромно, в ту самую Ночь Двух Лун, в тот самый вечер, когда вернулись, захватив Смурфика и его дочерей, в Жуков Улей.

Баба Вера, причитая, задала блудному королю трепку — полчаса гонялась за ним по двору, норовя стегнуть по заду тряпкой для мытья полов. Как ни странно, больше всего ее возмущала лысина. По роскошным, редкого оттенка кудрям своего воспитанника старая кормилица горевала дольше, чем Буря о разводе.

Снежен устал объяснять Зорьке, почему она обязана оставаться старшей принцессой, если Маша по возрасту его ровесница. Оказалось, Зореславе всегда очень хотелось иметь кроме брата еще и старшую сестренку! (Варя почему-то в ее понимании этого звания не могла удостоиться из-за всецелой сосредоточенности на муже). От младшей Мирославы Зорька вовсе пришла в бурный восторг, совершенно игнорируя вредный характер злючки — и та, что удивительно, смирилась с таким отношением и в присутствии принцессы вела себя, как примерная барышня. (Возможно, просто терялась перед непривычной хрупкостью и изяществом — при разнице в шесть лет, телосложения и роста они оказались почти одинакового, только младшая еще продолжала активно расти).

Вот к отцу, зачастившему в гости, Зореслава привыкала долго, молчаливо и сложно.

Варя повздыхала и всё-таки сделала всем заинтересованным членам разросшегося семейства дубликаты ключей от своей квартирки. Благодаря кое-каким дополнениям от Смура, теперь шкаф мог пропускать избранных посвященных в обе стороны без ее личного присутствия.

После того, как Зореслава опрометчиво высказала желание познакомиться с белогорской кузиной лично и заодно привела на встречу Мирославу, а младшая пришла в восторг от пафосного образа старшей бледной поганки и, захлебываясь, поведала той о своем опыте с балконными дверями — с тех пор к Мирке, на время ее пребывания в Синегорье, приставили стражником Огнеяра. Тот, мягко сказать, был не рад новому назначению, ибо младшая принцесса мгновенно в него влюбилась, а вредный ее характер от этого странным делом испортился до невыносимого. К тому же кузина регулярно засылала шпионов, пытаясь Мирку выкрасть для опытов. Тихун же при виде белогорцев впадал в безумную ярость и крушил всё подряд, повергая шпионов и всех окружающих в трепет и ужас, что, само собой, скверно влияло на его последующее самочувствие, зато скачками увеличивало мощь и возможности дара. К слову, саму младшую белобрысую принцессу он тоже с трудом терпел, стиснув зубы, не только за норов, сколько чуя в ней искру «белой» крови. Мирка это понимала, обиженно рыдала по ночам в подушку — и с утра до вечера мстительно изводила своего рыцаря до взаимного посинения. Зимослав, которому все приходили жаловаться на парочку, отмахивался и уверял, что через годик-другой всё образуется.

Роман Зореславы и Милонега между тем протекал неторопливо, даря эстетическое и романтическое наслаждение обоим: он водил ее по театрам и концертам, осыпал изысканными подарками, в основном семенами экзотических цветов для оранжереи, пел под окном серенады.

Зато в следующее лето внезапно поженились Вихрь и его терпеливая учительница младших классов. После этого даже Чуролют стал поглядывать на свою экономку чуточку иначе, а та взялась прихорашиваться с усердием юности.

Маше, получившей от сводного брата «скромный» титул маркизы, приглянулся тот самый парнишка из свиты Бури, который в свое время отважно защищал королеву от белогорских захватчиков и после этого пылко признавался в любви Зимославу. Как выяснилось, Венцемир навел на парня напраслину — любовью к молодому королю тот пылал исключительно возвышенной, видя в Снежене идеал рыцаря, мага и правителя. К робкой пухленькой толстушке, незнакомой со светским этикетом и неписанными правилами, парень проникся самой теплой симпатией. Маша от чувств быстро похудела на десяток кило и радостно обновила гардероб по последней придворной моде.

Злат и Радмила взялись разводить кошек, которые отлично породнились с заморскими цуциками, (а те оказались не только синей окраски, но также травянисто-зелеными в красный горошек и пурпурно-розовыми в лиловую полоску). Варя посмеивалась над «заводчиками» и успокаивала Твердивера, повторяя шутку из родного мира, что котенок для молодоженов — это пробник ребенка.

Вран обвыкся с положением глубоко женатого человека — и сошелся с народом кузнечиков. Теперь они вместе готовили «бомбу» для модниц Трех Королевств. Краса забеременела, чем несказанно осчастливила дедюшек-регентов, у которых отпала необходимость проводить пугающие эксперименты с женщинами.

Маша через Врана наладила поставки фианитов для накопителей, но благоразумно старается не перегреть рынок, чтобы не подорвать торговлю у местных мастеров.

Мстислада донесла-таки до Твердивера мысль о женитьбе. Его величество этой мысли поразился, с трудом уместил в свой разум и теперь тщательно обдумывает. Княжна же следует своему плану и хладнокровно загоняет государя в ловушку, из которой тот не захочет выбираться. Когда привыкнет. Вран же привык!

Белой баронессе — внебрачной дочери Грозоврата — вернули свободу и титул королевским указом. Теперь она служит послом доброй воли и инструментами дипломатии доводит до белого каления своего бывшего мужа, бессменного главу совета семей Белых Гор. Зим с Мирославой ее навещают время от времени, чтобы научиться некоторым хитростям политики и горной магии. (У Зореславы, кстати, никаких подобных талантов не обнаружилось, но она не расстроилась).

Друня научился летать, но невысоко и недолго. Из Белых Гор ему прислали невесту, но сайгаки не сошлись характерами: Друне лоснящаяся поджарая красавица показалась грязнулей с вечно испачканными лапами. Зимослав подозревал, что настоящая причина взаимной неприязни кроется в слишком крупных размерах невесты и рыхлом пузе жениха.

Под присмотром всех обитателей Жукова Улья дракончик, названный громким именем Геккон, медленно, но верно подрастал. Яйцо также постепенно увеличивалось в размерах, накапливая в себе энергию для настоящего пробуждения.

_________

По настоянию Кабинета Министров королевскую свадьбу пришлось повторить — устроить пышную, торжественную, с народными гуляниями в праздник конца зимы, как и было изначально запланировано.

Так как отец жениха к тому времени официально сложил с себя полномочия, венчали молодых магистр Чуролют и регент Вольнополья.

Но разумеется, Смур не пропустил это событие и привел с собой дочерей (всех трех) и новую жену. Ее, к слову, равно как и Анну, накануне безжалостно напоили на девичнике, перенесли через шкаф в бессознательном состоянии, а после внушили, будто всей компанией прилетели на частном самолете в очень дорогой парк развлечений, где все гости в обязательном порядке наряжаются в костюмы и играют в общую тематическую игру.

Присутствовала также Хранислава Буря в паре с премьер-министром. К удивлению всех, бывшая королева сама изъявила желание познакомиться с новой супругой экс-короля. И все удивились еще больше, наблюдая, как дамы прекрасно поладили друг с другом — мгновенно поссорились и мгновенно помирились, обвинив во всём Смура.

Твердивер прибыл с сыном, невесткой и нареченной невестой.

Краса, естественно, была в паре с Враном, успевшем утратить излишнюю худощавость, приобрести некоторый лоск и уверенность во взгляде.

Конечно же, явились и остальные друзья молодоженов и прочие приглашенные.

Среди особо почетных гостей выделялись — не только ростом и одеждами — представители Белых Гор. Главный шаман громко восторгался особенностью события, расхваливал устроителей праздника — и твердил всем подряд о том, что нынче «Величайший день в истории мира! Белогорская королева берет в жены синегорскую!» Вельможи и чиновники, подходившие засвидетельствовать почтение заграничному шаману, кивали с непроницаемыми лицами и неприметно обменивались между собой выразительными взглядами. Бледная поганка, явившаяся по праву близкой родственницы жениха, шипела на отца из-под неизменной вуали и обзывала комедиантом (Зореслава и Милонег как раз накануне водили ее в театр). При первом же удобном случае разругалась с родной матерью, приехавшей в свите Твердивера. Затем весь день с вниманием одержимой маньячки не спускала глаз с Мирославы, чем ту под конец вечера довела до крайнего бешенства.

Невеста пожелала видеть на празднике и своих родителей. Долго уговаривать их не пришлось, как выяснилось, о королевствах они были наслышаны задолго до того, как здесь побывала их дочь.

Понятное дело, Варя успела познакомить их с зятем заблаговременно, еще в конце лета, почти сразу после тайного венчания. К своему стыду, Зимослав перенервничал перед встречей больше, чем сама Варя. Ей-то особо волноваться было и не о чем — она знала точно, что родители примут ее избранника с распростертыми объятиями, тем более такого милого. Тем более тесть со свекром в шутку да под рюмочку договорились породниться еще пятнадцать лет назад.

Правда, Варе тоже пришлось несладко — за день до назначенной поездки на дачу. Требовалось подобрать королевичу простую местную одежду, вот и отправилась водить его по магазинам.

Он покорно перемерил всё, что ей приглянулось — и всё не к лицу! Бледный, как моль в пудре. Продавщицы же вокруг так и вьются, норовят в кабинку залететь не вовремя или измерить портняжным метром лично, складочки на футболке разгладить, помочь хоть что-нибудь застегнуть!.. Кое-как Варя собрала комплект в надоевших ей черно-фиолетово-изумрудных тонах и вдобавок прикупила ядовито-сиреневую фуражку, чтобы вихры прикрывала и перебивала бы дикой яркостью окрас шевелюры.

На дачу доехали общественным транспортом — сначала автобусом, потом электричкой, дальше пешком. Смур, поехавший с ними для моральной поддержки, предлагал отвезти их на машине жены, но Зимославу было очень любопытно испытать на себе все прелести местных условий жизни. (Варя же подозревала, что муженек просто хочет потратить на дорогу больше времени).

Родители приняли зятя, как родного. Тоже заявили, что он — вылитый Кудеяр в молодые годы. Поглядев на сиреневые вихры (Варя их пыталась расчесать и пригладить перед выходом, но тщетно), мама со смехом ударилась в воспоминания, как поначалу пыталась привести Смурову шевелюру к естественному виду, перепробовав все марки красок, потом сдалась и собственноручно состригла кудри, хотя жалко было такую красоту до слез! Кстати, хвостик, перевязанный бархатной лентой, она сохранила — думала для Варьки сделать тряпочную мальвину с фиолетовой косой.

— Потом мы посмотрели кино о куклах вуду и решили не рисковать, — захохотал тесть.

— А почему я всего этого не помню? — возмутилась Варя.

Оказалось, что тогда она гостила у бабушки — и пропустила всё интересное!

Под шашлыки, молодую картошку с укропчиком, крупно порубленный салатик и под легкое вино общение получилось простым и душевным. К Зиму с расспросами особо не приставали, позволяя отделываться односложными ответами. Варю тоже на табуретку не ставили и стишки вспоминать не заставляли. Старшее поколение успешно делало вид, будто просто наслаждается тихим семейным вечером.

После чая с пирогом с щавелем мама полезла на чердак, и, понятно, все увязались за нею — смотреть на старый чемодан, в который сложили вещи и одежду, в чем и с чем Смур попал в этот мир: камзол с золотым шитьем, сапоги из тонкой кожи, рубашка с кружевными манжетами, парадный кинжал в чеканных ножнах.

— Штаны только выбросили, — вспомнил Варин папа.

— Я в болото в них сел и порвал все, — кивнул Смур. — Два дня ведь по лесу шатался, пока грибника не встретил.

— Представьте, как я удивился! — хохотнул тесть. — В нашей-то жидкой рощице плутать столько времени надо умудриться!

— Пустые оправы от амулетов я сдал в ломбард — там с отцом моей супруги и познакомился, — продолжал рассказывать Смур.

— Королевский венец? — изумился Зимослав, развернув вафельное полотенчико.

— Меня на закрытие разрыва вызвали с парадного приема, — пояснил Смур. Примерять венец на лысую голову постеснялся, в шутку надел на Варю.

— Вот теперь от коронации не отвертишься! — воскликнула та, обернувшись к Зиму. — Правда, все камушки придется заменить на целые.

Потом Варя утащила его прогуляться по березовой роще в рыжий закат. Довела до речки, по пути с хихиканьем залезла в еловую низинку и продемонстрировала заросли клюквы, жаль, пока еще без ягод.