Привкус магии

9

Аэропорт возле Звенницы оказался большим и оживленным. Не таким громадным, как в метрополиях, но для миллионного города вполне достойным. И главное – накрыть такой муравейник сторожевой сетью и не оставить лазеек практически невозможно.

Еще издалека я увидел, что прямоугольник здания находится под радужным куполом, похожим на мыльный пузырь, но при ближайшем рассмотрении купол распался на отдельные фрагменты.

– Ну я думаю, пора… – Я повернул голову к своему спутнику и осекся. Прянец безмятежно дрых, откинувшись на спинку сиденья, распустив усы и беззащитно выставив небритый подбородок.

Экий доверчивый…

Я оставил его храпеть в машине. Проспится и уедет куда захочет. А сам направился внутрь здания, влившись в жидкий ручеек утренних пассажиров и встречающих. Только что прибыл самолет из Ярса.

Через стекло больших панорамных окон было видно взлетное поле и неподвижные силуэты самолетов – большие, белоснежные, обманчиво-неуклюжие на земле. Собраны без малейшего применения магии. Даже в салонах и декоре ее не использовали. Летящий самолет мог угодить в «слепое пятно» или в магическую бурю, и тогда все зачарованные детали мгновенно отказали бы, обрушив машину на землю.

Сам аэропорт был двухэтажным, но второго этажа, как такового, не существовало. По периметру здания шла широкая галерея, где размещались скамьи для отдыха, дополнительные кассы и кафе.

Часы под куполом – здоровенный циферблат, выполненный в виде солнца, – мелодично отметили половину пятого. Почти утро, обещанный Корнилом посланец должен бы уже прибыть.

Плеснув холодной водой в лицо, я некоторое время изучал себя в зеркале над умывальником. Утомленный тип с провалившимися от недосыпа глазами и напряженно стиснутыми губами глянул на меня из зазеркального мира. Взгляд у типа был затравленным. Тип также видел то, что видел я, добравшись до камер хранения.

Сеть магической паутины заплела каждый сантиметр пространства между серебристыми рядами шкафов с пронумерованными ячейками. В узлах паутины, расставив чуткие лапы, сидели сверкающие, как алмазы, пауки. Сложное, сторожкое охранное заклинание, сотканное на нескольких уровнях. Не обмануть, не обойти, не уничтожить.

Между рядами ячеек лениво дефилировали наблюдатели-маги. Их собственный уровень силы не прочитывался из-за мощного фона паутины. Немногие пассажиры беспрепятственно забирали свои вещи из камер, не замечая ни пауков, ни сети. Случайный маг из Белых, затесавшийся среди прибывших рейсом с севера, лишь недоуменно поморщился, мельком озирая плоды усилий коллег, и, оставив вещи в камере, быстро ушел, машинально пытаясь снять с лица невидимые нити. Заклинание было настолько густым, что казалось липким…

Я наклонился над раковиной и принялся жадно глотать воду из крана. Ледяные струйки затекали за воротник, губы стыли, а зубы ломило.

Значит, они все слышали и ждали. Подобное заклинание требует слишком большого расхода энергии, чтобы держать его постоянно на всякий случай.

А в Желтове? Как Псы нашли меня? Я почти растерял свою силу, – значит, для них не обладаю ни вкусом, ни запахом. Не зря же они бросились на упырей вместо меня. Но ведь как-то они вышли на Желтов?

Невнятно промурлыкал громкоговоритель, возвещая прибытие нового рейса. Дверь за спиной стукнула, пропуская входящего. В зеркале я увидел хорошо одетого господина средних лет, который, прислонившись к стенке, принялся торопливо глотать что-то из небольшой сувенирной фляжки. Господин был бледен и заметно трясся. Заметив мой взгляд, он растянул рот в кривоватой улыбке и зачем-то виновато пояснил:

– Летать боюсь смертельно. А приходится часто. Вот и спасаюсь…

От выпитого на его лицо вернулось некое подобие румянца. Он смахнул испарину со лба, запрятал свою фляжку в дорогой кожаный портфель и, поправив галстук, поспешно вышел, стараясь сохранить остатки достоинства.

Я несколько секунд задумчиво пялился на отражение закрывшейся двери, а потом, тоже тщетно стараясь соблюсти приличия, но при этом едва сдерживая желание помчаться со всех ног, устремился к выходу из аэропорта, к стоянке, где остался фургон Прянеца.

– Мм! – отмахивался торговец, не желая просыпаться. – Уйди, Матильда, рано еще!.. Пусть сама идет… Не!..

В фургоне было тепло и душно, как в утробе. Застоявшийся воздух насыщали алкогольные пары. Выдрать спящего Прянеца из этого рая можно было только ушатом ледяной воды или… Я наклонился к его уху и внятно произнес:

– Упыри!

Он буквально подпрыгнул, распахнув мутные глаза и ошалело озираясь вокруг.

– Где?!

Мне понадобилось довольно много времени, чтобы, во-первых, убедить его в отсутствии какой-либо некродеятельности в обозримых пределах, а во-вторых, объяснить ему, что требуется сделать. Прянец был еще нетрезв, поэтому все приходилось повторять раза по три, но зато и вопросы он задавать не стал. Ну велели ему пройти к камере хранения и забрать ее содержимое, так он готов ради хорошего друга пойти и забрать.

– Да ради тебя я в Ланцу сгоняю в ар… аре… ареропорт… Ты ж мне жизнь спас! – невразумительно бормотал он, пытаясь обнять меня.

Я отстранялся, угрюмо улыбаясь. Идея уже не казалась такой хорошей. Торговца развезло порядком, и на ногах он едва держался. Впрочем, соображать он вроде не перестал, ходить мог почти по прямой, да и выбор у меня все равно невелик.

Убедившись, что Прянец ухватил суть мероприятия, я предоставил его самому себе, как только мы подошли к порогу аэропорта, а сам, ускорив шаг, поднялся на галерею второго этажа, где располагались кафе и кресла для отдыха, и откуда можно было озирать весь зал и камеры хранения.

Снова ожил громкоговоритель, объявляя посадку на очередной рейс, и люди, скучавшие в зале ожидания, оживились, повскакивали со своих мест, закрутили суматошные водовороты, хватая за руки сонных и недовольных детей и высматривая потерявшихся спутников.

В сутолоке мне вдруг померещилась знакомая стройная фигурка в светлой курточке. Девушка настолько была похожа на Ксению, что я на несколько секунд забыл о своих проблемах, облокотившись о перила и провожая ее взглядом. Но вот девушка обернулась посмотреть на часы, и я разочарованно отступил. Нет, это не она. Какая-то незнакомка со спортивной сумкой.

Сожаление, как игла, ткнуло мимолетно и остро.

А что это тебя так взволновало? Ксения остается в городе, в который тебе путь заказан, может быть, навсегда. И рыжую из музея уже вряд ли удастся навестить… Я вдруг снова задумался, пытаясь вспомнить лицо девушки из музея. Ничего, кроме копны рыжеватых искристых волос, не вспоминалось. Лицо выпало из памяти как совершенно несущественная деталь. Нехорошо…

Прянец наконец сумел преодолеть препятствие в виде самооткрывающихся дверей на входе в аэропорт. Я, невольно морщась, наблюдал, как он мучительно пытается синхронизировать свои движения и движение дверных створок, то и дело с размаху влипая в стекло, словно ошалелая толстая муха. С неменьшим интересом за ним наблюдали два охранника и несколько зевак. Когда мне стало казаться, что с этой преградой выпившему торговцу не сладить, один из охранников пришел ему на помощь и провел внутрь. Пару минут Прянец потратил на излияния благодарности, повиснув на плече своего благодетеля. Раздраженный охранник, похоже зарекшийся совершать добрые дела, под хихиканье своего напарника спровадил коммивояжера до кресел. Гнать не стал, и то хорошо.

Посидев, Прянец с новыми силами продолжил выполнение миссии. Я выдохнул с облегчением. Мне уж показалось, что он настроился подремать в кресле, забыв обо всем.

Выбрав самую длинную из возможных траекторий и усложняя ее зигзагами, коммивояжер, тем не менее, целеустремленно двигался к отделению камер хранения, обходя по пути рифы и мели в виде предметов мебели и замешкавшихся людей, и мужественно проигнорировал заветную гавань, представшую в форме киоска с напитками.

Я чуть было не зааплодировал от чистого сердца.

Он почти добрался до камер, когда раздался уже знакомый резкий звук, выпавший из общего шумового фона аэропорта как свинец из воды. Глухой, пока еще далекий, но предвещающий беду. Лаяли Псы. Свора шла по следу. В зале ожидания бегала пара собачонок, принадлежавших то ли пассажирам, то ли провожающим, но их живое тявканье не спутаешь с угрюмым, тяжким голосом Псов.

Я вцепился в перила, не отрывая взгляда от Прянеца, погрузившегося в заросли волшебной паутины, благополучно миновавшего одного из магов и силившегося отсчитать нужную ячейку. Сейчас торговец стал для меня якорем, сдерживавшим готовую нахлынуть панику.

Ну скорей же…

Люди в зале заволновались, голоса усилились, нарастая как прибой. Кто-то отчетливо вскрикнул в испуге. Ощущение, что ловушка внезапно захлопнулась, стало настолько острым, что захотелось взвыть и заметаться.

Через все двери аэропорта стали один за другим входить мужчины и женщины, окруженные магической аурой, словно электрическим полем. Между ними только что разряды не проскакивали. Маги рассеивались по залу, легко проскальзывая между пассажирами, персоналом и изумленными охранниками, как капли масла в воде.

По периметру помещения побежала почти прозрачная струйка огня, очерчивая замкнутое пространство. Панорамные окна мгновенно подернулись холодно мерцающими игольчатыми узорами.

Очередь людей, выстроившихся на посадку, тревожно колыхалась и виляла хвостом, как раздраженная змея.

– Уважаемые пассажиры и служащие аэропорта «Звенница», просим соблюдать спокойствие и приносим извинения за причиненные неудобства…

С некоторых пор словосочетание «соблюдать спокойствие» как-то незаметно обрело для меня смысл «ну, все пропало!»…

Я продолжат стоять возле перил, глядя, как приближаются к лестницам с обеих сторон маги. Бежать некуда. Сопротивляться такому количеству боевых магов бессмысленно – меня испепелят в доли секунды.

В зале зашлась визгом и хрипом средних лет женщина. Упала на мраморный пол, забилась в конвульсиях. Снова ведьма, угодившая в ловчий мешок. Люди, стоявшие возле нее в очереди, шарахнулись в стороны, словно от прокаженной. Очередь смялась, завихрившись.

И где-то там, в центре этой сумятицы, зародилось нечто странное и неожиданное.

Там словно полыхнула сверхновая. Мгновенно ударила, распухая, чудовищная сила, раскрываясь исполинским цветком и выбрасывая во все стороны лучи-лепестки. Люди закричали не столько от боли, сколько в ужасе и брызнули врассыпную, инстинктивно стараясь укрыться от неведомой опасности. Зато оказавшиеся поблизости маги взвыли, ощутив, как выжирает их безжалостный, незримый огонь. Некоторых из них швырнуло куклами через весь зал ожидания.

Стремительная волна покатила по аэропорту, опрокидывая мебель, сбивая с ног неосторожных, вырывая из пола и стен панели. Кто-то пытался бежать, но его накрывало сразу же. Бесшумный поток распространялся практически мгновенно. Я подобрался, готовясь встретить его, и все равно удар оказался оглушительным и страшным. Меня подхватило и бросило на окно. Стекло раскололось со слабым, глухим, леденцовым хрустом. И мгновенное ощущение полета сменилось шоком падения.

Где-то на периферии восприятия отчаянно, совсем как настоящие напуганные собаки, взвизгнули Псы.

– …Ты живой? – назойливо вопрошал голос откуда-то из тьмы и пустоши. – Нет, ты погоди помирать…

Жирная, вязкая тьма стала распадаться на детали. Забрезжили светлые полосы и пятна. Обозначились тени и контуры. Белесое пятно с темными провалами превратилось в напряженное лицо Прянеца. Мятое, со ссадиной на скуле и прыгающими, белыми губами.

– Слушай, пойдем отсюда, а? Ну ее, всю эту магию… Пойдем…

– Ты ч-чего здесь? – ошалело спросил я, шурша листвой, которой был засыпан, и пытаясь подняться.

– Там опять эти… – не слушая, бормотал Прянец. Выглядел он невредимым, трезвым и снова смертельно напуганным.

Я осторожно покачал головой и подвигал конечностями. Нет, кажется, все цело. Куст, на который я, судя по всему, приземлился, пострадал больше, лишившись почти всей своей листвы и множества веток.

В ушах все еще звенело, а перед глазами плавали нарядные, радужные пятна.

– Что это было такое? – подумал я вслух, вспоминая распухающий шар бешеной энергии.

– Да магия, что ж еще! – с досадой буркнул Прянец.

Тут с ним не поспоришь, хотя в этом вопросе я разбирался лучше.

Воздух, как водяные пары, насыщала магия. Над аэропортом медленно колыхалась изорванная в клочья защита, поставленная Белыми. Само здание выглядело вполне невредимым, только лишившимся почти всех стекол, и было видно, как внутри перемещаются ошарашенные люди. Впрочем, кое-кто уже вполне пришел себя и скандалил с вялыми административными работниками аэропорта.

– Поехали, а? – просительно предложил Прянец, помогая мне подняться и увлекая к своему фургону.

Я позволил себя увести.

– А вот еще был у меня случай, заехал я в городишко… мм, как же его называли-то?.. Ну неважно. Мелкий такой, сонный. На постой меня неохотно пускали, а тут одна такая из себя приветливая вдовушка зазывает! Улыбается, обхаживает и так, понимаешь, прозрачно намекает… Ну я разомлел, по делам пошел, думаю, к вечеру вернусь, уж отведу душу… – Прянец вдруг забеспокоился: – Ты не думай чего такого, я вообще не по этому делу, но бывает, сам понимаешь…

– Да я и не думаю.

В голове все еще гудело, и очень хотелось спать. Но болтовня отоспавшегося и оживившегося Прянеца не давала и глаза сомкнуть.

– В общем, возвращаюсь я в предвкушении, а из дома мне навстречу вдруг такая мегера выскакивает! На лицо та же, да только вместо улыбки рожа злобой перекошена. И ну честить меня на всю улицу. Вещи повыкидывала, стерва! Я понять ничего не могу, чем обидел-то, а соседи ухахатываются. Представляешь? Оказывается, тетку эту родичи мужа заколдовали. Душу разделили. Чтобы, значит, не приваживала никого вечерами, когда мужа нет дома. Муж у нее ночами работал. До вечера одна душа командует – добрая да ласковая, а с вечера до утра вторая – злющая, не подойдешь… Муж помер, а заговор остался. Вот и мается.

– Это не колдовство, – вяло возразил я. – Это шизофрения. Болезнь такая…

– Ну не скажи, по мне, так колдовство. Никогда не знаешь, что от этой магии ждать! Или вот еще случай…

– Минуту! – попросил я, выныривая из вязкого потока его болтовни и поворачивая ручку громкости приемника.

– …Скорее всего, в результате работ, проведенных на старом кладбище города Желтова, был потревожен заговоренный склеп. Но поражает, с каким хладнокровием и хитроумием власти города и его жители распорядились свалившимся на них несчастьем!..

– Слышь! – хмыкнул Прянец, косясь на приемник. – Так они это что, нарочно упырей развели?..

– …Неизвестна судьба той части горожан, которые не согласились с новыми методами властей по обеспечению безопасности города. Некоторые семьи, скорее всего, уехали, но количество опустевших домов позволяет предположить…

– Переключи, – беспокойно попросил Прянец. Лицо его посерело.

– …Хотя в наши сложные времена люди готовы пойти на многое, чтобы сберечь своих детей, и есть те, кто оправдывает подобные жестокие, но надо признать, действенные меры…

Я щелкнул переключателем. На соседней волне с готовностью подхватили эстафету:

– …пока не установлена прямая связь между событиями в городе Желтов и находящимся неподалеку аэропортом Звенницы, где той же ночью произошел необъяснимый всплеск магической активности…