Приютская крыса

Глава 1

- Ату его, ату! - разносились над тихой улочкой азартные крики. - Окружай!

- Не дайте ему свернуть! - командовал вожак. - Ты — налево, ты — дворами, шевелите задницами! Сбежит — я вам ноги повыдергиваю!

Улюлюкающая свора загонщиков разделилась, окружая задыхающуюся от быстрого бега жертву. Жертва прекрасно понимала, что у нее нет шансов уйти, но ее гнал вперед инстинкт самосохранения. Вот только, улепетывая, преследуемый пропустил нужный поворот и влетел в переулок, заканчивающийся тупиком... Перелезть через забор он бы не смог, слишком высоко, поэтому просто прижался взмокшей от страха и усталости спиной к шершавым доскам, словно пытался просочиться в щели между ними.

- Так-так... - проговорил главарь преследователей, неторопливо заходя в тупичок. Он вовсе не запыхался от бега, да и остальные члены его стаи выглядели вполне свежими: видно было, что бегать им приходится часто и помногу. - И куда это ты намылился, а?

- Я... я не-не-не...

- Я тебе уже говорил, что не надо пытаться от меня удрать? Все равно поймаю, - врастяжку протянул вожак и сплюнул наземь. Остальные захихикали, стоя чуть позади, а он подходил все ближе: руки в карманы, походка нарочито расхлябанная. - Я тебе говорил, что я с тобой сделаю, если ты еще раз...

- Я не... я больше не буду! - прохныкала жертва, закрываясь руками.

- Чего ты больше не будешь, солнышко? - пропел вожак, явно наслаждаясь чужим страхом.

- Ничего не буду! Обещаю!

- Ленни, он сколько раз уже обещал? - спросил главарь банды щуплого парнишку с фингалом под глазом.

- Хрен его знает, но много, - философски ответил тот. Он сильно шепелявил, явно по причине нехватки зубов, а считать все равно умел только по пальцам.

- Совсем глупый, ничему не учится, - высказался рыжий здоровяк со шрамом под глазом.

- О чем и речь, пацаны, о чем и речь... - вожак вынул руки из карманов и хрустнул костяшками пальцев. Кулаки у него были большие, явно натруженные, и загнанная в угол жертва обреченно задрожала. - Будем учить, пока не дойдет... Ку-уда рыпнулись? Я сам. Пятеро на одного — неспортивно...

Пойманный мальчишка зажмурился и выпалил:

- Я жаловаться буду!

Банда разразилась жизнерадостным гоготом.

- Ой, насмешил! - сказал главарь. - Кому ты жаловаться будешь, лапочка наша? В школе кому-нибудь? Да нам похрен, ты же знаешь... Нашему директору? Так ему втройне похрен, пока мы никого не убили, он и не почешется!

Он говорил, а сам внимательно наблюдал за жертвой, и когда мальчишка сделал отчаянную попытку прорваться, ловко подставил ему подножку и с силой оттолкнул обратно к забору. В манере вожака вести себя не было ничего от обычных школьных приемов — сойтись вплотную, толкнуть другого, получить ответный тычок, а потом уже только перейти к мордобою... Нет, он старался не подпускать к себе никого на расстояние удара, а если уж бил сам, то наверняка, чтобы противник уже не встал.

- Это последнее предупреждение, - сказал он пленнику. - И последний раз, когда я, так и быть, поверю тебе на слово. Выворачивай карманы!

Тот задрожал.

- Я не буду!..

- Где Толстый? - спросил предводитель, не оборачиваясь.

- Тут... тут я... - выдохнул маленький толстенький паренек, чем-то похожий на хомячка.

- Подержи, - тот передал ему что-то и повернулся к жертве. - Ну, приступим...

Один кулак главаря врезался мальчишке в лицо, второй — в солнечное сплетение, и тот осел наземь, жалобно поскуливая. Он знал, что кричать, звать на помощь или реветь бесполезно: в лучшем случае, вмешается какой-нибудь взрослый, и тогда шайка разбежится, но назавтра подкараулит жертву в другом месте и отыграется за все сразу. А в школе от них и вовсе никуда не денешься, при учителях-то они тихие и смирные, но пакости подстраивать умеют, как никто другой, и ничего не докажешь!

- Мне не перечат, - веско сказал вожак. - Ленни, обыщи этого недоумка!

- Ага... во, держи!

- Негусто, - вздохнул тот, пересчитав наличность. - Чтоб завтра принес два фунта, понял? А то...

- Но где... - заикнулся он, размазывая по физиономии кровь из разбитой губы.

- Дома попроси, - ласково улыбнулся вожак. - Скажи, к школе учебники купить надо. Или еще чего, придумаешь, небось! И учти... - кулак со сбитыми костяшками выразительно приблизился к самому носу жертвы, - пикнешь — пожалеешь. Айда, парни!

- Э, а это что, всё? - разочарованно спросил Ленни, потрогав свой фингал.

- Ну пни его пару раз, да и хватит, - подумав, решил предводитель. - А потом - в канаву его!

- Не надо в канаву! - заголосила жертва. - В тот раз меня дома за одежду заругали!

- Ужас, как страшно, заругали его, - фыркнул вожак. - Ну че телимся, пацаны? У нас времени не так много, а еще на вокзал надо зарулить!

- Держи, - сунул ему сбереженную вещь Толстый.

На некоторое время в тупичке воцарилась суматоха, потом пойманного мальчишку (он отчаянно сопротивлялся, но против целой шайки у него не было шансов) взяли за руки и за ноги, раскачали и зашвырнули в грязный кювет, откуда он выбрался только спустя четверть часа, хныча и представляя, как ему влетит дома из-за бесповоротно испорченной одежды. А ведь придется твердить, что он просто оступился и упал, иначе ему крышка, канавой не отделается...

Стайка мальчишек потянулась за предводителем, который вроде бы брел, задумавшись и загребая дорожную пыль разбитыми кроссовками, а на самом деле внимательно поглядывал по сторонам: плохо лежащие вещи попадались не так уж редко, а ловить шустрого пацана, стащившего с лотка пару яблок или пирог, торговец не побежит, придется ведь бросить лавку без присмотра, а этим моментально воспользуются остальные бандиты! Эту стайную повадку в городке давно выучили, поэтому ни на что особенно рассчитывать не приходилось, но мало ли, попадется какой-нибудь растяпа?

Впрочем, основной улов поджидал на вокзале: банда подтянулась как раз к прибытию поезда и привычно рассредоточилась по излюбленным местам.

Вожак затесался в толпу, бесцеремонно распихивая замотанных вечерних пассажиров широкими костлявыми плечами, пока не наметил будущую жертву. Еще одно столкновение — и бумажник, опрометчиво засунутый внушительным джентльменом в задний карман брюк, сменил хозяина.

- Вор! Держите вора! - всполошился тот, почувствовав подозрительное шевеление в районе своей филейной части, и даже успел сграбастать воришку за руку. Впрочем, тот и не собирался вырываться, стоял преспокойно, смотрел наглыми глазами из-под давно не стриженной челки. - Полисмен!..

Раздался свисток и, раздвигая толпу, явился представитель власти: рослый молодой парень в синей форме.

- Что такое, сэр? - спросил он, покосившись на мальчишку.

- Этот негодяй вытащил у меня бумажник! - с негодованием ответил мужчина. - Я успел почувствовать и схватил его, вот, полюбуйтесь на него! Даже не сморгнет!

- Придется обыскать, - сказал полисмен, цепко перехватив мальчика за плечо (за шиворот брать было бесполезно — эти воришки запросто выворачивались из своей рванины и удирали). - Давайте-ка отойдем с дороги, чтобы не мешать остальным.

Мальчишка с полнейшим спокойствием последовал за ним, дал вывернуть себе карманы, в которых нашлось лишь несколько пенсов и шестипенсовиков, мятая и надорванная фунтовая бумажка и уйма всякой дребедени, которой всегда полны карманы ребят его возраста: проволочек, камушков, желудей, фантиков и прочего.

- Ничего, сэр, - пожал плечами полисмен, чуть не наизнанку вывернув невозмутимого мальчугана. - Вот только часы... не ваши?

Тот взглянул на недешевый электронный "ситизен", болтавшийся на худом запястье и покачал головой, продемонстрировав свой золотой хронометр.

- Может быть, вы просто выронили бумажник? - предположил полисмен, не выпуская мальчишку. Тот и не думал нервничать, прекрасно понимая, что предъявить ему нечего: пресловутый бумажник сразу же перекочевал в цепкие лапки шустрого Ленни, а дальше по цепочке... - В такой толчее это и немудрено, недаром по громкой связи всегда предупреждают, чтобы пассажиры внимательно следили за личными вещами! Я сейчас передам, сделают объявление, быть может, кто-то подобрал ваше портмоне...

Пассажир только рукой махнул.

- Я на пересадку опаздываю, - сказал он, - спасибо, документы при мне, а там на расходы было... Что уж, сам виноват... Извините за беспокойство.

- Это мой долг, сэр, - козырнул полисмен, дождался, пока толстяк уберется прочь, и уставился на своего пленника. - Опять ты... Откуда часы, а?

- Подарили, - нагло ухмыльнулся тот. - Ты же знаешь, Фред, меня все так любят, так и норовят подарочек сделать!

- Бумажник ты спер?

Мальчик улыбнулся еще шире.

- Рискуешь, брат, - полисмен выпрямился во весь свой немалый рост. - Сколько слупил?

- Хрен знает, но не меньше пяти фунтов, - ответил тот с намеком, и мужчина невольно сунул руку в карман. Так и есть!

- Слушай, ты нарвешься когда-нибудь!

- А что делать, Фред? - философски пожал тот плечами. - Жрать-то охота! Ты, что ли, нас всех накормишь? У тебя своих трое, ты сам говорил. А этот жирдяй не разорится. Если там вдруг документы окажутся, так мы в участок подкинем, ты же знаешь...

- Конечно, - мрачно вздохнул полисмен. Шайку мальчишек из приюта он знал превосходно, более того, периодически покрывал их, как и многие его коллеги. - Но ты сегодня что-то по-крупному пошел... Случилось что?

- Девкам жрать нечего, - ответил мальчик совершенно серьезно. - Пока Роза не вернется... У них же одни малолетки, они только попрошайничать могут, а толку? Руки-то из задницы, они даже яблоко спереть не в состоянии!

- Точно, - поморщился Фред.

Роза была старшей из приютских девочек, почти четырнадцати лет, и она давно уже промышляла по вокзальным туалетам, обслуживая пассажиров, но попадалась крайне редко. И то сложно было что-то доказать: обычно Роза не брала денег, а просила клиента купить ей какой-нибудь еды. Об этом опять-таки знала почти вся вокзальная полиция, но закрывала глаза, потому что упечь Розу в какое-нибудь исправительное учреждение значило осиротить и оставить голодными добрый десяток девочек из приюта.

На днях ей не повезло: какой-то урод не только не заплатил, а еще и жестоко избил Розу и скинул под платформу. Фред с напарником и поднимали ее оттуда...

Сколько он себя помнил, привести приют в божеский вид пытались многие и многие, но ничего не выходило. Туда всегда попадали самые проблемные, неуправляемые дети, будущее которых было предопределено: после выхода из приюта они моментально попадали в места не столь отдаленные, и хорошо, если не за убийство с отягчающими обстоятельствами. Впрочем, вот этого мальчишку Фред выделял из всех остальных: у этого явно имелись задатки лидера, и он не намеревался подыхать на свалке.

У него была своя маленькая, но крепко спаянная команда, он не боялся ни бога, ни черта, воровал дерзко, но придерживался каких-никаких принципов и старался привить их остальным, а еще — по мере сил заботился о младших, на которых и руководство приюта, и воспитатели махнули рукой. Наверно, потому, что сам рос в этом приюте с младенчества и вдосталь хлебнул такого отношения... Кстати сказать, в школе — а детей из приюта отправляли в обычную местную школу, если им не требовалась специальная коррекция, якобы с целью социализации среди сверстников, а на самом деле потому, что не хватало средств нанять педагогов, - этот паренек учился очень даже неплохо и требовал того же от остальных членов своей банды. У них было даже что-то вроде кодекса чести: не отнимать ничего у тех, кто младше, не нападать на ровню всей стаей...

Иногда Фред думал, что мог бы взять этого мальчика к себе. Но — небольшое жалованье, супруга-домохозяйка, невыплаченный кредит за дом, три дочери мал мала меньше... Он просто бы не потянул.

- Слушай, - сказал он Меченому (так звали мальчишку за заметный шрам на подбородке; он тогда сцепился с цыганятами и, спасибо, отделался всего лишь переломом челюсти, пары ребер и сотрясением мозга), - я чего подумал... Ты ж умный пацан.

- Ну? - тот сплюнул под ноги.

- Что ты намерен делать, когда выйдешь из этого вашего клоповника?

- Хрен знает. Не пропаду уж, - неприятно усмехнулся мальчик.

- Это ясно. Но я повторяю: ты же неглупый пацан. Колледж, может, и не потянешь, но... Чего б тебе не податься в полицию? Я узнавал, есть такие школы...

- Ты чего, Фред? - тот выразительно покрутил пальцем у виска. - Хочешь сказать, что я знаю все примочки-заморочки и стану помогать своих ловить? Ага, щаз!

- Да нет, я думал, ты бы мог пойти и в криминальную полицию, - пояснил полисмен. - У тебя и мозгов, и упорства хватит, чтобы пробиться. И, как ты сам говоришь, ты знаешь все эти заморочки изнутри, станешь ловить маньяков и насильников, козлов вроде того, что вашу Розу поуродовал...

- Поуродовал? - негромко спросил мальчик. - Но... ее же вроде просто избили? Первый раз, что ли!

- Вам не сказали, - Фред посмотрел в сторону. - Он ее по лицу бил, и сильно. Глаза целы остались, и на том спасибо, но нужна пластика, а где денег-то взять?

- Ты прав... - тот помолчал. - Знаешь, я иногда жалею, что не на Диком Западе живу. Найти бы эту мразь и пристрелить по праву револьвера... или как его там?

- Верю, парень, верю, - кивнул полисмен. - Так что ты подумай. Я с парнями поговорю, замолвим за тебя словечко, если что, может, и деньжат подсоберем.

- Мне до выпуска еще...

- Ну так думать-то тебе это не мешает!

- Ага. Ты это... - мальчик шмыгнул носом. - Разменяешь нам?..

- Конечно. Кого пришлешь?

- Толстого, как обычно, на него никто не подумает. И вообще, - фыркнул мальчишка, - он у нас казначей.

- Ясно. Жду где обычно, - кивнул полисмен, в очередной раз нарушающий должностные инструкции. - Бывай!

Он посмотрел вслед мальчишке: куртка на два размера больше, чем нужно, из широких подвернутых рукавов торчат худые руки со здоровенными кулаками, штаны потерты, кроссовки разбиты, давно немытые и нечесаные волосы сосульками свисают ниже плеч... "Я б и правда его взял, только жить-то на что?" - подумал Фред, тяжело вздохнул и отправился нести службу.

Мальчишка же ужом проскользнул между пассажирами, скатился под платформу, где его уже ждали подельники.

- Сколько загребли? - сходу спросил он.

Толстый потряс внушительной пачечкой купюр.

- Дай-ка... - Он быстро пересчитал деньги, уверенно отделил половину и объявил: - Это девкам.

- Но...

- Цыц! Роза работать еще не скоро сможет, если вообще сможет, а малым что, с голоду подыхать?

- А что Роза-то? - недоуменно спросил рыжий верзила.

- Фред сказал, тот козел ей морду изуродовал, - неохотно ответил вожак. - Куда она такая? Так что нишкни! А ты, Ленни, выверни карманы... опять, да?

- Я тренировался, - тот сконфуженно протянул заначенную купюру.

- Молодец, только тренируйся не на своих, - рассеянно ответил главарь, пересчитывая деньги. - Погнали. Опоздаем — нам опять вломят. С расходами потом определимся... Толстый, у тебя все записано?

- А то, - сказал тот, гордый своей должностью казначея при предводителе, и продемонстрировал растрепанный блокнот. Пускай писал Толстый с катастрофическими ошибками, зато умел перемножать в уме трехзначные цифры и никогда не ошибался. Ну а разбирать его каракули со временем все более-менее научились. - Тут всё!

- Отлично. А теперь - пора обратно.