Пробуждение любви

Глава 15

— Ты должен носить башмаки, Лео.

— Нет! Не хочу.

— Но настоящий мальчик не должен ходить босиком. Полы в замке словно лед — ты простудишься.

— Не хочу!

Микаэла вздохнула, когда малыш решительно слез с ее колен, подбежал к ковру, где были разбросаны его игрушки, и растянулся там. Она подбросила в воздух маленький кожаный башмак и дала ему упасть.

Не говоря уже о том, как глупо она ведет себя с лордом замка, ей даже не удается заставить трехлетнего малыша носить башмаки. Как она может стать настоящей леди из Шербона? Каждую минуту она ожидала, что появится самоуверенный щеголеватый Хью Гилберт с сообщением, что Родерик требует ее немедленного отъезда из Шербона.

И все же она надеялась, что Хью вот-вот явит свое красивое, самодовольное лицо. Из-за его сумасшедшего совета она сейчас была в большом затруднении. Возможно, его маленький план действовал безупречно, когда он соблазнял бесчисленное множество простых девушек, но вряд ли он годился для израненного, необъяснимого человека. Определенно — нет.

Ей необходимо было на время выйти из замка, чтобы прояснить голову, дать себе время хорошенько подумать.

Она встала и громко вздохнула, вспомнив его прощальные слова: «Встретимся завтра вечером».

Малыш задержал свою пухлую ручку, державшую фигурку конного солдатика, которую он намеревался направить на Другие игрушки, и с любопытством посмотрел на нее:

— Куда ты, эди Микэ-а?

— Я собиралась прогуляться по двору. Жаль, что ты не сможешь составить мне компанию.

Лео вскочил, солдатик был оставлен на растерзание поверженных жертв.

— Эо идет тосе!

— Нет, боюсь, что нет. — Микаэла печально покачала головой. — Видишь ли, сейчас слишком сыро, чтобы ходить босиком по улице. А поскольку ты не хочешь носить башмаки… — Микаэла пожала плечами. — Но я приду повидаться с тобой, когда вернусь, хорошо? — Она направилась к двери.

— Нет, нет, нет! — завопил Лео, и Микаэла обернулась, чтобы увидеть, как малыш ползает по ковру в поисках второго башмака. — У Эо есть башмаки! Есть башмаки! Зди Эо! — Он упал на спину, пытаясь натянуть башмак.

Микаэла улыбнулась про себя й подошла к нему, опустившись на колени:.

— Тебе помочь?

— Да. — В спешке Лео буквально кинул в нее башмак.

— Ну а дальше?

— Пожалуйста.

Микаэла приложила ладонь к его щечке, довольная как мальчиком, так и собой.

Прошло несколько минут, и Микаэла с Лео освободились от угнетающей темноты замка Шербон. Они бродили в прохладном внутреннем дворе, обвеваемые ветерком при ярком солнечном свете. Они обходили замок с северо-восточной стороны, когда знакомая округлая фигура брата Коупа появилась из-за маленькой, почти невидимой двери.

— Бат Коп! — закричал Лео, который, как всегда, был рад каждому встречному, и побежал навстречу святому отцу.

— Добрый день, Лео. Вижу, ты не расстаешься с леди Микаэлой. — Он поднял глаза на девушку: — Добрый день, дорогая. Как дела?

— Очень хорошо, брат, — солгала Микаэла. — Отправляетесь на другую миссию? — спросила она, глядя на дорожную сумку, висевшую на его плече.

— Еще один круг по владениям, пока позволяет погода. — Он быстро взглянул на небо, словно ожидая, что вот-вот начнется метель. — Вы видели сегодня лорда Родерика?

— Нет, еще нет. — Микаэла помедлила, думая о том, увидятся ли они сегодня вечером, как он обещал. Она попыталась подавить нервное возбуждение, которое вызвала в ней эта мысль.

— Может быть, вам стоит отыскать его, — загадочно предложил брат. — У него свидание с человеком, которого, я уверен, вам будет приятно увидеть.

Микаэла не смогла подавить стон.

— Надеюсь, это не Алан Торнфилд. — Господи, этот человек принес ей достаточно неприятностей, и если лорд Торнфилд снова приехал поговорить с Родериком, у того будет мрачнейшее настроение, после того как этот блондин уедет.

Монах покачал головой:

— Не могу ничего сказать. Вы должны обнаружить это сами — они в церкви. — Он кивнул на дверь, из которой только что вышел, и, потрепав Лео по волосам, отправился прочь со словами: — Да благословит Господь вас обоих.

В замке Шербон имелась церковь? Ну разумеется, это не лишено смысла, если здесь резиденция брата Коупа, но, насколько известно Микаэле, там не происходило церковных служб. Никто из слуг не упоминал о ней, так же как и Хью Гилберт или Родерик. Ни даже сам Коуп.

— Послушайте, брат, подождите! — позвала Микаэла. Она неожиданно вспомнила постоянно преследовавший ее важный вопрос, ответ на который мог дать только брат Коуп.

Он повернулся, но продолжал идти спиной, подняв вверх ладонь.

— Не требуйте от меня невозможного, Микаэла. Лорд Шербон и так…

— Нет-нет, это не о посетителе. — Микаэла бросилась вперед, радуясь тому, что ее слова вынудили пожилого человека остановиться. Она указала на отдаленный холмик, едва видимый поверх стены: — Там могилы?

Взгляд брата последовал за рукой Микаэлы, и он кивнул:

— Да. Там их восемь.

Ага, подумала Микаэла, довольная тем, что инстинкт не обманул ее.

— Кто же там похоронен?

Брат Коуп взглянул на замок, словно ожидая осуждения.

— Магнус Шербон, отец Родерика; Дорис Шербон, мать Родерика. И шесть из их семи детей. Прощайте.

Брат Коуп снова повернулся и через несколько мгновений исчез, выйдя в северо-восточные ворота, в направлении конюшен и места, где была захоронена вся семья Родерика Шербона, за исключением его самого и сына, который сейчас держался за ее юбки.

— Лорд Шербон, умоляю вас, — нахмурившись, сказал старый человек Родерику. — Брат ушел, я знаю, где находится ящик, и мы не причиним вреда алтарю. Если только вы позволите мне доказать…

— Лорд Форчун, — проворчал Родерик, который совершенно не знал, что делать с отцом своей нареченной. — Меня нисколько не заботит, какой ущерб будет нанесен этому никчемному месту в моем доме. — Он с пренебрежением оглядел длинную, нарядно украшенную комнату с высоким потолком, которая выглядела величественнее большого зала. — Мой отказ, однако, двоякого рода: я не хочу поддаваться подобным религиозным предрассудкам, которыми вы введены в заблуждение. И я не допущу эксгумацию предмета, который захоронил мой отец. Он был злым человеком, от чего страдало все, чего касалась его рука. Пусть это останется похороненным здесь навсегда.

— Вы не понимаете. — Уолтер Форчун нетерпеливо покачал головой. — Лорд Шербон, я хорошо знал вашего отца — да, он был злобным, недоброжелательным человеком. Но он захоронил здесь вещь, оказав любезность мне, моей жене и дочери. Микаэле. Я должен получить ее обратно — она не может оставаться в тех же стенах, что и Микаэла. Это слишком опасно для всех в Шербо-не. Особенно для вас, милорд.

— Вы что, забыли об этой вещи, когда доставили вашу дочь к моему порогу, Форчун? — с вызовом спросил Родерик гостя. — Возможно, вы слишком спешили открыть ей — и себе — доступ к моим сундукам с деньгами?

Лицо пожилого человека вспыхнуло.

— Нет, сэр. Я не забывал. Я просто не надеялся, что Микаэла останется здесь.

Родерик фыркнул и пристально вгляделся в напряженное лицо старика, форчун, Форчун. Уолтер Форчун…

Это было связано с его женой? Она что-то потеряла, или ее прокляли?..

Краем глаза Родерик поймал слабый луч света. Когда он повернул голову, то ничего не увидел, приписав это одному из неприятных моментов, вызванных его ранами.

Но как бы то ни было, Родерик все еще не мог определить место этого человека в своей памяти, что неудивительно — Магнус редко снисходил до разговоров с сыном.

— То, что вы ищете, — ценная вещь? Уолтер покачал головой:

— Нет, милорд. Она не имеет никакой ценности. Возможно, за все эти долгие годы она превратилась в пыль, и все же я не рискую…

— Где она, точно?

Пожилой мужчина бросил взгляд через плечо, к нише, где огромное каменное изваяние крылатого воина на вздыбленном коне белело слева от церковного алтаря.

— Она захоронена под единственным квадратным камнем под поднятыми копытами коня, — почти шепотом сообщил Уолтер и, к великому удивлению Родерика, начал извлекать длинный тонкий металлический стержень из своей туники. — Я могу легко приподнять камень и…

— Нет, — перебил его Родерик, покачав головой. — Если это часть Шербона, то предмет принадлежит мне.

— Но послушайте, милорд, — заторопился гость. — Если вы сочтете, что эта вещь имеет какую-то ценность, я оставлю ее вам. Но, клянусь, она бесполезна для любого, кроме ме…

Мольба Уолтера была прервана звуком шагов возле холла, где, как показалось Родерику, он раньше увидел луч света. Кто-то проскользнул в дверь?

Уолтер Форчун тоже услышал шорох, и его поза, как в зеркале, повторила позу хозяина.

— Кто там? — требовательно спросил Родерик. — Ну-ка, выходите!

Лео стремительно выбежал из тени, его счастливое личико попало в калейдоскоп пятен от витражей окон, расположенных высоко в стенах. Родерик застонал, когда малыш подбежал к нему, зная, что там, где ходит Лео, также ходит…

— Папа! — Лицо Микаэлы Форчун выражало одновременно изумление и радость, когда она увидела отца, стоящего перед Родериком. Она бросилась к пожилому человеку и обвила руками его шею. — Как замечательно, что ты приехал! Мама с тобой?

— Здравствуй, моя дорогая, — сказал Уолтер, натянуто улыбаясь и тоже обнимая дочь, взгляд, который он бросил на Родерика поверх плеча Микаэлы, казалось, молил: «Не говорите ей».

— Нет, твоя мать осталась дома. Я собирался только заглянуть сюда и посмотреть, как ты поживаешь. — Он отстранил дочь и оглядел ее с ног до головы. — А ты похудела.

— Возможно, — уклончиво ответила Микаэла. — Лео не оставляет мне ни минуты покоя. Папа, это сын лорда Шербона.. — Лео. Лео, это мой папа, лорд Форчун. Покажи свои манеры.

Лео отступил на полшага от ног Родерика и склонил подбородок к груди:

— Добый день, ми-од.

— Добрый день, Лео. — Уолтер улыбнулся мальчику, затем вновь взглянул на Родерика. — У вас прекрасный сын, милорд. Вы должны служить ему защитой.

Родерик промолчал в ответ.

— Ты останешься здесь, папа? Может быть, на день-два?

— Нет-нет, боюсь, что не смогу. — Уолтер Форчун посмотрел на дочь, но Родерик знал, что следующие слова пожилого человека предназначались ему одному.. — Я еще вернусь. Я не могу надолго расставаться с моим единственным ребенком.

— О, папа! — Микаэла улыбнулась. — Но ты же не уедешь немедленно? Ты ведь только что приехал! Дорога до дома длинная, а ты уже не молод.

Уолтер Форчун для вида нахмурился:

— Рад, что ты не забываешь о своем дерзком язычке, дочь моя. — Затем его лицо вновь осветила бесшабашно веселая, добрая улыбка.

Родерик подивился, каким образом этот такой, очевидно, простой и безобидный человек мог быть связанным с Магнусом Шербоном.

— Но ты права. Я дам отдых моим костям этой ночью и отправлюсь обратно с рассветом. Мы сможем вместе разделить сегодняшнюю трапезу, если захотим.

Что касалось Родерика, то он сегодня уже вдоволь наболтался с Уолтером Форчуном.

Охотник…

Где-то глубоко в мозгу Родерика это слово нажало спусковой крючок, но он отмахнулся от него как от пустяка и предпочел обратиться к будущему тестю:

— Вам не требуется моего разрешения на то, чтобы остаться, Форчун, — Шербон теперь также дом и вашей дочери. Но я не ем в большом зале, так что… желаю вам хорошо провести время в замке. — Родерик повернулся к Микаэле, и его взгляд задержался на ее губах, он не мог забыть их с прошлой дурацкой ночи. — Прошу извинить меня, леди Микаэла.

— Милорд. — Микаэла слегка склонила голову, и Родерику показалось, что мисс Форчун тоже смотрит на его губы.

Родерик двигался, позабыв про груз на колене, которым был Лео.

— Отпусти меня, Лео. Мне нужно заняться делами.

— Эо идет с тобой. Эо идет с папой.

Родерик многозначительно взглянул на Микаэлу, ожидая, что она вмешается, как это всегда делал Хью.

Она лишь взглянула в ответ на Родерика с загадочной улыбкой на полных розовых губах.

— Лео, ты… Я должен… — Родерик пытался придумать какое-нибудь оправдание — любое объяснение, — чтобы малыш отпустил его. Было бы нетрудно придумать причину, которая показалась бы весьма убедительной этому трехлетке, но когда Родерик взглянул вниз, в широко распахнутые карие глаза, так напоминавшие глаза прекрасной, экзотической Аурелии, к горлу подступил комок.

Родерик смотрел на Микаэлу, зная, что ее молчание было нарочитым. Она не спасет его — черт подери, вероятно, именно она научила мальчика так поступить.

— Приходите забрать его у меня через час! — прорычал он.

— Хорошо, милорд. Откуда мне его забрать? Родерик задумался. Его единственным намерением было удалиться в свою комнату после того, как он избавится от Уолтера Форчуна. Он отвык бывать за пределами замка при свете дня.

— Мы будем в моей конторе. — Родерик нагнулся и с трудом оторвал мальчика от своей ноги. — Пойдем, только не вертись у меня под ногами. — Родерик направился к задней стороне проклятой церкви, тяжело волоча ногу.

Звук быстро передвигающихся ножек скоро достиг Родерика, Лео обежал его, чтобы проскользнуть рукой в складки его плаща с другой стороны.

— Буем ситатьденьи, папа?

— Да, Лео, — вздохнул Родерик. Он должен будет поговорить с Хью о деле, которое уже обсудил с малышом. — Мы пойдем считать мои деньги.