Проект Re: Четвертый том

Глава 4

Завершив разговор с дедушкой Мияко, я быстро нашёл Мияко и мы, попрощавшись со всеми, кто вышел нас провожать, покинули дом и сели в заранее приготовленную машину с водителем, являющимся слугой рода Мори.

И стоило нам в неё сесть, как нас, даже не спросив, повезли в неизвестную мне сторону.

Но вспоминая разговор с дедушкой Мияко, становиться довольно быстро понятно, куда именно нас повезли, — нас повезли в квартиру Мияко, где мы мы с ней и должны жить несколько дней, пока я выберу подходящий дом.

Мияко об этом, кстати, не знала, но довольно спокойно, не проронив и слово, отреагировала на выбранные водителем путь, видимо изначально предвещая подобный исход событий.

Так мы в полной тишине и проехали до место назначения, путь до которого занял в общей сложности минут двадцать с лишнем.

Самим же пунктом выступила стоянка под высотным и явно дорогим зданием.

Высадив нас, водитель сразу начал разворачиваться и вскоре покинул стоянку, оставив нас вдвоём.

— Достала? — спросил я, пока мы неспешно направлялись к лифту.

— Да. Вся информация, что была доступна, теперь у меня на телефоне.

— Хорошо. В квартире есть ноутбук или компьютер?

— Есть ноутбук. Скину туда, как придём.

Я на это кивнул.

— Что будем делать с жильём? — спросила Мияко, и когда я посмотрел на неё, объяснила: — Я не собираюсь жить в этой халупе.

«Халупе? В таком-то здании? Сомневаюсь, что эта квартира на самом деле будет тем, что на деле можно охарактеризовать как „халупа“,» — пронеслось у меня в голове.

Ей же я ответил:

— Это на пару дней максимум.

— День. Не больше, — чёрство обозначила она границы.

После этих слов мы зашли в лифт и Мияко нажала на кнопку тридцать девятого этажа, после чего лифт закрылся и тронулся. Через некоторое время мы приехали на нужный этаж и, выйдя из лифта, прошли к одной из множества дверей, только вида которой хватает, чтобы сразу понять, что примерно будет внутри.

Мияко приложила большой палец к дисплею, расположенному по левую сторону от двери, после чего по дисплею снизу вверх прошлась зелёная линия и под конец этого раздался уже знакомый «дилиньг», и дверь отперелась.

Мияко потянула за ручку и открыла дверь, давая мне увидеть ту самую «халупу».

— И это халупа? — спросил я, разглядывая прихожую и коридор.

— Да, — снимая обувь с помощью другой ноги, ответила она. — Ненавижу, когда мало пространства.

«Вспоминая её дом, это действительно имеет место быть.»

Зайдя внутрь и закрыв дверь, я разулся и прошёл по коридору вслед за Мияко, по итогу попав в основную комнату с панорамными окнами, диваном, двумя креслами и столик, стоящем посередине.

На самом же столике лежал ноутбук, который взяла Мияко, сев на диван и положив рядом с собой свой телефон.

Пристроив ноутбук у себя на коленях и откинувшись на спинку дивана, она взяла телефон в правую руку и начала перебрасывать информацию с него на ноутбук, и пока я шёл, чтобы присесть рядом с ней, она сказала:

— Всё, я закончила.

И когда я сел рядом, она протянула мне ноутбук, спросив:

— С телефона, я так понимаю, всё удалить?

— Да, — ответил я, просматривая только что загруженные папки.

Всего было две папки: «род Танэгасима» и «база данных граждан Японской Империи». И уже в каждой из этих папок было много подпапок, судя по всему расположенных сверху вниз по степени важности.

— Наверняка тут на самом деле не всё, что есть у нашего рода, но это — максимум, который я могла раздобыть за то количество времени, чтобы при этом не оставить следов, — пояснила Мияко и так очевидную вещь, глядя, как я просматриваю содержимое подпапок.

— Думаю, этого вполне хватит, — ответил я, не глядя на неё.

— И что мне делать пока что?

— Добиться того, чтобы меня приняли акудамы.

— Что? Хочешь прямо сейчас этим заняться?

— Чем раньше, тем лучше.

— И как же ты собираешься меня защитить, если я сейчас пойду к ним?

— Никак.

— Но...

— Но ты и не должна пока что говорить им о том, что я хочу к ним вступить. Я имею в виду, что ты должна сегодня показаться в их рядах, — уточнил я и отвлёкся от монитора ноутбука, посмотрев на Мияко. — Сама посуди: провал на миссии, пропажа на месяц, после ты неожиданно объявляешься и рассказываешь им придуманную нами историю, и причину, по которой ты пропадала месяц, не выходя на связь, и почти сразу, следом за этим, ты выходишь замуж. Тут как ни крути, даже к самому доверенному лицу возникнут вопросы и недоверие, а ты таковым, по твоим словам, не являешься от слова совсем.

— Ну да... На самом деле, я даже удивлена, что мне с той историей так поверили легко и совсем не стали докапываться.

— Она была продумана до мелочей, там попросту не до чего было докапываться.

— Да я скорей о том, что никто даже не пытался узнать, правду ли я тогда сказала, или нет. Просто начальство сказало, что всё хорошо, и все дружно забили.

— Да, это действительно странный момент, — согласился я. — Но даже если бы этого не произошло, всё всё равно было бы хорошо.

— Наверное... — и ненадолго задумавшись, продолжила диалог: — Так что, мне просто сегодня со всеми встретиться и поболтать?

— Да. Тебя наверняка будут расспрашивать обо всём произошедшем. Возможно, также кто-то даже начнёт задавать вопросы по нашей истории, но если ты её не забыла, то всё будет хорошо. Мне её, кстати, не напомнить случаем?

— Нет, я всё помню.

— Это радует, — и сделав небольшую паузу, спросил: — Так когда пойдёшь?

— Ночью, думаю, в час-два.

— Ясно.

— А ты когда закончишь с этим? — кивнула она на ноутбук.

— Думаю, примерно к вечеру.

— Хочешь сказать, что к вечеру успеешь закончить со всем этим складом информации? — недоверчиво спросила она, продолжая наблюдать, как я пролистываю информацию из папок, попутно открывая новые и закрывая старые.

— Такое вполне вероятно. И судя по всему, вечер будет довольно занятным... — и почувствовав интерес, исходящий от Мияко, задал вопрос: — Хочешь со мной?

Её ответ был очевиден, и поэтому уже этим вечером мы вместе стояли в одном из самых бедных районов Токио, прямо перед дверью квартиры, находящейся в старом двухэтажном здании.

— И что мы тут забыли? — задала вопрос Мияко с кислым лицом, осматривая загнивающую и будто давно забытую миром улицу.

— А ты как думаешь? — спросил я через плечо, поправив большую неудобно лежащую на плече сумку.

— Да без понятия. Не представляю, что можно делать в такой дыре.

— Дыре? Тут так-то живёт много людей.

— Алкаши, наркоманы, да и прочий сброд, успешно проёбывающий жизнь.

— Вот как. В таком случае, я точно не зря тебя взял с собой.

Она вопросительно приподняла брови, я же ничего не стал объяснять, вместо этого сделал шаг вперёд, к находящейся напротив меня двери.

Сделав этот шаг, я потянулся рукой к механическому звонку, расположенному справа от двери, и нажал на него, отчего за дверью раздался громкий и противный звук, а сам звонок чуть не упал вниз от моего нажатия, повиснув на проводах, стоило мне убрать палец,

И пока мы с Мияко наблюдали за этой картиной, по ту сторону двери раздались тяжёлые шаги, хорошо слышимые из-за деревянных полов.

С каждой секундой они приближались всё ближе и ближе, пока в один момент обладатель этих шагов не остановился рядом с дверью, а вслед за этим раздался щелчок проворачиваемого замка, а после ещё один, и ещё один.

И стоило прозвучать последнему щелчку, как дверь отворилась внутрь квартиры, показав лицо с рукой старого мужчины и металлическую цепочку, на максимальную длину которой и приоткрылась дверь.

— Чо надо? — хмуро и недружественно пробасил мужчина, осматривая нас с ног до головы.

— Макото Мацуда, верно? — формальности ради спросил я, хотя и так знал, что это он.

От такого прямого обращения он на секунду задумался.

— Я нихрена покупать и подписывать не буду, проваливайте на хрен! — повысил он голос, быстро попытавшись закрыть дверь.

Но этого я сделать ему не дал — я крепко ухватился рукой за дверь.

— Да вы в край ахренели! — он начал прикладывать больше усилий, но у него всё равно так и не получалось.

И когда он уже настроился всерьёз, я сказал:

— Мы ничего не продаём и не предлагаем никаких услуг. Это важный разговор. Прошу, выслушайте нас, Мацуда.

— Тогда чо вам надо, и кто вы нахрен такие?

— Мы по поводу вашей работы, суперинтендант Мацуда, — стоило ему это услышать, как он сразу же напрягся, но следующие, произнесённые мной слова его поразили ещё больше: — А также, по поводу вашей семьи: жены — Цубаки Мацуды, дочери — Рейко Мацуды и сына — Нобу Мацуд...

— Закройся! — завопил он, перебив меня, и спустя пару секунд вновь осмотрел нас и тихо сказал: — Заходите,.. — после чего снял с двери цепочку и открыл дверь, впуская нас внутрь и давая рассмотреть себя полностью.

На вид — мужчина лет пятидесяти с лишнем; ростом чуть выше меня, тёмные короткие волосы, тёмные карие уставшие и замутнённые глаза, кругловатое лицо с несколько опавшими щеками, выпирающий живот, множество морщин и синяки под глазами от недосыпа или проблем со здоровьем — а скорее всего, и того, и того.

Одет же он в белую майку, покрытую огромным количеством жёлтых пятен, напоминающих рвоту, и спортивные штаны, в которых есть несколько дырок.

Я пошёл вперёд и через несколько мгновений услышал, как Мияко пошла за мной следом, и как только мы перешли порог, дверь закрылась.

Мацуда, не сказав и слова, пошёл прямо по коридору, только под конец, не разворачиваясь, махнув нам рукой, чтобы мы шли за ним.

И когда я уже собирался пойти за ним, Мияко тихо спросила:

— Не хочешь хотя бы вкратце рассказать, что тут происходит, кто он и что следует от него ожидать?

Я повернулся к ней и ответил:

— Тебе стоит больше доверять своему мужу. Тем более, ты тут в роле наблюдателя, так что просто смотри и не вмешивайся, — и сказав это, я пошёл за Мацудой.

Так я через несколько секунд вышел на кухню, где за столом на одном из стульев сидел Мацуда.

Кухня без какого-то ремонта, вся мебель крайне старая — возможно, большинству вещей вовсе больше десяти лет, как, впрочем, и технике, и посуде со столовыми приборами.

На столе же лежит много тарелок с различной едой, но большая её часть на вид либо уже испорчена, либо это какие-то лёгкие продукты, по типу нарезанных овощей.

Помимо же этого на столе находиться всего лишь один заполненный наполовину стакан, наполовину пустая бутылка от виски и... револьвер.

— Садитесь, — недовольно пробурчал он, после чего взял стакан и, сделав несколько глотков к ряду, полностью осушил его.

Всего было три стула: на одном, находящемся справа, сидел Мацуда; второе — посередине; третье — с левой стороны.

Я прошёл к тому, что был на середине и, выдвинув стул, сел на него положив сумку рядом. Мияко чуть погодя села на последнее оставшееся свободное место.

— Снимите капюшоны, — сказал Мацуда, пополняя бокал виски.

«Да, мы всё это время мы были в капюшонах. Это вполне естественно, учитывая, что действуем мы инкогнито, чтобы не привлекать лишнего внимания, которое в свете последних событий нам привлечь легче, чем вздохнуть.»

Я выполнил его просьбу и медленно снял капюшон. Следом это сделала и Мияко.

— И что же величественным аристократам молодожёнам надо от меня? — спросил он с явной неприязнью.

«Естественно, он тоже знает, кто мы. Когда мы были в капюшонах он только догадывался, а теперь, когда мы их сняли, убедился в этом.»

— Я хочу нанять вас, — прямо сказал я.

Он усмехнулся, дёрнул головой и осушил стакан, после чего посмотрел мне в глаза и ответил:

— Плохая шутка. Ты ведь явно прошерстил всю информацию обо мне, а всё равно говоришь подобный бред?

— Это не шутка. Я действительно хочу нанять вас. И да, я знаю всю вашу историю, — и чтобы доказать это, я начал её пересказывать: — Родились в достаточно бедной семье, но при оба родителя вели вполне приличный образ жизни. Ещё с детства вы хорошо ладили с другими, как со взрослыми, так и со сверстниками-детьми. С поступлением в школу это качества только сильнее развилось: даже будучи из небогатой семьи вы часто были в центре внимания, со многими дружили, и многие к вам тянулись, — чем дальше я продолжал, тем больше он хмурился и сильнее сжимал кулаки. — Уже к средней школе в вас виделся очевидный лидер, именно поэтому на протяжении всей средней и старшей школы вы были старостой класса, и даже постоянная смена коллектива и друзей никак на вас не сказывалась — вы без проблем находили контакт с новыми личностями, даже если они были проблемными. На протяжении всей учёбы в школе вы всё это время занимались кэндо, где имели вполне хорошие успехи, и к концу школы имели третий дан. Помимо этого, на первом году обучения в средней школе у вас проявился EMF огненного атрибута, который вы начали активно тренировать и постигать, благодаря чему к концу старшей школы имели ранг «D». Но при всём этом к концу старшей школы вы так и не могли решить, с чем хотите связать свою жизнь. Но тут у вас случается случайная встреча с одним полицейским, который в этот момент преследовал преступника, которого вы в тот момент смогли довольно легко поймать. Именно этот момент и стал поворотным в вашей жизни. Этот полицейский на тот момент времени имел звание главного инспектора. Заинтересовавшись вами и изучив ваши способности он предложил вам пойти в полицию. Вам же и самим на тот момент времени показалось крайне интересным занятием ловить и обезвреживать преступников, как у вас это вышло в прошлый раз. Так, с помощью этого полицейского, вы прошли необходимые экзамены и стали одним из самых молодых и выдающихся полицейских. Через несколько лет вы смогли хорошо продвинуться по службе благодаря своим заслугам и талантам. К этому моменту вокруг вас так же, как и в школе, сформировался целый коллектив, в центре которого были именно вы. И именно в этот момент вы встретили свою будущую жену — Цубаки Мацуду, на тот момент времени являющейся обычной студенткой. Впрочем, вас это нисколько не волновало — вам понравилась Цубаки, Цубаки же понравились вы. Прошёл всего год и вы уже были женаты, а лично вы уже получили звание инспектора, что в обычных реалиях можно считать невероятным успехом для такого возраста. Так прошёл ещё один вполне счастливый год. И уже в начале следующего вы совершенно случайно выясняете, что, оказывается, ваши родители не всегда были бедными — ранее им принадлежала вполне крупная компания, от которой они почему-то самостоятельно отказались. Очевидно, что дело было нечистым. Не слушая родителей, которые настаивали почему-то на том, чтобы вы в это не лезли, вы начали расследовать это дело. И на всеобщее удивление, вам удалось выйти на след, а после и почти доказать, что ваши родители отдали фирму из-за шантажа одного из преступных кланов. Вот только, когда оставалось совсем немного, чтобы восстановить справедливость, пришёл приказ сверху, напрочь запрещающих продолжать работать над этим делом. Вы долго пытались узнать, кто, почему и зачем отдал такой приказ, но в итоге так и не узнали. Не желая оставлять это так, как есть, вы собрали команду самых доверенных людей и продолжили расследовать дело. И у вас по итогу получилось — вы нашли виновных членов верхушки клана и некоторых из них даже смогли арестовать с вескими доказательствами вины. Это был настоящий фурор. Ваш фурор. Но дело оставалось недоделанным, оставалось совсем немного. Но в этот момент с вами связываются и напрямую говорят, что если продолжите заниматься этим делом — пострадают ваши родственники. Вы же, веря в свой успех, продолжаете работать. И на следующий день вам присылают видео, как ваших родителей и вашего сына...

— Заткнись! — твёрдо процедил он, подобрав со стола револьвер, взведя курок и направив ствол прямо мне в центр лба. — Ещё одно слово и твои мозги разлетятся по стене! — и услышав треск молнии, повернул глаза направо, где в нескольких сантиметрах от его головы был фиолетовый электрический клинок, бьющий во все стороны молниями. — Ну давай, посмотрим сдохну ли я быстрее, чем успею нажать на курок, — с вызовом произнёс он, еле сдерживая гнев.

— Всё хорошо, — сказал я Мияко.

Она перевела взгляд с него на меня, потом снова на него и снова на меня. И только после моего кивка её клинок из молний распался на тысячи быстро исчезающих маленьких молний.

— Говоря «кто-то» ты ведь, сука, знаешь, кто именно это, как и я, верно?! — обратился ко мне Мацуда.

— Да. Этот приказ, а после и угрозу оставил один из домов.

— Верно, ебать его в сраку! Это сделал грёбанный дом! Те, кто идут по важности после императора; те, кто должны защищать свой народ и встать грудью, если понадобиться! А что по итогу? Вы, гниды, крышуете кланы! Кланы, которые постоянно творят беспорядки; кланы, члены которых безнаказанно насилует девушек; кланы, которые воруют, разбойничают, угрожают и, сука, даже отбирают жизни! А вы, ёбанные аристократы, крышуете их! — пистолет в его руке ходил ходуном от гнева, что он еле сдерживал. — Ну а что, удобно устроились: вроде и грабите, но ручки всегда чистенькие. Вы ведь так всегда поступаете, да? — обратился он к Мияко. — Похуй, как на самом деле, главное, чтобы на публике лицо и рученьки были чистенькие. И чтобы проблем в каком-нибудь случае не произошло, даже не боитесь идти на убийства, прямо как кланы. Как бандиты. Кем вы, впрочем-то, и являетесь. Просто сборище гандонов, живущих ради наживы и почёсывания своего тщеславия! Мерзость!..

— Мияко, ты достаточно услышала, — спокойно сказал я. — Теперь выйди.

— Никто, блять, никуда не!..

— Дайте ей выйти, — перебил я его. — С вами пришёл говорить я, и я остаюсь тут.

Он несколько мгновений не решался, но по итогу кивнул. Мияко ещё раз посмотрела на меня, и я в ответ кивнул. После этого она медленно встала со стула и вышла в коридор, а ещё через несколько мгновений — послышался звук закрывшийся двери.

— Почему ты сказал ей выйти? — спросил он и не думая, убирать от моего лица ствол револьвера.

— Потому что она услышала всё, что должна была услышать. Остальное она уже слышать не должна.

— Говорить загадками и творить всякую херню, видимо, в крови у аристократов. Да, новообращённый?

— Это делают не только аристократы, — и сделав небольшую паузу, пояснил: — Это природа людей. Не было бы аристократов, были бы другие власть имущие, которые бы делали тоже самое.

— Да что за бред!.. Говори, нахера пришёл ко мне?! И хотя бы попробуй подобрать хотя бы одну причину, почему я не должен всадить тебе пулю в лоб за всё сказанное тобой сейчас?!

— Я уже говорил, зачем пришёл — я хочу нанять вас, чтобы вы работали на меня.

— Не смешно! — процедил он, приставив ствол револьвера вплотную к моему лбу. — Если не хочешь говорить, зачем пришёл, то хоть попытайся что-то придумать, чтобы я не прикончил тебя сейчас, а то это будет самая тупая смерть аристократа за этот век так точно!

— Вам ведь не нравится этот мир, верно? И дело даже не в злых аристократах. А в принципе в том, как устроен этот мир. Вот к примеру возьмём вас и вашу службу: вам пятьдесят три года, вы закрыли за решётку несколько глав кланов, а до сих пор суперинтендант, живёте в однушке на краю города, ходите в рваных носках, пьете дешёвый алкоголь, едите столь же дешёвую еду — вы буквально выживаете, а не живёте в ожидании следующей зарплаты, которой опять хватит всего лишь на месячное выживание. А могло бы быть всё иначе — вам лишь стоило идти на уступки некоторым людям, например тем же главам клана, что наверняка предлагали вам огромные деньги, которых хватило бы вам, вашим детям и даже вашим внукам. Но нет — вы давали клятву, и вы верны ей, даже если придётся всю жизнь проживать в таком образе жизни. Вас даже бесстрашные главы кланов бояться и уважают, хотя никогда в жизни в этом не признаются. И стоило ли оно того? Можно ведь было прожить жизнь совершенно иначе. Правда, для этого нужно было бы стать, как те, кого вы призираете и ненавидите всей душой. И считайте вам этот шанс выпал, — говорил я, расстёгивая одной рукой сумку, из которой выглядывало огромное количество денег, — просто работайте на меня.

Выстрел.

Мне в правую руку, которой я и расстёгивал сумку.

— Если это всё — проваливай, пока я не прибил тебя...

Я взглянул на руку. Она пробита насквозь в районе кисти и при попытки двигать ей — не откликается.

— Хороший ответ. Он мне понравился, — подняв голову и посмотрев ему в глаза, сказал я. — Теперь я буду честен с вами: я ненавижу этот мир. Он невероятно дерьмовый. Добрые и честные люди в нём — лишь отбросы, которых сначала имеют, как хотят, а после выбрасывают. Сильные же, эгоистичные и нарцистичные люди, способные на всё, ради своих целей — имеют всё. Этот мир буквально построен для них. И мне это не нравится. Это люди — лишние. Если их не будет в этом мире — он станет в разы лучше. Вы так не думаете? — и не став дожидаться его ответа, я поднял правую руку, дыра в которой прямо на глазах понемногу, но вполне видимо для глаз, заживала, а кровь, до этого растёкшаяся по всей кисти, начала подниматься обратно в рану. — Я изменю этот мир. Я обещаю. Это произойдёт в независимости от того, будут ли у меня союзники, или нет. Но если будут союзники, — такие союзники, которые будут готовы умереть за меня, — тогда я смогу помочь куда большему количеству людей. К сожалению, вашим родителям и сыну уже не помочь. Но вот у вашей жены и дочери вполне есть шансы пожить в мире, в котором не будет того ужаса, с которым вам пришлось столкнуться. Ну так что, вы поможете мне с этим?

Он несколько секунд молча наблюдал, как рана в моей руке заживает, а кровь, до этого вытекающая из неё, затекает обратно в неё, и по итогу его ответом было:

— Да. Я помогу тебе...