Прогрессивный сатанизм. Том 2

Догорает седьмая Башня,

Кровь казненных течет вдоль стены.

Предсказания дней вчерашних

Стали гибелью нашей страны.

И раздавлен Трапезунд под исламским конем,

И зеленая тряпка режет глаз.

Вдоль по тексту "Аль-Джильва" на костер бредем -

Помяните в заклинаниях нас.

Ибо росчерком павлиньего пера Мелек-Т'аус

Дал нам право, чтобы знать, чтобы сметь!

И когда приходит смерти пора, Мелек-Т'аус, -

Право встретить с тобой эту смерть

От мечей Йатукан

До свечей колдовских,

Путь в огня океан

По страницам двух книг,

Что в пещерах Семи

Мы шептали ручьям

Память темных веков,

Недоступных врагам!

Ибо росчерком павлиньего пера Мелек-Т'аус

Дал нам право, чтобы знать, чтобы сметь!

И когда приходит смерти пора, Мелек-Т'аус, -

Право встретить с тобой эту смерть

Знаю я, не смотря на серпы и молитвы,

В путь наш древний вдохнут снова жизнь.

И назло тем, кто жег и терзал манускрипты

Этот путь нарекут – САТАНИЗМ!

И в видении предсмертном искаженных углов

Сквозь нашей плоти коптящую гарь,

Восстает, как надгробье для рабов и лжецов,

Трапезоида черный Алтарь!

Ибо росчерком павлиньего пера Мелек-Т'аус

Дал нам право, чтобы знать, чтобы сметь!

И когда приходит смерти пора, Мелек-Т'аус, -

Променять эту жизнь на их смерть!

Славься вовек, сторона ослепительных молний!

Темною прозвана ты отчего стороною?

Помну я стены огня у планет твоих, помню

Насквозь летящий призыв – "В меня и за Мною!"

Черное Солнце плывет из сияющей лавы,

Мрачно застыл у ворот вечный Страж без лица,

Шепчет ползущий в пыли: "Не избегнуть котла вам…"

Нет, это просто тебе не избегнуть конца!

Ведь жезл янтарный вонзится в углы пентаграммы.

Острым концом вниз на жаждущих зрелищ и хлеба

Ждут они с неба грехи искупающей манны,

Получат ожоги, тревоги и страх перед небом.

А храмы трапеций поднимутся к свету Алгола

Граней своих многоцветьем его преломляя

Факел твой, о Люцифер, я зажгу у Престола

Что предназначен тебе – я теперь это знаю.

Сны, тех, кто носит Кристалл, расправляют мне крылья

Грея, лаская темнеющий перьев металл.

Ввысь воспарю, уничтожив сомненьем бессилье

В разум войду тех, кто жаждал, посмел и познал.

В разум войду, ибо с Силой встречается Сила,

В Силу войду, ибо к мудрости мудрость влекома…

В свете серебряных лун песня мрака застыла

В башенных шпилях из чистого легкого хрома.

А в башнях горят, не сгорая, костры и баллады,

Славя того, кто не выхода ищет, а входа.

Бритвами на алтарях полыхают разряды,

Вязь отправляя в миры енохианского кода.

Пламя восточной свечи рвется ввысь торопливо,

Северной пламя свечи проникает под землю…

Бог и Судья, на вершине, у края обрыва,

С гордостью в небо глядя, коду древнему внемлю.

Этот путь, очевидно, пройден был не зря,

Хоть и кажется он хаотичным со стороны.

Как и прежде, со мной остаются мои друзья

И предчувствие неоконченной,

Вечной войны.

И до боли знакомы страх, печаль и обман,

И от одних знобит, от других – лишь только потери,

Продираешься с гордым видом сквозь желтый туман

И кричишь: "Да, я нашел !"…. Но тебе не верят…

И кто-то скажет – Черная Магия

Кто-то скажет – бред…

И кто-то скажет – степени нет, позиции нет,

И кто-то скажет – ты не поэт, ну а я не эстет,

Кто-то с умным видом даст крайне глупый совет…

Но все же надо кому-то творить

Почему-то.

Но все же надо кому-то жить

Не под теплой крышей.

И когда до смерти осталась

Одна минута,

Посмотри на звезды

И они сразу станут ближе…

Нечто незнакомое,

Перемена роли,

Вечно недоступная для них.

Это избавление

От длительной неволи,

Волей запечатанное в стих.

Облака летят

Белые ватаги

Гневом отливает свод небес

Но не помешают, нет,

Сии скопления влаги

Дальних звезд

Впитать холодный блеск

А где-то внизу

От зависти скрипят

Челюсти, сведенные трюизмом:

А не была ли ты

В квартире номер 50?

Да была, но только в прошлой жизни.

Колокол звонит,

Но не по тебе:

Ты еще вернешься в этот город,

Вызвав изменения

В вязкой судьбе,

Что расплавят Ведьм

Тяжелый молот.

В пятом измерении

Пробудь пару дней,

А затем в шестое и седьмое

Принеси сомнения

Из Царства Теней

И кольцо Империи стальное.

А где-то на кресте,

Где цепи висят

Спросят опять, негодуя:

А не была ли ты

В квартире номер 50?

Да, была, и вновь туда спешу я.

А не была ли ты

В квартире номер 50?

Да, была, И вновь туда лечу я!

Нечто незнакомое,

Перемена роли,

Вечно недоступная для них.

Это избавление

От длительной неволи,

Волей запечатанное в стих!

Это избавление

От длительной неволи,

Волей запечатанное в стих…

Твой талант – отзываться Тьме и Огню.

Твой талант – эссенция смерти в жилах.

Твой талант – вечный вызов Свету и дню.

Некромант. Ты пируешь на древних могилах,

Ты чувствуешь тлен позабытых костей,

Бледно синий свет из замшелых склепов.

Ты прошел сквозь поток бесконечных смертей

Для того, чтоб познать, как жизнь нелепа.

Танатос тебя не оставит в беде.

Танатос тебе не позволит пропасть.

Memento Mori. Всегда и везде

Танатос, твоя абсолютна Власть.

Призывая тех, кто не жил,

Наслаждайся открытием Врат.

Да проводит тебя Азраил

В круг девятый. В кромешный Ад.

Где лишь свет Бетельгейзе над тенью гробниц,

Где мерцает во тьме твой шеоловый трон,

И стекает роса из усохших глазниц

Звёздной россыпью на ледяной небосклон.

Воды Стикса сочатся сквозь поры твои,

Проникая в кошмары заклятых врагов.

Белый свет, захлебнувшись, утонет в крови

От пылающих жал искривленных клинков.

И гранитом застынет их стон на устах,

Воплотивши бессилие мира людей.

И сомкнется земля, и развеется прах,

Подчинившись незыблемой воле Твоей

Танатос. Баланс. Мрак. Переход.

Контроль. Свечение. Сила. Мудрость.

Пять черных всадников,

Смертью отмеченных,

Тьмой опоясанных,

Вскормленных вечностью,

Пять черных воронов,

Плотью привлеченных,

Сквозь сумрак леса летят.

Пять грозных вестников,

Роком нареченных,

Ужас неспящих

Сынов человеческих,

Пять избавителей,

В латы облеченных,

Чьи души вечно горят.

Ты ль не отчаянный,

Ты ль не воинственный,

Ты ли не истинный,

Ты ль не единственный?

Так почему же

От топота быстрого

Дрожью забился твой взгляд?

Что нам пять всадников,

Пусть и таинственных?

Звук громких окриков,

Гнев метких выстрелов,

Пять дерзких капель,

Летящих осмысленно,

Их остановят отряд.

Пять черных всадников,

Смертью отмеченных,

Тьмой опоясанных,

Вскормленных вечностью,

Пять черных воронов,

Пулями встреченных,

Пущенными наугад.

Путь продолжают,

Дорогой намеченной,

Запахом новой

Добычи привлеченных.

Души глупцов,

В темной просеке встреченных,

Кровью на ножнах блестят.

Разит врагов кривая сабля

Ударом точным, резким, быстрым!

Стекает кровь, за каплей капля…

Удобрим землю кровью чистой!

О Тор, войны могучий бог,

Ты в этой битве – брат мой старший!

Поднимем алой крови чаши

За то, чтоб был победным бой.

Вздымаются фонтаны крови.

Вампиры, пир вам будет тут!

Здесь влаги животворной море,

Здесь сабли смерти гимн поют!

Ликуйте, демоны из Ада!

Тост поднимите за меня,

Не надо мне иной награды.

Встаёт кровавая заря!

Снег превратился

В зыбучий песок,

Он мешает волку бежать,

Вязнут лапы,

Нет сил свернуть

Туда, где нет врага.

Лес! Скрой беглеца!

Лес! Даруй ему жизнь!

Нет его бегу конца,

Его сердце – это сгусток огня,

Это пламя огня!

Огонь его сердца,

Плавящий лёд,

Помогает волку бежать,

Он последние силы,

Ему даёт

Продолжать, продолжать дышать.

Лес! Скрой беглеца!

Лес! Даруй ему жизнь!

Нет его бегу конца,

Его сердце – это сгусток огня,

Это пламя огня!

Но нет того,

Кто пули быстрей,

Боль обжигает сильную грудь.

Упал серый,

Не может взглянуть,

В глаза своего врага.

Мы уходим вдаль,

Забудь печаль -

Она нам больше ни к чему.

Оставь в миру и злость,

И боль души, и грусть.

И мы начнем наш путь

К планетам, звездам и мечтаньям!

И след наш скроет Тьма,

Ослепит преследователей Свет.

Дорога – лишь она одна

На протяжении многих лет.

Красными бликами

И яростными криками

Сверкнут и зажгутся глаза.

Когда мы уйдем,

Забудь о нем,

О нем, о мире унижений,

Где режет овец пастух.

Нам знание подарит Тьма,

Осветит путь нам Свет,

Кровавой плетки пастуха

Сотрет на сердце след.

Уже я вижу свет Звезды -

Она сияет на пути.

Куда он идет, куда заведет?

Я знать не хочу,

Чтоб не спугнуть мечту.

И пусть гадают овцы о своей судьбе -

Лишь мы ступаем в пустоте.

Я радость и горе вижу на пути,

И Свет и Тьма в объятиях сплелись!

И их я не желаю обойти!

Я лишь скажу: за счастье ты борись!

Уходим вдаль,

Забудь печаль -

Она нам больше не к чему.

В леденящем сверкании взгляда – неведомый знак.

Губы шепчут бессильно, что это ещё не конец…

Серебром по скрижалям небес, как пером по бумаге,

Загораются новых созвездий алмазные звенья.

Но есть горечи звёздного неба предвечная мера,

И в рассветных лучах вдруг сверкнёт огранённый сапфир.

Лишь один его взгляд печально взирает на мир

Светлым оком последней звезды – звезды Люцифера.

Вдруг в зловещем безмолвии вскрикнут небесные сферы.

Как хрустальные очи, огни полуночных светил,

И за гранью миров пролегают их взглядов пути

Вслед за льдистым кристаллом, за светом звезды Люцифера.

В их алмазном свечении отблеск на тёмном металле

В складках чёрных одежд. И пути не наступит конец.

Ты сумеешь прочесть эти знаки на тёмных скрижалях

В час, когда сон небес разбудит новый Творец.

В час, когда облака вдруг погрезятся дымом от серы,

Над предутренним мигом бессмертья в безлунные ночи,

Разорвутся, как саван, неверные строки пророчеств,

Обнажив сверкающий облик звезды Люцифера.

Чёрный блеск моего клинка

Разливается алым закатом.

Я теперь древней Тьмы слуга,

И иной мне судьбы не надо.

Вьётся ночь, словно мрачный стяг,

Ветер хладный неся за море…

Для тебя я теперь – лишь враг,

А для себя я – лишь вечный воин.

Кто со смертью повенчан был -

Не боится её объятий.

Тот, чей дух – Тёмной искры пыл,

Тот, кто стал на века проклятьем,

Тот, кто ветер собрал в крыла -

Я не буду воспет в балладах -

Тот, чей взор спалит мир дотла,

И иной мне судьбы не надо.

Лишь пусть не дрогнет моя рука

На кипящей клинка рукояти!

Я теперь древней Тьмы слуга -

Вечный воин полночной рати.

Ветра скрестились в тёмных анфиладах

Забытых зал за гранью рубежей

Земных дорог. И в стёклах витражей

Сверкала ночь следами звездопада…

Как острия отточенных стилетов,

Дороги звёзд мерцают вне Земли,

Мы были там. И в мертвенных рассветах

Теней Луны мы танец свой плели.

В молчаньи скал, в озёрных морионах,

Как в зеркалах, сверкал огонь Луны,

Мы были там. То были наши сны,

И восемь звёзд венчали нас короной.

Но в кратких мигах северного лета

На углях дня всё стыл земной закат,

А в чернотравья сыпал звездопад,

И мы его искали в самоцветах.

Мы оправляли звёздное сверканье

И в сталь колец, и пение струны,

Мы были там. То были наши сны,

Из нитей грёз мы их узоры ткали.

И в расставаний горькие столетья

Нас лишь одна звезда в ночи вела,

Её несли мы в призрачных крылах,

И в волосах холодный бился ветер.

Но в царстве сил, что вечны, как печаль,

Мы расставались в гранях полутени.

Мы были там, объятые смятеньем,

Когда под сердце проходила сталь.

И в царстве зим, где нет конца печали,

Мы вновь стремим забытые пути.

По остриям Луны теперь идти.

Мы стали падшими, но мы ещё не пали.

В зеркале тёмном мелькнёт силуэт,

Ты смотришь в него много дней, много лет -

Размытая тень. Ты мечтал на него походить.

А он всё спиною в сверканьи Луны

Смеётся над тем, кто не видел войны.

И он неспособен на жалость, хоть может любить.

Ты в зеркало смотришь, не видя лица.

Но взглядом холодным, как взгляд мертвеца,

Он смотрит – и в зеркале тень, но, увы, не твоя.

Он просто смеётся, как ветер у скал.

Во взгляде холодном – звериный оскал.

Он смотрит, надменной усмешки своей не тая.

И гнев или горечь в прозрачных глазах -

Никто никогда не сумеет сказать.

Он просто уйдёт со зловещим величием бога.

Рассыпав твой сон по сверкающей звёздной дороге

И пыль, словно снег, упадёт к неземным ресницам.

А может, всё – сон, что тебе просто изредка снится?

Крылья осеннего ветра за мной распахни.

Кто сказал, что война

Будет завтра – солжёт.

Я стою здесь одна.

Нет ни стен, ни ворот.

Но за мной, посмотри, зажигает огни

Тот, кто – пламя и лёд.

Я не знаю конца,

Я не помню лица

Того, кто низвергнут был вниз

Он со мной говорил,

К сердцу мира водил…

Зачем? – Хороший вопрос.

Я не вижу следов

Его огненных слов.

Я не помню, где встал Он на путь.

Мне осталось теперь

За последний барьер

Ускользнуть к Нему в пустоту.

И иду я за Ним,

Идеалом своим,

Завершая седьмой круг,

И ветра перемен

Этот огненный плен

И меня навсегда проклянут.

Нету у пепла сердца,

Нет у него и души.

Он в воздухе просто кружится

И ни к чему не стремится.

Не может быть добрым,

Не может быть злым,

Не может дать счастья,

Не станет живым,

Не подвластен он и стихиям -

Их мощь в сопряженьи сил,

Их сила в распаде власти,

Их власть – это просто пыль…

И этой пылью мы дышим,

Стремимся ей обладать,

В то время как тихий пепел,

По небу будет летать.

Пепла частица

К душе моей мчится,

Хочет с ней поиграть.

Вот только правил этой игры

Мне никогда не понять.

Мы встретились опять,

Мой враг…

А был когда-то брат,

Но вдруг

Всё изменилось враз,

И ты

Теперь не друг – палач.

Занёс

Я над тобой клинок.

Судья -

Он вынес приговор…

Убить

Давно мечтаю я

Тебя.

Спасёт только мольба,

И ты

Вдруг на колени встал.

"Прости!" -

Ты громко прокричал.

Рука

Вдруг дрогнула моя,

А ты,

Использовав момент,

Вонзил

Мне в сердце свой стилет,

"Прости!" -

Сказал ты мне опять, -

"Умри…"

Я понимаю, что вечности мне не пройти.

Я упаду где-то, воздух глотая бессильно.

И если душа существует, она не взлетит.

Для крыльев её моя ноша уже непосильна.

Не будет креста, и скорбящих не будет вокруг.

Я стану землёй, чтоб на ней чьи-то дети играли.

Я знаю, что жизни моей недочерченный круг -

Дуга на оси недопетой, ненужной печали.

Кто сказал, что круг замкнулся,

Прочно скован – сталь со сталью?

Вдруг Кователь промахнулся,

Круг, не став им, изогнулся

Бесконечною спиралью?..

Если завтра решишь ты: пора,

Позовут тебя дали дорог,

Багажом твоим будет Луна

И слова недописанных строк…

Ничего не стремясь усложнить,

Уходя, не жалея о том,

Ты оставишь мне лунную нить

В темноте за больничным окном…

Чем пристальней мы смотрим в Бездну,

Не отрывая любопытных глаз,

Где блики прошлого вдруг вспыхнут и исчезнут,

Тем пристальнее Бездна смотрит в нас.

Снова зима сквозь дожди приближается,

Ветер рисует обратный пентакль…

В Зеркале Мира мы не отражаемся,

Сыгран давно наших жизней спектакль.

Снова охота – безмолвными тенями,

Шорохом крыльев, туманами зыбкими

Жжёт наши вены яд незабвения,

Бледные лица кровавит улыбками.

Вновь сон без снов за гробницами старыми,

Грусть без печали, холод без холода…

Будит часовня глухими ударами

Полночи зимней, полночи голода!

Конец, ты так близок, и снова, и снова

Моё ожиданье, тоска и томленье…

Не хватит ни ноты, ни краски, ни слова,

Чтоб вам рассказать о любви незабвенья.

Так что я пишу? Все листы пожелтеют,

И в прах обратятся кто их прочитает.

Меня же ничто никогда не согреет,

Мой голос в полночную высь улетает…

Вот и всё позади… далеко позади…

Я пойду… И курить по дороге покрепче…

Старых ран мне не смей – да, не смей! – бередить…

Тяжкий груз? Это снег оседает на плечи…

Не бросай мне под ноги обломков мечты!

Я свои не успела собрать… не успела…

Уходи… Нет, постой! Это вправду ли ты?

Иль виденье с похмелья ко мне прилетело?

Ты лишь призрак… мой призрак с укором в глазах.

Ну и ладно! Плевать я хотела на это…

Я кидаю бумагу и краски в рюкзак

И иду рисовать погребальное лето…

Вы трудились много поколений

Возводя великий этот склеп…

Хором гадко-лицемерных пений

Заменили искренности свет.

Здесь не пахнут по весне деревья,

Солнце катится по небу как на плаху;

Кровью антрацитовые перья

Начертали приговор: прах к праху.

Суета и тлен… Мой выстрел в небо -

Дерзкий бунт огня в чумном бараке,

Если жить – то ураганным ветром,

Погибать – так в бесшабашной драке.

Вот безумьем обагрилися запястья…

Жаркий шёпот средь ночной тиши,

Безграничность нечестивой власти,

Бесконечность жизни без души.

Все ушло. Остались только Мы.

Иллюзорных смыслов вереница

Уничтожена. В души разрыв

Залетают пламенные птицы.

Чудесный замысел, загадочный сюжет -

Укутана судьба незнанья Тьмою,

Пролился свет – загадок больше нет,

И Путь исчерпан алчною рукою.

И день на день отчаянно похож,

И образа в углу не греют взгляда -

Бесстрастный взгляд, отточенный, как нож,

И юные ростки побило градом.

Бесславье…Безысходность…Бренность… Бред…

Смысл искромсали тысячами сабель.

Где Бесконечность без чужих ракет?

Где доля пролитых багровых капель?

Лишь только мир охватит Тьмы туман,

И скроется за лесом солнца знамя,

Открой окно – впусти ночной дурман,

Пьянящий, выпрямляющий все грани.

Воспрянь от хмари дня, взойди на лунный трон,

Прими как дань, улыбку Древних Звезд…

Безумец мрачных тайн – Ты Вечности Барон,

За новый Путь Ты произносишь тост.

Свитки мрачных тайн,

Пламенные строки,

Разума таран,

Вечности пороги,

Черный ураган,

Зов немой дороги,

Безыскусность ран,

И босые ноги.

Это восемь врат

Прямо Бездне в зубы.

Но неверен ряд -

Ключ на грани куба.

Неподвижный взгляд,

Шепчущие губы -

Ненасытен Ад

На девятом круге.

Разрублю с плеча

Червяков сплетенье.

Сила палача -

В искреннем служеньи.

Кровь слизну с меча -

Зачарую тени.

Пусть себе кричат

Про свое спасенье.

Он был выкован в кузницах грозного Ада

Безупречный охотник, бездушный поэт;

А она – воплощенье богини Паллады,

Красоты звезд предвечных последний завет.

Он вздымал от земли черных молний каскады,

Штурмом брал небеса и насиловал рай;

Без нее не рождаются света обряды,

Меркнет солнце, кончается жизни игра.

Слабых вер рассекая с улыбкой доспехи

Жег он души огнем, собирал урожай;

Сокрушала границы улыбкой и смехом

Созидала миры она из миража.

Их связал Рок-Владыка жестокой печатью -

Болью вить в бесконечности красную нить,

Паутины стальной рассечения ради -

Мятежом мотыльков паука истребить.

Чтобы вечно горели костры над болотом,

Чтобы горы вздыхали чумными ветрами,

Для запретных обрядов пьянящей Охоты,

Ради всех захлебнувшихся мира слезами.