Проклятие

Глава 45. Дамир

Пришел в себя и тут же бросился к двери, которая ожидаемо, оказалась запертой. Я точно находился в одной из тех комнат, которые расположены в подземном тоннеле, и которые построены так, чтобы с легкостью удерживать под замком здоровых сильных оборотней.

Вряд ли кто-то понял, что я избавился от чар, просто очень не хотят, чтобы я помешал ритуалу. Из раза в раз ведьма не способная снять проклятие сгорает на костре, не получив ни капли жалости в свой адрес. Такую казнь придумала мама. Она сказала, что лишь такой участи засуживает ведьмовское отродье, обрекшее на страдания сотни оборотней.

В подземном помещении сильно пахло сыростью, плесенью и… снова лемонграссом. Оборотни не особо любят ароматы, связанные с цитрусовыми, и мне не понятно, откуда на территории Ордена могло взяться подобное.

Хотя сейчас не самое лучшее время замарачиваться на этот счёт. Главное выбраться до того момента, как Армину приговорят к смерти. Зверь внутри меня скулил от тоски и скреб когтями, раздирая мою душу до крови. Злобно пнул узкую сетчатую кровать ногой, не желая мириться с происходящим.

Когда почувствовал приторный ванильный запах духов, уже готов был биться головой о стену.

Решил повременить с данным действием и внимательно посмотрел на дверь, сморщив нос. Интересно, кто же так злоупотребляет парфюмом на нашей территории?

Дверь распахнулась, и в помещение вошла… Вилма. Папа рассказывал, что потерял всякий контроль, почуяв ванильный запах своей истинной, но это мало походило на естественный запах… Я точно ощущал примесь химии и долю спирта от матери, а ещё этот чертов лемонграсс.

– Мама, ты должна выслушать меня… – отбросив все нелепые подозрения и недовольство волка, попытался достучаться до родительницы, но замолчал, получив хлесткую пощёчину.

– Ты разочаровал меня, Дамир, – выдохнула, и выражение ее лица сказало о том, что женщина презирает меня.

Волк настороженно рычал, не признавая в этой оборотке родное существо, и я решил, что во всем виновато это дурацкое проклятие. Мой зверь и понятия не имел как пахнут родители или кто-либо из стаи. Он знал и помнил лишь аромат груши, аромат своей истинной и не мудрено, что всех остальных воспринимал в штыки.

– Всё, что мы делаем неправильно! Армина…

– Решил пойти против семьи, против стаи и всего Ордена ради мерзкой ведьмы? – спросила, скрестив руки на груди, и посмотрела так пытливо, будто пыталась пробраться в мозг.

Я привык к подобному. Уже и не помнил, когда мама была другой. Мы с Влади привыкли видеть Вилму холодной, жестокой и уважающей лишь свое мнение.

– Я люблю её. Она моя пара! – ответил, и Вилма громко рассмеялась, будто я сказал что-то безумно смешное.

– Ты околдован маленькой хитрой ведьмой, и мне жаль тебя, сын. Хотя я всегда чувствовала, что ты слабак. Благо хоть Владлена вовремя пришла в себя и поняла, что бесполезно надеяться на чудо!

– Не трогай ее! Не смей! – не успев взять под контроль свои эмоции, бросился на женщину и прижал ее к стене, удерживая предплечьем за шею.

Челюсть слегка деформировалась, выпустив клыки, а из груди раздалось предупреждающее злобное рычание.

Спустя секунду пришёл в себя и отпустил мать, виновато отойдя в сторону. Волк был не согласен со мной и утверждал, что эта женщина нам враг, чему я естественно не мог поверить.

– Как… ей это удалось? – ошарашенно прошептала и теперь смотрела так, будто у меня рога на лбу выросли. – Это невозможно… Проклятие нерушимо!

Честно очень хотел увидеть в глазах матери радость и гордость за сына, но видел лишь черноту и горящую огнем ярость.

– Вилма, не трогай Армину. Обещаю, я найду способ избавиться от чар, а до того момента смогу защитить любого оборотня и сохранить территорию Ордена!

– Мне очень жаль, Дамир… – произнесла задумчиво, но я не почувствовал от нее и капли сожаления. – Ты околдован ведьмой, а теперь ещё и опасен.

– Вилма! – рыкнул и схватил женщину за плечо, но тут же отлетел к стене, отброшенный какой-то неведомой силой.

– Прощай, Дамир. И не волнуйся, я позабочусь о твоей истинной. Ты просто не достоин быть рядом с такой, как она и уж тем более я, – прошептала еле слышно и поспешно удалилась.

Эта женщина была кем угодно, но только не моей матерью… Это я осознал отчетливо, но было уже поздно.

Бросился следом, но перед моим носом дверь камеры захлопнулась, лишив шансов на спасение моей девочки.