Проклятие бронзовой лампы

Глава 16

Должно быть, сон продолжался, ибо Хелен была одета в тот же застегнутый сверху донизу макинтош, что перед самым исчезновением.

Луна не позволяла толком различать цвета, но Кит мог бы поклясться, что видит коричневые чулки и красно-черные лакированные туфли.

Светлые, коротко остриженные волосы на непокрытой голове девушки слегка растрепались. Одна рука лежала на груди. В карих глазах читались усталость и тревога – казалось, она пытается улыбнуться, но губы ей не повинуются. Хелен выглядела почти так же, как в тот день, когда она бежала под дождем к дому.

Затем неподвижное видение заговорило.

– Кит… – тихо произнесла Хелен.

Фэррелл встал, с трудом преодолевая судорогу в коленях. Сейчас он не смог бы заговорить, даже спасая свою жизнь.

Кит прижал пальцы к крышке дубового стола, дабы убедиться, что это не сон. Он сделал шаг вперед – пол был твердым. Кит споткнулся, но двинулся дальше, побуждаемый улыбкой Хелен и влажным блеском ее глаз. Протянув руку, он положил ее на плечо девушки и ощутил грубую ткань макинтоша и плоть плеча под ней.

Из его сердца вырвался безмолвный крик. Кит крепко обнял Хелен – настоящую Хелен! – и прижал ее к себе.

Приподняв голову девушки, чтобы посмотреть ей в глаза, он провел пальцем по мягкой щеке, коснулся век и, наконец, поцеловал ее в губы. Руки Хелен обвились вокруг его шеи, когда она отвечала на поцелуй.

– Я дура, Кит! – сказала Хелен. – Я такая…

– Помолчи! Хотя бы одну минуту!

Кит вновь стал изучать лицо Хелен, освежая в памяти каждую деталь. Он провел рукой по ее волосам, и девушка, едва не теряя сознание от любви, сочувствия, страха, а может, и других чувств, изо всех сил старалась улыбнуться.

– Ты живая! – с трудом вымолвил Кит. – Ты настоящая! Я ведь люблю тебя больше всего на свете и думал, что…

– Я тоже люблю тебя, – просто сказала Хелен. – Потому и не смогла этого вынести.

– Вынести чего?

– Видеть тебя в таком состоянии. А потом, когда мой отец…

– Иди сюда.

Осторожно, словно она могла сломаться или вновь рассыпаться на атомы, Кит подвел Хелен к креслу у окна, заставил сесть и сам опустился на подлокотник, все еще поддерживая девушку рукой. В лунном сиянии Хелен казалась нереальной, плывущей в туманном сне. Но тем не менее она была живой!

– Я нашел тебя, Хелен! И не позволю тебе исчезнуть снова!

– Нет, Кит! Только до послезавтра. А потом никогда!

– До послезавтра? – В голове Кита мелькнуло ужасное сомнение. Он снова прикоснулся к Хелен, а она схватила его руку и прижала к себе.

– Послушай, дорогой! Я опасаюсь, что случилось нечто ужасное. Честное слово, я хотела как лучше! Но боюсь… Ты поможешь мне?

– Неужели нужно об этом спрашивать, Хелен?

– Но ведь ты не знаешь… что я натворила.

– Я не знаю ничего. – Кит старался изгнать из голоса нотки отчаяния. – Что с тобой произошло? Где ты была все это время?

В карих глазах девушки появилось странное выражение.

– В этом доме, – ответила она. – И за его пределами.

– Ты вышла из дома, когда исчезла в четверг вечером?

– Да.

– Несмотря на то что за каждой стороной здания наблюдали надежные свидетели?

– Да, Кит, несмотря на то.

– И твой отец проделал то же самое сегодня?

Хелен вскинула голову:

– Нет, Кит. Потому я и говорю, что случилось нечто ужасное. Я не знаю, что с ним произошло, но боюсь… Слушай!

Они говорили шепотом – их слова, делающие сцену еще сильнее похожей на сон, не мог слышать никто за стенами комнаты. Но Хелен предупреждающе подняла руку. Действительно ли где-то в доме, являющемся отличным резонатором, раздался звук шагов?

Хелен попыталась встать, и сомнения Кита вспыхнули с новой силой. Он усадил ее в кресло.

– Куда ты, Хелен?

– Все в порядке, дорогой! Клянусь тебе!

– Да, но куда ты собралась?

– Я отведу тебя в одно место – вот и все.

Мягко высвободив руку, Хелен поднялась и коснулась рукава своего макинтоша, словно она тоже сомневалась в его реальности.

– Эти три дня казались вечностью, – промолвила она.

– Хелен, – внезапно спросил Кит, – где ты взяла этот макинтош? Он остался в холле, когда ты исчезла. Где же ты его подобрала? И почему вообще носишь его?

– Потому что я не хочу… – Хелен колебалась, – чтобы ты кое-что заметил. Завтра утром ты все поймешь. Пожалуйста, поцелуй меня еще раз. А теперь…

Осторожно подведя Кита к двери, Хелен повернула ручку и выглянула наружу.

Темноту холла второго этажа нарушал только лунный свет. Бенсон уже давно запер дом, ныне погруженный в сон. Луч фонарика, который Хелен вынула из кармана, начал шарить по боковой стене.

Рядом со спальней Кита находилась дверь, ведущая к спиральной лестнице, о которой ранее расспрашивал сэр Генри Мерривейл. Узкая и ненадежная лестница из ржавого железа внизу оканчивалась у двери в кабинет лорда Северна и тянулась вверх к холлу третьего этажа.

Хелен повела Кита вниз по лестнице, освещая ступеньки фонарем. Каждый шаг и каждый шепот отзывались эхом в пустом пространстве между стенами. Это мгновение более других походило на сон.

Девушка осторожно открыла дверь у подножия лестницы. Кит помнил, что с вечера эта дверь была закрыта на засовы с другой стороны, но, очевидно, с тех пор кто-то успел отодвинуть их.

– Не поднимай шум, – услышал он шепот Хелен. – Если нас сейчас услышат, это все испортит.

Когда Кит был в кабинете в прошлый раз, в камине горел огонь. Сейчас там виднелась лишь тлеющая масса углей под слоем пепла, создавая призрачное красноватое освещение. Четыре окна на противоположной стене, между которыми находилась дверь, ведущая на подъездную аллею, теперь скрывали тяжелые коричневые портьеры.

Хелен слегка поежилась.

– Мы можем поговорить здесь, – сказала она. – В этом кабинете моего отца видели в последний раз?

– Во всяком случае, здесь мы нашли его кепку и плащ. Самого его никто не видел.

– Не понимаю! Не могу понять! Г. М. говорит…

Кит уставился на нее:

– Ты видела Г. М.?

– Да, Кит.

– Когда?

– Сегодня вечером – точнее, вчера, так как сейчас почти утро. Я не хотела, чтобы он приезжал в Северн! – вырвалось у нее. – Я пыталась его отговорить, потому что боялась этого человека! Даже когда мы ехали с ним в поезде несколько недель назад, я боялась, что он догадается…

– А теперь он тоже исчез?

Хелен широко открыла глаза под неподвижными взглядами мумий.

– О чем ты, Кит?

– Никто не видел Г. М. со вчерашнего вечера, когда он вроде бы собирался пошарить в «темнице» с другой стороны дома. По словам старшего инспектора Мастерса, он просто ушел. Вот я и спрашиваю, он что, тоже исчез?

– Боже мой! – прошептала Хелен.

Скользнув к двери, ведущей в библиотеку, она закрыла ее на засов и зажгла свет.

Ощущение сна сразу исчезло. За исключением мумий и египетских реликвий, здесь находились обычные повседневные вещи – даже плащ и кепка лорда Северна теперь лежали на стуле. Бледное лицо Хелен, ее усталые испуганные глаза вновь кольнули Кита в самое сердце…

– Послушай, Кит, я не могу долго с тобой разговаривать…

– Неужели ты опять уйдешь?

– Только на несколько часов, милый.

Он взял ее за плечи:

– Тебе не кажется, Хелен, что это зашло слишком далеко?

– Пожалуйста!..

– Я не стараюсь принудить тебя к откровенности. Если ты должна уйти снова, я не стану тебя удерживать. Но практически все в мире – в том числе твои друзья – думают, что ты мертва. Я и сам так считал.

Он увидел, как девушка закусила губу и в ее карих глазах мелькнула нерешительность.

– Раз уж ты должна вести себя подобным образом – по своей воле или нет, – то не следует ли успокоить людей, которые тебя любят и тревожатся за тебя? Можешь объяснить мне, что с тобой произошло? Каким образом ты исчезла из холла? И где ты пряталась с тех пор?

– «Пряталась», – повторила Хелен. Держась за лацканы халата Кита, она пыталась заглянуть ему в глаза. В лице и фигуре Хелен Лоринг четко ощущалось присущее ей сочетание мягкости и силы. – Прости, Кит, – сказала она, – но я действительно должна была это сделать. Что касается объяснений…

– Ну? Где же ты пряталась?

Внезапно Хелен рассмеялась. Это был нервный и дрожащий смех, но она справилась с подступающим приступом истерии.

– Это так просто, Кит, что ты тоже будешь смеяться! Любой мог бы такое проделать! Место, где, по твоим словам, я пряталась, было вовсе не таким, как ты думаешь. Я всего лишь вошла в главный холл, неся бронзовую лампу, а потом…

Где-то близко послышался крик, сотрясший ночную тишину:

– Мистер Мастерс!

Хелен напряглась, отскочила от Кита и быстро повернулась.

– Мистер Мастерс! – кричал человек-невидимка. – Я только что слышал голос Хелен! Готов поклясться, что он доносился из этого кабинета!

Кит Фэррелл все понял. Тяжелые портьеры были задернуты, но окно, которое открыл сэр Генри Мерривейл, разговаривая с Лео Бомоном, так и осталось распахнутым.

Кит и Хелен были слишком поглощены разговором, чтобы слышать, как шуршит гравий под ногами людей, идущих по аллее к кабинету. Кит заметил шевелящуюся от ветра портьеру и бросился к окну.

Шаги снаружи перешли в бег. Ручка задергалась, и дверь распахнулась.

На пороге, тяжело дыша, стоял Сэнди Робертсон. Это его голос слышали Кит и Хелен. За ним возвышались старший инспектор Мастерс и еще один человек, которого Кит видел впервые. Несколько секунд они стояли, обшаривая глазами комнату, с одинаковым выражением на физиономиях. Отвернувшись от окна, Кит медленно повернулся к ним лицом.

Кроме него и вновь прибывших, в комнате никого не было. Хелен исчезла.

Сэнди первым нарушил молчание.

– Она была здесь! – закричал он. – Я слышал ее голос!

Мастерс шагнул вперед, отодвинув его плечом и наклонив голову, как бык.

– Это правда, мистер Фэррелл?

– Да, – ответил Кит. – Она была здесь.

Краска сбежала с лица Мастерса, голубые глаза сверкнули злобой. Он метнулся к двери в библиотеку, обнаружил, что она заперта на засов изнутри, и бросился к двери за коричневой портьерой. Дверь была закрыта, но не заперта. Распахнув ее, старший инспектор увидел спиральную лестницу, поднимающуюся в темноту.

Кивнув, Мастерс подбежал к боковой двери, высунул голову наружу и свистнул в полицейский свисток.

Ему ответил топот бегущих ног.

– Теперь, черт возьми, мы ее поймаем! – заявил старший инспектор.

Кит стряхнул оцепенение.

– Слушайте, Мастерс, что вы намерены делать?

– Где она, мистер Фэррелл? – осведомился Мастерс, игнорируя вопрос. – Выкладывайте!

– Не знаю.

– Ага! Зато мы скоро узнаем!

– Каким образом?

– Кажется, я был не прав, – сопя носом, произнес Мастерс. – Я искал мертвое тело. Ну, ничего, сойдет и живое. Дом окружен. Один из моих людей на крыше, другой охраняет вход в подвалы. Знаете почему, мистер Фэррелл?

– Успокойтесь, старший инспектор.

– Потому что я думал, будто убийца, рано или поздно, под прикрытием темноты постарается вынести тело из дому. Я считал, что труп спрятан в каком-то тайнике. Но я не собирался сидеть и ждать, пока убийца или убийцы начнут действовать, мистер Фэррелл. Я намеревался выкурить их, как только мистер Разерфорд прибудет сюда. Мистер Разерфорд, – Мастерс кивнул в сторону стоящего позади него высокого мрачноватого мужчины, – один из самых известных лондонских архитекторов. Его заинтересовала эта история, и он обещал проработать круглые сутки, если понадобится, но найти этот чертов тайник. А тем временем дом следовало окружить, чтобы убийца не смог избавиться от трупа во время поисков. Таков был мой план, молодой человек. Но сейчас ситуация упростилась. – Мастерс перевел дыхание.

– Ради бога, успокойтесь, старший инспектор! Ваше давление…

– С моим давлением все в порядке, – прервал Мастерс.

Он снова выглянул на аллею и свистнул.

– Итак, мистер Фэррелл, девушка жива, а вы тоже в этом замешаны?

– Нет! Клянусь, я ничего не знал!

– Вот как? Тогда что вы с ней делали здесь среди ночи?

– Я…

– Вы признаете, что были тут с ней?

– Да, но…

– Не важно, замешаны вы в этом или нет, – продолжал Мастерс. – Главное, что девушка жива. Я слышал ее голос собственными ушами. Возможно, она снова спряталась в тайник. Но теперь мы ее достанем. Ей отсюда не выбраться. – Он повернулся к архитектору: – Готовы, мистер Разерфорд?

– Полностью, старший инспектор.

– Можете попрощаться с проклятием Херихора, – добавил Мастерс. – Ставлю пятьдесят фунтов против одного шиллинга, что все будет кончено менее чем через час. – Он повысил голос. – Давайте, ребята!

Огромное количество полицейских – Кит никогда столько не видел – хлынуло в дом.

Если бы старший инспектор заключил пари, ему пришлось бы проиграть.

Спустя пять часов, с первыми лучами рассвета, Мастерс стоял в парадном холле. Огонь в каминах давно погас. Лампы сияли негреющим светом в утренней тишине. Старший инспектор пребывал в состоянии недалеком от помешательства. Хотя сначала он наотрез отказывался верить своим подчиненным и архитектору, подозревая их во всевозможных грехах – от слепоты до подкупа, – они стояли на своем, и ему пришлось смириться.

В Северн-Холле не было никаких тайников.

Леди Хелен Лоринг не покидала дом. Но тем не менее в доме ее тоже не оказалось.