Проклятый горный дикий край

Глава 9

36

Батальон, подтверждая свою кочевую сущность в очередной раз сменил место дислокации. Сейчас он располагался под Давлат Яром, что несколько севернее города Дайкунди — столицы крупного племени дайкунди на которую поставил СССР и боролся против такого же по своей мощи племени дайзинги.

От исхода этого противостояния, собственно, все и зависело, по крайней мере на западе и севере так называемого Хазараджата, объединяющего все земли на которых жили хазарейцы независимо от принадлежности к провинциям. Задавить более мелкие племена вроде даймирдат, жекауланги, полада, дахли и других продвигаясь на восток и юг, не составит труда, если конечно их не вооружат до зубов американцы. Но по всему выходило, что не успеют. А мелкие партии оружия, что все-таки просочатся, ничего не решат.

Район высокогорный, начало декабря и тут зима началась по графику с густыми снегопадами, что заваливали перевалы, так что интенсивность боевых действий резко упала. Собственно весь ОКСВА после смены руководства снизил свою боевую активность встав в глухую оборону.

Союзники, за исключением огнепоклонников, видя такое дело, вернулись в свои кишлаки и кочевья. Впрочем, им грех было жаловаться — за эти месяцы они изрядно подняли благосостояние своих родов и племен. Анатолий тоже не остался в накладе, заработав чистыми под полмиллиона долларов. Простые люди тут живут мягко говоря не богато, но хватало и феодалов имевших внушительные запасы как наличности, так и золота с драгоценными камнями в кубышках и просто украшениями на своих многочисленных женах и дочерях.

Впрочем, это не значит, что жизнь солдат стала легче особенно в дисбате. Анатолий усилил боевую подготовку, физические тренировки, перемежая все интенсивными соревнованиями. Ну и про культурный отдых не забывал. Всякие артисты сюда вряд ли поедут, тем более к штрафникам, так что приходилось развлекать себя самим, с чем бойцы успешно справлялись, да так, что идеологически правильная программа какого-нибудь творческого коллектива из Союза показалась бы им просто неинтересной до зевоты если не до блевоты.

Вот и сейчас на сцене выступала группа «Гиена» со своим очередным опусом — панк-сказкой «Буратино». Солдаты ржали как ненормальные, так что представление приходилось постоянно «ставить на паузу», чтобы зрители, отсмеявшись вновь могли воспринимать сказанное и спетое.

Представление записывали, как на аудио, так и на видео.

— Товарищ майор, к нам гости из местных, — подойдя, сказал дежурный лейтенант. — С опорника «Врата» передают о движение колонны из десятка машин, при этом там две БРДМ, «буханка» и тентованные грузовики.

Охранную систему пришлось ставить классическую, без облета планерами, слишком холодно для них, даже с движками летать, ВПП тоже нет поблизости, ну и без дирижаблей естественно. Их до сих пор наблюдался острейший дефицит.

— Раз едут открыто, то с миром… Посмотрим, что за гости.

Повышенную боеготовность все-таки объявили, колонна все-таки внушительная и что там в грузовиках под тентами остается только гадать, может ракетные установки со смешанными боевыми частями, коими жахнут в упор накрыв всю базу. В БТРы, что стояли на блокпосту заскочили экипажи, развернулись на дорогу башни готовясь встретить противника шквальным огнем, но воевать не пришлось.

Гостя Анатолий узнал с первой секунды, стоило только ему выйти из УАЗ «буханка», коя судя по двойным колесам, была серьезно забронированна. Но это логично и понятно. Он теперь не простой полевой командир с парой тысяч бойцов, а глава целого региона Афганистана. При этом сменил тюрбан на шапку в которой его все привыкли видеть на фотографиях в будущем.

— Салям алейкум, товарищ Ахмад Шах.

Масуд на это только чуть усмехнулся уголком губ и ответил:

— Здравствуйте товарищ Анатолий Киборгин.

— Какими судьбами в сих краях?

— В гости к тебе решил заехать, как раз мимо проезжал из Дайкунди.

— Крюк сделать пришлось изрядный…

— Ради того, чтобы повидать старого друга, можно и не такой крюк сделать.

— Гостям мы всегда рады. Прошу…

— Га-га-га!!! — раздался громогласный хохот из сотен солдатских глоток.

Им вторили гиены:

— Ха-ха-ха-ха!

— Что это у вас там? Аж горы трясутся.

— Солдатская самодеятельность…

— Знаю-знаю… повышение культурного уровня, советская традиция народного театра…

— Ну, в плане культуры тут прямо скажем сомнительно… как бы не наоборот.

Послушав очередной отрывок панк-сказки, что вновь заглушил раскат хохота, Ахмад Шах, хмыкнув, сказал:

— И правда… неоднозначно в культурном плане…

— Ну, как у нас говорят: чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало.

Зазвучала матерная пародийная песня, на что Масуд тоже лишь улыбался.

Наконец зашли в дом Анатолия.

— Вера — моя невеста.

— Ахмад Шах, — представился Масуд.

— Здравствуйте… Анатолий много рассказывал о вас.

— Как он поймал меня в горах?

— И об этом тоже.

— Поставь легких закусок и кваса… — попросил Анатолий.

Вера, накрыв стол скрылась на женской половине.

— Как дела в твоих владениях?

— Неплохо… Сейчас так и вовсе можно сказать, что хорошо, — еще немного отпив кваса, сказал Масуд. — Строятся школы, больницы, построили большое медресе… Много студентов поехало учиться в Союз… Прокладываются дороги, край преображается и богатеет, ведь на стройках нужно много рабочих рук. Случаются конечно и неприятные вещи, недовольные все равно есть и откровенные враги пытаются все испортить, но пока я жив им не удастся обратить все вспять.

— Рад, что все хорошо.

— Ну а ты как?

— Тоже в общем-то хорошо. Майор. Командир батальона.

— Штрафного…

— Ключевое слово «батальон», а штрафной он там или еще какой — дело десятое, — улыбнулся Киборгин.

— Да, ты высоко взлетел за эти два года. Когда мы встретились с тобой на той горе, ты был обычным лейтенантом. Это впечатляет…

Хлебнули еще кваску.

— Если не секрет, как съездил в Дайкунди? Договорились?

— И о чем по-твоему я договаривался?

— Да тут и гадать не о чем. О союзе. Тут на севере куча таджикских анклавов, дайзунги и жекауланги их наверняка щемят, так что напрашивается вывод о союзе с племенем дайкунди и их союзников в обмен на прекращение давления, а может даже расширения владений до прежних размеров, ну и значит будут участвовать твои бойцы в войне против дайзунги. Это как минимум.

— Да, все так. Что до результата переговоров, то предварительное соглашение заключено…

— Отличная новость. Итак, Ахмад, ты ведь приехал продолжить тот разговор?

— Да. Во время нашей встречи в Панджшере, когда мы заключили своеобразное соглашение ты дал понять, что тот разговор не окончен и есть вторая часть для обсуждения нашего сотрудничества. Что касается первой части, то все произошло так, как ты говорил. Но прежде, я хотел бы прояснить несколько моментов.

— Спрашивай.

— Ты утверждал, что СССР, чуть ли не с позором сбежит из Афганистана, но пока складывается обратное ощущение. Вы взяли под контроль аймаков и сейчас нацелились на хазарейцев. Я уже молчу про себя с Дустумом и Баррани. Более того, прошла информация, что готовят возвращение Наджибуллы, а значит и часть пуштун пойдет за Москвой.

— Понимаю… ты считаешь, что если бы продолжил сопротивление, то ничего этого бы не было.

— Да.

— Может и так. Только все эти успехи СССР ровным счетом ничего не значат. Уверен, ты хорошо, самым внимательным образом изучил внутреннюю обстановку в Союзе…

Ахмад Шах кивнул.

— Ну значит знаешь, что с экономикой у нас все паршиво. Приписки, гонят вал никому ненужной продукции, которая к тому же еще мало того, что не качественная, так еще и откровенно бракованная. По отчетам все хорошо, ежегодный рост производства, а на деле… В общем повторяться на эту тему не стану. Скажу лишь, что экономика первична и она не тянет даже обеспечение самого СССР, а тут еще союзников кормить приходится, и скоро надорвавшись, рухнет. А вместе с ней рассыпается и СССР. И как только это произойдет, все наши афганские достижения обратятся в пыль. Всех этих аймаков, хазарейцев и твоего соседа Дустума в один момент перекупят американцы с саудитами. Я думаю, ты и сам все это прекрасно понимаешь. Тебе нужно волноваться только о том, чтобы успели построить ГЭС иначе придется все делать за свой счет.

— Хорошо… оставим это… Давай продолжим наш прежний разговор. Что ты хотел сказать и предложить?

— Сначала задам вопрос: как думаешь, кто придет к власти в России после развала СССР? Я не про персоналии, разумеется, а о политических взглядах этих людей.

— Я понял… Судя по всему они будут ориентированы на Запад и Америку.

— Все верно. Они не просто будут ориентированы на запад, они прямо сами будут подставлять свои… ладно, не будем о пошлостях… — сдержался Анатолий.

Ахмад Шах острым взглядом впился в лицо Киборгина, ожесточенное выражение которого много сказало ему.

— В общем они будут просто-таки вылизывать все интимные места европейцев и американцев, лишь бы их признали за равных, похлопали по плечу и пригласили к себе.

— Все будет настолько плохо?

— Все будет еще хуже…

«Надо будет первой целью для Ярослава обозначить Козырева! — подумал Анатолий. — Это же надо сказать на встрече с Никсоном: „Одна из проблем Советского Союза состояла в том, что мы слишком как бы заклинились на национальных интересах, и теперь мы больше думаем об общечеловеческих ценностях. Но если у вас есть какие-то идеи и вы можете нам подсказать, как определить наши национальные интересы, то я буду вам очень благодарен“. Это как вообще⁈ Да за такое убить мало!»

— Верю… И, что ты хочешь этим сказать?

— Этим я хочу сказать, что новые власти сделают все, что им скажут-прикажут англосаксы. Скажут предать тебя, и они со счастливым визгом сдадут тебя с потрохами не продав тебе ни патрона, ни купив ни одного драгоценного камешка, ни одного грамма редкозема… тем более что последнее они сами все продадут за десятую часть цены из запасов, чтобы набить свои карманы. И у тебя есть только один вариант, чтобы не просто получать необходимые боеприпасы для сохранения своей власти, но и развиваться.

— Ты?

— Я.

Ахмад Шаха это явно несколько выбило из колеи так что маска бесстрастности пошла трещинами.

— То есть ты еще тогда… там… все это спланировал…

— Да. Но чтобы пробиться на самый верх, мне потребуется твоя помощь.

— Хм-м… и в чем же она должна заключаться? — удивился Масуд.

— Сущие пустяки. Ты мне нужен как канал получения оружия и боеприпасов. Уверен, у тебя и раньше были маршруты проникновения в СССР, контрабанда, то се… а теперь и вовсе широкая магистраль образовалась. Я могу обойтись и без тебя, если уж на то пошло, но с твоей помощью все будет гораздо проще.

— Ты меня поражаешь шурави… — в изумлении произнес Ахмад Шах. — Но теперь я точно уверен, что СССР развалится и уйдет из Афганистана… потому что невозможно представить, что в Союзе даже таком возможны хорошо вооруженные банды, как в Америке… И много оружия тебе надо?

— Много. Автоматы, пистолеты, гранаты, пулеметы и даже гранатометы типа «муха».

— Ты собрался устроить войну?

— Она неизбежна, только криминальная.

— Ты хочешь, чтобы я тебе поставил эти стволы?

— Нет. Оружие я наберу сам, поскребу по местным сусекам. От тебя лишь потребуется переправить все через границу, чего я сделать не смогу. На той стороне оружие будут забирать мои люди.

— Понятно. Но где гарантия, что ты не откажешься помогать мне, когда придешь к власти?

— Их нет. Не станем же мы заключать письменный договор. Да и бумажка с подписями это просто бумажка с которой можно сходить в сортир. Только мое слово… и твой киллер, что прихлопнет меня в случае неисполнения договоренностей. Мне просто выгодно будет тебе помогать в обмен на то, что ты закроешь границу, хотя бы на своем участке и не пропустишь поток героина на север. Как только я выясню, что героин пошел через тебя… оборву все связи… и тоже пошлю к тебе киллера. Вот и все.

Посидели в тишине и напряжении. Лишь снаружи продолжался концерт группы «Гиена» и раздавался смех.

— Хорошо, я согласен, — сказал Ахмад Шах Масуд и протянул руку.

Анатолий протянул руку в ответ и взял в свою кисть сухую, но крепкую ладонь теперь уже делового партнера.

— Да… остерегайся покушений со стороны псевдожурналистов. В видеокамере легко пронести мину или пистолет. Заведи собак, натасканных на поиск взрывчатки и оружия.

Киборгин помнил, что Масуда убил именно такой псевдожурналист из смертников, притащивших в видеокамере пистолет и успевший сделать несколько выстрелов.

— Или гиен.

— Или гиен, — кивнул майор.

— Я учту такую возможность, — серьезно сказал Ахмад Шах.

У него уже множество раз брали интервью в том числе с видеосъемкой и никто журналистов серьезно не проверял.

37

Громом среди ясного неба стала громкая отставка министра обороны Устинова с назначением на эту должность маршала Соколова. Привезли свежую прессу (ну подумаешь с недельной задержкой) и там почти весь номер «Красной Звезды» был посвящен обличительной статье о выявленной «вопиющей практике» жестокой дедовщины среди солдат на которые закрывало глаза командование. Ну и прочие промахи ему припомнили. Про землячества правда ничего не сказали, но тут понятно — дружба народов и все дела.

— Ужасы какие… — прокомментировала Вера, прочитав газету. — Неужели это все правда?

— Тут и половины не рассказали.

— У людей и от написанного волосы дыбом встанут…

— Генсек через такую правду себе дополнительную популярность в народе набирает. Рискованно конечно, но он комитетчик, ему не привыкать вести подобные партии идя по лезвию бритвы.

Анатолий при этом вспомнил слухи утверждавшие, что Перестройку на самом деле готовил именно Андропов. Собрал команду в числе которых был Рыжков с Горбачевым для выработки предложений по экономической реформе с изучением опыта членов СЭВ, даже вроде хотел создать предприятия с участием иностранного капитала, а значит и переход к рыночной экономике смешанного типа с акционированием предприятий и раскрепощения цен. Ну а где Перестройка, там и гласность.

«Вот видимо пробный шар пустил», — предположил он.

— Жестко бьет Андропов. Обычно в таких ситуациях про здоровье пишут…

— Видимо скандалЪ по всему миру подняли знатный и мягкий вариант никто бы не понял. Да и валить такого титана нужно наверняка. Почитать бы иностранную прессу…

— Так это… не просто так? Не случайность?

— Скорее всего спецоперация генсека. Устинов слишком неудобная фигура для него.

— А как… в твоих видениях было?

Несмотря на подтверждение истинности «видений», Вера все равно не хотела лишний раз касаться этой темы. Слишком потусторонне.

— Было не так. Устинов еще несколько лет сидел в своем кресле.

— Значит…

— Нет. Это я в свое время подсуетился, побеседовав с Соколовым и вот аукнулось.

— И что теперь будет?

— Проверками затр… залюбят до смерти.

— Нет, я про вообще…

— Хотел бы и я это знать… но хочется верить в лучшее, что без Устинова, у Андропова будет больше возможностей на установление мира.

Киборгин снова вспомнил мемуары генерала армии Майорова, где тот писал, что его заместитель Черемных постоянно говорил про Бабрака Кармаля: «Конька надо менять» и тот с ним соглашался.

«Как бы узнать, стал Майоров замом Соколова, ведь они тут в Афганистане хорошо сошлись, — подумал майор. — Впрочем маршал не дурак и сам понимает, что этого алкаша надо менять. Вопрос в том, сможет ли он донести эту мысль до Андропова?»

— Хотя, может уже донес…

— О чем ты? — спросила Вера.

— Да как раз мысль в ответ на твой вопрос пришла. Если верить Ахмад Шаху о том, что готовят «заброску» Наджибуллы в Афганистан, то готовят замену Бабраку. Сейчас доктора Наджиба «раскрутят», добавят политического веса, ну и дальше, как водится, как раз по «состоянию здоровья» уйдет один и его место займет другой.

— Хорошо бы…

Киборигин скрестил пальцы на удачу в надежде, что и это его «предсказание» сбудется, как в случае с Устиновым, когда он просто отбрехивался от взбешенного Громова.

Но все говорило в пользу именно такого сценария развития событий. Те же попытки Андропова в прошлой жизни именно в 83-м году установить мир и вывести войска.

«Теперь ситуация для этого гораздо более подходящая, особенно после того как возьмем под контроль хазарейцев», — подумал он.

Проверочные комиссии и правда налетели в Афганистан стаей воронья. Но за свой батальон Киборгин был спокоен, ни дедовщины, ни землячества у него не водилось. Нервы конечно помотали, но и только. А вот в других частях творился Содом и Гоморра, командиров всех уровней от взводных лейтенантов до командиров полков сношали во все места. ОКСВА трясло и лихорадило от многочисленных перестановок, разжалований, увольнений, так что было не до боевой работы. Но собственно в январе в Афганистане и раньше не особо активно воевали.

«Как бы мой батальон в полноценный полк не развернули, — с некоторой опаской подумал майор, после того как в батальон пошел поток приговоренных к дисбату солдат. — Хотя какая мне печаль? На полк все равно не поставят, так и останусь комбатом…»

А потом случилось то, чего он вообще никак не ожидал. Ну, почти… хотя сильно сомневался, что будет хоть какой-то результат. А оно вона че…

В общем после Нового Года тяжело заболел генеральный секретарь ЦК СЕПГ, то есть глава ГДР Эрих Хонникер. Его место занял некто Эгон Кренц. Это имя Анатолию ничего не говорило и потому он попытался вспомнить, какие взаимоотношения были у СССР с ГДР при Хонникере.

Получалось плохо, темой не интересовался, но что-то все-таки в памяти всплыло, а именно резкое охлаждение отношений после того, как к власти пришел Горбачев и начал Перестройку.

«Из этого можно сделать вывод, что он был противником либерализации экономической деятельности, а Андропов как раз хочет ее провести», — подумал он.

В общем если немного пофантазировать, то получалось следующее. Командир батальона «Вилли Зангер» возвращается в Берлин, подает рапорт Маркусу Вольфу, тот читает, чешет в затылке, что-то проверяет и ругается: «Свинская собака! Мы в жопе!»

Потом глава ШТАЗИ едет в Москву, общается с Андроповым, два еврея быстро находят общий язык и ортодоксального Хоннекера тихонько убирают, а на его место ставят своего протеже.

То, что примерно так все и происходило, можно сделать вывод из того, что практически все верховное руководство ГДР оказалось в отставке, а кто-то, видимо из тяжеловесов в назидание другим, и в тюрьму загремел по обвинению в коррупции и превышении должностных полномочий. Видимо поступили по примеру Андропова, что через газеты утопил Устинова.

— Интересно, к чему это приведет…

Совсем не удивился майор тому, что в Афганистане в конце января появился Мохаммад Наджибулла, только и буркнул:

— Хорошо у Ахмад Шаха разведка работает.

38

ОКСВА продолжало лихорадить до конца февраля 1983 года и лишь элитные части ВДВ с морпехами, да дисбат это все обходило стороной, что было логично, но усматривалась некая ирония, когда отребье в глазах окружающих таким образом приравнивалось к элите.

К счастью командование не стало разворачивать на основе дисциплинарного батальона Киборигина целый полк. Оно и понятно, сие было бы политически не слишком правильно и могло вызвать слишком много кривотолков, что новому министру обороны тоже было не нужно. Пошли по другому пути — в каждом полку сформировали по штрафной роте, куда слили всех «залетчиков».

Никто их дисциплинарными официально конечно не обзывал, но все всё прекрасно поняли, даже несмотря на то, что «залетчикам» не навешивали дополнительные сроки службы, обходилось без судов, но дембель в качестве наказания отодвигали на максимальный срок, а сами «штрафроты» становились самыми боевыми.

Как выяснилось, главой Комиссии стал хороший знакомый Киборгина — генерал-майор Громов, что мотался по всему Афганистану, карал неугодных и выгораживал полезных, но это уже интриги высокого уровня, которые Анатолию были «по барабану», да и не до того ему стало.

Как только позволили погодные условия, вновь началась боевая работа. Дайкунди получили достаточно много современного оружия и они поддерживаемые советскими солдатами и отрядами таджиков сформированных не только в анклавах, но и пришедших от Ахмад Шаха Масуда, стали давить непокорных хазарейцев. Более того, к делу подключились так же отряды узбеков под командованием несколько заскучавшего Дустума. Точнее говоря Москва ему дополнительно заплатила за участие в сих разборках и надо сказать, что тот не подвел ибо обладал определенными полководческими талантами, не зря ему в других реалиях дали прозвище Афганский Чапаев.

Надо ли говорить, что хазарейцы по определению не могли выдержать такого напора, что обрушился на них с севера? Это ведь все равно, что сопротивляться снежной лавине, а именно такой эффект и возник. И лишь на самом юго-востоке Хазараджата возникли некоторые трудности из-за того, что американцы успели немного вооружить тамошние племена, но это уже ничего не могло изменить. Строптивцы лишь обрекли себя на более жесткое разграбление.

К концу марта все по большей части было кончено. Быстро? Так и населения тут в центральных регионах Афганистана на самом деле не так уж и много. Всех хазарейцев порядка семи миллионов человек. Вроде бы звучит внушительно, перевес так и вовсе далеко не в пользу дайкунди коих и миллиона не набиралось, но психология рулит. Стоило только главным врагам племени дайкунди крепко получить по зубам, как остальные спеши прибиться к сильному, за которым стоит реальная Сила в виде армии СССР, но с тем расчетом, чтобы побить своих много возомнивших о себе соседей. Тут ведь все со всеми враждуют, за лучшие земли, за караванные тропы, просто кровная вражда, только раньше это была «холодная» вялотекущая война, но с приходом новой силы возникла возможность быстро и по большей части за чужой счет решить свои проблемы. Вот и решали.

Конечно, не бесплатно. Дело совсем не в деньгах или иных ценностях, а в том, что им приходилось отдавать своих соплеменников в общую армию дайкунди, но это по местным меркам нормально, тем более что вернутся, если Аллах будет милостив, не с пустыми руками, а с современным оружием и трофеями.

— Знаешь командир, еще со школы никогда не понимал, как англичане завоевали Индию, — как-то произнес Городин. — Как так⁈ Ведь, казалось бы, огромная страна, население многие десятки если не сотни миллионов, а тут пришло несколько тысяч «раков» и началось их победное шествие…

— Строго говоря, Индия в тот момент не была единой державой…

— Да… но все равно… чужаки… общий враг… Объединись против чужаков.

— Но внутренние противоречия и ненависть оказались сильнее.

— Да… так и тут. Они бы нас смели, если бы сумели договориться, даже авиация нам бы не помогла, просто камнями закидали, но нет, им важнее, чтобы ненавистного врага на соседней горе побили… ну а то, что ради этого признать власть кого-то другого, так он далеко.

— А почему так же с пуштунами не получается? — поинтересовался Митрохин.

— Потому что они под американцами и пакистанцами с саудитами, а не сами по себе, как аймаки или хазарейцы, — ответил майор.

Остались лишь небольшие очаги сопротивления в горных труднодоступных местах, ну и не желало смириться пуштунское племя в самом центре земель хазарейцев, но с этим уже должны были справиться аборигены своими силами. «Гиены» же перебрасывались на новое «горячее» место.

Дабы показать, насколько все серьезно, задачу майору Киборгину ставил сам командующий 40-й армии генерал-лейтенант Ермаков, для чего Анатолия вызвали в Кабул.

— Мохаммад Наджибулла вот в этой треугольной зоне городов Газни-Гардез-Баракибарак ведет успешную политическую деятельность по привлечению пуштунских племен на нашу сторону, что не может нравиться нашим врагам и они обязательно попытаются сорвать этот процесс, чего мы допустить не можем. Скорее всего, противник попытается заслать на территорию Афганистана несколько крупных банд и устроить тут кровавый террор, посеяв в местных страх и неуверенность в том, что правительственные войска и советская армия способны их защитить. Твоему батальону надлежит усилить оборону вот на данном участке…

Командарм Ермаков обозначил указкой довольно обширную зону на настенной карте.

— Ваша задача любой ценой удержать дорогу идущую в Гардез от городков Али-Кхел и Чамкани, встав на перекрестке, тут как раз удобная позиция, мосты через речки кои легко будет держать, встанешь двумя опорниками…

«Разместили прямо между молотом и наковальней! Вот счастье-то какое!» — возмущенно подумал Киборгин.

Дело в том, что под Али-Кхел, чуть севернее располагалась опорная база противника, так же она имелась южнее Чамкани, да и местное население наверняка ни разу не дружелюбное.

Невольно вспомнилась история той самой 9-й роты. Она ведь именно где-то в этом районе приняла бой. Невольно возникала мысль, что им самим придется повторить, а точнее предвосхитить тот подвиг.

Обнадеживало лишь то, что под Гардезом стояла советская 56-я ОДШБР, что могла быстро прийти на помощь в случае чего.

Одновременно, как и в том прошлом, что помнил Анатолий, Андропов попытался начать вести переговоры о мире, но это по многим причинам было обречено на провал. Американцы не могли смириться с тем, что по факту большая часть Афганистана была под контролем СССР, вот уже и за пуштунов взялись, и Союз начал вести переговоры с позиции сильного, фактически победителя, следовательно, мог диктовать условия.

По их мнению, Советы должны были получить свой Вьетнам, проиграть и сбежать из ДРА поджав хвост как побитая собака. Начались политические уловки для затягивания переговоров и одновременно практически на порядок увеличился поток оружия и денег. При этом, что поганее всего, среди оружия при этом пошли зенитные комплексы «стингер», что тут же самым негативным образом сказалось на уровне потерь авиации…

Чтобы сделать позицию СССР менее выигрышной американцами готовились и другие шаги.

39

Базовый лагерь Анатолий Киборгин решил поставить прямо на слиянии дорог. Это было логично ибо позволяло в случае атаки оперативно перебросить основные силы на помощь атакованным, благо, что дистанции тут можно сказать смешные десять километров плюс-минус.

На дорогах у переправ через реку Куррам поставили по опорнику, а также между ними один и на флангах еще по одному. Так что проскочить через такую цепочку опорников да еще незаметно не представлялось возможным, тут и заминировано все, ночники и тепловизоры в помощь.

Несколько дней, что батальон с утра до ночи вгрызался в каменную землю взрываемую саперами, строя опорники, ставя стены и роя окопы с выстраиванием блиндажей-казарм противник себя никак не проявлял.

Для ускорения строительства, особенно это касается сводов Киборгин приказал заранее сварить из стальной арматуры заготовки под крыши-купола. Простая ячеистая решетка, на которую удобно класть строительный материал, те же камни сцепляя их цементным раствором. Арматуру и цемент, что выбил Анатолий в Кабуле, при этом завезли дирижабли прямо на строительные площадки, прилетели, опустили подвесной груз на землю и тут же улетели. Если по ним и стрельнули местные из винтовок, то не критично.

Создавалось впечатление, что душманы просто не ожидали такой наглости от шурави и им потребовалось некоторое время на подготовку ответа. Оно и понятно, ведь как ни посмотри, батальон засел далеко от хоть сколько-нибудь номинально контролируемой территории, что афганской армией, что советской.

А потом началось. Душманы натурально с цепи сорвались.

Бах! Бах! Бах!

В этот раз прилетели минометные мины американского производства.

Практически каждую ночь база и опорники подвергались массированному обстрелу. Душманы не жалели ни мин, ни ракет, ни выстрелов к гранатометам. То и дело долбили из пулеметов. К этим обстрелам так быстро привыкли, что больше давило на психику их отсутствие. Все ждали, когда наконец загремят взрывы и как только они начинались, бойцы испытывали облегчение, дескать, ну наконец-то…

Случались и дневные обстрелы. Поначалу такие же интенсивные и прицельные, но днем над базовым лагерем кружил «бланик» с летнабом-корректировщиком и шурави активно отвечали, так что скоро душманы сменили тактику и стали использовать отложенные выстрелы. То есть ночью устанавливали ракеты на самопальных направляющих, маскировали, а потом те срабатывали днем по таймеру.

Точность таких дневных стрельб по базовому лагерю была аховая, но нет-нет да залетала ракета во внутренний периметр, появлялись раненые и убитые несмотря на то, что даже днем по территории базы старались перемещаться как можно реже от укрытия к укрытию.

«Бланики» конечно же пытались сбить из зениток, но в кои-то веки пригодилась их скоростные и маневренные качества, на которые изначально жаловался Анатолий, ну и пилоты конечно приобрели определенный опыт быстро через резкий маневр выходя из зоны обстрела, а потом сами атаковали зенитку в момент ее перезарядки, ведь планеры не были беззубыми и могли высыпать на голову зенитчиков десятки гранат к АГС-17, а так же минометные мины и если бомбометание прошло сколько-нибудь удачно, то потом еще и из пулемета шлифовали, не говоря уже о том, что они сразу давали знать в базовый лагерь или на ближайший опорник где противник и по зенитчикам дополнительно долбили минометы.

Условия жизни в таких обстоятельствах были тяжелыми, но человек привыкает практически ко всему и штрафники достаточно быстро втянулись и если бы не регулярные потери, то было бы совсем хорошо.

Надо отдать должное, потери быстро компенсировались, командование прекрасно понимало значимость заслона на дороге и ослаблять его не собиралось. Более того, начало ставить вторую линию в тридцати километрах западнее. И наверняка ставили подобные заслоны на других направлениях.

Допустить срыва деятельности доктора Наджиба объявившего политику национального примирения Москва не могла. «Раскручивали» нового лидера Афганистана по максимуму и стало ясно, что Бабрака Кармаля уже списали, это стало отчетливо ясно всем и каждому после заметок о пошатнувшемся здоровье нынешнего президента.

— Не стареющая классика, — усмехнулся майор.

40

— Что?!! — сорвавшись, заорал в рацию майор Киборгиен. — Повтори, что ты сказал?!!

На связь вышел «Гриф-два», что летал вдоль линии опорников.

— Повторяю «Дизель», «Опорник-два» захвачен противником. Духи уводят пленников…

— Ты видел, как это произошло⁈

— Никак нет. Я только что прилетел с юга, но я не вижу следов боя, как и не видел сигнальных ракет…

— Батальон! Боевая тревога! Дежурной роте приготовиться к боевому выходу!

По всему выходило, что противником использована какая-то хитрость, ведь опорник захватили посреди белого дня. Боя точно не было, ведь в этом случае опорник бы вышел на связь с просьбой о поддержке. Конечно, можно предположить, что рацию заглушили, такое уже бывало, но в этом случае стали бы пускать сигнальные ракеты и их бы заметили на соседних опорниках. Заглушили и их? Но нет, выход на связь по графику каждые два часа никто не отменял.

«Кстати, второй опорник выходил на связь всего полчаса назад, — посмотрел журнал Анатолий, — либо на тот момент он еще не был взят противником, либо радиста заставили сделать передачу, причем не подав никаких условных сигналов».

Совершенно непонятно было, как противник смог произвести столь стремительный захват.

— Предательство?..

Думать о произошедшем Анатолий не стал, дежурная рота, иначе говоря его «гвардия» «преторианцы-шакалы» уже восседали на броне.

Десять километров, вроде плевая дистанция, но в данных условиях это почти час пути. Дорога сто процентов заминирована.

Вперед выскочила небольшая стая и пяти гиен натренированных исключительно на одну команду — атаковать всех встречных и горе тому, кто попадется сейчас на пути и не сможет укрыться — порвут.

Анатолий принял решение сделать пару таких стай, чтобы уберечься от одиночных засад на дорогах. А то спрячется в кустах или за камнем дух с гранатометом или винтовкой, пальнет и бежать. Это потери ранеными или убитыми. А вот такая стая гиен легко вычисляла подобных засадников. Трижды они вычисляли засады и на то, что осталось от тел душманов после гиен без тошноты было не взглянуть.

Правда случались и неприятные казусы, когда гиены рвали попавшихся им на пути обычных дехкан ехавших по своим делам на осликах. За них Анатолий выплатил компенсацию, но местные быстро усвоили когда по дорогам лучше не ездить, а именно в моменты пересменки гарнизонов опорников.

Сейчас график был нарушен и наверняка на дороге кто-то есть. Но значит им не повезло.

Еще пара гиен вместе с саперами искали мины. Душманы стали активно использовать «итальянки», те самые мины в пластиковом корпусе которые не могли выявить миноискатели.

Нашли три мины.

Казалось бы, как местные на них не подрываются? Но тут ответ прост, мало того, что они сами их ставят, так еще какие-то условные значки оставляют о которых все знают. Что-то неприметное на первый взгляд, те же камушки в определенном порядке, размера и даже цвета…

Гиены кстати никого не погрызли, ни засадников, ни местных. Местные наверняка уже все в курсе о случившемся и попрятались в своих кишлаках, ну а засадники уже ученые.

— Колонна, стой! — дал Анатолий приказ не доезжая до цели километра три.

Сделал он это из предосторожности. Если подойти ближе, то их увидят и могут накрыть из минометов или ракетами закидать. Впрочем, если просмотрели корректировщика, а он вполне может сидеть в одном из домов, что полно вдоль дороги, что буквально облеплена небольшими кишлаками, то и сейчас могут вдарить. Так что изображать из себя цель не стоит.

— Спешиться! Марш в горы!

И лишь после того, как солдата залегли среди скал, снова связался воздушным разведчиком:

— «Гриф-два», это «Дизель-ноль», прием…

«Бланик» все это время кружил почти на максимальной высоте. Анатолий и все прочие его хорошо видели. Летал планер на большом удалении, чтобы его не сбили зениткой, но происходящее в «зоне особого внимания» контролировал.

— «Дизель-ноль», это «Гриф-два», на связи.

— Как обстановка?

— Не изменилась. Засад нет. Только заняли опорник. На территории осталось около десятка наших.

— Понял.

Дальше был марш по горам и вот, после нескольких часов хода, второй опорник в зоне прямой видимости. Там, не скрываясь, хозяйничали духи.

Требовалось в кротчайшие сроки вернуть свой опорник. Но как это сделать? Мало того, что подступы хорошо заминировали, так еще и заложники. Нет никаких сомнений, что враг станет прикрываться телами пленников, а то и казнить их.

«Хуже то, что душманы могут попробовать заставить нас сдать остальные опорники угрожая жизни уведенных пленных, — подумал Киборгин. — Дескать, уходите, а не то ваших товарищей на ваших же глазах порежем на куски…»

Это вполне могло случиться. Собственно обычная практика запугивания, тот же Гульбекдин Хекматияр пользовался подобным приемом регулярно.

«Да собственно, то, что второй опорник в руках духов им уже достаточно для прорыва», — снова подумал Анатолий.

Мелькнула мысль и в том плане, что по нему эта история ударит очень сильно. Вплоть до разжалования, дескать высоко взлетел, быстро и потому не справился. Да даже если не разжалуют, то все равно репутация упадет ниже плинтуса.

— Сиськимасиськи… Связь!

Анатолий, сняв шлем и установив нужные частотные настройки, напялил на себя наушники и взял микрофон.

— «Стена», это «Дизель», прием… «Стена», это «Дизель», прием…

Анатолий вызывал тех, кто встал у них за спиной второй линией на дороге к Гардезу.

— «Дизель», это «Стена», подождите пару минут… командир сейчас подойдет. Прием.

— Жду.

Наконец командир батальона заявился в штаб.

— «Дизель», это «Стена». Что у тебя случилось? Прием.

— «Стена», мне требуется авиационная поддержка. Повторяю, прошу запросить в Гардезе авиационный удар. Лучше «грачами». Как понял?

— «Дизель», это «Стена», подтвердите подлинность. Томск. Семь.

Готовый к проверке, Анатолий прибавил к семи нужную цифру до обозначенного в пароле числа и нашел нужную букву в слове, то есть «м» и на нее дал название города:

— Мариуполь.

— Принято «Дизель». Запрос на авиаудар. Жди «Дизель». Конец связи.

— Конец связи…

Потекли тягучие минуты ожидания.

Раньше вышел «Гриф».

— «Дизель-ноль», это «Гриф-два», прием.

— На связи.

— Вижу длинный густой пыльный шлейф на горизонте со стороны пакистанской границы…

— Сосиски сраные! Понял «Гриф-два», продолжай наблюдение!

«Ах ты ж! Решили воспользоваться случаем, если не сами его как-то организовали и сейчас подтягивают армию для прорыва», — понял Анатолий, прекрасно знавший, что там на пакистанской стороне возле городка Парачнар находится один из крупнейших центров подготовки душманов.

Наконец на связь вышел «Стена».

— «Дизель», запрос передан и получен положительный ответ. Сейчас прилетят «крокодилы».

— Понял. Спасибо «Стена».

— Не за что… Конец связи «Дизель». И удачи.

— Спасибо. Конец связи.

Снова мучительное ожидание. Пылевой шлейф быстро приближался к Али-Кхел, еще десяток минут и основные духовские силы будут тут.

— Летят!

С запада приближалось четыре точки.

— «Дизель-ноль», это «Ветер-полста». Прием.

— «Ветер-полста», это «Дизель-ноль», вижу вас. Прием.

— Обозначьте цель.

Анатолий назвал координаты.

— Э-э… «Дизель»… на моей карте это ваш же опорник…

— Так и есть «Ветер». Он захвачен противником.

— Фигня какая-то… подстава… — влез в переговоры пилот другого вертолета. — Может это предатель?

— Тихо…

В эфире повисла тревожная тишина. Командир авиагруппы напряжено размышлял на сложившейся ситуацией. И вполне мог отказаться от сомнительного задания.

— «Ветер-полста», это «Дизель». Ты сейчас можешь видеть шлейф пыли дальше на востоке. Это подкрепление к противнику. Если мы не отобьем назад свой опорник, они прорвутся через нас просто смяв как траву. Вторая линия их скорее всего тоже не удержит.

— Понял тебя…

— Командир… гнилая ситуация… может мы сейчас своих с землей смешаем на радость врагу и духи, что подкатывают сюда захватят опорник… — снова влез в эфир скептик.

Ну да, Анатолий его понимал. И так можно подумать.

— Так… сейчас кое-что проверим… Всем — заходите в атаку… но без моего приказа не стрелять. Выполнять.

— Есть…

Вертолеты стали расходится в стороны, два — влево, один — вправо и еще один пошел прямо.

Душманы совершили ошибку. Во-первых, начали стрелять по Ми-24 из ДШК, и даже из гранатомета пальнули, а во-вторых, продемонстрировали пленных. Дескать уходите иначе им кирдык.

«Крокодил» отвернул в сторону.

— «Дизель», это «Ветер-полста»…

— На связи.

— Там есть твои… в плену…

— Я знаю. Подтверждаю удар. Как понял меня «Ветер-полста»? Прием.

— Такие решения должен принять кто-то выше званием и должностью…

— Нет времени на согласования «Ветер-полста»! Враги все ближе, а мне еще опорник свой брать… а потом сидеть в обороне в том, что от него останется после вас. Уверен, если бы они могли, то сами бы вызвали огонь на себя.

Снова пауза.

— Всю ответственность я беру на себя «Ветер». Это мой батальон и я отвечу за все.

— Понял тебя «Дизель»… Огонь!

Но заходивший на цель вертолет молчал.

— Ефимчук, твою мать! Я сказал — огонь!!!

Но заходивший на цель «крокодил» вдруг дернулся, задымил движком и отвали в сторону. Все-таки его достали из ДШК.

Но дальше отработало второе звено, что разразились массированными залпами неуправляемых ракет, гору накрыло многочисленным взрывами, потом опорник зашлифовал своим залпом сам «Ветер-полста».

— Работа сделана «Дизель»…

— Спасибо. Благополучного возвращения…

— Да пошел ты…

Вертолеты улетели, даже подбитый уходил вполне уверенно на одном движке.

— За мной!

Штрафники бросились вперед за своим командиром в сторону опорника…