Прокурор идет на суд

Глава 6

Сильвия Мартин, явно взволнованная, чуть не бегом пронеслась по коридору и постучала в дверь личного кабинета Селби.

Тот отвел защелку и впустил девушку.

— О Дуг, прости меня, — сказала она, — но я просто не могла ждать и прошла в кабинет, минуя приемную. Послушай, Дуг, я спешу… но обещай мне, обещай, что не скажешь «нет».

Он взглянул в горящие возбуждением золотисто-карие глаза и улыбнулся.

— Я не скажу «нет», но могу сразу сказать: то, чего ты хочешь, невозможно.

Сильвия сделала гримасу.

— Послушай, Дуг. Шериф позвонил непосредственно Крэнделлу и сказал, что хотел бы выяснить кое-что о миссис Берк. Крэнделл ответил, что ничего о ней не знает, кроме того, что ее зовут Тельма и что раньше она уже была замужем, только он не может вспомнить, как звали ее бывшего мужа. У него было ранчо где-то в Аризоне. А затем шериф спросил, не носил ли ее первый супруг имя Лейси. Крэнделл ответил, ему кажется, именно так его и звали.

— Все это очень неопределенно, Сильвия. Как ты понимаешь, Крэнделл мог легко ошибиться. Не забудь, он даже не сразу вспомнил имя.

— Я знаю, Дуг, но чувствую всем существом, что он не ошибается. Послушай, Дуг, тебе ведь придется поехать туда. Дай мне шанс. Разреши поехать с тобой.

— Когда? — спросил он.

— Прямо сейчас. Мы можем договориться о самолете и добраться туда за три с половиной — четыре часа.

Селби сказал:

— Не думаю, что налогоплательщикам доставит особое удовольствие оплачивать мне самолет. Один из влиятельных налогоплательщиков только что предложил мне бросить расследование.

— Кто? Бинелл?

— Да.

— Напыщенное ничтожество! Какое ему дело до всего этого?

— Он платит налоги.

— Вздор! У него какая-то своя цель.

Селби улыбнулся.

— Ну да, его банк, по-видимому, получил восемь тысяч долларов по расписке, которая, скорее всего, не стоила и ста центов за доллар, — думаю, вот где зарыта собака.

— Нет, не то, Дуг. Здесь что-то большее. Ты это знаешь так же, как и я. «Ламбер компани» могла бы легко оплатить эту расписку. Бинелл двуличный, скользкий, он бы и пальцем не шевельнул, чтобы помочь вам.

— Лейси займутся власти Аризоны, — сказал Селби. — По нашей просьбе они с радостью зададут ему несколько вопросов.

— Дуг, ты не можешь просто перепоручить все это полиции Аризоны. Они ведь не знают, в чем дело, и, если Лейси действительно что-нибудь известно, он может легко втереть им очки. Тебе просто необходимо поехать туда самому, и быстрее. Что-то здесь происходит, кто-то пытается спрятать концы в воду и мешать тебе выяснить, в чем дело. Я знаю, моя газета готова оплатить часть расходов, если нужно.

— Ладно, ладно, посмотрим, — сказал Селби.

Она протянула ему еще сырую фотографию.

— Вот копия отпечатков пальцев умершего. Терри сделал снимки и классификацию еще до того, как ты вызвал его в Лас-Алидас. Он вернулся и уже телеграфировал в федеральную службу, чтобы узнать, не зарегистрированы ли у них эти отпечатки.

— Спасибо, — сказал Селби.

— Дуг, обещай, что ты поедешь в Туксон и возьмешь меня с собой.

— Хорошо, — сказал он, — я подумаю.

— Ладно, Дуг, когда ты даешь обещание, это уже кое-что. Послушай, я пустилась по следу за теми фотографиями погибшего. Через час они у меня будут. Если ты сейчас договоришься о самолете, мы можем уехать часов в пять. Возьмем с собой суп в термосе, бутерброды и пообедаем в самолете.

— Позвони мне через полчаса. Я дам тебе знать, — сдался в конце концов Селби, уступая ее натиску.

— Пока! — сказала она и повернулась к двери.

Он услышал, как она легко побежала по коридору.

Селби закрыл дверь и стал пристально рассматривать отпечатки пальцев. Какие тайны они скрывали? Умер какой-то человек. Его тело кремировали, но остались эти отпечатки, неопровержимое свидетельство его личности, линии, нанесенные природой на кожу человека.

Станут ли эти линии ловушкой для убийцы?

Селби потянулся за трубкой, набил ее и принялся всматриваться в отпечатки, пытаясь использовать их как отправной момент для построения версии происшедшего.

Он старался найти объяснение действиям таинственного бродяги, когда Аморетт скользнула в дверь и доложила:

— Инес Стэплтон просит узнать, не можете ли вы принять ее на несколько минут.

— Инес Стэплтон! — воскликнул он. — Я не видел ее целую вечность. Она в приемной?

— Да.

— Попросите ее войти… нет, подождите минутку. Аморетт, сегодня вечером мне нужен самолет до Туксона. Я хочу, чтобы никто не знал, куда я отправляюсь. Зайдите к шерифу Брэндону и спросите его, не желает ли он присоединиться. Скажите ему: со мной летит Сильвия Мартин. Затем позвоните в Лос-Анджелес, в аэропорт, и закажите хороший, быстрый самолет. Мы уже делали такие заказы, поэтому они знают, что нам нужно.

Аморетт кивнула.

— И попросите Инес войти… Нет, не надо… Я сам.

Селби отодвинул кресло и вышел в приемную.

— Привет, путешественница, — сказал он, увидев изящную брюнетку, которая подошла и грациозным движением протянула ему руку. Она выдержала его взгляд спокойно и твердо, но предательская голубая жилка быстро забилась у нее на шее.

— Где ты пропадала? — спросил Селби.

— Там, где я и собиралась быть восемнадцать месяцев назад, — ответила она.

— Ты имеешь в виду…

— Да, — подтвердила она, — изучала право. — И я действительно его изучала, а не просто играла в изучение.

— Ну и как успехи? — спросил Селби.

Она улыбнулась:

— Я прошла трехлетний курс обучения. Занималась во время летних каникул и сократила его до семнадцати месяцев, одной недели и трех дней. Перед вами, господин окружной прокурор, Инес Стэплтон — адвокат, официально допущенный к работе в судах штата Калифорния.

— Инес! — радостно воскликнул он, схватив ее руку. — Это чудесно, просто чудесно!

— Ты пригласишь меня войти, — спросила она, — или мне придется войти без приглашения?

Он засмеялся и пропустил ее в открытую дверь. Усадив девушку в большое кресло по другую сторону своего стола, он заметил, как она изменилась — возмужала, стала более уверенной в себе, однако в ее глазах таилась какая-то напряженность. Когда она расслаблялась, то выглядела усталой — трудности, через которые ей пришлось пройти, оставили на ее лице свой след. Но когда она говорила или улыбалась, оживление и блеск глаз скрывали усталость.

— Много было зубрежки? — спросил Селби.

— Не хочу вспоминать об этом, — сказал Инес с легким смехом. — Всё позади. Ты знаешь, моя работа в адвокатской коллегии была лишь подготовкой к профессии юриста, ты помнишь… или уже забыл, Дуг?

— Помню, — не очень уверенно ответил он.

— Ты знаешь, Дуг, когда я уехала отсюда почти полтора года тому назад, я сходила с ума…

— Знаю, — сказал он, — ничего нельзя было сделать. Я просто должен был выполнить долг…

Она щелкнула пальцами.

— Забудь, — сказала она, — мне наплевать на прошлое… Джордж был замешан в деле о наезде, пытался скрыться и избежать ответственности. Он любил пускать пыль в глаза, а отец просто губил его своей щедростью и заступничеством. Это был ужасный удар для всех нам, особенно для папы. Наша семейная гордость была уязвлена, но все обернулось к лучшему. Судья в Сан-Диего оказался очень гуманным человеком. Он дал Джорджу испытательный срок с условием, что тот вернется в школу, в течение двух лет не будет водить автомобиль, пять лет не возьмет в рот спиртного, пять дней в неделю будет ложиться спать в десять часов и через определенные промежутки времени будет докладывать о себе инспектору, наблюдающему за отпущенными на поруки, — как лично, так и в письменном виде. Это было чудесное решение для Джорджа.

— Твой отец, — сказал Селби, — не мог понять. Он…

— Чепуха! Отец отлично все понимал. Просто страдала его гордость, вот и все. Он ликвидировал здесь свое сахарное дело и уехал. Думаю, это был лучший вариант как для него, так и для Джорджа… А что поделывал ты, Дуг?

— Обычная рутина, — ответил он. — Лучше скажи, что ты намерена теперь делать? Собираешься практиковать?

Она взглянула ему в глаза и кивнула.

— Что ж, — сказал он, усмехнувшись, — возможно, когда-нибудь мы встретимся с тобой в суде и ты будешь защищать противную сторону.

— Возможно, — серьезно ответила она.

— Станешь охотиться за моим скальпом, а? — сказал он смеясь.

— Нет, — сдержанно ответила она. — Понимаешь, Дуг, ты перерос меня. А я тебе это позволила. Когда ты был свободным юристом, мы, бывало, чудесно проводили время: теннис, походы, плавание, неожиданные поездки в другой город и прочие забавы. Потом тебя избрали на официальный пост, и ты начал серьезно смотреть на вещи. Я полагаю, что папины деньги мешали мне видеть жизнь в надлежащей перспективе. Я не понимала… А, да ладно, не будем об этом.

Селби через стол дотянулся до ее руки.

— Мне было больно, когда ты уехала. Инес. Я думал, возможно, ты рассердилась и хотела мне отомстить и… Короче, я много думал о тебе, хотел даже отыскать, но потом, хорошо зная твой характер, понял, что, если ты действительно считаешь меня виноватым, никакие объяснения не изменят твоего мнения.

— Я так не считала, — сказал она. — Просто решила заставить тебя уважать меня в той области, которая так тебя увлекла.

Смущенный ее спокойной откровенностью и силой, таящейся в твердом взгляде темных глаз, он неловко попытался переменить тему.

— Как ты находишь наш старый город?

— Совершенно не изменился. И наши две газеты все так же сражаются друг с другом?

— Да.

— «Блейд» — против тебя, а «Кларион» — за?

Он кивнул.

— И Сэм Роупер, бывший окружной прокурор, все еще старается достать тебя?

— Не так сильно, как раньше, — рассмеялся Селби. — Он несколько растерял свое влияние, а заодно, я думаю, и часть своей обиды. Занялся частной практикой.

— А та девушка, мисс Мартин? — спросила Инес. — Как ее звали, Сильвия? Ты часто ее видишь?

Он сказал с улыбкой:

— Всякий раз, когда у меня начинается расследование, оказывается, что она как раз им и занимается. У нее нюх на тайны, как у гончей на спрятавшегося кролика.

— Во всяком случае, — заметила Инес, — теперь вы будете видеть и меня, господин окружной прокурор… и довольно часто.

— Теннис? — спросил он.

Она покачала головой.

— Больше никакого тенниса. Ты вырос из этого. И я тоже. Теперь мы перенесем свои битвы в зал суда. И я намерена заставить тебя поработать, как когда-то на теннисном корте.

— У тебя была плохая подача, — он испытующе смотрел на нее, — и ловкий ответный удар.

— Подожди, пока мы не встретимся в суде, — пригрозила она со смехом, который, казалось, подчеркивал значение ее слов. — А как насчет обеда сегодня вечером, Дуг? Мы можем забраться в мою машину и улизнуть в Лос-Анджелес. Я знаю место, где…

Она остановилась, заметив выражение его глаз.

— Встреча? — спросила Инес.

— Занят, — сообщил ей Селби, — еду в Аризону по одному делу.

— Поездом?

— Нет, самолетом.

Она хотела было что-то сказать, но остановилась.

— Понимаю, — только и произнесла она. — Полагаю, будет представлена пресса?

Селби встретил ее взгляд и коротко ответил:

— Да.

Теперь была ее очередь переменить тему. Она посмотрела на фотографию отпечатков пальцев на его письменном столе.

— Кто этот мошенник? — спросила она.

— Мы не знаем, — сказал Селби и, немного помолчав, добавил: — Пока.

— Не возражаешь, если я взгляну?

— Нет, конечно. — Он подтолкнул снимок через стол.

— Кто делал классификацию? — спросила она.

— Боб Терри.

— О, он теперь на службе у шерифа?

— Да, стал дактилоскопистом.

— Я не уверена, что могу согласиться с этой классификацией, — холодно сказала Инес.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Селби.

— Я думаю, то, что он классифицировал как завиток в своем знаменателе, в действительности скрытая дуга.

Селби воскликнул:

— Бог ты мой, Инес, не говори мне, что ты не только адвокат, но и специалист по дактилоскопии.

— Нет, я не специалист, — улыбнулась она, — но изучала криминологию и знаю кое-что об отпечатках пальцев.

— А для чего тебе криминология? — спросил он.

— Она ведь имеет отношение к юриспруденции. Я хотела увереннее чувствовать себя в своем деле, а в нем без криминологии не обойтись.

— Мои познания в дактилоскопии довольно поверхностны. Так что давай объясни, в чем дело, — попросил Селби.

Она начала:

— В классификации пальцы делятся на пары и каждый палец имеет числовое обозначение. Первый — это шестнадцать, второй — восемь, третий — четыре, следующие — два и один. Первый палец пары идет в знаменатель, второй — в числитель, затем прибавляется единица, но только в том случае, если на этом пальце есть завиток. Например, в этой классификации пять над тридцатью двумя, это означает, что имеется один завиток в числителе третьей пары и что все знаменатели классифицируются как завитки.

Селби спросил:

— А в чем различие между завитком и дугой?

— При дуге гребни поднимаются выше в центре и не закругляются вновь, тогда как в завитке гребни образуют ряд кругов или спиралей вокруг стержня или оси. Возьми увеличительное стекло, Дуг, и посмотри на этот отпечаток, я покажу тебе, что имею в виду.

— А я думал, что при классификации подсчитывают гребни, — сказал Селби, доставая из ящика стола лупу.

— Так у вас и сделано, ваша предварительная классификация определяется гребнями… Смотри, видишь, что я имею в виду?

Селби держал увеличительное стекло над снимком, а Инес водила по линиям.

— Понимаю, — заметил он, сосредоточенно разглядывая отпечаток пальца.

Зазвонил телефон.

Селби извинился и поднял трубку.

— Дуг, Боб Терри только что сказал мне, что изменил свою классификацию отпечатков, — произнес шериф Брэндон.

— Благодарю, — произнес Селби и добавил: — А то я подумал, что он классифицировал скрытую дугу как завиток.

В голосе шерифа прозвучало удивление:

— Ты что, разбираешься в отпечатках пальцев, Дуг?

— Нет, — рассмеялся Селби, — просто кое-что слышал. Ну как наша поездка в Аризону, Рекс?

— Мы улетаем ровно в пять тридцать. С местного аэродрома. Сильвия говорит, что возьмет пару термосов, сандвичи и устроит нам воздушный ужин.

— Хорошо, буду вовремя, — сказал Селби, — вместе со своим аппетитом.

Он опустил трубку и встретил насмешливый взгляд Инес Стэплтон, в глубине которого затаилась тоска.

— Как всегда, весь в работе, — заметила она.

— Меня это увлекает, Инес.

— На днях я тоже нырну в работу, — сказала она. — И тогда попробуй только пригласить меня пообедать!

— Кстати, об обедах, — произнес Селби. — Когда я закончу с этим делом, давай устроим грандиозную пирушку?

— А когда ты закончишь с этим делом, Дуг?

— Не знаю. Надеюсь, довольно скоро… Не пропадай, Инес.

— Благодарю. Мне еще нужно заглянуть в сотню мест и переделать уйму дел. Я зашла к тебе, чтобы поздороваться… И если ты не знаешь, когда освободишься, лучше подожди, не делай необдуманных приглашений. Пока, и желаю удачи.

Она улыбнулась и выскользнула в коридор. Но в ее глазах улыбки не было.