Пропавшие сокровища

«ДОПРОС С ПРИСТРАСТИЕМ»

Мать Джейка Бельского, Тереза Бодуэн, стала второй женой русского эмигранта князя Андрея Бельского, когда ей было 30 лет, а ее мужу 50. Она назвала сына Жаком в честь своего отца. Ее муж Андрей Бельский, когда-то был богат, но к моменту рождения Жака успел промотать свое состояние и вскоре уговорил жену переехать из Европы в Соединенные Штаты. Здесь его дальняя родственница, княгиня Александра Толстая, обещала ему «доходное место». В антисоветском кружке Толстой Андрею Бельскому предложили выступать на сборищах реакционных организаций и рассказывать об «издевательствах», которым он якобы подвергался со стороны большевиков в 1917 году. Но для подобных рассказов требовалось хотя бы небольшая доля воображения, которого князь Андрей Бельский был лишен, и поэтому вскоре ему пришлось прекратить свои выступления и устроиться клерком в контору налогового инспектора. Эта должность со временем перешла по наследству к его сыну, уже возмужавшему и превратившемуся из Жака в Джейка.

Молодой Бельский не был в восторге от своей профессии, тем более что от матери он унаследовал природную смекалку и производил впечатление неглупого молодого человека. Однако житейский опыт научил его понимать, что одним умом в Америке не добьешься хорошей жизни. Не поможет и образование. Его отец кончил Петербургский университет, но дальше клерка в Штатах не пошел, ибо был человеком чрезвычайно непрактичным. А в этом Джейк убедился, когда перед смертью отец рассказал ему о тайнике в каком-то монастыре, где в XVI веке, по его словам, была захоронена библиотека византийской царевны Зои. При этом старик передал сыну титульный лист от старинной книги (с планом тайника), которую царь Иван Грозный подарил своему другу, боярину Бельскому, одному из предков Джейка.

Оказывается, тайна ценнейшей коллекции была известна Андрею Бельскому много лет, но он не сумел воспользоваться ею.

Целых два года обдумывал Джейк Бельский, как заполучить собрание древних рукописей, стоивших немалых денег, и наконец пришел к мысли, что одному ему пробраться в Россию, отыскать там книжный клад и вывезти его за границу никак не удастся… Нужны помощники. Но кому можно доверить свою тайну в стране, где господствует закон джунглей и где сам Джейк чувствует себя лишь слабым тростником в джунглях? Даже с матерью не мог посоветоваться Джейк: отец запретил говорить с нею об этом.

«Она будет скулить, что ты погибнешь в России, и все испортит», - предупредил отец.

И все же Джейк рискнул поговорить кое с кем из русских эмигрантов. Он сказал, что хочет пробраться в Россию: там отец закопал в помещичьем саду фамильные драгоценности.

Один из друзей Керенского, барон Виттельсбах, свел Джейка с Сэмюэлем Греггом. Это был крупный акционер и фактический хозяин «Международного антикварного треста».

Располагая широко разветвленной агентурой, этот трест выискивал и скупал во всех странах произведения живописи, скульптуры, ценные рукописи и книги, личные вещи, принадлежавшие знаменитым людям (историческим лицам, спортсменам и артистам, дипломатам и «великим» преступникам). Покупая и перекупая подлинные ценности и ценности сомнительные, трест широко практиковал также и фабрикацию подделок самого различного рода. Не гнушался он и авантюрными махинациями. Одним из такого рода «подвигов» треста была мошенническая проделка с «коптским евангелием».

Агенты треста пронюхали, что в Ленинграде, в одном книгохранилище, находится древнее рукописное евангелие, написанное во II веке на языке египетских христиан (коптов). Первоначальным владельцем этой рукописной книги был знаменитый Афонский монастырь, а затем, в первой половине XIX века, монастырь подарил «коптское евангелие» русскому царю Николаю I. После революции ценная древняя книга стала достоянием советского народа. В 30-х годах, установив с игуменом Афонского монастыря контакт, антикварный трест поручил своему агенту Кортецу за любые деньги приобрести в Ленинграде «коптское евангелие». По оценке опытных антикваров, эта книга стоила сто пятьдесят тысяч долларов. Кортец предложил книгохранилищу триста тысяч долларов. Советские организации решили продать книгу, но едва она попала в руки треста, как афонский игумен с согласия Сэ-мюэля Грегга обратился в суд с просьбой вернуть монастырю «древнюю святыню», якобы похищенную коммунистами. Антикварный трест не возражал против иска монахов, но учинил иск советскому торгпредству на сумму в триста тысяч долларов.

Авантюра эта провалилась, ибо советские юристы предъявили дарственную запись, сделанную в свое время монастырем на имя царя Николая I. Коптская рукопись, таким образом, была не собственностью Афонского монастыря, а достоянием советского народа… Авантюристы остались в дураках, а «козлом отпущения» оказался Кортец. Грегг обвинил его в «медлительности и неловкости», в том, что «потомок великого конквистадора» не нашел в Ленинграде дороги к людям, которые заранее уничтожили бы дарственную запись Афонского монастыря.

Таков был антикварный трест, с главой которого, Сэмюэлем Греггом, и познакомился Джейк Бельский.

Гориллоподобный хрипун Грегг недолго разговаривал с Джейком. Он просмотрел его документы и пергаментный лист, затем молча написал записку Кортецу и чек на тысячу долларов.

- Немедленно отправляйтесь в Париж! - сказал он. - Найдете там Кортеца. Адрес вам дадут. Я финансирую всю эту операцию. Вы получите десять процентов от чистой выручки, Кортец - пятнадцать. От него зависит все… Гуд бай! Хеппи энд!.. Об остальном договоритесь с нашими юристами.

Обо всем этом Джейк вспомнил на другой день после визита к Кортецу, шагая по Рю-де-Орьянт к вилле «потомка великого конквистадора». Вспомнил он и о том, как вчера, уходя от Кортеца, сунул в цепкую руку Мадлен еще одну бумажку - на этот раз уже не долларовую, а пятидолларовую - и попросил Мадлен прийти вечером в любое время в кафе «Сурир». Ему пришлось прождать Мадлен долго, но она все же пришла и сразу стала болтать о своих поклонниках и подругах. Потом она выпила рюмку шартреза и выкурила сигарету.

О Кортеце Мадлен рассказала, что он пришел домой поздно и в хорошем настроении, а на ее вопрос, принимать ли завтра мсье Бельского, ответил: «Непременно!»

- Он добавил: «Не забудьте завтрак приготовить на двоих», - щебетала Мадлен. - Вы должны знать, что мсье Кортец угощает только того, кого считает полезным для себя человеком… Джейк, мне кажется, что с его помощью вы заработаете много денег. Я не первый день знакома с мсье Кортецом и научилась угадывать…

- Это будет зависеть только от него! - перебил ее Джейк, пожимая плечами.

О, вы, наверно, не забудете тогда скромную маленькую Мадлен, которая так старалась, чтобы мсье Кортец вас принял! - воскликнула Мадлен и бросила на Джейка из-под своих фантастических ресниц один из тех взглядов, которые считала «обжигающими».

Джейк сообразил, что неплохо было бы вообще иметь Мадлен союзницей при осуществлении «монастырской операции» (так он мысленно зашифровал свой план). Он не сомневался, что в холостяцком доме Кортеца Мадлен не ограничивается ролью горничной. И потому, быстро достав из жилетного кармана изящный янтарный мундштучок (подарок отца), он преподнес его Мадлен.

- В том, что я ваш друг до гробовой доски, вы можете не сомневаться, Мадлен, - сказал он с той искренностью, с какой умел разве только чихать. - А пока примите этот небольшой сувенир… Сейчас среди чикагских девушек в большой моде именно такие мундштучки.

- Какая прелесть!.. - запела Мадлен и от полноты чувств перешла на «ты». - Ты всегда будешь делать мне подарки, Джейк?

- Вечно, Мадлен! - воскликнул он. - А ты будешь мне рассказывать, что думает обо мне мсье Кортец? Это очень важно для нас с тобой.

- О, это нетрудно, милый! - ответила Мадлен. - Я умею с ним разговаривать… Но ты действуй смелее. Иначе с ним нельзя. Только, пожалуйста, не моргай так часто глазами. Кортец говорит, что у тебя плохо пришиты веки.

Они расстались большими друзьями.

…Вспоминая о Мадлен, Джейк тем временем поравнялся уже с густо заросшей плющом двухэтажной виллой Кортеца, построенной в старинном стиле.

Калитка. Клумбы. Стриженые кустики. Посыпанная гравием дорожка. Крыльцо с гранитными ступеньками… Звонок. Тишина… Быстрые, легкие шаги за дверью, и вновь неописуемые ресницы.

- Это ты? - зачирикала Мадлен, открыв дверь. - Входи! Мсье Кортец ждет тебя… Я узнала еще кое-что. Вчера он был у какой-то важной дамы, с которой говорил о твоем деле. Он называет ее «старой хрычовкой».

«Мадам Брентан!» - сразу догадался Джейк.

- И что же? - спросил он.

- Это все, милый. Но настроение у него все то же. Я угощу тебя чудесным рагу. Иди… Стой!.. Дай я поправлю галстук. Тебе надо его переменить, он похож на гадюку. Вот так…

Она скрылась за дверью кабинета, и Джейк услышал ее тонкий голосок:

- Князь Джейк Бельский, мсье!

- Просите! - сырым голосом ответил Кортец.

Войдя в кабинет, Джейк сразу же почувствовал, что Кортец сегодня действительно настроен более благожелательно, нежели вчера. Протянув Джейку свою огромную волосатую длань, он пригласил гостя на диван, сел рядом и сказал:

- Душа моя! Я не умею долго притворяться. И потому скажу вам сразу, что ваше предложение меня заинтересовало. Оно необычно. А я люблю заниматься необычными делами. Это моя слабость… Но даже необычное дело должно быть все же делом, а не спортом. Вы меня понимаете?

- Вполне, мсье, - тихо произнес Джейк, стараясь вовсе не моргать.

- Должен сообщить вам, мой друг, - продолжал Кортец велеречиво, - что вчера же я показал ваш пергамент одному многознающему человеку. Он сказал мне почти то же, что и вы. Я навел справки о византийской библиотеке и узнал то же, что и от вас, с той лишь разницей, что, кроме вас, кажется, никто не знает точного адреса этой библиотеки… Я побывал у мадам де Брентан и узнал от нее то же, что узнали от нее вы.

- Я хотел вчера рассказать вам о своем визите к ней, - поспешно вставил Джейк.

- Это ничего мне не дало бы, душа моя. Мне надо было увидеть ее лично. Успех нашего дела во многом зависит от этой старой хрычовки, - как бы думая вслух, произнес Кортец. - Очень хорошо, что вы ей ничего не сказали.

- Она ничего не должна знать! - сухо и резко сказал Джейк. - Все надо сделать с нею, но без нее.

- Вот именно! - воскликнул Кортец. - С нею, но без нее…

Чуть стукнув, вошла Мадлен:

- Прикажете подавать завтрак, мсье?

Кортец оживился:

- Давайте, Мадлен!

Он встал с дивана и, как Мефистофель плащом, взмахнул полой своего живописного халата.

- Но одной, самой главной справки по вашему делу я пока еще не получил, - сказал Кортец, медленно шагая по кабинету и искоса поглядывая на Джейка. - Получение этой справки потребует времени.

Джейк вскочил и с готовностью произнес:

- Может быть, я смогу вам помочь, мсье?

Кортец поднял унизанную перстнями руку:

- Нет, нет! Такую справку я могу получить только от людей, которых хорошо знаю.

Джейк понял:

- Вы мне не верите?

- Я верю только в то, что после понедельника бывает вторник, мой друг. - И, пг» и-стально поглядев на Джейка, спросил: - Вы, конечно, хотите поехать со мной в Россию?

- Без меня вы там ничего не найдете, мсье, - вежливо, но твердо сказал Джейк.

- Вот, вот! - воскликнул Кортец. - А я, мой друг, жил в Соединенных Штатах и знаю, что там могут иногда придумать, чтобы заслать в Россию необходимого для Пентагона человека.

Джейк взволновался не на шутку:

- Значит, вы думаете, что я шпион?

Кортец снисходительно улыбнулся:

- О нет! Если бы я так думал, я не стал бы с вами разговаривать. Мне моя шкура пока еще не надоела.

Джейк был сбит с толку. Он даже забыл, что у него «плохо пришиты веки», и сигналил вовсю.

- Я вас не понимаю, мсье. Так в чем же дело?

Вошла Мадлен с подносом. Заменив круглый столик другим, более просторным, она расставляла на нем тарелки и украдкой поглядывала на своего нового друга. Не понимая, о чем ее хозяин беседует с Джейком (они говорили по-русски), Мадлен видела тревогу на лице молодого гостя. А так как, кроме накладных ресниц и огненных губ, она обладала еще и простым, добрым сердцем, то, забыв о «будущих подарках», посылала Джейку самые выразительные взгляды, которыми старалась ободрить его.

- Стол накрыт, мсье! - сказала она.

Кортец похлопал Джейка по плечу и подвел к столу:

- Не унывайте, душа моя! Я только хотел быть с вами откровенным. У меня принцип - ни в коем случае не связываться ни с какой разведкой. Но мне кажется, что чутье меня не обманет: вы не похожи на шпиона.

Он взглянул на стол, накрытый Мадлен, и увидел на нем, кроме тарелок и закуски, узкую вазочку с тремя пунцовыми тюльпанами:

- О ла-ла! Вы в этом доме, кажется, понравились не только мне.

Но, обратив свой взор на закуски и пузатенькую бутылочку шамбертэна, тотчас же забыл о тюльпанах.

- М-м… Недурно! Это то, что в рекламном деле называется «экстра».

Кроме тюльпанов и шамбертэна, стол украшала горка паштета из дичи с орехами, нарезанная тончайшими лепестками колбаса салями и пахучий салат из сельдерея.

- Прошу, ваше сиятельство! - церемонно сказал Кортец по-французски и широким жестом указал на стул. - Не зная, что вы любите, я решил положиться на свой вкус.

- И на мой, мсье! - добавила Мадлен, посылая Джейку сияющий взгляд.

- Да, я советовался с Мадлен, - сознался Кортец. - Она была бы неплохой хозяйкой, но…

Он не докончил, встретив ее пристальный взгляд.

- Благодарю вас, мадемуазель, - сказал Джейк и сел за стол.

Мадлен собралась уходить, но ее остановил Кортец:

- Как там у Барб? Все сделано, как я велел?

- Рагу изумительное, мсье! - с напускным восторгом пропела Мадлен.

- А подливка?…

- Сливки, вино, коринфский изюм и корица, мсье. Все так, как вы любите.

От предвкушаемого удовольствия Кортец раздул ноздри:

- Люблю поесть, друг мой! Гублю себя! Врачи запретили… Но не могу! В жратве я романтик… А относительно Пентагона и прочего вы не думайте. Если даже вы шпион, я не стану доносить на вас русским, - мне на них наплевать. Но выгоню вас обязательно. Если же вы честный жулик, помогу, ибо ваша затея мне нравится. В таких делах я тоже романтик.

- Мистер Грегг сказал: «Педро Кортец умеет увлекаться и не теряет при этом головы», - льстиво произнес Джейк.

- Старый плут! Он меня хорошо знает! - воскликнул Кортец, наливая в рюмки вино.

- Я никогда и ничего не пью, мсье. Но с вами выпью с удовольствием.

- За Ивана Грозного и за его библиотеку! - смеясь, воскликнул Кортец и понюхал вино. - Экстра!

Они выпили и закусили ломтиками салями.

- Возьмите паштету, Джейк, - предложил Кортец. - Он сделан по моему «сценарию». И вообще во мне погиб величайший в мире кулинар. Да-да!

Однако блаженное состояние, в которое погружались за столом все сто двадцать кило мсье Кортеца, не лишало его способности мыслить практически.

- Итак, вы уверены, что найдете легендарную византийскую библиотеку? - неожиданно спросил он.

- Я в этом не сомневаюсь, мсье…

- Я понимаю, что это ваша семейная тайна, и не прошу указать точные координаты древнего тайника, Джейк. Но я пальцем не шевельну, если не буду знать, что это дело верное… Попробуйте салат. Это чисто французское блюдо.

Джейк потянулся к салату.

- Благодарю, мсье… Я тоже не пустился бы в столь далекий и рискованный путь, если бы не считал это дело верным, - сказал он совершенно спокойно. Его тревожили только сомнения Кортеца, а в остальном он был уверен.

- Я вам уже сказал - ваше предложение мне нравится. Но я все же вынужден повторить свой вчерашний вопрос, - жуя, сказал Кортец. - Что у вас есть? Титульный лист старинной книги и план тайника на нем?… Но почему вы решили, что это план именно того тайника, где захоронена книжная коллекция Ивана Грозного?

Джейк положил вилку, поморгал ровно столько, сколько ему было нужно, и сказал, глядя в сторону:

- Я могу заверить вас, мсье, что знаю, где находится книжный тайник Ивана Грозного. Но я получил строгую инструкцию от мистера Сэмюэля Грегга никому не открывать координат тайника, до тех пор пока не прибуду в Москву.

Кортец засмеялся недобрым смехом:

- Вот это конспирация! Значит, вы хотите, чтобы я отправился в Россию с завязанными глазами?

- Вы все узнаете, как только мы с вами попадем наконец в Москву, - тихо ответил Джейк.

- Ага! Теперь моя очередь задать вам ваш же вопрос, - хмуро глядя на Джейка, оказал Кортец: - Значит, вы мне не верите?…

- Я вам верю, мсье. Но я связан условиями…

- Мистер Грегг знает, где находится тайник?

- Нет.

- А вы читали когда-нибудь русские материалы, касающиеся библиотеки Грозного?

- Да, - безмятежно и вежливо ответил Джейк.

- Что вы читали?

- Труды русских археологических съездов; книгу профессора Белокурова, статьи профессоров Соболевского, Кобеко, Забелина и, наконец, недавно опубликованную в русском журнале «Наука и жизнь» статью профессора Игнатия Стрелецкого, - залпом выпалил Джейк, торжественно и независимо глядя на Кортеца.

Тот присвистнул:

- Ого! Солидная эрудиция… И все же не все верят, что библиотека Грозного существовала. Многие считают, что это миф, легенда… Вам об этом известно?

Джейк Бельский, стиснув зубы, насмешливо посмотрел на Кортеца:

- Мне наплевать на всю эту болтовню, мсье. У меня в руках документ, которому я верю больше, чем всем ученым сорокам…

Кортец с минуту пристально глядел в кошачьи глаза молодого авантюриста.

- Я восстановил на вашем пергаменте записи, сведенные вами, и прочел их, - наконец сказал он.

Джейк внезапно преобразился. Презрительно оглядев Кортеца, он резко выкрикнул:

- Прочли? И ни черта в них не поняли! Не так ли, мсье Кортец?

- Да, именно так, мистер Бельский, - произнес Кортец, ошеломленный его тоном.

- И никогда не поймете, пока я не приведу вас к тому месту и не скажу: «Вот здесь!» Однако вы еще не вступили в дело, а уже хитрите.

- Я не хитрю! Я хотел проверить, не морочит ли меня ваш бандит Грегг! - сердито взревел Кортец. - Вы не знаете, какую штуку он со мной уже сыграл!

- Знаю. «Коптское евангелие»!.. Но здесь вы имеете дело со мной, а не с ним, - все еще не смягчая резкого тона, сказал Джейк.

- А почему я должен вам верить больше, чем Греггу?

Джейк подошел к дивану и, усевшись, сказал спокойно:

- Садитесь!.. Я вам сейчас расшифрую французскую надпись на пергаментном листе. Но знайте, мсье Кортец, если вы захотите устранить из этого дела меня, я провалю вас. И, кроме того, я найду вас даже в Антарктике, даже на втором спутнике Земли…

Он не кончил. Кортец уже хохотал во все горло, взявшись за живот, как пузатый запорожец на картине Репина:

- Вы молодец, Джейк! Вы мне нравитесь! Ха-ха-ха!..

Он уселся рядом с Джейком и сказал деловым тоном:

- Ну, хватит болтать! Выкладывайте ваши боярские секреты… А насчет устранения запомните: из этого дела я кое-кого устраню, но только не вас…

Джейк немного поморгал, полез во внутренний карман и достал какой-то листок.

- Я переписал французскую надпись на титуле пергамента, а потом стер ее. Вот точная копия надписи, - сказал он и протянул листок Кортецу.

Кортец прочел:

«Эжени! Вы взглянули в глаза древней мудрости. Она здесь, где мы с Вами стоим. Она сокрыта рядом с прахом святого Кирилла. Четыреста лет она хранится в земле. Но я подниму ее из гроба. Записи моего предка помогут мне. Эта мудрость даст Вам вечную молодость. Вы много лет будете такой же прекрасной, как сейчас. Все в вашей власти, Эжени. Вечно Ваш!.. Платон Бельский».

- Я не умею разгадывать ребусы, мой дорогой, - пожав плечами, сказал Кортец и вернул листок Джейку. - «Древняя мудрость», «прах святого Кирилла», «вечная молодость»… Что все это значит? И кто это написал?

- Видите ли, мсье… - на минуту задумавшись, сказал Джейк. - Мой предок боярин Иван Дмитриевич Бельский чем-то провинился перед царем, и Грозный сослал его в древний монастырь на далеком севере России. Там он умер и там был похоронен. Умирая, он просил положить в его гроб книгу, подаренную ему Грозным. Это была византийская антология Агафия, титульный лист которой я принес вам, мсье.

- Тысяча и одна ночь! - воскликнул Кортец.

- Что-то вроде этого, мсье, - вежливо согласился Джейк. - Монахи неохотно положили в гроб опального боярина книгу со светскими эпиграммами, тем более что некоторые из них были совсем нескромными…

- А, черт! Я с удовольствием почитал бы их! - прервал Кортец.

- Боярин Бельский был погребен в том же монастыре, в гробнице, где уже покоились останки- других Бельских, сосланных в этот монастырь в разные годы… Там, в гробу боярина, книга Агафия пролежала сотни лет, пока наконец один из Бельских, князь Платон, брат моего отца, однажды не вздумал навестить могилы своих предков.

- Сентиментальность?

- Нет, это был очень странный человек, мсье… У нас из родя в род передавалась легенда, что византийская царевна Зоя привезла вместе со своими книгами какой-то древний индийский свиток, на котором был начертан рецепт снадобья, возвращающего молодость и продлевающего жизнь на многие десятки лет…

- Я так и знал, что без чертовщины здесь не обойдется! - скептически поджав губы, произнес Кортец.

- В русском народе греческая царевна слыла колдуньей, - насмешливо сообщил Джейк.

- Что ж, это пикантно. Я знаю, что она к тому же была очень мила, - мечтательно сказал Кортец и начертал в воздухе пальцем какую-то округлую линию.

- Мой дед любил князя Платона и посоветовал ему порыться в монастырской гробнице Бельских.

- Интересно!.. - воскликнул Кортец. - А знаете, душа моя, вы ведь не в ту сторону поехали.

- То есть как это? - не понял Джейк.

- Вам надо было написать увлекательный сценарий для кинофильма в трех сериях и отвезти в Голливуд. Миллионов вы не заработали бы на нем, но сотню тысяч отхватили бы наверняка. Я знаю! Промышлял когда-то… Но к делу: что же нашел в таинственной гробнице ваш дядя?

- Он нашел там антологию Агафия. Титульный лист ее с планом тайника, где захоронены книги царевны Зои и Ивана Грозного, и с шифрованной надписью. Вы уже видели.

- Ага! Вот почему я ни черта не понял! - воскликнул Кортец. - А у вас есть ключ к этому шифру?

- Мой отец расшифровал запись боярина Бельского.

- А князь Платон?

- Он тоже расшифровал…

- Вот как? Продолжайте… Кстати, как попала книга Агафия к вашему отцу?

Джейк плутовато улыбнулся:

- Чтобы узнать это, вам, мсье, придется выслушать любовную историю, которую вчера я обещал вам рассказать.

- Декамерон! День четвертый, новелла шестая! - тоном конферансье пророкотал Кортец. - Андреола любит Габриотто…

- Вы угадали, мсье. Жена моего отца, прекрасная Эжени, полюбила князя Платона. Он был старше ее на двадцать лет и боготворил ее… Объяснились они, как это потом выяснилось, в том самом монастыре, где нашел византийскую книгу мой дядюшка. Здесь князь Платон подарил своей возлюбленной самое дорогое, что у него было - византийскую книгу, - и сделал на ее титульном листе надпись по-французски… Вы ее видели, мсье.

- Да, да! Что-то насчет святого отшельника и вечной молодости! - сказал Кортец.

- Князь Платон бредил тогда таинственным индийским рецептом вечной молодости.

- Зачем же он отдал книгу, где был план тайника и шифрованное указание, как найти библиотеку Зои и Грозного? - с недоумением глядя на своего гостя, спросил Кортец.

- Я полагаю, что эта парочка не собиралась разлучаться, мсье, - размышляя вслух, ответил Джейк. - У него ли была книга или у нее, от этого ничего не менялось. Возможно, что они вдвоем хотели искать целебный рецепт…

Кортец с минуту подумал.

- Чем же, все-таки, окончились поиски вашего дяди в монастыре? - деловым тоном спросил он.

- Ничем, мсье, - уверенно ответил Джейк. - Они прекратились после революции. А кроме того, лист из книги Агафия со всеми записями попал в руки мужа очаровательной Эжени и был потом вывезен из России.

- Что же сталось с князем Платоном? - анкетным тоном спросил Кортец.

- После революции он пропал без вести где-то в глухой российской провинции. Скорее всего, попал в сумасшедший дом, мсье. Отец был уверен, что у его брата в голове каких-то винтиков не хватало.

- А Эжени?

- По имеющимся у меня сведениям, она проживала в Москве до 1925 года. Есть адрес… Все это мы уточним в Москве, мсье.

Джейк умолк и, стараясь не моргать, выжидательно глядел на Кортеца. Он был похож сейчас на тихого, благонравного школьника, который отлично ответил урок и ждет либо пятерки, либо еще более каверзных вопросов.

Учитель, то есть Кортец, внимательно посмотрел на него:

- Но главного вы мне все же не сказали. Где находится тайник с библиотекой Грозного?

Джейк усмехнулся, и это была усмешка школьника; который оказался умнее учителя.

- Вы плохо читали французскую надпись, мсье, - снисходительным тоном сказал он. - Даже не прибегая к шифровке боярина Бельского, по одному имени святого, упомянутого в надписи князя Платона, можно установить местонахождение тайника.

Кортец взял со стола пергаментный лист и углубился в изучение французской надписи.

- «…в обители святого Кирилла…» - вслух, прочел он. - Где это?

- В любом справочном киоске Москвы вам дадут точный адрес этой «обители», мсье, - уклончиво ответил Джейк.

- Вы не человек, а уж, - хмуро сказал Кортец.

«А вы удав!» - хотел ответить Джейк, но передумал и сказал:

- Я вырос в Америке, мсье.

- Это сразу видно. Но не в этом дело, а в том, что ваш дядюшка, сумасшедший он или нет, раньше нас с вами узнал адрес тайника. Не так ли?

- Так, мсье. Но одного адреса, видимо, мало. Надо иметь еще план, вот этот чертеж… А чертеж выскользнул из рук князя Платона как раз в тот момент, когда он собирался запустить руки в подземелья монастыря… Потом - революция, пришлось скрываться…

- А дальше? - допытывался Кортец.

- Дальше?… Если бы он хоть что-то нашел, это было бы таким научным открытием, которое не ускользнуло бы от взоров ученых, мсье. Не забывайте, что о библиотеке Грозного идут споры уже более сотни лет и ищут ее столько же…

Джейк говорил с пафосом. Кортец опасливо поглядел на него: «Черт его знает! А не психопат ли он, как и его дядя?…»

Но, уловив наблюдающий взгляд Джейка, искоса брошенный в его сторону, «потомок великого конквистадора» успокоился: «Нет, это стопроцентный американский пройдоха!»