Прошу, позволь тебя ненавидеть

ГЛАВА 28

Уже вечер пятницы и Йен затащил меня к себе домой поужинать. Мы кое-что приготовили вместе, прежде чем устало развалиться на его просторном диване, вымотанные после недели усердной работы.

— Оставайся здесь сегодня, — пытается убедить, массажируя мне спину.

Соблазн очень велик, но я должна устоять.

— Нет, ты знаешь о моих правилах, — отвечаю ему я голосом, в котором слишком чувствуется влияние от движений его рук.

— К чёрту правила, — говорит мне он, целуя.

Он знает, что перед некоторыми вещами я не могу устоять, и, следовательно, всегда старается выиграть эти схватки, заставляя меня потерять голову. К сожалению, должна признать, что зачастую эта его тактика действует.

Во время войны эта стратегия была бы просто отличной.

— До чего грязно ты играешь, — жалуюсь я почти без дыхания, много времени спустя.

Он смотрит на меня, совсем не чувствуя себя виноватым.

— Каждый играет с помощью средств, которые есть в его распоряжении, — говорит мне мудро.

— Пожалуйста, не настаивай, — прошу я, наконец, серьёзным тоном.

Он поднимает руки в знак капитуляции.

— Окей, раз уж ты не хочешь спать в доме твоего парня, значит, твой парень приедет к тебе, — говорит он чистым голосом.

— Йен…, — пытаюсь отговорить его жалобным тоном. Он умеет быть жутко упрямым, когда захочет.

— Да? — спрашивает он совершенно невинно.

Раздражённо фыркаю.

— Окей, тогда, значит, я останусь здесь. Но это ясно, что ты не мой парень, — уточняю я. У меня совсем мало средств защиты против него, но я стараюсь держать их при себе.

Он с удовлетворением кивает, стараясь не слишком ликовать и полностью игнорируя моё последнее замечание.

— Тогда мы можем поговорить о серьёзных вещах? — спрашиваю я его, решив затронуть один щекотливый вопрос.

Йен тут же замечает тон моего голоса.

— Конечно, — отвечает мне он, стараясь не выглядеть встревоженным.

— Знаю, что мы об этом никогда не говорили, но что именно ты чувствуешь по отношению ко мне? — спрашиваю я его храбро.

Йен смотрит на меня изумлённо, и очевидно, что он не ожидал подобного вопроса.

— Это момент истины? — спрашивает он, пытаясь перевести всё в шутку. Как по-мужски.

— Можешь рассматривать это и так, — заверяю я его, улыбаясь.

— Я отвечу тебе искренне, если также потом поступишь и ты, — говорит он очень спокойно после короткой паузы.

— Окей..., — соглашаюсь я, не особо зная, как мне это удастся.

Он берёт мою руку и начинает играть ею.

— Тогда, — начинает он нервно. — С чего бы начать? — говорит он, обращаясь скорее к себе, чем ко мне.

Я сижу в благочестивом молчании, ожидая ответ. Клянусь, даже не знаю, что и думать.

— Ну, полагаю, что влюблён в тебя, — признаётся мне он, спустя несколько мгновений. — Я бы сказал, что это заметно… — добавляет он, нервно смеясь. — Ты хотела услышать, как я это скажу? Нет, потому что ты знаешь, что я абсолютно не из тех, кто рассказывает о собственных чувствах, однако…

Я останавливаю его.

— Нет, этого достаточно, — говорю ему я с бешено колотящимся сердцем. — Правда.

Мы оба явно смущены.

— А ты? — спрашивает он, смотря на меня краешком глаза.

А вот и вопрос на миллион долларов.

— Видя, что другие то и делают, что говорят мне об этом, предполагаю, что влюблена и я, — признаюсь ему.

В глубине души в этом убеждён его дедушка, Лаура и Вера в этом более чем убеждены, и даже моя семья это подозревает. Очевидно, что так дело и обстоит. Я потеряла голову из-за этого эксцентричного человека, даже если стараюсь не сильно об этом задумываться и не хочу признавать этого.

— Я тут думал, — говорит он немного погодя, — учитывая то, что мы любим друг друга, не смотря на некоторое смущение, что ты скажешь о том, чтобы немного пожить вместе?

Я правильно расслышала? Тут же испепеляю его взглядом.

— Как это? — спрашиваю недоверчиво. — Я была убеждена, что ты не попросишь меня о сожительстве, прекрасно зная, что на самом деле я не рассматриваю тебя как своего парня.

— То, что ты не рассматриваешь меня как своего парня – правда, но тебе не нравится сдаваться, когда ты зацикливаешься на чём-то. Мы можем рискнуть: именно как коллеги, которые живут вместе. В таком случае, у тебя не будет проблем с тем, чтобы дать этому определение, — предлагает он мне полусерьёзно.

— Не говори чепуху, — упрекаю его я.

Йен полностью меняет выражение лица и смотрит на меня холодно.

— Откровенно говоря, эти твои воззрения начинают немного действовать мне на нервы. Я ждал шесть месяцев, пока ты будешь готова принять эту перемену в наших отношениях. Мне уже несколько надоело, — сообщает он мне хмуро.

— Вот именно! И как бы ты жил с кем-то вроде меня? — заявляю я ему, с намерением вылить воду на свою мельницу. — У меня ужасный характер, — добавляю я, пытаясь заставить его рассуждать здраво.

Но, если быть честной, кажется, Йен прекратил так делать шесть месяцев назад.

Он фыркает.

— Как будто я этого не знаю, — говорит мне обиженно. — Но, несмотря на это, и прекрасно зная тебя, я, как бы там ни было, хочу жить с тобой. И подчёркиваю «как бы там ни было».

— Йен, это будет настоящий ад, — говорю ему тихо. — Я, правда, так думаю. Сожительство требует заметного равновесия, а мы же, как слоны в магазине посуды.

— Нет, не будет, — отрезает упрямо.

— И как мы сможем сгладить различия между нами? — спрашиваю испуганно.

— Какие различия? Я не вижу особых различий, — говорит он, скрещивая руки на груди.

— Мы часто ссоримся, наше возможное сожительство будет очень буйным, и это мягко сказано, — признаюсь ему искренне. — Не считая того, что мы вращаемся в разных социальных кругах, у нас разные интересы, несовместимые хобби…

— Да какие хобби! Мы вечно сидим в офисе, и ни на что другое у нас нет времени, — взрывается он.

— На самом деле… — начинаю я, и меня тут же перебивают. Йен приближается и кладёт свои руки на мои колени.

— Можешь остановиться на минутку? — спрашивает он нежно.

Киваю, утопая во взгляде ярко голубых глаз. Он мог бы стать заклинателем.

— Я понимаю, что сожительство пугает. Но мы – не двое детей. И ты продолжишь быть неуловимой и недоверчивой по отношению ко мне, если я не найду способ убедить тебя жить со мной. Предупреждаю, что я не собираюсь отпускать тебя, стану надоедливым, настойчивым и не дам тебе ни капли покоя, — говорит он мне, улыбаясь. Вид у него искренний, но решительный.

Я издаю сдавленный вздох. Какого чёрта произошло что-то подобное?

— Ты – самый сумасбродный и упрямый человек из всех, кого я знаю.

— Знаю, — отвечает мне он почти радостно. Знаю, что для Йена это практически комплименты.

Но когда немного позднее он снова начинает меня целовать и несёт в сторону спальни, я должна отметить, что всё моё недовольство удивительным образом улетучилось.

Начиная с этого поступка, я обречена на разрушение