Просто байки

Динь-динь-динь

У каждого человека есть свой пунктик или бзик. Например, мой приятель Петя Баурсаков терпеть не может семейных трусов и открытых дверей, хотя прежде он спокойно расхаживал по дому в сатиновых семейниках, а отправляясь, скажем, в ванную, никогда не задвигал щеколду. «А чего стесняться? Кругом все свои.»

Помните, были у нас при социализме под прилавками хозмагов замечательные люстры чешского стекла. Красоты необыкновенной. И недорого. Вполне по карману рядовому инженеру. Если, конечно, он имеет блат в торгующей организации. У Пети такого блата не было, а желание повесить в «большой» комнате люстру чешского стекла было. И вдруг каким-то чудом он эту люстру купил. То ли знакомый помог, то ли в отделе лотерею на дефицит профком устроил, и Пете повезло, не знаю.

Вечером того же дня, не дожидаясь выходных, Петя вознамерился подвесить свою псевдохрустальную мечту на крюк. Имея достаточно ясные представления об опасности поражения электрическим током, предусмотрительно вывернул пробки; а в комнате зажег несколько свечей, чтоб, значит, в потемках не натворить делов. Принес из кухни табурет попрочнее и для пущей надежности попросил жену придерживать табурет, пока он, глава семьи, добытчик и кормилец, будет заниматься электромонтажными работами на высоте с полным снятием напряжения.

Немного рисуясь, а потому делая преувеличенно четкие движения, Петя умело и сноровисто отцепил старую лампочку Ильича с бумажным абажуром и осторожно принял из рук половины импортную красавицу.

Теперь представьте картину. Посреди комнаты, погруженной в интимный полумрак, стоит на табурете мужчина в просторных семейных трусах и, нежно мурлыча популярную песенку, колдует с плоскогубцами да изолентой. Трепещут огоньки свечей, дробясь разноцветными бликами в гранях обновы, качаются на потолке и стенах прозрачные тени. О, маленькие радости жизни!

Женщины существа гораздо более тонкие и чувствительные, чем мы. И супруга Пети Баурсакова вовсе не исключение. Сидела она на корточках, держала табурет, счастливыми, почти влюбленными глазами следила за действиями мужа (а, как известно, семейные трусы понизу широки и к ноге отнюдь не прилегают) и захотелось ей сделать Пете что-нибудь приятное. Игриво улыбнувшись, она протянула руку и, легонько сжав ладошкой некую интимную часть мужского организма, потрясла ее: «Динь-динь-динь!»

Не ожидавший этого Петя охнул, зашатался и грохнулся на пол, круша своим могучим телом хрупкую люстру чешского стекла. «Да будет свет!» — сказал электрик и перерезал провода.

А сейчас о том, почему Петя невзлюбил открытые двери. Кроме мечты о красивом светильнике у Пети был брат. Жил он в другом городе, но связь с Петей не терял: письма, открытки к праздникам, иногда телефонные звонки.

Однажды инженеру Баурсакову предложили съездить в командировку в братов город. И решил Петя заявиться к родичу без предупреждения, сюрпризом.

«Петька! Какими судьбами?» — «Да вот, в командировку». — «Ну ты даешь! Погоди, я сейчас в магазин слетаю, обмоем. Ну, Петька! Душ с дороги примешь? На полотенце. Ну, братан!» — «А жена твоя где?» — «Люська-то? К подруге в гости ушла. Все, я мигом!»

Брат унесся за бутылочкой, а Петя донельзя довольный встречей отправился в душ, по домашней привычке не задвинув щеколду. Дальнейшее угадываете? Правильно. Аккурат в это время возвращается жена брата. Удивившись отсутствию мужа на диване, идет мыть руки и видит в ванной за матовой занавесочкой мужскую фигуру. Это бедный Петя, покрывшись «гусиной кожей» и почти не дыша, замер под горячими струйками воды.

Молодая, симпатичная и жизнерадостная Люся, плескаясь в раковине, не глядя просовывает руку за занавеску: «У-ты, мой маленький! У-ты, мой хорошенький! Как сморщился-то!» — после чего спокойно уходит в комнату. По дороге, правда, останавливается, услышав звук поворачиваемого в замке входной двери ключа. И в квартиру входит муж. Люся слабо вскрикивает и падает в обморок… Динь-динь-динь. Занавес.