Просто мы разучились любить

2

– Аллё! Привет, Кристин. Нормал, на работе. Брось, не верю! Серьезно? Ёлки с палками, как я могла забыть? Слушай, ну конечно, приду. Ну да. А, конечно, с Лизой. Да нормально! А вы как? Правда? Здорово! Ну давай, пока.

Лёка выключила телефон и засмеялась, глядя на вопросительный взгляд Дениса.

– Что, Дэн, тоже хочется со мной в гости? А вот фигушки… С женой пойду.

– Дура ты, – в ответ засмеялся парень, – Не очень-то и хотелось. Давай шуруй к бухгалтерам. Там опять какая-то дура скрепкой в принтере ковырялась.

Поплакав над тяжелой админской долей, Лёка поплелась к бухгалтерам. Материлась, разбирая принтер, меняла детали, но мыслями была по-прежнему в разговоре с Кристиной.

Странное дело – до того, как Женя уехала, Лена и Кристина, мягко говоря, не ладили. Ссорились. Демонстративно не замечали друг друга. Но стоило Женьке отправиться в Москву, как они даже сдружились. Лёка начала заходить в гости, вначале для того, чтобы узнать новости, а потом просто – чтобы пообщаться. Кристина в ответ делилась своими проблемами. Так, незаметно, из состояния холодной войны выросла вполне себе крепкая, взаимная симпатия и дружба.

Сегодня Кристина позвонила, чтобы напомнить о дне рождения Толика. Лёке было немного стыдно оттого, что она забыла о дате, но стыд с лихвой перекрывала радость снова оказаться в знакомой компании.

После работы Лена заехала в сервис, забрала машину, и отправилась домой. Нужно было еще позаботиться о подарке и захватить с собой Лизу.

Лиза была готова. Ждала Лёку в прихожей в полном параде. У девушки даже дыхание перехватило, когда она увидела перед собой восхитительную молодую женщину, одетую в длинное бежевое платье и туфли на шпильках. Восхитительно-длинные светлые волосы были уложены в стильную прическу, а лицо блестело свежим макияжем.

– Детка, может, мы никуда не пойдем? – прошептала Лена, осторожно целуя Лизу в ямочку между шеей и плечом. – Я бы не отказалась отпраздновать день рождения прямо тут… Скажем, в кроватке.

– Серьезно? – Лиза улыбнулась, польщенная. – И как бы мы праздновали?

– Скажем, для начала я бы забралась прямо тебе под платье, – Лёкины губы переместились на розовое ушко, – Погладила бы бедра, талию. Потом я бы расстегнула молнию на спине и поцеловала каждый твой позвонок. Затем язычком прошлась бы по попке…

– А потом? – Лиза застонала, чувствуя, как настойчивый язык ласкает её ушную раковину, посылая импульсы прямо в чувствительное место между бедер.

– Потом я бы прислонила тебя к стене и целовала твои бедра… Сзади… Языком обводила бы каждую проступающую через кожу венку… Поднималась бы выше и выше…

– Да… А потом? – дыхание всё учащалось, пальцы сжимались на плечах и твердый язык всё сильнее и сильнее сводил с ума.

– Потом? А потом я бы нагнула тебя пониже и трахнула как следует. Так, чтобы ты забыла собственное имя.

Лёка расхохоталась, глядя на пораженное Лизино лицо. Поцеловала осторожно в щеку и одернула на девушке платье.

– Идем, жена. Нас в гости ждут.

– Ты знаешь, что порой я тебя просто ненавижу? – поинтересовалась сквозь смех Лиза.

– А то! Еще как, – ухмыльнулась Лёка и выключила в прихожей свет.

Конечно, они явились позже всех. Вначале заехали за подарком, потом долго сидели в машине под Кристиниными окнами и самозабвенно целовались. Ласкали друг друга томными движениями и по очереди отказывались выходить наружу.

В конце концов Лиза поправила на себе платье, одернула Лёкин свитер и проследовала к подъезду.

Дверь открыла Кристина. Располневшая, ярко накрашенная и по-прежнему очаровательно-милая.

– Какие люди! Заходите-заходите. Лёк, ну ты в своем репертуаре: без опозданий никак?

– Кристь, ну как можно не опоздать, когда рядом с тобой такая женщина?

– Ах-ах-ах! Что вы говорите? Лучше бы сказала, как сегодня замечательно выглядит хозяйка дома. А то о красоте твоей жены мы и так наслышаны.

– Бэби, ты сегодня просто прелесть, – хохотнула Лена, развязывая шнурки ботинок и помогая Лизе снять плащ, – А где виновник торжества?

– Он мелкого спать укладывает. Время-то уже не позднее. Да вы не стойте, в комнату проходите.

Девушки послушно проследовали в гостиную и, улыбаясь, поприветствовали остальных гостей. А их было немало: Шурик со своей девушкой, Юля Светлова с мужем, Яна с подругой, Славик – коллега Толика по работе и старая знакомая Кристины Света.

Процедура знакомства прошла быстро и без проблем. Света и Слава немного потаращили глаза, глядя на то, как Лёка держит Лизу за руку и периодически нежно целует её в уголок рта, но после некоторого количества выпитого алкоголя удивляться перестали.

Когда закуски были съедены и начались танцы, Кристина незаметно кивнула Лёке и они вместе скрылись в ванной комнате, плотно закрыв за собой дверь.

– Ну как ты? – спросила Лена, присев на край ванной.

– Да нормально, – кивнула Кристина, – Сложно, конечно, но держусь. Толька гуляет, я стараюсь внимания не обращать. Сама понимаешь, о любви уже давно и речи нет. На автопилоте вместе живем. Ради мелкого в основном. А у тебя что?

– Да тоже нормально. Лиза – чудо, сама знаешь. Но…

– Но ты её не любишь?

– Нет, – вздохнула, – У нас о любви тоже речи нет. Во всяком случае, с моей стороны. Но я зато не гуляю.

– Да уж, это плюс.

– И немалый. Кристин, от Жени есть вести? – Лёка старательно прятала волнение.

– Нет. Последний раз она из Лазоревки звонила. Месяц назад, в сентябре. Больше вестей не было. Переживаешь?

– Конечно. Всё же не чужие люди.

– Скучаешь? – улыбнулась Кристина.

– Скорее нет, чем да. Но беспокоюсь. О чём ты хотела поговорить?

– В смысле? – удивилась.

– Ты же не просто так сюда меня позвала. Говори.

– Не просто. Лёк, я понимаю, что это нескромно с моей стороны, но выхода другого нет. Займи мне денег, пожалуйста.

– Не вопрос, – пожала плечами Лена, – Сколько нужно?

– Сколько не жалко.

– Это не ответ. Сколько нужно?

– Да много нужно! Много! – Кристина неожиданно отвернулась и попыталась сдержать покатившиеся из глаз слёзы. – Так что сколько можешь.

– Что случилось? – Лёка невозмутимо блестела синими глазами с краешка ванны.

– Я хочу уйти от Толика.

– К кому?

– Ни к кому. Было бы к кому – не просила бы в долг. Нужно снять квартиру и нанять няню для Жени чтобы я могла работать.

– Ты твердо решила? – приподняла брови Лена.

– Лен, давай только вот не надо нотаций, ладно? – раздраженно повысила голос Кристина и фыркнула зло, – Ты прекрасно знаешь всё, что происходит в нашей семье. Я каждый день боюсь, что этот придурок какую-нибудь заразу в дом притащит. Ладно еще если эту заразу можно будет вылечить в вен-диспансере. А если нельзя? У меня маленький сын и больше терпеть я это не буду.

Лёка не ответила. Помолчала, обдумывая про себя всё услышанное. Она знала, что отношения Кристины и Толи давно не складываются, но не подозревала, что всё настолько плохо. Внезапно горячая мысль обожгла сознание девушки и её глаза медленно расширились.

– Он гуляет не первый год. Что-то изменилось теперь. Что?

– Ничего! – вспыхнула Кристина. – Давай закроем эту тему. Я попросила, ты отказала. Вопросов нет.

– Я не отказала. Конечно, я дам тебе денег. Но я хочу знать правду.

– Идем к гостям, Лёка. Я больше тебе ничего не скажу.

Кристина вышла из ванной, а Лёка задумчиво посмотрела на себя в зеркало. Ей не слишком хотелось вникать в чужие проблемы, но недомолвки и тайны всегда раздражали.

Девушка пригладила на висках короткие волосы и подмигнула своему отражению. Совершенно неожиданно ей стало весело.

– Будет буря – мы поспорим, и поборемся мы с ней, – напела Лена несильным, но приятным голосом, – Ну а пока бури не ожидается – надо радоваться жизни.

Лиза радостно улыбнулась, когда Лёка вернулась в комнату. Она чувствовала себя немного не в своей тарелке из-за продолжающейся уже несколько минут беседы со Светланой. Свете было около тридцати лет и она воспринимала окружающих её людей несколько свысока.

– О чем разговор? – Лёка легким движением перемахнула через подлокотник дивана и приземлилась рядом с Лизой. Её синие глаза весело уставились на Свету.

– Да вот, за жизнь с вашей женой беседуем, – ехидно ответила женщина, подчеркивая слово «жена».

– О как? И что там, в жизни, происходит?

– Света спрашивает, не жалею ли я о своем выборе, – Лиза сжала Лёкину ладонь и расслабилась немного.

– О каком выборе? – удивленно переспросила Лёка.

– О выборе гомосексуальной жизни вместо гетеросексуальной, – объяснила Света.

– Ничего себе… Детка, а ты делала такой выбор? То есть была ты всю жизнь натуралкой, потом подумала: надоело мне всё, побуду я немного лесбиянкой?

– Нет, – засмеялась Лиза и ответила тепло, – Я просто встретила тебя и полюбила.

– А если бы Лена была мужчиной – ты бы её и мужчиной любила? – снова ехидно поинтересовалась Света.

– А если бы маленьким щенком? – передразнила Лёка. – Светлана, скажите, у вас есть муж?

– При чём здесь это? Вам не кажется, что это личный вопрос?

– Он не более личный, чем те, которые вы задаете моей жене.

– Возможно, – кивнула Света, – Да, я замужем. Гражданским браком.

– И вы любите мужа? – Лёка обняла Лизу за плечи и немножко прижала к себе.

– Люблю.

– Тогда ответьте – если бы он был женщиной – вы бы всё равно его любили?

Женщина не растерялась. Она была готова к этому вопросу и знала, что он обязательно будет задан.

– Поймите, Лена, в отношениях между людьми помимо духовной привязанности есть еще и физическая. Я сомневаюсь, что смогла бы получать удовольствие от близости с женщиной. А раз так – вряд ли я так же любила бы мужа, как сейчас, если бы он был женщиной.

– То есть для вас важнее физическая близость, чем духовная? – Лёка старательно прятала смешинки в уголках глаз.

– Скажем так, они стоят на одной ступеньке.

– Ага. Но без физической близости вы отношений не понимаете?

– Любовных отношений без физической близости быть не может, – важно кивнула Светлана.

– В целом вы правы, – хмыкнула Лена и перелезла через Лизу поближе к собеседнице, – А давайте с вами теперь пофантазируем? Представим, что ваш муж в силу каких-то причин стал импотентом. То есть вот не стоит – и всё тут. Хоть домкратом поднимай. Вы его тут же бросите?

– Почему? – удивилась.

– Ну вы же сами сказали, что любовных отношений без физической близости не бывает.

– Да, но… – Света растерялась. – Подождите, но ведь стоит у него или не стоит – это… не решающий момент. Если люди любят друг друга – то можно найти другие способы.

– А чем эти самые другие способы отличаются от близости с женщиной? Наличием груди, чтоли?

– Ну при чём здесь наличие или отсутствие груди? – возмутилась Светлана. – Дело в половой принадлежности. Ну претит мне сама мысль заниматься сексом с женщиной.

– О как? – Лёка уже с трудом прятала смех в глазах. – Значит, корень вовсе не в физической близости, а в вашем духовном состоянии?

– Почему?

– Ну как же… Вы же сами сказали: «Мне претит сама мысль заниматься сексом с женщиной». Значит, дело не в физиологии, а в том, что вы морально не можете принять этот факт.

– Подождите, – Света совсем растерялась, – А почему мы, собственно, меня обсуждаем? Я не говорила, что думала о близости с женщиной. Я всего лишь задала вопрос…

– Стоп. Вы задали вопрос. Я задала свой. В чём проблема?

Лиза неосторожно посмотрела на приподнятые Лёкины брови и беззвучно засмеялась, уткнувшись ей в плечо.

– Проблемы нет, – Света взяла себя в руки и отпила немного воды из стакана, – Проблемы нет у меня. А у вас они явно есть.

– Неужели? – хмыкнула.

– Конечно. Пара, в которой нет мужчины – это не пара. Это насмешка над институтом брака.

Лиза вздрогнула, услышав эти слова и крепче сжала Лёкину руку. Она представляла, что сейчас начнется, и боялась этого. Но Лена, на удивление, была спокойна и приветлива.

– Вы когда-нибудь жили с женщиной? – спросила она насмешливо.

– Я? Конечно, нет! – свысока отмахнулась Светлана.

– Тогда как вы можете судить о том, чего не знаете?

– Леночка, для того, чтобы знать, что убивать – это плохо, не нужно пристрелить пару людей, поверьте.

– То есть вы сравниваете любовные отношения с убийством?

– Да, именно так, – кивнула, – Это и есть убийство. Убийство своей природы.

– Вы знаток человеческих душ? Тогда ответьте – какая у меня природа?

– Вы женщина. И должны жить с мужчиной, рожать детей, воспитывать их. Долг каждой женщины – дать жизнь новому человеку.

– В точку. Излишне пафосно, но в целом верно, – хмыкнула Лёка. Её явно забавляла сложившаяся ситуация, но постепенно злость поднималась от пяток к голове и наполняла собой вены, – Долг женщины – родить. Мм… А вы уверены, что я или Лиза не захотим в будущем иметь ребенка?

– Каким образом? – засмеялась Света. – Пальцем сделаете?

– Фаллоимитатором, – парировала Лёка, – Я надеюсь, вы слышали о таких программах, как искусственное оплодотворение? Или вы считаете, что…

– Дети должны быть зачаты естественным путем! – перебила Светлана.

– О как? Значит, женщины, чьи мужья бесплодны, по-вашему, должны сидеть и не рыпаться? Как же это соотносится с вашими словами о долге каждой женщины?

– Вы путаете понятия, Лена. Нормальные женщины, которые не могут забеременеть естественным путем, вполне могут обратиться к искусственному оплодотворению.

– Зашибись, – кивнула Лёка. Злость уже дошла до желудка и поднималась всё выше и выше. – Лиза, ты слышала? Нас записали в ненормальные.

– А разве это не так? – вскинула брови Света. – Ведь то, что вы делаете – это противоестественно.

– Что конкретно?

Светлана на секунду задумалась, собираясь с мыслями. В пылу спора они с Лёкой даже не заметили, что вокруг собрались все остальные гости и они старательно прислушиваются к разговору. Лиза тоже молчала. Она уже довольно хорошо знала Лену и понимала, что в такой ситуации лучше не вмешиваться.

– Так что из того, что мы делаем противоестественно? – повторила вопрос Лёка.

– Абсолютно всё. Женщина должна жить с мужчиной.

– Это общие фразы, Светлана. Давайте по пунктам. Мы живем вместе, в одной квартире. Это противоестественно?

– Нет. Если просто жить под одной крышей.

– Мы заботимся друг о друге – это противоестественно?

– Нет. Забота – это даже замечательно.

– Мы любим друг друга духовно – это противоестественно?

– Если духовно – то нет.

Лёка сжала губы и бросала отрывистые, четкие фразы. Светлана отвечала тем же. Напряжение накалялось.

– Если мы проводим вместе время и ведем общий бюджет – это противоестественно?

– Нет, но…

– Если Лиза ухаживает за домом, а я зарабатываю деньги – это противоестественно?

– Нет…

– Если в случае поломки чего-то незначительного, я чиню это сама – это противоестественно?

– Нет, но послушайте…

– Значит, противоестественно в наших отношениях только то, каким образом мы занимаемся сексом, да? То есть убери секс – и ничего противоестественного не останется?

– Погодите, вы неправильно поняли…

– Нет, это вы неправильно поняли. Никто не имеет права никого судить. Никто не имеет права никого осуждать. И никто не имеет права решать, что естественно, а что нет. Вас совершенно не касается то, чем я занимаюсь дома в своей постели.

– Стойте, Лена, я же говорю – здесь дело не только в сексе!

– Ответьте мне – а когда муж бьет жену и детей смертным боем – это естественно? Когда малолетки совокупляются в подвалах и заражаются СПИДом – это естественно? Когда люди живут друг с другом долгие годы без любви и изменяют, и ненавидят друг друга – это, по-вашему естественно?

– Нет, но…

– А когда люди идут против своей природы и отказываются от своего «я» – это тоже естественно? Я не выбирала, какой мне быть. Я не могу перевоспитать себя и заставить любить мужчину, потому что это в генах, слышите? Причина – в генах, а не в сексе. Меня Бог такой сделал, а не я сама. Или по-вашему, и это противоестественно?

– Это не Бог виноват в том, что вы такая! – возмутилась Светлана.

– А кто?

– Вы сами! Всё это от внутренней распущенности!

– Что вы говорите? Вы – эксперт в этой области? А вы знаете, что врачи уже давно доказали, что большинство гомосексуалистов такими именно рождаются, а не становятся.

– Мне всё равно, кто и кем рождается, Леночка. Но женщина должна жить с мужчиной. И довольно об этом.

– Значит, вы мне предлагаете пойти против своей природы, жить с нелюбимым мужчиной, рожать детей и в итоге сделать несчастными всех: детей, мужа и себя?

– Я предлагаю вам перестать заниматься ерундой и попытаться измениться.

– Вы готовы мне в этом помочь? – Лёке снова стало смешно. Злость прошла. И веселые чертята в глазах ехидно состроили по гримаске.

– Безусловно. Вы мне нравитесь и я готова попытаться направить вас на путь истинный.

– Эй, а моего мнения по этому поводу не надо спросить? – засмеялась Лиза, довольная, что спор не закончился дракой. – Лёка всё-таки моя жена.

– Ну я и вам могу помочь, – самодовольно улыбнулась Светлана.

– Нет, спасибо, – захохотала девушка, – Меня и так всё устраивает в жизни. Любимый человек рядом, а большего и желать не надо.

– Ты погоди отказываться, – включилась в разговор Кристина, – Может, Светка человека из тебя сделает. Такого… нормального.

– И на свадьбах ваших еще погуляем, – добавил Толик.

Напряжение спало. Общим решением провозгласили тост за «нормальных людей», и вернулись к столу доедать оставшееся угощение.

Лиза аккуратно поглаживала под столом Лёкину коленку. Она видела, что девушка до сих пор напряжена и вполне догадывалась, почему.

Стараниями Кристины разговор плавно перешел на обсуждение недавних событий, когда 11 сентября был взорван Всемирный Торговый Центр в Нью-Йорке.

В центре внимания снова оказалась Светлана, у которой, очевидно, по поводу всего было своё собственное – обязательно верное – мнение.

– Жалко американцев, – вздохнул Толик, – Очень жалко. Хотя, с другой стороны, они сами виноваты. Орали на весь мир о своей непобедимости, вот и получили.

– Да при чём тут американцы? – возмутилась Света, – Пошли они к чертовой матери. Все. Вот русских там сколько погибло – это кто считать будет? Америка получила по заслугам. Не надо быть в каждой бочке затычкой. Когда два года назад чеченцы взорвали дом на Каширке, что эти янки поганые говорили? «Надо сесть за стол переговоров с ними, они же люди» и всё в таком духе.

– Я согласна, – перебила Яна, – Суки просто, слов нет. Пускай теперь сами садятся за стол переговоров. Сами виноваты.

– Виноваты или нет, но если начнется третья мировая, виноватых искать не придется, – добавил Слава, – Потому что негде будет искать. И некого. Ни фига ж себе – за сто лет три мировых войны. Куда катится мир?

– А мне противно, – неожиданно жестко сказала Лиза, – Просто противно, когда слышишь повсюду: "Так им и надо, этим "хот-догам" и "гамбургерам". Не мы ли тащим своих детей в «Макдональдсы»? Не мы ли смотрим американские боевики и храним деньги в зеленой валюте? Не мы ли тащимся от того, как они живут? Это мы из них сделали культ. И сами же их возненавидели.

– А я не понимаю, отчего люди так жестоки друг к другу, – добавила Кристина, – Если чешутся руки – накажи врага, виновного, но не весь же народ! Ненавижу политику и политиков. Только всё равно буду любить людей, на каком бы языке они ни говорили, какого цвета ни была бы их кожа. А тех самых скотов, мнящих себя сверхчеловеками, пусть Бог простит.

– Ты смотри, какие все пацифисты, – засмеялся Толик. Только сейчас стало заметно, насколько сильно он выпил, – А мне плевать и на американцев, и на русских, и на всех остальных. Главное чтобы меня не трогали.

– Дурак ты, Толя, – мрачно пробормотала Лена, – Неверно это всё. Американцы молодцы. Они умеют работать, строить свое будущее. Сколько всего они делают для стариков и детей. И вот теперь такое… Это уже не та Америка. В этой Америке больше не будет безмятежности, смеха детей. И в глазах взрослых останется ужас. Это трагедия. А вы говорите о политике. Политика – это ничто по сравнению со смертью.

– Сама ты дура. Ничего не понимаешь, – огрызнулся Толик и тут же развеселился, – Кстати, хочешь, я тебе тоже помогу на нормальный путь встать? Типа натуралку из тебя сделаю? Нормального человека?

– Ты из себя вначале нормального человека сделай, – отрезала Лёка и улыбнулась Кристине, – Ладно, народ. Хорошо с вами, но пора и честь знать. Домой надо ехать.

Дорога домой была невеселой. Лёка молча вела машину, изредка поглядывая по сторонам, а Лиза прикрыла глаза и о чем-то напряженно думала. Ей казалось, что сегодня как-то вдруг Лена стала одновременно ближе ей и дальше от неё. Да, она защитила Лизу от нетактичных расспросов Светланы, но весь вопрос – зачем? Почему? Не для того ли, чтобы просто задавить Свету собственным красноречием и аргументами?

Лиза осторожно приоткрыла один глаз и посмотрела на сосредоточенный Лёкин профиль. Она казалась как будто высеченной из камня – вся какая-то стремительная, ни одного гладкого угла. Даже нижняя губа немного опережала верхнюю в своем движении. Иногда, забывшись, Лена расслаблялась и тогда её лицо становилось настолько мягче, что Лизе хотелось плакать.

– Детка, ты о чём задумалась? – Лёкин голос вырвал девушку из мыслей и воспоминаний, – Ты прости, что так вышло. Я знаю, тебе не очень нравится, когда я с кем-то отношения начинаю выяснять.

– Разве ты выясняла с ней отношения? Вполне интеллигентный спор. Лёк, а что с Кристиной?

– То есть?

– Она весь вечер грустная была почему-то.

– Тебе показалось.

Вот так. Приоткрытая дверь захлопнулась, едва не прищемив Лизе нос.

Такое в их совместной жизни случалось частенько: Лёка никогда не говорила о том, о чем не хотела говорить. Внешне казалось, что она открыта и дружелюбна, но на самом деле того, что творится в её душе, не знал никто. Или почти никто.