Прыжок барса

- Значит, я не так страшен.

Игорь поддержал шутливый тон.

- Это мы не так пугливы. И нас больше.

- Значит, я в оппозиции.

- Ты сам это выбрал.

- Тогда я прогуляюсь без всяких угрызений совести.

- Тайник проверишь?

- Кстати о тайнике.

- Я знаю о доме Пелия и лодке. Что с патрулями? - спросил Игорь.

- Чисто. Никого. Геликс завешает сканирование города. За нами не пришли.

Игорь озабоченно вздохнул.

- Я не случайно копаюсь в грязи. Хочу соорудить два временных маркера.

- Давай потом. Я хочу уйти.

- Тогда, удачи. Прогуляйся хорошенько. Если ты голоден, то есть свежие лепешки с рынка, немного тушеной козлятины и овощи. Оля нашла женщину, которая будет готовить для нас.

Алик осмотрел двор. Он был окружен медицинскими помещениями. Здесь владелец дома принимал пациентов. С одной стороны, где солнца было меньше, располагался склад лекарств. Это было прохладное помещение, с полками на стенах, где еще сохранились сосуды с остатками зелий. К ней примыкала "смотровая". По другую сторону - маленькая библиотека, а у стены, где была прорублена дверь на улицу, пристроены лавки, видимо, для ожидающих. Этот врач принимал пациентов у себя в доме. Маленькая общественная больница. Он выбрал эту дверь, чтобы уйти..

Он сначала проверил тайник. С ночи к нему больше не прикасались.

Ноги сами принесли его к Септастадию. На море была волна. Со стороны царской бухты массивные волны накатывали на дамбу, разбивались и отступали. По обе стороны Септастадия кипела портовая жизнь, но на самой дамбе было немноголюдно. Ветер и волна отпугнули всех любопытных, остались те, кто шел с Фароса и на Фарос по делу.

Он втек в этот человеческий ручеек. Конный воин проскакал мимо в спешке. Мимо проехало несколько повозок с топливом. При входе на остров охрана по другую сторону дамбы не обратила на него внимания. Солдаты с мрачным видом кутались в плащи, лишь изредка останавливали повозки, если груз казался чрезмерным.

Он шел с пустыми руками, до него охране не было дела. После карабканья по склону его туника была в пятнах, он загорел так, что не отличался от местных.

Он бродил по острову, старясь находить безлюдные места. Это было трудно. За камнями он нашел бухточку, где волна была небольшой и выкупался с удовольствием. Настроение немного поднялось. Он обсох и продолжил прогулку.

Так он оказался в храме у той самой статуи. Погруженный в задумчивость он смотрел на древнюю богиню, изучая постамент и край ее одежд. Алик отошел на несколько метров назад, чтобы видеть ее лицо. Оно показалось ему безразлично умиротворенным. Она была не самым красивым изображением. Статуи других храмов и те, что украшали город, были куда величественней и изысканней по форме. У этой была простая поза, простая одежда и краска на ее ожедах поблекла от времени.

Он закрыл глаза. В храме воздух двигался медленно. Храмовые запахи щекотали ноздри. Ему хотелось открыть глаза где-нибудь, где тревога больше не будет терзать его душу. Он устал и вымотался за эти дни в безуспешной борьбе с самим собой. Оказаться бы далеко, на берегу острова Эл, сесть на песок и замереть, забыться. Перестать быть.

Слух среагировал на легкий шорох, пронесшийся по залу, Алик не открыв еще глаз ощутил на себе взгляд.

Потом обернулся через плечо и встретился взглядом с глазами из своего сна.

- Почему ты ходишь сюда, иноземец?

Она знает, что он уже трижды до этого дня был здесь.

Она была словно запеленала в одежду. Ткань была схвачена шнурами. На запястьях и выше локтя - браслеты. Причудливое украшение на голове. Его "знакомая" жрица придирчиво изучала его. Она едва доходила ему до плеча. Темные глаза смотрели в упор и твердо, приподнятый подбородок добавлял ее виду гордости, но голос был тихим и ровным.

- Чего ты желаешь от богини?

- Покоя.

- Боги не дают того, что человек может обрести сам. Почему стоишь тут? Почему не пошел к ней? - Она жестом указала на главную статую храма в строгой сидячей позе.

- Мне нравится эта.

Ответ заставил ее повести темной бровью.

- Откуда ты, если не знаешь как вести себя в храме?

- Я что-нибудь делаю не так?

- Ты ничего не делаешь. Женщины любят ходить сюда, делают подношения, но не мужчины. Ты не принес даров, не совершил ритуал. Ты не шепчешь молитвы, ничего не просишь.

Алик пожал плечами.

- Если я веду себя непочтительно, я прошу меня извинить. Я могу уйти.

- Ты пришел сюда из женщины?

- Да, это так.

- Ты заметный мужчина, ты должен нравиться женщинам. Любая будет рада.

- Она не любая.

- Откуда ты?

- Я пришел издалека.

- Как твое имя?

- Называй меня Александр.

- Твоя женщина желает другого вместо тебя?

- Нет.

- Она разлюбила тебя?

- Нет. Я думаю, что нет.

- Ее выбрали тебе мать и отец?

- Нет... Нас никто не выбирал. Я выбрал ее сам... Нас выбрала судьба...

Жрица помолчала.

- Чего же ты желаешь, если так?

Как ей ответить?

- Я хочу быть с ней, а она ускользает от меня.

- Ты пытаешься навязать свою волю естественному порядку вещей, - сказала она бесстрастно. - Страсть никогда не приводила человека на вершину мудрости. Страсть может помочь только на время завоевать женщину, истинную любовь питает мудрость. Нетерпение разрушает все вокруг. В твоих глазах боль. В твоих глазах желание навязать свою волю. Так ты ни к чему не придешь и все потеряешь. Не можешь совладать с той, которую выбрал, значит, ты недооценил себя. Я служу богине, которой нет равных в этой земле. Я знаю, как велика сила и мудрость женщины. Женщина сама знает, кто ей нужен. Хочешь изменить ход вещей, хочешь изменить ее? Выбери себе другую женщину, а эту оставь другому.

Слова как пощечина хлестнули его.

- У этой статуи пролито не мало слез, ты не просто так выбрал ее. К ней идут отчаявшиеся. Я покажу тебе, что надо делать, как чтить богиню и очистить душу. Покоя тебе это не принесет, но научит уважать наших богов, иноземец. - Она подняла руку и указала ему. - Стой и смотри ей в глаза, я принесу все для ритуала.

Ее открытая ладонь была почти напротив его лица. Алик оцепенел. Подушечки ее пальцев слабо светились, на них была пыль из тайника. Он забыл отключить систему сканирования. Несколько секунд он растерянно смотрел на ее ладонь.

- У моего народа свои боги, - придумал он отговорку.

Она посмотрела на него с жалостью во взоре, как мать на глупого ребенка.

- Боги везде одни, люди зовут их по разному. Если ты желаешь уйти, иди.

- Я хотел бы еще немного поговорить с тобой. Если ты разрешишь.

Глава 5

Эл и Дмитрий заглянули в дом Эфроима.

Старый мастер обрадовался им.

- Я хотела забрать Нику, она нужна мне сегодня, - сказала Елена после обмена любезностями.

Эфроим интересовался ее здоровьем, был очень удивлен, что они посещали Матон. Теперь мозаичный мастер не ставил под сомнение, что Елена - жрица, но успокоился относительно ее нелегального положения. Елена вела себя без всякого страха и оглядки, так будто не произошло ничего, о чем стоило волноваться. Он подумал, что напрасно так сгустил краски.

Он похвалил Нику.

- Не знаю, нужно ли ей продолжать работу. Вы посмотрите сколько у меня гальки! Этого хватит, чтобы выложить пол по заказу и еще останется.

- Это она одна? - уточнила Елена.

- Это не важно. Я ей очень благодарен. Она не ленива, не подумайте. Но моих племянников и внуков прежде было не пристрастить к работе. Мальчишки! Кто из них усидит на месте. Но она сделала так, что ни все носили мне гальку, а теперь помогают. Им стало интересно.

- Я могу угадать. Она играла с ними в азартные игры на камешки. - И Елена изобразила улыбку полную сарказма. - Много же они ей проигрывали...

- Не гневись. Тут нужно заметить, что играть тоже нужно уметь. А твоя сестра выдающегося ума и ловкости девушка.

- Ума ли, - вдруг пробасил Деметрий. - Они поди сделали за нее большую часть работы. Ты защищаешь ее, Эфроим.

- Но мы же не оговаривали, каким способом она выполнит ее, - вступился Эфроим. - Мне есть за что хвалить Нику. Прежде, за тем маленьким столом сидела одна моя пятилетняя внучка и играла камнями для развлечения, а теперь дети дерутся, чтобы там сидеть и помогать мне. Раньше я думал взять мальчиков из другой семьи в помощь, а теперь мне помогают два племянника, усердно. Один даже пошел учиться грамоте, чтобы читать и правильно складывать слова в мозаике.

- Так ты считаешь, Эфроим, Ника отработала повинность?

- Сверх того.

- Она еще нужна тебе? - спросила Елена.

- Мне нечем ей платить, а держать ее ради твоей доброты ко мне, Елена, я не могу. Это неправильно.

- Хорошо, если ты так считаешь, я избавляю ее от повинности. Но не прощаюсь. Быть может, у нас к тебе будет дело. Не пугайся, со мной и Александром оно не связано.

- Вы всегда желанные гости в этом доме. Она во дворе, где дети любят играть, - напутствовал Эфроим

Они попрощались. Забрав Нику, вернулись домой.

***

Игорь очень верил в свою идею и долго во всех подробностях описывал, что они с Ольгой придумали.

В результате они перешли к тому фонтану, который утром чистил Игорь. Теперь в нем журчала вода.

- Итак, я предлагаю определиться с формой. Мы долго выбирали самое долговечное, то что может пережить время. Непросто время, тысячелетия, - Игорь сделал паузу. - Все поняли, что я предлагаю камень. Ничто не сохранит информацию лучше. Но это не будет рельеф из мрамора, скульптура или цельный монумент. Прежде всего - это нарушение временной этики, но я не вижу иного способа нас обозначить, никакие другие способы передачи информации, кроме археологии отсюда не сработают. Нам останется надеяться на удачу. Мы теперь, вроде бы, вне закона, но это не дает нам права усугублять положение и скрываться. Мы договорились, что обозначим себя. На той стороне Дубов сделает все возможное, что бы разыскать наше послание. Я предлагаю выбрать вид изобразительно искусства, который, все время был у нас под носом. Я предлагаю собрать мозаику. Я нарисовал эскиз.

Он развернул свой проект нарисованный на грубом крупном куске кожи.

- Я сложил все факторы риска. Результат не лучше и не хуже других способов, но этот мне кажется наиболее симпатичным.

- Где мы ее установим? - спросил Дмитрий.

- Еще не определился.

- Что за зверь? - поинтересовалась Ника.

- Это мифологический сюжет. Животное - леопард. Он же родственник барса, Эл?

- Прыгающий леопард? - уточнила Эл.

- Отсюда? - Игорь взглядом попросил ее домыслить.

- Название операции, - покачивая головой, заключила Эл.

- Прыжок барса. Верно. Я выбрал героический сюжет охоты. Прыгающий барс и воин. Эл, я бы сделал его похожим на тебя. Я вообще хотел бы, чтобы в изображении была узнаваема женщина. Или чтобы изображение трактовалось двояко. Амазонка и леопард. Это выглядит аллегорично. Сюжет редкий, я проверял.

- Не выйдет, - скептически заметила Ника. - Это же куча камней выложенных рядами. Она развалиться. Залей ее хоть самой крепкой смесью, не сохраниться. Эфроим часто жалуется, что со временем цемент дает трещины. Стена, пол? Куда ее закрепить, чтобы она не подверглась механическому воздействию со временем?

- В том и прелесть, что ей вовсе не нужно оставаться целой. Помимо кодированной в изображении информации, я предусмотрел еще три системы передачи данных. Можем добавить еще.

- Ну поведай, умник! Ты мне и половины в прошлый раз не рассказал! - воскликнула Эл.

- Если хотя бы часть мозаики попадет в наше будущее, то это будет уже замечательно!

- Я бы хотела добавить в изображение надпись. - Эл взяла вощеную табличку и палочкой нарисовала туже надпись, что оставила на песке для патруля в Перпиньяне. - Эту! Гарантирую, что нас не спутают. Проблема, как я понимаю одна - установка опознавательной системы. У нас нет источников, которые проработали бы почти три тысячи лет, значит, это будет пассивная система. Не получиться установить отсроченный сигнал, потому невозможно дать навигационные данные.

Эл посмотрела на Игоря с прищуром, потом на Олю. Ольга с нескрываемой гордостью смотрела на мужа.

- Ты уже знаешь какие куски дойдут до будущего. Геликс помог, - сказала Эл.

Игорь вздохнул с улыбкой.

- Зачем я тебе это рассказываю, командор? Тебе это интересно?

- Все еще дуешься из-за тех расчетов, которые мне показывал на острове? - в шутку спросила она.

- Если бы не твоя пара фраз тем утром, мы бы ту не оказались, - заметил Игорь с упреком. - Я не сержусь, я знал, но забыл, что ты можешь опережать события.

- Что мы имеем среди археологических находок будущего?

- У них три части мозаики, никто не догадался их сложить, - продолжил Игорь деловым тоном, - Куски изображения в разном состоянии хранятся в разных архивах, найдены в разное время. Их в один период не отнесли, а, значит, они не считаются чем-то целым. Одна часть - в археологическом музее Древних цивилизаций на юге Индии. Служба времени редко работает с их архивом. Центральная часть находится в архиве Службы Времени под названием "Голова Леопарда", античная мозаика, датировка первым веком нашей эры. Третья часть находится в частной коллекции. Я нашел все три изображения, они есть на моем эскизе. Все изображение собрать невозможно, если его умышленно не закодировать.

- Я ты точно уверен, что это будет наша мозаика? - спросил Дмитрий.

Игорь замотал головой.

- Не уверен, но я постараюсь. Сюжеты копировали не редко, поэтому я выбрал именно этот. Эл, кстати о навигации, раз ты упомянула. Я знаю как обозначить этот дом. Я сделаю так, чтобы нас заметили, в случае появления над нами навигационной системы. Я использую для этой цели этот фонтан. Дно чаши имеет параболическую форму.

- Ты возился с ним с утра и мне не сказал? - возмутилась Ольга.

- Я не был уверен. Ты занимаешься любимым делом - медициной. Я справлюсь. Мне нужно точно промерить рисунок и сделать расчеты.

- Не вижу надобности в фонтане, Геликс может подать за нас сигнал.

- Тогда Геликс не сохранит свое инкогнито. А значит, мы не можем на него рассчитывать. Кораблю лучше оставаться незаметным для преследователей.

- Если хочешь, делай. Просите Эфоима помочь, по части долговечности - он хороший советчик, - предложила Эл.

- Я думал об этом. Тебе решать, - заметил Игорь.

- Значит, Эфроим участвует, каким образом - сам определишь.

- А я датчики поставлю, - заявила Ника. - Мне придется опять вернуться к нему?... Так и быть.

- Ты же не хотела у него работать, - сказала Ольга.

- А кто из вас вообще понимает, как все делается? - заворчала Ника.

- Конечно ты, - покивал Игорь. - Остается еще одна задача. Где ее монтировать?

- Ника, сколько времени нужно, чтобы собрать мозаику? - спросила Эл.

- Сколько цветов? - важным тоном спросила Ника.

- Три.

- Гальки у Эфроима полно. Дней десять.

- У меня идея, где ее установить, - сказал Дмитрий.

Он успел отойти от фонтана и стоял у стены в тени деревьев, опираясь спиной о стену. Все перевели вопросительные взгляды в его сторону.

- Кладбище. Некрополь. О мертвых тут заботятся лучше, чем о живых. Никто ее не будет трогать. Так можно добиться сохранности. - Наступило молчание. Дмитрий ощутил общее недоумение. - К этому процессу здесь относятся серьезно. Нужно будет устроить похороны, что бы они не вызвали подозрений. Я посоветуюсь с Матон.

- Как вариант, - согласилась Эл. - Нужно определить зону, где будет наименьшая просадка грунта, место которое не пострадает от землетрясений. Кладбище это или нет.

Эл вспомнила.

- А что у нас с театром? Вы ходили на представление?

- Нет. Ты болела, мы не пошли, - сказала Ольга.

- Геликс делал запись представления. Я просил, - заметив недовольство, Эл сообщил Игорь.

- Забудь, - отмахнулась Эл. - Давайте так договоримся, я не лезу в вашу оперативную работу, а вы в мою. Я намерена вплотную заняться тем делом, ради которого здесь оказалась.

Все стали расходиться. Эл осталась во дворе одна, в раздумьях она устроилась под деревом в тени.

Скоро к ней опять подошел Игорь. Эл сидела с закрытыми глазами, когда он вернулся. Морщась, она открыла один глаз.

- Не помешаю? - он сел рядом с ней.

- Ты что-то забыл?

- Нет. Мне не требуется уточнений, кроме одного. Ты мне настолько доверяешь?

- Как себе.

- Мне это льстит, Эл, однако, я привык слышать от тебя нечто такое, что не приходило мне в голову. Я ждал, что ты свежую идею подашь. А тебе все равно? По-твоему, это лишнее, что мы придумали? Я не умею как ты ориентироваться в историческом материале. На сколько мы имеем право так делать.

- Нам нужно себя обозначить. Это правильная мера, разумная в данном случае. Ты имей в виду, что положение у нас не совсем критическое, даже лучше, чем мы предполагали. Сработает маркер или нет, будет патруль, не будет патруля, мы все равно выберемся отсюда, а сообщение о том, что мы тут были уйдет в будущее.Факт проникноваения буду очевиден, это важно. Вдруг ситуация сложиться, что мы не окажемся в бегах.

- Это ты в своем видении узрела?

- Может быть, вы все забудете о моем видении?

- Забуду. Если хочешь. Значит, ты не собираешься мной руководить, и я могу вытворять с мозаикой, что вздумается?

- Хм. Тебе такое в голову не придет, за остальных поручиться не могу. Разве что за Олю.

- То есть? Предложение Дмитрия по поводу захоронения я бы приписал его здравомыслию, чем наоборот.

- Не стоит его обсуждать, - сказала Эл.

Игорь вздохнул.

- Ты точно мне доверяешь?

- Ты уже спрашивал. Что тебе покоя не дает?

- То, что ты странная.

- Это не я. Это ситуация, в которой я оказалась. Мы находимся на тысячелетия от нашего времени. У меня команда в которой муж, бушующий от переизбытка жизненной энергии и ревности, самоутверждающися подросток, друг с посттравматическим синдромом и склонностью к суициду. При этом у меня пробудилась способность, которой владел Самадин. Никакой гарантии, что этот случай останется единственным. Здесь все время кто-нибудь, что-нибудь воскуряет. И на кого мне положиться, как не на тебя и Олю?

- Убедила.

Игорь посмотрел на нее с печальной улыбкой.

Глава 6

Солон обернулся, когда кто-то тронул его за плечо. Он сидел согнувшись над старым текстом, списком со старого папируса. У него за плечом стоял Эйдике, он выглядел бодрым, но в глазах - все та же тревога.

- Ты готов проводить церемонию? - спросил у него Солон.

Он стал бы настаивать, чтобы Эйдике вернулся к своим обязанностям, служение в храме могло бы привести его в равновесие.

- Она опять здесь, - сообщил Эйдике.

- У Нкрумы все готово. Но пусть она дождется окончания празднования.

- Она в храме, я видел, как она среди прочих делала приношение. Она знает наши обчаи.

Эл вышла из храма на площадь, она не захотела воспользоваться боковым проходом, когда церемония завершилась.

Она вышла в колоннаду, собиралась повернуть налево, когда кто-то ее позвал.

Потом рядом с ней оказался Юстиниан. В колоннад Эл увидела еще несколько.

- Елена, - его возглас был удивленным и радостным.

Группа человек из двадцати, мужчин и женщин, стояла поодаль и смотрела на них.

В храме она заметила, что на нее кто-то обратил внимание, но в этой толчее различить наблюдателя было невозможно. На нее все равно обращали внимание, потому что она была одна. Эл мирилась со взглядами, пока шла церемония, в толпе это неизбежно. Но тот самый взгляд был особенным, потом он исчез.

Она не искала знакомых, прошлась по толпе. Появление римлянина ее не обрадовало.

- Юстиниан, прошу извинить, я не могу уделить тебе время. Я спешу, - мягко ответила она.

- Я подумаю, что ты избегаешь меня. Ты опять одна?

- Я не одна. Меня ждут.

- В храме ты была одна. Ты не рада нашей встрече?

- Встреча неожиданная, но закономерная. Я спешу.

- Было бы странно придти на праздник и не встретить друзей. Разве могут быть дела в такой день?

Как раз сегодня Нкрума решил показать ей документы, он намеренно назначил день, когда в библиотеке будет немого посетителей и работников. Все заняты праздненством. Толпу увлекло шествие. Нкрума хотел, чтобы о встрече узнало как можно меньшее число людей. Кто-нибудь уже ждал ее в условленном месте.

- У меня назначена встреча, и я спешу.

- Елена! - раздался еще один возглас.

К ним по ступеням поднимался Пелий.

Он по-юношески нетерпеливо подбежал к ним, а потом компания Юстиниана стала подступать ближе. Эл узнала среди прочих актера, что сочинял гимн Афине на берегу моря на Фаросе и еще пару знакомых по тому происшествию лиц. Про себя она подумала: "Что это, как не злой рок!" В самый ответственный момент экспедиции ее обступила толпа, и она может опоздать на встречу. Нкрума может передумать из-за ее неучтивости. Эл не скрыла недовольство.

- Что угодно, Юстиниан. Не теперь, - ее тон стал строгим.

- Я только познакомлю тебя. - Юстиниан невежливо взял ее за кисть и удерживал. Другой рукой он поманил к себе невысокую с каштановыми волосами женщину. - Это моя сестра, я много рассказывал о тебе, она хотела познакомиться с тобой.

Глаза женщины выразили доброе расположение. Она смущалась. Эл пришлось улыбнуться и кивнуть.

- Артесий, его ты знаешь! - Юстиниан засмеялся, когда актер изобразила испуг в адрес Елены, но это была только гримаса.

Эл представила, как затянется представление, не боясь показать дурное воспитание, не заботясь о впечатлении она решила уйти.

Сделав шаг назад и поворачивая кисть так, чтобы Юстиниану стало неудобно держать ее руку, она сказала:

- Я очень спешу. Мне нужно идти.

- Ты смущаешь девушку, друг мой. Если тебе так нравится женщина, стоит быть более деликатным. Она может подумать о тебе плохо.

Эл не без благодарности посмотрела в сторону высокого человека с обветренным лицом. Она решила про себя, что он военный. В его лице была смесь египетский черт и греческих, его внешность полукровки делала его заметным в этой группе людей. Внешне он выглядел внушительным, широкогрудый и мускулистый атлет, с фигурой борца. Взгляд его скользнул по ней быстро и сосредоточенно. Он запомнил ее и отвел глаза.

Тут как спасение по ступеням вбежали Ника и Игорь.

- Елена! Вот ты где! - суровый голос Лина прозвучал в колоннаде театрально, гулко и требовательно.

- Кто это? - спросил Юстиниан.

- Я ее брат. Тебя я не знаю, - прозвучал в ответ тем же тоном голос ее "спасителя". - Что хочет от тебя этот человек?

- Он хотел представить мне своих друзей, - опуская голову сообщила Елена.

- Вы знаете друг друга? Ты мне ничего не говорила, - продолжал Лин в том же духе.

- Мы мало знакомы.

- Тогда тебе следует немедленно идти за мной. Тебя давно ждут!

- А эта прелестная девушка, твоя сестра, Елена? - делая вид, что не замечает угрозы в голосе брата спросил Юстиниан. - Она достойна самого приятного общества.

Ника зыркнула на незнакомца и тот умолк. Потом она что-то сказала, повторяя тон мужчины и трое скрылись, оставив компанию в недоумении.

- Что она сказала? - оборачиваясь к остальным спросила сестра Юстиниана.

- Это ругательство, каким евреи проклинают, - сказал высокий человек, которого Эл приняла за военного. - Девчонка не совсем верно произнесла последние слова, а то мы бы провалились в страшную тьму.

Он засмеялся.

- Ты был не совсем вежлив, Юстиниан. Ты видел, что она не желает знакомиться. Зачем настаивал? - произнесла другая женщина.

- Она спартанка, - сказал Пелий с грустью. Он хотел пригласить Елену и ее друга в гости, но вмешательство римлянина помешало ему. - Быть может, ты нарушил что-то из их устоев.

- Оставьте это. Я предлагаю праздновать этот день, и не вспоминать это недоразумение, - предложил Юстиниан.

- А она необычная, ты был прав, - согласился с ним еще один участник события. - Это ее мы видели на берегу, когда Артесий получил свободу.

- Эта женщина неуловима. Представьте, я не смог узнать, где она живет, - вздохнул Юстиниан. - Но я намерен это узнать.

- Это не трудно, - заявил высокий полукровка. - Я могу найти, где она остановилась.

- Сделай это для меня, и я отблагодарю тебя. Мои люди не смогли ее найти, - заявил Юстиниан.

Высокий человек криво ухмыльнулся этому заявлению.

Эл спешила на встречу.

- Откуда вы взялись? - спросила она на ходу. - Очень вовремя.

- Геликс попросил тебя вызволить, мы были на площади, пришли посмотреть на праздник. Пришлось пробежаться, - сообщил Игорь.

- Как же я вам благодарна. Остальное потом. Она стала отходить от них.

Ника и Игорь остановились, взглядами провожая ее.

- Я бы проследила за той компанией, они мне не понравились, - заключила Ника. - Этому римлянину что-то нужно от Эл. Он не хотел ее отпускать. Я ты здорово огрызался, на тебя вообще не похоже.

- Это ничего, - протянул Игорь ностальгическим тоном. - В Вене я грозился убить одного типа, который пытался ухаживать за Олей.

- Правда? - Ника с восторгом посмотрела на него. - Запись не вели? Хотела бы я на это посмотреть.

Игорь снисходительно глянул на нее.

- Почему тебе так нравится грубость, Ника? Эл вроде бы не была таким примером и никогда не поощряла такое поведение. Ты ругалась на людей.

- Они меня раздражали. Я взрослею, - она стала говорить насупившись. - Человеческая глупость труднопереносимое состояние.

- Эти люди не глупы, они лишь мешали Эл работать. Не повод их не любить.

- Опять ты меня воспитываешь.

- Не люблю, но ты меня вынуждаешь. Будет плохо, если мы попадем в сложную ситуацию из-за твоей самонадеянности и невежества. Ты гордишься тем, что была очень эффективна в первые дни. Но тактику поведения следует менять и оттачивать по мере знакомства со средой. Нельзя все время вести себя грубо, это привлекает внимание.

Эл что-то ему такое сказала накануне, что он вдруг переменил отношение к ситуации. Он стал каким-то особенно сосредоточенным.

В праздник работы в мастерской Эфроима были остановлены. Вынужденная остановка дала Нике возможность отдохнуть. Не смотря на тренированность человека будущего, она поняла, что местные люди, привыкшие трудиться от рассвета до заката, гораздо выносливее ее. Две недели физического труда в мастерских Эфроима казались трудным временем. Ее руки стали грубыми, в мозолях и царапинах. Ни за что она не согласилась бы продолжать работу дальше, но теперь у нее были обязанности в работе над мозаикой. Ника осознала, что в результате простого наблюдения за работой, впитала достаточно опыта, чтобы воспроизвести весь процесс. Ника не предполагала, что обладает такой способностью. Советоваться с Эл или остальными она не хотела. На Эл затаила обиду и не могла избавиться от этого гложущего чувства.

- Ты случайно не сообщишь мне, куда Алик пропал? - поинтересовалась она, игнорируя тон Игоря.

- Почему у Геликса не спросишь? - он говорил и оборачивался, проверяя, нет ли поблизости посторонних.

- Он почему-то сообщает, что занят. Еще он сообщает, что по праздникам местные предсказатели очень напряженно работают, его присутствие могут заметить. Тебя он предупредил. Ты помчался сюда, как будто Эл собирались бить.

Игорь только улыбнулся ее замечанию.

- Вообще-то, Димочка должен ее охранять, - добавила она.

- У него сложности в контактах с группами людей. К тому же он сейчас довольно далеко, - ответил он. - Предлагаю потолкаться на площади на всякий случай. Подождем Эл.

- Ты же умный. Так, где по твоему Алик? Что-то вы не расстроились, когда он исчез. Его третий день нет.

- Ника. Он опытный разведчик, за него бы я меньше всего волновался. Я во время войны видел, как он действует в опасных условиях. Здесь работать - просто, по сравнению с тем временем. Он заинтересовался загадкой тайника, я уверен. Быть может, он проявил деликатность и дает Эл возможность отдохнуть.

- Вернее будет считать, что он обиделся.

Игорь вздохнул.

- В экстренном случае Геликс нас предупредит, - он не хотел говорить об Алике.

- А если опасность?

- Эл проговорилась, что в нем теперь столько силищи, что он отряд македонской охраны завалит. За его здоровье не стоит волноваться, - уже недовольным тоном ответил он.

Ника не могла остановиться, она испытывала некоторое морально удовлетворение оттого, что действовала ему на нервы разговором об Алике.

Третировать Алика было опасно, Дмитрия она побаивалась, Оля раздражалась очень быстро. От Эл она получала отпор. А Игорь всегда старался сохранить равновесие. Особенно теперь. Эти дни. Ее подмывало сказать еще что-нибудь, что заставит его волноваться.

- А в той группе был военный, - сказала она.

- Ну и что?

- Высокий.

- Полукровка, - добавил Игорь.

- Да, - кивнула она. - Ты тоже понял?

- Он опасен?

- Нет. Но на Эл смотрел с интересом. Он отметил про себя, что она владеет оружием и он единствееный подумал, что она кравиво сложена. Она ему понравилась. А другой... - Ника формулировал афразу, но не нашла определения человеку, который назойливо цеплялся к Эл. - Он смотрел на Эл, как... на предмет, который можно купить.

- Это еще ничего не значит.

- Разве такие подозрения не опасны?

- Эл не собирается демонстрировать здесь свои умениябез необходимости. Он не тот не другой не осуществят задкманное.

- А вдруг.

- Я тебя уверяю, у Эл столько опыта в общении, она найдет способ избежать угрозы. В этом достоинство нашего командира.

- А в Перпиньяне они дрались, - напомнила Ника.

- Это было вынужденной мерой, там были только свои. Ника, мне начинает казаться, что твой переходный возраст несколько своеобразно дает о себе знать.

- Мне нравится тебя донимать.

- Я заметил. Зачем?

- Моральное удовлетворение.

- Превосходство, - заключил Игорь. - Тогда делом займись. Найди компанию, которая мешала Эл. Неплохо знать мотивы римлянина. Их настроения.

- А кто римлянин?

- Тот кто выдавал себя за знакомого Эл. Он из Рима.

- А как ты догадался?

- Я не догадался. Он одет на римский манер. Еще пять человек в толпе молодежи были из владений Рима. Двое актеры. Один из знатной семьи. И мальчик, александриец. Пелий.

- Откуда ты знаешь? Геликс сказал? - она недоумевала вполне искренне.

- Нет. Это ты без Геликса шагу ступить не можешь. А мне, простому человеку, помогает наблюдательность и знания.

Ника поняла, что он таким образом взял реванш за ее занудство.

- Угу. Ладно. Я пошла наблюдать. Ничего, что одна?

- Дел тебе до обеда, а я Эл подожду.

Ника удалилась. Игорь проводил ее улыбкой.

***

Эл тем временем оказалась в зале, куда прежде ее никогда не пускали. Незнакомых ей лиц здесь не было. Нкрума, Эйдике, Солон, два охранника у дверей. Они не шелохнулись, когда Солон ввел ее сюда.

В зале был стол с ножками на египетский манер. Массивный, красивый, с инкрустацией на столешнице. Эл испытала удовольствие от возможности к нему прикоснуться и провела по наборному орнаменту рукой.

Нкрума подал знак и четверо людей, видимо рабы, внесли в зал большой ящик, ларец. Он был красив, имел металлическую отделку и испещрен надписями по сторонам и крышке. Дно гулко ударило о крышку стола, он был тяжелым. Нркума дал знак, и они остались только вчетвером.

Он жестом подозвал Елену и сказал:

- Открой.

Она улыбнулась.

- Он заперт.

- Открой, - настраивал Нкрума.

Эл поправила браслет, тем самым включив сканер и стала осматривать ларец, не прикасаясь к нему.

Нкрума отошел от стола в дальний угол зала. Он принес оттуда стопку папирусов и приборы для письма, восковые дощечки, исписанные ранее. Эл поняла, что он сохранил записи, которые делала она.

Ларец был устроен очень хитро. По данным сканера он сейчас не был заперт, но если попробовать поднять крышку, то сработает скрытый механизм, и только тогда замок закроется. Нужно было найти незаметный элемент в украшении, нажать, чтобы он удержал замок.

Трое мужчин наблюдали, как Елена подозрительно осматривает ларец со всех сторон. Мина удовольствия на лице Нкрумы сообщила Солону, что наблюдать замешательство женщины ему очень нравится. На его лице читалось одновременно удовлетворение тем, что спартанка не коснулась крышки сразу. Елена оказалась для Нкрумы такой же головоломкой, какой для нее сейчас был ларец. Нкрума был рад поставить ее в тупик, в какой она поставила его не так давно. Писец, сведущий во многих секретах хранения ценностей, был рад усложнить задачу человеку претендующему на знание тайн. По логике Нкрумы, Елена, как знаток секретов своего культа, владеющая языками, математикой, знающая астрономию, должна была принять вызов и пройти этот экзамен. Солон подозревал, что если Елена признает свое поражение, Нкрума будет этим горд.

Но то, что она сделала, поразило Нкруму и остальных. Елена засунула руки в складки одежды, в ее руках появилось по ножу. Она быстро подошла к ларцу и сунула оба лезвия с двух сторон в щель между крышкой и стенками. Раздался звон металла, Елена с усилием подняла крышку, а ножи отлетели от удара механизма в разные стороны.

- Мне бы не хватило пальцев, ведь чтобы открыть его нужны двое, - сказала она и улыбнулась Нкруме.

Вместо гнева, который Солон ожидал, писец вдруг гулко расхохотался.

- Крышка тяжела для женщины, - сказал он и подошел к ней, чтобы помочь.

Он достал лежавшую сверху желтую металлическую пластину. Не позволил Елене взять ее в руки, показал изображение и положил на угол стола.

Эйдике ни разу не видел содержимое этого ларца, он не знал из какого тайника добыл его Нкрума. Чувство неприязни к Елене не угасло в нем за эти дни, а то, что она наконец добилась своего, еще сильнее задело его. Он ждал, что ее темные глаза вспыхнут алчно, он себе вообразил этот взгляд, но она вздохнула и с благодарным видом перевела взгляд с Нкрумы на Солона, а потом на него. На нем она задержалась, кивнула, и в этом было что-то обнадеживающее. Будто тем она хотела его подбодрить.

Нкрума разложил перед ней содержимое ларца, потом взял несколько папирусов и стал ходить взад и вперед, останавливаясь около какой-нибудь пластины. Елена смотрела перед собой, потом делала шаг в сторону к следующему изображению и снова замирала. Она не говорила, она только смотрела.

Эйдике тоже подошел, он стал с угла, чтобы не мешать двигаться Нкруме и Елене. Солон последовал его примеру, прошел вдоль стола, потом не утерпел и встал за спиной Елены. Теперь они вдвоем изучали одну из пластин.

- Удивительно, - произнес Солон. - Одна криптограмма. Одна часть истории. Одно время. Одна эпоха.

- Это все таблицы? - вдруг спросила Елена.

Нкрума закивал сначала, а потом ответил:

- Нет.

- Их не хватает, - заключила спартанка.

Эйдике уставился на нее. Откуда ей это могло быть известно?

- Какой именно? - спросила она и посмотрела на писца.

- Это было давно. Они утеряны, - сказал Нкрума равнодушно. - Значит, ты понимаешь их содержание. Кто ты женщина? Кто доверил тебе знания, которые скрыты от всех?

- Я отвечу тебе, если ты ответишь мне на мой вопрос, знаток древности, - она вздернула подбородок и продолжила не дожидаясь, пока Нкрума согласится или откажет. - Было ли так в давнее время, чтобы потомки этого мира покидали его пределы?

- Я об этом ничего не знаю и никогда не слышал. Но я могу сказать тебе, где ты ошиблась. Или ошибался тот, кто тебя учил. Во всех криптограммах, которые ты начертила в прошлый раз, необычно то, что в них отсутствуют символы соответствующие женскому началу. Я не смог этого тогда разгадать, потому что не знаю содержание ларца на память, не понимаю многого из того, что тут начертано. - Он обвел руками стол. - Принцип творения невозможен в нашем мире без участия двух начал, а у тебя все выглядит так, точно человечество состоит из андрогинов. Самосущее само себя воссоздает? Где такое возможно?

Он повернул к ней один из папирусов исписанный знаками, неровными линиями и закорючками. Эйдике видел, как Елена рисовала что-то перед Нкрумой, но не подозревал, что Нкрума придаст этим рисункам такое значение. Эйдике казалось, что писец презирает Елену, не считая ее достойной тайн. Оказывается, что для писца их встреча имела иное значение.

Елена взяла в руки свой рисунок и подошла к одной из таблиц. Она по очереди изучала два изображения, а потом положила тонкий лист папируса поверх металлического листа.

- Здесь не хватает именно той части истории творения, где людей разделили на мужчин и женщин? - спросила она в стол.

- Ты действительно можешь прочесть, что тут изображено? - задыхаясь от изумления спросил Солон.

Нкрума предупредительно зашипел, заставляя его замолчать, а Елена словно его не слышала.

- Это космогонические рисунки о происхождении этого мира и человека, - заговорила она, какое-то время спустя.

Елена умолкла. Присутствующие смотрели выжидающе. Она спустя какое-то время подняла на них глаза, закусила губу и на ее лице читалось разочарование.

- Вам больше нечего мне показать, - констатировала она. - Может быть, известно, когда пропали пластины?

- Я не буду обманывать тебя, я не знаю, - ответил Нкрума. - В ящике действительно есть место для еще одной, я думал, что так должно быть.

- Ты единственный, кто знает как это прочесть?

- В Александрии - единственный, - кивнул Нкрума. - Еще в Пергаме был мастер, который повторял эти таблицы.

- Я была в Пергаме.

- Там нет и половины.

- Где-нибудь еще хранится что-то подобное? Мемфис? Гелиополь?

- Зато есть человек, который знает содержание этого ящика. Он был прежним хранителем до Нкрумы. Он стар теперь. Его имя Мельзис.

- Да, я слышала о нем.

Эл посмотрела на Солона и заметила, что при звуке этого имени он повел себя иначе, чем Матон. Для Солона он просто служитель библиотеки.

- Я смогу встретиться ним?

- Он избегает женщин, - усомнился Солон.

Она склонила голову и слабо улыбнулась.

- Я попытаюсь. Где его искать?

- Он жил в Навкратисе, это было лет пять назад. Я писал ему прежде. Однажды просил совета. Он мне ответил, - Солон посмотрела на Нкруму и Эйдике, перевел взгляд на Елену.

- Я благодарна за ваше терпение и внимание к моей просьбе. Я считаю, что договор выполнен. Никто кроме того, кто послал меня не узнает, что я здесь видела. Я больше не приду. Прощайте, да хранят боги ваш покой, - Она поклонилась и сделала пару шагов к двери.

Солон испытал разочарование, когда она стала удаляться. Он хотел бы еще раз поговорить с ней о таблицах. От Нкрумы немного добьешься. Таблицы египетского происхождения, а Нкрума до сих пор делит людей на египтян и всех прочих, не считая, что эллины могу превзойти мудрость его народа. Солон в отличие от людей его сословия усмотрел в Елене завидное свободолюбие и острый ум. Он быстро принял решение.

- Подожди, - остановил он ее. - Я напишу Мельзису письмо. С посланием он, возможно, примет тебя. Возможно, не станет тебя избегать.

Елена повернулась к нему.

- Я очень благодарна тебе, Солон. Мне подождать сейчас?

- Не сегодня. Я должен убедить его тебе помочь, я должен обдумать, как это изложить. Скажи, где ты живешь, я пришлю письмо с рабом.

- Я приду сама.

- У тебя нет слуг? - спросил Эйдике.

- Нет. Только знакомые и друзья, - сказала она. - Я привыкла так жить.

- Завтра. Приходи рано, - сказал Солон.

Елена с достоинством удалилась.

- Почему ты пожелал ей помочь? - обратился Нкрума с вопросом к Солону.

Солон хмуро посмотрел на него.

- Когда кто-то так упрямо ищет истину, это не объясняется простым любопытством, - ответил Солон.

- Ты имеешь право спросить, почему это ей так нужно, - заметил Эйдике.

- Мне не нужны чужие тайны. Она не лгала и ведет себя смело. Она знает цену тайнам и умеет их скрывать. Для меня - она лишь редкая женщина на моем пути, - сказал Солон.

Нкрума осмотрел таблички, пройдясь вдоль стола.

- Это удивительно.

- Ты ей помог, - сказал ему Солон.

- Мне показалось очень странным то, что она нарисовала. Ее изображения выглядят законченными, завершенными. Ни что не указывает, что в них есть пропуски. Словно чья-то воля переписала историю. Что интересно, она начертила только девять изображений. Увидела пятнадцать и сказала, что не все. Теперь эта женщина кажется мне еще более необычной, - бормотал Нкрума. - Ее упорство - это необходимость.

- Ты считаешь, что мы рано отпустили ее? - спросил Эйдике. - Я могу ее вернуть.

- Зачем? - спросил Нкрума. - Потому что ты считаешь, что ей известно, где твоя племянница. Она честна, она не лгала. Я ей верю. Если бы она знала, где девушка, то помогла бы тебе. Она терпеливо ожидала возможности увидеть эти рисунки, не торопила и была почтительна. Я предпочту вести себя так же.

Глава 7

Игорь в ожидании сделал несколько кругов по площади. Ему надоело изучать группы людей.

Ему показалось, что Эл провела много времени в библиотеке. Он отвлекся и упустил момент, когда она вышла оттуда. Эл сидела на ступенях храма, беседующие люди иногда так поступали, особенно пожилые. Эл была одна, он поспешил к лестнице.

- Давно сидишь? - спросил он и заметил, что она пребывает в невеселом состоянии. - Не получилось.

- Того, что я искала здесь тоже нет. Здесь на пять таблиц больше, чем в Пергаме. Кто-то переделал таблицы и спрятал часть информации, - сказала Эл не скрывая разочарования. - И кому же здесь это нужно?

Эл хмыкнула, скривила губы.

- Думаю, Ника была права, когда предлагала сюда забраться незаконно. Три недели пустого ожидания. Странно это все. Сама ситуация странная.

- Зато теперь Геликс воссоздал точную модель библиотеки, может быть, тебя обманывают. Проверь снова, - предложил он.

- Нет. Они не лгали. Нужная мне пластина была похищена, но Нкрума, писец, об этом ничего не знает. Это случилось до него, а он служит в библиотеке последние шесть лет. Я тут вижу непростое стечение обстоятельств. Солон предложил помощь. Это большое одолжение с его стороны. У него не было намерения сбить меня с толку. Мне, вероятно, придется отлучиться из города ненадолго. На днях. - Эл вспомнила о Нике. - А где наш подросток?

- Следит за римлянином и его компанией, они ей не понравились. Ее бурная энергия была направлена в русло шпионажа. Проводить тебя домой, или у тебя есть планы?

- У меня есть острое желание навестить Матон.

- За Дмитрия беспокоишься?

- Нет. Это нужно мне.

- Я тебя провожу. Праздник. Много людей на улицах, не стоит бродить одной.

Игорь проводил ее до ворот дома Матон, шли они долго, через весь город, дорогой молчали.

К воротам дома, им навстречу вышел Дмитрий. Игорь не удивился, улыбнулся, приветливо кивнул и повернул обратно.

Час спустя он сидел во дворике их дома. Сказывалась дневная усталость, не хотелось шевелиться. Мысли роились в голове. К нему подсела Оля.

- Ты печальный какой-то.

- Я устал. Эл не нашла в библиотеке то, что искала. Я проводил ее к Матон. Она расстроена, но виду не показывает. Алик не приходил?

- Нет. Волнуешься за него?

- Я беспокоюсь, чтобы он сейчас Эл не донимал. Не хочу встревать между ними, но хочу поберечь Эл от семейных трений. Совсем как Дмитрий. А Ника?

- С утра ее не видела.

- Я видел ее днем у храма Сераписа. Значит, она так и ходит одна по городу. Это меня тревожит, от Эфроима передалось. Он всегда ворчал, если мы отпускали ее одну. - С ней Геликс. А что с тобой?

- Может быть, мы зря все это затеяли? Эл в это втянули. Я сегодня подумал, что ей было бы спокойнее работать одной.

- Ты меня пугаешь. У нас уже не считается хорошим тоном вспоминать прошлое. Но куда от него денешься? Она так себя ведет, когда рядом опасность. Она начинает действовать в одиночку, когда за нас боится. Но в этом случае, если верить подозрениям Алика и Ники, она нас с собой взяла, чтобы защитить. Была бы опасность, Дмитрий бы на шаг от нее не отходил, как в первые дни, а он практически живет у Матон. - Оля помолчала и погладила его волосы. - Ты мрачный, потому что устал. Еще ты любишь быть на вторых ролях, а тут тебе Эл все позволила. Ответственность давит?

- Я не боюсь ответственности. У меня нет ощущений, что мы что-то нарушаем, больше того, что уже нарушили. Если ты об этом, - он помолчал, - она к Матон пошла. Зачем ей провидица? Провидцы - опасные люди в нашем случае.

- Эл умеет работать с местными, - напомнила Оля. - На счет ее видения, я думаю, Эл видела будущее. Я думаю, что она подстраховывается. В прошлый раз вокруг ее видения был большой переполох, а потом Самадин погиб. Правильно сделала, что работу поделила. Не пускает нас, куда не следует. И я спокойна. Пока. Мои опасения на счет нашего здоровья не оправдались. Как врач, я опасности не вижу, а как друг, подруга, ничего сделать не могу.

Игорь взял ее руки в свои и поцеловал.

- Успокаиваешь меня?

- Чувствую, что тебе не по себе.

- Я задумался над тем, как Эл себя теперь поведет. Будет добиваться цели до конца или отступит? Все довольно шатко. Сегодня на площади произошло то, что меня встревожило. Этот город поделен на сообщества. Люди в силу уклада жизни здесь довольно социальны. Обычно приезжие обращаются в общину соотечественников или к покровителям. А мы остаемся сами по себе. На удачу соседи не очень интересуются нашими делами.

- А что было на площади?

- Какой-то знакомый Эл из Рима пытался навязать ей свое общество. С ним была компания. Не знаю, как это выглядит с точки зрения местной морали, мне пришлось быть грубым, чтобы помочь Эл. Я понял, что вопросы на наш счет неминуемы. Эфроим удивлялся, что Алик не обращается в македонскую общину. Затем статус Эл, который никак не соотвествует местным понятиям о положении женщины, начинает влиять на ситуацию. А вдруг мы провалимся? Мы изначально не позаботились о том, как будем уходить из города в экстренной ситуации.

- У нас есть план эвакуации. Геликс. Отдохни и постарайся не сгущать краски, - посоветовала Ольга.

Ольга подумала об Эл. Все время после обморока Оля наблюдала за ней. В действиях Эл появилась особенная логика. Ее не тревожили те заботы, о которых сейчас говорил Игорь. Оля подумала о том, что стоит сосредоточиться не на среде, потому что вживаться в среду им не требовалось, они не исследователи.

В это мгновение Оля поняла, что собственная чужеродность ее тоже мало тревожит.

- А что ты наблюдал на площади? - спросила она...

***

Эл в это время сидела в маленьком дворике дома Матон.

Вторая половина дня становилась прохладной.

Она вращала в руке чашу с остатками напитка и изучала рисунок. Время от времени в арочном проеме появлялся юноша, с намерением спросить нужно ли ей что-то. Эл опережала вопрос и отрицательным жестом отсылала его.

В этом доме не чувствовалась общая атмосфера праздника, сюда даже шум города не доходил. Она надеялась на библиотеку. Тупик. Последней зацепкой стал Мельзис.

Дмитрий навестил ее далеко не сразу, подошел тихо.

Грустный, усталый вид Эл не требовал объяснений.

- Что теперь? - спросил он.

- Еду кое-куда. - Эл подняла на него глаза. - Я еду одна. Без вас. Как Матон?

- С утра ей что-то нездоровилось. Из-за праздника я весь день был здесь. Она не выходила. Ты ждешь встречи?

- Мне нужно у нее спросить кое о ком. Перед поездкой. Она знает одного человека и не хочет о нем говорить Обстоятельства такие, что мне требуется ее участие.

- Это как-то касается твоего видения?

- Да. Матон знает, где Мельзис. Скажет ли? Пришла попытать счастья, но чую, что она меня не примет. Для нее что-то значит этот человек. Я не хочу каким-либо образом намекать или указывать на ход событий. Тебе скажу. Позаботься о ней. Не беспокойся об остальных.

- А ты?

- А мне предстоит сделать кое-что противозаконное.

- Поэтому Матон и не хочет тебе помочь.

- Нет. Здесь что-то другое. Здесь мистики больше, чем во всей этой истории. Это случай, когда мое предвидение столкнулось с ее. Мне бы хотелось ее напутствия, но, видимо, она не желает давать его.

- Ты путано говоришь. Устала?

- Это не усталость, меня начинает пугать перспектива происходящего. Я начинаю смотреть на наше задание несколько под другим углом. - Эл сделала демонстративный жест, каким когда-то показывала виражи катера. - Я только что пришла к мнению, что сегодня в библиотеке я все-таки кое-что нашла. Эта земля свои секреты так просто не отдаст. Я еду, по дороге будет время обдумать. И для поисков мне нужен будет Геликс.

- Если тебе нужна лошадь, я попрошу Матон, у нее есть конюшня.

- У меня есть время до отъезда. Солон обещал мне рекомендательное письмо. Я приму его услугу. Средство передвижения, я найду сама. У меня есть план.

- Я рад, что он есть, но ты все равно выглядишь пришибленной.

- Не волнуйся за меня, в этом состоянии я меньше всего склонна делать резкие движения. Давай-ка, я прогуляюсь садами.

Дмитрий проводил Эл до прохода в царские сады, потом прогулялся по дворикам и в задумчивости оказался у входа на женскую половину дома. Он увидел служанку Матон и было повернул назад, но она жестом поманила его. Немая девушка прекрасно изъяснялась жестами, ей удавалось быть предельно понятной. Дмитрий понял, что Матон желала его видеть, ему можно войти к хозяйке дома.

Матон выглядела больной, полулежала на красивой резной кушетке, укутанная в свои многочисленные одежды.

- Елена простит мое негостеприимство? - спросила она.

Взгляд ее выразил смущение и тревогу.

- Ты же знаешь, что она тебя не осудит. Я могу сесть рядом?

- Я бы желала этого. Дай мне руку.

Дмитрий присел с ней рядом она взяла его кисть. Ее ладони были горячими.

- У тебя жар, - заметил он и без разрешения коснулся пальцами ее лба.

- Это пройдет.

- Ты не хотела встречаться с Еленой, - он сказал без вопросительного тона.

Они безоговорочно называли Эл местным именем. Матон всякий раз делала маленькую паузу, прежде чем заговорить о ней, словно сверялась с неким цензором у себя внутри.

- Я опасалась ее обостренной проницательности. - Матон снова помедлила. - Я бы не хотела ей отказывать, но вынуждена, потому что наши интересы сошлись неожиданным образом. Я уже пожалела о том, что привлекла ваше внимание, Деметрий.

Дмитрий насторожился.

- Твоя болезнь, случайно, не следствие общения с нами?

- Это не болезнь. Позволь мне не объяснять тебе этого.

- Елена поняла бы причину?

- Да.

Матон не смотрела на него, а потом стала гладить его руку и теребила пальцы.

- Какая сильная рука. Женщине так важно чувствовать рядом сильного мужчину. Я как-то и позабыла об этом за столько лет вдовства. - Она посмотрела не него, опять помолчала и произнесла. - Ты не будешь один.

- Я не хочу об этом слышать, - его возражение прозвучало жестко, прежде он не перечил Матон и не был груб, а теперь огрызнулся. - Ты не пускаешь других в некоторые области своего существа, прошу тебя не казаться этой части моей души.

Он посмотрел на нее зло, она выдержала взгляд и не собиралась извиняться. Его задела ее уверенность.

- Каждый человек - это лабиринт. Любовь порой освещает его прекрасные уголки или самые уродливые, тебе повезло увидеть лучшее, что в тебе есть.

- Если ты не прекратишь, я уйду.

Он попытался вытащить руку, но понял, что не может.

- А вот твоему другу повезло меньше, любовь приведет его на самый край, за которым - только неизвестность.

Дмитрий только губами успел шевельнуть, как она ответила:

- Она это знает. Она видела.

- Зачем ты это говоришь?

- Ты хотел мне возразить, потом хотел ударить. Ты считаешь, что сейчас я держу руку убийцы, которая так ловка, что обидчика от смерти отделяет мгновение. У тебя яростная натура, и ты опоздал с тем, чтобы научиться ее обуздывать. Более ловкий игрок сможет опередить твои ощущения.

- Не нужно меня воспитывать, Матон.

В ответ она поднесла его руку к губам и поцеловала пальцы, а потом укусила очень сильно.

Дмитрий вскрикнул, отскочил и посмотрел на нее как на безумную.

- Осторожно. Маленькое существо может кусаться. Запомни эту боль и мои слова. Остальное ты сам поймешь, Хранитель.

Матон не изменила позы и также смотрела на него.

- Ты позволил себя укусить или я тебе опередила?

Она посмотрела на его окровавленный палец и выразила сочувствие.

- Опередила, - согласился он, кивая. - Чему ты хочешь меня научить?

- Ты слишком погружаешься в ощущения, нельзя пренебрегать разумом.

- Зачем сказала о друге?

- Однажды ты окажешься для них строгим судьей. Это очень трудно: справедливо судить о поступках других. Очень сложно простить другому то, что не прощаешь себе. Ты должен себя простить.

- Я тебя не понимаю.

- Понимаешь, - настаивала она мягко. - Вернись сюда, я перевяжу твой палец.

- Сам заживет.

- Иди сюда, упрямый мужчина. Покорись. Ранки глубокие, тут влажный воздух, пыльца растений, я пила настой из особого корня, рана может загноиться. Мне нравится твоя гордость, но сейчас она видится мне глупостью.

Дмитрий позволил перевязать палец. Матон не стала более ничего говорить на эту тему.

- Тебе ведь все равно, что о тебе подумают люди? - спросила она.

- Да.

- Ты согласился бы сопроводить меня в город? Я не хочу брать слуг. Сегодня праздник.

- Почему я?

- Ты умеешь хранить чужие тайны.

Глава 8

Раб поклонился, но не решился что-либо сказать, пока хозяин не вынырнет из своей задумчивости.

Пелий не сразу заметил его.

- Что?

- Вас ожидает странная женщина. Пир уже начинается. Я оставил ее в нижнем саду, там никого нет.

- Почему она странная?

- Она пришла одна.

Пелий соскочил с места и торопливо побежал через зал.

- Не иди за мной. - Он с опозданием вспомнил, что раб последует за ним, если он не остановит его.

Он промчался по дорожке до нижнего сада.

- Приветствую тебя, Елена!

- Приветствую тебя, Пелий!

- С каким намерением ты посетила мой дом? В обещание, с просьбой или как гостья?

- С просьбой или приглашением. Я поняла, что сегодня ты был рад видеть меня. Но я была занята. На пир я не останусь.

- Я догадался, что это ты. Раб не назвал имя, но сказал, что ты пришла одна. А мне известна лишь одна женщина, которая может так поступить. Но как хозяин, я обязан пригласить тебя быть гостьей. Не спросил у раба, почему он привел тебя сюда.

- Он не привел. Я сама пришла. Через те ворота?

Пелий с удивлением посмотрел туда, куда она указала. Они вели в царские сады.

- Тебе дозволено бывать там?

Она как-то неопределенно кивнула, но Пелий и не собирался сейчас проявлять чрезмерное любопытство.

- Итак, я хочу знать цель твоего визита.

- Ты однажды пообещал оказать мне услугу. Мне нужна твоя помощь.

- С радостью.

- Мне нужен хороший конь и спутник.

- Ты собираешься в путешествие?

- Мне нужно съездить в Навкратис. К Мельзису.

Юноша вздрогнул. Елена добавила:

- Я хочу чтобы ты поехал со мной. Если откажешься, я буду настаивать. Никто из моих друзей со мной поехать не может, все заняты. Если ты откажешься, я поеду одна.

- Ты не должна ехать одна. Я хочу поехать. Но мой дядя... Сколько у меня времени на раздумья?

- Немного. До завтра. Коня я заберу утром, если ты согласен оказать только эту услугу.

- Здесь, в городских конюшнях мы держим только парадный выезд. Я владею конюшнями у ипподрома, там лучшие лошади, и они принадлежат мне.

- Хорошо. Я буду ждать тебя там в полдень. Не придешь сам, пришли раба с распоряжением.

- Я постараюсь приехать сам. Погоди еще немного. Ответь. Откуда ты знаешь Юстиниана?

- Наше знакомство было случайным.

- Я бы не хотел, чтобы ты как-то связала нас из-за того случая у храма. Я лишь шел поприветствовать тебя и напомнить, что хотел видеть тебя у себя в гостях. Я надеюсь твой брат примет мои извинения. Я хотел бы извиниться лично.

Елена улыбнулась.

- Поверь, мой брат понимает разницу, - неопределенно ответила она. - Тебе не нужно извиняться перед ним.

- А тот высокий человек, что похож на финикийца, он кто?

- Он мой друг.

- Я был бы рад тоже стать тебе другом, если ты хочешь видеть меня своим спутником.

- У тебя мало друзей твоего возраста?

- Может быть один.

Елена снова улыбнулась с хитрыми искрами во взгляде.

- Я обещаю, что мы поговорим об этом, если ты решишься путешествовать со мной.

Елена двинулась назад той же дорогой, какой пришла сюда. За пределами владений Пелия она оказалась на территории садов, которые условно принадлежали царю, но по сути были общественными для определенного круга городской знати. Вечером сады были безлюдны во время праздника, когда почти в каждом богатом доме был пир.

Эл прислонилась спиной к каменной стене, лениво осмотрелась и заговорила:

- Геликс, можно я на борту переночую? Не хочу домой. Объяснятся сил нет. Отдохну часик и остаток дня потратим на одно дело.

Геликс забрал ее на борт. Эл рухнула в кресло, потом забралась в него с ногами, опустила голову на подлокотник.

- Расстроена, - констатировал Геликс участливым тоном.

- Не без этого.

- Зачем солгала про Навкратис?

- Это часть плана. Матон тебя заметила?

- Нет. Но я заметил, что ее нездоровье искусственного происхождения. Она думала, что такова ее расплата за болтливость и близкое общение с тобой. Дмитрий ошибочно подумал, что биологический контакт мог так повлиять на нее. Но ни ваши среды, ни твои энергии не навредили ей. Это постороннее влияние.

- Ты сделал вывод, что Матон кто-то руководит?

- Это очевидный вывод. И еще Пелий.

В таких случаях Геликс замолкал и предоставлял собеседнику право продолжить разговор вопросом. По мнению Геликса ход мыслей собеседника мог идти в другом, более актуальном для него направлении, поэтому корабль не мешал, оставляя за собой последнее замечание и право напомнить о том, что ему было важно в процессе разговора. Эл эту уловку знала. Многие такие мелочи делали его в представлении Эл живым. Ника вообще в этом не сомневалась, хоть ругала корабль железякой. Вся команда относилась в Геликсу не как к кораблю. С научной и технической точки зрения его происхождение помнил только Игорь в силу специфики прежней работы. Он предпочитал видеть в Геликсе техническое воплощение творческой мысли. Будь корабль земного происхождения, он был бы для Игоря совершенной техникой, и только происхождение от иной культуры оставляло возможность считать Геликс чем-то сверхтехническим.

Геликс все еще был занят проверкой жителей города на предмет принадлежности к людям будущего, тех, кто контактировал с группой он проверял наиболее подробно. Пелий вызвал у него интерес. Эл поддержала разговор.

- И что Пелий?

- Анализ останков в мавзолее и параметры этого юноши имеют сродство.

- Только этого для завершения сегодняшнего дня мне не хватало! - Эл подняла и уронила руку на подлокотник. - Со мной собрался дружить правнук Александра Македонского! Будь здесь патруль меня бы сгрызли до костей.

- Он не прямой потомок, - заметил Геликс.

- Не утешил. Мне не нужна его родословная. Я ему уже жизнь спасла. А ведь Дмитрий меня останавливал. Ворчал. Все! Ужин. Час сна. И Навкратис.

- Ты не собиралась туда ехать.

- Я собиралась туда лететь. Алик где?

- Он задержался в храме на Фаросе.

- Чудесно... Спать... Спасибо, что сказал... О Пелии... Об Алике тоже... Пока я сплю, найди все общины терапевтов в округе... И Лаодику заодно. Матон что-то говорила о воде и пепле.

- Я знаю, что говорила Матон.

Глава 9

Климат здесь был морским и менялся день ото дня. В полдень солнце уже пекло так, что пришлось искать тень. Эл не сомневалась, что Пелий поедет с ней, она заинтриговала юношу.

После предупреждения Геликса перспектива дальнейших отношений виделась Эл опасной. Вчера вечером она была бы рада, если бы Пелий сегодня не пришел к ипподрому, но по утру мысли ее переменились. Племянник диойкета мог стать ей хорошим помощником, а она ему - защитой.

Очень рано она явилась к Серапеуму, на месте их прежних встреч ее уже ждал Солон.

- Климера, Елена.

- И тебе.

- Рано. Я забыл, что кругом праздник, прости, что рано назначил встречу.

Он протянул ей письмо в маленьком тубусе. Эл сочла его жест знаком расположения. Временами Солон напоминал ей Тиамита, такой же бородатый с внимательным взглядом.

Она уловила его интерес и задержалась, взяв письмо, посмотрела внимательно.

- Ты хочешь поговорить, - сказала она.

- Ты проницательна.

- Если бы не Нкрума и Эйдике, ты не отпустил бы меня вчера.

- Я люблю беседовать с людьми. Подлинная мудрость приобретается не из текстов, а при общении. Меня подвела наблюдательность. Эйдике кое-что заметил, осудил тебя, потому что раздосадован побегом Лаодики. Нкрума не желает состязаться с женщиной, по его мнению ты не должна быть столь образована, но он вынужден признать, что поражен твоими познаниями. Мне же интересно. Почти мое любопытство философа. Ты не будешь считать оскорблением, если я задам тебе несколько вопросов? Наша беседа просто диалог двух людей, много повидавших.

- Тогда сначала ответь на мой вопрос. Почему ты так внимателен ко мне? Неужели только из-за знаний? Ведь мой сан жрицы другого культа не так значителен для тебя. Ты служишь Серапису.

- Я расскажу. Меня влечет желание познать, а не повод тебя разоблачать или подчеркнуть, что я знаю более тебя. Я увидел тайну в том, что ты делаешь, но не видел обмана. Твои поступки выдают твою честность. Но есть то, что меня смущает. Я с первого дня знакомства понял, что ты не из Спарты. В молодости я жил среди спартанцев. Знаю не просто их нравы, но и вид. Я бы не отнес тебя ни к одному из племен, что видел. Но видел я так же уроженцев тех краев Ойкумены, где эллины редкие гости, но которые упоминаются в нашей географии.

- Да это правда. И если ты мудр, то поймешь, почему я не говорю об этом. Мир огромен и полон неизвестности. Его не постичь, даже если собрать воедино знания всех жителей Ойкумены. Я не говорю об этом, чтобы не пугать людей и не смущать их умы.

- Ты из тех земель, что принято называть гиперборейскими?

Елена ответила улыбкой.

- Еще дальше.

Солон в ответ на это заявление проявил только любопытство и не был сильно удивлен.

- Что привело тебя к нам?

- Долг. Я не сказала вам неправду.

- А таблицы? Неужели твоя родина обладает чем-то похожим?

- Они важны для выживания одного народа, который мне знаком. Они помогли мне, теперь я обязана вернуть долг, помочь им. Я обещала.

Эл ждала, что Солон не отпустит ее без расспросов, она думала, что объясняться будет трудно, но он легко воспринимал то, что она говорила.

- Елена, от меня не укрылось, что ты знаешь содержание свитка и глиняных табличек, которые ты принесла. Все эти знания слишком секретные, чтобы быть известными непосвященному. Это заметили двое других участников этой сделки. Я не рожден в Египте, у меня другое воспитание, я не всегда служил в этом храме. Но остальные могут заподозрить в тебе не просто образованную женщину. Я поручусь за Нкруму, но за Эйдике я поручаться не буду. Он немного фанатичен, потому что молод и не опытен душой.

- Да, знаю. Спасибо за такую заботу, не знаю, чем я ее заслужила.

- Ты знала, что принесла сюда ценные тексты. Ты их смогла прочесть?

- Я настаиваю, что таблички из Мантинеи, они хранились в библиотеке одного врача и достались мне случайно от его племянника. Они были сделаны в Эдессе. В них изложены рецепты, как лечить внутренние болезни и продлить жизнь. Нкрума их разберет.

- А свиток?

- Текст не имеет отношения к медицине. Я не настаивала на его подлинности. Это ануннакские записи по космогонии, сходные с теми, что были в том ларце. Я полагаю содержание этого текста, который Нкрума смог разобрать, целиком или частично убедило его показать мне таблицы. Ведь свиток их дополняет.

- При нем ты начертила похожие знаки. Вот что удивило меня белее всего прочего. Твоя смелость. Откуда тебе известно все это?

Солон выразил беспокойство, она пояснила:

- Мне приходилось много узнавать ради того, чтобы попасть сюда. Если бы Нкрума читал не только тексты и знал, сколько времени и сил было потрачено в совокупности, чтобы только взглянуть на те таблицы, он показал бы их немедля.

Елена с грустью улыбнулась.

- Ты разочарована. Ты не нашла то, что искала.

- Нет, не нашла. Мельзис - моя последняя надежда. А эти земли последнее место, где найдутся ответы, - сказала она с досадой в голосе.

Солон в знак сочувствия склонил голову.

- Я хочу пожелать, чтобы боги были милостивы и помогли тебе в поисках. Пусть я не знаю, каким богам ты молишься и какого цвета небо над твоей родиной, но я хочу верить, что если ты найдешь то, что ищешь, твои знания никому не навредят и не станут причиной беды.

- Я бы поклялась чем-нибудь, но что тебе с моей клятвы.

Солон достал откуда-то из складок одежд ее ножи, которые Елена вчера забыла забрать.

- Хорошие лезвия. Тонкие и острые. В Александрии такие не делают.

- Они финикийские.

- Женщина, которая носит такое оружие, понимает цену жизни и знает цену смерти, - сказал Солон и протянул ножи Елене.

- Я подозреваю, что если я ничего не нашла в том ларце, то это спасло мне жизнь. В обязанности жрецов входит хранить секрет любым способом. Нкрума грозил мне смертью, но отпустил меня.

- Я и Нкрума знаем, как это объяснить. Боги не прощают понапрасну отнятую жизнь. Ты была терпелива. Терпение угодно богам. Но ты мыслишь с должной осторожностью. Тебе было бы безопаснее покинуть Александрию. Этот город только с виду дышит миром.

- Перед праздником македонский гарнизон стал в полтора раза больше, - заметила Елена.

Солон вздохнул.

- Ходят сплетни, что на царя готовят покушение, - добавила она.

- Я служу Серапису, меня политика не привлекает. Но если ты знаешь такое, то тебе следует покинуть город,как можно быстрее. В случае беспорядков любой иноземец станет врагом при малейшем подозрении. Обвинят в дурном колдовстве и заговоре - тогда ты погибнешь. Мне будет очень жаль, если твоя смерть станет результатом чьей-нибудь глупости.

- Я смущена тем, что ты заботишься обо мне. Спасибо. Со мной ничего не случиться.

- Боги защитят тебя?

- Если им будет угодна моя жизнь. Можно я еще спрошу? На этот раз о постороннем.

- Что тебе интересно?

- На холме у театра стоит статуя египетского бога. Будь я египтянкой сочла бы это не просто странным, это оскорбление. Почему она стоит там?

- Говорят ее осквернили. Это очень старая история. Слишком много суеверий. Ее боятся трогать.

- Да. Все это странно. Этот город полон противоречивых вещей. Спасибо, за помощь. Я уезжаю в Навкратис, не волнуйся за меня.

- Пусть Гермес покровительствует тебе, Елена. Я принесу ему жертву.

Они попрощались, и она направилась пешком к ипподрому.

Полдень уже миновал.

Укрывшись в тени арки, она размышляла над словами Солона. Его предостережения можно было истолковать по-разному. Кто-то из участников этой сделки мог позаботиться о том, чтобы тайна не ушла далеко. Такое предупреждение нельзя было игнорировать.

Они прожили в Александрии слишком мало, слишком были заняты первичной адаптацией, чтобы глубоко вникать в социальные отношения. Эл последние недели занимали совсем другие вопросы.

Все складывалось в точности с событиями ее видения. Отъезд был своевременным.

Кругом сновали люди, Эл стала вглядываться в занятых работой мужчин. Рядом был гимнасий, где собирались атлеты и юноши для ежедневных состязаний. Было много солдат, особенно конных. Женщин тут не было вообще. Если ее замечали, прислонившуюся у колонны в позе ожидания, то посматривали с любопытством и удивлением. С ней не заговаривали. Она потому и стояла в тени, чтобы не привлекать лишнее внимание.

Пелий все-таки появился. Он шел через маленькую площадь в ее сторону, но своей будущей спутницы он пока не видел. За ним послушно шагал человек, очень смуглый с кудрявыми волосами копной, перетянутыми по лбу платком, на шее у него было массивное украшение, а с боку большой нож засунутый за пояс.

Елена вышла на солнце, и Пелий ее заметил. Он несдержанно всплеснул руками.

- Я уже решил, что ты не дождалась меня, - Пелий виновато склонил голову, произнося слова извинения.

Его кудрявый спутник покосился на женщину с изумлением.

- Если ты не будешь спорить, я выберу коня, - сказала Елена и перевела глаза на мужчину, потом на Пелия.

Видимо второй был конюхом.

- Все, что пожелаешь, - заверил Пелий.

Мужчина поклонился Пелию и замер с посительным выражением.

- Что тебе? - спросил юноша недовольным голосом. - Ты не смеешь мне мешать.

- Это она остановила бигу? - спросил конюх.

- Откуда знаешь? - фыркнул Пелий недовольно.

- Слухи.

- Да, она. Дядя знает?

- Просил не запрягать рыжего, он считает, что этот конь... - конюх рефлекторно взялся за нож.

- Не смей. Он мой. Мы едем верхом.

Конюх посмотрел на Елену, словно оценивая ее способность ездить верхом, как говорил хозяин.

- Могу ли я узнать, хорошая ли наездница ваша госпожа? Или она желает повозку?

- Я спрошу, если мне будет нужен совет, - ответила за Пелия Елена. - Веди. Пелий оказался обладателем десятка коней и двух кобылиц. Пока юноша тоном хозяина отдавал приказы, Елена стояла рядом со смуглым крепышом.

- Кто сказал тебе про бигу? - спросила она у конюха. - У сплетен есть язык.

- Рыбаки видели вас, к вечеру того же дня в доме господина уже знали о том случае.

- Кто запряг дурного коня? - спросила Елена.

- Не я. Того рыжего коня следует убить, он злой и кусается, но молодой хозяин его любит. Я не знаю, кто ставил его в упряж, сам хозяин мог. Он с малых лет любит лошадей и искусен в езде.

- Но твой хозяин не запряг бы бигу в одиночку, - заметила она. - Ему кто-то помог. И кто поставил рыжего в пару? Ты знаешь?

- Ты случайно, не из Спарты?

- Из Спарты. И я отличу хорошего коня.

Увидев серого в яблоках невысокого жеребчика Елена вспомнила умницу серого, коня Бригара.

Заметив взгляд женщины конюх сказал:

- Он обладает хорошим нравом, но любит скачку.

- Он достаточно быстр?

- Достаточно, госпожа.

- Он для соревнований или сможет проехать долгий путь?

- Если ему давать небольшой отдых, то он сможет идти в караване. Он из породы, что хорошо переносит дневной зной и ночной холод, еще он хорошо идет по холмистой местности.

- Снаряди его в путь.

- Ест он немного, оттого поджарый. Давайте ему пить вдоволь.

Елена согласно кивнула.

Конюх тоже кивнул. Елена поняла, что он удовлетворен ее выбором. У хозяина о выборе коня он спрашивать не стал.

Пелий смотрел на лошадей, любуясь ими. Эл раньше заметила, что он был растерян и зол, но увлексая наблюдениями, залюбовался животными и смягчился.. По пути им определенно будет, о чем поговорить.

- Здесь где-нибудь возможно раздобыть оружие? - спросила она.

- Какое?

- Хороший лук и стрелы.

- Я возьму все для охоты, здесь все найдется для долгой дороги, - кивнул он, не выходя из своей задумчивости. - До Навкратиса далекий путь.

Елена чуть склонилась в его сторону.

- Мы не едем в Навкратис.

Пелий воззрился на нее с удивлением. Елена поднесла палец к губам.

- Тссс.

Пока шли сборы Пелий не спрашивал ничего.

Сначала они поехали в сторону озера.

- Когда увидишь знакомых, приветствуй их. Не нужно меня стесняться. Если тебя смущает мое соседство, я могу ехать чуть в стороне, - напутствовала Елена, проезжая чуть вперед. - Любопытным говори, что ты едешь в Навкратис. Например. На праздник.

Он ехал за ней до самого берега озера, Пелию было интересно, что она задумала. Он усвоил, что не стоит много любопытствовать, Елене лишние вопросы не нравились. Он часто бывал в этой части города, и его знакомых тут было достаточно. Она была предусмотрительна, несколько прохожих поприветствовали его. Один раз ему действительно пришлось поддержать беседу. Пелий обменялся фразой с тучным человеком в паланкине, другом его дяди. На Елену тот даже не посмотрел.

Так они добрались до берега озера. Причалы, лодки, рыбаки, торговцы, суета озерного порта, в которой легко потеряться. Елена не стала сходить с коня, людям приходилось расступаться перед ней, она проехала вдоль торговых рядов и остановилась только у самого края рынка. Тогда-то Пелий, наконец, увидел Деметрия, мрачного спутника Елены. Он ждал их.

Елена спешилась и подала знак Пелию, что он может остаться сидеть верхом. Сама же подскочила к спутнику. Деметрий снял с плеча и передал ей какие-то вещи собранные в длинный мешок. Они переговаривались так тихо, что Пелий их не услышал.

- Никому не сказала куда, ты едешь. Наврала всем, - заметил Дмитрий без выражения в голосе.

- Пришлось.

- Уверена?

- Если будет очень нужно, я буду не так уж далеко. И Геликс все равно будет держать меня в поле зрения, так сказать.

- А парнишку зачем тащишь с собой?

- Видение, - коротко ответила она. - Помнишь наш разговор с Матон, когда она сказала, что хотела бы многое поменять? Так вот, я стараюсь сделать наоборот. Если я правильно истолковала то, что видела, я получу то, что мы ищем.

- Неужели. А вчера казалось, что у нас - тупик.

- Я начала обманывать твои чувства, - Эл улыбнулась ему.

- Ты была права. Мне стоит присмотреть за Матон. Вчера она себя странно повела. Я был с ней вчера на одном сборище, натуральный шабаш.

- Приеду, расскажешь. Алика попридержи, если он начнет бузить.

- О-о, непременно, - Дмитрий грустно ухмыльнулся.

- Я вернусь быстро. Соскучиться не успеете.

Она приветливо пожала ему руку выше локтя.

- Удачи, - напутствовал он.

- И еще. В городе что-то твориться. Не наше дело. Но вдруг что-то произойдет, собирай всех и уходите в общину терапевтов на другую сторону озера. Я там вас и найду. На юге, где-то на юге, есть вход в катакомбы, на случай если не сможете уйти из города. Попроси Геликс проверить там местность.

- Так. Слишком много наставлений. Что учуяла?

- У тебя своя провидица. У нее спроси, - отшутилась Эл. - Я спешу.

Она влезла на спину своего коня с ео помощью. Дмитрий, как и она, вспомнил мерина Бригара, глядя на серого.

Глава 10

Когда город скрылся вдали Елена развернула коня, осмотрелась и выбрала северное направление.

- Вот теперь можешь спросить: куда мы едем, - она приветливо улыбнулась Пелию.

Юноша проявил завидное терпение и сдержанность.

- Я понял, что ты скрыла цель нашего путешествия. - Он кивнул, посмотрел на нее. - Куда?

- В сторону Канопуса.

- Ты куда-то едешь?

- Я ищу Мельзиса.

- Ты знаешь его?

- Нет. Я слышала о нем. Он живет отшельником. Тебя удивило мое приглашение?

- Да.

Он ничего больше не сказал. Елена поравнялась с ним.

- Я заметила, что ты пребываешь в какой-то мрачной задумчивости. У тебя что-нибудь случилось?

- Нет. Это домашние дела.

Он не хотел отвечать. Для молодого человека внезапно покинувшего дом в неизвестном направлении он вел себя сдержанно и без свойственного юному возрасту азарта.

Она поехала чуть впереди. Дорогой они не разговаривали.

Пелий какое-то время ехал погруженный в задумчивость, потом сообщил:

- Нам лучше ехать берегом.

- Там нас легко заметить, - возразила она.

- Ты не хочешь чтобы нас видели? Сейчас во время праздников по берегу мало кто ездит.

- И все-таки нам стоит выбрать другую дорогу.

- Тогда я покажу тебе ее, - заявил юноша. - Я хочу быть благодарным. Но если поехать ею, то к ночи мы не будем в Канопусе, нам придется заночевать где-нибудь. Язнаю, гдемы могли бы быть гостями. Доверься мне. Из-за меня мы задержались с отъездом. Мы будем там не ранее следующего утра. Если только ты не намерена гнать лошадей.

- Нет. Мы поедем вполне спокойно.

Пелий воодушевился. Он проехал немного вперед, они дважды повернули и выехали на тропу, по которой не проехала бы повозка.

Коней пустили шагом. Чем дальше они удалялись от города, тем менее мрачным становился Пелий. Он наблюдал за своей спутницей, Елена оглядывалась, всматривалась.

- Не волнуйся. Мы не заблудимся, - сказал Пелий.

- Я не волнуюсь. Я привыкла запоминать дорогу.

- И об этом не волнуйся, если я вызвался тебя сопровождать, то проделаю с тобой путь туда и обратно. Я бы развлек тебя беседой, но я знаю, что спартанцы не любят пустых разговоров.

Он обернулся и увидал ее улыбку.

- Я не против содержательной беседы. Я немного прожила в вашем городе и признаюсь, что у меня много вопросов. Ты всегда жил в Александрии?

- О, если бы ты жила в этом городе дольше, знала бы мою семью, - сказал Пелий без всякой гордости. - Мой дядя очень влиятельный человек. Я не первое поколение нашей семьи, кто живет в этом городе.

- Я это уже знаю. А родители?

- Они утонули в море. Мне показалось, что твой друг это определил в то утро. Я не понимаю как.

- Деметрий чуток. У него есть некоторая способность угадывать чувства людей. Он сам сирота, и видимо увидел в тебе нечто, что позволило ему придти к такому выводу. Я не спрашивала, как он это понял.

- Ты не одинока. Теперь я знаю, у тебя есть брат и видимо сестра, так похожая на тебя. И Деметрий твой друг?

Елена кивнула.

- Я хочу чтобы ты знала, что я не был в числе тех людей, которые остановили тебя у Серапейона. Я подошел поприветствовать тебя. Поведение Юстиниана выглядело невежливо.

- Мне показалось, что ты знаешь Юстиниана.

- Да, он часто бывает в нашем доме. Но у него много знакомств в Алескандрии. Он считается человеком общительным, но мы не друзья.

- Как ты полагаешь, зачем ему я?

- Тем же вечером я был на пиру по случаю праздника и слышал, как они говорили о тебе. Неправильно передавать чужие речи, но я понял очень точно, что Юстиниан, желал бы видеть тебя подругой его сестры. Она уехала из Рима после того, как стала вдовой, а может быть она просто ушла от мужа. Женщины в моем доме говорили об этом. В Александрии она чужая, римлян здесь достаточно много, но женщин ее положения почти нет.

- Странно, что Юстиниан привез сюда сестру, - заметила Елена. - Разве в Риме ей бы не было лучше? И почему он заключил, что я стану подругой его сестры?

- Я не знаю, - замотал головой Пелий. - Он обычно привык получать то, что ему хочется. Он бывает настойчив и пускает в ход сове влияние. Он привлекает в свой круг всех, кто кажется ему интересным. И женщин, но они такого образа жизни, что вызывают соответствующее отношение. Ты отличаешься от них, вероятно, поэтому он приметил тебя. Меня не привлекают женщины, я их не понимаю. Мне совсем было не интересно зачем здесь сестра Юстиниана. Поскольку Юстиниан был уверен, что ты не из низкого сословия, он был озадачен тем фактом, что о тебе ничего не удалось узнать.

- Я не уверена, что он интересуется мной только из-за сестры. Он странный человек. А что за история вышла с актером Артесием? За что его судили?

- Он играет в трагедиях, но еще у него есть способности к стихосложению и сатире.

- Я заметила, - она засмеялась добродушно.

- На одном из пиров играли сцены из "Орестея" Эсхила. Речь зашла о суде. Во время обсуждения Артесий вступил в спор с Эвмоном, сыном Ликея. У Артесия есть привычка, сродни таланту, он подмечает особенности поведения и голоса и начинает в шутку копировать собеседника. Обычно все смеются, ведь он актер, но в тот раз Эвном был сильно обижен. Он обвинил Артесия не только в нечестном приеме вести спор, но и в том, что тот намеренно насмехался над ним. Простой актер не должен унижать человека из рода достойного. И утром Артесия отвели к судье, а потом заключили в тюрьму. Пока Юстиниан и несколько друзей хлопотали за него, Эвном собрал всех, над кем насмехался Артесий. Обиженные потребовали справедливого наказания за оскорбления. Судья был строг, поэтому решил тщательно разобрать спор. Артесия полтора месяца держали в подвале. В итоге, бросили жребий. Боги оказались на стороне Артесия, его приговорили только к большому штрафу.

- А противном случае?

- Эвном и его союзники требовали высечь его, но все знают, что в таких случаях наказанный не выживает. Судья хотел присудить ему рабство.

- Разве актеры не собственность царя?

- Артесий - афинянин, он знаменит своим талантом, он свободный человек

- Значит, актер не просто так восхвалял богиню. Ему было чему радоваться, - заключила она.

- Я не уверен, что он выплатит долг. Юстиниан внес за него штраф и по договору, если Артесий не вернет сумму через три месяца, ему придется отслужить ее. Формально он станет рабом.

- Риму не хватает хороших актеров? - спросила Елена.

Пелий ехал рядом, заметил ее иронию. Он вздохнул.

- Артесий повинен за свой несдержанный язык. Его игру здесь ценят, он понадеялся на своих покровителей. Пока он был в тюрьме, его роли играли другие. Фортуна переменчива. Если его перестанут признавать в Александрии, он престанет быть любимцем людей и покровителей, его быстро забудут.

- В твоем тоне я слышу грусть? - спросила она.

- Ты сказала о Риме. Сколько бы я не сталкивался с римлянами, я все время не нахожу в их действиях общего блага, а справедливость они признают не как всеобщую добродетель, а как выгоду для Рима. Я считаю, что они мечтают завоевать эту страну. Может быть, в твоих глазах я не совсем взрослый, но я не мальчик. Я живу среди тех, кто правит Александрией и Египтом. Я вижу много.

- Моя сестра примерно одного возраста с тобой. В поисках своего места в этом мире, она, как и ты, проявляет упорство и характер. Я пытаюсь ее понять. Сейчас пытаюсь понять тебя. Я взяла тебя с собой не потому, что это плата за спасение твоей жизни. Тебе грозит опасность. Каким-то образом я могу тебе помочь, хотя это нарушение некоторых законов. Смерть мне за это не грозит, но меня ждут трудные времена. Я вмешалась в твою судьбу. Кто знает теперь, может быть, в то утро ты должен был погибнуть.

- Как же тогда ты определила, что мне нужно уехать?

- У меня было видение.

- Это прекрасно! Я молил богов мне помочь. Ты - эта помощь.

- Пелий. Не рассчитывай на меня слишком. У меня не было намерений тебе помогать, если бы не видение. Пообещай мне, что будешь меня слушать, пока мы путешествуем вместе. Не сочти за оскорбление.

- Я не привык слушаться женщину. Ты другая. Это для меня не унизительно, - он говорил отрывисто, потом помолчал и продолжил. - Значит, ты тоже не любишь римлян. Поэтому ты избегаешь Юстиниана.

- Ты можешь пообещать, что эта беседа не станет общеизвестной?

- Я умею молчать.

- Я отношусь к влиянию Рима, как к неизбежности. Если бы Юстиниан не обратил на меня внимание, я бы не стала замечать некоторые события, которые происходят в твоем городе. Меня смутило его отношение. Я не интересовала его как женщина. Его манера заводить знакомства меня настораживает. Это только подозрения, но у меня есть мотивы думать, что он ведет себя таким образом с неким умыслом.

- Как ты это определяешь? Как женщины определяют это? Я избегаю вашего внимания, потому что вижу, как вы иногда умеете управлять мужчинами. Но я подметил, что вы хорошо читаете намерения. Как же ты поняла это?

- Взгляд, интонации голоса, язык жестов. Внутреннее ощущение, - стала перечислять Эл.

Она умолкла и вспомнила Кикху. Что ее смутило в ту встречу? Внутреннее ощущение. Он проявил искреннюю радость и удивление. Его глаза... Он, казалось, ненадолго лишился своего циничного хладнокровия. А потом проявил совершенную несдержанность, бросившись за ней вдогонку. Неужели ситуация с исчезновением владыки так повлияла на него, что зажгла в Кикхе угасшую надежду на первенство? Он больше не сторониться идеи возвратиться с миры?

- Елена, что же, по-твоему, Юстиниану нужно от тебя?

Вопрос Пелия вырвал ее из короткого забытья.

- Союзничество, - не задумываясь, ответила она.

В эту минуту Эл осознала, что ради цели Кикха согласиться на союз.

- Ты должно быть заметила высокого человека, он выделялся среди друзей Юстиниана?

- Полукровка. Воин.

- Как ты определила?

- Так же как и Юстиниана. Этот человек военный. У него своеобразно развита мускулатура. Это не от мастерства в состязаниях борцов. Его выдала манера держать себя и внимательность. Он не рядовой воин.

- Ты так просто читаешь людей, - изумился Пелий.

- Я много путешествую. Мне не хватит дня, чтобы перечислить скольких я повидала. А почему ты его вспомнил?

- Он обещал Юстиниану разыскать, где ты живешь. Его зовут Пталимарх. Он командует отрядом македонской стражи. Ты верно рассудила.

Пелий услышал в ответ только вздох. Он не понял, какое впечатление произвела на нее эта новость, кажется, опечалила. Он посмотрел на Елену в ожидании, что она как-то отреагирует на его предупреждение. Она промолчала. Его мысли понеслись куда-то, путаясь в череде образов. Они замолчали. Беседа прервалась.

Дорога не вывела их к побережью, как предполагала Эл. Пелий провожал ее не общими тропами.

Уже вечером они въехали в сады. Деревьев готовились к цветению. Дорога привела их к двухэтажной вилле, выстроенной на греческий манер.

Пелий спешился, а она осталась сидеть верхом.

Она слушала, как ветер шумит в ветвях деревьев, Пелий споткнулся обо что-то, обходя дом, потом шаги стихли, а через некоторое время юноша возвращался не один. Она различила голоса.

- Я крайне обрадован твоим визитом, юный Пелий. И тем еще, что дожил до этого дня, - воркующие интонации принадлежали человеку старому.

Первым из-за угла дома вышел Пелий, он улыбался.

Заметив его спокойное состояние, Елена слезла с лошади. Как раз в это же время рядом с Пелием остановился сутулый старик, в прошлом видимо широкоплечий, он был хорошо одет. Хитон свисал с плеч, он неловко его поправлял, увидев женщину.

- Ты мог бы меня предупредить, что с тобой девушка, - посетовал Пелию старик, тон его стал менее добрым.

- Это Елена, моя спутница. А это Тэрон, он владеет садами.

- Да благословят боги этот дом и эту землю. - Елена сделала подобающий случаю поклон.

Тэрон поднял седые брови, потом покосился на Пелия, а потом не отказал себе в привилегии хозяина и внимательно посмотрел на Елену, подойдя очень близко. Она мельком взглянула на старика и опустила глаза.

- И вас двое? - спросил он у юноши. Пелий кивнул. - Тогда за ужином я бы хотел развлечься и услышать твой рассказ, как там дела в Александрии.

- А где все? - оглядываясь, все так же радостно спросил Пелий.

- Если бы вы поехали общей дорогой, то повстречали бы их, - и старик хитро сощурился. - Заходите в дом. Пойду, прикажу подать нам лучший ужин. Елена, тебе позволено есть с мужчинами.

Последняя фраза прозвучала строгим хозяйским тоном.

Старик не спеша, как полагается человеку в летах, чинно ушел.

- Идем, я здесь все знаю. Это очень красивый дом. Его построил архитектор, который учился у ученика самого Дегинократа, - сказал Пелий.

Он был так рад встрече со старым знакомым, что не заметил, что настроение стрика переменилась при виже женщины. Пелий по мальчишески бесхитростно схватил Елену за руку и потянул к двери завешенной плотным занавесом.

Дом изнутри казался большим и светлым, она ощутила запахи свежего хвойного дерева, чуть ощутимый запах земли. Стены были расписаны фресками, краски были подобраны яркие. Фигуры, ветви с плодами, орнаменты. Вдоль одной из стен шел ряд расписных колонн. Они миновали зал, где не было потолка, повернули налево и вошли сначала в просторный коридор, а потом в зал поменьше.

Там их встретили высокий смуглый человек и невысокая в летах женщина.

- Хозяин приказал проводить гостей в купальню перед пиром, - сообщил мужчина.

Женщина ничего не сказала, послав Елене пригласительный взгляд.

Они разошлись.

В купальне Елена отказалась от услуг рабыни, чем ее озадачила и, очевидно, обидела. Женщина не ушла и встала у входа. Она потупила глаза, но периодически она подглядывала за тем, что происходило. Купаться при слугах входило в местные порядки.

Эл положила у стены свои вещи. Дмитрий спрятал в кусок ткани тубус с оружием так, чтобы его можно было быстро достать. Без изобретательности Геликса не обошлось. Едва ли эта культура имела сборные луки. Там же был длинный кинжал в кожаных ножнах и стрелы. Эл оценила заботу друга ухмылкой. Она не закрыла тубус и положила его на пол. Развязывая сандалии, она повернулась так, чтобы рабыня у входа не видела, как она отстегивает ножи, их она спрятала от любопытных глаз, сунув к остальному оружию. Тубус пришлось закрыть, неизвестно, где в итоге окажутся ее вещи, а их придется отдать. Попутно она раздумывала, пригодится ли ей этот арсенал.

Процедуру купания она свела к минимуму. Вскоре появилась еще рабыня, она принесла сменную одежду. Эл уже знала, что подобный жест является знаком гостеприимства, отказываться было не принято. Она позволила себя одеть, поскольку в этой стопке одежды она разбиралась бы долго, да и женщины уже смотрели недовольно. Первая рабыня продемонстрировала свою полезность и умение, убирая волосы гостьи, пока другая одевала Эл.

Их живой интерес вызвал браслет, который Эл надела на руку, а потом медальон. Спрятать его в одежде Эл не могла, ее тунику и плащ собирались унести вместе с тубусом, она лишится своих вещей до утра. Обе женщины показали удивление, когда она спрятала диск на цепочке под одежду. Та, что принесла одежду попыталась его достать, но старшая, уже осознавшая причудливое поведение гости, остановила ее.

Эл проводили на мужскую половину дома, в зал, где должен был проходить пир.

Кроме Пелия и старика Тэрона в зале оказалось еще двое мужчин. Они уже ели и разговаривали. Эл пришлось проследовать по залу к своему сидению. По сути ей не полагалось тут быть, таковы местные порядки, оставалось только предполагать, что из этого выйдет. Эл с удовольствием повела бы себя согласно традиции, поела отдельно от мужчин и, чтобы размяться после нескольких часов поездки верхом, прогулялась бы по саду, пока Пелий общается со своими знакомыми. Судя по тону беседы они все были хорошо знакомы, а ее появление вызвало некоторое замешательство.

Хозяин представил ее по имени

Им прислуживало двое рабов. Ее усадили отдельно, в то время как мужчины ели полулежа.

Уместно было молчать, пока к ней не обратились.

- Тебе нравится еда, Елена? - спросил хозяин. - Если ты пожелаешь особое блюдо, тебе его приготовят. Друзья Пелия - и мои друзья.

- Мне все нравится, благодарю, - коротко ответила она.

- Судя по тому, что Пелий мало о тебе знает, знакомы вы недавно, - заметил старик.

- Я польщена, если Пелий назвал меня другом.

- Пелий сказал: ты из Спарты.

- Да.

- Из каких мест?

- Из Мантинеи.

- Что же тебя заставило покинуть родные места?

- Римляне.

Она осмотрела мужчин, сказать трудно нравился ли ее ответ. Она почувствовала, что их пристальное внимание сосредоточено на ней. Расспросов тут никак не избежать. Когда прозвучал следующий вопрос, она сделала вид, что отвлеклась на движение раба, который подумал, что гостья собирается сполоснуть руки.

- Пелий сказал, что ты путешествуешь. Ты свободная женщина и не гетера. И что же заставило тебя приехать в Александрию?

Выбирая между несколькими возможными ответами, она бросила взгляд на Пелия. Юноша добродушно улыбался. А вот по мнению старика его появление в компании женщины старше его не казалось поводом для радости. Тэрон посмотрел на нее очень внимательно.

- Я ищу одного человека. Он наверное сейчас очень стар.

- Он твой родственник?

- Нет. Но я знаю его родственников.

- Я знаю многих спартанцев. И наверное подскажу тебе.

- Он не спартанец. Зовут его Мельзис. Прежде он жил в Навкратисе.

- Мельзис. Я знал его. И верно то, что он живет теперь где-то недалеко от Канопуса. Так кто из вас путешествует? - Терон смотрел сначала на Елену, потом вопросительно взглянул на Пелия.

- Она, - рассмеялся юноша.

- Это, и верно, странно, - проговорил старик. - До того как ты пришла сюда, я расспрашивал о тебе юного Пелия и понял, что он мало знает о цели путешествия. Женщине завоевать доверие юноши не трудно. Но я вижу, что ошибся разгадывая причину вашей дружбы. Однако, Пелий оказался твоим спутником и вполне тебе доверяет. Ты обладаешь даром убеждать и привлекать людей, если ты вынудила его ехать с тобой.

- Мне нужен был спутник, а Пелию возмодность совершить небольшое путешествие. Скорее мы встретились по велению судьбы, так было угодно богам.

- Я давно живу и мой опыт говорит, что чаще, чем бы мне хотелось, люди выдают за веление богов свои желания. Но я не это хотел заметить. Как ты путешествуешь в неизвестной земле без охраны, почти в одиночку? Ты - женщина, любой может тебя обидеть.

- А если я откажусь ответить на этот вопрос?

- Либо ты смела, либо глупа. Я носил Пелия на руках, когда он был младенцем, я тревожусь за него. И считаю такое поведение безрассудным.

- Во время праздника люди обычно добры и забывают о своих противоречиях ради общей радости. Сейчас путешествуют многие, навещая родственников и друзей, - равнодушно ответила она.

- Пелий сказал, что вы спешите. Я дам вам людей в спутники. Я не приму возражений, - решительно заявил старик.

- Мы будем в Канопусе завтра еще до полудня, в этом нет нужды.

- Я старший и хозяин этого дома. Я так решил. Так будет.

- Смирись, Елена, - примирительным тоном сказал Пелий. - Терон не примет твоих возражений. Мы доедем до Канопуса с охраной, я нахожу это разумным.

Спорить со стариком было бесполезно. Эл отступила. Больше она не поддерживала беседу, не слушала разговоры мужчин и еще до симпосия попросила разрешения уйти.

Уже стемнело, она бродила рядом с домом по саду, который почти наступал на одну из сторон здания. Было прохладно. Она куталась в накидку и размышляла.

Она последовала за фрагментом своего видения. Она и Пелий ехали верхом.

Эл не рассказывала о том, что видела друзьям, потому что совместить кусочки видения в единую цепь событий было весьма затруднительно. Эти картинки были не похожи на видение о Бариэле, которое длилось в пространстве и времени, где череда событий имела логическую связь. То, что она видела в доме Эфроима, были отрывочными фрагментами будущей реальности, как на тренировках у Самадина. Это было не видение будущего, Самадин бы улыбнулся и сказал, что она видела прошлое. И этот интересный зиг-заг диктовал свои особенные условия.

Она видела себя и Пелия в пути, но не видела к чему приведет путешествие. Что будет потом, следующие сюжеты видения не имели связи с происходящим здесь и сейчас. Игра в составление мозаики из фрагментов видения не привела к сколько-нибудь удовлетворительному результату. Зато подтвердило ее подозрение. Каким-то образом ее сознание уловило поток картин прошлого, которое тут только проявятся и являются будущим. Два подтверждения у нее уже были: странное поведение Матон, компания Пелия и Мельзис. Она знала, как он выглядит. Эти потоки событий никаким образом не совпадали с теми планами, которые у нее были. Последние дни Эл решала: принимать ли ей видение всерьез или считать его иллюзией? Картинки собирались в некий логический ряд только после их проявления в реальности, но предугадать их порядок было сейчас не возможно. Эл отчаянно захотелось получить в финале ту картину, которую она видела, даже если ей придется нарушить данные себе обещания и прежние правила.

Со стороны дома приближался мужчина. Эл остановилась, обернулась, это был кто-то из слуг. Человек встал в отдалении. Он ждал.

- Что тебе?

- Хозяин хотел говорить с тобой.

- Веди.

Они возвратились к дому, прошли уже знакомыми переходами, и Эл было указано на вход в одну из комнат, где она еще не была.

В зале было тепло от нескольких светильников на треногах. накрытые колпаками с просечным ажурным орнаментом, они не давали света, оттого все вокруг было погружено в сумрак. Старик сидел на большом сидении и был закутан в обширную хламиду. У его ног расположился пес. Тэрон ее не заметил, он повернулся, когда пес приподнял голову и посмотрел в сторону Эл, издав звук больше похожий на свист.

- Это ты, Елена? - спросил Тэрон.

- Да.

- Он обычно рычит на чужих. - Стрик не смотрел на нее, он посмотрел на пса.

Эл подумала, что наверное старик очень близорук, она заметила, как он внимательно рассматривал пищу за ужином, раб каждый раз подносил блюдо с яствами очень близко, чтобы хозяин мог разглядеть и выбрать себе то, что ему придется по нраву.

Сейчас старик смотрел перед собой, даже когда Эл подошла тихо, он не мог понять, где она остановилась, и водил глазами, поворачивал голову. Ей пришлось встать близко перед ним, так что пес дотянулся и понюхал ее одежду.

- Сядь, - сказал он.

Она огляделась. Сидения в комнате не нашлось и она устроилась на паре подушек, что нашла. К ней снова подошел пес, он обнюхал ее еще более тщательно, обошел вокруг и вернулся к хозяину.

- Э-э, ты могла бы запросто убить меня, мой защитник ведет себя как необученный щенок, или так, будто ты его воспитала.

- Он не чувствует угрозы.

- От тебя иначе пахнет. Рабыня сказала, что ты не просила умастить тело после купания, а твои сборы на пир были слишком кратки. Значит, ты не гетера. Но для моего охранника не это главное, он видит в тебе доброго человека. Или ты умеешь договариваться с животными.

- Возможно.

- И с людьми. ТЫ увлекла юношу. Зачем тебе Пелий?

- Он всего лишь мой неожиданный спутник в долгом путешествии.

- Это опасно, пускаться в дорогу с юношей, который далеко не искусен в военном деле, слишком молод, чтобы защитить женщину. Он увлечен тобой.

- Я иностранка, мой образ жизни не похож на тот, с которым он знаком. Я не из тех женщин, которых он видит каждый день. Он назвал меня другом, хоть мы едва знакомы.

- Он рассказал о том, что едва не погиб. Ты остановила лошадей. Он наивен, он все рассказывает без утайки, мы всегда с ним ладили.

- Пелий молод, но не наивен. В Александрии ему грозила опасность, поэтому я взяла его с собой. Его окружение не знает, куда мы уехали. Я смею просить не говорить, что мы здесь были.

- Опять смута... - протянул Терон и нахмурился. - Значит, тебе известно из какого он рода.

- Я узнала случайно.

- Почему тебе вздумалось вмешиваться? Кто-то тебе это поручил или приказал?

- Это была только догадка. Мне было нужно уехать из города, и я позвала его с собой. Все думают, что мы отправились в Навкратис.

Старик хмыкнул, не сказал ничего. Эл предпочла молчать.

- Почему он привез тебя сюда?

- Я доверилась Пелию, он выбрал эту дорогу. Наверное хотел повидаться.

- Этой дорогой не пользуются ни путешественники, ни торговцы, она не идет берегом. Мы ею пользуемся, чтобы вывозить урожай. Еще разбойники и беглецы, кто ее знает, ходят по ней. На дороге вдоль берега вас могли увидеть люди. Как вы ее нашли?

- Дорогу указывал Пелий. Он понял как сохранить наше путешествие в тайне.

- Да, он рано потерял родителей и научился жить своим умом, хоть хитрость и коварство не в его нраве. Дядя его этого не понимает. Семья Пелия была одной из знатных семей Александрии. Дед Пелия много сделал для этой земли. Я охранял царя много лет и было не раз, что сопровождал его деда в поездках. А охрана знает очень много.

- Расскажите мне о статуе на холме у театра. Той деревянной, в которой есть тайник. Должно быть, ее установили во времена твоей службы.

- Что ты знаешь об этом?

- Немного. Кто-то теперь пользуется тайником, не опасаясь дурной славы. Я видела однажды.

- Ты любопытна, как все женщины. Твое любопытство опасно.

- Римляне в этом как-нибудь замешаны?

- Риму нужна эта земля. Она все еще богата. Я бы не удивился, если бы они пришли сюда завоевать нас. Надеюсь умереть к тем дням, - старик потрепал голову пса. - Но ты не верно рассуждаешь. Если речь идет о древнем боге, то это не Рим. Это Мемфис. Эта династия царей не дает жрецам покоя. Новое время, новые боги. В жилах фараона кровь не египетская. У этой земли больше нет прежней славы, а виноват в этом всегда тот, кто ближе всех к богам. И боги теперь у всех разные. Чьи победят? Старый мир так просто не отпустит. На днях прибежал перепуганный пастух, увидел у берега римскую трирему, решил, что на нас решили напасть, но корабль ушел в Александрию.

- Царь пополнил гарнизон наемниками, - покивала она.

- Не к добру, - протянул старик.

- Пелию лучше быть подальше от столицы, - заметила Эл. - Если я упрошу его остаться здесь, согласишься его принять?

- Я рад ему. Мой сын теперь здесь управляет, а он сейчас с семьей в городе, возможно пирует в доме Пелия. Слава богам, что они разминулись. Но что тут лучше? В какую интригу втянет его дядя? Пошлю завтра человека, разузнать по старой памяти, что там такое происходит.

- Верно, происходит. Мне Пелий не рассказал. Да и не нужно мне. У меня другие заботы.

- Ты достаточно упряма? Мельзис своенравен. Добиться встречи будет не просто. Уговоришь Пелия остаться, я дам тебе людей в охрану и проводника. Мельзис в самом Канопе не живет, восточнее есть рыбацкая деревня, а дальше уже нужен проводник. Через болото ты одна не пройдешь.

- Я согласна.

Глава 11

Алик согласился на ритуал для того, чтобы получить возможность общаться со жрицей. Она усадила его тут же перед статуей, на пол. Ушла и возвратилась с чашей и какими-то предметами.

Запах благовоний и мерное пение неожиданно быстро погрузили его в состояние полудремы.

Она что-то спросила, а он не понял смысла.

- Что важнее: жизнь или любовь? - распознал он вопрос.

Он никогда им не задавался. Ответ вырвался сам.

- Я не выбирал.

Он вынырнул из дремоты и поднял глаза наверх. С этой точки статуя показалась уродливой, он видел трещины, обшарпанную краску, угловатые формы.

В голове крутился вопрос. Он стал дышать, чтобы вернуть уму ясность.

- Не сопротивляйся, - услышал он голос за спиной. - Отпусти свой разум.

Голос был не строгий, как прежде, а убаюкивающий.

Он вспомнил голос Эл. Она обычно говорила негромко, спокойно, веско. Вспомнил, как кричал на нее ночью, и как она возражала. Тогда он не пытался оценить ее манеру говорить. Ей, кажется, было скучно спорить с ним. Он хотел задуматься над этим, но другой голос отвлек его.

- Что важнее: справедливость или любовь?

Вопрос показался ему странным, неоднозначным. Ответа у него не было, он отрицательно замотал головой, мягкие руки прикоснулись к висками, заставили его остановиться.

Потом было долгое молчание. Потом жрица пела, останавливалась, опять пела. А он погрузился в безвременье.

За это время он успел проделать путь от совершенно ясного сознания, в котором не было места никаким вопросам до погружения в какую-то муть из образов. Он сконцентрировался на запахе, чтобы заставить себя вернуться в реальность. Запах был приятным, смолянистым, не сладким.

Вспомнил, как Эл потеряла сознание на церемонии, а затем мысленно вернулся к ночному разговору. Ей было скучно. Потому что... она знает. Она видела их будущее.

Потом цепь размышлений привела его к очевидному. Он догадался почему ревнует ее к Дмитрию. Всегда ревновал, а последнее время особенно остро. Он уговаривал себя, напоминал себе, что сам отправил Эл спасать Дмитрия от безумия. Остался один. Его ревность имела другую окраску. Он ревновал к тому взаимопроникновению между ними, которое длилось годы. Всегда. Эти двое обоюдно согласились на эти связи и никогда не разрывали их, включая мгновение, когда хотели убить друг друга. Он вспомнил те из рисунков Нали Бхудт, которые касались этой связи. В былые времена ему было бы трудно поверить в такую глубину, но сейчас он сам находился на тысячелетия от того времени, в котором обитал. Какие законы действуют теперь?

- Что ценнее любви? - вдруг спросила жрица.

- Любовь цены не имеет, а без нее ничто не имеет ценности, - ответил он.

И жрица вдруг рассмеялась.

- Ты сумасшедший, иноземец.

Он тоже улыбнулся.

- Я не сумасшедший. Я запутался.

- Так что для тебя любовь? - спросила она. - Без нее твоя жизнь теряет смысл?

- Это правда.

- Ты веришь своей женщине?

- Да.

- Она любит тебя так же сильно, как ты любишь ее?

Он замер, вдохнул аромат благовоний.

- Я не знаю.

Он действительно не знал. Несколько недель в Вене были ярким красивым пятном на темном фоне последнего времени. Лучшее, что он помнил о ней, о них. Они снова оказались порознь, это его терзало. Ему не мешали ни война, ни плен, ни обиды. Возникли иные незримые препятствия его жажде проявлять любовь к ней, видеть ее. Он желал тесной связи, подтверждений ее любви, того что хочет обычный человек. В итоге, она заявила, что он таковым не является. Он хотел забыть, что Эл может обладать силой, мощь которой он не знает, ему страшно заглядывать за эту грань их отношений. Он просто желал, чтобы Эл вернулась к нему снова, прежней.

Жрица протянула руку, в ней была статуэтка. Это была маленькая фигурка, которая держала в руках чашу.

- Она похожа на нее? - спросила жрица.

Воображение тут же подсказало ему старую картинку из воспоминаний: Алмейр и храмовая статуя с лицом Эл. Образ у фигурки был такой схематичный, что домыслить можно было что угодно.

Жрица взяла его руку и вложила в нее фигурку.

- Смотри на нее, - прошептала она. - Они похожи?

- Очень.

- Что для нее важнее: любовь или жизнь?

- Она их не разделяет.

- Что для нее важнее: справедливость или любовь?

- Справедливость.

- Что для нее ценнее любви?

- Ее мир.

- Она любит тебя так же сильно, как ты любишь ее?

- Нет.

- Для тебя сама жизнь и твоя любовь сосредоточена в одной женщине. - Жрица сжала его кисть с фигуркой. - А она, кроме тебя способна любить еще что-то. Ее любовь сильнее твоей.

Ее шепот унес его сознание куда-то в неизвестность. Алику показалось, что он где-то в мирах, в храме Алмейра. Он часто вспоминал этот город последнее время, начал вспоминать еще до того, как Эл объявила о намерении вернуться. Ему почудилось, будто он проскользнул в двери без нее и остался один. Один в мирах. В храме Алмейра. Но вместо колонны в центре, вместо статуи, он увидел владыку. Ему казалось, что уже не вспомнит этот облик. Он не мог так хорошо помнить его, картины Нали Бхудт предавали только общее сходство, это образ показался детальным, реальным, словно впечатался в сознание. Память унесла его в те времена, когда он яростно желал увести Эл с собой, прочь из миров, чувство вины толкануло его на безумный поступок, с какой стороны не осмотри. Он принял коварное и довольно бесчестное предложение Кикхи - тайно заменить его на состязаниях. В итоге он совсем ненадолго встал лицом к лицу с фигурой владыки за минуту до приговора. Почему же он так хорошо его запомнил?

В мирах он впервые согласился с тем, что он и Эл обладают общими аномалиями, но она воспользовалась преимуществами своей природы, а он их спрятал, утаил и не стал афишировать.

Он хотел попробовать сделать то, что сделала она, особенно после Хеума, когда точно понимал, что его сила - это не проклятье, это возможность. Искать пропавшую Эл было единственным намерением. Когда раздоры вызванные войной остались позади, он ощутил невыносимую тоску по ней.

В тот день, когда она ушла за Лороланом, принес ему облегчение, но это был единственный день, который он провел с легким и пустым сердцем. Наблюдая отчаяние друзей, он ощущал себя очерствевшим. Их терзало горе от очередной утраты, а он понял, что так устал страдать, что не желает больше этой боли и бессилия. Ему был нужен покой, он хотел оставить Эл в прошлом.

Они еще какое-то время занимались бывшими пленными. Обучив несколько экипажей один за другим его друзья ринулись прочь от войны. Какое-то время он работал без них.

Потом опять появился Дмитрий, он сказал, что намерен ее найти, за время короткой беседы имени Эл не называл. Он просто ставил Алика в известность и просил не искать его, если Алик собирается когда-нибудь вернуться в двадцатый век. Дмитрий без Эл не собирался туда возвращаться. Алик понял в те минуты ясно и отчетливо, что со своим упрямством и темпераментом Дмитрий точно погибнет. Вспомнил Алик и Амадея, который ценил Дмитрия, доверял ему больше чем кому-то из них. Им он доверил работу, а Дмитрию - свою жизнь и свою смерть. В который раз он задумался, в каких жутких событиях они участвовали. Он осторожно намекнул другу, что мог бы помочь. Намеков не требовалось, он тут же догадался, что у Дмитрия было именно это намерение.

Искать человека в космосе сложнее, чем иголку в стоге сена. Имея опыт в поисках, он сообразил, что невидимая сила наводит их на нужный след. Что это было? Известное везение, чутье Дмитрия или некто, о существовании которого они не подозревали? Кстати возник капитан, заменивший Торна, и тут же нашлась запись, где Эл просили уйти на сторону пиратов. Клубок размотался быстрее, чем они ожидали.

Кикха возник именно в тот момент, когда они стали всерьез подозревать, что Эл ушла не с помощью переброски, в ее исчезновении было что-то мистическое. Дмитрий нарек неожиданного виновника исчезновения Эл ангелом смерти. Их настроения были тогда очень мрачными.

Затея Кикхи была единственным шансом снова увидеть ее. Дмитрий заупрямился, собираясь торговаться с неожиданным союзником, Алик был сговорчивее. Дмитрию было достаточно знания того, что она жива и небольшого подтверждения. Алик при возможности увидеть ее снова потерял голову, или способность мыслить здраво, как сказал бы Рассел Курк.

Он оказался с ней рядом и мог тайком наблюдать ее в новом качестве. И опять чувства вспыхнули остро и болезненно. Через какое-то время он убедился, что с таким подходом и образом мыслей новая Эл победит в состязаниях. Кикха подогрел его азарт замечанием, что Лоролан сделает ее своей. Алик не мог предполагать, что владыка знает о подмене и финал истории окажется неожиданным. Он не ожидал, что Эл повернет назад, а его совсем немного отделяет от плахи.

Когда Тиамит увел его из миров, Алик стал понимать, что они с Кикхой натворили.

Когда они снова встретились с Дмитрием, его друг не стал по обыкновению орать на него.

Дмитрий сказал то, что вытащило Алика с грани отчаяния:

- Мы знаем теперь, что она жива. Мы знаем, где она. Это то, с чем мы еще не сталкивались. Надо пересидеть и подумать. А дальше: или мы ее добудем, или она сама выберется. И сердце мне подсказывает, что это будет второе. Нейбо ее не сожрал, и этот подавится. Надо выждать.

Тиамит был более категоричен, он напрямую заявил, что именно Алик повинен в том, что Эл застряла в мирах. Маг был единодушен с Дмитрием по поводу того, что Эл должна вернуться сама. Только у Тиамита были свои причины так считать.

Оба говорили уверенно, будто впереди у них целая вечность, а он подумал, что никогда больше ее не увидит.