Псионик. Обратный отсчет

Глава 8

— Это шутка какая-то? — Спросил я Ликвидатора и покачал головой, сам недоумевая от того, что до сих пор сижу здесь, в этом заведении, а не ушел, хлопнув дверью.

Спокойно спросил, между прочим. Хотя мог бы и неспокойно. Потому что на самом деле, глядя на бесстрастное лицо Романовского, который аккуратно пилил ножом стейк, рассказывая мне очень странные вещи, больше похожие на абсолютно несмешной анекдот, я испытывал сильное желание выхватить у него этот нож и воткнуть прямо в долбаное ликвидаторское сердце. Ну или хотя бы в невозмутимую ликвидаторскую физиономию. В данном случае сгодятся оба варианта.

Когда шел на встречу с Романовским, ждал откровений о родителях. Очень ждал и рассчитывал, наконец, услышать правду.

Однако сейчас, после того, как Полковник произнес всего лишь несколько фраз, у меня сложилось полное ощущение, что он форменным образом издевается. Опять.

— Почему шутка? — Ликвидатор оторвался от процесса разделки мяса, поднял взгляд и посмотрел прямо на меня. — Шутка, это то, что затеял ты вместе с Бутурлиным. Впрочем, даже не шутка, нет. Это подростковая, очень глупая попытка померяться тем, что у вас обоих еще не выросло. И риск. С твоей стороны, конечно. Огромный риск быть пойманным с поличным. Предвосхищая твои попытки оправдаться, сразу скажу. Да, конечно мне было известно об этом споре. Но в данном случае я всё-таки рассчитывал, у тебя хватит благоразумия поступить иначе. Ты дурак, Борис? Просто ответь мне. Ты дурак? До знакомства с тобой я считал псиоников более умными существами. Вы же являетесь верхним звеном человеческой эволюции.

Я в полном недоумении снова покачал головой, а затем посмотрел на закрытую дверь кабинета.

— Сергей Сергеевич, а что происходит? Вы назвали мое настоящее имя. Вы спокойно вслух говорите о псиониках в общественном месте. Мог бы предположить, что Великий и Ужасный Ликвидатор пьян, но вижу, это не так. И тем не менее, ваше поведение ставит меня в тупик. Как и то, что вы сейчас сказали о моих родителях.

— Ну ты ведь хотел знать, кто они. Я обещал поведать тебе правду. Вот. Пожалуйста. Держи свою правду. — Полковник подцепил кусочек мяса и отправил его себе в рот. Зажмурился. — Мммм… Повар здесь божественно готовит. Не находишь?

— Перестаньте! — не выдержал я. — То, что вы говорите о моих родителях…грязь! Вы утверждаете, будто они хотели избавиться от ребёнка. Ну… От меня, то есть. В смысле, избавится по-настоящему.

— Борис… Если ты считаешь это грязью, значит, ты вообще не знаешь, что такое грязь. Послушай… Реальность такова, что твой отец является Императором. Любой человек, услышав эту новость, был бы счастлив. Чем ты недоволен, не пойму?

— Не верю. — Я покачал головой. — Это ложь.

— Да неужели? — Полковник отложил в сторону нож и вилку, затем уставился мне прямо в глаза. — А теперь ответь, зачем придумывать столь изощренную, глупую ложь? Повторяю еще раз. Твой отец — Император. Ты являешься членом правящей семьи. Вот такая правда, Борис. И да, то, что от тебя избавились, тоже правда. В итоге, конечно, вышло не совсем так, как он планировал. Елизавета была первым ребенком. Но не единственным, как теперь все считают. Спустя два года, у Императора родился сын. Мальчик изначально был странным. Вернее, странность имелась лишь одна. Он оказался псиоником. Как ты знаешь, вот эти занимательные пятнышки в глазах… Они у вас проявляются лишь после того, как просыпаются способности. Но с тобой было иначе. У тебя их заметили сразу. Родители. Просто никто же не знает, что универсалы, подобные тебе, сильны сразу. Да, ребёнок может долгое время не открывать свой дар миру, однако глаза… В общем, вышла, так сказать, занятная штука. Сын императора родился псиоником. Ну и вполне понятно, это было недопустимо. Встал бы вопрос, а как такое произошло. Ведь в роду твоего отца не должно этого быть. Иначе он никогда не стал бы тем, кем является. Поэтому, ты уж прийми данную мысль. Выбора у них не было. У твоих родителей. Они просто выкинули мальчика как опасную и ненужную зверушку. Иначе пострадали бы все члены семьи.

— Это какой-то бред… — Я в третий раз покачал головой. Словно китайский болванчик, честное слово. Но меня переполняли эмоции. — Вы говорите, будто псионика опознали сразу, новорождённым. Однако, мои глаза… С ними все было в порядке. Это однозначно. До того момента, пока не начали проявляться способности.

Все, что говорил Ликвидатор, с трудом доходило до моего сознания. Нет, я, конечно, предполагал какую-то подобную историю. Типа, моя матушка связалась в богатеньким типом. Тот с ней покрутился и бросил. Или, может, к примеру, семья запретила им быть вместе. Черт его знает. Что-то наподобие многочисленных сериалов, идущих по телевидению.

Правда, в этой версии оставалось непонятно, каким боком тут Корпорация «Рубин», если Полковник четко сказал, ее бенефициар не является моим биологическим отцом, но… Мало ли.

В любом случае, я ждал историю, в которой меня бросил хотя бы один родитель. Но теперь, выходило, что сразу оба.

— То есть, моя мать мне не мать? — Спросил я и, не выдержав, сразу же, рассмеялся. Просто настолько нелепо все выглядело, что другой реакции быть не могло, наверное.

— Верно! — Ликвидатор снова взял вилку в руку и наколол очередную порцию стейка. — Точнее не скажешь. Твоя мать работала служанкой при императрице. Доверенным лицом. Конечно, они не были подругами, но некоторая атмосфера близости все же имелась. Когда встал вопрос, что делать с ребенком, которому отроду было несколько дней, и мальчишку еще никому не показывали, императрица обратилась за помощью к единственному человеку, которому доверяла. К твоей официальной, юридически обозначенной матери. Та, в свою очередь, не могла отказаться. Видишь ли, она много лет страдала по его императорскому величеству. Он ведь у нас мужчина достаточно видный. Поэтому согласилась помочь. Но вовсе не из дружеских побуждений и не из вассальной преданности. Сделала это ради императора.

— Господи, какой бред… — Я поставил локти на стол, а потом просто шлепнулся лицом в свои же ладони, не в силах видеть довольную рожу Романовского.

Мне очень сильно захотелось, чтоб я сейчас убрал руки, а вокруг — пусто. И всего этого нет. Ни ресторана, ни Ликвидатора с его абсурдными рассказами. Чтоб Романовский исчез вообще. Чтоб я больше не слышал его насмешливый голос, который несет абсолютную чушь.

Ровно несколько секунд так и сидел, закрыв лицо ладонями. Пытался привести своё внутреннее состояние в порядок. Пусть в какой-то хреновый, но все же порядок. Полковник молчал. Видимо, ждал, пока я буду готов слушать дальше.

— Хорошо. Продолжайте. — Начал было я.

При этом убрал руки, посмотрел вперед и… просто остался сидеть с открытым ртом. Минута…две… Только после этого мое сердце заколотилось с немыслимой скоростью. Сорвалось в секунду на сумасшедший голоп.

Стул, который только что занимал Ликвидатор, был пуст. Тарелка стояла с недоеденным стейком. Вилка лежала. Нож. Ресторан никуда не делся. Но Полковника не было. И выйти он точно не мог. Я бы услышал. Почувствовал движение.

— Твою мать… — Протянул я, неверяще пялясь на пустое место. — Твою мать, твою мать, твою мать!!!

Это просто какое-то гадство. Просто закон подлости. Нет. Закон подлости, это когда ты невзначай оказался в какой-то неприятной ситуации. А я…

— Я, блин, отправил главного особиста Империи в… Тоже, что ли, в ад? — Высказался вслух и замер, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

Хотя, чего там слушать. Когда я устроил путешествие Ангелине, тоже ничего не чувствовал. Кроме лёгкой паники и желания поговорить с Настей. Знал, она поможет мне выкрутиться.

— Настя! — Вскочил на ноги, заметался по кабинету.

Не виделся с подругой с того самого дня, когда вытащил Ангелину обратно. Сначала закинул в ад, а потом вернул домой. Не звонил Насте, не беспокоил ее. Да, мы договорились, что будем держать связь через Романовскую. Но потом понеслись такие события, что я просто не мог втягивать в них единственного человека, который мне дорог.

А теперь что? Снова объявлюсь? Добрый вечер, буду краток. Мне мало было экспериментов с дочерью Ликвидатора, я зафигачил самого Ликвидатора. Свинство, какое-то, с моей стороны получится. Нет. Надо попробовать самому. В тот раз я просто представил, как вытаскиваю Ангелину и все.

Замер посреди кабинета, закрыл глаза. Сосредоточился.

— Да чтоб вам всем! — Взорвался через секунду, потому что ничего у меня не получилось. Не сосредотачивается ни хрена. Но тут же был быстренько одёрнул себя.

Полегче, Боря. Полегче. Не хватало еще реально все это заведение отправить к чёртовой бабушке с его посетителями. И насчёт чертовой бабушки, вовсе не в переносном смысле идет речь.

— Что же делать… — Я без сил плюхнулся на стул.

Из ресторана, в принципе, сбежать смогу. И возможно, доберусь либо в особняк Романовских, либо сразу к Насте в гостиницу. И тут уж не до консперации. Смысла нет скрываться от возможной слежки Полковника, как делал в прошлый раз, потому что в подобной ситуации от него случившегося не спрячешь. Он сам и есть случившееся. Но…Когда вытащу Ликвидатора, а я очень надеюсь, что вытащу, он сразу же увидит Настю. И это — все. Конец. Романовский моментально поймёт, чем и как на меня можно влиять.

— Но сам я не могу. — Снова высказался вслух, пялясь на тарелку Романовского с остатками стейка. Зачем? Не понятно. Наверное, чтоб успокоится.– Не получается у меня ничего. Идиотство какое-то. В одну сторону — пожалуйста. На здоровье. Улетают мгновенно. А вот обратно — хренушки.

Принялся лихорадочно перебирать варианты. Выходит, к Насте нельзя. К Ангелине? А смыл какой? Она — как ребенок сейчас. Скажу, что папашу ее отправил в то же самое путешествие, вдруг еще хуже сделаю. Девчонка и так нестабильна, а от таких новостей может впасть в окончательный неадекват. Только фишка в том, что сейчас она уже не обычный человек. Она — псионик. И привести это может к очень грустным последствиям.

Да и какую помощь я могу получить от Ангелины? Никакой. Настя просто знает меня хорошо. Ей удается добиться той необходимой концентрации, с помощью которой я вернул Романовскую. Псионик, спасенный мной в саду, — это другое. Его я просто задержал по дороге в сторону… в сторону чего-то. Не хочу даже думать о конкретном месте.

— Соображай, Боря! Соображай

Я очень старался не паниковать. Мне вообще, наверное, лучше никаким эмоциям не поддаваться. Вон, что получается. Как мать со мной жила все эти годы и не боялась? Она ведь прекрасно понимала, выходит, кто рядом с ней.

И тут меня осенило. Мать! Я знаю название той гостиницы, где она остановилась. А она знает меня. Хорошо знает.

— Он меня точно убьет, когда вернётся… — Нервно хохотнул я, а затем снова вскочил на ноги и рванул к выходу из кабинета.