Птичка для Охотника

Глава 10

Охотников даже телевизор включил, предлагая мне посмотреть какой-нибудь фильм. Я согласилась, и даже позволила на какое-то время себе отключиться, погрузившись в сюжет на экране, но потом все же не удержалась.

— Расскажи, как ты пришел ко всему этому, — обрисовала ладонью окружающее пространство, имея в виду его бизнес.

— А может, мы все же узнаем, с кем останется главная героиня? — он попробовал улизнуть от разговора.

— Да я и так знаю, — небрежно пожала плечами, — с брюнетом тем.

— Это еще почему? — заинтересовался Охотников.

На самом деле, я сама не очень поняла, как так вышло, что мы начали смотреть какую-то романтическую комедию с любовным треугольником, но, наверное, нам просто не хотелось загружать мозг чем-то серьезным, поэтому Дима просто тыкнул в первый же попавшийся фильм в жанре мелодрамы. На самом деле, даже забавно вышло.

— Потому что он гораздо увереннее того блондинчика, смешной, красивый, — начала перечислять я, — ну и девушки просто чаще выбирают брюнетов.

— Да? — удивился мужчина, на автомате приглаживая волосы, — а почему тогда в универе ко мне липли все подряд, если я ходил с обесцвеченными волосами?

Помню, у него были белые кончики и перышки. Мне нравилось, как это выглядело, вообще зачастую я его красила.

— Потому что у тебя остаются все предыдущие характеристики, — ответила, не задумываясь.

И только потом поняла, что сделала ему жирнющий такой комплимент, от которого мужское эго, наверное, уже до небес взлетело. Покосилась на Охотникова, но он никак мой ответ не прокомментировал, только совсем незаметно дернул уголком губ.

— Ладно, с фильмом все разузнали, — подытожил он, все-таки ставя на паузу фильм, — ты уверена, что хочешь слушать мои истории о жизни? Зачем вообще?

— Хочу узнать, что тебя сподвигло на такую жизнь, — я еще крепче обняла свою подушку, с которой не расставалась с того момента, как мы поели, и Дима отнес грязные тарелки в раковину. Это был мой своеобразный барьер от него. — Тебе все пророчили блестящее будущее.

— А чем оно не блестящее? — хмыкнул мужчина, — разве я живу в каких-то трущобах или погряз в долгах? Или ты нашла меня в группе анонимных алкоголиков?

— Я не про это! — ответила с досадой, — а про честную работу, легальный бизнес. Неужели тебя так увлекло все это, когда ты после той истории ввязался во что-то?

— Не увлекло, — он покачал головой, — я просто в очередной раз вляпался.

— Да у тебя талант, — что-то меня не в ту сторону несло.

— Спорить не буду, — он качнул головой, — честно говоря, даже сам вряд ли уже сейчас смогу объяснить, почему опять оказался в той же самой ситуации, с которой мне помогла тогда Юля.

Я поморщилась — имя бывшей сокурсницы, конкретно подпортившей мне жизнь, вызывало только неприязнь. Почему он так спокойно о ней говорит, если знает, что она сделала? Не знаю, у меня сразу что-то поперек горла встает, как только о ней вспоминаю. Или может, он ее даже простил? Ну не пойдет же он после стольких лет ее искать и требовать компенсацию за то, что она разрушила наши отношения.

— И опять оказался кому-то должен? — предположила я. Вполне закономерно.

— Именно. Я оказался слишком азартен, как показала практика. Честно говоря, к концу обучения я уже не был так уверен, что точно вижу свое будущее. Получилось как когда-то в техникуме. Чем ближе была сдача диплома, тем более зыбким становилось представление о будущем.

Ну да, он же был почти что самым взрослым у нас на потоке. Техникум, потом работа, и вот, наконец, решил, чего хочет. А вот и нет. С другой стороны, ничего страшного, некоторые и в тридцать еще не нашли свое дело.

— И отчего-то меня понесло не туда, — продолжил Охотников, — мне хотелось разгрузиться, забыть об учебе, которая сковывала. В универе появляться совершенно не хотелось…

Из-за меня.

— …В общем, было несколько недель забытья, а потом вдруг оказалось, что мой долг не просто велик — он огромен. Не знаю, надо было сразу все свои органы продать, чтобы расплатиться.

— С владельцами?

— Да, — криво усмехнулся мужчина, — ко мне давно присматривались. И в один день пришли в квартиру, которую я снимал. Хорошо, что Юльки тогда не было.

Я опять скривилась.

— Прости, — Дима заметил мое лицо, — мы тогда встречались, когда я думал…

— Я знаю, что вы были вместе, — оборвала его, — Юля поспешила мне сообщить это в тот же день, как вы сошлись. Да и в универе она очень громко об этом говорила.

— Понял. Извини еще раз. В общем, я оказался должен огромную сумму денег, и мне предложили выход.

— Работать на того, кто содержал все эти казино, или где ты там деньги проигрывал? — предположила я.

— Да. Как понимаешь, все это подпольное, в Воронеже нет разрешенной игровой зоны. Только и у этого человека канторы не только в Воронеже. Я переехал в Москву. Выполнял разные поручения. В принципе, когда в счет долгов набирают таких неудачников как я, идет расчет, что они просто быстро исчезнут.

Мне стало не по себе. Потому что «исчезнут» — явно не в значении быстро расквитаются с долгами. Это с ними скорее расквитаются. И удивительно: я впервые слышала из уст Охотникова слово «неудачник», которое он применял по отношению к себе. Это было несколько странно. Видимо, в то время с его душевным состоянием все действительно было не очень хорошо.

Хотя о чем это я, у меня тоже первый год после выпуска просто прошел как в тумане каком-то прошел, вообще не понимала, что я делаю и для чего. Разбитое сердце очень сильно мешало жить.

— Но я почему-то решил бороться, — взгляд у Димы застекленел, будто он вспоминал то время, — я терпеть не мог, когда ко мне обращались как к человеку второго сорта. Меня вымораживало осознание того, что я здесь тружусь по сути за бесплатно, выполняя поручения, из-за которых меня спокойно могут подстрелить.

Так, тут уже явно не казино. Может, он был кем-то вроде коллектора? Не всех же должников принимают на работу. Если можно это так назвать.

— Поэтому я начал пробиваться. Не буду тебе говорить, что пришлось для этого делать — это не сказка на ночь. Да и вообще лучше это не вспоминать. Но полностью свой долг я смог закрыть только в этом году.

— Офигеть, — по моим и подсчетам всяких интернет-статей состояние Охотникова оценивалось в несколько миллиардов. Не мог же он столько проиграть, что пришлось семь лет выплачивать? Или там были какие-то грабительские проценты.

— В общем, вот так, — хмыкнул Дима, — любопытство удовлетворила?

— По сути, ты ничего конкретного не сказал, — протянула я.

— А ты бы хотела услышать кровавые подробности? Перестрелки во дворах, обыски, допросы?

— Нет, спасибо, — я содрогнулась. В голове сразу начали рисоваться картинки из криминальных сериалов, — я примерно представляю.

— Ну вот, — он прикрыл глаза, — а вывод такой. Я полностью свободен, и ни от кого не завишу.

— А может, тот, кому ты был должен, с этим не согласен, и как раз пытается тебя как-то прикрыть? — пришла мне в голову неожиданная мысль.

— Я думал об этом и даже ездил разговаривать с ним, — ответил Охотников, — но он ни при чем. Я проверил.

— Странно. Это был бы наиболее логичный вариант.

— Согласен. Впрочем, думаю, мы скоро выясним, кто пытается добраться до меня через тебя. Завтра-послезавтра точно позвонят.

— Я так не хочу в этом участвовать, — прохныкала, пряча голову в подушку.

— Птичка… — он замолчал, не зная, что ответить, — все будет хорошо. Я не дам тебя в обиду. Обещаю.

Мне по-джентльменски уступили спальню, хоть сначала я и сопротивлялась, заявляя, что не хочу опять экстремально проснуться. Но у Димы кое-как получилось меня убедить, что он слово свое держит, и ничего не будет. А так как за весь вечер больше не было никаких двухсмысленных фраз и телодвижений в мою сторону, то я немного расслабилась. Тем более, все же приятно спать на хорошем матрасе.

Только вот всякие ненужные мысли мешали мне спать, я постоянно ворочалась, потом опять падала в полудрему, и снова просыпалась. Эх, мне бы снотворного какого-нибудь. Но Охотникова будить и напрягать этим не стала. Вдруг он в засаде, и ждет, пока я сама к нему подойду.

И вот его последние слова: «Я тебя в обиду не дам». Но блин, я из-за него по уши в неприятностях, ну это же вообще дурдом.

В результате встала я совершенно никакая, едва только услышала, что в гостиной начался какой-то шум. Сначала просто прислушивалась к шагам, потом звук пропал, видимо, мужчина поднялся на второй этаж. Там, по его словам был кабинет, гардеробная, вторая ванная комната и детская. И вот нафига ему последнее? Неужели, и правда покупал эту квартиру с расчетом на то, что будет когда-то жить тут с семьей? Мне было очень интересно посмотреть, как обставлены комнаты, потому что на первом этаже все выглядело максимально стильно и практично. Детскую он также строго оформил?

Никогда бы не подумала, на самом деле, что Охотников мечтает о семье и о ребенке. Такая мысль мне даже немного дикой казалась. Как это вообще возможно, он же дикий бабник, да и по жизни больше одиночка. Впрочем, с возрастом ориентиры в жизни меняются.

Когда на кухне зашумела кофемашина, я все-таки решилась вылезти из спальни. Телефон показывал девять утра, но так как уснуть я все равно не смогу, а просто так валяться в кровати было невыносимо, я решила, что лучше встретиться лицом к лицу с Димой. Попью кофе и свалю домой. Одной совместной ночи в квартире мне хватило. Как и серьезных разговоров. Хотелось чем-то другим голову занять.

— Доброе утро, — я вышла на кухню, уже полностью готовая к выходу. Только пиджак решила не надевать, перекинула его через локоть.

Футболку, которую мне выдал Охотников вчера перед сном, оставила аккуратно сложенной на убранной кровати.

— Доброе, — он обернулся ко мне, отвлекаясь от чего-то на плите, — ты сегодня работаешь?

— Нет, а почему ты спрашиваешь?

— Просто пытался понять причину твоей полной боевой готовности, — он приподнял брови, глядя на меня, — кстати, красивый топ, с пиджаком его не было так заметно.

— Спасибо, я старалась, — нахмурилась, — у меня нет сменных вещей, так как я вчера не предполагала, что поеду к тебе. Уж извини, если оскорбила тебя тем же нарядом, что и вчера.

— Я не это имел в виду, — досадливо отмахнулся Дима, — могу тебе одолжить какие-нибудь штаны и футболку, хочешь?

— Пожалуй, я все-таки домой поеду, — настояла на своем, — только кофе бы выпила, если ты не против.

— Нет, конечно. Садись. Бутерброды будешь горячие?

— Ага.

Осторожно присела за высокую барную стойку. Как такового обеденного стола у Охотникова дома не было, точнее, он где-то лежал несобранный. Кстати, да, на первом этаже еще где-то была обозначена комната-кладовка. Мужчина объяснил, что пока лень собирать этот предмет мебели, да и смысла нет, он часто ужинает либо, кладя тарелку на журнальный столик, либо вот на стойку. Правда, барные стулья здесь были поудобнее, чем в каких-нибудь клубах или кафешках, что, в принципе, было логично. Не хочется у себя на кухне постоянно сползать со скользкой сидушки.

Передо мной поставили тарелку с горячими бутербродами с сыром. Потом кружку с кофе. И вазочку с каким-то песочным печеньем. Мне даже стало немного по себе. Это что-то вроде уютного завтрака тут намечается?

— Спасибо, — я осторожно взяла один из кусков хлеба. Хорошо прожаренный, но не подгорелый. И сыр так вкусно расплавился. Обожаю! Вот бы сюда еще апельсинового сока!

— У меня есть, могу достать, — отозвался Охотников.

Кажется, я последнюю фразу вслух сказала.

— Нет, спасибо, — отказалась немного смущенно, — кофе — как раз то, что нужно. Мне нужно проснуться.

— Плохо спала? — он внимательно просканировал меня взглядом.

— Так себе, — пришлось признаться, — может, я слишком впечатлительная, но меня твой рассказ про все эти дела слишком взбудоражил. Не понимаю, как ты можешь постоянно в этом вариться. Я бы уже с ума сошла от страха.

— Почему?

— А как? Ты не уверен в завтрашнем дне — вдруг кто-то захочет тебя подсидеть? А вдруг твой бизнес накроют? Или кто-то сдаст тебя властям? Кто-то просто решит тебя пристрелить? Ты не боишься тюрьмы? Судов?

Эти вопросы посыпались из меня ворохом, я даже не успела их остановить. В общем, наверное, я действительно слишком беспокоюсь за чужую жизнь. Это его выбор… хотя и тут не сильно правда, Диму же втянули в бизнес против воли. Но он мог уйти, отдав долг. У него сейчас легальный бизнес тоже просто отличный, зачем продолжать оставаться и на другой стороне?

— Последнего точно нет, — усмехнулся Дима, — как бы плохо это не звучало, но у меня достаточно денег, чтобы выйти сухим из воды. Что же касается остального — да, иногда беспокоюсь. Иногда бывает страшно. Но это издержки, так скажем, профессии. Из нее не выйти так легко и просто.

— Погоди, ты хочешь сказать?.. — я вопросительно на него взглянула.

— Пока ничего не хочу, — он покачал головой, — говорить об этом рано.

— Но… — я не успела ничего сказать, так как телефон, который я принесла с собой и положила рядом на столешницу, завибрировал, показывая, что кто-то хочет до меня дозвониться. Скрытый номер. Да твою мать.

— Мужик тот? — спросил Охотников, заметив, что я побледнела.

— Д-да. — и что делать?!

— Не отвечай, — он перевернул смартфон экраном вниз. Половина десятого, ты еще спишь. Кто вообще так рано подрывается после целой ночи секса?

— Охотников! — я метнула в него яростный взгляд.

— Ну а что, — он пожал плечами, — спорю, что именно об этом и думает тот, кто тебе названивает. Не переживай, он просто хочет держать тебя в напряжении, но ничего не случится. Думаю, он позвонит часов в двенадцать, тогда и ответишь.

— Мне теперь страшно ехать домой, — призналась вдруг, прикрывая глаза.

— Не проблема, оставайся, — он пожал плечами, — я же в самом начале предлагал. В душ сходи, расслабься. Ничего страшного не случится.

Искоса на него взглянула. Телефон вибрировать перестал, и я нервно накрыла его рукой. Что делать?

Я-таки решила утопить все свои проблемы, и поэтому воспользовалась советом Димы, и пошла в ванную. Это было так странно, но я уже решила не зацикливаться на всем этом. Охотников вел себя весьма достойно. Пока.

Надеюсь, его джентльменства хватит и на сегодня.

Я помыла голову два раза, потом еще минут сорок просто отмокала, пытаясь оттянуть момент, когда придется выйти и взять в руки телефон. Так все это сложно.

— Птичка, все в порядке? — в дверь постучали.

— Да, — откликнулась, на автомате прикрываясь руками, хотя никто заходить не планировал вроде как, — сейчас выйду.

— Можешь там сидеть сколько влезет, просто поинтересовался, в порядке ли все, — ответил Дима, — если что, пока никто не звонил.

— Хорошо… — я ушла с головой под воду, тихо настраивая себя на полнейший ужас.

Спустя пять минут все-таки смогла вылезти из ванной, вытерлась выданным мне полотенцем и с некоторым сомнением одела чужие спортивные штаны и длинную футболку. Наверное, я выглядела несколько комично в вещах, которые были большие мне на несколько размеров, но с другой стороны, в таком виде не было ничего сексуального. А я ведь переживала, что в какой-то момент у Охотникова все-таки здравый смысл отключится, и случится что-нибудь плохое.

— Красота, — отреагировал мужчина, увидев меня на пороге кухни. Он до сих пор пил кофе и что-то листал в телефоне.

— Спасибо, — я взяла свой мобильный и устроилась с ним на диване, опять забравшись на него с ногами, и начала гипнотизировать экран.

— Не переживай ты так, — Охотников отвлекся от своих важных дел и решил подсесть ко мне, на самом деле начав нервировать еще больше, — ты в безопасности, он тебе по телефону ничего сделать не сможет. И вообще, помни, что это не ты у него на крючке, а наоборот.

— Легко говорить, — я вздохнула, — может, ты с таким сотню раз сталкивался, а у меня первый раз такое.

Дима хотел что-то сказать, но тут телефон ожил, и я с некоторым содроганием нажала на зеленую трубку, сразу ставя звонок на громкую связь.

— Доброго дня, Яна, — как же я уже ненавижу этот голос! — Отсыпались?

— А вам какое дело? — огрызнулась я, чувствуя в заданном вопросе неприятный подтекст.

— Вы правы, никакое, — согласились со мной, — но насколько знаю, вы сейчас находитесь у Охотникова, так?

— Да.

— Вы молодец. Конечно, мы рассчитывали, что это произойдет немного раньше, но с другой стороны, не всегда стоит торопить события, верно?

Он еще смеет мне намекать на то, что я должна была сразу идти кидаться на Диму? Ненавижу просто!

Почувствовала, как на плечи легли чужие ладони и немного сжали, приводя в чувство. Я благодарно улыбнулась мужчине.

— Так чего вы хотите теперь?

— Детали скинули вам на почту, — посерьезнел неизвестный, — жду результата максимум через три дня. И прошу помнить, Яна, что это все очень серьезно. Ваша жизнь может стать крайне беззаботной, но в том случае, если вы будете четко следовать плану.

— Спасибо, что напомнили, — процедила я, — Это все?

— Да. Я вам позвоню, — от отключился.

— На редкость неприятный тип, — протянул Охотников, все еще приобнимая меня, — схема действий чисто бандитская. Ну-ка, что он там тебе на почту скинул?

Я открыла почтовый ящик и показала Диме новое письмо, которое пришло буквально минуту назад. Там было перечисление каких-то документов с незнакомыми мне названиями фирм, о которых я никогда не слышала.

— «Собрать и передать курьеру», — прочитал Охотников пометку внизу страницы, — ну ладно, соберем, что делать.

— В смысле? — не поняла я. Он собирается вот так просто отдать какие-то важные бумаги не пойми кому? Я понимаю, что мы ловим на живца, но не до такой же степени.

— Подготовим похожие документы, но с другими данными, — объяснил мне Дима, — посмотрим, что случится, и пойдем по следу. Все схвачено, Птичка.

— Налей еще, — потребовала я, протягивая Охотникову бокал.

— Уверена? — он с насмешкой на меня покосился, — не многовато ли?

— Это всего третий бокал! — возмутилась совершенно искренне, — и то, заполненный на треть.

— Помню, как в универе тебя с одного коктейля уносило, — сказал Дима, все-таки подливая мне вина, — что-то изменилось, ты научилась пить?

— Отстань от меня, — махнула свободной рукой, — я взрослый человек, я знаю свою норму. И вообще, у меня стресс!

Сделала глоток, смакуя дорогой вкус напитка. У Охотникова был весьма недурной вкус, хотя, наверное, вина, стоящие от десятка тысяч за бутылку вряд ли могут быть плохими. Я уже успела попробовать белое сухое, полусладкое и неожиданно остановилась на красном полусладком.

И это даже не Охотников внезапно начал меня спаивать, это я после разговора опять начала сильно нервничать. Идти успокаиваться посредством лежания в ванной уже не было сил, поэтому я улеглась на диване и потребовала вина.

Дима сидел с другого края, почти касаясь моих ног. Тоже медленно цедил вино, но не на таком энтузиазме, как я. На экране телевизора шел очередной фильм, но у меня все никак не получалось сосредоточиться на нем.

А вот мужчина действительно смотрел, только изредка обращая на меня внимание, когда я уже начинала это требовать. Держит свое слово, молодец. А может, прожив наедине со мной чуть меньше суток, он уже понял, что нафиг все это надо. Это даже к лучшему.

— Меня бесит твоя самоуверенность, — спустя несколько глотков меня опять потянуло на поговорить, — ты не можешь контролировать все на свете. Ты уверен, что все пойдет так, как надо? Вдруг эти люди смогут обойти тебя?

— Просто доверься мне, Яна, — лениво ответил Охотников, — я во всем этом варюсь достаточно давно. И кухню внутреннюю знаю хорошо. Как и методы, которые надо использовать в таких случаях. Я уже все уладил. Новые документы буду готовы завтра к вечеру, и ты сможешь передать нужную информацию этим шантажистам.

— Мне все равно тревожно, — я приняла сидячее положение и поставила пустой бокал на журнальный столик, — и меня бесит, что ты только и говоришь о том, что у тебя все на мази.

— Могу тебя обнять в качестве дополнительной поддержки, — предложил Дима, тоже отставляя вино и сосредотачиваясь полностью на мне.

— Вот еще, — фыркнула я, — размечтался.

Ладно, он делает достаточно для человека, с которым выстроены четкие границы. Мы не друзья, не любовники, просто старые знакомые.

— А как тебя поддержать? — спросил Охотников, — словам ты не веришь. Я тебе говорю, что все будет хорошо, смогу тебя защитить. Проблем не будет. Начну говорить что-то более углубленное и личное — ты скажешь, что я лезу туда, куда нельзя. Знаю же тебя. Значит, мне остаются только поверхностные слова. Хотя я бы многое хотел тебя сказать.

Я затихла, обдумывая его речь.

— Хорошо, — нехотя проговорила, наконец, — тогда обними меня.

Может, он и прав, слова какие-то я могу воспринять в штыки.

— Да? Ладно.

Он пододвинулся поближе, раскрывая руки, и я скользнула в его объятия, не зная, на самом деле, зачем это делаю.

— Все обойдется, — проговорил Охотников, сжимая руки, — всего несколько неприятных дней. И потом все будет, как раньше.

— Не будет, — отозвалась, — я теперь совершенно не знаю, что делать со своей жизнью.

— А что еще случилось? Кроме меня? — было странно слышать его голос где-то над ухом.

Я не выдержала и закатила глаза.

— Кроме тебя меня недавно бросил парень, с которым мы встречались несколько лет и вообще собирались жениться.

— Да? — удивился Дима, — ну, так надо. Зато сейчас было бы гораздо сложнее.

Хмыкнула. И правда. Только разборок мужских мне тут не хватало. Но, как правильно сказала Катя, хорошо, что Костя показал себя настоящего сейчас, а не когда у нас уже была бы семья и ребенок.

— Какая ты… — объятия на мгновение сжались чуть крепче, чем надо, — я так скучал.

— Ты постоянно это повторяешь, — заметила немного недовольно, — уже надоедает несколько, не думаешь? Ты спокойно жил без меня семь лет. И да, я помню, бизнес, дела. Ну так и что изменилось? Мне кажется, что ты что-то недоговариваешь.

— Только кажется, — заверил меня мужчина.

— А еще, — меня уже несло, — у тебя ко мне только сексуальный интерес, и все. Закроешь этот гештальт, и вся твоя скука исчезнет.

— Вовсе нет, — возразил Охотников, — ты не права совсем.

— Ты просто себя обманываешь, — я была уверена в том, что говорю.

Это же Дима. Узнал правду и хочет что-то себе доказать, вот и все. Придумал себе чувства, хотя их и нет.