Путаница или Ребёнок от незнакомки

Глава 27

Глава 27

-Как раз об этом я и хотела поговорить. Меня никуда не нужно забирать, я поеду к себе домой. И больше не называйте, пожалуйста, меня котёнком.

Больше всего я боялась взрывной реакции мужчины напротив, но он остался удивительно спокойным.

Его губы тронула легкая, как будто понимающая улыбка, а теплый взгляд даже стал каким-то сочувствующим. В этот миг у меня возникло странное ощущение, что он знает что-то, о чем я пока не в курсе. Как будто всё давно решено, а я просто несмышленная малышка, которая стучит ногами и руками, не имея влияния на ситуацию. Более того, я вдруг почувствовала себя полной дурой, над которой открыто насмехаются.

-Почему вы улыбаетесь? - обиженно спросила я и насупилась.

-Я расскажу, если ты перестанешь говорить мне "вы", - предложил Шамаев и наклонился вперед, подперев квадратный подбородок ладонью.

Он снова рассматривал меня. Как и всегда слишком пристально и совершенно не боясь смутить. Как будто я интересная книга, которую он читал, или фильм, поглотивший его с головой. Зная, что замечания на Шамаева не подействуют, я сделала вид, что не замечаю его повышенного внимания.

-Нет уж. Тогда лучше не рассказывайте. Я не собираюсь переходить на "ты", - решив показать характер, демонстративно отвернулась к окну, этим жестом давая понять, что разговор окончен.

Но медведь, видимо, считал по-другому. Он осторожно взял меня за локоть и повернул к себе, а потом наклонился, практически коснувшись своим носом моего:

-Котёнок, объясни, почему нельзя просто перейти на "ты"?

-Нельзя! И я вам не котенок!

Похоже, мужчине совсем не понравилось то, что я сказала, потому что хватка его пальцев стала сильнее, а взгляд суровее:

-Ну почему ты такая упёртая? Катя, у меня, бл*ть, уже башка кипит...

-Мы с вами чужие друг другу люди!

Вот здесь, кажется, я перегнула, потому что массивная фигура мужчины дернулась, а его большие ладони сжались в кулаки. Он был по-хищному красив, но очень опасен в этот момент. И я даже испуганно зажмурилась, когда он поднялся и рявкнул так, что по палате прокатилось эхо с отголосками звериного рыка.

- Чужие?! П*здец! Я отец твоего будущего ребёнка!

Но сдаваться я была не намерена, поэтому вскочила босыми ногами на кровать, и кое-как справившись с широкими полами белого махрового халата, выпрямилась во весь рост. Ощущение того, что теперь я была немного выше медведя, дало такой мощный заряд смелости, что я закричала в ответ:

-Перестаньте разговаривать матом и орать, как ненормальный! Хорош папаша: курите, ругаетесь, пьете ещё, наверно?

-Пью, - мгновенно успокоившись, согласился он и тут же добавил, - котенок, давай ты перестанешь упрямиться и выкать, а я не буду ругаться матом в твоем присутствии?

-Не только в моем присутствии, а вообще перестанете!

-Тогда ты не будешь рваться домой, пока не поправишься.

-Тогда вы перестанете пить!

-Тогда ты не будешь сбегать.

-Тогда вы... вы... окончательно бросите курить!

-По рукам, - с готовностью согласился он и легко сжал мою ладонь своей лапищей. Казалось, что договор закреплен, но Шамаев не спешил отпускать мою руку. Глядя мне прямо в глаза, он перевернул её и прикоснулся губами к тыльной стороне запястья.

Наверняка со стороны это выглядело невинно, но в то же время ощущалось очень интимно, учитывая его странный пристальный взгляд. Борясь с нарастающей дрожью и пытаясь восстановить мигом сбившееся дыхание, я поспешила одернуть руку.

-Перестаньте меня тискать! - возмутилась я, но Шамаев лишь расплылся в хитрой, как у сытого кота улыбке и снова сочувствующе улыбнулся.

Кажется, он был удовлетворен итогами переговоров и теперь с видом победителя лениво наблюдал за тем, как я недовольно фыркаю, поглядывая на его довольную физиономию.

-Вы просто невыносимый провокатор, Олег!

-Мы на "ты", котенок, - с улыбкой пожурил он и добавил, - каждый раз когда ты будешь нарушать наш договор и выкать, я тоже буду...

-Будете ругаться матом или курить?

Шамаев хищно улыбнулся, обнажив идеальный ряд белоснежных зубов, и после короткой паузы ответил:

-Нет, я придумаю кое-что поинтереснее, котенок.

Наверно нужно было одернуть его и потребовать держать субординацию, но сил и желания спорить уже не было, поэтому я устало откинулась на подушки и молча щелкнула пультом от телевизора. Палату сразу наполнил звук голоса ведущего нового танцевального шоу, и я молча отвернулась к экрану.

Постепенно события передачи так увлекли меня, что я даже не заметила, как рассеялась неловкость от повисшего между нами молчания. Более того, Олег тоже с интересом смотрел шоу и даже начал кое-что комментировать, намеренно веселя меня. Судя по то и дело вырывающимся у меня смешкам, Шамаеву это отлично удавалось. Тем не менее, тема шоу была очень далека от Олега, и он совершенно не скрывал, что ничего не смыслит в танцах.

-Вы... ты наверняка спортсмен? Возможно борец? - вдруг спросила я, воспользовавшись тем, что на экране началась реклама.

-Боксер. Мастер спорта. Давно не не участвую в соревнованиях, но занимаюсь для себя.

-Почему бросил?

-Мама попросила, - просто ответил он, но от этих двух слов меня практически подбросило в воздух от шока.

Удивительно.

У этого здорового киборга есть мама, и он её послушался! Нет ну а чего я ожидала? Он ведь не сразу родился таким верзилой со шрамами и щетиной на квадратном подбородке, а тоже был маленьким мальчиком. Это показалось мне таким милым, что губы невольно растянулись в улыбке, а перед глазами возник образ задиристого малыша.

-И ты сразу согласился бросить спорт?

-Не сразу, но так сложилось, что бизнес потребовал моего непосредственного участия, а слезы матери, которая считала, что единственному ребенку отбили последние мозги, совсем меня доконали.

Меня вдруг озарило: родители этого мужчины, которого я еще четыре дня назад совсем не знала - бабушка и дедушка моего будущего ребенка. Вполне возможно, они захотят познакомиться с ним и со мной, общаться в дальнейшем, брать малыша на отдых... К этому я была совсем не готова, поэтому замерла, погрузившись в собственные мысли. С каждым днем и каждой новой подробностью невидимые связи между мной и Шамаевым росли, все крепче привызывая нас друг к другу... А близость и родство с семьей Максима как будто подвергалось угрозе разрушения...

-А ты, котенок? Почему именно культурология? - хрипловатый голос Олега отвлек от раздумий и заставил пуститься в неприятные воспоминания.

-Сколько себя помню, я всегда танцевала. Все школьные годы занималась этим, и дома даже пылится целая полка с наградами... Встречалась со своим партнером по танцам и после экзаменов мы планировали поехать в столицу, чтобы поступить в один и тот же вуз на хореографическое отделение. Но накануне выпускного меня сбил мотоцикл. Виновник аварии скрылся, не оказав мне помощи, и, как итог, я лежала с сотрясением мозга и открытым переломом, а на выпускном с моим парнем выступила другая. Позже она поехала с ним поступать в столицу, пока я валялась в больнице.

Учителя и тренер очень любили меня, поэтому без экзаменов устроили в местный вуз, на свободное бюджетное место по специальности "культурология". Дальше нога срослась неправильно и потребовалась операция. Несмотря на хорошие прогнозы врачей, нужно было время на восстановление. Друзья разъехались и забыли меня, танцы стали несбыточной мечтой, поэтому я впала в депрессию и потеряла интерес к жизни...

Но однажды, примерно через год после травмы, в парке перед больницей меня увидел Максим, который пришел навестить друга. Мне было девятнадцать, а ему двадцать три. Макс вернул мне вкус к жизни и окружил настоящей любовью и заботой. Поэтому я никогда его не предам.

Лицо мужчины напротив не выражало радости от прослушанного, более того, по ходящим желвакам на скулах создавалось впечатление, что он злится.

-Все позади. Теперь Я рядом.

Он так грозно посмотрел мне в глаза и так выделил местоимение "я", что по спине невольно пополз холодок. Но я решила, что споров на сегодня достаточно, поэтому оставила его реплику без ответа. Пусть думает, как хочет, как только станет легче, я вернусь домой.