Путник часть II

Глава 18

- Вальдес, спроси: это все люди? Или еще кого-то ждут? – Сказал Сербин.

Вальдес быстро-быстро затараторил на своем языке, ловя ответы с разных сторон...

- Здесь не весь состав правительства, - наконец, сказал он. – Часть должна пробиться с боями из Бильбао, но связи с ними нет со вчерашнего дня. Не думаю, что им удалось прорваться, ведь фронт от Бильбао держат «чернорубашечники» и немцы – настоящие солдаты!

- А архив, ценности? Что с ними?

- Архив и ценности погружены в бронированный банковский автомобиль. Но водитель сбежал, забрав ключи и уничтожив аккумулятор. Автомобиль стоит в гараже, - Вальдес кивнул головой на приземистое строение, протянувшееся через весь двор.

- Дорофеев! – крикнул Сербин. – Разберись с банковской жестянкой. Нужно запустить двигатель и посмотреть, на ходу ли она. Вальдес, дайте ему провожатого. Нужно все проделать быстро, Вальдес! Максимум, через двадцать минут мы должны двинуться в порт! Вам понятно?!

- Понятно! – сказал проводник и начал давать указания своим. Испанцы ушли в особняк и скоро поперли оттуда связки запыленных бумаг, какие-то папки…

- Вальдес! – заорал Сербин, теряя самообладание. – На хрен эту макулатуру! Пусть жгут все к чертовой матери! Они что, думают, грузовик безразмерный?!

Видя реакцию испанцев, которые упорно не хотели расставаться с бумагами, Сербин выбил ногой папки у ближайшего к нему клерка и сказал Горбатенко: «Поджигай!»

Оставленный на крыше особняка наблюдателем Сергей Дощечкин, свесив голову с карниза, крикнул, что фалангисты подтягиваются к площади, усиленные двумя взводами «чернорубашечников», и исчез. Буквально через пару минут заработал его пулемет, и с крыши посыпались стреляные гильзы.

- Все бумаги в огонь! – снова заорал Сербин, видя, что некоторые испанцы пытаются влезть в кузов с папками.

Наконец-то из гаража выехал бронированный 12-ти цилиндровый «Packard». Машина отчаянно дергалась и стреляла черными выхлопами… Сербин подбежал к ней и распахнул дверцу.

- Ну, что еще? - крикнул он.

Дорофеев только пожал плечами в ответ.

- Аккумулятор я снял с грузового «Мерседеса». Завелся нормально, а теперь вдруг задергалась, зараза!

- Да вытащи же подсос воздуха, олух! – заорал Сербин, видя, что пули фашистов уже начинают залетать во двор…

- Твою мать! – выругался Дорофеев и потянул на себя рычажок регулятора подачи воздуха. Двигатель тут же заработал ровно…

- Быстро грузитесь! Быстрей, быстрей! – Сербин вскочил в кузов «Форда», крепко ухватив рукояти спаренного пулемета.

Дощечкин на руках съехал по пожарной лестнице с крыши и, ухватившись за задний борт, уже на ходу перевалился в кузов.

Вышибив ворота в обратную сторону, машины вылетели на площадь, и тут же по бортам защелкали пули…

Сербин едва успевал крутиться, ловя в перекрестие прицела фигурки набегающих со всех сторон фашистов. Но слаба человеческая плоть против мощи тяжелой пули крупнокалиберного пулемета. Расчистив площадь, вылетели на улицу Сан-Себастьян, протаранив грузовик с немцами, которые горохом посыпались под колеса. Простреливая улицу вдоль и не давая фашистам вести прицельный огонь, проскочили до портовых окраин.

Но здесь уже выстраивались цепи для штурма порта, сплошь составленные из немцев и итальянцев…

Все улицы были буквально забиты техникой и солдатами вермахта… Грузовики, мотоциклы, несколько танкеток…

« Лишь бы мощей хватило двигателю»! – подумал Сербин, зная, что бессменный водитель «Форда» Фиделио, уже имевший опыт в подобных ситуациях, не сбавит скорость ни на миг. Он успел перезарядить пулеметы на относительно спокойном участке в предпортовых предместьях, и теперь вел огонь, не прекращая ни на секунду, прорубая колонне коридор к порту.

Колонна влетела на территорию порта, и охрана тут же начала стаскивать цепями тяжелые ворота, давая возможность проскочить в порт подразделениям республиканцев, которые сражались на подступах к нему.

Фиделио сбавил ход, лавируя между сотнями раненых солдат республиканской армии, которых санитары укладывали прямо на доски причалов. Шла усиленная погрузка раненых на шаланды, вельботы, шхуны и яхты, - на все плавсредства, которые еще могли держаться на воде.

У лодок грузовик Фиделио так резко встал, что Сербина швырнуло на кабину и он больно ударился грудью о турель пулемета. Задохнувшись, он присел на мешок с песком, ожидая, пока кузов покинут испанцы и пулеметчики.

От постоянной вибрации рукоятей пулеметов у него сильно дрожали руки, и он взглянул на ладони, с удивлением увидев вздувшиеся пузыри ожогов…. Странно, но боли он не чувствовал… Он так устал, что не ощущал ничего, кроме опустошенности, какого-то странного состояния отрешенности от внешнего мира…

С трудом поднявшись с мешка, он доковылял до заднего борта и, перекинув ногу, просто свалился вниз.

Геррильерос заботливо подняли командира и уложили на диван в какой-то портовой конторке, временно приспособленной ими под штаб. Конторка была удобна тем, что располагалась прямо у охраняемой ими субмарины. С лодки быстро притащили военврача, который долго возился с ладонями Сербина…

Видимо, на какое-то время он впал в беспамятство, потому что, очнувшись, услышал звуки боя буквально в ста метрах от субмарины, и увидел быстро лиловеющее небо над разбитой вдребезги крышей.

Пули добивали остатки стекол в конторке, и Сербин понял, что в его распоряжении остаются считанные минуты…

Он попытался встать… Оказавшийся рядом военврач тут же подхватил его под руки:

- Я помогу, командир!