Путь Индии. Стратегии для неопределенного мира

Для наших целей важно то, что подобно тому, как доминирование США разрушило Индо-Тихоокеанский регион после 1945 года, американские корректировки сейчас могут помочь его возродить. Это может произойти не только само по себе, но и потому, что в том же направлении движутся и другие автономные процессы. К ним относятся амбиции Китая, интересы Индии, позиция Японии, уверенность Австралии и осведомленность АСЕАН. Как и альянсы, стратегические концепции также реагируют на время, и момент Индо-Тихоокеанского региона снова настал.

Как и в случае со многими другими событиями в современном мире, спусковым крючком для Индо-Тихоокеанского региона также стали изменение американской позиции и усиление Китая. Поскольку первое является более реактивным, имеет смысл сосредоточить анализ на втором. Десятилетие назад Китай активно и публично обсуждал роль морской мощи в своем будущем. Отчасти это было связано с решением традиционной стратегической дилеммы, обусловленной ограниченностью его восточного побережья и множеством островных цепей за ним. Но к 2009 году появился и более масштабный поиск, который подменил собой этот аргумент. Китайские политики уже осознали, что если эта страна хочет стать глобальной державой, то она неизбежно должна быть морской. Последовавшие за этим дебаты в корне изменили историческую традицию. В этом смысле 2012 год ознаменовался не только сменой политического руководства, но и стратегического мышления.

Влияние глобальных событий на Индийский океан не могло обойти стороной Индию. Ее расположение в центре дает стране уникальные преимущества. Однако это стратегическое преимущество считалось настолько само собой разумеющимся, что ее морская эксплуатация всегда была на низком уровне. По мере развития военно-морской активности Индии также пришлось столкнуться с инициативами по развитию коммуникаций, которые имели морские последствия. Это означало, что держава, чьи горизонты безопасности и так уже были расширены, должна была сосредоточиться на океане. Характер вызова также нов, поскольку большая его часть разыгрывается в глобальном сообществе. Выход из этого затруднительного положения неизбежно заключался в укреплении потенциала, создании баланса и поощрении сотрудничества. Логично, что Индия должна работать с теми, кто ценит ее влияние, выступает за повышение ее роли и не против ее деятельности.

Поскольку каждая крупная держава имеет свою собственную точку зрения, их повествования иногда могут отличаться друг от друга. Для Индии речь идет о том, чтобы идти по пути собственного неуклонного подъема, одновременно реагируя на побуждения, возникающие в связи с позицией других. Восточноазиатский саммит уже вывел Индию за пределы Индийского океана в Индо-Тихоокеанский регион. Ее участие в двусторонних, трехсторонних и многосторонних военно-морских учениях в Тихом океане имеет свое собственное значение. Постоянная экстернализация экономики и ориентация на Восток сделали ее чувствительной к вопросам безопасности на море. Таким образом, концептуальное обоснование Индо-Тихоокеанского региона сосредоточено вокруг расширяющихся интересов Индии. Это подкрепляется ее самовосприятием как державы, соблюдающей правила, которая вносит свой вклад в глобальное сообщество. Ее основные интересы могут лежать в Индийском океане, но присутствие за его пределами также обеспечивает мирную периферию. А поскольку морская деятельность оказывает столь глубокое влияние на общее равновесие, участие Индии в определенной степени способствует стабильности в Азии.

В то время как значительная часть внимания сосредоточена на расширении ее интересов, где Индия может действительно изменить ситуацию, так это в самом Индийском океане. Это не только естественная арена для ее влияния, но и один из важнейших аспектов безопасности. Поддерживая сильную позицию в этом регионе, Индия повышает свою ценность и обеспечивает более восторженный прием на Востоке. Для Индии правильность ее индо-тихоокеанского подхода зависит от того, насколько правильно она разработает свою стратегию в Индийском океане. После многих лет отрицания меняющейся реальности Индии пришлось смириться с тем, что в океанах под водой действуют новые силы. Это признание послужило толчком к разработке в 2015 году первого комплексного морского прогноза, получившего соответствующее название SAGAR (Безопасность и рост для всех в регионе). Основанная на убеждении, что развитие сотрудничества и использование наших возможностей для более широкого блага принесет пользу Индии, она состоит из четырех ключевых элементов.

Первая - это защита нашего материка и островов, защита наших интересов, обеспечение безопасности, спокойствия и стабильности в Индийском океане, а также предоставление наших возможностей другим. Вторая направлена на углубление экономического сотрудничества и сотрудничества в области безопасности с нашими морскими соседями и укрепление их потенциала. Третий предусматривает коллективные действия и сотрудничество для укрепления мира и безопасности и реагирования на чрезвычайные ситуации. А четвертая нацелена на более интегрированное и совместное будущее региона, способствующее устойчивому развитию. SAGAR - это более активный и ориентированный на результат подход Индии, который усиливает ее влияние за счет реализации партнерских отношений. Это выражается в связях между внутренними районами и укреплении регионализма, вкладе и поддержке на море, а также в создании расширенного соседства. Она сопровождается готовностью взять на себя ответственность в качестве поставщика чистой безопасности. Его влияние проявляется в большем количестве проектов, инициатив и мероприятий.

Комплексная морская стратегия, естественно, имеет ряд приоритетов, которые лучше всего изобразить в виде концентрических кругов. Ядро - это морская инфраструктура для родины, развитие островных активов, связь с ближайшими соседями и возможности, используемые на ежедневной основе. В рамках политики "Добрососедство прежде всего" особое значение имеют те инициативы, которые имеют океаническое воздействие. Следующий круг включает в себя морское пространство за пределами вод Индии и ее ближайших островных соседей, таких как Шри-Ланка, Мальдивы, Маврикий и Сейшельские острова. На суше большое значение имеет восстановление связи с расширенным соседством. Они напрямую влияют на способность Индии охранять воды в более широком масштабе.

Затем возникает реальная задача - возрождение Индийского океана как сообщества, опирающегося на свои исторические и культурные основы. Только формируя сотрудничество по всему Индийскому океану, Индия может надеяться существенно повлиять на события за его пределами. Как сделать океан более цельным пространством для сотрудничества - это не только более масштабная региональная задача, но и задача, которая укрепит центральное положение Индии. Эти задачи, даже если они различны по своей природе и важности, должны решаться параллельно, поскольку они должны быть самодостаточными. Внешний круг ведет Индию в Тихий океан, затрагивая совпадающие интересы, чтобы обеспечить безопасность ядра и одновременно способствовать стабильности периферии. В этом направлении ведется работа по развитию политических обменов, учений и механизмов сотрудничества. Именно взаимодействие этих кругов будет определять не только морское будущее Индии, но и ее более широкую стратегическую позицию.

Политика Act East и расширение морской деятельности уже привели к возрождению портов на восточном побережье Индии, исчезнувших в колониальный период. Но чтобы в полной мере использовать преимущества своего расположения, крайне важно расширить возможности подключения к морским объектам за пределами Индии. Бангладеш и Мьянма обладают значительным потенциалом в этом отношении. В настоящее время уже ведется работа по реализации проектов по развитию коммуникаций и инфраструктуры путем предоставления кредитных линий. Хотя проект Каладана к порту Ситтве и трехстороннее шоссе в Таиланд являются одними из самых крупных обязательств перед Мьянмой, есть возможности для расширения связей и через Бенгальский залив.

На своей территории Индия может использовать множество других возможностей для укрепления своего морского влияния. Развитие Андаманских и Никобарских островов, безусловно, стоит на первом месте. Мы должны спросить себя, как другие страны использовали бы такой удачно расположенный актив. Будь то Act East, SAGAR, Neighbourhood First или Indo-Pacific, стратегия начинается дома, и именно прогресс в этой области станет проверкой серьезности намерений.

При других обстоятельствах возрождение СААРК должно стать одним из ключевых приоритетов внешней политики Индии. Южная Азия, безусловно, относится к наименее интегрированным регионам мира, и, поскольку она расположена в центре Индийского океана, ее дисфункциональность напрямую влияет на это обширное пространство. Необходимость налаживания связей и расширения торговли очевидна. Однако решительное противодействие основной повестке дня со стороны одной страны подрывает столь необходимое сотрудничество. Поэтому на данный момент Индия больше сосредоточена на объединении двусторонних и многосторонних инициатив. В конечном итоге мы надеемся, что в этой области, как и в других, воцарится нормальная обстановка. А пока необходимо разрабатывать другие варианты, такие как БИМСТЕК, смещая акцент на Бенгальский залив.

Укрепление чувства расширенного соседства является частью возвращения Индии к истории. Ее культурная основа настолько заметна, что не нуждается в подтверждении, будь то в Юго-Восточной Азии, Персидском заливе или Центральной Азии. Даже экономическая основа постепенно укрепляется по мере того, как торговля, инвестиции и мобильность оказывают свое влияние. Чего ему действительно не хватает, так это связности, которая была нарушена семь десятилетий назад. И океаны могут внести реальный вклад в решение этой проблемы.

В одной из своих историй Индийский океан был назван магистралью, связывающей великие множества людей на огромных географических пространствах. Эту важнейшую роль можно вновь сыграть, если центр притяжения выступит в роли посредника. Для этого необходимо обеспечить более плавное перемещение товаров и людей не только внутри Индии, но и в ее ближайших окрестностях, а также за ее пределами. Неслучайно укрепление связей лежит в основе многих внешнеполитических инициатив Индии. Растущая приверженность строительству транснациональных автомагистралей, инициативам в области мультимодальных перевозок, модернизации железных дорог, внутренних водных путей, прибрежного судоходства и развития портов подчеркивает серьезность намерений. Фактически, улучшение логистики стало доминирующей темой в работе Индии с соседями.

Опыт Индии на западном направлении менее позитивен по причинам, которые хорошо известны всему миру. Тем не менее, проект порта Чабахар с Ираном и выход к морю, который он может предоставить Афганистану, представляют собой важные возможности. Значительный потенциал Ирана как транзитного коридора в Евразию заслуживает изучения. Также как и более крупный Международный транспортный коридор Север-Юг, который может облегчить перевозки в Россию и Европу, а также Ашхабадское соглашение, соединяющее Индийский океан с Центральной Азией. Развитие событий в Персидском заливе и Западной Азии может предоставить еще больше вариантов в ближайшие дни.

Стратегия в Индийском океане, естественно, подразумевает повышенное внимание к своим морским соседям. Как обычно бывает в таких случаях, история и социология оказываются смешанными благословениями. Налаживание отношений выражается в политической видимости, расширении сотрудничества и увеличении числа проектов со Шри-Ланкой, Мальдивами, Маврикием и Сейшельскими островами. Появляется комплексное видение торговли, туризма, инфраструктуры, окружающей среды, "голубой экономики" и безопасности. Индия также сотрудничает с этими странами в наращивании потенциала, предоставляя радары, оборудование для наблюдения за побережьем, суда и самолеты, а также создавая морскую инфраструктуру. Сегодня повестка дня сотрудничества охватывает вопросы белого судоходства, "голубой экономики", реагирования на стихийные бедствия, борьбы с пиратством и терроризмом, а также гидрографии. Этим странам было отрадно видеть, как стойко Индия поддерживала их во время пандемии короны.

Важность этих морских отношений для интересов безопасности Индии трудно переоценить. В конце концов, это ядро, на основе которого Индия может помочь построить более широкую архитектуру Пан-Индийского океана. Поэтому крайне важно обеспечить, чтобы эта близкая зона оставалась чувствительной к интересам Индии. Желательно также, чтобы Индийский океан не превратился в арену острой конкуренции. Островные государства будут иметь свои собственные интересы, но также и свои расчеты. Хотя они могут стремиться максимально использовать свои шансы, сочетание политического комфорта, экономического сотрудничества и культурной близости сыграет свою роль. Ответственность за мир, процветание, безопасность и стабильность лежит в первую очередь на подходах держав-резидентов. Их коллективное мышление и совместные действия являются основой для повышения уровня осведомленности сообщества. И самые веские аргументы в пользу этого - история океана.

Когда-то "мир" Индийского океана обладал существенным единством, основанным на ритмах морской торговли. Мы также знаем, что это была действительно самодостаточная зона, хотя и с естественными и гибкими границами, которые отличали ее от других близлежащих. Связь морской торговли с культурным влиянием была как наглядной, так и повсеместной по всему океану. В результате традиции, обычаи, верования и торговля создавали виртуальную связь, преодолевающую расстояние. Однако романтике истории пришлось уступить место реалиям международных отношений, поскольку с приходом европейцев океан и его побережье оказались раздроблены. Постколониальный мир также создал новые национальные, а затем и региональные идентичности, которые отодвинули океан в тень. Кроме того, экономическая деятельность и культурные привычки, характерные для побережья Индийского океана, не всегда распространялись далеко вглубь материка. Этот недостаток глубины, возможно, также способствовал стратегическому сокращению целой экосистемы до одного лишь водного пространства. В значительной степени такая ситуация была обусловлена противоречием между социоэкономикой и геополитикой. Сегодня, когда последняя кардинально меняется, Индийский океан не может оставаться непроницаемым.

Индийский океан - один из тех океанов, на которых тысячелетиями формировалась культура. Хотя его основные виды экономической деятельности напрямую вытекают из природных циклов, они также были перенесены в традиции. В результате океан сформировал свою особую идентичность, основанную на мобильности, принятии и взаимопроникновении. Это историческое наследие можно увидеть на всем его пространстве - от индуистских храмов на Бали и в Ми Сон, фактически до Чжэнчжоу на Фуцзяньском побережье Китая; в арабских общинах в Ачехе и на востоке Шри-Ланки или у поселенцев вакваков на Мадагаскаре. В самом деле, мало найдется более ярких примеров того, как глобальные тенденции проявляются в регионе в виде местного присутствия. Остатки влияния спустя столько веков дают нам лишь частичное представление о том, каким интенсивным и ярким оно было когда-то. То, что они до сих пор рассказывают о себе, свидетельствует о том, что общая этика Индийского океана была связана с сосуществованием и приспособлением, а уважение к разнообразию было неотъемлемой частью развития торговли. Чтобы возродить чувство собственной идентичности, важно ценить и развивать эту многоцветную картину Индийского океана.

Плюрализм и синкретизм - глубокие исторические черты океана, и они также усилились благодаря либерализму. Если остановиться и задуматься, то Индийский океан - самое густонаселенное англоязычное озеро в мире, большее, чем Атлантический океан. Колониальная эпоха, несомненно, нанесла большой ущерб этому океанскому сообществу. Но она также оставила после себя институты, практику и ценности, которые естественным образом поддерживают международные нормы и верховенство права. Сочетание истории - как древней, так и недавней - создает сегодня основу для построения более современного региона с собственной индивидуальностью.

Но, несмотря на наследие и устремления, реальность такова, что единство Индийского океана не является самоочевидным. Причины этого сложны и достойны отдельной дискуссии. Отчасти это следствие боковой фрагментации региона внешними державами. Колониальное господство создало искусственные барьеры через свои административные юрисдикции, которые размыли многовековые естественные перемещения и контакты. Их влияние также привело к усилению разделения между океаном и прибрежными обществами, а также к сокращению местных морских практик и возможностей.

По мере того как присущие мореплаванию традиции ослабевали под влиянием европейского присутствия, мы оставались с менее активной визуализацией этого огромного глобального достояния. Сильнее всего на океаническую культуру повлияла судьба Индии. Уменьшение ее влияния в период колониального правления усугубилось ее разделом. Опорный пункт океана значительно уменьшился как по охвату, так и по значению. Мало того, возникновение современных национальных государств после деколонизации вновь сделало такой сильный акцент на территориальности, что это еще больше снизило значимость регионального и трансрегионального сотрудничества и потоков. Таким образом, Индийский океан стал рассматриваться как менее целостный по своей сути, чем, скажем, Атлантический или Тихий. Даже его более мелкие составляющие, такие как Бенгальский залив или Аравийское море, не считаются обладающими культурой, сходной со Средиземным, Карибским или Северным морями. Восстановить ее будет нелегко, особенно при наличии мощных сил с противоположными интересами.

Поэтому Индийский океан, как и многие другие регионы, должен искать решения внутри себя. Ключевым шагом в этом направлении является создание связей, которые способствуют формированию более четкой личности. Очевидно, что нереально просто вернуться к прошлому, основанному на муссонах, хотя мы не должны недооценивать привлекательность мягких связей. Проблема в том, что за последние пять десятилетий прибрежные страны присоединились к одной из региональных группировок, а некоторые из них - к нескольким. За океаном мы имеем целый парад аббревиатур, свидетельствующих о его раздробленности: САДК, ССАГПЗ, СААРК, БИМСТЕК, АСЕАН, СВА и т. д. Поэтому побудить страны и регионы работать над созданием единого Индийского океана не так-то просто. Возможно, никто не будет против, но мало у кого есть необходимый энтузиазм.

На дипломатическом уровне содействие более тесному взаимодействию между этими группами само по себе внесет определенный вклад. Также полезно физически преодолевать границы между ними. Хорошим примером является граница между Индией и Мьянмой, где СААРК встречается с АСЕАН. Хотя сухопутное сообщение, безусловно, имеет решающее значение, мы также должны признать, что неразвитость морской инфраструктуры сама по себе в значительной степени определяет профиль Индийского океана. Не менее важным является развитие внутренних районов. Отчасти ограничение Индийского океана было связано с узостью его прибрежной культуры. По мере того как в Азии возникали единые национальные общества, психологическая дистанция от океана также сокращалась. Экономика внутренних районов все больше связывалась с морской торговлей. Сегодня очевидно, что развитие их инфраструктуры может стать решающим фактором в повышении значимости Индийского океана.

Центральная роль Индийского океана в мировой торговле и развитии осознается не впервые. В конце концов, он занимает пятую часть всей площади мирового океана и включает в себя береговые линии протяженностью почти 70 000 км. Но не только в просторах дело, но и в местоположении. С экономическим возрождением Азии, независимо от того, рассматриваем ли мы этот регион как рынок или как производственный центр, транспортировка товаров приобрела еще большую значимость. Соответственно растет и поток природных ресурсов: сейчас на этот океан приходится две трети мировой морской торговли нефтью. Более двух пятых населения планеты живет за океаном. Обеспечение бесперебойного и бесперебойного потока одной трети мировых насыпных грузов и половины контейнерных перевозок - задача не из легких. С течением времени она должна становиться все более коллективной.

Индия серьезно относится к этому вызову и готова полностью выполнить свои обязанности. Мы начали заключать соглашения о белом судоходстве и сотрудничать в области наблюдения за прибрежной зоной и ИЭЗ с некоторыми из наших ближайших соседей. Индия участвует в таких соглашениях, как ReCAAP и механизм SOMS 10 по обеспечению безопасности на море. Мы также принимаем активное участие в борьбе с пиратством как на западе, так и на востоке. С 2008 года мы продолжаем осуществлять антипиратское патрулирование в Аденском заливе и на других морских путях в регионе. Военно-морские силы Индии совершили около пятидесяти миссий по сопровождению судов для борьбы с пиратством. Это в целом способствовало повышению безопасности мореплавания в регионе и позволило сократить зону повышенного риска в декабре 2015 года, тем самым снизив расходы на страхование судов.

Каждый игрок решает проблемы безопасности в Индийском океане по-своему. В случае Индии они, по сути, являются результатом использования национального потенциала, подкрепленного участием в соответствующих региональных органах. Региональный форум АСЕАН, в частности, высоко оценивается Индией как широкая платформа. Ближе к дому Индия развивает трехстороннее сотрудничество со Шри-Ланкой и Мальдивами. Что касается военно-морских интересов, то устойчивое развитие военно-морского симпозиума в Индийском океане (IONS), в котором участвуют 35 стран, за последнее десятилетие стало очень обнадеживающим событием. Он способствует общему пониманию морских проблем, укреплению региональной морской безопасности, усилению потенциала, созданию механизмов сотрудничества, развитию оперативной совместимости и оперативному реагированию.

Если перейти от политики к результатам, то очевидно, что совместная работа военно-морских сил, направленная на достижение общих целей безопасности, оказывает стабилизирующее воздействие. Индия участвует в ряде двусторонних учений, в том числе с Сингапуром, Шри-Ланкой, Францией и Австралией. Кроме того, мы сотрудничаем с США и Японией в рамках Малабарских учений. Некоторым островным государствам Индийского океана Индия поставляет военно-морское оборудование, проводит обучение и оказывает гидрографические услуги. И сегодня ее морские горизонты явно включают партнеров в Восточной Африке.

Восстановление идентичности сообщества в Индийском океане - это кропотливая работа. В своем структурированном формате она потребует от океанических форумов, таких как Ассоциация стран Индийского океана (IORA), большего содержания и большего авторитета. Но, возможно, это слишком формальный подход к решению сложной задачи. Для того чтобы большое количество стран с самобытной историей и разнообразными культурами объединились вокруг общего океанского пространства, требуются как институциональные, так и неформальные решения. Строительные блоки действительно существуют, стоит только начать думать о них в таком ключе.

Если в этом неопределенном мире и можно с чем-то согласиться, так это с тем, что значимость альянсов снижается. Не менее очевидно, что старомодное военное соперничество уступает место более тонкой борьбе за влияние. Будущее состоит в том, чтобы заставить страны, чьи интересы совпадают или даже пересекаются, работать вместе. Это означает, что повестка дня и разговоры должны быть более открытыми. И понимание того, что каждый игрок может привнести за стол переговоров. Эта тенденция уже заметна в ходе военно-морских учений, стратегических консультаций или инфраструктурных проектов.

Стабильность и порядок не могут быть построены только на силе возможностей. Они должны быть подкреплены дисциплиной закона, в данном случае уважением к ЮНКЛОС, которая была признана МОРА в качестве конституции для океанов. Признавая растущее значение морской торговли во все более глобализированном мире, Индия поддерживает свободу навигации и пролета, а также беспрепятственную торговлю, основанную на принципах международного права, отраженных, в частности, в ЮНКЛОС. Индия также считает, что государства должны разрешать споры мирными средствами без угрозы силой или ее применения и проявлять сдержанность при осуществлении деятельности, которая может осложнить или обострить споры, затрагивающие мир и стабильность. Морские пути сообщения имеют решающее значение для мира, стабильности, процветания и развития. Являясь государством-участником ЮНКЛОС, Индия призвала все стороны проявлять максимальное уважение к этой конвенции, которая устанавливает международный правовой порядок в морях и океанах. Мы также считаем, что полномочия Трибунала Приложения VII и его решения признаны в части XV самой UNCLOS.

Если Индийский океан хочет занять более заметное место в глобальном политическом дискурсе, то его главная надежда - дальнейшее развитие IORA. За два десятилетия эта организация гармонизировала многочисленные разнообразие и создала смешанную этику. Он создает общую почву для регионального экономического сотрудничества и предоставляет возможности для развития общих интересов. Он также способствует тесному взаимодействию бизнеса, академических институтов, ученых и народов стран-участниц. Индия стремится развивать ассоциацию обода в соответствии с собственными расширяющимися двусторонними связями в регионе. Она считает целесообразным расширение и дальнейшую активизацию ее деятельности - от возобновляемых источников энергии и "синей экономики" до охраны и безопасности на море, науки о воде и более широкого взаимодействия институтов и аналитических центров.

Учитывая историю и традиции Индийского океана, вполне уместно, что любые серьезные усилия по содействию его сплоченности будут направлены на решение вопросов его единства и самобытности. Мы должны в полной мере использовать родственные и семейные узы, которые охватывают Индийский океан и являются важной частью его истории. Однако необходимы и более активные инициативы, и проект "Маусам", сама номенклатура которого, основанная на характерной системе ветров Индийского океана, свидетельствует об интересе к особенностям этого региона.

Проект способствует проведению археологических и исторических исследований в области культурных, торговых и религиозных взаимодействий. Он стал средством обмена знаниями, создания сетей и публикаций. Если это пример современной инициативы по возрождению самобытности океана, то существует множество других вспомогательных начинаний, которые способствуют достижению той же цели. Повышая интерес к традиционным знаниям и практикам, таким как аюрведа и йога, возрождая интерес к путешествиям таких верований, как буддизм или суфизм, или используя такие мощные символы, как Наланда или Рамаяна, чтобы способствовать человеческим обменам, мы шаг за шагом укрепляем сознание экосистемы, которая когда-то была надежно защищена в своей жизнеспособности.

Очевидно, что многое зависит от того, как будут реализовываться возможности подключения в Азии. Сегодня существуют различные подходы и инициативы, которые предлагают выбор странам этого региона. По понятным причинам многие хотели бы использовать все эти возможности наилучшим образом. Но опыт последнего десятилетия подчеркивает важность принятия зрелых и взвешенных решений в этом вопросе. Для того чтобы соединяемость не приобрела острое стратегическое значение, необходимы надежные гарантии того, что проекты не будут использоваться для оказания влияния. Аналогичным образом, нежизнеспособные проекты открывают возможность использования их в своих интересах. Также крайне важно уважать суверенитет и избегать спорных территорий в таких начинаниях. Соединяемость должна расширять потоки, а не направлять их.

В Индийском океане принято советоваться, и в долгосрочной перспективе именно инициативы и проекты, ориентированные на людей, будут более устойчивыми. Хотя мы склонны думать о связности в физических терминах, давайте не будем забывать, что у нее есть и более мягкие аспекты, которые на самом деле не менее важны. Контакты между людьми, религиозные поездки и обмены, сохранение наследия и развитие культуры - все это благоприятные факторы, которые могут способствовать укреплению связей между обществами. Поэтому очень важно, чтобы мы подходили к проблеме связности с целостной точки зрения - ориентированной на сообщество, а не на сделку, - и чтобы главной движущей силой была цель общего блага.

Ни один анализ Индийского океана не будет полным, если не затронуть развитие его крайних точек, будь то восточное побережье Африки или острова Тихого океана. Проведение саммитов тихоокеанских островов и расширение наших связей и проектов развития имеет важное значение для реализации нашей общей цели - климатической справедливости. История Индии в Африке также не получила того внимания, которого она заслуживает, отчасти потому, что она не играет на публику. Связи со странами Восточной Африки на периферии Индийского океана, с которыми у нас более длительные исторические контакты и более тесное соседство, имеют особое значение для дискуссии по Индо-Тихоокеанскому региону.

Индийский океан - это люди, культура и торговля. Ценить его сложную текстуру и тонкие нюансы необходимо для того, чтобы способствовать его росту и возрождению. К нему нужно относиться с сочувствием, а не как к бизнесу. К нему нужно относиться как к партнеру, а не как к арене. Целью должна быть взаимозависимость, а не доминирование. Пусть муссоны больше не диктуют время плавания кораблей, но их ритмы по-прежнему влияют на жизнь миллиардов людей. Океан вновь обретает статус зоны встреч и перекрестка культур. Приближается время, когда он снова станет своим, что крайне важно для перспектив Индо-Тихоокеанского региона.

Для этого Индия должна придерживаться подхода, способствующего развитию партнерства с другими странами в целях наращивания их потенциала и обеспечения интересов. С другой стороны, она должна быть консультативной в этом взаимодействии, будь то двустороннее или региональное, или даже в отношении морского сообщества. Готовность взять на себя большую ответственность должна сохраняться. В конце концов, это в некотором смысле морской вариант нашей гордой традиции миротворчества ООН. Не менее важен и сигнал об уважении к международному праву и нормам, где поведение Индии говорит громче любых слов. Ответ на действия внерегиональных держав и установление новых отношений с внутрирегиональными будут определять формирующуюся архитектуру. Необходимо сосредоточиться на достижении договоренностей с многочисленными партнерами, чтобы создать более разнообразный баланс. Особенно важно заверить АСЕАН в том, что она занимает свое место в Индо-Тихоокеанском регионе, поскольку в прошлом именно эта группировка определяла все серьезные региональные дискуссии. Как в буквальном, так и в концептуальном смысле сейчас есть возможность усилить ее центральное положение.

Если и можно окончательно сформулировать индо-тихоокеанский подход Индии, то это можно сделать в обращении премьер-министра Моди на Шангри-Ла Диалоге в Сингапуре в 2018 году. Его видение заключалось в свободном, открытом и инклюзивном регионе, центром которого является Юго-Восточная Азия, соединяющая два океана. В основе этого лежит вера в общий порядок, основанный на правилах, который применяется ко всем государствам в отдельности, а также к глобальному сообществу. Это означало, что все страны имеют равный доступ к использованию общих пространств на море и в воздухе в соответствии с международным правом. Также должны быть гарантированы свобода судоходства, беспрепятственная торговля и мирное разрешение споров. Экономическая составляющая видения заключается в создании равных условий для всех, в то время как связность подчеркивает важность доверия и уважения суверенитета, прозрачности, жизнеспособности и устойчивости. По сути, это был призыв к Азии сотрудничества, а не соперничества.

Будущее Индо-Тихоокеанского региона зависит от сложного спектра сил, постоянно взаимодействующих между собой. Как и во многих других аспектах современных международных отношений, здесь тоже много открытых вопросов. Для Индии это будет важным элементом ее отношений с Китаем и партнерства с Западом. Новые возможности могут открыться и в отношениях с Россией, чьи морские интересы могут возрасти вместе с жизнеспособностью арктической торговли. Важность Индо-Тихоокеанского региона для связей с Японией, АСЕАН и Австралией явно нельзя недооценивать.

Возможно, два столетия назад море определяло глобальную политику, а затем его значимость снизилась. Возможно, мы преувеличиваем его уменьшение как фактора трансформации мировых дел, особенно когда на сцену выходит глобальная держава. Существуют стратегии, одни из которых очевидны, а другие менее очевидны. Но общим местом является критичность театра, который возрождается благодаря слиянию своих предшественников. Естественно, что новый дискурс сопровождает изменения в глобальном порядке. Западная терминология уже давно не используется. Китай выступает за новый тип отношений между великими державами, за инициативу "Пояс и путь", а также за "сообщество общего будущего человечества". Мировоззрение Индии - консультативное, демократическое и справедливое, но оно должно найти более четкое выражение. Когда речь идет об Индо-Тихоокеанском регионе, мы будем впитывать изменения в терминологии, так же как и смиряться с перестановками сил и их последствиями.

После вируса. Эпилог

Мир - это большой спортзал, куда мы приходим, чтобы стать сильнее".

- СВАМИ ВИВЕКАНАНДА

В остальном же наш мир явно двигался к эпохе больших потрясений, усиления национализма, обострения конкуренции и пересмотра правил и режимов. И тут появился вирус, который сначала опустошил Ухань, а затем охватил весь мир. Помимо огромного количества смертей, миллионы людей в разных странах потеряли средства к существованию. Общества, уверенные в своем будущем, увидели, как перспектива роста испаряется на глазах. Многим, и не только в Индии, кто в противном случае вырвался бы из нищеты, придется ждать еще дольше. И все это из-за пандемии, о которой они мало что знали и еще меньше контролировали. Учитывая ее огромное влияние, нельзя сказать, что это экстраординарное событие будет так легко воспринято миром. Вокруг него разгорелись дебаты, обостряющие уже имеющиеся аргументы. В результате темпы того, что уже происходило, несомненно, ускорятся. Глобальные противоречия будут обостряться по мере того, как будут накаляться геополитика и геоэкономика. Многие характеристики нашей бурной эпохи подтвердятся, а возможно, даже усилятся. А в усложняющемся мире появятся новые морщины.

Отчасти из-за того, как разворачивалась пандемия, она сильно повлияла на динамику отношений между США и Китаем, которая находится в состоянии колебания. И без того эти конкретные отношения были заняты решением вопросов амбиций, намерений и интересов. Американский взгляд на экономическую безопасность как на центральную часть национальной безопасности оказывал давление на практику офшоринга и глобальные цепочки поставок, а также повышал чувствительность к технологиям. Но после коронавируса к этому добавился еще один слой - безопасность здоровья. Доступность лекарств, масок, средств индивидуальной защиты и наборов для тестирования во время пандемии наглядно продемонстрировала национальные уязвимости по всему миру. Поэтому естественным является вопрос о том, насколько сильно настроения после пандемии повлияют на суждения бизнеса, особенно в отношении глобальных цепочек поставок. Сдвиг в американском мышлении, выходящий за рамки тогдашней администрации, теперь считает, что единоличная погоня за эффективностью и прибылью ценой социальной структуры и промышленного потенциала неприемлема. Особенно в условиях перебоев с поездками и неопределенности в сфере здравоохранения, риски ведения бизнеса за рубежом возросли. Если в то же время усилится неопределенность в политике, это окажет гораздо большее давление на мир, который мы знаем.

Даже если допустить, что бизнес имеет более глубокие корни, чем это часто предполагается в политических дебатах, трудно отрицать, что мир после короны будет совсем другим. По крайней мере, в сравнительном плане мы увидим больше деглобализации, регионализации, разделения, самодостаточности и более коротких цепочек поставок. По мере того как разговоры о них становятся все более оживленными, все меньше претензий к тому, что мы говорим о параллельном мире политического влияния. Торговля никогда не обходилась без политики, а технологии наложили на нее свой дополнительный отпечаток. Теперь пандемия придала этому более отчетливый характер. Относительные преимущества затрат, рисков и устойчивости в глобализованной экономике стали предметом более активных дебатов. В центре внимания не только географическая, но и отраслевая зависимость. В результате стало формироваться более глубокое понимание стратегической автономии в экономической сфере. Параллельно с этим концепция надежных партнеров вышла за пределы технологической сферы и приобрела более широкое определение. По мере того как расширяются границы того, что воспринимается как безопасность и достаточность, расширяются и политические коннотации, которые окружают это понятие. В этом контексте оживились и споры о природе управления. Перспектива параллельных вселенных в различных областях, возможно, стала более сильной в результате. Приведет ли все это на самом деле к серьезной степени "развязки" - большой вопрос. Торговая зависимость сама по себе также становится все более деликатным вопросом. За последнее десятилетие мы неоднократно видели, как она используется в качестве точки давления. Если это будет повторяться все чаще, это побудит к большей осторожности в отношении стратегического характера торгового взаимодействия.

Ирония в том, что укоренившаяся власть является революционной, а поднимающаяся защищает отдельные элементы статус-кво, уже была отмечена. По мере усиления давления борьба может стать серьезной и породить новые нарративы. Уже сейчас наблюдается переход от маркетинга мирного подъема к декларированию прихода воинов-волков. Возможно, мы увидим еще много подобного со всех сторон. Во многих отношениях перемена ролей в мировых делах будет еще более ошеломляющей после появления вируса. Чувство жертвы также заметно смещается. Озабоченность зависимостью и неуверенность в доминировании также меняются.

Если вирус обострил разногласия и еще больше политизировал экономику, то его влияние на корыстные интересы ничуть не меньше. Коронный национализм стал его последним воплощением. Во время пандемии мы видели, как страны преследовали свои цели по обеспечению безопасности здоровья, мало заботясь о благополучии других. Одни открыто использовали свое экономическое влияние, другие забыли о региональной солидарности. Те немногие исключения, которые все же случались, не компенсировали эту общую модель поведения. Во многом это можно объяснить паникой, вызванной вирусом. Но вот что действительно стало очевидным, так это то, как международные отношения реализуются на практике. Если коллективные усилия так быстро разрушаются под воздействием стресса, то в эпоху постоянного давления их будущее явно не слишком гарантировано.

Таким образом, мы подошли к состоянию многостороннего подхода. То, что он не смог эффективно справиться с ситуацией, вряд ли повысило его авторитет. Помимо противоречий в этой области, было мало заметного лидерства, когда дело доходило до определения повестки дня или установления направлений. Это напоминает нам о том, что качество многосторонних отношений в конечном итоге зависит от степени консенсуса между ведущими державами. А его, как мы все знаем, в последнее время не хватает. В результате органы и повестки дня сами стали скорее испытанием на прочность, чем общей зоной приземления. Найти баланс между национальными интересами и глобальным благом стало сложнее, поскольку разговоры все больше сосредоточены на влиянии на институты. Как следствие, плюрилатерализм окажется в выигрыше, поскольку у него есть цель и общность, которых сейчас не хватает в многосторонних отношениях. Стремление к созданию устойчивых цепочек поставок, особенно в сфере здравоохранения, вполне может быть включено в его растущую повестку дня.

Не говоря уже о многостороннем подходе, даже наше понимание глобализации изменилось в результате последних событий. До сих пор общепринятым подходом было рассматривать ее как баланс множества национальных интересов, а не как результат коллективного выбора. Доминирующими были экономические перспективы, а приоритет отдавался торговле и инвестициям. Но, как и в случае с изменением климата или терроризмом, пандемии продемонстрировали, что есть вопросы, в которых никто не может оставаться в стороне. Такие реалии не могут быть предметом расчетов или переговоров, поскольку они отражают более неделимое существование. Если мир извлечет правильные уроки, то этот опыт способен перевернуть ход дебатов по глобальным вопросам. Но чтобы это произошло, необходимо найти больше точек соприкосновения по тем самым вопросам, которые сегодня являются источниками разногласий.

Возможно, наиболее непредсказуемым будет влияние пандемии на политическую судьбу тех, кто находится в наиболее пострадавших обществах. Само собой разумеется, что о действующих режимах будут судить по качеству их ответных мер. А на это, в свою очередь, могут повлиять создаваемые ими нарративы. Мы точно знаем, что экономическое опустошение, вызванное коронавирусом, в корне изменило политические расчеты, которые ему предшествовали. Но их все равно следует принимать во внимание, поскольку некоторые мыслительные процессы могут пережить тех, кто ввел их в современный дискурс. Ожидания, что мы легко вернемся в прошлое, никогда не были обоснованными. Вероятно, коронавирус сделал это еще более сложным.

И что же в результате всего этого остается в Индии? Это государство, которое укрепит стабильность и придаст уверенности в период глобальной нестабильности. Ее влияние будет способствовать перебалансировке мира и определять темпы развития многополярности, политической или экономической. Ее прочные связи с глобальным Югом имеют решающее значение для обеспечения того, чтобы приоритеты развития и естественная справедливость не игнорировались. Будучи сторонником реформированной многосторонности, она может поддержать подлинные коллективные усилия даже в более националистическую эпоху. А как цивилизационная держава, возвращающаяся на мировую арену, она станет еще одним ярким примером возвращения истории.

Современная Индия также демонстрирует, что распространение демократии может привести к более яркому выражению убеждений и традиций. В сочетании с твердой решимостью решать забытые проблемы управления это неизбежно породит новые разговоры. В то же время прогресс Индии в области социального развития способен сделать ее ключевым источником талантливых специалистов для глобальной экономики, основанной на знаниях. Таковы некоторые из факторов, с которыми сталкивается мир, изучая условия проживания, которые неизбежно будут сопутствовать подъему Индии. То, как они будут взаимодействовать друг с другом, будет отражать сочетание принуждений и сближений, будь то геополитика, технологии, рынки или культура.

Естественно, Индия тоже будет формироваться под влиянием общих тенденций в глобальной среде, которые усилит коронавирус. Но кроме этого, ей необходимо учитывать и более прямые последствия пандемии. Ее разрушительное воздействие, естественно, требует стратегии национального возрождения. А это, в свою очередь, требует фундаментального переосмысления нашей модели роста. Вероятно, это все равно должно было произойти, учитывая, насколько сильно нынешние экономические рамки подорвали наш производственный потенциал. В контексте соглашений о свободной торговле уже велись дебаты об адекватности нашей подготовки к более интенсивному вовлечению в глобальную экономику. Очевидно, что многие проблемы, вызванные политикой наших партнеров, остаются нерешенными. Конкурировать с теми, кто имеет структурные преимущества, было трудно, о чем свидетельствует растущий торговый дефицит. Дальнейшее движение по этому пути без корректировки курса чревато очевидными последствиями. Есть прямые последствия для средств к существованию и социальной стабильности. Парадоксально, что те, кто призывает Индию быть более открытой, сами очень чувствительны к этому. Поэтому стратегия возрождения должна быть выработана с особой тщательностью. Какой бы выбор мы ни сделали в пользу совместимости или вовлеченности, есть некоторые факты, которые мы просто не можем игнорировать.

Как выяснила Индия в прошлом, экономические стратегии должны соответствовать не только национальной, но и глобальной ситуации. Если мы значительно отстаем от мира, как это было в 1991 году, то их трудно поддерживать. Три десятилетия спустя возможности, конкурентоспособность и торговля Индии находятся под угрозой, но на этот раз по совершенно иным причинам. Вера в то, что после 1991 года мы могли полагаться на чужие затраты за рубежом, чтобы построить свой собственный бизнес у себя дома, явно имеет высокую цену. Синдром наименьшего покупателя и навязчивое стремление к получению прибыли в итоге привели к подрыву отечественного потенциала. Более того, чужая эффективность, вместо того чтобы подстегнуть конкурентоспособность, фактически привела к откладыванию дальнейших реформ. Открытость за рубежом, по иронии судьбы, привела к застою внутри страны, препятствуя инновациям и убивая творческий потенциал. Основной удар пришелся на ММСП. Хотя пандемия, возможно, выявила слабые места в области безопасности здравоохранения, она также обнажила более масштабную стратегическую самоуверенность. Другие области также борются со своими трудностями. Будь то несправедливые преимущества, которыми пользуются конкуренты, или отсутствие равных условий для игры, мы должны строить политику на реальности, а не на риторике. И доступ, который мы предоставляем, и договоренности, которые мы заключаем, должны учитывать их.

Если подводить итоги, то можно начать с осознания того, что мир оказался более протекционистским и односторонним, чем мы ожидали. Показатели нашей торговли говорят сами за себя. В таких условиях продолжать следовать мантрам, принятым после 1991 года, не имеет смысла. И национальные условия, и глобальная ситуация требуют гораздо большего внимания к самодостаточности (Атманирбхарта). Такая политика будет поощрять подходы, которые будут более самогенерирующими и самоподдерживающимися. Сама по себе такая политика будет способствовать развитию инноваций и творчества. Только когда собственное производство процветает у себя дома, Индия может добиться экономических успехов за рубежом. Поэтому больший акцент на "Сделай в Индии" очевиден не только для Индии, но и для всего мира.

Мы также должны больше заботиться о своих собственных интересах и поддерживать их, чтобы конкурировать на мировом уровне. И, конечно, не следует оставлять нашу территорию открытой для тех, кто так прочно закрывает свою. В тех случаях, когда Индия опаздывает, необходимо учитывать в политике то, что потребуется, чтобы догнать ее. Она должна активно содействовать занятости, развитию навыков, инноваций и коммерциализации. Как и во многих других государствах, не следует стесняться отстаивать интересы чувствительных секторов. Узкие экономические интересы, определявшие политику в прошлом, не могут превалировать над благосостоянием многих. Речь идет не об автократии, а о необходимости наращивания потенциала, столь важного для всеобъемлющей национальной власти. Нынешние времена однозначно требуют, чтобы каждая страна имела свои карты для игры на мировой арене, а крупные государства - особенно.

По мере того как мир будет двигаться в сторону большей диверсификации, доводы в пользу расширения участия в глобальных цепочках добавленной стоимости будут только усиливаться. Индия может более целенаправленно двигаться в этом направлении, но она должна сочетать это с наращиванием своего внутреннего потенциала. Более способная Индия, которая появится в результате большей самодостаточности, несомненно, сможет предложить и больше. Отнюдь не отвернувшись от мира, Индия на самом деле готовится к более активному участию в нем, но с лучшей подготовкой. В конце концов, Атманирбхар Бхарат сосуществует с Васудхаива Кутумбакам (мир - это семья).

В условиях глобальной турбулентности многое будет зависеть от способности Индии выделиться на фоне других стран. Мир после короны, вероятно, столкнется с еще большим дефицитом глобальных товаров. Поэтому потребность в раннем реагировании и щедрых партнерах будет еще больше. Это было заметно во время пандемии, и поведение Индии дает некоторые подсказки о том, как это может развиваться дальше. Пойдя на дополнительные меры, чтобы обеспечить лекарствами более 120 стран, две трети из которых были предоставлены в качестве гранта, был послан четкий сигнал об интернационализме. В тот же период были организованы четыре медицинские миссии на Мальдивы, в Кувейт, Маврикий и на Коморские острова. Тем самым Индия не только подтвердила свои полномочия как аптека мира, но и как организация, отвечающая за безопасность здоровья. В равной степени очевидно и то, что более значительный индийский потенциал будет проявляться в мировых делах как часть осознанной стратегии.

Последние несколько лет продемонстрировали растущую способность Индии вносить свой вклад в глобальный дискурс и влиять на международные результаты. Мы значительно повлияли на дискуссию о связях и подкрепили это множеством проектов, в том числе в непосредственной близости от нас. Наша целенаправленная кампания по борьбе с терроризмом привела к тому, что этот вопрос оказался в центре внимания на ключевых мировых форумах. В вопросах морской безопасности и HADR Индия стала ключевым игроком, особенно в Индийском океане.

На политическом уровне наша уверенность в преодолении колебаний истории открыла новое пространство. Стратегическая ясность помогла использовать его более эффективно. В целом, индийская личность проявляется гораздо ярче в самых разных аспектах. Наше присутствие заметно расширилось в Африке, а также во многих других регионах, где раньше связи были слабее. Действительно, такое сочетание значительного участия и более глубокого сотрудничества, которое распространяется на все континенты, готовит нас к глобальному мышлению. Возможно, мир стоит на пороге нового десятилетия, но Индия готова к следующему этапу своей собственной эволюции.

Мир, в который мы готовимся вступить, является предметом ожесточенных споров. Он еще больше осложняется трансформационными изменениями в политике, экономике и технологиях. Смириться с сокращением срока годности старого порядка, сложившегося после 1945 года, само по себе непросто. Еще более сложной задачей является полное осознание тех элементов, которые движут новым порядком. Предположения различных измерений подвергаются сомнению как внутри страны, так и за рубежом. С чем мы можем практически согласиться, так это с тем, что мир переживает настоящий переходный период. И наши представления о том, в каком направлении мы движемся, зависят от наших собственных предпочтений, интересов, точек зрения и надежд.

Путь Индии, особенно сейчас, будет скорее формирующим или определяющим, чем просто воздерживающимся. Это уже заметно по таким вопросам, как изменение климата и связь. Индия также должна быть справедливой и честной державой, укрепляя свои позиции в качестве знаменосца глобального Юга. У себя дома она будет не только эффективнее решать свои проблемы развития, но и быстрее приобретать черты современного общества и национального государства. И наконец, "Путь Индии" будет выражать свой бренд с растущей уверенностью, будь то в его цивилизационных атрибутах или в современных достижениях.

Чтобы подход, основанный на опоре на собственные силы, был успешным, он должен сопровождаться большим чувством уверенности в себе. В случае Индии решительность, с которой она решала различные проблемы в течение последних нескольких лет, дает для этого достаточно оснований. Такой образ мышления будет еще более необходим в мире индивидуалистического поведения после короны. Отчасти это будет выражаться в способности самостоятельно определять приоритеты и находить решения. Но будет также давление конкурентного мира, выходящее за рамки конвергенции и транзакций. Выбор в пользу своих интересов должен быть естественным для государства, так глубоко погруженного в независимый дух. В прошлом это могло сделать нас изгоем. Сегодня это вполне может стать нормой.

Поскольку другие общества проявляют к нам повышенный интерес, естественным следствием этого является изучение вероятного подхода Индии к ключевым современным проблемам. Наши ответы - более того, наше поведение - в этом отношении также определят, что такое индийский путь. Неизбежно будут проводиться сравнения, когда другие будут пытаться вписать нас в какую-то модель. Но, как и в случае с использованием наших возможностей, выбор, который мы сделаем, также будет иметь мало прецедентов. При изложении нашей истории этика, культура и история могут стать частью ответа. Но есть и другие области, которые также имеют значение. Индия не может избежать идеологических битв современности, какими бы сложными они ни были. Вызов ортодоксальным убеждениям и точкам зрения всегда будет вызывать споры. Особенно, если чувство морали приписывается прошлому, а перемены выглядят рискованными. Однако некоторые из более четких линий, проведенных в последнее время, могут оказаться размытыми, поскольку мир после короны бросает новые вызовы. Но, со своей стороны, более уверенная в себе Индия должна принять эти дебаты как неотъемлемую часть более масштабной глобальной ребалансировки.

Возвышение Индии, как и другие аспекты международных отношений, - это история без конца. Она не всегда может развиваться гладко, иногда по причинам, от нас не зависящим. Но каждое поколение передает факел следующему, надеясь, что он будет немного ярче. В этом процессе нам приходится постоянно исправлять прошлое и готовиться к будущему. Поэтому выработка разумной политики, даже в самые лучшие времена, - это одновременно и анализ, и планирование. Однако опыт короны придает этому исключительную ценность, поскольку мы готовимся к вызову, который действительно не имеет прецедентов. Никто из нас не мог предвидеть грандиозность того, что только что произошло, и его последствий, которые все еще не раскрыты. Кто и в какой степени пострадает от пандемии, кто будет восстанавливаться и возрождаться - все это еще вопросы. Но, несмотря на столь высокую степень неопределенности, Индия должна придерживаться плана действий, который остается актуальным и сейчас. Его элементы могут быть более сложными, а задачи - более трудными. Но более сильный дух соперничества и более острое стратегическое чувство, несомненно, помогут нам в этом.

Мир уже явно не тот, каким он был совсем недавно. По своим системным последствиям коронавирус может стать самым значительным глобальным событием после 1945 года. В непосредственном смысле он усилит глобальную турбулентность, стимулируя отход от политики в разных регионах. Парадокс, с которым столкнется мир, заключается в том, чтобы искать изменения в том самом порядке, в который он все еще глубоко погружен. Некоторые уже хорошо овладели этим искусством, а другие все еще борются. Нас ждет более фрагментированное, разрозненное и сложное будущее, поскольку все мы теперь будем по-другому подводить политические итоги.

Значение Индии в таких глобальных расчетах очевидно. Вероятно, после вируса она еще больше возрастет. Так что давайте примем как знак времени, что мир открыл для себя достоинство Намасте, индийского способа приветствия со сложенными руками.